Дальние Тропы

– С надобностью, или без таковой – положено.

– Моё дело маленькое, – ухмыльнулся Пашеш: – Но я бы с собой не брал. О! И этот вооружился! – перевёл он взгляд на Чума, из-за спины которого торчал длинный и тонкий ствол снайперки: – Вы бы ещё с собой гранатомёт взяли! На Ярмарку же идёте!

– По гранатомётам, однако, – совершенно серьёзным тоном ответил ему следопыт: – У нас Дося. Она любит потолще и подлиннее.

– Фу! Извращенцы! Кобелино! – подошедшая девушка, за её спиной торчали две трубы одноразовых гранатомётов, покосилась на Ключника: – Ну ладно эти, – кивнула он на Чума и на Карася: – Старые извращенцы, но вы-то? Уважаемый Пашеш? Кого вы слушаете?

– Отставить трёп. – Змеев, выбритый до синевы, в парадной форме с солидным набором медалей, на его груди Игорь увидел Орден Красной Звезды и, что смотрелось особенно удивительно – Пурпурное Сердце – американскую медаль за ранение в бою, выглядел очень солидно.

– Становись! – Вытянувшийся по стойке майор дёрнул головой – Чум с Доськой моментально образовали короткую шеренгу.

– А вы, Маслов, – посмотрел на него Виктор Анатольевич: – Особого приглашения ждёте?

– Так я же гражданский? Или военный? – Встав рядом с девушкой, он попытался припомнить прочно забытую с армейских времён стойку смирно.

– Слушай приказ, – переведя взгляд на майора, начал генерал-лейтенант: – Первое. Выдвинуться на планету Ярмарка для производства обмена вверенного вам оборудования на местную валюту. Второе. Получить расширенные данные о планетах, числящихся как Ушедшие. Срок проведения операции – не более суток. В конфликты с местными не вступать, самооборона разрешена. Вопросы?

– Ни как нет! – слаженно ответила тройка, а Игорь, понимая, что не успевает за ними, предпочёл молча открыть и закрыть рот.

– Вольно. Были бы сейчас старые времена, – Змеев расслабился: – Я бы прочёл вам лекцию о моральном облике строителя Коммунизма. Но, поскольку, времена сейчас другие, просто прошу – будьте там поосторожнее и – возвращайтесь все. Всё. Пашеш, – повернулся он к Ключнику, стоявшему в стороне с независимым видом: – Пожалуйста, откройте проход.

– Легко, – щёлкнул тот пальцами, активируя Портал.

Кубоиды, прежде неподвижно висевшие в окутывавшей их черноте, вздрогнули, пробуждаясь ото сна и принялись проворачиваться, обращая к стоявшим перед Порталом людьми сторонами с выбитыми давно ушедшими строителями знаками. Один за одним они поворачивались в нужную позицию – кому-то требовалось просто развернуться вокруг оси, другим приходилось вначале крутануться по вертикали, но процесс, начавшийся сверху, был необратим и, соразмерно тому, как камни занимали верное положение, росла и сплетённая из молний завеса, опускаясь к самому основанию портала.

Дождавшись, когда последний символ займёт своё место, Маслов шагнул вперёд, остановившись в шаге от колышущейся пелены.

– Чего ждём? – Улыбнулся он, глядя на замерших внизу людей: – Пошли, дел много.

– А не… – Подошедший к сплетению молний ковру, майор опасливо покосился на трепетавшую и пощёлкивавшую статикой завесу.

– Не, – отмахнулся Игорь: – Вы, главное, глаза закройте – перед тем как шагнуть, ослепить может.

И, не дожидаясь остальных, первым нырнул в Портал.

Та сторона встретила их уже знакомой волной насыщенного ароматами воздуха и восторженным воплем Кшеша: – Иг! Вернулся! И не один! Ай, молодца!

Осторожно приоткрыв глаза – предосторожность помогла в полной мере – слепоты не было, он увидел Ключника. Ничуть не изменившись, а, собственно, с чего ему было меняться, тот стоял в паре шагов от него, приветственно растопырив руки.

– Добрый день, Кшеш. Как сам? Да, вот с друзьями пришёл, – обернувшись назад, он показал на вышедших из портала и только раскрывших глаза, товарищей.

– Ках те зуур? – Майор, имея самый удивлённый вид, ткнул пальцем в Ключника: – Во зуур тсе?

– Кшеш же! А, чёрт! – Поняв, что говорит на универсальном, он повернулся к Ключнику: – Васпат моим друзьям поставить можно?

– Конечно. Вим? Тащи сюда васпат!

– А, Иг, вернулся? – Прибежавший на его зов мальчишка был нисколько не удивлён: – Вот, держи, – сунул он Кшешу шкатулку и уже было хотел свалить, как тот, поймав его за ухо, покачал головой: – А назад кто понесёт?

– Ай! Больно же! Ну, отнесу.

– Без ну. Кто первый? – Вынув блестящий кусок метала, Ключник посмотрел на новых гостей: – С кого начать?

– Давай с него, – показал пальцем на майора Маслов.

– Как скажешь. – Зайдя тому за спину, майор, представляя, что его ждёт стоял неподвижно, он приложил иглу к его шее и, дождавшись вскрика, весело подмигнул Игорю: – Люблю это дело.

Следующими, сдержавшись от вскрика, всё же быть первым непросто, приняли свои порции Дося и Чум. Закончив с ними, Кшеш повернулся к Карасю и, пощёлкав пальцами у него перед лицом, участливо поинтересовался: – Ты как? В норме?

– Я тебя понимаю… – Как-то, по-особенному удивлённо, медленно шевеля губами, произнёс тот: – И вправду понимаю. Хм… Я что – говорю не по-Русски?

– Вы на универсальном говорите, – С облегчением улыбнувшись, кивнул ему Маслов, до самого конца опасавшейся, что что-то пойдёт не так.

– Однако, – подал голос Чум, ощупывая свои губы: – Странный язык. Нёбо деревенеет.

– Это пройдёт. Мышцам притереться надо, – сунув коробку Виму, тот схватив её удрал в шатёр, Кшеш повернулся к Маслову: – Какие планы? Помочь чем?

– К медикам надо – антидот взять, и в архив, – кивнул он на пластиковый пакет, который был у него в руках: – Я там сувениры обещал.

– Раз обещал, то конечно, надо. Дорогу найдёшь, или Вима позвать?

– Найду, – улыбнулся ему в ответ Игорь: – Сначала по желтой, потом на синюю перейдём.

– Удачи, – покосившись на начавший заполняться молниями Портал – вот-вот должны были прибыть очередные гости, Ключник виновато добавил: – Извини, пойду встречать. Работа.

– Бывай.

– Да, вот ещё что, – повернулся к нему сделав пару шагов тот: – антидот берите только у Слуг. У них не надуют.

– Спасибо! – Хотел было поклониться Маслов, но Кшеш, коротко махнув рукой, уже быстрым шагом направлялся к начавшим выходить из молний людям.

– Пошли? – Отыскав глазами желтую дорожку, Игорь двинулся к ней, намекая себе под нос всплывшую в памяти песенку – «Мы в город изумрудный идём дорогой трудной, дорогой…»

– Эй! Стойте! – Тревожный и неуверенный голос Доси заставил его замолчать и развернуться назад. Девушка, одновременно шаря руками по груди, пыталась заглянуть себе за спину.

– У меня оружие пропало, – потерянным голосом сообщила она, глядя на майора.

– И у меня, однако, – обшаривая себя, закивал Чум: – Плохо, командира. Однако и всё пропало. И ножи и… И всё!

– У меня тоже, – продемонстрировав всем пустую кобуру и такие же пустые ножны, повернулся он к Маслову: – Ну, эксперт по чужим территориям, и как это называется?

– Может при переходе выронили? Первый раз, он того, сложный.

– Возможно, – покачал головой Карась: – Думаешь там? Типа в травке лежит? Если автомат ещё ладно, сорвало, поверю, но кобура застёгнута была.

– Надо у Кшеша спросить, пошли к нему.

– Ну пошли.

– Только не говори мне, что вы уже уходите! – Ключник, только что закончивший обмен любезностями с очередными визитёрами, вопросительно склонил голову, когда Игорь подошёл к Порталу.

– Тут такое дело, Кшеш. Как бы тебе сказать…

– Лучше – на универсальном, – хохотнул тот: – Что случилось, уважаемые? Что-то забыли дома?

– У нас оружие пропало, – выдвинулся вперёд майор: – У всех.

– Ааа, ты об этом? Пара двуручных стрелялок как у Слуг – одна длинная, одна поменьше, четыре одноручных пукалки, эээ… – он прищурился, припоминая: – Семь ножей и девять металлических шариков с взрывчаткой. Так? Ах да, извините, забыл. Еще две трубы, выбрасывающие из себя шарики с взрывчаткой. По крупнее. Верно?

– Да. – Кивнул майор, быстро проведя в памяти ревизию бывшего с ними вооружения: – И где всё это?

– Уважаемые, – не переставая улыбаться, раскинул руки в стороны Ключник: – Вы прибыли на Ярмарку. Здесь торгуют, веселятся – зачем тут оружие?!

– А нападёт кто?

– Исключено! Конфликты за пределами моего круга, – он повёл руками, указывая на вал, окружавший колонны Портала: – Запрещены. Древними. Понимаете? Здесь безопасно. Даже, хм… Скажем так, эротическое насилие – люди придумали много извращений, так даже оно может происходить только по согласию сторон.

– И Что? – Недоверчиво покачал головой Чум: – У вас тут не воруют, не грабят?

– Нет, конечно. Это же запрещено Древними, а их кара неизбежна и быстра.

– И что, так везде? – Прищурившись, посмотрел на него Карась: – Как-то не верится.

– На этой планете – везде. А на других, – Кшеш печально покачал головой: – На остальных от людей зависит. Оружие вам вернут, – вернулся он к первоначальному вопросу: – Когда вы покинете Ярмарку. Без разницы куда после пойдёте – домой, или в иные миры.

– А точно вернут? – Погладил пустую кобуру майор: – У нас, за утерю оружия…, строго в общем с этим.

– Как и везде, – пожал тот плечами: – Но беспокоиться не стоит – сбоев не бывает. И странно, разве вас Пашеш не предупреждал? Должен был.

– Ты его знаешь?! – В свою очередь изумился Игорь: – Но откуда?

– Мы общаемся, – как само собой разумеющееся пояснил Ключник: – Мы все меж собой общаемся, все, кого вы называете Ключниками или Привратниками. А ваш пока еще малоопытен – ну как не помочь товарищу?

– И что – за всё время никто не попытался вас, то есть, Ярмарку, захватить? – Почесал подбородок майор: – Сюда же сверху можно – выбросил десант и всё. Или угрозой удара с орбиты.

– Здесь нет места насилию. – Терпеливо пояснил Ключник: – А с орбиты… Нет, лет так триста тому назад сюда приходил флот Слуг. Хорошо им ума хватило сначала средний боевой корабль к планете направить.

– И что? – Заинтересовано взглянул на него майор: – Отбомбились?

– Стоило им встать на среднюю орбиту – как всё, что было боевого на борту – орудия, сбрасываемая на поверхность взрывчатка, трубы с взрывчаткой и двигателями – в общем всё, что было создано для войны, с борта исчезло. Хуже всего с орудиями вышло – исчезнуть то они исчезли, а дыры в корпусе – остались. Воздух вышел – хорошо, что те, кто на борту были, защитные костюмы надели. Заранее, надели. Кое-как начали отползать – А только с орбиты снялись, так всё назад и вернулось. И как – бабахнет! От корабля и пыли не осталось.

– То есть вы и с воздуха защищены?

– Да, уважаемый Кар. Я же говорю – Древние защищают эту планету. Вот и ваши игрушки вернутся – как уйдёте отсюда. Извините, – Портал за его спиной снова начал оживать, заплетая молниями пространство меж колонн: – Гости, – виновато разведя руками, он отвернулся, приготовившись встречать новых визитёров, и им не оставалось ничего иного, как двинуться в сторону дорожки желтого цвета.

На павильончик Слуг, где на витрине красовался точно такой же, как и у Кшеша брусочек с торчавшей из торца иглой, они наткнулись, сделав всего пару шагов от окаймлявшего владения Ключника, вала. Кроме желанного брусочка, на витрине присутствовали различные пузырьки и бутылочки, наполненные жидкостями всех цветов радуги и даже по более.

– Наверное, нам сюда, – не найдя на фасаде никаких пояснительных надписей, судя по всему хозяева считали себя известными и не нуждавшимися в какой-либо рекламе, Маслов толкнул бесшумно распахнувшуюся дверь.

Несмотря на то, что внутри почти всё свободное пространство было заполнено полочками, витринами и стеллажами, ощущение пустоты и своей, если можно так выразиться, чуждости этому месту, навалилось на вошедших, стоило только группе втянуться в помещение.

– Однако, хозяина нет, уходить надо, – Чум, едва скользнув взглядом по многообразию бутылочек, коробочек, пакетиков и непонятных изогнутых трубочек, внутри которых нечто медленно перетекало, меняя цвет, из одного конца в другой, нерешительно потоптался на месте: – Командира-сама, – японский, который он знал в совершенстве, использовать Чум не любил – воспоминания о командировке к восточному соседу были не из приятных. Они, обычно загоняемые на дно памяти, сейчас самостоятельно выплыли наружу и отказывались ему подчиняться.

– Командира-сама, уходить надо. После зайдём. Сейчас время плохое.

– Да, пожалуй, ты прав, – Карась, так же нерешительно замерший подле двери, перевёл взгляд на Досю – та, единственная из их компании, как ни в чём не бывало, бродила меж витрин и стеллажей, беря в руки то одно, то другое изделие непонятного назначения.

– Идите, – отмахнулась она, разглядывая на свет особо хитро изломанную толстую трубку, с жирными на вид светло коричневыми комьями, медленно раздувавшимися и опадавшими в бледно желтом растворе: – Идите-идите. Я здесь побуду. Вы там… – задумчиво поворачивая трубку девушка хотела собрать все комья у одного конца, но те, словно магниты, развёрнутые друг навстречу другу одинаковыми полюсами, никак не хотели сбиваться в один ком: – Вы там… Это. Ну, пива попейте и приходите. И мне захватите.

Не обращая более на приоткрывших рот товарищей – Дося и алкоголь относились друг к другу как северный и южный полюса Земли – вроде, как и на одном шарике, а вроде, как и максимально противоположны, так вот – не обращая внимания на их удивление, девушка подняла трубку над головой и, держа её напротив небольшого, утопленного в потолок светильника, принялась покачивать рукой рассчитывая такими движениями загнать все сгустки к одному концу.

Не получилось.

Чертыхнувшись, она опустила руку и покачав головой – комки решительно отказывались ей подчиняться, принялась резкими движениями встряхивать гнутьё прозрачного материала.

– Стооойтеее! Эээт'то неельзяяя тря-астии! – Выскочивший из-за стены гуманоид в ярко лимонном одеянии, был худ, плоск и забавно удваивал, а то и утраивал гласные. Тонкий – из коренастого Чума можно было настругать не менее трёх желтых, он одновременно был какой-то плоский – как позже напишет майор в отчёте – пальца четыре толщиной. Единственно, что выбивалось из общей концепции данной расы – были его глаза. Огромные, миндалевидные и воронено черные, по их непроницаемой поверхности время от времени пробегал короткий всполох светло стального цвета, эти глаза напрочь выбивались из общего образа.

– Ну-уу, что-оо за ди-и-карьи! По-олоо-жьи на меесто!

Для более привычного восприятия речи, автор оставляет за собой право прибегнуть к более краткому и понятному уважаемым читателям слогу.

– Эээ… Чего? – Дося повернулась к хозяину заведения, продолжая механически взбалтывать содержимое.

– Это нельзя трясти! – Отобрав у неё трубку, он, что-то певуче бормоча себе под нос, положил её на подставку: – Носикозы нельзя трясти! У них могут сбиться юсы и тогда только утилизация!

– Простите, что сбиться может?

– Древние! – воздел вверх обе руки желтый: – За что?! Я же был хорошим учеником! И исправно возносил вам, о Великие, молитвы и жертвовал, как положено каждую годовщину! За что воля ваша направила меня сюда?! К этим грязным дикарям, не знающим что такое примитивные юсы?!

– Уважаемый, – майор сделал шаг вперёд – стоило только желтому появиться, как подспудное желание покинуть павильон тотчас схлынуло: – Просим нас простить, но…

– Простить?! Вас?! Ни за что! Вы, своим присутствием, осквернившие сей храм науки, вы ещё смеете что-то говорить?! Вон отсюда! – опустившаяся рука недвусмысленно указала на входную дверь.

– Позвольте, почтеннейший, – Дося, в чьих руках уже был другой пузырёк, перекинула его из ладони в ладонь: – Мы сюда пришли по делу.

– Да какие у вас могут быть дела?! – Отобрав пузырёк, желтый положил его на место, одновременно взмахом руки отгоняя девушку от стеллажей: – Идите отсюда.

– Мы хотим приобрести универсальный антидот, – не сдвигаясь с места, посмотрела на него та: – У вас же он есть?

– У меня есть всё! Но именно это, как и прочее, я вам не дам.

– Мы вам заплатим! У нас деньги есть! – Подошедший к ним Игорь встряхнул мешочком с монетами.

– Уберите, – сложил на груди руки продавец: – Здесь дикарей не обслуживают!

– А снаружи ничего не написано.

– Умные люди, – окинув его презрительным взглядом с головы до ног, желтый надменно задрал подбородок: – И так поймут.

– Однако… Мы же не умные, – развёл руками Чум: – Мы, однако, дикари.

– Оно и видно. Покиньте помещение, – вновь, на этот раз подбородком, указал хозяин на дверь.

– Не покинем! – Майор, которого желтый уже начал выводить из себя, оттёр Досю плечом, вставая перед продавцом: – Это – Ярмарка. Мы пришли за антидотом. Платёжеспособны. Продавай! – Не дожидаясь ответа он ткнул того пальцем в грудь: – Гони лекарство!

– Не смейте ко мне прикасаться! Грязные дикари! – Вытащив откуда-то из складок своего одеяния маленький флакончик, тот принялся опрыскивать свою грудь.

– Ага. Грязные, – кивнул Карась, чувствуя, что наткнулся на слабое место этого типа: – Жуть какие грязные. Я с неделю не мылся. Дай-ка я тебя поцелую, – облизав губы он, растопырив руки – задетые им пузырьки жалобно звякнули, направился к начавшему пятиться желтому: – Ну… Куда пошёл? Стой!

– Не смейте! – Заверещал тот, одним прыжком оказываясь в паре метрах от майора: – Вы! Безмозглые дикари!

– Ага, – облизнулся тот, продолжая наступать, растопырив руки: – Зато любвеобильные! Мой сладенький, иди-ка сюда, – Вытянув трубочкой покрытые слюной губы, он несколько раз чмокнул воздух, словно примериваясь: – Иди к папочке, лапушка…. Папа не обидит.

– Вы… вы не посмеете! – Вжавшийся спиной в витрину, желтый начал стремительно зеленеть: – Я Слуга Древних! Любое оскорбление, нанесённое мне, будет отомщено!

– Так это потом, сладенький, – навис над ним Карась, сбоку от которого нарисовался Чум, возящийся с заевшим поясным ремнём. Судя по тому, как лицо представителя народа крайнего севера было перекошено нетерпением – сдерживался он из последних сил.

– Антидот продашь? – Быстро спросил майор, нависая над начавшим сползать на пол Слугой: – Или мне тебя ему отдать? Дося, – бросил он короткий взгляд через плечо: – Дверь страхуй. Чум у нас стеснительный.

– Продам! – Взвизгнул желтый: – Всё продам, только отстаньте!

– Вот… И совсем не сложно оказалось. Верно? – Подмигнув Слуге, его лицо приобрело цвет незрелого лимона, майор было протянул к нему руку, намереваясь помочь встать, но тот, изогнувшись как червяк, отскочил в сторону где и вскочил на ноги постепенно светлея лицом.

– Дикари! Туземцы! Тратить на вас ценный ресурс это…

– Да-да, слышали уже, – отмахнулся от его слов Карась: – Блокаду давай.

– Деньги вперёд.

– Держите, – Игорь протянул ему ладонь с имевшимися у них семью монетами.

– Вон туда, – избегая даже прикасаться к его руке, показал Слуга на небольшую коробочку, стоявшею на плоской вершине одного из стеллажей: – Я их после очистки возьму. Стоп! – Выкрикнул он, когда Маслов уже был готов пересыпать монеты в указанное место: – Вас четверо – четыре монеты.

– Мы бы хотели с собой взять – для своих товарищей.

– Отпускается только в руки. – С неприкрытым злорадством посмотрел на него продавец: – Одна монета – одна тушка.

– Давайте так, – вздохнув, он принялся расстёгивать штаны.

– Ты это чего? – Начав зеленеть, на всякий случай отошёл подальше Слуга: – Зачем?

– А ты куда их ставить будешь?

– Дикарь! Не туда – точно. Грудь приготовь. – Сказав это, Слуга вытащил из-под витрины продолговатую прозрачную коробку, заполненную слабо колыхавшимся бледно голубоватым студнем и поочерёдно погрузил туда обе руки. Подержав растопыренные ладони на весу секунд пять, он удовлетворённо кивнул и извлёк оттуда же что-то вроде авторучки: – Ну, что первый? Или боитесь? Деньги не верну.

– Я, – подошёл к нему майор, на ходу расстёгивая куртку и задирая чёрную футболку: – Коли давай свой антидот, умник.

– Фу… Примитивный организм, – слегка позеленел тот: – Волосатый. Какая гадость.

Щёлкнув кнопкой на конце инструмента – сходство с автоматической ручкой росло прямо на глазах, он прикоснулся к груди майора: – Следующий.

– Уже всё? – Потянул футболку вниз Карась: – И не больно совсем.

– Это анализ на совместимость, дикарь. Вдруг подохнешь – потом с трупом возиться. Знаешь, сколько здесь стоит утилизация мусора?

– Это ты кого мусором назвал?

– Следующий! – Не обращая на него внимание, поманил к себе Досю Слуга: – Ты, самка, сюда иди. Надеюсь, ты не столь волосата как прочие?

Убедившись, что противопоказаний нет – сообщил Слуга им об этом с видом крайнего разочарования, он извлёк уже примеченный землянами на витрине прямоугольник и, действуя быстро – невооружённым взглядом было видно насколько ему неприятна эта процедура, уколол всех присутствовавших.

– Всё. – Убирая ранее вытащенные из-под витрины коробочки, бросил он через плечо: – Блокада поставлена. Побочных эффектов, к сожалению, не будет. Проваливайте.

– Что? И это всё? – Потирая чуть покалывавшую грудь, посмотрел на него майор: – А гарантия? Может мы выйдем и сразу за порогом того, окочуримся? Ты бы нам, мил человек, бумажку какую выдал – мол мною, там-то, тогда-то была поставлена биоблокада. В её качестве – ручаюсь. Подпись, печать – мне же за трату средств отчитываться.

– Справок не даём. Вот помрёте, тогда и приходите. Повторю бесплатно. А сейчас – выметайтесь.

– Погоди-погоди. А гарантия? Когда её обновлять надо?

– Пожизненная, – недовольно скривился слуга: – И я надеюсь, что жизнь у вас будет максимально короткой, с мучительной смертью.

– У нас ещё деньги есть, – придерживая Карася за руку, обвела другой помещение Дося: – Мы же можем у вас ещё кое-что купить?

– Можете, – стащив с рук облеплявший их наподобие перчаток защитный слой, повернулся к ней спиной желтый: – Выбирайте, оплачивайте и проваливайте.

– А вы мне не поможете? – В руках девушки оказалась та самая трубка, с которой всё началось: – Вот это? Я помню – это Ноксикоз. А для чего он?

– Вот тут, – тонкий палец ткнулся в пояснительную табличку, заполненную затейливыми, так похожими на арабскую вязь, письменами: – Всё написано.

– Это же тот же стиль, что и в той книге! – Присев на корточки, Маслов принялся рассматривать письмена: – Вот только мы их так и не разобрали.

– Конечно не разобрали, – помассировав ладони, Слуга сложил руки на груди: – Куда вашим примитивным мозгам до Высоких начертаний.

– Вы нам не прочитаете? – Сделав брови домиком, повернулась к нему Дося: – Пожалуйста…

– Нет!

– Ну я вас очень прошу.

– Нет! Осквернять высокий стиль вашим присутствием? Ни за что!

– Может вам заплатить?

– Самое лучшее, что вы можете сделать – это убраться вон! – Величественно развернувшись, полог его длинной одежды слегка приподнялся, Слуга, гордо задрав голову, шагнул прямо в витрину и, не обращая внимания на встревоженный вскрик девушки, просто растворился в ней, оставляя землян одних внутри помещения.

Не совсем одних – стоило Слуге исчезнуть, как появившееся сызнова ощущение их чуждости этому месту, прямо-таки вытолкали их за порог.

– Вот же тварь, – покачал головой майор, когда вся группа отдалилась от ярко желтого павильончика.

– Да ладно, командир, – подставил лицо тёплому солнечному лучу Чум: – Мы же своё получили? Другого найдём. Лысый? – Чуть повернув голову, он посмотрел одним глазом на Маслова: – Куда дальше?

– В архив, – прикинув направление движения, Игорь махнул рукой: – Вон туда идти надо. Примерно. Как на синей окажемся – я сориентируюсь. И, Чум, – он придержал двинувшегося было в указанном направлении бойца: – Не надо меня Лысым звать, хорошо?

– Ай-ай-ай… Не нравится? – Покачал головой тот: – А что? Моя так считать – хороший позывной, однако.

– Зови Игом, ладно?

– Как скажешь. Чуму всё одно – хоть Иг, хоть шмыг. Но от Лысого – зря. Прикольно же.

Путь до синей дорожки занял у отряда минут двадцать. Они прошли бы его гораздо быстрее, если бы не зазывалы, совавшие прямо в лицо различные диковинки.

Отмахнувшись от очередного продавца, на все лады расхваливавшего последний в галактике артефакт – тот, если верить пройдохе, мог мгновенно переносить своего владельца на невообразимое расстояние, Маслов повернулся к майору, нахмуренное лицо которого отпугивало продавцов, стоило тем только посмотреть в его сторону: – Товарищ майор, а это, ну вопрос можно?

– Можно Машку за ляжку, – покосился на него Карась: – И без ну. Чего хотел?

– У вас всё в порядке?

– Да. А у тебя?

– У меня?

– На них посмотри, – кивнул Карась на крутивших головами Чума и Досю: – А ты – только под ноги смотришь. Чего так? Не интересно?

– Да туфту здесь гонят. Подделки. Мне той мумии хватило. Вот и не смотрю, чего зазря любопытствовать? А вот вы? Чем недовольны?

– А чего довольным-то быть? Этот – Слуга который. Вот реально – выбесил. Дикари мы. Если бы не задание – показал ему.

– Ага. И нас защита Древних – того. Кшеш что говорил – помните.

– Помню. Вот только не работает она. Мы же ему угрожали – и что?

– Так понарошку же! Вы же не всерьёз всё это делали?

– Но он-то про это не знал!

– А защита, значит, знала. Уверен – были б у вас серьёзные намерения – без последствий она, защита та, так бы не оставила.

– И ты серьёзно в это веришь?

– Знаете, майор, – остановившись, Игорь поковырял носком ботинка поверхность синей дорожки: – Я бы не стал проверять. Если не работает – представляете, что тут начнётся? А работает – с того света мы вряд ли об этом доложить успеем.

– Предлагаешь играть по их правилам?

– Да. Мы же в гостях.

– В гостях, это верно. – Отцепив от пояса флягу он сделал небольшой глоток и протянул её Игорю: – Будешь? Далеко ещё идти?

– Если я не ошибаюсь, – отпив приятной на вкус воды, он вернул её владельцу: – Ещё метров триста. Вон – синий флажок видите? – Показал он рукой на тонкий шпиль, украшенный небесного цвета полотнищем: – Нам туда.

Несколько минут они шли молча, думая каждый о своём, а потом Маслов, которого разбирало любопытство, повернул голову к майору: – А вы и вправду пальмы перекрасили?

– Было дело. – Кивнул тот: – И давай на «ты», не люблю, когда мне выкают. Зачем сделали – не спрашивай, не отвечу. Скучно там было. Нет, вначале весело, постреляли, размялись, а потом скука. Никто не лезет, горизонт чист, а самим пошерудить, ну – у тех, не наших, командование не разрешает. Сидим – уже и пить не хочется. А тут депешу спускают – мол так и так, к вам наблюдатели от ООН. Мы вроде как конфликт прекратили, а он типа, лет двадцать у негров тянулся. Вот комиссия и хочет посмотреть – А так ли оно, как в газетах пишут. Вот мы к встрече и подготовились. Там оазис был – озерцо и с десяток пальм. А у нас – цистерна белой краски – ещё от ЮАРовцев. Вот мы пальмы те и перекрасили. Нагнали два десятка местных – те за ящик, сам понимаешь, чего, их в березы и превратили. Ветки плакучие соорудили, траву покрасили – с сотни метров не отличить, не то что в оптику. Хотели ещё Досю в кокошнике и сарафане на камушек усадить – типа Алёнушка. Они подъедут, а она так встанет, платочком махнёт и негры в красных рубахах, с подносами – хлеб-соль, водочка. Ну – как положено.

– Хлеб-соль? Водочка? Врёшь!

– Ну самую малость. Хлеба, да – не было, а водка местная – дрянь. Чего б мы её так легко отдали.

– А комиссия?

– Решили, что заблудились. Издали биноклями поводили и свалили. Уж мы им флагом махали-махали… Нет – по газам и ходу.

– Флаг, поди, красный был?

– Ну а какой ещё?

– И ты ещё удивляешься?

– Я уже давно ничему не удивляюсь.

– Уважаемый Иг! Рад, очень рад вас снова видеть! – Архивариус, до того дремавший за своей конторкой, подошёл к Маслову разведя руки словно хотел его обнять: – Я вижу – сегодня вы не один?

– И не один, и не с пустыми руками, – поставил Маслов на стол пакет с коробками: – Как обещал – вот! – Принялся он доставать яркие коробки.

– Очень интересно, – избегая касаться коробок руками, наклонился над ними служащий архива: – Цветастая и чрезмерная упаковка – явный признак примитивного мира, нацеленного на развитие потребления, – выпрямился он, переводя взгляд на Игоря: – Мне очень интересно где вы это раздобыли, но я не смею спрашивать. Почему? Ну как же, – всплеснул он руками: – Это же ваш товар. Вы мне, по секрету, откроете адрес той планеты, я, не дай Древние, проболтаюсь, когда хвастаться этими раритетами буду, и всё – конец вашему бизнесу! Нет, что вы, я не посмею так глупо разрушить наше сотрудничество. Ах, молодой человек, – не отрывая взгляда от Чума, сноровисто заряжавшего кассету в Полароид, шутливо погрозил архивариус Игорю: – Теперь мне ясен ваш интерес к адресам. М-да… Несомненно вы сами наткнулись на забытый склад и, что совершенно логично, решили более серьёзно заняться поисками. Я прав?

– Улыбочку, – навёл на него камеру Чум и, не дожидаясь, пока служащий исполнит требуемое, щёлкнул кнопкой. Зажужжав, камера выплюнула фотографии и Маслов, выдернув её из аппарата, замахал ей в воздухе, ожидая пока на той проявится изображение.

– Держите, – протянул он снимок в нетерпении переминавшемуся с ноги на ногу архивариусу: – Как? Нравится?

– Творцы! – Принялся тыкать тот пальцем в картинку: – Это же я! Видите? Я! – Сунул он фото натянуто улыбавшемуся майору: – Несомненно я!

– А кто же ещё? – Пожал плечами тот, чувствуя себя лохотронщиком, только что ловким трюком, обведшим вокруг пальца академика.

– Твёрдое изображение! Цветное! Не объёмное! – Продолжал восхищаться тот: – Уважаемый Иг! Это чудо! Без предварительного сканирования! Только оптика и химия! Восхитительно! Беру! Всё, как обещал.

– По сто монет за каждую камеру? – Прикинув в уме сумму, Маслов почувствовал, как у него вспотели ладони: – У нас с собой четыре аппарата и кассеты для картинок к каждому.

– Сто – за первую, – подмигнул ему архивариус: – Ибо первое – новое, вдвойне ценнее последующих. Четыре говорите? Сто, полста, и два по двадцать пять. Итого – две сотни.

– Это – грабёж!

– Уважаемый Иг, – вертя в руках камеру, покачал головой тот: – Ну что вы. Я вам обещал сто – за первую. Я слово держу.

– Соглашайся, – шепнул Маслову на ухо подошедший вплотную майор: – Он картриджи быстро расщёлкает – вот тогда и наваримся.

– Эх! Хорошо, уважаемый. Согласен. – Положив руки на коробки, он уже было хотел их пододвинуть к нетерпеливо приплясывавшему на месте архивариусу, но, в последний момент, придержал их: – С одним условием.

– Хм… Каким?

– Вы позволите нам тут поработать. – Кивнул он на столы: – Бесплатно.

– Всего-то? – Повесив камеру на шею, потянул к себе коробки тот: – Да Древних ради! Мне отойти надо будет – я табличку повешу что перерыв – вас никто не побеспокоит. Работайте сколько угодно. А пакетик дадите? – Показал он пальцем на белый пластиковый пакет с логотипом дешёвого супермаркета: – Отличный пример неразумной траты ресурсов.

– А вы нам поиск настроите?