Читать книгу: «Призрак поместья Торнхилл», страница 3

– Продолжайте рассказ про события ужина. – Я сделал приглашающий жест, пожалев, что не захватил из машины вторую пачку сигарет.

– Собственно, дальше все закрутилось довольно быстро. – Голос девушки стал выше, выдавая нервозность. – Едва Ребекка заговорила про завещание, я увидела, как жадно заблестели глазки всех присутствующих, даже у Люси. Считайте меня излишне нежной, но мне было противно слушать про смерть и деньги, видеть эти алчущие лица. Я вышла в коридор, сказав, что хочу умыться. На деле просто собиралась выждать минут двадцать и вернуться, когда они закончат обсуждать завещание. Едва я закрыла за собой дверь уборной, как услышала шум из гостиной, а затем какие-то крики и стук. Я сразу побежала обратно и увидела, как тетушка зашлась кашлем, а остальные окружили ее со всех сторон, пытаясь хоть как-то помочь. Картина была жуткая: Ребекка кашляла кровью, хваталась за стол, склеры глаз покраснели, я хотела уложить ее на пол, чтобы помочь освободить дыхательные пути, но, как только я приблизилась, у нее изо рта пошла кровавая пена, и она потеряла сознание. Я выполнила непрямой массаж сердца, кто-то вызвал скорую, – наверное, это был Уинстон, – но было поздно. Ребекка была уже мертва, когда они приехали.

Последние фразы Вивьен произносила четко, разделяя каждое слово короткой паузой, словно читала доклад. Однако ее руки то и дело беспокойно перебирали ткань платья, теребили браслет.

– Вы медик, Вивьен? – переспросил я, вспоминая выражения, что она употребляла. Девушка качнула головой.

– Химик.

Услышав ее ответ, мы с Мином, не сговариваясь, посмотрели друг на друга, тот быстро чиркнул новую пометку в блокноте, мгновенно посерьезнев.

«Что, зеленоглазая красотка уже не кажется тебе такой невинной?»

– Какой раздел химии вы изучаете?

– Биохимия.

Картина складывалась явно не в пользу Бернелл, и она, похоже, это понимала, но старалась сохранить хотя бы внешнее спокойствие.

– Вивьен, позвольте еще один вопрос. – Я сделал небольшую паузу, чтобы сформулировать крутящуюся в голове мысль. – Вы сказали, что тетушку убил призрак поместья Торнхилл, верно?

– Если быть точной, господа детективы, я сказала, что «все присутствующие считают, что тетушку убил призрак», – твердым голосом ответила девушка, стойко выдерживая мой скептический взгляд.

– Вы верите в призраков? – Все мои силы были брошены на сохранение профессионального выражения.

– Сложно в них не верить, когда живешь с одним бок о бок с самого детства. – Мне показалось, что на мгновение на лице девушки отразилась печаль. – А вы, мистер Ларсен, верите в призраков?

Ну, тут уж сумасшедшая перешла все грани, я не выдержал и засмеялся.

– Как я уже сказал ранее, я не верю в существование сверхъестественных сил, которые могут убивать людей. Зато верю в людей, способных убить близкого ради денег, тем более когда речь идет о столь серьезных суммах. Спасибо, Вивьен, пока мы узнали достаточно. – Я встал со своего места, знаменуя тем самым окончание разговора.

– Простите, где здесь уборная? – Мин отложил свой блокнот, расправляя слегка помявшиеся брюки.

– Выходите в коридор и налево, первая дверь по правую руку, – вежливо ответила новоиспеченная хозяйка Торнхилла.

Дверь за ним закрылась, мы остались вдвоем, и Бернелл снова достала сигарету, явно не спеша уходить.

– Знаете, мистер Ларсен, что говорят о привидениях? – вдруг заговорила она.

– Что их всех давно переловили охотники? – ухмыльнувшись, спросил я, помогая девчонке прикурить. Теперь от нее пахло не лугом – лесным пожаром.

«Что же тлеет в твоей душе, сумасшедшая?»

– Не совсем. – Вивьен сделала затяжку, изучая мое лицо, будто пыталась что-то выяснить для себя. – Говорят, что призраки – порождения людских пороков.

Мне ужасно хотелось спросить, какой порок породил призрака в этом умирающем ветхом поместье, но я вновь почувствовал прикосновение на своей руке, на этот раз не на той, в которой была зажата зажигалка. Столь неуместный жест заставил мысли сбиться в кучу. Чего она добивается?

– Угостить?

«Сигареты, идиот».

В глазах Бернелл блеснули коварные огоньки, казалось, она забавляется моей реакцией. Чистой воды провокация.

– У вас, кажется, закончились. – Вивьен кивнула на пустую пачку, что я оставил на столе: – А за новой вы сегодня вряд ли сможете отправиться.

– Это почему? – Я убрал несколько штук в карман.

– Вы же видели, какой снаружи ливень, промокнете насквозь вместе с вашими паршивыми сигаретами. – Вивьен наконец отошла от меня, моментально потеряв интерес к собственной игре.

«Неужели правда сумасшедшая?»

Я глянул в просвет между шторами, но не увидел ничего, кроме темно-серого полотна за окном. Тишину комнаты разрезал короткий сигнал вибрирующего телефона, Вивьен ловко выудила смартфон из сумочки и смахнула по экрану. Быстро прочитав сообщение, она как-то странно усмехнулась.

– Похоже, вам и вашему другу придется остаться в Торнхилле этой ночью. – Я удивленно поднял брови: ночевать вне дома входило в мои планы только по субботам, а сегодня была пятница. – Сторож сообщил, что дороги размыло. У нас это частое явление в такую погоду, но не переживайте, в особняке много спален.

– Благодарю за предложение, видимо, действительно нам придется остаться на ночь здесь, – только и выдал я. Спорить и сокрушаться не было никакого смысла, лондонскому ливню на мои сетования всегда было глубоко наплевать.

Вивьен затушила сигарету – по тому, как дергались ее пальцы, излишне усердно вдавливая окурок в пепельницу, мне показалось, что она хочет сказать что-то еще. Но, вопреки ожиданиям, она попрощалась и спешно двинулась к выходу из комнаты, словно оставаться здесь еще хоть мгновение ей было невыносимо.

– Вивьен, – окликнул я ее у двери.

– Мистер Ларсен? – В ее голос будто проскользнула надежда.

«Что же ты хочешь от меня услышать, сумасшедшая, что ты вне подозрений? Прости, но после рассказа твое положение лишь ухудшилось».

– Почему ваша семья продолжила пировать даже после смерти Ребекки? Вам не показалось это странным?

Вивьен протяжно вздохнула и выдавила кривую улыбку:

– Нет, детектив, мне это абсолютно не показалось странным.

Половинчатый ответ Бернелл, пожалуй, сообщил даже больше, чем я рассчитывал.

– Доброй ночи, мистер Ларсен. Люси позаботится о вашем комфорте и подготовит спальни.

– Благодарю.

Вивьен наконец покинула кабинет, а я остался курить и размышлять обо всем, что здесь услышал. Стоило остаться наедине со своей заначкой сигарет, как мой телефон завибрировал. На экране высветилось имя абонента – «Ведьма».

– Слушаю, – ответил я на звонок, присаживаясь на край стола.

– У меня для тебя две новости, Ади. – Снова момент внутреннего напряжения. – Одна хорошая и одна плохая. С какой начинать?

Глава 3. Полуночники

Почему-то после подобного вопроса никогда не бывает ощущения, что ты останешься доволен окончанием беседы. Я потер переносицу и сделал затяжку; Ким, проявив чудеса чуткости, подождала окончания сего ритуала.

– Я готов, сообщай новости в порядке значимости. – На другом конце провода послышался короткий вздох.

– Вскрытие и осмотр я закончила, срезы тканей отправила в лабораторию на гистологию, отчет и медкарта погибшей уже на вашей почте. Оказалось, что наша дамочка умерла самой неприятной смертью.

– Да, ее племянница сообщила, что перед кончиной у Ребекки пошла кровавая пена. – Я не видел, но знал, что Новак сейчас кивнула.

– Я обнаружила массивные химические ожоги пищевода и гортани, поражение легких и признаки кровоизлияния в дыхательные пути, в общем, полный фарш. Рискну предположить, что яд был в виде порошка или газа. – Ведьма чем-то зашуршала, очевидно готовясь покинуть рабочее место. – Чем именно была отравлена убитая, пока не могу сказать, результаты ориентировочно придут через два-три дня. Но с уверенностью могу заявить: найденные мною следы не похожи на те, что остаются от стандартных бытовых ядов, учитывая обстоятельства, версию суицида я бы тоже отмела.

– Это была плохая или хорошая новость? – поинтересовался я.

– Тебе решать. – Я знал, что где-то там Новак пожала плечами. – В любом случае на ближайшие восемнадцать часов меня это не касается. Я иду на свидание, а завтра мне во вторую смену, так что не вздумайте звонить с утра! – Ведьма звякнула ключами, будто усиливая этим эффект своих слов.

– Свидание? – Я тихонько усмехнулся, делая затяжку. Нас с Ким связывали исключительно рабочие отношения и исключительно рабочий редкий секс, потому интересовался я из чистого любопытства.

– Ага, познакомилась с одним недавно в приложении, зовут Ноа.

– Приложении? – Я искренне удивился: Новак, казалось, не очень расположена к социальным медиа. – Надеюсь, ты указала в своем профиле, что съедаешь головы самцов после спаривания? А то бедный парень, возможно, не ведает, в чьи сети направляется.

– Уже жалею, что тебе голову не оторвала после спаривания, Ларсен. – Ведьма цокнула языком; на заднем фоне закрылась дверь машины. – Вообще мне кажется, он довольно милый, – добавила она уже совсем другим голосом.

«Среди мглы ведьминской души забрезжил лучик нежности?»

– Милый? Если тебя тянет на милых, то наш отважный и скромный Капитан – просто идеальный кандидат. Подожди еще годиков пять, и он решится взять тебя за руку, – добавил я, посмеиваясь, Ким тоже улыбнулась – это я мог утверждать с уверенностью.

– Мин и правда очень милый, не то что ты, – беззлобно подтрунила надо мной Ведьма. – Кстати, прозвище Капитан от «Капитан очевидность»?

– Уверен, так он и думает, – уклончиво ответил я.

– Как продвигается ваше расследование?

– Дело обещает быть занимательным: мы в старинном поместье, где никто, кроме главной подозреваемой в убийстве, не хочет с нами разговаривать, а сама подозреваемая утверждает, что Ребекку убил призрак поместья Торнхилл.

– Похоже, не зря говорят: «У богатых свои причуды», – протянула Ким после паузы. – Прости, мне уже пора ехать, кавалер ждет.

– Будь аккуратна, ведьма.

– И ты, Адриан.

Я сунул телефон в карман как раз в тот момент, когда в кабинет вернулся Мин.

– Уже слышал последние новости?

– Про размытые дороги? – Кэп, сунув руки в карманы, подошел ко мне. – Я наткнулся в коридоре на Люси, она сообщила мне и, кстати, показала, где наши спальни. Я оповестил остальных, чтобы расходились, полиция тоже не может проехать, я сказал дежурному, что мы на месте и передадим им улики. Уже ночь, опрос продолжим завтра, да?

Я согласно кивнул, мысленно благодаря напарника за то, что не придется снова пересекаться с восковыми фигурами в гостиной.

– Спальни на втором этаже. – Мин кивнул в сторону лестницы, куда мы направлялись. – Я слышал из коридора разговор, Ким звонила?

– Да, если кратко, то отравление подтвердилось, но наименование яда будет известно позже. Новак отдала образцы на анализ и выслала нам медкарту, посмотри завтра, есть ли что-то интересное.

Подойдя к пролетам, мы, не сговариваясь, рванули вперед, перемахивая разом через несколько ступенек. Я бежал, пожалуй, ради того, чтобы заставить слегка растерявшего форму напарника попыхтеть, Мин же – из природной вредности. Ребячество чистой воды.

– Люси попросила оставить нашу одежду за дверью, к утру она успеет ее освежить, а в комнате должны быть все необходимые гостевые принадлежности, – добравшись на полступеньки раньше меня, добавил помощник.

«И даже не запыхался, хренов кунг-фу мастер!»

Королевская гостеприимность почему-то тоже меня раздражала. Мы оказались на втором этаже, где по обе стороны от лестницы отходили длинные коридоры с дверями спальных комнат. Я мысленно закатил глаза, едва завидев набившие оскомину резные панели из дерева с уродливыми орнаментами по периметру. Бессмысленное мотовство и пафос.

Кэп толкнул первую дверь справа, и мы очутились в довольно просторной комнате, пахнущей антикварной лавкой. Массивная кровать с балдахином, такой же стол у окна и стул, вензеля под потолком и бархат на мебели – впервые на меня накатило чувство ностальгии по собственной нехитрой квартирке. В это же мгновение за окном завыл ветер, подпевая моему внутреннему голосу.

«В таком месте немудрено поверить в призраков».

Мин, не придававший убранству комнаты такого значения, молча прихватил стул и повернул «лицом» к кровати, усаживаясь. Я же расположился в изножье и притянул пепельницу поближе. Это был наш своеобразный ритуал – опросить свидетелей, собрать улики и вместе обсудить итоги и собственные выводы, чтобы восстановить картину событий в деталях.

– Итак, что мы имеем, – начал я, мерно постукивая пальцами по дереву. – Ребекка отравлена на празднике на глазах у семьи. У погибшей нет детей, и все ее состояние должно перейти племяннице, по совместительству биохимику.

– Утверждающей, что о деталях завещания она не знала и денег тетушки не хотела, – добавил Мин.

– Женщина умирает в муках, из поместья отправляется сразу в морг. Убитая горем семья продолжает пировать и курить сигары. – Рот невольно скривился при воспоминании о подобии человеческих лиц за столом.

– Честно говоря, поведение домочадцев, когда мы появились, было очень странным. Его, конечно, можно объяснить общим шоком и отсутствием доверия к чужакам, но все равно выглядело дико.

– Что ты думаешь про этого призрака?

– Если в темной комнате шуршит мышь, это не значит, что там тигр, – многозначительно заключил он.

– Как информативно! – Я не удержался. – Думаешь, мышь отравила Ребекку? Или все-таки это был тигр?

Кэп смотрел на меня без тени эмоций, явно не оценив шутку.

– А Бернелл, она сумасшедшая? – уже серьезней добавил я.

Перед глазами, словно кадры из пленочного кино, замелькали картинки сегодняшнего вечера: зеленые глаза, рыжие волосы, чудо в соломенной шляпе, гордый профиль и потерянный взгляд…

– Несмотря на ее последние слова, – Мин говорил медленно, обдумывая каждую новую фразу, – пока что из всех родственников она показалась мне самой нормальной. Единственная говорила с нами, показала место преступления и четко отвечала на вопросы. Я бы сказал, что мыслит она очень ясно и здраво, исключая, разумеется, момент веры в привидения. Но здесь может иметь место внушение и запугивание.

– Думаешь, на мисс Бернелл кто-то влияет извне, внушая странные мысли? – Я поднял глаза к потолку, вертя мысль в голове. – Она не кажется той, кто легко поддается на манипуляции. Скорее наоборот.

– Да, но у всех есть своя ахиллесова пята, слабой стороной Вивьен является ее семья. Только когда она говорила о членах семьи, у нее появлялись живые эмоции. К тому же стоит учитывать ее слова о Уинстоне, он мог как-то на нее влиять. В остальных случаях мисс Бернелл больше напоминала «гунши»⁷.

Я пропустил мимо ушей очередное анимешное словечко и вернулся мыслями к нашему делу.

– Тем не менее Вивьен остается нашей главной подозреваемой, – припечатал я. – У нее был явный мотив и возможность, учитывая ее специальность. И я бы хотел узнать подробнее про призрака. Неясно, почему целая группа взрослых людей верит в потустороннее. Мне думается, что это их способ скрыть что-то.

– Что, например?

Я не ответил, так как ответ пока дрейфовал в плоскости интуитивных догадок, но мне вспомнились слова Бернелл.

– Призраки – порождения людских пороков, – повторил я. – Как думаешь, какой порок породил призрака поместья Торнхилл?

– Мне не кажется, что Вивьен убийца, Адриан, – тихо, но твердо проговорил он. – Я знаю, что ты думаешь про подобные теории, можешь счесть это за чутье, но мое мне подсказывает: мисс Бернелл не убивала Ребекку Болейн. У нее были печальные глаза.

– Глаза? – переспросил я. Мне дорогого стоило сдержаться и не закатить собственные.

Мин глядел на что-то в блокноте. Я и раньше замечал, что порой Кэп делал небольшие зарисовки, к слову весьма недурные, и наклонился, чтобы рассмотреть.

– Ну-у, неплохо, – пробормотал я, сбитый с толку реалистичностью. На меня будто смотрела сама Бернелл. – Но к отчету для полиции мы рисунки не приложим.

– Знаю. Просто я читаю людей не как ты, я не замечу заломов на коже руки у офисного клерка и не определю изменщика по мобильному телефону. Иногда таких деталей просто нет, и все, что нам остается, – взгляд. – Пока он говорил, меня не покидало странное ощущение, что речь идет вовсе не о Вивьен и даже не о нашем деле. – У мисс Бернелл во взгляде не было вины, только тоска и боль, когда она говорила о Ребекке и семье. Ты не заметил?

– Нет, – коротко обрубил я, возвращаясь в прежнее положение. – Сантименты, томные взгляды – это не поле деятельности детектива.

Но одно я мог утверждать точно: юная мисс Бернелл определенно умела производить впечатление на мужчин, особенно на таких тонко устроенных особ, как Капитан.

– К слову о семействе: Уинстон тоже весьма подозрительный персонаж. – Я дипломатично перевел тему, припомнив сказанное Вивьен про его неудачный бизнес и пьянство.

– Завтра попробую разузнать, не осталось ли у него незакрытых долгов или недовольных бизнес-партнеров. – Мин внес пометку в блокнот.

– Да, есть вероятность, что яд предназначался для Уинстона, но ситуация вышла из-под контроля. Почерк не особо похож на мафию, но все же стоит копнуть в этом направлении. В конце концов, финансово он и Ребекка были тесно связаны, да и изменения в завещании вряд ли его обрадовали.

– Надеюсь, завтра погодка позволит нам выехать в город, и мы сможем опросить его сотрудников. – Мин посмотрел в окно, дождь барабанил так, что надежды на улучшение ситуации тихонько таяли.

– Честно говоря, нам в какой-то степени на руку возможность остаться в поместье. – Я обвел взглядом унылую комнату: с куда большим удовольствием я бы провел эту и следующую ночи в своей постели. И продолжил: – У нас остались еще две подозреваемые – тетушка Колетт и красотка Шерилл с почасовой оплатой.

– У Колетт, по словам мисс Бернелл, остались долги после смерти мужа, и она была в ссоре с Ребеккой.

– Если добавить сюда пункт завещания, то звучит как мотив, – подтвердил я. – Да и отравление вполне вписывается в образ сварливой старой перечницы. Надо будет завтра с ней обстоятельно побеседовать.

– Почему ты решил, что Шерилл?.. – Мин не договорил. Его джентльменское естество, по-видимому, не позволяло так отзываться о прекрасном поле.

– Проститутка. – Я предпочитал называть вещи своими именами. – Все на поверхности, Кэп. Уинстон стар, уродлив и при деньгах сестрицы. Шерилл – молода и привлекательна, в ее положении можно найти кого-то посимпатичнее, но она выбирает кошелек. Прямо или косвенно, название ее деятельности одно.

Кэп удрученно покачал головой, поднимаясь; было видно, что причин оставаться у него нет, но и уходить к себе он не торопится.

– Ким больше ничего не сказала?

– Кроме того, что предположительно яд попал в организм через дыхательные пути и что ты милый, – нет.

– Не смешно, – огрызнулся Мин, но тон тут же сменился на виноватый: – Извини, я не знал, что у вас отношения, иначе я бы не стал… – Он вдруг замялся и отвел взгляд.

Картина предстала настолько комичная и несуразная, что я невольно вытянулся, дабы получше разглядеть напарника.

«Господь Всемогущий, да он правда извиняется!»

– Во-первых, Кэп, я не шутил, Новак действительно назвала тебя милым. – Мин впился в меня глазами, ища подвох. – Во-вторых, у меня нет отношений с Ким. В-третьих, чего, блин?! – Я еле сдерживал хохот. – Ты хочешь сказать, что твои томные взгляды в ее сторону и попытки провалиться сквозь пол, когда она нечаянно тебя касалась, были неким подвидом китайского флирта?

Степень моего шока можно было измерять фунтами. Мин же развернулся с таким видом, что внутри меня нечто, обычно реагирующее на приближающуюся опасность, дрогнуло.

«Черт, похоже, я перегнул палку, у него сейчас дым из ушей повалит».

– Адриан, хоть ты и мой начальник, но, ей-богу, я когда-нибудь тебе врежу! – Капитан не шутил, его ладони сжались в кулаки. – И просто, чтобы ты знал, не всем женщинам нравятся провокационные шуточки, которые ты постоянно используешь.

– Тем не менее ведьма спала со мной, а не с тобой, – отбил я.

– Тем не менее вы не в отношениях, – резонно добавил он.

«Что же, туше».

– Если Ким тебе действительно нравится, почему не скажешь ей об этом?

Мин остановился у самого выхода. Я уже решил, что он претворит свою угрозу в жизнь, но тот лишь глухо произнес:

– По той же причине, почему этого в свое время не сделал ты. Мы просто два поломанных человека, Адриан, прикрывающихся поимкой преступников.

Я хотел возразить, но Мин уже успел покинуть спальню, не забыв хлопнуть дверью. Отношения в коллективе всегда давались мне с трудом, даже в таком маленьком, как наш с Капитаном. Возможно, всему виной мои вечные подколы в его сторону, медленно разжигавшие азиатско-скандинавский конфликт кабинетных масштабов.

Возможно, он в чем-то был прав, и я бы даже поразмыслил чуть дальше в данном направлении, но после всех событий вечера голова буквально гудела, прося отдыха.

На часах давно перевалило за полночь, и сон буквально одолевал меня. Я едва нашел в себе силы, чтобы запереть дверь на все замки и щеколды, а пистолет предусмотрительно положил рядом с собой. Стоило голове коснуться подушки, как я мгновенно провалился в темноту.

Мне снилось, что я брожу пустынными коридорами Торнхилла, слушая вой ветра, пробивающийся сквозь старинные рамы. Двери сами раскрывались и закрывались по обе стороны от меня, казалось, что вековое поместье стремится что-то показать, но не спешит вести в правильном направлении.

«Сомневается, стоит ли доверять?»

Порой из запертых комнат доносился смех или плач рыжеволосого чуда, а иногда мерещилась и сама девочка – лишь лоскут ее цветастого платья, всполох ярко-рыжих волос за углом. Стоило мне попытаться приблизиться – она неизменно ускользала, а я летел дальше, как ненормальный, предчувствуя надвигающуюся опасность. Я должен был ее спасти. Вот только… от кого?

– Адриан!

Я подскочил на кровати, разбуженный криком из сна. В комнате стояла непроницаемая чернота, однако мне чудилось, как что-то движется в углу.

«Призраки!» – усмехнулся я.

Ливень снаружи только усилился, к нему добавился гром, наверное, он меня и разбудил, а редкие отблески молнии исказили очертания мебели.

Я недовольно вернулся в лежачее положение и поплотнее укутался в одеяло, намереваясь вернуться в царство Морфея, веки буквально слипались. Слабый шум донесся откуда-то из-за стены, где находилась еще одна гостевая. Возможно, кому-то тоже не спалось в непогоду.

Одеяло пришлось откинуть, я потянулся за телефоном. Стоило осмотреться и удостовериться, что все в порядке. В конце концов, в поместье мог по-прежнему находиться убийца Ребекки.

Шум усилился и вдруг перерос в гулкий удар. Такой силы, что мне показалось, что задрожали стены, едва выдержав напор.

Я рывком встал с кровати – не привыкшие к темноте глаза не различали ничего, кроме слабого силуэта предметов. Нашарив одной рукой брюки и закрепленный на них пояс, я быстро достал пистолет из кобуры и подсветил телефоном. Фонарик мобильного ярко осветил пространство – обычное пространство, каким я его запомнил до отхода ко сну.

Одевшись, я вышел, чтобы проверить коридор и близлежащие спальни, продолжая держать пистолет наготове. Однако все снаружи комнаты оказалось пустым и спокойным, а двери безнадежно запертыми. Я постучался в каждую, внутренне надеясь найти за одной из них Мина, но тот либо беспробудно спал, либо расположился на другом этаже. Странные звуки больше не повторялись, а я терялся в догадках, что же все-таки услышал.

«Это и был ваш злополучный призрак, мисс Бернелл?»

Рассудив, что в ближайшие часы сон мне не грозит, я направился вниз, в кухню, где можно было разжиться хотя бы водой. Как ни странно, но ее я нашел довольно быстро: из-под двери протянулась полоска слабого света, указывая дорогу. Я постучался, прежде чем войти, на случай, если внутри находился кто-то из хозяев, но ответа не последовало.

Внутри по-настоящему ресторанного размера помещения горела единственная крохотная лампа на стене, бесконечно отражаясь в отполированных поверхностях холодильников, плит и разделочных столов. Я спрятал пистолет в кобуру, решив, что он мне пока не понадобится, и попытался угадать, в котором из множества одинаковых шкафчиков могут храниться стаканы.

– Вам помочь? – В окружающей тишине голос показался оглушительным.

Я присмотрелся и только теперь заметил ее – в дальнем конце комнаты у самого окна ютилась сжавшаяся в темноте фигурка. Свет, словно боясь потревожить ее, едва касался края стула, на котором она расположилась.

– Вивьен? – Я не слишком удивился, что застал среди ночи именно Бернелл.

Прикрыв за собой дверь, я снова посмотрел в ее сторону – девушка медленно повернулась ко мне, будто очнувшись ото сна.

– Не спится, мистер Ларсен? – Вопрос не звучал ни дежурно, ни саркастично. Не было в тембре и прежних ноток холодного высокомерия.

– Проснулся от резкого шума, показалось, что в соседней спальне что-то гремело, вы не слышали?

Вивьен как-то криво улыбнулась и покачала головой.

– В этом поместье часто происходят странные вещи. – Она немного помедлила, выдыхая дым, я запоздало заметил огонек сигареты в ее руке. – И звуки тоже.

Я отвернулся в поисках воды: глаза невольно приметили небольшую турку на столешнице и пакетики от горячего шоколада.

«Ностальгия по вечерам с тетушкой?»

– Стаканы на полке прямо перед вами, у нас стоят фильтры, можно пить из крана. Или, может, налить чего-то покрепче?

Я покачал головой, желания туманить себе разум алкоголем на месте преступления не было никакого. Да и в целом я был равнодушен к спиртному, никотин – мой личный выбор для приближения неизбежной смерти.

– Если вас разбудил не шум, то почему вы не в постели? – Наполнив стакан, я повернулся лицом к Бернелл, девушка все еще находилась в тени, мешая себя нормально разглядеть.

– Это был не лучший день в моей жизни, как вы понимаете, мистер Ларсен. Мне не спится. – Бернелл судорожно вздохнула, меняя позу. Теперь часть ее лица попала под свет, и я слегка опешил – она плакала, беззвучно, не показываясь.

«До того, как я пришел, или все это время?»

– Вивьен. – Я виновато посмотрел на Бернелл, пытаясь подобрать слова. – Простите, я не мастак утешать других…

Мой порыв бесцеремонно обрубили колючим смехом.

– Бросьте, Адриан. – Бернелл снова откинулась на спинку кресла, уходя в тень. – Я прекрасно понимаю, что вы за человек, и, честно говоря, рада, что именно вы пришли сюда сейчас. Посидим? Раз уж мы оказались двумя полуночниками.

Я пожал плечами и подошел ближе, усаживаясь в такое же кресло-стул напротив нее. Дождь стучался каплями к нам в окно, а мы просто молчали и курили – естественно и не натужно. Внезапно для самого себя я ощутил, что скопившееся за день напряжение начало рассеиваться. Даже подчеркнуто аристократичный и богатый Торнхилл уже так не раздражал показным лоском. Мне было уютно. Вокруг мисс Бернелл словно разливалась особая аура, разительно отличающаяся от той, которую источал дом, и она меня впустила, погрузила в тонкий пузырь из теплого воздуха, наполненного ароматом луговых трав и сигарет.

Все то время, что мы молчали, я изучал ее: тонкие ноги с казавшейся в отблесках молний магически-сияющей белоснежной кожей были поджаты, локти расслабленно покоились на подлокотниках, изредка сдвигаясь, чтобы стряхнуть пепел с догорающего кончика сигареты. На ней уже не было макияжа и шикарного платья, ранее собранные в искусный пучок волосы теперь лежали непослушной рыжей копной – она до ужаса напоминала чудо в соломенной шляпе с фото Ребекки и совсем не походила на манекен. Просто девчонка, просто горюет, очень по-человечески и чуточку трогательно.

Странно, Бернелл сидела прямо передо мной и одновременно находилась в недосягаемости. Вся лишняя и неправильная в родном доме. Даже ее пижама – нелепое полосатое нечто – делала ее похожей скорее на рыжеволосого морячка, чем на благородную аристократку. И я бы улыбнулся своему сравнению, если бы не ее лицо – пустое, с почти высохшими дорожкам слез, которые никто не потрудился стереть.

Я видел много людских трагедий, достаточно, чтобы научиться вырубать эмпатию еще на подлете, но сейчас отчего-то механизм дал сбой. Может, дело было в мерном стуке дождя за окном или в полумраке комнаты, но привычная маска оказалась сорвана.

– Вас часто мучает бессонница?

Вивьен посмотрела на меня своими огромными, влажными от слез глазами – невероятный цвет. В приглушенном желтоватом свете лампы ее изумруды приобрели совершенно необычный оттенок, и я понял, что думаю только о том, как можно его описать.

Заметив мой изучающий взгляд, Зеленоглазка напряглась, группируясь, будто кошка, готовая не то к броску, не то к бегству:

– Вы хотите продолжить допрос, мистер Ларсен? Если так, то вам лучше уйти.

Я мотнул головой. Устраивать допрос среди ночи оплакивающей близкого человека девушке даже для такого чурбана, как я, казалось кощунством. Я попытался выдать дружелюбную улыбку, как бы в подтверждение добрых намерений, и, пожалуй, впервые позавидовал Кэпу. У него трюки с щенячьими глазами получались на ура.

Англичанка ответила спустя несколько секунд, будто примеряясь, стоит ли мне довериться.

– Мы можем просто поболтать, не как детектив и подозреваемая? – Огромные зеленые глаза смотрели на меня почти умоляюще.

– Если вы этого хотите. – Я пожал плечами. – Но завтра я снова стану детективом, а вы – подозреваемой.

– И вы посадите меня за решетку? – Наивный вопрос, наивный взгляд. Я невольно рассмеялся, так по-детски невинно она это сказала.

– Непременно, если докажу, что вы убийца, – отсмеявшись, честно ответил я, и Бернелл медленно кивнула, принимая условия.

– Но это будет завтра! – Вивьен, повеселев, протянула свою маленькую ладонь, заключая сделку, и я удивленно уставился на нее. – До утра я просто Вивьен, а ты – Адриан.

– До утра, – согласился я, сжав ее ладонь и поразившись, какой холодной и хрупкой она оказалась.

Вивьен собрала ноги по-турецки и кинула мне пачку сигарет.

«Лучшее приглашение к беседе, Зеленоглазка».

– Честно говоря, сто лет ни с кем вот так не общалась, тем более с малознакомым человеком.

– В каком-то смысле мы хорошо знакомы. – Я раскурил сигарету, кивнув в знак благодарности. – По крайней мере, я знаю о тебе довольно много из твоих показаний и рассказа вашего адвоката Уозлика.

– Тогда это нечестно. – Бернелл недовольно сморщила веснушчатый нос. – Нормального общения не получится, пока ты не расскажешь о себе.

Я невольно нахмурился: мне не нравилось рассказывать о себе другим людям. По этой же причине я не сидел в соцсетях – никогда не понимал, как можно вываливать содержимое своей головы на всеобщее обозрение.