Неистовые

Цепной шёл по коридору универа и постучал в аудиторию к Косте. «Можно?» – спросил он. «Можно я закончу?!» – противным голосом спросила преподавательница, дочитывающая какую-то муру. Тёма стал ждать у двери. Женщина дочитала пять последних слов и спросила: «Что вы хотели?»

Тёма: Я хотел бы забрать Костю Раскованного.

Преподаватель: С какой такой стати?

Тёма молча подошёл к брату и говорит: «Собирайся».

Костя: Я никуда не пойду.

Тёма: Твоего отца госпитализировали.

Костя, испуганно: Как?! Что с ним?!

Тёма: Пока неизвестно. Звонила тётя Оля, сказала, что тебе не дозвониться. Надо ехать в Барнаул.

Преподаватель: Ну что там у вас?! Какая наглость!

Костя взял сумку и последовал с Тёмой к выходу. «Извините» – сказал.

Идут по коридору.

Костя: Когда звонила мама?

Тёма: Сейчас выйдем – позвонишь, узнаешь. Ты наверное телефон дома оставил.

Костя пошарил в сумке, телефона и вправду не было. На улице вновь дождь зарядил. Сильнющий.

Вышли из университета. Тёма раскинул руки, поднял голову вверх, закрыл глаза и засмеялся.

Костя, недоумевая: Ты меня обманул, да?

Тёма, радостно: Да, да, да! На сегодняшний день ты свободен, а я – на всю жизнь.

Тёма стоял весь мокрый и весёлый. Костя не менее мокрый, но злой. Он, было, хотел ударить брата, но сдержался. Топнул ногой и крикнул: «Меня же теперь отчислят!»

Тёма: Не парься, из-за одного раза ничего не будет. Скажешь, батю в больничку увезли, лицо жалобно скорчишь, всё обойдётся.

Костя: Как ты мог?! Зачем ты приплёл отца?! Ты даже представить не можешь как я!.. Как я..

Тёма: Свободен.

Костя: Да не нужна мне такая свобода! Мне нужен легальный заработок в будущем! Для этого мне необходимо образование! Я поступил на бюджет, учился бесплатно, а ты!.. А ты!.. Ох-х-х, какая же ты гнида братец…

Костя схватислся за голову и начал говорить натянутым грубым голосом: Зубрёшки, оценки, аттестат, всё псу под хвост.. Всё из-за какого-то мелкого идейника, а по совместительству гопника и никчёмного воришки..

Тёма: Люди мрут за идею. Идея переживает всех и живёт веками.

Костя: Да пошёл ты со своей идеей! Я обратно на пары!

Костя стал подниматься по ступенькам. На последней он остановился, обернулся и добавил: «Чего и тебе советую».

Тёма махнул рукой, повернулся и пошёл.

Тем временем Костя уже ехал на лифте на пятый этаж. Он вышел и направился к аудитории. Думал, как бы объяснить свой уход. Сказать что его брат сошёл с ума – не вариант, врать про отца – моральная смерть. Он остановился у самой двери, вспомнил лицо преподавателя, повернулся и пошёл обратно к лифту. Кабина подъехала, парень зашёл, нажал на первый этаж, спустился. Вдалике он увидел силуэт брата. Раскрыл зонт, и быстрым шагом пошёл за ним.

Глава 2

«Ты прости меня» – говорил Тёма двоюродному брату, сидя за столом в кафе. Костя молча пережёвывал бургер. «Ничего с тобой не будет. Я приду в универ, скажу, мол, обманул тебя, надавил ли. Николай Саныч знает, что я был сегодня крайне импульсивным и ушёл с пар.. Ты же ему нравишься как студент? Он за тебя попросит» – продолжил Тёма. Костя кинул котлету на тарелку и положил лоб на упёртую в стол руку, сам закрыл глаза, качал головой.

На следующий день Раскованный вернулся домой уставшим. «Не отчислили тебя?» – спросил Тёма. «Нет» – ответил Костя и завалился спать. Дрых весь день, встал в четыре утра. Отоспался. Сходил в туалет, умылся, попил воды и сел на кухне. За окном – ночь, через четыре часа переть на пары. Вышел на балкон. Свежо. Тихо. Дома слышны шаги – брат встал. Раскованный долго смотрел на дорогу, проехала машина. Свет в прихожке погас, Тёма вновь лёг. Костя вдруг вспомнил монолог брата о свободе и независимости от времени и обстоятельств.. По трассе промчались мотоциклисты с громкой музыкой. Парню резко захотелось также. Он побежал будить брата: кричал, стучал, толкал. «Что такое?» – спросил сонный Тёма. «На улице супер, пойдём погуляем!» – предложил Костя.

Тёма, сонно и неразборчиво: Сколько время?

Костя: Десять минут пятого.

Тёма: Я лёг час назад, дай поспать.

Зевнул и повернулся набок.

Костя: А как же свобода? Как же возможность в четыре утра отправиться на все четыре стороны, минуя города, реки и страны?

Тёма, сквозь дрёму: Простите, я не знаю города Узбекистана..

Костя принёс чайник и начал лить воду на брата. Тот же, улыбаясь, произнёс: «Урал»..

Костя: Как же всё несерьёзно. Ты заливаешь мне про свободу и идею, пытаясь вбить в мою голову свои взгляды, а когда твои старания дают первые плоды – отворачиваешься и храпишь.

Тёма, соскачив: Хочешь проникнуться моей философией?

4:20. В подъезде ор и шум – два двадцатилетних бугая наперегонки несутся по ступенькам. На первом этаже жильцы оставляли велосипеды. У наших героев был один на двоих, но так не хотелось прекращать гонку. Костя взял их байк, а Тёма – велик парнишки со второго этажа. Выехали из дома, погнали по автотрассе. Машин практически не было, поэтому никого не колыхали два шумахера, объезжающие друг друга. По проезжей части они ехали достаточно долго, но через некоторое время перешли на тротуар. Впереди гуляла компашка бухой молодежи, между которыми крича и сигналя проскачили свободолюбивые братья. Они мчались подальше от города. Вот лес, река, какие-то дома вдалике, огни, фонари, стоянки дальнобоев, железная дорога, поле, куда и свернули друзья и поехали по колосьям. Вдалике был виден трактор, возле которого уже через пять минут спали Костя и Тёма.

Через два часа их разбудило восходящее сквозь тучи солнце. Вокруг – золотая пшеница и рожь, в нос лезет какой-то жук. Тёма скинул его на землю, а сам повернулся к колесу комбайна и решил наконец доспать. У Кости нет-нет, но тоже закрывались глаза. Спустя ещё несколько минут сон прервал фермер, на территорию которого вторглись москвичи. «Да что ж это такое! Так и наровит шпана мой трактор угнать! А ну кыш отседа!» – с деревенским акцентом возмущался он.

Тёма, из под козырька: Ну какая мы тебе шпана, дядь?

Фермер: Славянская! Во какая!

Мужик повёл незванных гостей в дом. На амбаре было написано «Копатыч», так сельские дети дразнили фермера. В хате братья съели творожников и выпили чай. «Каким образом вы, городские, оказались то на моей ферме?» – спросил хозяйственник и засмеялся.

Тёма: А мы не городские.

Костя: Ты опять?

Тёма: Всмысле опять?

Фермер: Это ж как вы не городские? Вы ж из Москвы!

Тёма, подняв бровь: Москва – город?

Фермер посмотрел на Костю, тот с улыбкой сказал: «Шарады». Все сидели в каком-то недоумении. Тёма было хотел о чем-то заговорить, уже открыл рот, но брат решил, что не стоит забивать беззащитным людям голову различного рода сомнительными взглядами на жизнь, поэтому резко спросил: «А у вас коровы есть?» Копатыч повёл героев в амбар. Противный запах, бесконечное, доносящиеся со всех сторон «му-у», сено под ногами как-то давили на Тёму. «Бедные коровы»– сказал он. И другой бы промолчал, но мужику казалось что коровы богатые, и он спросил: «С какой такой стати они бедные?»

Костя молча прошёл к скамейке и сел, в ожидании спора.

Тёма: Жить в хлеву, жрать траву, давать молоко и всё равно быть зарезанными? Бедные животные, они же никогда не осознают свой статус.

Костя монотонно со скамьи: Ну это уж совсем абсурд.

Фермер: Так они и живут для того, чтобы ими питались. Будь они не в моём амбаре, а на воле, их бы переели ещё телятами!

Засмеялся.

Тёма: Будь вы не в своей избушке, а на воле, вас бы съели ещё младенцем.

Фермер, обиженно: И тебя бы слопали.

«Ладно, приятно было отдохнуть!» – сказал Костя, дёрнул брата за рукав, тот пошел за Раскованным и сказал: «До свидания». Вышли из амбара, направились к брошенным в поле велосипедам.

Костя: Чего ты к нему приколебался?! Нормальный мужик вроде. Про коров вообще чушь собачья! Мне стало казаться, что ты стараешься строить из себя какого-то такого интеллектуала-нигилиста, дабы скрыть свою быдловатость.

Тёма: Мне коров стало жалко. Тупые скотины живут в ужасных условиях и не понимают этого. Нам дан мозг, мы выше этих коров. Люди никогда не станут чьими-то питомцами, или скотом… Хотя, о чём это я?.. Мы с тобой по крайней мере.

Улыбнулся. Вдалике они увидели уезжающий трактор и двух сопровождающих его пацанов на великах наших героев.

Тёма: Воровать у богатых и отдавать бедным – дело благое. Я вот бедный, ворую для себя. Но та шпана, вероятно, всё-таки беднее меня, значит бежать за ними не имело бы смысла, если бы я не угнал велосипед у Лёшки, кажется так его зовут, – соседа снизу. Получается какое-то переворовство.

Костя: Они угнали не только велосипеды, алё, они стибзили комбайн!

Тёма: И что ты предлагаешь? Бежать за ними? Нравится глотать пыль и слушать противный детский смех пацанов, чувствующих нашу беспомощность? Пошли пешком, дальше села они не уедут.

Идут. Тёма закурил. Вышли на автомобильную дорогу. Спустя десять минут шага, при подходе к деревне, мимо братьев промчалась реанимация.