Стать Ведьмой. Школа. Героическое фэнтези

Ну, ладно – разболтался я чегой-то не на шутку сегодня… Ложись, воительница недоученная! Завтра – отдыхать, спать, набираться сил! А уж послезавтра – снова за учёбу! Тут ведь тебе не то, что школа – усидчивость, да смётка нужны завсегда!

Спокойной ночи! – он доубрал последнюю еду в холодильник, и погасил свет, даже не прикасаясь к выключателю. Она услышала, как он полез под печку, и тихо сказала:

– Спокойной ночи, Лукич! Спокойной ночи, Хамви!..

Утром за окнами стоял туман.

Вот это да! Похоже, здесь всё же бывает смена времён года! Или это она сама навоображала раннюю осень?

Тусклый свет, словно молоко разливался по комнате, делая обычно резкое и контрастное разделение на светлые/тёмные углы почти неощутимым. А здорово.

В-смысле – здорово успокаивает. Так и тянет полежать подольше, понежиться под тёплым одеялом! Но вот позавтракать не помешало бы! Ей нужно… Чтобы рука зажила.

Умываясь под рукомойником, она поняла, что Лукич успел добавить в него кипяточку – вода шла тепловатая, и словно какая-то мягкая… Непривычно, но приятно!

Зубы надраивала тщательней обычного – вчера бессовестно забыла про них! Ай-яй-яй! (Ей так и представилось, как Лукич укоризненно качает головой.)

На столе уже всё оказалось накрыто – чистый рушник, на нём – хлеб, мёд, ветчина и масло. Осталось лишь убрать чистую холщовую тряпицу, накрывавшую все это от мух. Впрочем, мух она «догадалась» оттуда не захватывать. Как и тараканов. И мышей.

Она поискала глазами: Хамви – на месте, а где Лукич?

– Доброе утро, Евграф Лукич! Идёмте завтракать!

– Доброе утро, Сэра! – донёсся сразу же ответ из-под печки, – Благодарствуйте, сегодня – без меня! Мы уж тут, на положенном месте… В соответствии с традициями предков, так сказать… Да и не положено нам зазря-то на глаза показываться! Это уж вчера – я сам отправил эту… миссис Рениллу – чего ей зазря болтаться при тебе, когда я могу и сам… Г-хм!.. А как сегодня рука?

– Отлично, спасибо. Даже не болит. Правда, зарядку, наверное, делать не буду, и мэтр Гриф сегодня не придёт – для него-то я точно «не в форме»! – её смутило, что домовой не вылезет к ней. Но подумав, она решила, что так даже лучше – и для него, не привыкшего к «обществу», и для неё самой: как-то неудобно набивать рот всеми этими вкусностями, когда сотрапезнику можно пить только молоко.

– Ну, приятного аппетита!

– Спасибо, Лукич. Так красиво у меня стол накрыт никогда ещё не был!

– Э-э, чему не научишься за два-то века!.. Даже «сервису»! – оба посмеялись.

Она уселась на табурет, положила как всегда на блюдце на полу толстый шмат для Хамви, и прямо замурлыкала от наслаждения – нежное мясо буквально таяло во рту, а кипяток чая снова оказался обжигающим – как раз как она любила!

После завтрака, когда она уже убрала со стола, и решала – то ли лучше лечь обратно, уже на заправленную кровать, то ли всё же остаться сидеть, раздался стук в дверь: пришла миссис Ренилла. Прищур умных глаз сразу показал, что учительница думает:

– Знаешь что, дорогая, для «серьёзно пострадавшей» ты выглядишь… Неправдоподобно здоровой! Будь я твой участковый терапевт, больничный бы закрыла! – и уже серьёзней. – Болит?

– Н-нет. Не болит. Но… Как-то тянет, и постоянно чешется – я уже ногтями обшкребла вокруг всего бинта! А ещё зудит.

– Ага. Угу. Понятненько. Ну-ка, садись на табурет. – миссис Ренилла грозным взглядом смела в кучу и выбросила в открывшуюся и сразу захлопнувшуюся форточку крошки, которые не успела вытереть Сэра: «Пусть и птички поедят».

Затем учительница разложила на досках баночки и коробочки из принесённой на плече сумы. Если бы Сэра не знала, что та – поистине безразмерная, могла бы и удивиться обилию всего…

– Так, немного берёзового дёгтя… Теперь – зверобоя… Мёд и медуница. – учительница смешивала густую массу деревянной ложечкой в маленькой плошке прямо на глазах, коробочки и баночки как всегда подлетали к рукам сами, – И ещё кое-что… Не смотри так – рецепт запишешь потом. Понюхай-ка!

Запах… Очень знакомый! Привычный! Да это же…

– Мазь Вишневского!

– Верно. Только – не «мазь», а «бальзамический линемент». Так оно вернее будет. А открыли его, если хочешь знать, ещё древние Финикийцы. Только они готовили на основе оливкового масла… Так что всё новое – хорошо забытое… Или – скрытое старое!

А вот с антибиотиками у нас проблема. И тебе, если хочешь пожить подольше, лучше не пользоваться вообще! Догадываешься – почему?

– Вроде, да. Там, внутри больного, вроде бы у микробов… Или бактерий – тоже вырабатывается… Типа иммунитет на антибиотик – ну, у тех, кто выживает… И потом нужны всё более и более сильные антибиотики – а они уже вредят самому иммунитету!

– Хм! «Типа»! Отвыкай от жаргона – ты Ведьма. Нам не по статусу. Ладно, грубо, но в-принципе правильно. Только не «вредят» – а просто ведут к его ослаблению вплоть до полного… Так. Ну, выглядит неплохо. – миссис Ренилла разбинтовала, наконец, руку, и отделила слегка присохшую пропитанную засохшей кровью накладку. Сэра почти не ощущала её мягких и заботливых пальцев.

Теперь и она посмотрела на рану.

А что – никогда бы не сказала, что ещё накануне здесь шёл разрез в палец глубиной! Только толстая припухлость и глянцево отблёскивающий остатками мази рубец.

– Ух ты!.. Здорово! Наверное, и шрама не останется?..

– Нет, шрам-то останется в любом случае… Ладно, терпи – буду стирать! – миссис Ренилла принялась удалять остатки старой мази тампоном из корпии – марлю она игнорировала принципиально. Сэра зажала губы зубами – действительно, неприятно. Словно по краю чашки водят ложкой…

Миссис Ренилла наложила щедрой рукой новой мази, прихлопнула её раскатанным для мягкости в руках листом… э-э… Ага – это – бессмертник! – и аккуратно забинтовала всё новой хлопчатобумажной тряпицей:

– Вот. Имей в виду: слишком плотно – будет затекать, слишком слабо – съедет. А слишком много слоёв – задохнётся. Завтра снимешь сама. Утром. И – бонус! Мэтр Гриф – только послезавтра! А сейчас – лучше лежи… Хотя бы до обеда! Большая потеря крови перестаёт ощущаться только на третий день. Ладно, счастливо оставаться. Ухожу спокойно – о тебе есть кому позаботиться! Евграф Лукич! Чао! – учительница помахала в сторону печки.

Из пода высунулась маленькая волосатая ручка, тоже помахавшая:

– Миссис Ренилла! Чао! А чай с тульскими пряниками?

– Спасибо. В следующий раз. Ну, до свиданья.

Сэра вздохнула, только когда за миссис Рениллой закрылась дверь.

Вновь опустилась на табурет. Ф-фу… Что-то действительно, тяжело как-то…

Правда, мэтр Дониёр тогда сказал, что человек может драться, даже если потерял до литра из своих пяти-шести… Но из неё вышло не больше полулитра. Хотя и это – многовато! Потому что даже из доноров откачивают за приём не больше трёхсот кубиков…

Ладно. Ей конкретно сказали, чтобы отлёживалась, и не строила из себя двужильную. Ну, если и не сказали – то намекнули. Вот она и не будет. Строить.

Покачиваясь, она перебралась на кровать. Отвернулась к стенке. Расслабилась. Прохладно всё же. Может, затопить печку – а то сырость от этого тумана.

Тут же она почуяла, как её накрывают старой шкурой от тулупа – О! Хорошо!

– Спасибо Лукич! Сама бы не додумалась – устала… Или и правда – так ослабла… Спать хочется. – глаза как-то сами собой слипались, – И голова… Слегка кружится.

– Да чего там… Спи себе, грозная Ведьма – завтра снова… Учёба. А сегодня – покой! Хамви! Хамви, морда твоя бобровая… Куда полез говорю – не мешай!

Она ощутила, как, приподнимая край тулупа, сбоку к ней влез и приткнулся кто-то маленький и тёплый. Хамви. Хамви…

– Да ладно уж, Лукич, я постараюсь лежать смирно. Не придавлю его…

– Ну хорошо, хорошо… Спокойной… э-э… Спокойного дня!

Она провалилась в тёплую и какую-то по-домашнему уютную темноту.

Обедать Сэра села только в пять часов – всё это время мирно проспала!

Лукич весьма довольным тоном посоветовал вначале почистить зубы – она так и сделала. Вот. Никакого запаха. Теперь обедать оказалось куда веселей.

На горячее Лукич приготовил кавардак – в старинном чугунке слои картошки аккуратно перемежались тонкими слоями мяса, и всё это оказалось щедро залито восхитительным соусом из помидор. (Не иначе, как успел снова засадить ими крохотный огородик, раньше бывший за дровяным сараем!) А уж пахло!.. Тоже какими-то травами. Чабрец, что ли?..

– Лукич! – поев, она откинулась бы на спинку, но у табурета её не имелось. Она срочно вырастила её из задних ножек, – А где ты научился так замечательно готовить?

– Где-где… Да здесь же. Под печкой. Если слушать и нюхать – рецепт получается куда точней, чем записанный на бумажке… Вот я и храню. В голове.

– Ух ты… Лукич… – ей в голову пришла интересная мысль, – А записать такие рецепты ты не хотел бы? Вот была бы замечательная поваренная книга! Причём – для всех!

Под печкой долго молчали. Сэра поняла:

– Лукич! Извини, что спрашиваю. Ты… Не хотел бы научиться писать теперешними буквами? – она не сомневалась, что он и старые-то «яти» да «буки» вряд ли знал, но постаралась спросить потактичней.

Теперь пауза оказалась куда короче:

– Хм-м… А что – хорошая, по-моему, мысль… Это можно бы.

– Ну тогда подожди, я сейчас уберу со стола, да и займёмся!

Со стола она убрала по методике миссис Рениллы: продукты и тарелки мысленно транспортировала в холодильник и мойку, крошки – в форточку.

После чего вообразила свою потрёпанную Азбуку и толстую большую тетрадь с ручкой:

– Лукич! Пожалуйста выходи.

Он сел напротив, несколько сдержанно поглаживая окладистую бороду – явно смущался. Ну, она уж постарается. Открыв первую страницу, она показала:

– В компьютере буквы стараются писать теперь без всех этих завитков и красивостей – попроще. Поэтому и мы начнём с самых простых. Таких, которые в газетах, книгах и интернете. Самое первое слово у любого… э-э… существа – Мама. Вот. Оно так и пишется! Это – «м», а это – «а»… Вот если два раза написать их – так и будет: «ма-ма».

Лукич покивал. Сэра предложила:

– Перо я не помню, как выглядит. Да и чернил у нас нет. Поэтому писать придётся шариковой ручкой – ты уж извини. Вот и давай попробуем: М-а… Ага, и ещё раз – м-а. Неплохо. Ну, чтобы закрепить, давай-ка строчку «м», и снизу – строчку «а»… Ага. Что? «Ага»? Две – «а», одна «Г». Вот так. Ну, давай уж теперь строчку «г»…

На следующий день ближе к полудню пришёл мэтр Андервуд:

– Приветствую, Сэра! Как рука?

– Спасибо, неплохо. Уже, в-принципе, можно, наверное, и повязку снять!

– Нет уж. Давай пока оставим. Работать она тебе сегодня не помешает. Садись. А слабость? Слабость ощущаешь? – он довольно покивал, когда она поспешила заверить, что всё в порядке, – Ну тогда вернёмся, как говорится, к нашим баранам! Вернее, насекомым.

Ты библию читала?

Она сокрушённо покачала головой.

– А вот зря! Старый Завет – вообще кладезь интереснейших мифов, заклинаний, и слегка «облагороженных» реальных событий! Ну тогда вкратце: опишу тебе историю и предысторию так называемых «казней Египетских».

Когда Моисей захотел вывести свой народ из рабства у фараона, этот нехороший человек – ну – фараон! – не захотел его, этот народ, отпустить… (Впрочем, тут я его могу понять – кому же захочется лишиться дармовой рабочей силы!) И тогда Бог сказал Моисею…

Сэра слушала о десяти казнях действительно с интересом: мэтр Андервуд замечательный рассказчик! Перед ней словно разворачивался фильм, полный внутреннего напряжения и драматизма: вот ведь настырный и подлый сволочь этот фараон! «Хозяин» своего слова: захотел – дал, захотел – обратно взял! Надо было заставить его расписаться на договоре!

Впрочем, может он и писать-то не умел… Ну – крестик бы нацарапал!

– …и вот, когда саранча полетела над полями и городами египтян, показалось им, что великая тьма, ночь – опустилась на всю землю Египетскую! Тучи насекомых закрывали небо сутки напролет – и не осталось ни ростка в полях, ни зерна – в закромах! (Кстати – вот этот пункт всегда вызывал у меня сомнение. Похоже, его придумали как метафору: чтобы показать масштабы бедствия. А так, бревенчатые или даже саманные стены очень даже неплохо защищают от насекомых! Это ж – не крысы! В-смысле, рыть не умеют!..)

И великий плач стоял по всему Египту! И воззвал народ египетский к фараону, восклицая: «Почто сотворил ты с нами такое! И фараон, как говорится, соблюдая старую добрую традицию, позвал к себе Моисея, и…»

К сожалению, очень скоро рассказ закончился, и мэтр, словно спохватившись, сказал:

– Пожалуй, на сегодня теории довольно. Вижу по горящим глазам, что на тебя произвело впечатление – как тупое упрямство фараона, так и глобальность насылаемых бедствий… Всё же правдива только часть «казней». И происходили они наверняка не подряд. Это уж составитель Библейских текстов расположил их так – чтобы придать, стало быть, драматизма и напряжения… И из фараона тупоумного упрямца сделал он же.

Ну а теперь – к делу. – он довольно потёр руки, как всегда делал в предвкушении чего-то интересного.

– Вот самец саранчи обыкновенной. – над столом возник и как всегда стал поворачиваться синий голографический контур, – Вот и его челюсти крупным планом. Что может нам пригодиться для работы? В первую очередь – способность в огромных стаях очень быстро передвигаться с места на место, то бишь – мобильность. И, разумеется, врождённая привычка: выгрызать подчистую всю органику растительного происхождения!

Ну а если ты захочешь усугубить ситуацию для врага – сделаешь челюсти попрочнее, усилив их дополнительным слоем хитина, и ещё…

Учитывая её состояние, они всего час, вместо обычных трёх, посвятили созданию боевой Армии из кочующих насекомых.

Сэра теперь знала, как сделать саранчу действенной силой, уничтожающей продовольственные ресурсы, и вообще – всю зелень в тылу возможного противника… (Надо будет как-нибудь дома попробовать на тех же США! У них кукурузы хватает… Пока.)

Научилась она и «конструировать» тело самцов таким образом, чтобы оно почти не пропускало вовнутрь инсектициды, а организм обладал стойкостью к ним… Жуть!

Древнее неумолимое Зло предстало перед ней во всей красе, заставляя пересмотреть все предубеждения на эту тему, типа «А-а, ерунда – подумаешь, букашки!»

Букашки оказались пострашней химического оружия или бомб: территория оставалась «не заражённой», или изрытой воронками, но – вычищенной и мёртвой…

Да, это, конечно, могло пригодиться – для любых Заданий, где нельзя показать своё присутствие.

И ведь никто не догадается!.. Получается, пушки, танки и самолёты – фигня.

Да, разрушительная, грозная, но – такая уязвимая техногенная фигня! Пара снарядов, ракета, мина, кумулятивный снаряд, или пулемётная очередь – вот и нет танка или самолёта… А тут – не поможет оружие! Ведь полчища не только неуязвимы, но и – невидимы! Это вам не «стеллз»! Не помогут обнаружить на подлёте тучу из саранчи ни радары, ни оптические усилители! Как не помогут и огнемёты: разве что спалить стаю вместе с посевами того, на чего там она напала. А от химии она саранчу сама… Предохранила.

А ведь создать и «натравить» можно – не только на «вершки». А – и на корешки. Например, нематод. И Колорадского жука. И червя-хруща. И… Да мало ли!..

Вот только надо не забывать главное, чему научил её профессор – размножаться такая наколдованная и направленная на конкретную Цель стая ни в коем случае не должна! (То есть – там должны быть лишь самцы!) Как не должна и жить слишком долго – а уж тут вступает в дело не «чудо», а самая банальная генная инженерия. Поскольку теперь-то она знает, где – гены старения, и где – те, что ограничивают время жизни…

Когда мэтр Андервуд ушёл, она вздохнула. Сегодняшний урок навеял на неё буквально ужас. До сих пор она как-то… Не совсем всерьёз относилась к предстоящей работе. А теперь оказывалось, что силы, которые окажутся в её распоряжении, гораздо легче вызвать к жизни, чем контролировать и нейтрализовывать… Страшновато.

– Лукич. Ты всё слышал?

– Да. И мне тоже страшно. Будем надеяться, что тебе не прикажут наслать такую тучу ни на кого из наших… – в голосе домового явственно ощущалась дрожь.

Она же ощущала её во всём теле – словно работал промышленный виброгрохот, медленно, но неумолимо подталкивая её к краю…

Вот только – к краю чего?!

После обеда появилась донна Недда. Она улыбалась, но в глубине глаз Сэра видела беспокойство: донна явно не хотела показать, что переживала за ученицу. Неужели и она донне не безразлична?! Она поспешила отогнать «посторонние» мысли.

– Здравствуй, Сэра. Вижу-вижу, рука почти… Ну, я очень рада. Однако! По-настоящему умная Ведьма старается ввязываться в рукопашный бой только в самом крайнем случае! Хотя… Не могу осуждать методы мэтра Дониёра – уметь, разумеется, нужно всё! И, конечно, ты теперь примерно знаешь, чего…

И – главное! – почему – мы стараемся избегать!

Итак: тема сегодняшнего занятия – магия Вуду. А-а, вижу – слышала! Ну ещё бы! Только ленивый в Голливуде не эксплуатирует эту тему!.. Нет, не надо презрительно кривить ротик – настоящее колдовство Вуду…

Куда страшней, чем в кино!

И вот что я хочу отметить: несмотря на известный скепсис обывателей и затертость темы ямайкской «страшилки» киношниками, в руках, так сказать, умелого профессионала эта штука действует достаточно эффективно! И сил почти не отнимает. Тут, как говорится, всё зависит только от твоей изощрённости и изобретательности. (Ну, воображения!)

Можешь поглумиться всласть, если кто сделал тебе… Или твоим друзьям-близким, какую-нибудь гадость… Приведу пример. В театре была? Что такое режиссёр-постановщик представляешь?

Сэра покивала, удивляясь, насколько выразительные и глубокие глаза у её миниатюрной… учительницы. Мурашки снова почему-то побежали по спине… Чёрт. Хватит! Нужно не пялиться, как околдованная чарами дура, а слушать то, что ей говорят!

– Значит так. Нам понадобится воск – для куклы. И какая-нибудь пропитанная потом вещь, или плевок, или часть тела, или просто волос с того, кого хотим взять под контроль. И, разумеется, правильно подобранные компоненты для отождествления! Вернее – установления эмпатии. Ну, слышала же наверное: когда происходит неприятность с ребёнком – мать чувствует это, находись она при этом хоть на другом конце земли! Ну, или как ты чувствуешь всё, что происходит с Хамви. Так вот.

Как ты, наверное, уже знаешь от мисс Рениллы, корень мандрагоры очень даже…

Вечером, уже окончив ужин, она почувствовала, что явно пока не в форме. Ноги тряслись, будто кто-то их, словно муку, просеивал через сито, и ещё её мучила одышка. Не слишком-то помогла даже обильная мясная диета, прописанная Лукичом.

Может, просто прошёл тот период, когда всё здесь ещё казалось волшебной полусказкой-полусном?.. И наступало отрезвление – сказка обернулась изнаночной стороной.

А здесь, на этой самой изнаночной стороне, всё то же, что и в обыденной жизни: работа, пот, кровь, людские страдания…

Не пропало ли у неё теперь само желание стать настоящей Ведьмой?

Ведь Цена, которую предстоит платить, уже хорошо видна, и ощущается всем мозгом, всем нутром – страшной реальностью!

Сможет ли она… Выстоять? И не сожрёт ли её изнутри, словно гниль поваленный бурей ствол – собственная совесть?! Быть плохой, и осознавать это – не сказать, чтобы ощущение из приятных…

Однако взглянув в сторону печки, Сэра подумала, что по крайней мере двое… э-э… близких существ у неё теперь есть – можно хоть посоветоваться, если возникнут уж совсем страшные подозрения и сомнения…

Вздохнув, она повернулась на бок, прижав колени к груди, и попыталась согреться.

Коридор не вёл ровно – тогда можно было бы заглянуть подальше вперёд! – а изгибался по дуге. Через несколько минут она начала даже думать, что ходит кругами…

Однако – нет. Узкий проход, выкопанный прямо в тёмной от влаги земле, имел явный равномерный спуск книзу – она неуклонно опускалась под землю. Запах стоял точно такой же, как у тётки в подполе: сыростью, плесенью и… могилой. Не к добру всё это.

Зачем донна Недда послала её сюда? Ах, да – за белым куском подземной скалы. Которая, если верить геологии, «подстилает» осадочные породы. Представленные в виде этой вот самой земли… Правда, там, ниже, вроде, ещё должны иметься и какие-то грунтовые воды. (Тьфу-тьфу!)

Факел, что она несла в левой руке, слепил, и почти ничего не освещал, отбрасывая лишь неверные трепещущие тени на небрежно прорытые, и явно никем не подправленные стены коридора, и потолок, сходящийся странным треугольным сводом. Наверное, чтобы не осыпался. Она видала похожую конструкцию в пирамидах ацтеков – это в их сооружениях потолочные своды «решались» именно так, узким треугольником. Блин. Вот ацтеков и инков ей только и не хватало! Сразу вспомнился несчастный мэтр Монтгомери…

Пол впереди вдруг показался ей каким-то… Странным. Нет, цвет и структура, вроде, те же, но… Но он отсвечивал словно бы не так, как до этого. Хм-м… Ловушка?

Пробормотав заклинание извлечения, она выудила из ближайшей стены приличный кусок глины – с добрую голову! – и бросила туда, вперёд: на чуть отличающуюся оттенком поверхность.

В первое мгновение ничего не произошло: глыба просто покатилась вперёд, оставляя за собой шматки мокрой глины, и она уже было перевела дух. Затем разом весь пол на странном участке ушёл вбок – словно кто-то гигантской рукой дёрнул кусок фанеры!

И её ком провалился в бездну!

Ну, правда, когда она, осторожно подойдя, заглянула в тёмное отверстие, оказалось, что не совсем в бездну. На глубине трёх-четырёх этажей внизу торчали в разных направлениях заострённые штыри и колья: некоторые из дерева (Такие покрывала словно асфальтовая смола – похоже, чтоб не гнили!), другие – из железа. Эти нагло отсвечивали ржавыми остриями… А неплохо.

Особенно для того, кто продолжал бы, словно баран, ничего не подозревая, переться вперёд.

Но почему же донна не предупредила?..

А может это – снова урок выживания? То есть, она должна сама понять, что готовой нужно быть ко всему! Буквально ко всему! И – всегда!

Впрочем, это может оказаться и просто лабиринтом, который она, словно лабораторная крыса, должна пройти. Чтобы показать выучку.      И целеустремлённость.

Эта мысль как-то… Угнетала.

Ладно – двигаться дальше как-то надо.

Пробормотав ещё с десяток Заклинаний Извлечения, она повынимала из стен над ямой с десяток комьев, прокидывая их вперёд. По краям прохода образовалось два длинных ряда выемок. Чертыхаясь, и упираясь руками в стены, она, раскорячившись, словно утка, пересекла яму, наступая поглубже в предательски оскользавшую жирную глину углублений.

Вот преследует её упорное чувство, что это пока цветочки… Но как же?..

Ага – вот так! Достав пузырёк с Зельем, она полила им извлечённые из выемок комки, на всякий случай переброшенные (Вот как чуяла – что пригодятся!) за отверстие ловушки, на продолжении пола. Сформировала туловище. (Благо, тут никакой нервной или кровеносной системы не надо!) Капнула кровью из пореза на запястьи… (Ранку уж зализала сама!) Пропела Заклинание мэтра Андервуда. Ух ты!..

Нет, на легендарного Голема, конечно, похоже мало, (хотя бы из-за миниатюрного размера) но для разведки «боем» сгодится вполне. Вперёд, помощничек!

Глиняное чудище, размером с собаку и обликом – словно гномик, приземистое и неуклюжее, двинулось вперёд, еле переставляя ноги, с которых иногда сыпались комочки земли.      Она последовала за ним, в пяти шагах, пошептав ещё и на факел – теперь он светил гораздо ярче и ровней: и как не догадалась сразу!..

Шагов сто прошли без приключений – коридор всё так же загибался и опускался. Она уже начала беспокоиться – может, перемудрила? Однако вдруг сверху на её детище посыпались каменные глыбы!

Чёрт! Больно-то как!..

Потом связь с телом несчастного «големчика» оборвалась – бедняжка «умер»…

Ага – вон в чём дело! Потолок специально сделан как бы выступом – чтобы за ним невозможно было заметить подвесную антресоль с огромными валунами!..

От её глиняного создания, конечно, ничего не осталось. Восстанавливать смысла нет. Впрочем, она ведь может… Ладно, для начала перелезем через завал!

Монстр, сооружённый из камня, и «покапанный» очередной порцией крови, двигался куда громче – скрипел, словно несмазанная телега, при каждом шажке. Зато он позволил легко найти третью ловушку – ещё через несколько десятков шагов.

Выехавший сбоку, прямо из стены, огромный молот впечатал беднягу прямо в глину… И спрятался назад. Не больно.

Да и каменному человечку удар не повредил. Но, когда она попыталась мысленно отлепить его от стены и запустить дальше, молот снова выехал, и снова впечатал!

Проклятье! На фотоэлементе он, что ли?!

Ладно, раз вы так с нами – и мы вам тем же концом!..

Она расставила руки как можно шире, напряглась… Пропела.

Земля под местом, где прятался молот, разверзлась. А мелькавшее так, что сливалось в огненный поток, лезвие жужжащего, словно рой не пчел или ос, а – носорогов, диска воображённой очень большой болгарки, обрубило рукоять, краешек которой становилось видно, когда тот выскакивал до упора…

Молот со свистом улетел вниз, раздалось глухое чмокание, когда он вошёл в раскисшую глину там, внизу… Ух ты – похоже, недалеко эти самые… Грунтовые воды!

Грунтовые воды попытались залить её каменного монстрика шагов через двадцать.

Для них пришлось «проложить» отводящий тоннель – в ещё более глубокие горизонты под коридором. Спуск теперь стал куда круче – приходилось придерживаться за стены, чтобы не оскальзываться на каждом шагу, несмотря на альпинистские ботинки.

Коридор перед ней словно расширился – впереди что-то вроде пещеры. Своды, естественно, теряются в непроглядной тьме, как и положено в порядочной пещере. Стены чёрно-серо-зелёные. Диабаз, что ли, если она правильно помнит геологию?..

На полу имелись и обломки, и гравий. То бишь – обвал.

Пол завален…. Капитально. И гравий вычерпывать оказалось бессмысленно – он сразу же вновь засыпал выкапываемую дыру. Хм.

Она облила пол из ведра, в которое превратила очередной пузырёк из сумы:

– Я, Сэра, приказываю: замёрзни!..

Вот теперь стенки не оползали, и она смогла прорыть насквозь (Не сама, разумеется – а с помощью управляемых мысленно отбойного молотка и огромной лопаты!) примерно двухметровый слой напрочь сцементировавшегося гравия.

А яма-то получилась неплохая – прямо… Вот чёрт.

Ну видно же – могила!

Не нравится это ей. Может, стоило копать не прямоугольник со ступенями, а – круг?

Но как тогда спускаться к долгожданной коренной породе с вожделенными белыми прожилками? Стоп.

Что-то ведь держит её, не позволяя спускаться во, вроде, безопасную, и самолично расчищенную от обломков и пыли (Ну, пусть уже и пассами с Заклинаниями!) выемку!

Почесав затылок, и ещё раз, куда придирчивей оглядев пещерку, освещенную вспыхнувшим по её приказу куда ярче, факелом, она охнула: их видно! Круглые отверстия с чуть отсвечивающими при перемещении факела, остриями огромных сосулек, готовых, похоже, метнуться вниз, когда она дотронется до… Детонатора! (Как ни вспомнить несчастных сапёров!)

Она отступила подальше в коридор. Так? Нет – ещё подальше! Мало ли – может, там есть и яды, и бактерии. И кислота… Она призвала в руку прозрачный, но абсолютно непроницаемый для всего этого Щит, шириной во весь коридор. Донна Недда наверняка сейчас потирает руки – ученица включила мозг!

Реанимированный каменный человечек двинулся по ступенькам вниз. И вот она следит за ним только мысленным взором – переключившись на его глаза. Так. Наклониться. Отбить клювом специально придуманного геологического молотка вот этот кусок с белой прожилкой – кварца, что ли? Э-э, неважно!

Удар!

Грохот падения словно от настоящей лавины! Ей опять больно – из стали, что ли, чёртовы сосульки?! Ровными рядами, словно атакующая армия, только с пиками не наперевес, а книзу, жуткий частокол обрушился на её неторопливого беднягу!

Правда, она ещё ощущала его тело – значит, раны ему не слишком повредили…

Зато ему очень повредил поток, полившийся сразу следом из отверстий на потолке пещерки! А-а, жжётся!..

А угадала она с этой кислотой… Только вот как теперь забрать камень с прожилкой, если там, внизу, этой самой кислоты – уже по колено!

Придётся, наверное, выпустить её ещё ниже – по ещё одному отводящему каналу: пусть-ка перемешается где-то там, внизу, с водой!

На «копание» пассами тоннеля для спуска жидкости ушло минут пять – трудно оказалось отыскать мысленным взором полость уже в монолитной скале. Но она справилась.

Щит убран, кислота ушла.

Что же останавливает её теперь?!

Запах? Едкий. И ещё – словно квашеной капустой… Странно.

Ругаясь про себя за возможно, излишнюю мнительность, она вернулась к месту нового камнепада. А петь и творить новые Заклинанья-то… Становится тяжело. Вновь появилась одышка, и ноги… Да, признаемся хоть самой себе – трясутся. Причём не столько от усталости, сколько от ощущения надвигающейся беды.

Новый каменный Големчик скрипел ещё больше, и двигался помедленней, потому что был побольше – ей по пояс. Вот он протопал по ступенькам, вот подобрал остатки молотка (Она поспешила восстановить нужнейшее орудие!), вот…

Удар!

Из ямы начал подниматься жёлтый не то – пар, не то – туман.      Впрочем – какая разница: похоже, ей, чтоб не задохнуться в ядовитых миазмах, придётся бежать!

Наскоро сотворив ещё один Щит, она установила его поперёк всего тоннеля, перекрывая путь дымке, уже приобретшей конкретно зримые контуры: огромной Змеи!

Гос-споди, да это же легендарный Золотой Полоз Бажова – хранитель недр и тайн Уральской земли! Но они же, вроде, не на Урале?!.. Она отступила от щита, развернувшись, чтобы бежать. Полоз, массивная голова которого уже раздулась до размеров бычьей, и сгустилась в нечто поматериальней, чем дымка, внезапно ударил ею в Щит!

Тот, как это и бывает в кошмарах, разлетелся на мелкие осколки с печальным звоном…

Ну, тогда – только бежать!

Она кинулась вверх по коридору, поминутно оглядываясь и бросая за спину наспех творимые гранаты-лимонки. Некоторые особо наглые осколки свистели даже над головой, но полозу их взрывы ощутимого, да и просто – видимого вреда не причиняли! Он явно догонял, хоть и двигался с неспешной грацией и мощью скоростного электропоезда!

Чё-ё-ё-рт!.. Стены спереди начали сходиться!

Проклятье, это нечестно! Ведь она почти добыла…

Ладно – придётся попробовать подобраться к «коренным породам» в другом месте!

Она пропела Заклинание переноса, хотя, скорее, это напоминало выкрикивание:

– Я здесь и не здесь! Я – везде и нигде! Я – в Авалоне!

Однако – ни …я Заклинание не помогло!!! Да что ж это за свинство такое?!

Стены продолжали нагло и неумолимо сходиться, а «уж-переросток» уже буквально дышал в спину! Ах, вы так со мной!..