Отшельник. Книга 1

Глава 3

Выскочили с МКАД на Киевку и понеслись в сторону Калуги.

Впереди машина гайцов изредка взрыкивала сиреной, за ней джип охраны, следом реанемобиль, джип Уварова и замыкал кавалькаду еще один джип с охраной.

Попутные машины старались в спешке уйти с левой полосы, полагая, что следует очередной кортеж, очередного высокопоставленного чиновника, но узрев реанемобиль в кортеже, терялись в загадках.

Перед Малоярославцем столь же крутой джип нагло встал перед машиной гайцов и столь же нагло придерживал весь кортеж не обращая внимания на требовательные сигналы машины ГИБДД.

Тогда передний джип охраны, обогнав гаишников по обочине, рванул к наглому джипу.

Поравнявшись с ним бок о бок из окна высунулся короткий ствол автомата.

Очередь прошила асфальт перед неугомонным джипом и тот в страхе рванул на правую полосу, затем и вовсе встал на обочине, пропуская не только кортеж, но пристроившихся за ним особо мудрых водил.

Джип охраны пропустив машину гайцов вперед тут же пристроился за ней.

– Василич, а если он вдруг откажется… -спокойно спросил Уварова начальник охраны, не обращая внимания на маневры джипа охраны, как будто впереди ничего и не происходило.

– Наумыч, я об этом даже думать боюсь.

– Ну да, ну да, вдруг обидится, что эта Ирка заложила нам его схрон.

– Наумыч ты лошадей раньше времени не гони, никого она еще не заложила, ее еще уговорить надо.

– Так мы это запросто… -оскалился Наумыч.

– Даже не думай, я сам с ней поговорю, у нее дочку с того света вытащили, а ты с своей рожей к ней полезешь.

– А, чо рожа, рожа, как рожа, как у всех, кирпича не просит… -и он рявкнул в рацию.

– Гайцы, мать вашу, чего плетемся, как беременные?

Хотя кортеж и так несся свыше ста километров.

К Козельску прибыли в начале восьмого вечера.

– Говорил я тебе Василич вертушкой надо, ночь садится, где мы будем этого отшельника искать, да еще эта мамаша счастливая не знаешь, как она себя поставит.

– Не заводи меня Наумыч.

Машины, проскочив Козельск насквозь, выскочили на противоположенную окраину.

Свернули на грунтовку вправо и понеслись к видневшейся на пригорке деревне.

Эта и была Смородинка.

Машины остановились у второго дома слева от магазина.

– Дом то этот, там за магазином еще дома… -спросил Наумыч.

– Пустые вопросы задаешь начальник моей личной охраны.

– Да это я так, Василич, сам себя накручиваю, ох что-то не нравится мне вся эта эпопея…

– Делом займись.

Уваров стоял у джипа и курил.

Подбежал Наумыч.

– Дом этот, только закрыто снутри, делать что шеф?

Уваров выбросил недокуренную сигарету и не отвечая Наумычу пошел к дому.

Вошел в открытую калитку и поднялся на невысокое крыльцо.

Дернул дверь на себя, закрыто.

Он постучал, сначала было тихо, через минуту из-за двери спросили.

– Кто там, надо чего?

– Вы Ирина?

За дверью помолчали.

– Ну да, а вы кто такой?

– Я от вашей сестры, от Валентины, в дом пустите, поговорить надо.

– О чем поговорить, и что это за друзья у Вальки объявились, крутые все такие, ишь машин то сколь, да еще и милиция, я вроде ничего не натворила?

– Ирина мне надо с вами поговорить, пустите пожалуйста в дом.

– Здесь говорите, я хорошо вас слышу.

– Ну так же нельзя, нелепо все как-то, что ж я о своей беде на всю улицу кричать буду.

– Беде… это что ж за беда у вас такая, что я понадобилась?

– Мне нужен отшельник, у меня жена при смерти.

– Вон оно что, ну и стерва же Валька, ничего нельзя рассказывать беспутной.

– И вовсе она не стерва, жену мою спасти хочет, теперь только от вас зависит будет ли она жить.

– Не знаю я ничего, уезжайте отсюда, не знаю.

Голос перешел в крик.

Затем где-то хлопнула дверь.

Возле машин уже толпился народ, у калитки непонятная возня и голоса.

Сумерки неумолимо сгущались над деревней.

Уваров подошел к калитке.

Два его охранника держали за руки взъерошенного капитана полиции, тот пытался вырваться.

В руке Наумыча пистолет.

Уваров бросив на него взгляд понял, что пистолет капитанский.

– Что здесь происходит, ты кто… -спросил он капитана.

– Я то, я участковый здешний, а вот вы кто такие господа хорошие?

– Я все-таки при исполнении, а у меня табельное оружие…

– Уваров я, знаешь такого?

Капитан всмотрелся в лицо собеседника.

– Как не знать, наслышаны, что ж вы произвол творите, или вам закон уже и не писан?

– Нет никакого произвола, у меня…

Он повернулся к Наумычу.

– Пистолет капитану верни.

– Отпустите его… -приказал он охране.

Капитан одернул китель, сунул пистолет в кобуру, поправил фуражку.

– Пойдем.

Уваров взял капитана за локоть и повел к реанемобилю.

– Вот это моя жена, и жить ей осталось часа три-четыре.

Капитан посмотрел на молодую женщину, подключенную к аппаратуре, на сидящего здесь же врача, потом на Уварова.

– Я то чем могу помочь?

– Вот она… -Уваров махнул рукой на дом, -знает где живет отшельник, только он может спасти мою жену.

– Может… -уверено произнес участковый.

– Ну так и помоги мне.

– Я, я то чем могу помочь, я и не знаю где он живет.

– Зато она знает… -Уваров снова махнул на дом.

Капитан снял фуражку, почесал пятерней затылок.

– Ага, понятно, ну коли так, пойдем.

Участковый постучал кулаком в дверь, потом стукнул костяшками пальцев в окошко.

– Ирина открывай, это я, Филимоныч, власть твоя и твоя совесть, открывай кому говорю.

На двери скинули крючок, и он звякнул об железку.

Выглянула девочка лет десяти.

– Лариска, мамка где… -промолвил участковый, поднимаясь на крыльцо.

Уваров с интересом смотрел на девочку.

Судя по рассказу Валентины, это ее отшельник с того света вернул.

– В зале мамка, плачет шибко.

– Плачет, ну пойдем успокоим ее… -и участковый приобняв девочку за плечи шагнул в сени.

Ирина сидела за столом на кухне подперев голову руками, по щекам следы от слез.

Уваров встал на пороге, участковый прошел к столу и сел напротив хозяйки.

– Тут стало быть Ирина дело такое, никак без тебя не обойтись.

Участковый вертел в руках свою фуражку в упор глядя на Ирину.

Та поднял голову, со злостью глянула на Уварова.

– Не пойду я никуда, хоть режьте вы меня, я слово отшельнику дала, что забуду дорогу к нему, а вдруг как он да осерчает на меня, не пойду.

– Мне что встать перед вами на колени и умолять, не за себя ведь прошу, за жену, молодая она совсем, ей жить да жить еще.

– Не пойду я сказала, не пойду.

Ирина вскинулась с стула и отошла к окну.

К ней подошла Лариса.

– Мама, идти надо, нехорошо это, все жить должны, а дяденька отшельник он хороший, он не будет ругаться, иди мама, иди.

Дочь обняла мать и уткнулась ей в грудь.

Ирина недоуменно, испуганно смотрела на Ларису.

– Да как же это дочка, я же ему слово дала…

– Иди мама, он все поймет, надо идти.

Ирина посмотрела на Уварова.

– Поздно уже, стемнело почти, не найду я.

Уваров понял, что она переломила себя, а сейчас просто отговорку ищет.

– Надо идти Ирина, до утра Оля не доживет, она даже до полуночи не доживет.

– На машинах вы туда не проедете напрямую, а нести ее далеко, верст шесть будет.

– Мы понесем если надо, я сам понесу, ты только веди.

– Кругом поедем, по полям, почти до места с другой стороны от реки подъехать можно, там метров двести до оврага останется, да по оврагу столько же.

Ирина отправила Лариску к соседке, а сама села в джип Уварова, который теперь ехал первым, а за ним реанемобиль, два джипа с охраной сзади.

Машина гайцов уехала, как только въехали в Смородинку.

На вопрос Уварова участковому поедет ли тот с ними, Филимоныч отказался наотрез.

– Мне хоть по службе и не положено вроде, только боюсь я этого отшельника, боюсь, хватит и того, что Ирина с вами, авось на нее он и не осерчает.

Развернулся и пошел по улице.

Глава 4

По полям оказалось не менее двадцати километров, да пару раз в темноте заблудились.

Уваров начинал нервничать.

Видя его состояние, Наумыч срывал свою досаду на водителе.

– Сергей Наумыч, да я то тут причем, мне куда говорят, туда я и еду… -ворчливо огрызался шофер.

– Туда вот сворачивай, к лесу тому, Жиздра круг здесь делает огибая лес, там овраг есть, к реке идет, в том овраге и живет отшельник… -произнесла Ирина.

Уваров удивлялся, как в темноте, хотя и при свете почти полной луны, находит дорогу.

Она, словно прочитав его мысли, произнесла.

– Я же в Смородинке родилась, всю округу знаю, по грибы, да ягоды не раз хожено, да и с тятькой на Жиздру ездила сети ставить… -но тут же примолкла, как бы поняв, что ляпнула лишнее.

Наконец достигли места, где Ирина велела остановиться.

– Овраг там, метров двести отсель… -она махнула рукой в прогалину леса, в темноте сливающимся в одно темное пятно.

Выгрузились из машин, поставив машины так, чтобы они освещали ту самую прогалину.

В свете фар мелькали несуразные большие тени людей.

Уваров подошел к реанемобилю.

– Николай Васильевич, вы уверены, что поступаете правильно, ведь вашу жену придется отключать от аппаратуры?

– И что это значит?

– То, что она может умереть гораздо раньше срока, вот что это значит… -с досадой произнес врач.

– Ты можешь мне предложить что-то лучшее?

– Разумеется нет.

– Вот и отключай свою аппаратуру, и в темпе.

– Наумыч командуй… -бросил он стоящему рядом начальнику охраны.

Подскочили четверо охранников, подхватили носилки с лежащей на них Олей и вытащили из реанемобиля.

– А, мне то что делать… -спросил водитель скорой.

– Ждать… -коротко бросил Наумыч.

– Ждать то сколько?

– Сколько надо, столько и будешь, и не зли меня.

Водитель скорой поспешно залез в свою машину.

– Пошли с Богом… -коротко бросил Уваров и первым зашагал за Ириной.

В свете фар машин оврага достигли быстро.

– Левой стороной пойдем, метров сто, потом вниз спускаться надо будет, тропку я сейчас уже и не найду наверно… -произнесла Ирина всматриваясь в овраг, покрытый кромешной тьмой, лишь виднелись верхушки кустарника в свете луны.

А потом и луна пропала, небо затянуло тучами.

– Дождя нам только для полного счастья не хватает… -с досадой бросил Наумыч.

– Ну что встали, включить фонари и вперед… -отдал он приказ охране.

Ирина держа в руке мощный фонарь шла впереди, за ней Уваров, следом охранники с носилками, замыкал Наумыч.

– Вот она тропка, нашла… -обрадовано проговорила Ирина, тыкая лучом фонаря в подобие звериной тропы.

– Кабаны видать натоптали, да давно, не ходят больше по ней, следов свежих нет.

Она уверенно раздвинула кустарник и стала спускаться вниз.

Двигались след в след.

Охранникам пришлось нести носилки по двое, четверым было не пройти, кустарник почти смыкался на тропой.

Непонятно было сколько они уже плутали по этой звериной тропке, пока наконец не вышли на небольшую проплешину в этом овраге.

Лучи фонарей уперлись в стену кустарника в метрах десяти впереди.

Перед кустарником, откуда-то слева тек ручей пропадая в нем.

– Там слева, возле ручья… -чуть ли не прошептала Ирина.

Уваров посветил в то место фонарем, но ничего не обнаружил, тот же кустарник и только.

– Там в кустарнике землянка его и дверь в нее.

– Вы идите без меня, а я обратно к машинам ворочусь, боюсь встречаться с ним.

Ирина отступила чуть в сторону, как бы давая пройти вперед остальным.

– Вы двое назад, проводите женщину и ждать у машин… -приказал Наумыч.

Двое пошли вслед за Ириной обратно.

Носилки взяли вчетвером и направились к землянке.

– Здесь.

Наумыч указал фонарем на утоптанную площадку перед кустарником.

Посветил на сам кустарник, среди него выделялся проем похожий на плетень, это и оказалась дверь в землянку.

Наумыч найдя деревянную ручку потянул ее на себя, дверь открылась, в нос шибануло стойлом.

– Стой Наумыч, вдвоем пойдем, а вы ждите здесь… -бросил Уваров охране.

Он взял у одного из них передние рукоятки носилок, Наумыч стал сзади.

Фонари держали в правой руке двумя пальцами.

Вошли внутрь и тут же остановились.

Справа закудахтали куры, потом показалась козья голова из закуты, а чуть дальше недовольное ворчание свиньи.

Вот и откуда запах стойла.

– Дальше то куда шеф, тут дверей не меньше трех…

Уваров как мог освещал фонарем впереди.

Рядом с стойлом была дверь, из-под нее тек ручей, чуть левее еще одна, левее еще.

Он уже хотел пойти к средней, как вдруг внезапно все озарилось и глаза резанул яркий свет.

– Ни хрена себе, да тут цивилизация у него… -промолвил Наумыч.

Средняя дверь распахнулась, в проеме стоял бородатый старец, одетый в толстый свитер и джинсы, на ногах войлочные тапочки.

Он пристально всматривался в стоящих, задержав взгляд на докторе, который не послушав приказа Уварова шел следом за ними.

Потом молча отступил в сторону и показал рукой внутрь землянки.

Уваров потянул носилки за собой, они с Наумычем внесли их в помещение размером примерно пять на пять метров.

Следом опасливо косясь на отшельника проскользнул врач.

Отшельник вошел следом.

– Вон туда на лавку положите.

Он кивнул на сколоченную из досок у стены широкую лавку.

Они с Наумычем поставили носилки с Олей, куда указал отшельник.

Уваров осмотрелся.

В торце землянки, рядом с еще одной дверью, кирпичная печь.

В углу добротные полати, сколоченные из толстых струганных досок, внизу еще одна широкая лавка.

Посредине землянки стол из таких же толстых досок.

Возле двери справа небольшой столик, на нем три семьдесят пятых аккумулятора, инвектор, провода, тянущиеся в разные стороны.

Интересно, с чего же он электричество добывает, не с ветряка же, это какой высоты мачта нужна с этого оврага.

Возле одной из стен самодельный шкаф с посудой, на другой стене еще один шкаф, полки по всем стенам и над лавками.

На одной из полок переносной телевизор и транзистор.

Неплохо для отшельника.

А там за дверью должна находиться баня, наверняка.

Вовсе уж не выглядел замызганным отшельник.

Одежда чистая и стирана, волосы и борода тщательно причесаны.

Встретился взглядом с отшельником.

Умные глаза пытливо смотрели на троицу вошедших, на Олю он похоже и внимания не обращал.

Поймав на себе взгляд Уварова проговорил.

– Раз это твоя жена тут лежит, стало быть тебе и остаться, а они на улице обождут.

Отшельник кивнул на Наумыча с врачом.

– Но я врач, я обязан остаться…

Врач вышел вперед.

– А, зачем?

– Но как зачем, мало ли что пациентке понадобится…?

– Ей от тебя уже ничего не понадобится.

Отшельник снова посмотрел на Уварова.

– Выйдите оба… -глухо произнес Уваров.

Наумыч потянул за рукав следом за собой врача.

Тот еще пробовал было возмутиться, но наткнувшись на взгляд отшельника, поторопился удалиться.

Отшельник подошел к Ольге.

Скрестив руки стоял и смотрел на нее.

Уваров молчал затаив дыхание.

Отшельник обернулся и сел за стол.

– Садись.

Уваров сел, напротив.

– Ты зачем ко мне пришел и ее принес?

– Люди посоветовали, сказали, что этот шанс последний…

Отшельник исподлобья посмотрел на Уварова.

– А если я скажу, что это не так, что нет у нее больше никаких шансов.

– Ты девочку спас, когда она уже минут двадцать мертвой была, а такого просто быть не может, так могу ли я не верить в тебя и в последний связанный с тобой шанс…?

– Девочка была здоровой, а твоя жена неизлечимо больна, у нее нет больше крови хорошей, ее органы умирают, скоро остановится сердце и ее уже ничто не спасет.

– Так не дай ему остановиться, не дай ей умереть.

– Я не могу этого сделать, это не в моих силах, ты зря пришел сюда и отнял у нее лишних два часа жизни.

– Нет, отшельник, я не верю тебе, нет, такого быть не должно, она должна жить.

Уваров кричал, стучал кулаками по столу, колотил ими себя в грудь.

Он вдруг сполз на колени.

– Я умоляю, спаси ее, я все за нее отдам, она мне дороже жизни, мою жизнь возьми, только спаси ее, спаси, умоляю…

– Встань и сядь… -резко проговорил отшельник.

Уваров с трудом сел на лавку, ноги его не держали.

– Все, что я буду тебе говорить, ты не поймешь, не захочешь понимать, горе затмило твой разум, и ты не готов мыслить здраво.

– Пойми, не все в моих силах.

– Да, я спас ту девочку, но даже я сам не понимаю, как это у меня получилось.

– Но получилось же, почему ты не хочешь попробовать это с моей женой…?

– Потому, что твоя жена не та здоровая девочка, потому, что я чувствую свою беспомощность перед ее болезнью.

– Потому, что мне это не под силу.

– Может ты просто набиваешь себе цену, ты скажи сколько, я заплачу, десять, двадцать миллионов долларов.

Отшельник удрученно посмотрел на Уварова.

– Я думал ты гораздо умней олигарх Уваров, ошибся.

– А цену я себе не набиваю, я ее знаю, и ты мне ее заплатишь сполна.

– Это не девочка та, которую бык заколол, и ее мама, которая мне последние копейки принесла.

– Потому что я олигарх?

– Именно поэтому.

– И какова же твоя цена, если ты согласишься вылечить мою жену?

– Миллиард кувейтских динаров.

Уваров оторопело смотрел на отшельника.

Его даже в первую очередь удивила не требуемая сумма, а та валюта в которой он назвал.

Кувейтский динар на сегодняшний день является самой дорогой валютой мира, и если перевести этот миллиард в евро, то получится уже два с половиной миллиарда евро.

– Ты считаешь, что у меня есть такие деньги?

Отшельник улыбнулся.

– Торгаш всегда остается торгашом, даже у смертельного одра любимой женщины, за которую он готов вроде, как и жизнь отдать.

Уваров вскочил с места и потянулся к внутреннему карману пиджака.

– И охота тебе самому пачкаться, прикажи охране, они профессиональнее меня пристрелят.

Отшельник с презрением смотрел на Уварова.

Тот пересилив свою вспышку медленно опустился на лавку.

– У меня…

Отшельник перебил его.

– Не ври олигарх Уваров, я прекрасно знаю твое состояние, четырнадцать миллиардов евро официально, и двадцать восемь не официально.

– И что самое главное, эти двадцать восемь вовсе не в недвижимости и акциях, а в различной валюте, драгметаллах и драгкамнях разбросаны по сотням мировых банков и даже в трех тайниках.

Уваров с ужасом смотрел на отшельника.

– Кто ты… дьявол…?

– Не произноси никогда этого слова в моем доме… -жестко одернул его отшельник.

– Впрочем, это только сказано для того, чтоб ты с уважением относился ко мне и моему дому, даже к такому.

Уваров опустил взгляд.

– Я с уважением отношусь к тебе, поверь, то, что ты сделал с той девочкой ни дано никому.

– К сожалению, я не смогу сделать того же с твоей женой, тут я бессилен.

– Ты же даже не хочешь попробовать…?

– Не хочу, потому, что не уверен, что у меня это получится.

– Значит все же есть какой-то шанс?

Уваров с надеждой всматривался в лицо отшельника.

– Я не могу назвать это шансом, это из области фантастики и чего-то абсолютно нереального.

Он вдруг замолчал.

Уваров ждал затаив дыхание.

Отшельник встал и снова подошел к Ольге.

Приподнял пальцем ее веко.

– Она только что умерла… -глухо произнес он.

Уваров вскочил роняя лавку, с ужасом взирая на жену и отшельника.

– И ты так спокойно об этом говоришь?

– Ты прав, спокойно, может быть так даже лучше, все равно ее сердце бы не справилось с тем, что… впрочем, это уже неважно.

Он прошел к одному из шкафов, открыл створки и посмотрел внутрь.

– Вы на чем ее сюда привезли, на скорой?

– Да.

– Мне нужен аппарат для переливания крови, у них должен быть обязательно, и два литра медицинского спирта…

– Аппарат срочно, спирт через час, но не позже.

– Ты меня понял Уваров?

– Да, я понял…

– Так не стой пнем, приказания отдавай.

Уваров выскочил на улицу.

– Ну что там Василич?

К нему подскочил начальник охраны.

– Пока не знаю, врач где?

– Да вот он у ручья сидит.

– Давай его сюда.

Подошел врач.

– Аппарат для переливания крови в машине есть и спирт два литра?

Врач встрепенулся.

– Он что собирается делать?

– Я тебе вопрос задал… -рявкнул Уваров.

– Да конечно, аппарат есть, а спирт, там только грамм четыреста…

– А, еще где взять?

– Я не знаю… -пролепетал врач.

– Николай Васильевич, у водилы спирт есть, там у него литра четыре будет, мы, когда машину досматривали… -произнес один из охранников.

– Так быстро, бери этого Гиппократа и бегом с ним к машине, тащи все, что найдешь.

– Наумыч скорую не отпускать, ждать.

– С Ириной что делать?

– Придется ей до утра с нами, без нее мы не выберемся отсюда.

– Василич, отшельник то чего, вылечит Олю?

– Не знаю я, Наумыч, хорошо хоть согласился.

Охранник с врачом уже пропали за кустарником, Уваров вернулся в землянку.

– Сколько ждать надо… -встретил его вопросом отшельник.

– До машины и обратно, они поторопятся.

– Двадцать минут, хорошо.

– Помоги мне.

Уваров заметил изменения в интерьере землянки.

На лавках, стоящих по обе стороны стола, поперек лежали три толстых доски.

На них уложены с обоих сторон еще по три широких доски, застеленные простынями.

Отшельник подошел к Ольге с головы.

– Нужно ее переложить на эту простыню.

Они перенесли женщину и положили ее на спину.

– Сними с нее одежду, всю… -приказал отшельник.

Уваров снял с жены больничные штаны и рубашку.

Оля голая лежала на простыне.

Холодно же ей наверно… -вдруг мелькнуло в мозгу.

Он перевел взгляд на вторую простыню.

А на нее то, кого он класть собирается, не себя же…?

В это время в землянку влетел запыхавшийся врач, держа перед собой сумку.

– Вот, я все принес…

– Поставь сумку на носилки и иди… -произнес отшельник.

– Как иди, а кто же вам ассистировать будет… -он недоуменно смотрел на отшельника.

– Иди, ты все равно этого не сможешь сделать, я сам управлюсь.

– Но-о…я бы мог…

– Иди… -твердо произнес отшельник.

– И ты уходи Уваров.

– Куда?

– На улицу, можете там костер разжечь, только подальше, возле ручья.

– Костер, какой костер…?

Уваров не понимал почему отшельник его тоже выгоняет.

– Иди Уваров, иди, и проследи чтоб в течении двух часов к землянке никто близко не подходил, ты меня понял Уваров?

– Я понял.

От порога Уваров вдруг спросил.

– А, звать то тебя как?

– Зачем тебе это Уваров, или свечку решил за мой упокой потом поставить?

– Причем тут свечка, просто зовут же как-то человека, имя у него есть.

– Нет у меня имени Уваров, отшельник я, вот Отшельником и зови, а теперь уходи, не отнимай у меня время.

Уваров еще раз посмотрел на голую мертвую жену и вышел из землянки.