Видящая

Как получилось так, что во сне детально воспроизводятся все движения, все прошлые действия. Вот Эля подаёт маме розовый шарфик, а сама бежит в комнату за забытыми наушниками к плейеру. Если бы она тогда знала…Если бы могла повернуть время вспять…Эля открыла глаза. Так она не спала? А как тогда увидела?! Может это последствия травмы? Доктор говорил, что у неё сотрясение мозга. Это может так повлиять?

Эля просто закрыла глаза и продолжение картинки возобновилось с того места, где прервалось. Как такое может быть?! Девушка открыла глаза. Она не спала! Это не сон! Это её больное воображение! Закрыла глаза и опять, словно отключила паузу, картинка пошла с остановленного места. Господи! Если она расскажет такое врачу, её упекут в психушку!..

Второй раз она попыталась «вспомнить» день перед поездкой. И опять всё в деталях пронеслось перед глазами…

Вскоре, это было её главным занятием- смотреть картинки из прошлого, где вся семья была …в полном составе…Порой она выхватывала эпизоды, о которых напрочь забыла. Наверное, тогда память не считала их стоящими. Теперь Эля смаковала каждый кусочек их прошлой жизни. Выныривать из этих картинок совсем не хотелось. Реальность накрывала её щемящей пустотой и болью утраты…А приобретенные способности помогали забыться и отвлечься от горькой действительности.

Физически она очень быстро восстанавливалась. Головокружение почти прекратилось. Кости срастались правильно и скоро, на удивление всему медицинскому составу.

– Тебя чем-то поят? – шутил по этому поводу лечащий врач. -Такими темпами мы тебя уже через неделю выпишем…Сначала будешь передвигаться на костылях, потом с помощью тросточки, ну, а потом и бегать будешь …от женихов.

Эля видела, что Валентин Юрьевич пытается её поддержать и вывести из депрессионного состояния. Она слабо улыбнулась и просто кивнула, соглашаясь.

Вера предложила племяннице жить у неё, а квартиру родителей сдавать. Это был лучший вариант для обоих. После выписки Эля должна была некоторое время быть дома, соблюдать определенный режим, выполнять упражнения и ходить на физиопроцедуры в свою поликлинику.

В институте пришлось взять на полгода академический отпуск. Чтоб легче было возвращаться, она брала у сокурсников темы и лекции. Приходилось штудировать их самостоятельно.

Девушка с трудом привыкала к новой жизни. Вера старалась её всячески помочь и отвлечь. Даже взяла на первое время неоплачиваемый отпуск. Племянница сначала возражала, что она не маленькая, и не инвалид…Потом, поняв тщетность своих попыток, приняла помощь тетки. Тем более, что та тоже осталась без близкого человека-сестры. Они вместе выходили в магазины и прогуляться, насколько позволяли девушке её восстанавливающиеся ноги. Она стала понемногу рисовать. Но в основном, это были портреты мамы и папы… И, каждый раз при удобном случае и, когда Веры не было рядом, погружалась в транс. Это стало привычкой, ежедневной необходимостью.

Так пролетело полгода…Словно в каком-то сне. А сны она видела не часто. Или не запоминала их. Так хотелось в сновидениях увидеть родителей, чтобы поговорить с ними. Обнять их…

Однажды ночью она увидела маму во сне. Та была такая …живая, тёплая. Они стояли на красивой полянке. Место было не знакомое, но очень живописное, словно сошедшее с полотен искусных пейзажистов. В жизни семья никогда не бывала тут….

– Мама, как я скучаю по тебе, папе! А где он?

– Он сегодня не смог прийти…Эля, я хотела с тобой поговорить. Попросить. -она убрала с глаз дочери прядь волос. Эля тут же взяла руку матери и прижала к своей щеке. – Не используй свои способности так, впустую. Они тебе не для этого даны.

Эля опешила. Замерла. Рука опустилась, выпуская мамину ладошку. Какой странный сон. И этот разговор…А эти способности – это всё, что у нее осталось …Они дают возможность увидеться с родителями, выхватывать забытые моменты, лелеять каждый миг, проведённый с ними. Погружение в уже прожитые дни. Это было …как наркотик. Поэтому Эля запротестовала:

– Я только этим живу…

– Вот это и неправильно. Ты должна жить настоящим, а не прошлым. Жизнь продолжается, моя девочка. Не хорони себя вместе с нами. Нам от этого больно. Используй свой дар для блага. – Она погладила дочь по голове, прямо как в детстве.

Эля зажмурилась от такой ласки и грустно улыбнулась.

–Я могу видеть прошлое, но мне нельзя теперь видеть вас. Тогда зачем это мне? – она смотрела на маму, греясь в лучах её тепла и нежности. – Как его использовать? Если бы у меня был дар видеть будущее, я могла бы предупредить о беде, катастрофе…А так…Тогда он мне не нужен! -она распахнула во сне глаза.

– Глупышка, он поможет тебе обрести счастье, – мать прижала Элю к себе. – И у тебя всё будет хорошо.

– Уже не будет! Вас нет и …

– Ш-ш-ш,– мама мягко прикрыла ладошкой рот. Даже запах маминых рук во сне ощущался остро. – Мы хотим видеть тебя счастливой. Не смотри больше на нас через свои способности. Пообещай мне, пожалуйста.

Эля замотала головой, глотая ком в горле.

– Тогда они мне не нужны! Зачем?!

– Они не навсегда, малышка. Как появились, так и исчезнут. Поэтому не теряй время напрасно. Используй их.

– А что мне с ними теперь делать?

– Сердце подскажет.

В жизни мама никогда не говорила недомолвками и загадками. А здесь всё недоговаривалось…

– Пообещай, пожалуйста, -ещё раз попросила мама. Эля кивнула, глаза наполнялись влагой.

На её лицо попала крупная капля. Потом вторая. Девушка запрокинула голову. Дождь? Во сне? Разве такое может быть? Она в недоумении посмотрела на маму. Та улыбалась. Легкий ветерок играл с её волосами. Тут над их головами появилась радуга. Это было так ярко и красиво! Эля никогда во сне не видела радугу.

– Это к счастью, – нежно проговорила мама и разжала руки. Её образ стал растворяться в воздухе, как и радуга…Эля протянула руку, пытаясь удержать родного человека…

Она проснулась с мокрым лицом. В комнате было очень жарко. Окно было приоткрыто, и на улице шёл дождь. Ветер загонял редкие капли в квартиру. Девушка вытерла лицо. Дождь? Слёзы?

Утром по местному каналу ТВ она увидела репортаж о раскрытом громком преступлении. Преступник пойман. Вскользь назвали фамилию, имя и возраст преступника. Затем показали его фотографию. Мотив преступления выясняется, но основная версия-убийство на фоне кражи. -На экране появились изображения жертв. Семья из 3-х человек…Эля просто закрыла глаза, концентрируясь на только что увиденных лицах …. Попала, как и хотела, в момент убийства. Она быстро «вынырнула» из картинки-человек, расстрелявший семью был не тот , что на экране!!!

Весь день она боролась с совестью, отговаривая себя от обращения в органы. В этот же вечер Эля пошла в УГРо.

Время быстро набирало обороты…Оперативники посоветовали поступать в МВД на следователя или хотя бы на юридический. Ходатайство с их стороны гарантировали, и квоту на обучение. Но Эля отказалась.

Поначалу, первые месяцы, Эле это нравилось. Ощущала себя особенной. Но главное, помогало отвлекаться от горя. …

Окончив свой институт, Элеонора Веста подала документы в магистратуру. Параллельно продолжала работать в угрозыске. Большую часть времени она проводила с командой Захара Ивановича. Постепенно, когда это стало её работой, удовольствие вместе с новизной стало стираться. В последнее время, когда Захару стали давать самые сложные и тяжёлые случаи, Эля помимо усталости чувствовала злость и бессилие. Злость на преступников. Бессилие на себя. Чувствовала, что дар не такой ценный. Если бы можно было работать на опережение. Если бы она видела будущее! Сколько преступлений можно было предотвратить! А ведь вначале ей казалось, что её способности помогут миру очиститься! Столько грязи можно убрать! Хотя бы в её городе. Идеалистка. Раскрытых дел становилось всё больше, новые нарастали, как снежный ком, и конца этому не было видно. Девушка стала уставать. После очередного раскрытия она себе говорила, что всё-она должна взять короткий перерыв. Но в очередной раз, встречаясь с Захаром и его командой, заглядывая на место преступных событий, она уже тяжело шла дальше с мыслями, что «этот мир никогда не улучшится. Он всегда будет жесток и несправедлив» …

Элеонора в очередной раз отвергала предложения оперативников ходатайствовать об её учёбе в юридическом. Она устала «смотреть» на преступления, тем более глазами очевидца. Пускай она за несколько лет научилась отгораживаться от личных эмоций. Всё равно это было тяжело. Не её это. Она художник с обострённым чувством гармонии, прекрасного и справедливости. А тут- жестокость, насилие и смерти, чаще неоправданные, порой бессмысленные. Почему люди такие злые и жестокие?! Ведь жизнь одна!

…Эля уже несколько часов работала в кабинете Захара Ивановича. Большой удачей было за один день вместе с преступником увидеть координаты его проживания. С инициалами было ещё сложнее. Не всегда промелькнувшая в видениях фамилия была именно фамилией преступника. Да и смотреть приходилось очень долго, чтобы наткнуться на документ или письменное упоминание фамилии. Не всегда помогал и портрет. В базе данных порой на этого человека ничего не было. Захар Иванович мрачно шутил, что преступный мир ширился быстрее, чем вносили данные оперативники. В этих случаях Эля жалела, что она не видит картинку со звуком. Однако она много раз убеждалась, что смотреть преступления со звуком слишком страшно и болезненно. Не для её впечатлительной натуры.

На сегодня работа была закончена. Очередное дело подходило к завершению. Илья поднялся, чтобы провести девушку. Чаще доводил до дому, реже до квартир знакомых. Идя по коридору, увидели, что ведут парня в наручниках. Они прижались к стене, пропуская конвой. Девушка мимолетно посмотрела на обвиняемого. Высокий, молодой и очень симпатичный, прямо-таки притягивающий её внимание.... Когда поравнялись с ними, еще раз взглянула на парня внимательнее. За много лет работы здесь она научилась читать по лицам. Лицо этого парня было открыто. Не раскаяние, как у многих читалось, не подавленность, не злоба, а…твердая вера в справедливость…Или вера в правосудие… Какое-то несоответствие. И оно зацепило… «Он не виновен»,-почему-то пронеслось в мыслях.

Девушка остро почувствовала желание помочь этому незнакомому парню. Во что бы то ни стало надо разузнать, что он совершил. Она прислонилась к стене. Несколько секунд понадобилось ей, чтобы принять решение. Илья, увидев, что она собирается делать, попытался остановить.

– Эля, не здесь! Не надо! – но было поздно. Картинка быстро включилась в голове видящей. Илья обнял девушку, загораживая ее от находящихся в коридоре сотрудников и посетителей. Девушке понадобилось всего несколько секунд.

– Он не виновен! – негромкий голос Эли гулко разнесся по тихому коридору. Несколько человек посмотрели на эмоциональную даму.

– Пойдем, Элечка, -Илья полуобняв за плечи, вел её к выходу. – Не будем привлекать внимание, -уже тише сказал он.-На улице расскажешь.

– Он спасал! Он не виновен! Так нельзя! -Эля не могла молчать.

На девушку уже никто не обращал внимания. Лишь парень, которого вели охранники, перед поворотом обернулся на странную хрупкую незнакомку. Он её видел первый раз. Такое лицо он бы уже никогда не забыл! А выходит, что она его знала или видела?