По прозвищу «Самурай»

– Спасибо, братуха, век не забуду! – дружинник радостно схватил стопарь, лихо опрокинул его внутрь. Крякнул, перекрестился, положил на стойку медную монету и быстрым шагом покинул заведение. Когда снова хлопнула дверь, кабатчик вышел из-за стойки, все так же шаркая, подошел ко мне и, посмотрев в глаза, сказал:

– Ты смотри, никому, узнает Князь, проблемы будут. Нельзя тут самогон гнать.

Я только усмехнулся. Вот уж на самогон и незаконную торговлю крепким алкоголем мне было точно плевать с высокой колокольни. Но я строго погрозил Армену пальцем и, придвинув табурет, жестом показал ему, чтобы присел рядом.

– Ну что, давай по порядку, рассказывай, что ты там мне посоветовать хотел?

Примерно через пару часов я вышел из заведения Армена и уверенным шагом пошел в сторону крепостной башни. Помылся я в самодельном душе на заднем дворе. Обычная бочка стояла на крыше сарая, вот такое вот изобретение цивилизации в средние века. Вода была прохладная, но вполне себе комфортная. Натерся куском своего мыла, смыл прохладной водой, вытерся чистым полотенцем, а вот одеться пришлось в свою старую одежду. Новой пока не обзавелся. Намотал портянки, и снова пришлось надевать эти ужасные сандалии. Ничего, скоро откроется местный рыночек, там и прикуплю обновки.

Первым делом я пошел в штаб Дружины. Нужно было забрать своего коня и уладить формальности. Дорогу я знал, как пояснил кабатчик, штаб был рядом с главной башней, через которую я и заходил в ворота. Охрана у башни не обратила на меня никакого внимания, лишь кто-то кивнул головой, когда я спросил, как пройти в канцелярию. Поднялся по деревянной лестнице на стену, потом свернул в сторону башни и с усилием открыл массивную, обитую железом дверь. Со скрипом дверь поехала внутрь, пропуская меня, и сразу же я чуть не споткнулся о высокую ступеньку и ударился головой в низкий потолок. Крепость точно была старинной, не стали бы такие низкие дверные проемы делать сейчас. А люди раньше росточком пониже нас были, факт. За столом сидел и зевал мужчина в синем кафтане и с длинными черными волосами. На вид ему было лет около сорока, не больше. Морщинистое лицо и редкая козлиная бородка. Просто древнерусский писарь. В комнате были деревянные полы, шкаф в углу и небольшое окно, из которого проникал неяркий свет внутрь башни. На стене стоял массивный светильник, вмонтированный в камень, но все свечи в нем не горели.

– А, Самурай явился, – зевнув, равнодушно сказал сидевший за столом писарь, – коня назад хочешь?

Я кивнул головой, и он продолжил, – сейчас бумагу выпишу, на конюшне заберешь. Только проверь, чтобы не подменили. У Черного Всадника знатный коняга был, раза три от погони уходил, – подмигнул мне писарь и черкнул что-то на куске бумаги гусиным пером, макнув его в стоящую тут же чернильницу, – кстати, на кой он тебе сейчас? Конвой в Вавилон завтра утром, с утра и заберешь завтра.

– Нет, – покачал я головой, – конь мне непривычен, хочу немного с ним подружиться, намою его, ну и там, – неопределенно махнул я рукой.

– Пошлина один золотой, – глядя в окно, прогнусавил писарь.

Я не торговался, достал из кошелька монетку и положил на стол, а взамен получил бумагу с печатью, которую шлепнул мне канцелярский работник на свою подпись.

– Конюшня прямо по площади и налево, не ошибешься, – подмигнул мне писарь и потерял всякий интерес к разговору.

Я вышел из башни и снова чуть не ударился головой о потолок. Спустился по лестнице на крепостной стене и уверенно пошел по каменной мостовой в сторону конюшен. Узнать их можно было по запаху навоза и конского пота. На входе скучал стражник с большой алебардой, такой же, синей накидке, но без кольчуги. Он внимательно осмотрел мою бумагу, хмыкнул себе в бороду и показал на длинный коридор.

– Второй денник слева.

Я прошел по дощатому полу под лошадиное фыркание и ржание, и увидел своего коня. Тот стоял ко мне мощным крупом, и мордой к дальней стенке. Присвистнул тихонько и достал из кармана припасенный кусок сахара. Коняга обернулся, покачал головой и подошел к кормушке, обнажив ровные белые зубы в лошадиной ухмылке. Просунул ладонь сквозь решетку, расправив пальцы, и конь, прикоснувшись к руке влажными кубами, поглотил сахар. Открыл решетчатую дверь, потрепал конягу по гриве, а потом взял висевшую рядом на гвозде уздечку. Навыки кое-какие у меня были, все же два года конным спортом занимался. Просунул трензель в рот коню, потом закинул уздечку, положил тряпку на круп, сверху седло, затянул подпругу, но не сильно, ехать я сейчас никуда не собирался, и вывел коня на улицу.

Обратно шел, ведя за собой вороного. На цоканье копыт обращали внимание проходившие мимо дружинники, но ничего не говорили. Знакомым маршрутом, через узкий переулок, я подошел к таверне, обогнул деревянное здание и зашел со двора, где здоровенный детина принял у меня коня и отвел в конюшню при таверне. Видимо, охранники у Армена были еще и конюхами. Хотя, чему тут удивляться? Это сейчас у нас четкое разделение труда – охранник охраняет, уборщица убирается, официантка разносит еду. А тут все в куче – ты и охраняешь, и помогаешь, и в конюшне за лошадьми ухаживаешь. Средние века, как-никак, в профсоюз жалобу не подашь.

Убедившись, что коня напоили и накормили, я снова вышел на улицу и направился к местному рынку. Часов у меня не было, откуда часы в средние века? Время, интересно, как тут определяют? Я пока сам еще толком не понимал, но твердо решил прикупить хоть какие-то часики, если таковые имеются. Солнце поднялось уже достаточно высоко и светило над башнями крепостной стены. Рынок находился практически рядом, на главной площади Форта. Путь к нему указывал высокий церковный купол, а как мне сказал кабатчик, церковь и есть тут главный ориентир. Даже петлять особо не пришлось, по деревянной мостовой дошел вдоль щитовых домиков из фанеры, раскрашенных под кирпичи, до главной площади.

Посередине площади стоял большой эшафот, как я понял назначение этого деревянного помоста со ступеньками. Вся площадь была в диаметре около сотни метров, и по краям стояли двухэтажные деревянные дома. Фасады были из бревен, большие окна забиты фанерой, а на крышах торчали высокие трубы. Не очень все это походило на средневековье, но ладно. Как говорится, для картинки сойдет. Кое-где фанера с окон была снята, и мне предстали во всей красе несколько витрин магазинов, забитых всякой ерундой. Ну как витрины – столы и висящие товары. Как такового, рынка в полном понимании этого слова не было, просто вокруг площади жили лавочники, которые продавали свой товар. Я остановился перед первым прилавком, тут лежали спички, опасная бритва, какие-то кремы в странных тюбиках, мыло и флаконы с чем-то, отдаленно похожим на шампуни. А также деревянные зубные щетки и зубные порошки. Дело нужное, но мне сейчас не актуально.

На втором прилавке я заметил различные безделушки, кольца, браслеты, цепочки и непонятные амулеты. Сразу прошел мимо, несмотря на окрик и миловидную улыбку женщины–продавца. А вот во втором таком домике–магазинчике я нашел то, что искал. На деревянном столике стояли сапоги, самые обычные, красные. Те, что носила тут стража. Я остановился, посмотрел на свои сбитые сандалиями ноги, грязные портянки, и вздохнул. Сразу же ко мне из открытой двери, на которой был натянут кусок белой материи, вышел невысокий полный мужчина лет под сорок, темноволосый и с длинным носом. Я почему-то подумал, что он тоже армянин, как и владелец таверны, где я остановился. Если увидел одного армянина, будь уверен, их тут много.

– Сапоги желаем, да? – с акцентом спросил он меня.

– Желаем, – кивнул я головой, – только не эти, мне что-нибудь современнее, удобнее, что ли, – изобразил я неопределенный жест руками.

– Ясно, – буркнул себе под нос продавец и жестом показал, чтобы я шел за ним.

Мы зашли в небольшую комнату, в которой стояли плетеные корзины, набитые связанными по парам ботинками. Высокие кожаные сапоги я сразу забраковал, и тогда передо мной оказались две пары Лова Зефир. Самые настоящие, немного поношенные, с гортексом. Жалко, что размер был не мой, а то бы взял. Были еще чешские Прабосы, средней высоты и высокие, и снова не мой сорок третий. Наконец, когда я перемерил еще две пары непонятных китайских ботинок, хозяин обувной лавки поставил передо мной пару поношенных «Криспи Сахара». Вот эти ботинки черного цвета, как раз пришлись мне впору. И видом они были таким, немного старомодным, почти соответствовали эпохе.

– Сколько? – спросил я у продавца и понял, что совершил ошибку.

– Два золотых, – с важным видом выпалил тот.

– Побойся бога, – скинул я сапоги, – я за коня отдал один золотой, чтобы забрать из конюшни в Дружине, а ты за сапоги два просишь.

– Коня тебя бесплатно отдали бы, – хитро прищурился армянин, – ты на нем вчера приехал, значит, конь твой. Это с тебя просто поимели. А ботинки стоят два золотых, потому что нет больше нигде таких.

– Слушай, они же ношеные! – показал я на подошву.

– Ну и что? – развел руками хитрый продаван, – таких тут не найдешь, штучный товар!

В итоге, сторговались на одном золотом, и вдобавок я получил трекинговые носки с кулмаксом, аж три пары. Свои сандалии и портянки выбросил тут же, как только вышел из магазина. Краем глаза заметил, что армянин подобрал и их. Ботинки были очень удобные, как раз для жаркого климата. А сейчас солнце очень даже начинало припекать, думаю, к обеду до тридцати градусов дойдет. Настало время сменить одежду. В соседней лавке я немного прибарахлился. Взял грубую льняную рубаху и широкие штаны, типа галифе. Все серого цвета, так неприметнее. Еще взял теплую жилетку из шкур и что-то типа плаща с капюшоном от дождя. Пока хватит, холодов тут в ближайшее время не ожидается. На все это потратил одну серебряную монету. После этого стал искать лавку с оружием и нашел её чуть в стороне от площади. В глухом и тихом переулке. Такой же фанерный двухэтажный домик, только все стены увешаны мечами, луками, копьями и доспехами. Как я успел заметить, все новодел. Оно и понятно, откуда в наше время старинные изделия? Они только в музеях и стоят баснословных денег.

Пожалуй, выберу себе кольчугу. Вещь нужная и полезная, неважно, сколько стоит, деньги у меня сейчас есть. Меч другой подбирать не стал, а вот арбалет и несколько болтов взял бы, но стрелять я не умел, но все равно научусь, деваться-то некуда. Научусь потом и куплю. Или ты учишься, или тебя убивают, такое время сейчас трудное. Доспехи брать тоже не стал – и дорого, и тяжело. Если участвовать в битвах, например, как я на «Битве Наций», то это одно, а постоянно ходить в них – позвоночник угробишь и скорость потеряешь сразу. Хватит мне пока одной кольчуги. Шлем тоже брать не стал, походил я в шлемах подобных, спасибо, больше желания нет. Повторюсь, на битву бы надел, на постоянное ношение – травмируешь шейные позвонки. Так что ограничился одной кольчугой, она легче, чем доспехи, защищает худо-бедно от порезов. Понятно, что от сильного удара острым мечом не очень хорошая защита, копье её проткнёт, да и стрела из лука тоже, но хоть что-то. Хотя бы есть надежда, что стрела, пущенная вскользь, не причинит вреда.

Кстати, о копьях. Копья тут продавались, и самые разные. Но, к сожалению, искусством боя копьем я не владел, как и стрельбой из лука, так что покупать ничего не стал. Пока не стал, немного освоюсь, возможно, и присмотрю себе лук и копье, неплохо бы и несколько уроков у кого-то взять, но это в будущем. Сейчас мне хватило этой кольчуги с капюшоном.

– Возьмите и нагрудник вот этот, – улыбаясь, показала мне продавец, женщина лет сорока, чуть полноватая, но довольно миловидная, темноволосая, в длинном розовом платье до пят.

Честно говоря, я так увлекся, что не обратил внимания на неё. А вообще странно, тут и так женщин немного, да ещё женщина в оружейном магазине.

– Спасибо, подумаю, – улыбнулся я в ответ.

– Вы вчера к нам? – снова спросила она.

– Ага, – кивнул я, – сколько за кольчугу?

Как оказалось, всего пять серебряных монет, относительно недорого, или мне просто сделали скидку. Я переоделся сразу во все новое, напялил кольчугу, старую одежду сунул в купленный вещмешок, расплатился и вышел на улицу. Солнце уже начало припекать, облаков на небе пока не предвиделось. Обычный такой жаркий день конца лета, вроде бы и солнце в зените, но зноя нет. На рыночной площади началось движение, подъезжали и разгружались телеги с товаром, людей заметно прибавилось, и даже появились дружинники в форменных синих накидках поверх кольчуги. Они ходили между рядами и тоже что-то присматривали себе.

– Антон, – кто-то окликнул меня.

Я обернулся и увидел Скифа с двумя бойцами на конях.

– О. я смотрю, ты уже прибарахлился, – цокнув языком, оценил он мой наряд, – когда в город поедешь?

– Завтра конвой, – вздохнув, ответил я, – с ним и поеду, спешить некуда.

– Это верно, – кивнул он, – тогда вечерком загляну в таверну, поболтаем.

Я утвердительно кивнул, и Скиф умчался по своим делам, оставив только кучу конского дерьма на площади, которую, надо сказать, тут же убрали подоспевшие специальные дворники. Нельзя портить картинку конским дерьмом. В средние века, наверное, всем было по хрену на подобное. Я быстрым шагом пошел в таверну Армена, и тут понял, что сделал одну ошибку. Кольчуга нагревалась на солнце, нужно было что-то купить, чтобы надеть сверху. Немного подумав, я не стал возвращаться на рынок – плохая примета. Через пару минут толкнул дверь в заведение Армена, поднялся к себе и поверх кольчуги надел свою старую самурайскую коседе. Наверное, я самый антуражный рыцарь – самурай теперь, да еще в крутых ботинках Криспи.

Когда я через пятнадцать минут спустился в столовую, несколько пар глаз тут же уставились на меня. Ступеньки все так же скрипели на лестнице, но цоканья по дереву уже не было, ботинки ступали легко и тихо. Кольчуга слегка позвякивала при движении, но только слегка. В целом, я остался доволен нарядом и произведенным на окружающих впечатлением.

– Самурай, а чего ты обедаешь в кольчуге? – услышал я чей-то голос и повернулся в зал.

В таверне царил полумрак, я не сразу заметил одного из дружинников, сидевших у входа и работавшего ложкой. В тарелке перед ним дымилось что-то вкусное, что у меня тоже потекли слюни. По-моему, он как раз вчера меня встречал у ворот.

– Так мало ли что, тут у вас опасно! – в тон ему ответил я и присел за соседний столик, – завтра в Вавилон поеду, нужно отметиться и доложить о прибытии, не знаешь, во сколько караван уходит?

– Утром, – кивнул он и отпил пива из глиняной кружки, – сразу как всех соберут, охрану дадут, так и поедем. Я сам тоже еду, надеюсь, проблем не возникнет, двадцать человек охраны дают, – подмигнул он мне, – ты серьезная фигура теперь, охраняют тебя.

Я засмеялся, посмотрел в окно, сделав вид, что мне это безразлично. Караван поедет завтра утром, двадцать бойцов в охране – это серьезно. Обычно всегда сопровождают, но бойцов пять, может быть, десять, это мне Армен говорил. А завтра сразу двадцать, наверняка деньги повезут. А может быть, что-то другое, очень ценное. Есть ещё вариант, что таким образом кто-то пытается меня доставить в целости и сохранности в Вавилон, но я слишком преувеличиваю важность своей жизни, тут всем на всех наплевать, все просто игра, кроме свободы и денег. Передо мной поставили тарелку с похлебкой и бокал пива. От пива я отказался, тогда Армен подмигнул мне, принес кружку с хлебным квасом, и маленькую стеклянную стопку мутного напитка.

– На дорожку, чтобы снова встретиться тут, – присел он со мной за стол и поставил точно такую же стопку перед собой.

Я прикинул, что пятьдесят граммов не помеха, чокнулся и влил в себя обжигающую жидкость. Во рту перехватило, я быстро запил все квасом и отправил в рот ложку горячей картофельной похлебки, а хозяин таверны хлопнул меня по плечу и ушел обратно за стойку, забрав пустые стопки. Я быстро доел суп, поднялся к себе в комнату, накинул свою разгрузку, присел на дорожку, по старинному русскому обычаю, проверил монеты в кошельке и в черной сумке, которая досталась от убитого мною всадника, и решительно направился на выход. Спустился вниз по второй лестнице и сразу вышел во двор, где ко мне вывели оседланного коня. Дал по монетке двум слугам или помощникам Армена, хрен их тут разберет, прыгнул в седло и поехал к восточным воротам. Тут все просто, весь форт небольшой. Есть восточные ворота, есть западные. Въехал я через западные, а Вавилон находится на востоке. Миновал рынок, поехал дальше по узкой мостовой и приехал к воротам. У входа меня строго осмотрели два стражника.

– Вроде бы, завтра конвой на город? – утвердительно сказал один из них и покачал головой.

– Тебе не по фиг? – ответил ему второй, – хочет, так пусть сейчас едет – его проблемы!

Решетка ворот поднялась, я дал шенкеля коню и поскакал по пыльной дороге вперед. Если повезет, через час с небольшим буду в городе. Слишком все странно, слишком много народу ждет моего завтрашнего отъезда с конвоем, а вот так – никто не ожидает. Пока там соберутся, пока сообщат бандитам, я уже буду далеко. Как говорится, береженого бог бережет.

Глава 5. Один против всех.

Солнце припекало, я чуть снизил скорость бега на рысях, придержал коня, хотя казалось, что он готов скакать и скакать. Вот странно, конь черный, на солнце, стало быть, шкура у него греется сильно, но смотри, будто не чувствует жары, скачет как бешеный. Дорога сначала шла между холмов, немного петляя, а потом, когда я все дальше удалялся от Форта, и холмы закончились, пошла прямо через лес. Лес тут рос сосновый, редкий, поэтому я скорость не сбавлял, впереди все хорошо просматривалось. Но, постепенно, лес становился всё гуще и гуще, попадались березки, кустарники, завалы. Вскоре и вовсе лес стал напоминать бурелом, и только узкая дорожка вела вперед мимо деревьев. Видимость стала ограниченной, и я был вынужден сбавить скорость, а потом и вовсе пустил вороного шагом.

У поворота дороги я остановился – уж больно идеальное место для засады. Дерево свалено впереди, валежник повсюду, следы колес по обочине, канава рядом с дорогой, и несколько берез плотно стоят. Прислушался немного, втягивая воздух ноздрями, но ничего подозрительного не заметил. Конь тоже никакого беспокойства не выказывал. Так же шагом проехал опасное место, держась за рукоятку меча, но все обошлось. Судя по деревьям, мы в обычном смешанном лесу средней полосы России – сосны, березы, осины, даже дубы попадаются, вон, на повороте как раз одинокий дуб раскинул свою крону, просто робингудовский такой…

Не успел я подумать об этом, как тут же с дерева на дорогу спрыгнули трое мужчин. Метров пятьдесят до меня, у всех оружие в руках, у одного длинный меч, у второго топор, а третий с копьем. Без доспехов все, налегке, в странных накидках с капюшоном, на монахов похожие. Можно просто развернуться и назад ускакать, но что, возвращаться в Форт? Не похоже это на организованную засаду, скорее, на разборки дорожные похоже, типа братва подкатывает и… Я спокойно, шагом, подъехал к ним, благо, все же я на коне и с мечом. Если придется, легко проскочу мимо, да еще кого и зарублю. А эти трое стоят, улыбаются. Странные они, наверное, в благородных разбойников играют. Нападать на рыцаря – так себе занятие, даже втроем. Рыцарь на коне и в доспехах, правда, сейчас на мне только кольчуга, но у этих-то вообще ничего нет.

– Здорово, бандиты! – остановив коня метрах в десяти, крикнул я стоявшим парням.

– И тебе не хворать, – чуть прищурившись из-под капюшона, ответил тот, что был с мечом, – братуха, дорога платная, нужно заплатить нам, и можешь ехать дальше.

Что же, я примерно этого и ожидал. В целом, я легко мог бы их объехать, они пешком, я на коне, мог бы и напасть на них, того, что с мечом, конь собьет сразу, я рубану тати, второй, с топором, не успеет. Лучник только реальную проблемы может создать, нападать надо сразу на лучника, но среди этих троих лучника не было. А по правде говоря, ради чего нападать? Нужно сначала узнать цену спокойного проезда и всего-то дел. Ветерок подул, и сосны в лесочке зашатались, будто шепчутся между собой и обсуждают ситуацию. Я посмотрел по сторонам, и заметил движение среди деревьев. Значит, эти трое тут не одни, просто ждут мою реакцию. Ну, точно, как в девяностых – рэкет на дорогах. И скорее всего, лучник именно там за деревьями и прячется, держа меня на мушке. Хотя какая у лука может быть мушка?

– И сколько нужно заплатить за проезд? – стараясь оставаться спокойным, спросил я у грабителей.

Вороной фыркнул подо мной, будто что-то почуял, но я даже не повернул головы. Не должны на меня сейчас напасть, пока мы не поговорим. Хотел бы, уже выстрелил.

– Один золотой, и спокойно едешь дальше, – все так же с прищуром смотря на меня, ответил тот, что был старшим у этих людей. По крайней мере, мне так показалось, что он был тут старшим.

– Хорошо, – согласился я, запустил руку в кошелек на поясе, стараясь не звякнуть монетами, чтобы не провоцировать, нащупал золотой, вынул, показал его, подкинул в воздухе в сторону рэкетиров.

Не выпуская из правой руки рукоять меча на поясе, средневековый браток поймал монету левой рукой, посмотрел на нее в лучах солнца и, довольный, спрятал куда-то в складки одежды.

– Приятно иметь с тобой дело, дружище, – уже более спокойным тоном ответил он, дал знак своим подручным, и те освободили дорогу, – как тебя зовут, странник?

– Самурай, – отозвался я, но бдительности не терял.

Еще раз посмотрел по сторонам, стараясь сильно не выдавать своего беспокойства. Вот за теми соснами мне показалось движение, это метров сорок, для выстрела из лука убойная дистанция. А я тут как мишень маячу, хотели бы убить, давно бы это сделали. Значит, не хотят убивать, а эти трое, что стоят вдоль дороги, так и не уходят. Если я спокойно поеду мимо них, могут и напасть, свалить с коня, а дальше дело техники.

– А тебя как? – спросил я в ответ.

– Робин Гуд, – ответил незнакомец, усмехнулся своей кривой улыбкой сквозь редкую бородку и добавил, – если надумаешь к нам, знаешь, где меня искать!

После этих слов все трое словно растворились в лесу, только что стояли на месте и пропали. Я тряхнул головой и погнал коня вперед по дороге. Через двадцать минут лес стал постепенно редеть, появлялись большие поляны и проплешины, а потом и вовсе деревья пошли невысокие и реже. Еще через пять минут хода, наконец, пропали совсем, потянулись все те же холмы и курганы. Примерно через пять минут я увидел город. Даже не знаю, как это назвать. Не город, наверное, а большое поселение внизу глубокого каньона. Справа и слева от меня тянулись невысокие горные хребты, а дорога вела вниз, где в низине в хаотичном порядке были разбросаны строения. С первого взгляда было понятно, что Вавилон создан искусственно. Если Западный Форт стоял на месте реальной средневековой крепости, то тут явно новострой. Крепостная стена только-только возводилась, и местами в ней зияли большие пустоты. Ощущение было очень странное, будто смесь реконструкторских строений и коттеджного поселка под Москвой. С одной стороны, претензия на старину, с другой – явный новодел, возведенный неумелыми равшанами и джамшутами.

Прямо передо мной в низине стояла высокая каменная башня с воротами, а справа и слева от нее была деревянная стена с бойницами. За башней я видел несколько каменных строений, причем очень аккуратных и ровных, следом за ними щитовые домики. По площади город Вавилон превосходил Форт раз в десять, а то и больше. Я от одной стены до другой в Западном Форте проехал за несколько минут по прямой, тут бы я ехал около получаса-часа, практически, город занимал примерно пять квадратных километров. Сразу четко можно было выделить четыре зоны: западная, куда въезжал я, южная – там был строительный хаос и бедлам, северная – в ней преобладали каменные капитальные строения, пожалуй, самая культурная часть города. А вот восточная была построена в азиатском стиле, люди сновали по узким улицам, как муравьи, вроде бы хаотично, но подчинялись одному им понятному правилу.

Я медленно по дороге спустился с холма и остановил коня перед большими открытыми решетчатыми воротами, у которых стояли стражники все в той же сине-красной униформе в белых беретах на головах. В руках у них красовались щиты и длинные копья. Причем щиты были похожи на древнерусские – овальные, заостренные снизу. Я такие видел у нас на реконструкции. На самом щите в виде герба красовался двуглавый орел. Добро пожаловать в Российскую Федерацию, что ли? Это хорошо, это значит, здесь мне помогут. По крайней мере, я на это очень рассчитываю. Легкий ветерок подул, и повеяло прохладой сквозь кольца кольчуги. Все-таки удобная эта защита, в отличие от лат. Теперь я сам в этом могу убедиться. Раньше, на наших тренировках и боях, я всегда ходил в кольчуге и в латах. Но это совсем другое, когда в них приходится не ходить, а жить. Думаю, по жаре в латах я бы сошел с ума давно.

Вечерело, солнце уже немного покатилось к горизонту, изменив свой цвет с ярко-желтого на темно-красный, редкие облака потемнели на голубом небе, и жара потихоньку спадала. Ведя коня шагом, я неспеша подъехал к воротам. Стражники с копьями внимательно наблюдали за мной, а когда я остановился, из башни вышел в синем плаще и шлеме–шишаке высокий мужчина лет тридцати с коротким мечом на поясе.

– Кто такой? – строго спросил он меня.

– Самурай, вчера прибыл в Западный Форт, сказали сюда ехать и вставать на учет, – равнодушно ответил я и слез с коня.

– Пошли за мной, раз прибыл, – усмехнулся воин, и я, спрыгнув с коня, направился за ним в башню.

Как таковой проверки и не было. То ли я реально выглядел вновь прибывшим, то ли помог документ, который я получил на коня, но меня пропустили без особых проблем. Правда, старший, тот самый в синем плаще, посетовал, что обычно новички вместе с конвоем приезжают, а поскольку я один еду, то завтра мне надлежит явиться к местному Князю.

– А сейчас гуляй, отдыхай, коли бабки есть, – подмигнул он мне, – только учти, правила тут строгие.

Второй ратник, что вместе с бородатым проверял у меня документы, точнее, один документ, других у меня пока не было, вызвался проводить меня до постоялого двора и по дороге вкратце рассказал о местных законах.

– Все то же, что и в Форте, – поучал он меня, и было видно, что парню это доставляет удовольствие, – кто первый драку начал, с того спрос. За воровство – на каторгу, стену строить и мусор вывозить. За убийство вздернут. Если вызвали на дуэль один на один, по правилам, можешь убивать, только тут все ученые, битые уже, не советую, – подмигнул он мне.

Парень был примерно моего возраста, роста и сложения, тоже около тридцати лет. И ещё он смешно шепелявил иногда, будто проглатывал слова.

– Меня Иван зовут, – протянул он руку в перчатке, и я пожал её. Видимо, тут так принято – здороваться в перчатках. А вот перчаток у меня пока нет, нужно будет приобрести, очень они нужны.

– Антон, – ответил я, и Ваня продолжил.

– Задирать тебя будут в кабаке, не поддавайся – так всегда с новенькими. Промолчи, живее будешь, – почти шепотом пробормотал он, – а завтра, смотри, я сменюсь, могу тебе город показать, часов в десять, после того, как ты распределение пройдешь, договорились?

– Договорились, – кивнул я головой.

Мы остановились около двухэтажного заведения с верандой, на которой стояло столов двадцать. Половина из них была уже занята, звучала тихая музыка из открытых окон, будто гусли кто перебирал. Дом был обычный, фанерный, с крышей из красной черепицы и резными наличниками, явно построенный с закосом под старину. Иван стукнул в висевшую у дверей колотушку, и сразу из дверей дома вышел бородатый седой мужик за пятьдесят в белом переднике и с суровым взглядом серых глаз.

– Стёп, постояльца привел, из новеньких, – начал пояснять Иван, – определите его, он с конём.

Последнее уточнение было лишним, так как коня я вёл за собой. Без пояснений понятно, что это мой конь, а не Ивана. Иначе зачем мне вести чужого коня в поводу?

– Два медяка с тебя и медяк за коня, – буркнул Степан, а Иван сразу начал прощаться.

– Антох, мне пора, короче, завтра к девяти подваливай в башню, пока все оформишь, я в десять тебя встречу.

– Договорились, – хлопнул я его по плечу.

Мы попрощались, и Ваня убежал на службу, а я отдал коня молчаливому Степану, а сам вошел в двери. Обстановка внутри очень напоминала «У Армена»: такие же типовые стойки, деревянные столы и стулья, только сам зал был чуть меньше, зато веранда намного больше. Пройдя между пустых столов к стойке бара, я спросил у стоявшего ко мне спиной бармена в таком же белом фартуке, как и у Степана.

– Комнату бы снять.

Угрюмый бородатый мужик, что характерно, тоже с исколотыми пальцами, долго буравил меня взглядом, а потом сказал.

– Три медяка за двоих, еда отдельно.

Голос показался мне смутно знакомым, но где я его слышал, увы, вспомнить не мог, как ни старался. Положил перед мужиком три монеты, получил в руку ключ с номером три на такой же бочке-брелоке, как и в Форте, и пошел в сторону лестницы. Дома типовые, как под копирку, что этот, что у Армена. Нашел свою комнату, отпер ключом, посмотрел на железный ящик посередине, бросил свои пожитки рядом с кроватью. Но кошелек и сумку с деньгами оставил у себя, мало ли что. Меч тоже снимать не стал, кинжал только выложил. Немного подумал, да и кольчугу снимать не стал, мало ли что. Потом спустился назад в таверну. Столик я занял на веранде, где уже сидели человек двадцать. Как только я сделал заказ, стал собираться народ, наверное, у стражников наступило время ужина, а может быть, торговцы или кто еще стали подтягиваться. Оружия почти ни у кого не было при себе, и на меня в кольчуге за столом смотрели откровенно презрительно.

– Средь оплывших свечей и вечерних молитв… – раздалась мелодичная песня Высоцкого.

Гитарист в шутовском костюме сидел на большой сцене в углу зала, играл на гитаре и сам пел. Микрофона не было, но слышно было хорошо. Через минуту ко мне подбежала симпатичная официантка в белом переднике, похожая на первоклассницу, и замерла с листочком бумаги и ручкой. Это тоже было странно – самая обычная шариковая ручка, пусть и в виде гусиного пера.

– Поесть что-нибудь, – смутился немного я, и улыбнувшись во все тридцать два зуба, девушка начала перечислять мне меню.

– Уха, суп гороховый, шашлык свиной, шашлык говяжий, котлета с картошкой, каша гречневая с тушенкой, свинина с фасолью, куриные окорочка…