Проснувшись в темной берлоге, я напялил берцы на ноги и поспешил в бар, где свежего воздуха было гораздо больше. Было уже светло. Механические часы с кукушкой, висящие на стене за стойкой бара, показывали без пяти восемь.

– Проснулся, боец, – Михаил, казалось, и не выходил из-за своей стойки.

– Привет, где все? – я озирался по сторонам.

– Все уже давно в поле, а тебя ждёт насос и дрова. Отработаешь ночлег, потом свободен. Да… и сдавай на хранение деньги, сегодня тебе может не повезти, как вчера. Процент за хранение не беру, но могу задержать на пару дней, использую эти средства для оборотных нужд. Если устраивает – то по рукам!

Первую часть дня я провёл в работе. Закачка воды и колка дров спустя пару дней обещали обернуться болью в моих ослабевших мышцах. Глядя на аккуратно подстриженную бороду Михаила, мне так и хотелось его подколоть:

– Как бы мне разжиться оружием, бро?

– Юмор, что ли? – он взглянул на меня. – Вчера ты был сама серьёзность. Смотри. У тебя есть 30 «кусков», – это совсем недурно. Но сейчас мне тебе нечего предложить, все раскуплено. Есть возможность заказать редкое уникальное оружие, но этого хватит лишь на пистолет, а тут он довольно бесполезен. Есть хорошее мачете, отдам за 9900. Когда появится что-то в продаже, я сразу сообщу. Кстати, есть работёнка… Мы заготавливаем припасы для исследователей в глубине Зоны, иногда сами и доставляем. Как насчёт поохотиться? Живности тут развелось много за последние пару лет. Заодно осмотришься в окрестностях.

Я задумался. Мачете мне пока не нужно, обойдусь ножом, а охоту я люблю.

– Буду ждать от тебя вестей по оружию и, конечно, возьмусь подработать!

– Примотай свой нож к осине, и привяжи к поясу верёвкой. Если зверь и уйдёт, ты хотя бы останешься с оружием. Мясо принимаю по весу, без шкур и копыт, поэтому выбирай цель покрупнее. И ещё… – он повернулся и посмотрел на меня. – Ты неплохой вроде парень. Далеко от «Приюта» пока не уходи, начнёт темнеть – сразу возвращайся. И смотри на небо, увидишь, тучи собираются и всполохи света в них – бегом в убежище.

– Я понял, босс! – моё настроение почему-то было приподнятым, и я с энтузиазмом взялся за задания.

У меня хватало терпения, внимательности и зоркости, всё это предвещало хорошую охоту. Лесные полосы вдоль полей, которые когда-то были засеяны овсом, пшеницей и прочими культурными растениями, а сейчас совершенно одичали и заросли, прекрасно подходили для засады на диких животных. Я заметил, что ничто не мешает в случае необходимости и сейчас собрать на полях пшеницу или даже кукурузу, которая обычно в диком виде не произрастает.

Основными объектами охоты здесь, похоже, были небольшие степные косули и мелкие кабанчики, некоторые из которых выросли до крупных размеров. Ещё встречались вполне упитанные зайцы, которые могли и «навалять» небольшим по своим размерам степным лисицам. Несмотря на наличие живности, не было мелких птиц, и насекомых тоже по минимуму. Только высоко в небе кружили огромные вороны, либо какие-то хищные птицы, в которых я не особо разбирался. Несколько раз мне попались косули, но всякий раз я промахивался. Всё-таки метание давалось мне не особо. То верёвка запутается, то меня заметят раньше. Но ближе к вечеру удалось заколоть среднего кабанчика, чему я сильно обрадовался. Потратив почти полчаса на освежёвку, я привязал его за ноги к палке и, как с чемоданом, направился к «Приюту».

Я насвистывал любимый гитарный мотив из «Сталкера», двигаясь вдоль поля. Пока в моё периферийное зрение не попало стремительное и бесшумное движение слева от меня, в полосе леса. Я с трудом сдержал желание оглянуться. Во-первых, это могло спровоцировать нападение, а во-вторых, противоположное – оно могло затаиться, а я этого не хотел. Я продолжил движение, почти в том же темпе, краем глаза изучая преследователя. Существо походило на огромную тёмную кошку. Мне стало сильно не по себе. Я понял, что сейчас сам являюсь объектом охоты. Похоже, зверь не знал, что я почти безоружен, а мою острогу он принимал за огнестрельное оружие. Мысли судорожно закрутились, ища выход.

Я остановился, громко и протяжно засвистел, поднял палку, помахал ею в воздухе, как будто кто-то меня встречал. Я громко крикнул первое пришедшее на ум имя и показал несуществующему другу трофей. Я очень надеялся, что это сработает, потому что нужно было повернуться спиной к зверю и потерять его из виду. Я прибавил шаг и тщательно вслушивался в происходящее за спиной. Через несколько секунд я все-таки услышал ритмичный треск сухой травы. Мыслей не было, был только рефлекс, мгновенно развернувший меня с палкой наперевес. Тёмный зверь чёрной молнией, в три прыжка преодолев 50 метров, был в паре секунд лёта. Раздалась громкая серия из нескольких выстрелов автоматического карабина. Стрелок находился далеко и не смог бы попасть в зверя, но это помогло – ОНО в одну секунду сменило направление, подняв облако сухой пыли и просто растворилось из виду. Я схватил кабана и бросился в сторону спасителя. Что-то знакомое было в нём… Да это же Грунт! Мне просто хотелось скакать, то ли от радости, толи от закипевшей крови, после выброса лошадиной дозы адреналина.

– Ты мне махал? – смотря на меня пятирублёвыми глазами, спросил Грунт.

– Не совсем, – с трудом выдавил я пересохшим горлом. Отчего его взгляд ещё больше изумился.

– Но спасибо тебе огромное, я твой должник! – срывающимся голосом произнёс я.

– А что вообще это было? – вымолвил Грунт.

– В каком смысле? – неуверенно проблеял я. И пришла моя очередь округлять глаза.

– Что это за тварь преследовала тебя? – судя по всему, на полном серьёзе спросил мой спаситель.

Я всмотрелся в его застывшее лицо и не нашёл признаков шутки.

– Похоже на пантеру со скоростью гепарда, – приходя в себя, ответил я.

Он стеклянными глазами изучал то место, откуда меня атаковало тёмное пятно. Потом пробормотал:

– Никогда такого не видел…

После его слов мне стало страшно. Новый чёрный дробовик «Вепрь», в крутом обвесе с ДТК 4 поколения уже не казался мне столь грозным. Он резко развернулся, взял меня под мышку и просто потащил за собой.

– Уходим!

Мы молча и без приключений добрались до нашего укрытия за полчаса. Кабанчик потянул на 18 килограмм, и бармен отсчитал мне три с небольшим тысячи, после чего осведомился:

– Что у вас с лицами?

Мы ничего не ответили, а молча взяли по большому куску мяса и большой кружке кваса и рухнули за общий стол друг напротив друга. Вечер только начинался, а бело-розовые всполохи уже заиграли на рассеивателе потолочного световода. В полумрак «Приюта» ворвались багровые языки, и с первым адским раскатом грома резкий порыв ветра громко захлопнул дверь. Наступила гробовая тишина…

Глава следующая. Прорыв

– Вставай! Просыпайся! – Грунт тряс меня со всей силы.

– Что, что случилось? – ничего не понимая, спросил я. – Уже утро?

– Нет, – прошипел в ответ мой приятель, и я понял, что всё плохо…

Наша землянка была в самом дальнем углу, и только проснувшись, я услышал, как стрекочет ручной пулемёт. Вероятно, это была охрана.

– Одевайся! – бросил Грунт и выбежал.

Я спал одетым, так что осталось только обуться. Нащупав ботинки в темноте, и придерживаясь за стены тёмного коридора, я выскочил в общий зал. Одинокая лучина коптила потолок, однако света было много. Циферблат на стене показывал три часа. Но световоды хорошо освещали, как будто луна зависла прямо над нашим укрытием. Свет был мерцающим, что добавляло гротеска. Просыпающиеся сталкеры пытались получить своё оружие из комнатки на входе, которая одновременно являлась и бойницей, и там кипел бой. Первый охранник сменял второго на время перезарядки. По крыше что-то наносило мощные удары, так, что тряслись полуметровые бревна, и земля сыпалась в глаза. В стены с двух сторон кто-то скребся, отламывая приличные куски от брёвен, которые зловеще трещали. Михаил сунул мне в руки мачете.

– Держи проход!

В этот момент пулемёт заглох, послышался хруст костей и дикий крик охранника. Мне казалось, что по-настоящему я испугался вчера, но это оказалось не так. Дверь слетела с петель, и трёхпалая когтистая нога застряла в бетонном повороте прохода. За ней последовала голова и тело. Я потерял самообладание и на автомате принялся рубить тварь. Она взвыла и выскочила, необдуманно оставив свою конечность в качестве сувенира. Вслед за ней в проёме показалась огромная мохнатая рука, похожая на обезьянью, но размер кулака был с мою голову. Я дико рубанул её, издав гортанный крик, вероятно, от ужаса. Шкура на пальцах этой руки раскрылась как кожица у дольки грейпфрута, обнажив мякоть. Но существо это, видимо, не сильно смутило. Оно попыталось схватить мачете за лезвие, и я разумно отскочил назад. Размеры монстра явно не соответствовали размеру проёма, и только теперь я полностью оценил всю гениальность конструкции. Второй охранник догадался бросить через окно для приёма оружия гранату, которая не замедлила адски грохнуть. Меня засыпало шерстью и клочьями горелой плоти. Монстр, видимо, обиделся и решил отойти по своим делам. Свечение снаружи резко усилилось и полностью исчезло. И вновь наступила мертвая тишина…

Мы добавили освещения и оценили потери. Один из охранников погиб от болевого шока, видно, рука «гориллы» протиснулась в бойницу, когда они перезаряжались, и просто раздавила его. Вход немного пострадал от взрыва, но его функциональность не утратилась. Больше потерь изнутри, если не считать морального состояния людей, не наблюдалось. Через два часа стало достаточно светло. Мы выбрались из укрепления и глазели на то, что стало с землянкой. Благо серьёзного ущерба ночные гости нанести не успели. Ещё один парень лежал недалеко от входа, видно, его успели выволочь наружу. Тело его было растерзано.

Мы разделились на две группы: одна занялась земляными работами по восстановлению Приюта, вторая ушла хоронить погибших. Уже к девяти утра все было закончено. Большинство, опрокинув по рюмашке настойки, пытались отправиться досыпать, но ничего из этого не вышло. Ни одного тела нападавших мы найти не смогли.

Глава пятая. Новые знакомства

Так и не уснув, мы проболтали с Грунтом до обеда, лёжа в своей дальней комнате. Что обсудить, придумывать не приходилось. Начиная с истории с тёмной кошкой и заканчивая ночным штурмом. Грунт за четыре месяца пребывания в Зоне так и не продвинулся вглубь, а все потому, что в Зоне не так ценилось оружие и снаряжение, сколько надёжные товарищи. Просочившись в Зону с первым мартовским теплом, заплатив большую взятку знакомым, которые отозвали в нужное время патруль периметра, и, принеся с собой такой мощный инструмент как «Вепрь» с кучей патронов крупной картечи, он планировал одним махом углубиться в центр, откуда и выносили заветные миллионные артефакты. Но все обстояло значительно сложнее. Ориентироваться можно было только по старым картам, которым было лет тридцать. А для него это был просто тёмный лес. Ну, ещё были спутниковые распечатки, но пользоваться ими оказалось даже сложнее. Магнитный компас очень часто водил за нос, а возможность ориентироваться по солнцу стала для него открытием. Он никогда не служил, родители заботливо «отмазали» его от армии, но пострелять по тарелкам в выходные было его любимым развлечением. Уже месяц он переносил припасы, для глубокого похода, но никак не мог отважиться идти в одиночку. Он не смог ответить, что он тут делает, и зачем ему это всё. Я думаю, что виноват комплекс неполноценности. Он просто не верил в себя, и это было его собственное испытание.

То, что произошло за последний день, не укладывалось в его голове, он просто не видел и не слышал ничего подобного. Он рассказал, что видел «старых» сталкеров всего разок, они отличались от местных, как небо отличается от земли. Но чаще случалось видеть их связных и снабженцев, и те и другие были молчаливы и суровы. Их экипировка была совершенна, и просто рассматривать её уже было приключением. Возможно, что им и доводилось сталкиваться с подобным, но времени и желания для общения у них не было. Были ещё проводники, без них Зону можно изучать годами и так и не узнать, то, что познал однажды каждый из них. Встреча с ними стоила дорого и назначалась через посредников.

После обеда он спросил, готов ли я пойти с ним? Конечно я был готов! Он посоветовал не беспокоиться насчёт оружия, скоро что-нибудь подвернётся. Задание было простое – доставить нужные припасы в точку на три километра севернее от нашего положения. Потом мы заглянем в гости к кузнецу, до которого ещё полтора километра. И после дотемна вернуться на базу. Мы разделили груз на два рюкзака. Грунту вместилось где-то 25 килограмм, мне же только 15, однако я быстро понял, что для подобных заданий мне понадобится более удобный рюкзак. Уже на половине пути я натёр спину, но старался не обращать на это внимания. Впереди была болотистая местность, и путь лежал только через неё, так как вокруг были густые ивовые заросли. Где-то по пути следования мы услышали одиночный хлопок, как у стартового пистолета. Остановились, прислушались. Грунт поправил поудобнее ствол, который был готов к «работе». Посмотрел на меня, убедился, что я готов, и повёл дальше. Я-то был готов. Готов прыгнуть в кусты, ну или метнуть нож. Хотя нет, тут не бросил бы, уйдёт под воду, и досвидос. Размышления прервала троица встречных ребят. Они торопливо прошмыгнули по тропинке мимо нас, что-то невнятно буркнув. Думаю, вид чёрной внушительной «волыны» Грунта никаких посторонних мыслей у встречных не вызывал, кроме как поприветствовать.

Не прошло и пяти минут, как мы увидели лежащее на дороге тело. Я привычно остановился и стал осматриваться в поисках засады. Мой компаньон тем временем быстро приблизился, и присел возле тела. Вроде все было нормально, хоть я и забыл, что безоружен, и все равно бы не прикрыл его, просто сработал рефлекс. Я подбежал ближе – на земле лежала девушка. На голове, в районе виска была кровь. Грунт обернулся и сказал:

– Труп. Сдаётся мне, что это та троица!

Я подошёл поближе… Ранение не казалось мне смертельным.

– Погоди, – сказал я и обхватил горло. – Есть пульс. – Потом, обернувшись: – Есть аптечка?

Он молча кивнул и скинул рюкзак. На моё удивление, его аптечку собирала явно не его бабушка. Я взял всего три компонента: перекись водорода и два спрея – антисептик и клей. Играть в хирурга мне не хотелось, и я просто приподнял лоскут кожи пальцем. Надавил на бутылочку с перекисью и струйкой сбил ещё не запёкшуюся кровь. На черепе была глубокая бороздка от пули, но височная кость осталась целой, пуля скользнула на два пальца выше. Вена не была задета, однако где-то рядом должен ещё проходить важный «блуждающий» нерв. Спрыснув разок антисептиком, я взял клей и аккуратно заполнил им рану. Сведя края треугольного разрыва, я надавил, чтобы убрать излишки жидкостей. После чего ещё раз все поправил для красоты, и подержал так пару минут. Закончив, я обильно «забелил» все антисептиком. Волосы, конечно, склеились, но это ерунда. Шрам, естественно, будет, но небольшой.

Мы перенесли девушку в тень, а из своей утеплённой майки, я сделал холодный компресс, смочив её водой из ключа. Решено было оставить раненую ненадолго здесь, и закончить намеченный маршрут. Мы бегом добрались до нужного места, сложили вещи в великолепно сделанный тайник и быстро двинули обратно. Встреча с кузнецом пока откладывалась. Я срубил острым отцовским ножом две тонкие осины, и мы привязали девушку к ним своими ремнями. Получилось что-то вроде носилок. Подхватив эту особую ношу, я и Грунт поспешили обратно в «Приют». Путь прошёл без новых приключений, хотя после всего пережитого мы как заводные крутили «башнями» по сторонам, в поисках возможных проблем, и подтягивали спадающие штаны.

Вернулись мы без нескольких минут пять, о чём нам сообщила кукушка настенных часов, когда я принялся колдовать над раненой. Мы положили её прямо на стол, предварительно постелив немного еловых веток. Они были очень старыми, так как в этом регионе ели растут скорее в виде исключения из правил. Под голову я сунул свой рюкзак и осведомился у нашего хозяина заведения, Михаила, есть ли что на случай раненых? Он немного прищурился и заявил:

– Коллега, кажется, я знаю, что вам нужно!

А через минуту он уже протягивал мне одноразовую капельную систему с физиологическим раствором. Это то, что было нужно! Ещё он протянул два пакета, с глюкозой и витаминами группы «В». Мы обменялись многозначительными взглядами, а ещё через пару минут капли весело побежали вниз по прозрачной трубке к вене нашей пациентки.

Мы с Грунтом не стали терять больше времени, и оставили вполне симпатичную и довольно молодую особу в надёжных руках. А нам предстояло посетить кузнеца, но идти уже другим маршрутом. Нужно ли ещё раз говорить, что после вчерашней встречи с «пантерой» мы проводили тотальное сканирование окружающей местности. Дробовик Грунта был заряжен особой картечью и висел в таком положении, из которого можно было открыть огонь «от бедра» почти мгновенно. Вы спросите, что за особая картечь? Два шарика диаметром калибра 0.45, соединённых между собой тросиком около 100 миллиметров, проделывали рваную дыру по размеру тросика «на входе». Воображение подскажет вам эффект «на выходе».

Минут через 45 мы выбрались на опушку весьма странной рощи, на краю которой стоял небольшой открытый сарай с печью и мехами. Роща была примечательна тем, что стволы всех берёз, а росли там только они, были одинаково причудливо изогнуты у основания. Пока я пялился на эту невидаль, Грунт издал два коротких и один длинный свист, и через мгновение в земле рядом с постройкой откинулась дверь, из которой появился невысокий коренастый дядька с длинными седыми волосами, перехваченными узорной полоской на древнерусский лад.

– Здорово, бродяги! Вы из «Приюта»? Как вам сегодня спалось?

– Двое погибли, – без энтузиазма сказал Грунт. Седой потупил взор.

– Давно такого не было… Существа из центра. Если их не уничтожить, они выбьют тут всех по одному. Нужно просить помощи группы Тридцатого, – дядька заполнил паузу мыслями вслух.

– Что у тебя есть на продажу, Отец?

Я посмотрел на Грунта, потом на седого дядьку – да нет, это он так… Грунт заметил мой взгляд и криво улыбнулся. Кузнец пригласил нас к массивному сундуку и ткнул в него непонятного вида ключик. Крышка сама чуть приоткрылась, и он откинул её рукой вверх. Сверху лежали два обоюдоострых коротких греческих меча и короткая катана потрясающей работы. Сняв верхний лоток, он показал следующий… Короткий и длинный мачете и несколько крупных толстенных ножей с клеймом мастера и уникальным номером. Я положил глаз на греческие мечи и здоровый трапециевидный нож, которым можно было, наверное, колоть дрова.

– Остальное показывать не буду, оно вам не нужно, – уверенно сказал мастер.

Грунт показал, что он возьмёт на продажу, и Отец, оказывается, такое было прозвище, заполнил бумаги на номерные образцы. Подул свежий ветер, и далёкий длинный раскат грома известил о начале шторма. Седой махнул нам рукой в направлении своей берлоги, а сам спешно опускал стенки-ставни кузницы. Яркая вспышка ударила метрах в десяти от входа, но без оглушительного грома, а просто с сильным треском, как раз в тот момент, когда Отец закрывал толстую стальную дверь своего подземного дома.