Кирилл Векшин откинул одеяло и сел на край кровати. В окно гостиничного номера через шторы пробивался лёгкий свет: рассвет только-только занимался, и сумерки ещё не рассеялись.

В Ельск, городок неподалёку от Периметра, они приехали вчера поздно вечером. Быстро заселились в гостиницу, поужинали и разошлись по номерам. Векшин оказался один в двухместном – соседа ему не нашлось.

Он специально встал рано утром, чтобы незамеченным выйти из гостиницы и наедине со своими воспоминаниями пройтись по спящему городу. Ведь сорок три года назад именно сюда он пришёл, выбравшись из Периметра через пролом в стене. Сорок три… Какое огромное число! Векшин не мог поверить, что снова оказался здесь, и всего несколько десятков километров отделяют его от города детства.

Он быстро умылся, оделся и осторожно вышел в коридор. Стараясь не шуметь, спустился на первый этаж, поздоровался с портье и направился к пищевым автоматам. Купил пирог с мясом и двойной эспрессо и, выйдя на улицу, полной грудью вдохнул свежий чистый утренний воздух.

Поставив стакан на перила гостиничной лестницы, Векшин развернул свой смартфон и раскрыл карту города. Первым делом он решил посетить центральную площадь, где в тот далёкий день познакомился с тремя местными парнями. Как их звали? Валера – толстый такой. Кажется, Вова – самый серьёзный из всех. И третий – то ли Паша, то ли Саша – во всём чёрном, как смерть. Жаль, не получилось тогда с ними подольше пообщаться… Хотя что бы это изменило? Их с Михой будущее уже было решено.

Миха, Миха… Только видео и фотографии – всё, что от него осталось… А так хочется снова обнять его, пожать крепкую руку, рассказать о своей жизни. И чтобы он рассказал о своей. Попереживать друг за друга и порадоваться вместе, вспомнить детство, школу, друзей… Не с кем теперь. Не с кем…

Векшин взял стакан и твёрдым шагом направился в центр – до площади оказалось рукой подать. Город с тех давних пор изменился, заметил Кирилл, – голографические вывески у магазинов, того же рода продавцы, выскакивающие время от времени из-за столбов и выходящие из витрин, роботы-уборщики, сосредоточенно подметающие улицы и не обращающие внимания на одинокого пешехода, дроны, снующие над головой, доставляя завтраки тем, кто уже проснулся. Один раз мимо проехало беспилотное электротакси. Без пассажиров – видимо, спешило по вызову.

«А площадь-то сильно не изменилась», – улыбнулся Векшин, оказавшись на месте. Вот и фонтан посередине, и сквер на той стороне. Лавочки, правда, современные, с вакуумными урнами, да и магазин в соседнем доме превратился в крупный торговый центр. Но в целом это та самая площадь. Та самая…

Векшин сел на крайнюю лавочку, удобно прогнувшуюся под весом его тела, и с аппетитом позавтракал.

«В какую же сторону мы тогда пошли с ребятами? – думал он, крутя головой. – Неужели не вспомню? Кажется, из сквера были видны дома».

Векшин встал и зашагал через площадь к скверу. Там он осмотрелся, но высокие деревья перекрывали весь обзор.

«Чёрт! Тогда здесь росли в основном саженцы – всё очень хорошо просматривалось. А теперь ни хрена не видно».

Тогда он пошёл наугад сначала по одной улице, потом, вернувшись к скверу, по другой – противоположной. И вскоре оказался у квартала многоэтажек. Но это были совсем не те дома! На месте старых девяти- и двенадцатиэтажек стояли современные высотки в тридцать и сорок этажей. На вид им было не более десяти лет. Тот квартал, квартал из его воспоминаний, исчез навсегда. Остались только мутные картинки в голове… Двор, магазин, толстяк Валера разговаривает с матерью, полицейский автомобиль… Векшин сжал веки, сдерживая слёзы.

Куда теперь? Он вернулся на площадь и пошёл туда, где, по его воспоминаниям, должен быть лес. Лес с его Периметром в глубине.

Солнце уже светило вовсю, город просыпался. Машин стало больше, по улице заспешили люди, появился фоновый шум от переплетения звуков рекламы, проезжающего транспорта, доносящейся из домов музыки и разговоров пешеходов.

В этот раз Векшин сразу выбрал верное направление. Скоро он оказался на окраине Ельска и остановился на обочине дороги. За ней – луг, покрытый высокой травой, а за ним – огороженный сетчатым забором лес. Граница, Рубикон… Вон он – рукой подать. И заборчик-то невысокий: перемахнуть – делать нечего! А что если?.. К чёрту всех этих Колокольниковых! Пройти снова сквозь лес, перелезть через стену, посидеть на крутом берегу реки, наблюдая за закатом… И снова подойдёт Ромка Солонин и воскликнет: «Кирюха! Ты опять тут рассиживаешься!» Чёрт, да что ж это такое?!..

Кирилл ступил на дорожный асфальт и тут же услышал шум тормозов.

– Пожалуйста, будьте осторожны! – раздался женский голос. – Выходя на дорогу, осматривайтесь по сторонам, и переходите улицу по пешеходному переходу.

Векшин будто вынырнул из глубокой проруби – снова ощутил ветерок, услышал чириканье воробьёв в соседнем кустарнике и шум улицы. На руке не переставал вибрировать смартфон. Кирилл обернулся на голос и увидел остановившийся метрах в трёх от него беспилотный автомобиль.

– Пожалуйста, будьте осторожны! – повторил тот. – Перейдите дорогу или поднимитесь на тротуар, пожалуйста.

Векшин сделал шаг назад, снова оказавшись на пешеходной дорожке. Смартфон прекратил истерику.

– Спасибо, – поблагодарил автомобиль и покатил дальше.

Векшин с силой потёр лоб.

«Что это я? Глупости выдумал! Не мальчик всё-таки… Да и не дал бы мне никто прогуляться по лесу: сейчас-то там, наверняка, всё напичкано электроникой и камерами. Далеко бы не ушёл. Глупости это всё».

Он повернулся и зашагал к гостинице.

В дверь номера постучали.

– Открыто, – ответил Сергей Харитонов.

Он сидел на кровати и перебирал фотографии Ельска, сделанные за день, чтобы послать несколько Свете. На соседней кровати, уставившись в потолок, лежал Кирилл Грачёв и смотрел какой-то не очень глубокомысленный фильм. За окном почти стемнело.

В дверь вошёл Пётр Колокольников:

– Я на минутку.

– Садись, – Сергей подтолкнул к нему кресло на колёсиках.

Пётр устроился в кресле и начал:

– Ты знаешь, Сергей, что мне известно о твоём нейроимпланте, связанном с киберленсом. И то, и другое устройство невозможно изъять при въезде в Периметр. А снимать там, как я уже говорил раньше, запрещено. И я тебя настоятельно прошу этим не заниматься. Потому что если что-то попадёт в Сеть, мне придётся проводить следственные действия и передавать нарушителя суду. А я этого делать не хочу, понимаешь? Как ни странно, этот проступок посерьёзнее будет, чем тот, который все благополучно «забыли» в прошлом году. Здесь затронуты государственные интересы, и я в случае чего помочь тебе не смогу.

– Я буду иметь это в виду, – ответил Сергей.

– Ну, смотри, – поднялся Пётр. – Не забудь – ты подписал договор о неразглашении.

– Я помню.

– Хорошо. Доброй ночи.

Когда Пётр вышел из номера, Кирилл выключил фильм и повернулся к другу:

– Серёга, ты должен снимать. И не думай поддаваться на его уговоры и запугивания. Послушай: если твои эксперименты пройдут как надо, если ты выйдешь с ними в открытую клинику, у тебя уже будет вес. Мировая пресса, Сеть, научное сообщество, чиновники. Так просто федералы с тобой уже ничего сделать не смогут. А мне твоя съёмка очень нужна. Понимаешь? Она крайне необходима для моего проекта. Я буду тебе писать схемы, чтобы ты пробовал разные режимы и тому подобное. Потом договоримся, не суть. Ты снимай, копи, а как только ситуация позволит, я у тебя все ролики заберу. Договорились?.. Серёг?

– Ладно, – махнул рукой Харитонов. – Главное, чтобы незаметно всё было.

– О чём разговор! Я всегда буду настороже… Эх! – Грачёв снова растянулся на кровати. – Я вот тут в гостинице валяюсь, а там, в Штатах, Майкл Дитмар весь в мыле бегает – создаёт нашу с ним компанию по разработке и производству нейроинтерфейсов. Знаешь, как мы её назвали? Я предлагал составить название из наших фамилий. Что-нибудь типа «ГраД»: Грачёв—Дитмар… Ха! А он придумал совсем другое. И я с ним согласен – это на самом деле круто! Компания будет носить имя «Нейрокиб». Как тебе? Ну гениально же!

Воскресенье, 24 августа

Рано утром погрузившись в автобус, экспедиция тронулась из Ельска к первому КПП – у въезда в лес. Вскоре по обе стороны дороги растянулись поля подсолнечника, соцветия которого под лучами недавно взошедшего солнца ярко светились и отгоняли сон от дремлющих путешественников. Васильев с закрытыми глазами сидел на своей полке. Рядом, положив голову ему на колени, лежала Векшина. Грачёв и Харитонов потягивали кофе у окна. Караваев сидел за столиком с противоположной стороны, а Векшин и Колокольников о чём-то тихо говорили в кабине управления.

Автобус остановился у ворот с небольшим домиком охраны рядом. Там уже ждали двое военных в боевой экипировке и с автоматами. Колокольников вышел, перекинулся парой слов с солдатами и заглянул в автобус:

– Выходите.

Пока все собирались снаружи, старший просматривал разрешения на въезд, которые ему перекинул Пётр.

– Всё в порядке, – наконец ответил солдат.

– А это – пакет документов на ввоз спецснаряжения и тактического оборудования, – Пётр движением кисти поймал что-то невидимое перед глазами и кинул в шлем собеседника.

– Радиосвязь? Видеотрансляции?

– На всё есть разрешения и допуски. Найдёте там.

– Для гражданских нет?

– Нет.

– Тогда им придётся сдать все устройства связи и записи.

– Хорошо. Ребята, – обратился Пётр к членам экспедиции, – проходите в КПП. Там всё оставите, зарегистрируете. Заберёте на обратном пути. Встретимся на той стороне.

– Научное оборудование подготовлено? – спросил охранник.

– Да все требования соблюдены. В тех же документах есть протоколы проверки.

– Хорошо. Проезжайте. Центр, всё в порядке, пропускаю. Шлюз, принимайте.

Ворота сдвинулись в сторону, и колонна заехала внутрь. Там автобус подобрал пассажиров, и все тронулись в путь. До Периметра оставалось ехать десять минут.

Шлюз представлял собой шестиугольное вытянутое двухэтажное здание без окон, посередине которого за высокими серыми воротами располагался собственно «шлюз» – ангар для передачи внутрь Периметра продуктов питания и других необходимых вещей и вывоза во внешний мир произведённой внутри продукции. В здании постоянно дежурили десять охранников под командованием офицера. Для них специально были оборудованы комната отдыха, кухня, оружейная, гараж для двух квадроциклов и операторная, куда стекалась вся информация с камер и датчиков, установленных на стене вокруг Периметра. Охрана сменялась раз в неделю. Очередная группа приезжала из лесного посёлка неподалёку от Шлюза, где находился штаб охраны Периметра и был расквартирован взвод солдат.

Экспедицию встречали лейтенант и два рядовых.

– Лейтенант Сычёв! – представился офицер Колокольникову. – Как доехали?

– Без происшествий, – ответил тот. – У вас тут всё спокойно?

– Так точно. Всё тихо.

– Это хорошо, когда тихо… – огляделся по сторонам Пётр. – Прекрасный у вас лес. А воздух какой! Одно удовольствие тут служить, да, лейтенант?

– Не жалуемся, – улыбнулся тот.

– Только бдительность не теряйте. Пока мы здесь – особенно.

– Так точно.

– Ладно… Ну что, пропустите нас?

– Разумеется! – И передал по внутренней связи: – Всё в порядке. Открывай.

Ворота начали медленно раскрываться.

– Лейтенант, – подошёл к офицеру Глеб Морозов и представился. – Не хотелось бы нагнетать, но всё-таки… Скафы у вас тут есть?

– Есть, – ответил Сычёв. – Облегчённые «Ратники» пятнадцатой модели. Здесь другие и не нужны. И эти-то в оружейной тонной пыли покрылись. А вы что привезли?

– «Витязь-2», спецмодель.

– Ух! – присвистнул лейтенант. – Слышал о таких. Жаль, никогда не видел в действии.

– Надеюсь, и не увидишь… А свои тряпочкой протри. На всякий случай.

Автобус уже въехал в ангар, за ним двинулся транспортёр.

– Ну, бывай, лейтенант, – попрощался Морозов. – Тихого дежурства тебе!

Он запрыгнул в дверь проезжавшего мимо автомобиля, и тот скрылся в тени Шлюза.

Векшин сидел на своей полке в глубине салона автобуса и смотрел, как его спутники выходят наружу. В ушах пульсировала тишина. Он был не в силах встать и пойти к выходу. Сколько раз он видел во сне и эту площадь, и эти дома вокруг, сколько раз видел во сне ворота Шлюза с мигающим фонарём над ними! И вот теперь боялся увидеть это всё по-настоящему.

Больших сил стоило ему подняться и сделать первый шаг к дверям. Он словно выплывал из киселя. С каждым шагом звуки улицы приближались, становились всё яснее, всё чётче. Играла музыка, шумели жители города, собравшиеся на площади встретить Пограничников, кто-то произносил речь.

Оказавшись у дверей, Векшин собрал волю в кулак, распрямился и твёрдым шагом спустился вниз.

Ураган эмоций захлестнул его. Он снова здесь, снова дома! Вот они – те же здания, тот же памятник Герою-Пограничнику, тот же потрескавшийся асфальт под ногами… Векшин медленно осматривался вокруг, выхватывая взглядом каждую мелочь, каждый кирпичик, каждую трещенку, каждую проплешину от облупившейся штукатурки… Толпа радостных людей приветственно махала флажками, несколько человек держали транспарант «Ура Пограничникам!», с помоста у памятника вещал местный чиновник.

Откуда-то издалека долетел удивлённый возглас:

– Кирилл?!

Векшин отреагировал не сразу и, только снова услышав вопрос, повернулся к тому, кто его задал. Секунду-другую Кирилл пребывал в недоумении, и вдруг узнал:

– Роман?

Перед ним стоял его школьный друг Роман Солонин и широко улыбался, обнажив острые клыки.

– Кирюха! – раскинул он руки.

– Ромка!

Друзья крепко обнялись.

– Живой! – кричал Роман. – Я и не думал, что снова увидимся!

– А я как рад!

Роман отодвинулся, держа друга за плечи:

– Постарел ты. Но почти не изменился.

– Да и ты не сильно.

Только сейчас Векшин заметил, что Солонин в форме. На погонах красовались генеральские звёзды.

– Генерал?! – удивился Кирилл.

– Да, – качнул в сторону головой Роман, как бы отмахиваясь от вопроса. – Начальник городской милиции.

– Ого, куда хватил!

– А ты как? В каком звании?

– Полковник.

– Ну! Недалеко я от тебя ушёл, Кирюха! Там-то, у вас, сложно дослужиться, понимаю – народа много. У нас тут полегче будет… Всё, решено – никакой гостиницы! Жить будешь у меня. И не вздумай возражать! Это приказ. Кто тут генерал?

– Есть! – рассмеялся Векшин.

– То-то!

– Погоди, – опомнился Кирилл, огляделся, нашёл взглядом Анну и притянул её за руку. – Познакомься, Рома, – это моя дочь, Анна. Прекрасный врач. Лучше не найдёшь!

– Очень приятно! Роман Солонин – школьный друг вашего отца.

– И мне очень приятно, – ответила Анна, не показав удивления при виде клыков Романа. – Будет с кем поговорить о детстве папы. А то он ничего не рассказывает. Обещаете?

– О чём разговор! Все секреты расскажу. Вы тоже, может быть, у меня остановитесь?

– Спасибо, но я вместе со всеми в гостинице буду. Нам надо быть вместе – научные споры, обсуждения… Понимаете?

– Конечно. Но в гости заходите обязательно. В любое время.

– Хорошо! Извините, – Анна улыбнулась и вернулась к остальным.

– Споры у неё! – хмыкнул Кирилл, подмигнув Роману. – Муж у неё, а не споры. Вон тот плотный с бородой, видишь? Не захотела тебя стеснять просто.

– Красавица она у тебя.

– Это да. В мать. – И чтобы пресечь ненужные вопросы, поменял тему: – А вон видишь того черноволосого с серьгой в носу? Это крупный учёный. И знаешь, кто он? Сын Мишки Грачёва! Мой тёзка – Кирилл.

– Да ты что?! Вот это да! А это сейчас так модно у учёных – серьга в носу?

– Вроде того…

– А сам Мишка-то где?

– Погиб. Давно уже.

– Чёрт! Жаль. Отличный был парень. Приводи потом Кирилла ко мне – вместе посидим, поговорим.

– Конечно, Рома.

– Слушай, – опомнился Солонин, – там мэр, кажется, уже закончил речь. Я пойду. А вас мои ребята проводят в гостиницу. Мы специально отремонтировали небольшой дом рядом с больницей. Там и поселитесь. Езжай вместе с ними, а я чуть позже туда подъеду и заберу тебя, хорошо?

– Договорились.

– Отлично! – махнул рукой Солонин и стал протискиваться сквозь толпу к помосту, с которого спускался мэр.

Автобус медленно двигался на юго-запад от Шлюза по залитым солнцем городским улицам, утопающим в зелени. Люди выглядывали из окон и останавливались на тротуарах, с удивлением и восторгом осматривая проезжающую мимо экспедицию – среди урбанистического пейзажа двадцатого века техника конца двадцать первого выглядела более чем фантастично.

– Так, все помнят инструкции? – спросил Колокольников. – Ни слова о настоящей жизни за стеной, ни намёка. Легенду не забыли? Хорошо. От легенды отступать не советую, выдумывать какие-то подробности тоже. Потом забудете, запутаетесь, и ничего хорошего не выйдет. Ясно?

Гостиницу для членов экспедиции устроили в небольшом двухэтажном кирпичном доме – немного подновили его снаружи, поставили новые окна и двери и отремонтировали пять квартир. В холле новых жильцов встретил приветливый администратор, записал всех в журнал и выдал ключи от номеров.

– Пётр, – обратился Сергей Харитонов к Колокольникову, – а куда наши солдаты делись? Они где-то в другом месте будут жить?

– Да, для них оборудована казарма рядом с Пограничным управлением. Это на севере. А ты беспокоишься за свою безопасность?

– Да нет! Что тут беспокоиться – городок тихий, жители приятные.

– Ну вот и хорошо. Мы с Андреем всё равно будем здесь жить, вместе с вами. Так что без присмотра не останетесь, – улыбнулся Пётр.

– Господа! – громко сказал вошедший в холл заместитель мэра. – Прошу внимания! Прежде чем вы разойдётесь по номерам, я хочу ещё раз поприветствовать вас в нашем городе. Заверяю, что для вашей успешной работы будут созданы все условия. Если возникнут какие-то трудности, звоните или приходите прямо ко мне – не стесняйтесь. Всегда готов помочь. А сейчас мой помощник выдаст каждому из вас карточки на питание на ближайший месяц. Значит так, на человека в месяц полагается десять буханок хлеба, два килограмма колбасы, килограмм сыра, пятнадцать бутылок молока или кефира, пачка масла, три кило печенья и две пачки чая. Отоваривать карточки можно в любом магазине. Кроме того, вы получите карточки на ежедневное трёхразовое питание в любой столовой города. Ну и, конечно, карточки на алкоголь. Воспользоваться ими сможете в барах и закусочных. Подходите, пожалуйста, расписывайтесь и получайте карточки.

Первым забрал свой комплект Сергей. Карточки были сделаны из плотного картона разных цветов. Каждая расчерчена на клетки, соответствующие порциям продукта. «Видимо, в эти клетки должны ставить отметки при выдаче товаров», – подумал Харитонов. Он засунул карточки в карман и направился к своему чемодану.

– Ну что? – догнал его Кирилл Грачёв, размахивая своей пачкой. – Сегодня вечером пройдёмся по барам? Посмотрим, что да как у них здесь.

– Я не против, – ответил Сергей. – Если только с кровати поднимусь. Я совсем не прочь выспаться.

– Да ладно тебе! Как здесь можно спать? Это ж натуральный музей! Будто на сто лет назад шагнули. Неужто не интересно?

– Интересно, конечно. Там посмотрим, в общем.

– Господа! – снова объявил заместитель мэра. – Через час я всех вас жду здесь – поедем в мэрию на торжественный обед. Так что не разбегайтесь, пожалуйста.

– Здóрово! – обрадовался Грачёв. – Вот и бары не нужны. Банкет – это прекрасно!

– Чёрт! – выругался Харитонов, стоя в тёмной ванной своего номера. – Как здесь свет включается? Номер, включи свет в ванной! Чёрт!

Он вышел в коридор.

– Номер, включи свет в коридоре!

Лампа не зажглась.

– Да что ж это такое!

– Да посмотри ты на стене у двери! – вышел из комнаты Грачёв. – Там такая кнопочка есть: нажмёшь – и будет тебе свет.

Харитонов оглянулся и нажал на выключатель – свет зажёгся.

– А я-то думал: что это за кнопки на стенах? – Сергей отыскал выключатель рядом с дверью ванной и включил там свет. – Ну вот! Теперь нормально. Колокольников мог бы и рассказать.

– Да ладно! Не все ж мелочи можно учесть.

– Это правда… Ты пойдёшь в душ?

– Да, после тебя.

– Я тогда потом переоденусь и пойду в холл, чтобы не уснуть тут ненароком на кровати.

– А как ты думаешь, – приблизился к Сергею Кирилл и почти прошептал, – местные эфэсбэшники прослушки в номерах поставили?

– Чёрт их знает…

– Думаю, на всякий случай не стоит тут разговаривать на странные для этого места темы.

– Правильно. И остальных надо предупредить.

– Вот пойдёшь в холл – там и скажешь всем.

Через сорок пять минут Грачёв в лёгком сером костюме вышел в коридор и столкнулся с Колокольниковым.

– Подполковник, – спросил Кирилл, – а где тут может быть автомат с кофе, водой и всяким перекусом? Вдруг ночью захочется чего-нибудь.

– Их здесь нет, – ответил Пётр.

– Здесь – это в гостинице? – уточнил Грачёв.

– В городе.

– А как же тогда?

– Тебе карточки выдали? Иди в магазин, купи чая и печенья. Чайник в номере есть – там и перекусишь. Только учти – магазины в девять вечера закрываются. Постарайся успеть, чтобы с голоду ночью не помереть.

– И никакой доставки у них нет?

– Никакой.

– Прекрасно! – широко улыбнулся Грачёв. – Будем учиться жить в каменном веке!

Кирилл Векшин спустился в холл в парадной военной форме с аксельбантами и при медалях, сверкающих под светом гостиничной люстры. Среди своих спутников в штатском он выглядел более чем внушительно.

Когда все собрались, заместитель мэра пригласил их в городской автобус, припаркованный у гостиницы, который должен был доставить членов экспедиции к месту проведения торжественного обеда. Векшина рядом со своей «Волгой» ждал Солонин. Увидев друга, он распрямился и приложил руку к козырьку фуражки:

– Добро пожаловать домой, полковник!

Векшин ответил тем же.

– Спасибо, генерал!

– Ну что, поехали? Садись.

– Ром, – спросил Кирилл, когда они уже мчались по пустым улицам к мэрии, – что с моими стало?

– Дед года через три помер после твоего отъезда. А мать в прошлом году похоронили. До самой старости дожила. Всё надеялась, что ты вернёшься.

– Вернулся… – горько подытожил Векшин. – А квартира цела ещё?

– Куда она денется? Ты, может, не помнишь – мы квартиры Пограничников консервируем. Никого туда не селим и вещи никому не раздаём. Они ждут своих хозяев. Только вот никто, кроме тебя, пока не вернулся.

– Отвезёшь меня туда?

– Завтра сам сходишь. Держи ключи, – Солонин вытянул из кармана связку и протянул другу. – Только там жить нельзя. Дом пустой, воду, свет и газ полгода как уже отключили. Так что только посмотреть можно. А после банкета мы за твоими вещами заедем в гостиницу и – ко мне, – Роман улыбнулся. – С сыном познакомлю. Он тоже в милиции служит. Лейтенантом в СОБРе. Огромный чёрт вырос – два десять, представляешь? Гора мышц, натурально. Сам увидишь – удивишься. В пограничники не попал из-за мелочи какой-то – что-то там с генетикой у него не то. Оно, может, и к лучшему: живёт тут, работаем вместе, женился. Кстати, на дочке Люськи Мальцевой. Помнишь такую? Она ещё всё к Мишке клеилась. А потом вышла замуж за одного парня года на три старше. С фабрики. Дочку родила… И вот теперь породнились. Каково, а?

Обед начался с торжественных речей: каждый местный чиновник, каждый высокопоставленный гость считал своим долгом высказать слова приветствия и благодарности Пограничникам и учёным, приехавшим в их город с важной миссией.

Наконец официальная часть закончилась, и все принялись за еду и разговоры с соседями по столу. Банкетное меню было нетипичным для Периметра: несколько видов колбас и сыра, копчёный лосось, икра, запеченная с рисом курица, свинина с овощами в винном соусе, всевозможные салаты, коньяк, вино, разнообразные фрукты и овощи. Всё это вместе и сразу не видели на своём столе даже первые лица города даже в праздники.

– Видишь, как вам тут рады? – заметил Солонин Векшину, указывая на яства. – Я такой стол разве что во сне вижу. Всю неделю везли к нам еду грузовиками! Можешь себе представить? Разгружать устали, все склады забили… Оно хорошо всё, я согласен. Но вот откуда? Меня этот вопрос сильно мучает. Если где-то прибыло, значит, откуда-то убыло, правильно? Или есть такие города, где этого всего завались, а это мы здесь впроголодь живём? Скажи мне, Кирилл. Ты же снаружи столько лет пробыл.

– Разные есть города, Рома, – сдержанно проговорил Векшин. – А еда эта, думаю, из столицы приехала. Там могут себе позволить и ремешки немного подтянуть. Главное, чтобы вот им, – Кирилл кивнул на своих спутников, – работалось здесь без напряга. Это сейчас самая важная государственная задача.

– А что они делать-то будут?

– Это ты, брат, у меня не спрашивай. Я в их науке не понимаю. Приехал только в качестве сопровождающего. Думаю, Сергей или Кирилл скоро всем расскажут о своей работе.

Как раз в этот момент сидящий напротив Харитонова кругленький с маленькими глазками и острым носом главный врач городской больницы задал тот же вопрос.

– Я не думаю, что все подробности стоит разбирать в такой обстановке, – ответил Сергей. – Но если вкратце…

– Да, конечно, – ответил мягким голосом главврач, – подробности мы с вами завтра в больнице обговорим. А сейчас хотелось бы понять суть, главную цель.

– Хорошо. Мы разработали новый метод терапии, который позволяет перестроить генетику человека так, чтобы все его потомки рождались Однотипными, годными к пограничной службе. Ваш Периметр – первый участник госпрограммы. Все жители младше сорока лет должны будут пройти… этот процесс. Мы здесь пробудем несколько месяцев, будем следить за состоянием участников программы, регистрировать изменения на генетическом уровне, возможные побочные эффекты и тому подобное. Я, Кирилл Михайлович и Ярослав Светославович ответственны за сам метод и его применение, а все наблюдения за прошедшими терапию будет вести Анна Кирилловна. Так что именно с ней вам предстоит чаще всего встречаться и взаимодействовать.

– С большим удовольствием, – расплылся в улыбке главврач. – Я горд, что моя коллега – дочь нашей городской легенды Кирилла Евгеньевича Векшина. Очень рад буду с вами работать, Анна.

– Спасибо, – ответила Векшина. – Надеюсь, мы с вами сработаемся.

– А как же!

– Анна, – обратилась к ней соседка главврача, худощавая женщина лет пятидесяти в строгом деловом костюме, – я – программный директор городской радиостанции, Валентина Георгиевна. Хочу вас пригласить выступить у нас в ближайшие дни. Разумеется, вместе с Сергеем Митрофановичем. Он как руководитель вашей группы расскажет о методе в целом, а вы коснётесь медицинских аспектов. Вы не против, Анна Кирилловна? Сергей Митрофанович?

– Конечно, мы придём к вам, – ответила Анна. – Так будет намного легче донести до жителей, зачем мы здесь и что будем делать.

– Только давайте где-то в среду или четверг, – добавил Сергей. – Нам понадобится пара дней, чтобы установить оборудование и подготовить кабинеты.

Тем временем Векшин, закусывая куриной ножкой, спросил у Солонина:

– Фабрики-то ещё живы у вас?

– Живы, – махнул рукой Роман. – Правда, всего две – швейная и обувная. Остальные закрылись: народу мало, работать некому, объёмы падают. Так что сейчас в основном военную форму делают, а остальную одежду по мере необходимости – для собственных городских нужд. Андрюху Лотоша помнишь? Он как раз на обувной мастером работал. Пять лет как похоронили… Давай выпьем за него, Кирилл?

Роман разлил по рюмкам коньяк, и друзья выпили.

– Ведь вот до чего же скучно мы живём, – вздохнул Солонин. – Ходишь на работу каждый день, отсиживаешь и – домой. Происшествий никаких! Драки там, хулиганство – окно кто разобьёт – не в счёт. Обворовали кого – праздник! Работать начинаем! Убийств уже… сколько?.. лет семь не было? Да, семь. Представляешь? Вот и думаешь – зачем мы тут? Зачем опера мои, зачем СОБР? Зарплату получать?

– Не скажи, – усмехнулся Векшин. – Весь порядок на вашем авторитете держится. Распусти вас – такое в городе начнётся! Вот с какой стороны думать надо, Рома.

– Может, ты и прав!.. Ну что я о себе всё? Ты-то как до полковника дослужился? Где воевал, какие заслуги?

– В основном на Дальнем Востоке служил. Один раз командировали в Испанию – спецоперацию проводили.

– О как! И они без нашего брата не обходятся! Совсем их там, видать, Твари прижали.

– Да, сложно там было, – вздохнул Векшин.

– А вообще как обстановка? Что говорят? Когда война закончится? Почти сто лет ведь уже тянется!

– Неплохая сейчас обстановка, Рома. Вам на днях сообщат официально. Скоро может всё завершиться. Очень скоро. Думаю, мы ещё застанем… Выйдем с тобой из Шлюза и прогуляемся по тихому мирному лесу…

Понедельник, 25 августа

С раннего утра обустройство лабораторий в больнице шло полным ходом. Экспедиции выделили две процедурные, три кабинета и одну кладовую, где разместили все ящики с препаратами. В процедурных установили приборы для внутриорганизменной настройки наров, два кабинета заняло молекулярно-биологическое оборудование, сканеры и рабочие места Харитонова, Васильева и Грачёва. Третий кабинет полностью отдали Векшиной, которая должна была вести приём уже прошедших модификацию пациентов и только готовящихся к ней.

Отобедав в больничной столовой, друзья возвращались в свои кабинеты и встретились в коридоре с главврачом.

– Ну как устроились? – поинтересовался тот. – Всё ли в порядке?

– Всё прекрасно, спасибо! – ответил Сергей. – Ваши сотрудники нам очень помогли с разгрузкой и установкой.

– Ну а как не помочь! Милиция ещё не приехала?

– Какая милиция? – удивился Ярослав.

– Солонин обещал прислать наряд, который будет круглосуточно охранять ваши препараты и приборы. Вы не знали? А как же?! Без охраны оставлять нельзя. Никак нельзя.

– Нет, Андрей Антонович, – ответил Сергей, – когда мы уходили на обед, никого не было.

– Понятно-понятно, – забеспокоился доктор. – Надо Роману позвонить – напомнить… Ну, вы устраивайтесь.

Главврач уже пошёл дальше, а Грачёв, сказав своим спутникам, что догонит их, пристроился рядом с ним:

– Скажите, доктор, а как у вас тут с досугом ситуация?

– С досугом? – переспросил Андрей Антонович. – Как и везде, наверное. По субботам в Доме культуры танцы. Два раза в неделю – во вторник и четверг – кино показывают. Вот, кстати, завтра, если хотите лишний раз увидеть, как жилось вашим дедушкам-бабушкам до войны, обязательно сходите – будет фильм «Афоня». Его у нас уже давно не показывали, – доктор учащённо заморгал, видимо, борясь с накатившимися слезами. – Будем ли мы снова так жить? Кончится же эта война когда-нибудь…

– Обязательно кончится, доктор. Не переживайте. Всё проходит в этом мире!

– Хорошо бы…

– Но мы что-то отклонились от темы, Андрей Антонович. Ещё какие-то культурные мероприятия бывают у вас?