Нерусская Русь. Тысячелетнее Иго

Дистанционное правление Золотой Орды

Монголы, а потом золотоордынцы не имели ни времени, ни сил сделать Русь частью Золотой Орды, частью единого государства. Они хотели, чтобы князья зависели от них, а Русь платила дань и только. Князь получал от золотоордынского хана специальный документ на право княжить – ярлык. Угроза «плохому поведению», отказу платить дань и подчиняться, была одна – набег. Это было типичное для кочевых империй дистанционное управление – через угрозу набега.

Кочевая империя ничего не давала подданным, не организовывала производства, не создавала инфраструктуры, даже не охраняла подданных, большую часть времени предоставляя их самим себе.

Империя-паразит только грабила. Монгольская знать оставалась предельно дикой во всем, что касается производства или организации чего бы то ни было. Тем более она оставалась чудовищно малокультурной. Она жаждала роскоши: драгоценностей, золота, тонких тканей, изделий ремесленников, заморских диковин. Получить эти сокровища она могла только путем грабежей. Эта знать невероятно много пила, жадно хватала все, что привозили данники, послы или жители периферии. В Золотой Орде все продавалось и покупалось, никакие дела не делались без «подарков», все тонуло в море взяточничества и стяжательства.

Эта знать не могла ни управлять своим государством, ни благоустроить свою столицу. Орда просуществовала всего полтора века; ее столица с прекрасным названием Сарай запустела еще раньше – сам по себе Сарай-Бату без притока ценностей, рабов и денег был совершенно нежизнеспособен.

В Золотой Орде земледелие развивалось только в Булгарии и в Алании, на Северном Кавказе. Булгар был высокоразвитым для того времени обществом земледельцев и ремесленников, которое постепенно ассимилировало финно-угорские народы и формировало новый этнос. Остальная территория Золотой Орды – зона кочевого земледелия.

Чтобы удерживать в повиновении Русь, в течение второй половины XIII века монголы предприняли четырнадцать карательных походов на северо-восточную Русь и два – на юго-западную.

Вообще же с 1275 по 1300 год на северо-восточную Русь татары обрушивались 15 раз. Как и во времена половцев, всякий раз татар звал кто-нибудь из князей.

Впрочем, устраивали они набеги и по своему собственному усмотрению. Монголов пугало усиление Галицкого княжества, и в 1249 году они устроили новый погром Галицкой Руси. Под угрозой набега и разорения юго-запад оказался вынужден платить дань и признать главенство монгольского хана. В 1250 году Даниил Галицкий даже съездил в Орду, и Батыга Джучиевич «принял его с честью». «О, злее зла честь татарская! – сказал об этой «чести» летописец. – Даниил Романович князь был великий, обладал вместе с братом Русскою землею <…> а теперь сидит на коленях и холопом называется <…> О, злая честь татарская!»

Князь Даниил Галицкий признал власть Батыя и тут же стал готовить восстание, выдав свою дочь за старшего сына князя Ярослава Всеволодовича, отравленного ханшей Туракин, за Андрея Ярославича.

Но западу Руси было легче. Галицкие и Черниговские князья признали власть Золотой Орды, но больше никогда в Орду не ездили и ярлыков не получали. Даниил Галицкий построил 14 городов, в том числе такой значительный, как Львов. Все эти города были мощными крепостями, татары не брали их ни разу. Князья Пинские, Минские, Полоцкие тоже никогда не получали ярлыков и не ездили в Орду.

Судьба северо-востока

А на доступном для набегов, близком от Сарая северо-востоке первым из русских князей в Золотую Орду в 1243 году вызвали Владимирского князя Ярослава Всеволодовича, сына Всеволода Большое Гнездо. Он прошел обряд очищения в думы ритуальных костров, под завывания шаманов поклонился хану Батыге Джучиевичу, пил-пировал со всеми ханами, беками, туменниками, темниками и чуть ли не сотниками. За правильное поведение Ярославу дали ярлык на великое княжение – подтвердили его право быть великим князем всея Руси. Он не поехал в Киев, а правил из Владимира. Заложником отца остался в Орде его сын Константин.

Но уже в 1247 году Ярослав вызвал особую ярость Батыги Джучиевича: будучи в Орде, он так клялся Батыге в верности, что Батыга поверил! А оказалось – он тайно готовил восстание, пытался заключить союз против монголов с князем Даниилом Галицким. Узнав об этом, Батый отпустил на Русь Константина, но велел явиться самому Ярославу. Ярослав с братьями и племянниками приехал к Батыю. Часть дел была решена в Орде, Святослав и Иван Всеволодовичи с племянниками отправились домой, но самого Ярослава Всеволодовича Батый направил в столицу Монгольской империи – Каракорум. В августе 1246 года Ярослав приехал в Монголию: на его глазах сел на престол нововыбранный каган Гуюк. Гуюк подтвердил ярлык Ярослава. Мать кагана, Туракин-хотун, приняла Ярослава ласково. Она дала ему есть и пить из своих рук, что считалось великой честью… А через неделю, 30 сентября, князь Ярослав умер от неизвестной болезни. Тело его удивительным образом раздулось и посинело. Все считали, что его отравила ханша, и были убеждены – в смерти Ярослава замешан боярин Федор Ярунович.

Почти одновременно со смертью Ярослава в Золотой Орде убили третьего из влиятельнейших русских князей – шестидесятисемилетнего Михаила Всеволодовича Черниговского.

Перед тем как предстать перед кривоногим Батыгой, русский князь должен был «очиститься», пройдя между «священных» костров, и поклониться языческим идолам. Даниил и Ярослав поклонились, а Михаил ответил: «Я могу поклониться царю вашему, ибо Небо вручило ему судьбу государств земных; но христианин не служит ни огню, ни глухим идолам». Монголы убили князя и швырнули его труп на съедение собакам. В «Сказании об убиении в орде князя Михаила Черниговского и его боярина Федора» говорится, что в убийстве князя принимали участие и русские, служившие «поганому псу Батыге». Верные приближенные нашли растерзанный труп князя, тайно похоронили, а потом перенесли в Чернигов.

Зимой 1245 года в Золотой Орде был убит и другой черниговский князь – Андрей Мстиславич. Когда к Батыю для получения ярлыка приехали его двенадцатилетний младший брат с матерью, монголы заставили их следовать своим обычаям: младший брат должен был брать в жены вдову умершего старшего. Брата князя Андрея и его вдову заставили публично совокупляться при монголах.

О потомках Андрея ничего не известно, а потомками Михаила Черниговского стали Долгоруковы, Волконские, Репнины, Горчаковы, Оболенские, Одоевские, Воротынские, Болховские и другие княжеские и дворянские фамилии.

Что свидетельствует: монголы, потом золотоордынцы начали выращивать слой русских правителей, разделяющих их нравы и вкусы.

Глава 3. Иго московских князей

Чем московские князья были лучше татарских ханов?

А. Бушков

Каин и Авель

Все происходило по железной логике служения иноземным завоевателям: путь к политической карьере, приобретению богатств, самосохранению лежал через предательство. В том числе шел по трупам самых близких людей. Не все на это шли, но предательство и подлость были выгодны, и всегда находились любители.

У Ярослава Всеволодовича, отравленного в Орде, были два сына: Андрей и Александр. Братья по-разному относились к монголам. Андрей был блестящим, ярким человеком, намного интереснее брата. В 1250 году Даниил Галицкий выдал дочь Аглаю за Суздальского князя Андрея Ярославича.

Династический союз Андрея и Даниила пугал монголов. Они прекрасно понимали, что Андрей очень хочет от них избавиться и что его тесть Даниил Галицкий его в этом Андрея только поддерживает.

Но у Андрея был родной брат Александр Ярославич, будущий Невский. Лишенный ума и образованности брата, Александр кое в чем оказался куда сообразительнее: он первый понял, как полезны могут быть монголы.

После смерти Ярослава великокняжеский престол получает его брат Святослав – по правилам наследования в роду Рюриковичей, по лествице, правит старший в роду. Андрей готов признать дядю великим князем, но Александр – сообразительнее!

Братья едут в Орду, и монголы соглашаются: не надо давать ярлык на великое княжение Святославу! Святослав в Орду не ездил, взяток не давал, с монгольскими ханами не пил. Не будет ему ярлыка! Но из братьев монголы выбирают почему-то Андрея. Потому что он старший? Возможно… Но права старшинства монголы нарушали много раз. Может быть, Александр несколько раздражал их назойливостью, вызывал опасения своей излишней агрессивностью, бьющей ключом энергией?

Александра, впрочем, не обидели – отдали ему Киев и Новгород. Сидеть на обугленных развалинах Киева не имело смысла, Александр уехал в Новгород.

Став великим князем, Андрей Ярославич начал делать то же, что его отравленный отец: пытается поднять князей против монголов. Князья же оказались тоже сообразительными, как братец Александр: подниматься против монголов боялись.

В 1252 году Александр едет в Орду. Собутыльник всех решительно ханов, он становится побратимом царевича Сартака и тем самым как бы названым сыном Батыги Джучиевича. Замечательный биолого-исторический парадокс: папа старше сына на 12 лет! Красота!^[49]

К тому времени биологический отец Александра уже покойник. И по всем правилам хорошего тона, и по династическим законам того времени он должен носить имя своего названого отца Батыги Джучиевича. Александр Батыгович Невский. Можно, конечно, и Батыевич, и Батуханович, но ведь гораздо более резонно сохранить форму имени, принятую на тогдашней Руси.

То, что Александра Невского до сих пор называют «Ярославичем» – не более чем часть дутого мифологического тумана, который окутывает эту… выражаясь мягко – эту очень неоднозначную фигуру. От своего генетического отца Ярослава Александр отрекся по всем правилам шаманизма, отказался признавать своим отцом человека, посягнувшего на величие монгольских ханов. Так века спустя пионер 1930-х годов отрекался от отца, посмевшего утаить хлеб от слуг великого Сталина: при том что отец пытался сохранить хлеб, необходимый для прокормления этого самого пионера.

Александр жалуется своему отцу на Андрея, – мол, тот обманом захватил великое княжение, а теперь утаивает часть дани, обманывает милого отца, Батыгу Джучиевича.

В 1250 году во Владимире митрополит Кирилл, сподвижник Даниила Галицкого, обвенчал Андрея Ярославича с дочерью Даниила Устиньей (Аглаей) Даниловной. В 1252 году вместе с братом Ярославом Тверским Андрей Ярославович поднимает восстание против монголов. Александр очень вовремя доносит, каждое его слово, направленное против брата, легко подтверждается.

Батыга бросил на Суздаль две орды: Куремсы и Неврюя. Андрей разбил Куремсу, и орда Куремсы ушла на юго-запад Руси. Но Неврюй разбил Андрея, и «Неврюева орда» вошла в песни, сказки, предания. Масштаб разорения, количество непогребенных покойников, число уведенных в рабство сравнимо с масштабом нашествия 1238 года.

Андрей Ярославич с Аглаей Даниловной бежали в Норвегию, и Александр Батыгович Невский стал великим князем, сел на опустевший трон брата.

Переворот Александра Батыговича

Авторитаризм зародился на северо-востоке Руси, вдали от сильных вечевых традиций, еще при Андрее Боголюбском. Двоюродный внук Боголюбского Александр Батыгович Невский довел дело до логического конца. Монголы дали ему невероятно много – колоссальное усиление княжеской власти!

Ведь его власть опиралась на авторитет и на мощь монгольских ханов. В случае чего – за князя есть кому «заступиться». Неудивительно, что Александр Невский «в течении всего своего правления не допускал антимонгольских выступлений, желая избежать новых нашествий». Очень может статься, он искренне «считал сопротивление ордынскому владычеству бесполезным»^[50], но и явная выгода от монголов ему была.

Князья стали слугами ханов, но и от своих дружинников стали требовать того же: холопства. Состав служилых людей тоже изменился: в ходе многих погромов слишком многие погибли. На смену тем, кто привык быть соратниками князей, пришли люди незнатные, с другой психологией. Те, кто согласны были стать князьям верными слугами.

Конечно, в этих условиях жил не один Александр – жили все. В том числе и все русские князья. Вопрос в том, кто и как вел себя в этих условиях. Монголы всех князей учили предавать отцов и братьев, доносить друг на друга, целовать копыта ханского коня, быть верными слугами ханов. Вопрос, кто был самым лучшим учеником?

Александр оказался самым лучшим, самым верным учеником монголов и приемным сыном Батыги Джучиевича. Как всякий лучший ученик, он выполнял многие и многие поручения приемного папы и много чего получил.

Решающий урок состоялся в 1262 году. Тогда по всей Руси вспыхнуло восстание против монгольских сборщиков дани – баскаков и против купцов, откупавших сбор дани – бесерменов. Как к ним относились на Руси, ясно уже из слова «бусурман» – переделанное «бесермен».

В Новгороде, Суздале, Ярославле, Владимире, Ростове, Твери – везде встал народ. «Бысть вече на бесермены по всем градом русским, и побиша татар везде, не терпяще насилие от них».

Очень трудно судить, насколько велик был шанс – покончить с игом навсегда. Наверное, шанс стал бы очень реальным, если бы князь встал на сторону восставших. Но Даниил Галицкий был далеко, Ярослав Всеволодович давно умер, Андрей Ярославич – в Норвегии.

Вечевая Русь, умевшая сама управлять собой, свой выбор сделала, ударив в колокола и «побища» недругов. Александр Невский тоже сделал выбор: вместе с ордынским, собственно татарским войском он активнейшим образом подавлял восстание во всех городах северо-восточной Руси.

При подавлении восстания войска князя Александра Батыговича Невского, канонизированного православной церковью, генетического внука Всеволода Большое Гнездо и духовного внука Чингисхана, отрезали пальцы, уши и носы, секли кнутом пленных, жгли дома и города ничуть не «хуже» татар. «Александрово побоище» в Твери помнили так же, как и «Неврюеву рать».

Совместными усилиями они подавили восстание: Батыга Джучиевич и его удачный приемный сынок. Именно тогда уничтожается вечевой строй на северо-восточной Руси и именно руками Александра. Монголы могли не додуматься до того, чтобы изменить политический строй Руси. Но уж Александр Батыгович прекрасно понимал, что в его интересах: слишком часто вече мешало ему, а из Новгорода – выгоняло. Да и в 1262 году первыми ударили вечевые колокола Ростова, столь нелюбимого еще Андреем Юрьевичем Боголюбским, генетическим двоюродным дедушкой Невского.

На 1262–1265 годы приходятся последние упоминания веча на северо-востоке. Вот они, годы перелома. Годы изменения политического строя на северо-востоке Руси.

Глупо, конечно, судить исторических личностей по меркам сегодняшней морали. В сущности, так и поступали советские власти – скрывали от населения страны факты, которые позволили бы называть Александра Невского плохими словами: «коллаборационистом» или «предателем национальных интересов». Разумеется, ни тем, ни другим Александр Батыгович Невский не был и в помине, но он сделал некоторый выбор. Вряд ли сам осознавая это, он стал в начале новой российской цивилизации…

Той самой версии российской цивилизации, которую со времен еще интеллектуалов XVII века, Ордын-Нащокина и Василия Голицына, называют «азиатской».

Исторический выбор

Георгий Владимирович Вернадский полагал, что возможность утвердить на северо-востоке демократическое устройство государства исчезла после монголов. «…как ни парадоксально, политическая слабость Руси в этот период (XII век. – А.Б.) явилась частично результатом ее экономического и культурного развития. Если это была болезнь, то она сопутствовала развитию возрастающей демократии. Возможно, что со временем Русь могла бы достичь нового политического и экономического единства на демократической основе, но монгольское вторжение положило конец любым возможностям для разрешения кризиса»^[51].

«Самый факт иноземного покорения, необходимость кланяться чуждой власти или гнуться и хитрить перед ней не могли не оказывать вредного влияния на моральный характер русского человека»^[52].

Все справедливо, но ведь только часть Руси оказалась под монголами. После монголов изменилась вовсе не вся Русь, а ее часть. В целом же Русь после монголов сделала три разных выбора:

1. Северо-восток стал частью Азии: руками Александра Батыговича Невского и его потомков. И тех князей, которые не поддержали Андрея Ярославича, боясь потерять ломаный грош.

2. Юго-запад и юг вовсе не покоряются монголам, они уходят под власть других европейцев, поляков и литовцев – тех, кто может эффективно сопротивляться монголам.

История этой части Руси – история православной Руси внутри католического мира.

3. Северо-запад, Новгород и Псков, остался самим собой – политически независимой православной Европой. Монголы туда не суются.

Северо-восток Руси быстро стал осознавать себя какой-то особой частью Руси. В 1303 году князья северо-востока проводят свой общий сейм. Как свидетельствует Н.М. Карамзин, «В сих Княжеских съездах не участвовали ни Рязанские, ни Смоленские, ни другие Владетели. Нашествие монголов уничтожило и последние связи между разными частями нашего отечества: Великий Князь, не удержав господства над собственными Уделами Владимирскими, мог ли вмешиваться в дела иных областей и быть – ежели бы и хотел – душою общего согласия, порядка, справедливости?»^[53]

Не будем даже фиксировать лишний раз внимание читателя на том, что Н.М. Карамзин сознательно делает вид, будто помимо Великого князя Владимирского нет в это время на Руси владыки с таким же титулом, и всех, кроме рязанского и смоленского князей, именует эдак общо: «Другие Владетели».

Заметим лишь, что не очень понятно и обратное: считают ли на северо-востоке западных русских сородичами? «Южные области России… Быв некогда лучшим ее достоянием, с половины XIII века сделались чужды для нашего северного отечества (для нашего! – А.Б.), коего жители брали столь мало участия в судьбе киевлян, волынян, галичан, что Летописцы новгородские и суздальские не говорят об ней почти ни слова», – свидетельствует Карамзин^[54].

И о более поздних временах – «…Шайки Литовских разбойников злодействовали в пределах Торжка. За что Великий Князь приказал своим Воеводам сжечь в соседней Литве несколько городов: Рясну, Осевен и другие, принадлежавшие некогда к Полоцкому Княжению»^[55].

То есть в ходе войны с Литвой Иван III велит обращаться с жителями Полоцкой земли как с врагами, несущими круговую поруку с теми, кто разорял Московию. Отметим это: нет уверенности в том, что запад и восток Руси признают друг друга единым народом. Утверждать это с уверенностью трудно, но предположить мы просто обязаны.

После Александра Батыговича

В 1256 году приемный и любимый отец Александра Невского, Батыга Джучиевич, уже ушел в мир счастливой перекочевки. К 1262 году правил хан Берке, и этот хан потребовал от Александра воинов для войны с Ираном. Александр отказал – ему было чем заняться на Руси! Тут вечевой строй подавлять надо, дел невпроворот…

Этого отказа ему не простили: наверное, проницательный хан Берке догадался, что дела Руси для названого родственника важнее дел Золотой Орды.

Александр Батыгович не был предателем ханов, с ним поступили не как с его отцом. Ставшего слишком самостоятельным князя по-тихому отравили в 1263 году. Высказывалось, правда, и другое предположение… Что Александр Невский чересчур много выпил с Берке и помер от алкогольного отравления. Все же 43 года, пора и о здоровье подумать.

Во всяком случае, Александра больше нет. И тогда возвращается Андрей! Он стал Великим князем Владимирским, Суздальским и Переяславским (в Переяславле-Залесском).

Но к тому времени северо-восток Руси – это не единое государство, а конгломерат из то 12, то 13 княжеств, которые ведут между собой почти беспрерывные войны. Великий князь Владимирский становится титулом почетным, но без реальной власти. К тому же за годы его отсутствия, с 1252 по 1263 год, на северо-востоке произошел как раз тот политический переворот, который Андрей Ярославич изо всех сил хотел не допустить. История необратима. Всего за десять лет Русь изменилась до неузнаваемости, князю Андрею на ней уже не было места. Князя уважали за прошлое, но реальной власти у него было очень мало. И повернуть историю вспять, создать общую коалицию против монголов он не может.

Пережив свою эпоху, князь Андрей умер в 1276 году.

В 1277 году престол великого князя перешел к сыну Александра, Дмитрию Переяславскому. Но через четыре года другой сын Александра, Андрей, выпросил в Орде ярлык (как тут не вспомнить о примере родителей?). Началась новая междоусобица. В 1281–1282 годах приведенные Андреем монгольские рати опустошили многие районы северо-востока. В 1293 году он (с четвертой попытки) добился своего, то есть великого княжения. Приведенная им в 1293 году Дюденева рать вошла в историю Руси так же, как Неврюева орда.

Вообще же с 1275 по 1300 год на северо-восточную Русь татары обрушивались 15 раз. И всякий раз их звал кто-нибудь из князей.

Монголы учитывали интересы русских князей и не скрывали от них своих планов. Видимо, считали их «своими».

Шло активное физическое скрещивание аристократии двух народов.

Дочь Сартака Батыговича, внучка Батыги Джучиевича, была отдана замуж за Глеба Васильковича, предка князей Белозерских. Дочь внука Батыги Менгу-Тимура – за предка князей Ярославских, Федора Черного.

Почти все русское столбовое дворянство происходит по женской линии от Батыги Джучиевича и его деда Чингисхана.

Когда Монгольская империя распалась, а потом собралась снова, русских князей собрали на специальном съезде в 1304 году в Переяславле, и посланники хана Тохты рассказали им, что делается в Орде. В ходе междоусобных войн и монгольских погромов роль старых, много раз разгромленных городов все падает и падает, а поднимаются Москва и Тверь. Вместе со своим городом поднимается и младший сын Александра Невского Даниил Московский. В первой половине XIV века дань для татар собирает его сын и внук Александра Батыговича Невского знаменитый Иван Калита.

Иван Калита тоже писал доносы на братьев, губил близких родственников и наводил на Русь монгольские орды – в этой семье были своеобразные традиции.

Благодаря и этим поступкам на престоле будущих московских великих князей, потом царей остаются сидеть потомки именно Александра Невского. А что удивительного? После 1262 года Орда прекрасно знала, на какую линию княжеского рода очень даже можно положиться.

Северо-восток Руси XIII–XVI веков состоялся как очень странная Русь – Батыева.

Правила политической игры на Батыевой Руси были, как и должны быть в колонии Орды: ни один из потомков Александра Батыговича Невского не утвердился на престоле без предательства ближайших родственников, отца или брата (а очень часто – и отца, и братьев).

Таковы и сыновья Александра Батыговича, в междоусобной войне погубившие старинные города северо-востока, много раз наводившие друг на друга орды монголов. Таков и внучек Александра Батыговича, неродной правнук Батыги Джучиевича, Иван Данилович Калита. Он «прославился» таким же «подвигом», как и его дед – возглавив монголо-московское войско, устроил очередной погром Твери; не раз он предавал близких родственников.

А ведь моральный облик правителя имеет огромное значение. Если на престоле сидит отце– и братоубийца, подлец и предатель по убеждению, это не может не сказаться на нравственном облике аристократии вообще. «Каков государь, таковы и бояре» – эту поговорку придумал не автор книги. Каким бы образом Иван Калита сотрудничал с Даниилом Галицким?! Они бы друг друга и не поняли.

А если на престоле сидят приличные люди, это тоже сказывается на моральном климате общества. Даже специально не желая этого, Андрей Ярославич приблизит к себе совсем других людей, чем его родной брат Александр Батыгович.