Потеряв меня, ты падёшь

– Ну почему? – схватив ее за руки, сестра жалостливо заныла. – Будет весело, обещаю!

– У меня маленький ребенок, поэтому мне не до клубов, – машинально ответила она, надеясь, что такой аргумент избавит ее от любой назойливой мухи, но прямо здесь такое говорить нельзя было.

– Ребенок? – переспросили парни, в числе которых оказался даже Егор.

Осознав свою ошибку, Элиза лишилась дара речи, застыв на месте.

– Ты знал? – раздался за спиной голос Давида, который что-то заподозрил по моей нейтральной реакции. После таких откровений я должен был сойти с ума, узнав, что у нее есть ребенок, но я подозрительно спокойно держался.

– Что он знал? – Роман уставился на меня, а потом повернулся к Элизе.

Я уже собирался открыть рот, но Элиза внезапно покосилась на меня своим обжигающим взглядом, и пришлось заткнуться.

– Вас это не касается, – сухо ответила она и покинула комнату.

Чтобы не объясняться с парнями, которые смотрели теперь только на меня, пришлось тоже уйти. Заодно прихватил с собой сестру, благодаря которой все пошло к чертям.

– Отпусти, мне больно! – заныла она, когда я силой завел ее в свой кабинет.

– Чтобы я тебя здесь не видел никогда, ты меня поняла?! – набросился на нее с криком, словно озверев, и девушка тут же сникла, прижавшись спиной к стене. – И передай своему другу, что если он еще раз попадется мне на глаза, я на нем живого места не оставлю!

– Почему ты такой злой? – произнесла она с горечью в голосе, подняв на меня мокрые от слез глаза. – Видимо, дедушка был прав на твой счет, и лучше бы мы с тобой и вовсе не встретились!

Не дожидаясь моего ответа, она стремительно выбежала из кабинета, захлопнув за собой дверь. От этого оглушительного грохота я понемногу начал приходить в себя, поскольку после ее слов был погружен в странную прострацию и не мог мыслить нормально.

И что эта гнида Рассел успел ей рассказать? Теперь вся моя ярость была обращена на деда. Конечно, глупо отрицать мое дурное поведение, но и он не святой. Наши характеры очень похожи: я весь в него такой отморозок. Вот только своим поступком дед сделал еще хуже. Он собственноручно превратил меня в бездушную тварь.

– Дэмиен! – закричал Давид, влетев в мой кабинет. – Что на сей раз ты учудил?

– О чем речь? – непонимающе взглянул на друга.

– Ты сейчас серьезно? – он молниеносно приблизился и схватил меня за пиджак. – Твоя сестра рыдает в приемной, придурок!

Вот же дерьмо… И почему она не ушла?

– Успокойся, – убрал его руки от себя и двинулся к двери. – Я сейчас быстро ее прогоню.

Не успел я шагнуть к выходу, как меня резко развернули и врезали по лицу. Удар оказался настолько сильным, что я свалился на пол.

– Ты совсем идиот? – заорал Давид, нависая надо мной. – Надо ее успокоить, а не прогонять! И вообще, ты не должен был изначально доводить ее до такого состояния!

Я провел пальцами по ушибленной щеке, куда со всей силы влетел кулак Давида, и молча поднялся на ноги. Он пытался мне помочь, протянув руку, но я проигнорировал этот дружеский жест, потому что собирался врезать в ответ.

– Не смей указывать мне, что я должен, а что нет! – с этими словами кинулся на друга и ударил его по лицу. Надеюсь, ему было так же больно, как и мне. Только этот сукин сын удержался и не упал, а заодно умудрился зацепить ногой журнальный столик, отчего по всей комнате разнеслись звуки ломающегося стекла.

Пока его внимание было сосредоточено на погроме, я снова ринулся к нему, собираясь в этот раз приложить максимум усилий, дабы свалить его с ног.

– Вы что творите? – донесся до меня приглушенный голос Макса, блокируемый звуком ударов моего бешеного сердца. Я был настолько возбужден и заряжен адреналином, что полностью потерял связь с действительностью.

Благодаря внезапному появлению Макса, Давид успел вовремя меня заметить и увернулся в последнюю секунду от летящего в него кулака. Но на этом я не сдался, вновь заведя руку для очередного удара.

– Какого черта… – ахнул Роман, выглянув из-за спины Макса. – У кого-то снова поехала крыша?

Вспомнив, как это придурок подкатывал к сестре, я повернулся к нему. Если бы он не лез с тупыми вопросами, мы бы не дошли до этого.

– Эй, полегче, парень, – выставив руки вперед, произнес Максим, за которым трусливо спрятался Роман. – Тебе надо остыть…

– И ты туда же? – разозлился я, сжимая кулаки и готовясь налететь на него. – Я сам решу, что мне надо!

Сделав шаг навстречу парням, меня сзади обхватили руки Давида, который решил таким способом удержать мой порыв кого-нибудь убить.

– Ты уже переходишь все границы, Дэмиен! – прорычал он у моего уха. Таким взбешенным я его видел только однажды, когда мы стояли на верхней трибуне скейт-парка. Вспомнив о том дне и о том, что сейчас в офисе находится Элиза, я словно пробудился от сна.

Понадобилось всего несколько секунд, чтобы злость отступила, но на ее место тут же пришло беспокойство. Мне срочно надо найти сестру и извиниться перед ней. Уже в который раз я переходил черту, а она каждый раз закрывала на это глаза.

– Можешь отпустить, – произнес спокойным голосом, обращаясь к Давиду. Но тот не спешил выпускать меня из своей крепкой хватки. – Я остыл, слышишь?! Или желаешь дождаться новой волны?

Друг фыркнул и отступил, слегка подтолкнув меня в спину.

– Только попробуй снова такое вытворить, – пригрозил он, тыча в меня указательным пальцем; затем покинул кабинет, прихватив с собой парней.

Я бы рад его послушаться, но эта хрень, что творится со мной, выходит не по желанию. От своей беспомощности порой приходил в полное отчаяние. Мне ничто не помогало. Последней надеждой станут таблетки, но если и они не помогут… Придется уже кончать со всем. Я устал бороться за бесполезную жизнь, причиняя другим боль.

Закрыв глаза и подняв лицо к потолку, вдохнул воздуха полной грудью. Кулаки, что еще секунду назад сжимались до белых костяшек, – ослабли, и руки безвольно повисли вдоль тела. Но сейчас некогда было прохлаждаться, надо поговорить с Джульеттой. И извиниться.

Войдя в приемную, я чуть не врезался в ребят, которые выстроились в живую стенку, внимательно за чем-то наблюдая. Взглянув между их голов, увидел сидящую на диване сестру, а рядом с ней… Элизабет. Она обнимала Джульетту одной рукой и пыталась ее успокоить какими-то словами, которые было невозможно расслышать с того места, где я стоял.

Это очень и очень плохо. Элиза теперь возненавидит меня еще сильнее. А если она расскажет сестре, какой я на самом деле урод, то и Джульетта впишет меня в свой черный список, если не успела уже сделать это раньше.

Да уж, здесь мне делать больше нечего. Я развернулся, собираясь дождаться всех остальных в переговорной, но сделал это не слишком скрытно.

– Дэмиен? – позвала меня сестра тихим беспокойным голосом. – Дэмиен, что случилось?

Сначала я не понял, а когда она вскочила и побежала ко мне, был даже немного озадачен. Ее тонкие пальчики коснулись моей щеки, и боль вспыхнула повторно.

– Кто тебя ударил? – ахнула сестра, с трепетом разглядывая меня, затем перевела быстрый взгляд на парней и увидела среди них Давида с такими же ушибами.

Дальше я не успел вовремя среагировать, и она бросилась к нему, явно собираясь его отчитать.

– Зачем ты это сделал? – закричала Джульетта, встав напротив моего друга, который в этой ситуации был ни в чем не виноват.

Давид от такой резкой смены настроения сестры просто остолбенел, не зная, что ей ответить. И пришлось его выручать.

– Отстань от него, – дернул ее за руку, пытаясь увести подальше от ненужных зрителей, но она вырвалась и снова зашагала к обидчикам.

– И какие вы после этого друзья?! – произнесла Джульетта, хмуро оглядывая парней, пока я понемногу начинал выходить из себя.

– Эй, малышка, твой братец немного не в себе, за что, собственно говоря, и получил, – непринужденно ответил Роман, выйдя вперед.

Похоже, эти слова пришлись Джульетте не по душе, и она побагровела от возмущения.

– Когда человек злится, не означает, что он не в себе. На самом деле, мой брат хороший! – излишне громко произнесла сестра, выставив меня на всеобщее посмешище. Лучше бы она так не считала, ведь я точно знаю, что подведу ее. А когда Джульетта разочаруется во мне, будет больно нам обоим.

– Прекрати нести эту чушь и свали уже отсюда! – указав на выход, обратился к сестре. По ее щекам тут же покатились свежие слезы, а пухлые губы сжались в тонкую линию.

Она должна держаться подальше от меня. Подальше от моего прошлого и, тем более, будущего. Там нет места для нее, как и для меня самого.

К моему большому сожалению, эта зараза не ушла, а вернулась к Элизе и зарыдала пуще прежнего, уткнувшись лицом ей в грудь.

– Я тебе что сказал? – кричал на Джульетту, подходя ближе к диванам.

Тут мое внимание отвлек звон лифта, откуда вышел запыхавшийся Дмитрий, и рванул в нашу сторону. Заметив его, сестра побежала к нему навстречу и бросилась в его объятия.

– Теперь каждая, кого я обижу, будет бежать к этому придурку? – сказал достаточно громко, чтобы слышала и Элиза. Меня до сих пор коробило от мысли о ней с Димой.

Парень тоже понял, что я имею в виду, и, надеюсь, он будет помнить, как сильно меня бесит.

Все это время я боялся взглянуть на Элизу и даже не представляю, о чем она сейчас думает. Она так и не проронила ни единого слова. Но все же шелохнулась и поднялась на ноги, когда я уже думал свалить отсюда подальше.

– Неужели, ты думаешь, что кто-то захочет быть с тобой рядом? – произнесла она едва слышно, чтобы услышать мог только я. От ее ледяного голоса замерз бы и ад. – И знаешь что, я ни о чем не жалею.

– Да что ты! – притворился удивленным и шагнул к ней ближе. – Так скажи мне, пожалуйста, он помог тебе забыть меня, или же его член оказался недостаточно хорош?

В ее глазах сверкнули молнии, и тишину прорвала звонкая пощечина, окрасившая алым цветом мою вторую щеку. Затем она молча удалилась, оставив меня наедине со своими мыслями.

Боль меня не тревожила, я больше переживал о том, что не получил ответ на свой вопрос. Почему она ничего не сказала, и что значила эта пощечина?

– Какого черта ты творишь? – изобразив гримасу боли на лице, произнес Дима. Он все еще прижимал к своей груди Джульетту, которая внезапно перестала плакать. – Как ты вообще додумался ее о таком спрашивать?

– Слушай сюда, козлина, больше повторять не буду, – повернулся к Дмитрию, держась из последних сил, чтобы не размазать его по стенке. – Хватай свою подружку, и чтобы я вас здесь больше никогда не видел, как и у меня дома, вам ясно?!

Благо он не стал возражать и, взяв Джульетту за руку, повел ее к лифту. Отлично. Одной проблемой меньше.

– Думаю, тебе лучше уехать, – раздался за моей спиной голос Давида.

– Чего?

– Сейчас ты не в состоянии вести важные дела, поэтому возьми отгул на несколько дней. Сегодня к вечеру вышлю тебе новые материалы и запись совещания, которую ты, вероятно, проморгал. В общем, поработаешь пока из дома.

Я даже не стал возражать. Хрен с ними. Просто развернулся и направился к лестнице, лишь бы поскорее отсюда свалить, не дожидаясь приезда лифта.

Буду даже рад не возвращаться сюда обратно и не видеть Элизу. Я знаю, что не имею права на нее злиться, но почему-то не могу сдержаться.

Эта злость не такая, как обычно, она таит в себе нечто большее. Я злюсь на нее только потому, что не в состоянии больше любить. Мне надо отпустить ее и забыть о тех чувствах, что она вызывает, пока до конца не сошел с ума. Элиза уже не вернется, и я должен смириться с этим.

Она никогда не любила Дэмиена Дэвенпорта. Ее мысли были заняты лишь Глебом, который стал ее мужским идеалом, а когда его не стало, закончилась и вся эта игра в романтику.

Одного я не понимал, почему она оставила ребенка. Она прекрасно знала от кого он и могла спокойно покончить с ним. Разве можно кого-то ненавидеть всем сердцем, а потом нянчить его ребенка? Или… он стал ей заменой того, что я у нее отобрал. Черт. Ведь не просто так Элиза назвала его именем своего погибшего брата.

Пока спускался до первого этажа, чуть не выдохся. Десять этажей оказались намного утомительнее занятий в спортзале.

Мой организм был настолько истощен стрессом и физическими нагрузками, что сегодня мне уже точно не избежать сна, как и кошмаров.

Следующие несколько дней я переживал те же страдания, которые постоянно мучили меня последние годы. Лишь отчасти некоторые из них стали менее болезненными, после начала приема препаратов, назначенных врачом-неврологом.

Я также мало спал и больше времени проводил за работой, которую ежедневно присылал мне Давид.

Джульетту я не видел с того дня, как мы поцапались с ней в офисе, но, надеюсь, у нее сейчас все хорошо. На самом деле, надежда тут ни при чем, я довольно часто звоню отцу, узнавая у него последние новости о сестре.

В выходные Давид удивил меня звонком, а когда сказал, что надо зайти в понедельник на работу, я даже не поверил сразу. По его словам, наше дело сдвинулось с мертвой точки, и мне доверена важная задача.

Как оказалось, моей задачей стала поездка в Светлогорск. Я должен был передать оригиналы каких-то документов на рассмотрение главой муниципального образования. В общем, ничего сложного – прилететь, оставить и вернуться.

Самолет у меня был где-то после обеда, поэтому не стал заезжать в офис слишком рано, чтобы не мотаться туда-обратно два раза. Зайдя в приемную, набрал сразу же Давида, решив не искать его по всему огромному помещению, а сразу позвать к выходу с документами. Я звонил три раза и каждый раз мне говорили, что абонент занят. Разозлившись, направился на его поиски, чтобы ненароком не опоздать на свой рейс.

Первым делом решил заглянуть в переговорную. Она как раз была по пути к его кабинету. Приблизившись к стеклянной коробке, замер от той картины, что предстала передо мной.

Огромный стол был весь завален эскизами и чертежами, а вокруг него крутились Егор и Элиза, весело проводя время вместе. Я впервые за долгое время увидел ее улыбку. Хватило одного лишь взгляда на нее такую счастливую, чтобы мое сердце и душа восставали из пепла. И как я собирался ее забыть? Ее нереально забыть! Она будет мучить меня до конца жизни.

– Привет, – дотронулся до моего плеча Давид, но я продолжал стоять к нему спиной и смотреть на Элизу. – Прости, что не ответил, был важный звонок. И вот, держи. – Он протянул пачку бумаг в папке. – Эти документы надо доставить сегодня до вечера.

Я не глядя взял папку из его руку, но не спешил уходить.

– Дэмиен, ты чего завис? – спросил друг, проследив за моим взглядом, пока не заметил в переговорной Элизу и Егора. – Тебе лучше уйти.

– Конечно, я не собирался мешать их свиданию, – произнес сквозь зубы, с трудом сдерживая себя в руках.

– Не глупи, идиот, они просто работают, – проворчал он, задев слегка кулаком меня в плечо. – Если ты не в курсе, то работа архитектора и проектировщика тесно связана между собой. А то, что им комфортно вместе, ничего не значит, хотя это их дело, и тебя не касается.

– Хреновый из тебя друг, Давид, – прорычал в ответ и зашагал в сторону лифта.

– Для тебя же лучше начать новую жизнь, а не цепляться за старое! – крикнул он, когда я уже скрылся в холле.

Ему легко такое говорить, но проблема в том, что для меня нет жизни, где нет ее. А старое всегда будет преследовать меня, пока не получу ее прощения. Поэтому я просто лишен будущего, как и всего остального.

Я потерял любимую девушку и ребенка, а также лишился семьи. И как бы ни пытался найти виновного, за все в ответе я один. Только я повинен во всех несчастьях, что происходят со мной.

Моя поездка до Светлогорска и обратно прошла на удивление хорошо. Даже несмотря на мое нервное состояние, которое, честно говоря, пришлось подавить успокоительными таблетками. Но все равно Давид мог гордиться мной, в этот раз я его не подвел. И очень надеюсь, что в дальнейшем также не подведу друга.

Он постоянно поддерживал меня и никогда не отворачивался, как бы я ни пытался его прогнать. Любая наша ссора, – где всегда был виноват исключительно я один, – сходила на нет через день, а то и за пару часов, и все благодаря ему.

Не будь Давида рядом, я бы мог совершить куда больше непростительных вещей, погубив при этом не две невинные жизни, а десятки. Тогда я ни о чем не задумывался; желал лишь украсить свою бесцветную и скучную жизнь, пока она не покрылась багровым покрывалом. Но прозрел я не сразу, для этого пришлось потерять самое дорогое.

После поездки Давид снова разрешил мне приходить в офис, но пересекаться с Элизой больше не приходилось. Ей выделили отдельный стол в рабочей зоне, где были столы и остальных ребят. Только у нас с Давидом имелись изолированные кабинеты, чему был несказанно рад. Находясь в отдельной комнате, я не видел и не слышал никого, а редкие встречи в зале во время совещаний, давались мне с каждым разом легче. Обычно я даже голову не поднимал, чтобы не видеть ее, но больше бесили их разговоры с Егором. Хоть они и общались чисто по работе, меня все равно это дико раздражало.

За прошедшие две недели Элиза даже слова мне не сказала, постоянно избегая встреч со мной. А в моменты, когда мы случайно пересекались в приемной, которая связывала наши рабочие места, она невозмутимо шла мимо, словно не замечая моего присутствия. Да уж, лучшего наказания и не придумаешь. Она была так близка и при этом совершенно недосягаема.

Очередное утро начиналось как обычно, пока Давид не обрадовал меня замечательной новостью.

– Наши планы немного сдвигаются, – начал он, зайдя ко мне без стука. – Егору надо отъехать на месяц в Берлин по новой работе, поэтому общаться придется по онлайн-связи.

– Замечательно, – равнодушно произнес в ответ, хотя чувствовал настоящее облегчение, что он сваливает. – А разве он не закончил свою часть, зачем ему возвращаться?

– К его возвращению Элизабет должна закончить с проектом, а без согласования с Егором мы не сможем его сдать. Конечный вид отеля зависит только от него.

– Какой важный тип, – фыркнул я и откинулся на спинку своего кожаного кресла.

– Ах да, – Давид остановился у двери, вспомнив что-то важное. – В связи с тем, что его не будет в городе, некоторую работу придется делать тебе. Все детали он напишет сам, я скинул ему твой номер.

– Буду с нетерпением ждать от него сообщения, – помахал другу, язвительно ухмыляясь, на что он устало закатил глаза и удалился.

Теперь у меня стало на одну проблему меньше. Но, на самом деле, Егор никогда не являлся проблемой, ведь ею был я. Неважно, кто будет рядом с Элизой, от этого она не побежит ко мне. Такая вот суровая реальность, с которой просто невозможно соперничать.

После очередного собрания, где Роман поделился своими успехами в плане поиска инвесторов, я зашел к Давиду для обсуждения некоторых вопросов касательно моего профиля.

Мы просидели с ним довольно долго, обсуждая не только работу, но и личную жизнь, которой, по сути, ни у одного из нас не было.

За столько лет знакомства я не мог понять, почему у него до сих пор нет девушки. У моего друга было все: деньги, внешность, манеры, но только не вторая половинка. Может, он также страдал от неразделенной любви, а может, просто еще не нашел ту самую. Хотя он особо и не старался кого-то найти. Для него работа стала важнее всего, а остальное его мало волновало.

Короткий звон прервал нашу беседу, и мне пришлось отвлечься на мобильник, на который только что пришло новое сообщение. Взглянув на незнакомый номер, я было решил, что это Егор, но текст сообщения говорил совсем о другом. От первого же предложения по моему телу прошлась волнительная дрожь, а ладони мгновенно запотели.

«Привет, это Элизабет. У меня есть несколько вопросов, могу я задать их тебе сюда?»

– Твою мать! – заорал я, схватив свободной рукой себя за волосы.

– Что случилось? – спросил Давид, явно обеспокоенный моим странным поведением.

– Она… Она… Она написала мне! – запинаясь от волнения, повернул дисплей телефона в его сторону. – Смотри!

Но на его лице отразилось что-то неопределенное, и он сжал губы, оттягивая свой приговор.

– Что такое? – с подозрением взглянул на друга, а он между тем достал свой смартфон и начал в нем рыться. Через пару мгновений Давид нахмурился, что меня насторожило еще сильнее.

– Прости, – тихо проговорил он. – Я, видимо, случайно отправил ей твой номер вместо номера Егора. Она сегодня просила его контакты, чтобы уточнить некоторые детали проекта. Вероятно, номер Егора не скопировался, а твой был последним в буфере, а я по дурости не проверил. Но сейчас мы быстро все исправим.

Пока он говорил, мое сердце разбивалось на части. Неужели, я думал, что она может написать мне? Какой же я наивный идиот. Раз она не хочет со мной общаться, то почему бы не стать на время тем, с кем ей комфортно. Открыв обратно вкладку со входящими, я написал: «Привет, Элизабет! Конечно, задавай».

– Я уже все исправил.

– О чем ты? – друг в испуге уставился на меня, отложив свой телефон.

– Написал ей.

– И что же ты написал, позволь узнать? – он поднялся на ноги и двинулся ко мне.

– То, что нам сейчас нужно.

– Какого хрена ты сейчас несешь?

– Мне надо с ней поговорить, даже если придется на время притвориться другим! – воскликнул в отчаянии, надеясь, что друг меня поймет. Но ошибся.

– Нет, Дэмиен! Нет, нет, нет! Да твою же мать, сколько можно над ней издеваться?! – взревел Давид, пытаясь выхватить у меня из рук телефон. – Я не позволю тебе сделать ей больно. Снова!

– Клянусь, я не скажу ей ничего такого, просто немного поболтаю с ней от лица человека, которого она не ненавидит. Ну же, Давид, ты должен меня понять! – взмолился я, хватая друга за руку. – Она не узнает, с кем говорит!

– Ты совсем идиот? Как ты вообще собрался вести с ней диалог по работе, не соображая ничего в архитектуре и строительстве?

– Так я просто напишу Егору, а то, что он ответит, скопирую Элизе.

– О боже… – прошептал Давид, закрыв лицо ладонью. – Ты сделаешь только хуже, поэтому не надо, прошу…

– Извини, но уже поздно. – Раздался новый звуковой сигнал, и на экране загорелось уведомление о новом входящем сообщении от Элизы. – Обещаю, это станет моим заключительным капризом.