Замороженная страсть (сборник)

Глава 3

Итак, Станислав Казаченко. Двадцати шести лет, не женат, не судим, на учете в психоневрологическом диспансере не состоит, у нарколога тоже. Приличный парень, программист, работает системным администратором в двух фирмах, наверняка и на дому платные заказы выполняет. И лицо хорошее.

Гуров рассматривал увеличенное фото, которое ему прислали из Управления. Снимался Станислав в двадцать пять лет на паспорт. Лицо не напряженное, как это бывает обычно у людей, фотографирующихся на документы. Но и наглости, излишней самоуверенности в нем нет. Скорее, как говорится, «не от мира сего». Живет в своем собственном виртуальном мире, сожительница у него на три года старше, да еще и из провинции приехавшая в столицу.

– Зачем тебе Ольга Петрякова, а, Стасик? – вслух спросил Гуров. – Хороша в постели, заменяет тебе маму родную или у тебя тяга к женщинам старше себя? Или ты, глупышка, не понял, что она тебя окручивает? Не верится что-то в сильную любовь, хотя, может, я, старый черствый сыщик, слишком предвзято к тебе отношусь.

Гуров сидел в машине возле дома, где жил Станислав Казаченко, уже второй час. Он несколько раз принимался рассматривать фото и пытался составить для себя психологический портрет парня. Времени на то, чтобы наводить подробно о нем справки во всех местах, где его знали, не было, да и необходимости тоже. Нужно было поговорить с Казаченко по душам, расспросить про Ольгу и закрыть на этом вопрос. Но что-то заставляло Гурова не торопиться. И вот сегодня он решил немного покататься за Казаченко, посмотреть, куда он ездит, с кем общается. Если поедет в одну из фирм, где работает, то можно прикинуться потенциальным клиентом и попытаться склонить его к разговору о проблемах со своим компьютером.

Дверь подъезда широко распахнулась, и появился худощавый высокий парень в обрезанных выше колен вытертых джинсах и летней легкой рубашке нараспашку. На плече у него болталась черная мягкая сумка, в которых обычно носят ноутбуки. Куда же программисту без ноутбука, весело подумал Лев и взялся за ключ в замке зажигания. Казаченко бросил сумку на сиденье старенького «Опеля» и лихо тронулся, наводя сыщика на мысль, что у парня сегодня хорошее настроение. Или он вообще по жизни оптимист?

Через два часа мотания по городу Гуров начал откровенно злиться на самого себя. Что-то он тут перемудрил. Сам же убеждал себя, что Петрякова не может быть замешана в деле убийства Полунина, и сам же начал вести себя так, словно ждал, что ее сожитель выведет его на заказчика преступления. Надо было не тратить полдня, а заявиться утром к этому Казаченко домой или вызвать его к себе в кабинет и там допросить.

А ведь он интуитивно предполагал, что разговора не получится, что нужно для большего откровения найти ключик к парню, найти возможность поговорить максимально откровенно. А все участковый местный его смутил, парень, видите ли, ему показался слишком упрямым. В закон любит играть, вечером в квартиру его не пустил. Вполне имел такое право, между прочим. Это в советские времена, помнится, слова «откройте, милиция» имели магический эффект. А сейчас, особенно если учесть количество ограблений и других нападений под видом работников полиции, это вполне нормальная реакция населения. Как работают, как защищают своих сограждан от преступников, такова и благодарность, таково и отношение к ним.

Казаченко за эти два часа встретился с тремя мужчинами в трех разных местах. С одним он разговаривал в своей машине, с двумя другими просто на улице. Гуров попытался прикинуть по внешнему виду род деятельности каждого. Наверное, первый был компьютерщиком. А вот двое других, не исключено, в компьютерах разбираются плохо, и встреча носила оттенок консультации. В последнем случае Казаченко даже деньги получил. Видимо, за прошлую работу.

Гуров по привычке сфотографировал каждую встречу. Все, подумал он, пора заканчивать эту глупую слежку и просто поговорить с парнем. И тут, после ухода третьего мужчины, с которым общался Казаченко, к нему в машину села девушка. Она выбежала откуда-то со стороны сквера, чмокнула Казаченко в губы и по-хозяйски уселась на переднее сиденье. А вот это уже интересно, подумал Лев, включая зажигание и выворачивая руль, чтобы тронуться следом за стареньким «Опелем». Теперь ему стало очень любопытно.

«Опель» ловко маневрировал в потоке машин, и это навело сыщика на мысль, что этим маршрутом Казаченко ездит часто. Жить с любовницей и иметь любовницу? А парень-то открывается со все более интересных сторон. Та-ак! «Опель» выскочил на Староволынскую улицу и сбавил скорость. Теперь вокруг стеной возвышались деревья Матвеевского леса. Машин было мало, и Гуров решил увеличить дистанцию.

И вдруг он как-то сразу потерял машину Казаченко. Только что «Опель» скрылся за поворотом дороги, и вот уже на прямом участке пусто на пару километров вперед. Лев выругался и развернул машину через сплошную линию. Так, теперь внимательно. Справа тянется отбойник из рифленой стальной полосы. Значит, Казаченко мог свернуть лишь налево. Но здесь нет ни одного поворота и ни одной грунтовой дороги. Не в воздух же он поднялся!

Ехать пришлось со скоростью едва ли не тридцать километров в час. Сыщик внимательно осматривал стену деревьев и кустарников на противоположной стороне дороги. За ним появлялась то одна, то другая машина. Несколько секунд они также плелись, потом начинали отчаянно сигналить, нервно обгоняли его и уносились вперед. И вот наконец Гуров увидел, то, что искал.

Чуть примятая трава и след двух колес между деревьями, уходящий куда-то вглубь. Он еще раз нарушил правила, развернувшись через сплошную полосу, и остановился на обочине. Итак, парень посадил в машину девушку. В этом криминала нет. Девушка перед этим нежно чмокнула его в губы. При наличии гражданской жены – это уже намек на то, что у Казаченко есть возлюбленная на стороне, коллега по работе так бы не целовала. И третье, Казаченко завез ее в ближайшую лесную зону. Эх, молодость, молодость. Лев покачал головой, взял с сиденья портативную видеокамеру и вылез из машины.

Ну, вот, дружок, теперь ты мне все расскажешь, подумал он, хмурясь. Из-за высокого кустарника виднелся только багажник «Опеля», и машина еле заметно покачивалась. Как ни неприятны такие методы, но теперь будут показания Станислава обо всем, даже о том, чего бы он не хотел говорить на официальном допросе. Официальность сейчас пока не нужна, нужна оперативная информация.

Гуров взял на камеру крупным планом багажник машины, потом стал перемещаться вправо. Теперь номерной знак, теперь выше, на заднее стекло. Хорошо видна девушка, сидящая верхом на ком-то, кто лежит на переднем кресле с опущенной спинкой. Секс в самом разгаре, но лица мужчины не видно. А ведь именно с ним потом разговор будет. Ага…

Девушка обессиленно опустилась на своего партнера, машина закачалась, внутри произошло шевеление, потом мелькнула знакомая шевелюра и плечо в той самой рубашке, в которой Казаченко сегодня вышел из дома. Так, теперь он ее благодарно целует… Вот! Спасибо, Стасик! Голова в машине поднялась, и лицо Казаченко попало в кадр. Ну, вполне достаточно, подумал Лев. Девушку компрометировать пока не стоит.

Он опустил камеру, повернулся, чтобы вернуться к своей машине, и в этот момент Казаченко поднял лицо и увидел постороннего рядом со своей машиной. Гуров улыбнулся парню и двинулся к дороге. Теперь не дать ему уехать, а заставить сесть и поговорить. Незачем опять время терять. Надо ковать железо, пока оно горячо!

Через пять минут из-за деревьев показался знакомый «Опель». Казаченко притормозил, увидев, что выезд на шоссе перегородила машина, посигналил, но водитель в незнакомой машине даже не шелохнулся. Тогда молодой человек вылез из кабины и пошел объясняться. Гуров опустил стекло пассажирской двери и с любопытством посмотрел на Казаченко.

– Слышь, мужик, – небрежно махнул рукой компьютерщик, – ну, ты место нашел, где встать! Я тебя не объеду.

– Не могу я отъехать, – развел руками Лев. – Мне твоя помощь нужна.

– Толкнуть, что ли? – не понял Казаченко.

– Посоветоваться, – неопределенно ответил сыщик и кивнул головой на место рядом с собой. – Иди на сиденье.

Казаченко чуть помедлил, но потом решительно открыл дверку и уселся рядом.

– Вопросы у меня к тебе, Стас. Поговорить надо.

– Что? – Казаченко мгновенно весь подобрался и чуть отодвинулся на сиденье от незнакомца. – Откуда вы меня знаете?

– Стас, не тяни резину. Я – полковник полиции, если для тебя это важно, и мне нужно поговорить с тобой о твоей сожительнице Ольге Петряковой.

Гуров сразу заметил, какой опасливый взгляд бросил парень в сторону своей машины, где сидела девушка. Упоминание Петряковой в этой ситуации ему сразу не понравилось.

– А чего о ней говорить? – уперся Казаченко. – Я, между прочим, имею право не давать показаний против близкого человека. И не важно, что мы с ней не расписаны. Все могут подтвердить, что мы с ней живем, как муж и жена, уже полгода. У нас семья.

– Я понял, понял, – махнул рукой Гуров. – Почему ты не спрашиваешь меня о причинах такого интереса?

– А я спрашиваю!

– А что так неуверенно? – удивленно поднял брови Лев. – Любой другой на твоем месте сразу взвился бы, как ошпаренный. Полиция приходит и расспрашивает о жене!

– Я просто… уравновешенный. Вот спрашиваю: а что случилось?

– Я отвечу, но только после того, как ты ответишь на мои вопросы. Скорее всего, мы просто ошибаемся, но поговорить надо.

– А почему в лесу? Как вы меня нашли? Я не буду вам ничего говорить. У меня вообще антагонизм с полицией. Вам наш участковый может подтвердить. Он тоже любитель вопросы задавать и слоняется без дела, делая вид, что защищает граждан от преступности. Извините, но я спешу.

– Не торопись, Стас, – остановил Гуров парня. – Я ведь не хотел тебя шантажировать, но, видимо, придется. Вот этой твоей девочкой, с которой ты сейчас Ольге Петряковой изменял.

– А на слово вам никто не поверит, – усмехнулся Казаченко. – К тому же я еще и «телегу» могу вам на работу накатать, за огульные обвинения, порочащие мое доброе имя. Я – примерный семьянин, а с моей знакомой мы ехали по делам, вы ничего…

И в этот момент взгляд Казаченко упал на камеру, где Гуров демонстрировал снятые им кадры. Парень мгновенно осекся, сморщился, как от зубной боли, и, опустив голову, пробормотал что-то еле слышно.

Вдруг сзади, резко сбросив скорость, прижалась к обочине машина ДПС. Открылись дверки, и двое лейтенантов двинулись неторопливо в сторону машины Гурова.

– Вот так! – обрадовался Казаченко. – Вот сейчас мы и проверим, кто ты такой!

Когда к машине подошел инспектор, Лев опустил свое стекло.

– Товарищ лейтенант, проверьте у него документы! – чуть ли не закричал со злорадством в голосе Казаченко. – Он шантажирует меня!

Гуров вытащил из кармана свое удостоверение и протянул лейтенанту. Тот прочитал и молча взял под козырек. Казаченко очень внимательно смотрел на их лица и молчал, понимая, что все складывается как-то не в его пользу.

– Я прошу вас подежурить тут немного, – сказал Гуров лейтенанту, пряча служебное удостоверение в карман. – Хочу, чтобы нам не мешали, да и помощь ваша может понадобиться. А ваш напарник пусть постоит возле вон того «Опеля». Если девушка захочет сбежать, задержите ее.

– Есть, товарищ полковник! – снова откозырял лейтенант и пошел передавать распоряжение своему напарнику.

– Полковник? – недоуменно переспросил Казаченко. – Ни хрена себе… А вы откуда, вообще?

– Давно бы так. Полковник Гуров. Главное управление уголовного розыска МВД России. Так поговорим об Ольге? Я ведь не постесняюсь твои похождения ей показать. Просто из принципа. Но согласен и забыть, если ты мне будешь помогать. Согласен на такие условия?

– Ладно, ваша взяла. Вляпался я сегодня.

– Вляпался, это точно, – согласился Гуров. – Как ты познакомился с Ольгой?

– А она в магазинчике продавцом работала. Ну, такой, где диски всякие продают с фильмами, с мультиками. Там приятель мой работает, вот он нас и познакомил.

– Когда это было?

– Да уж с полгода, наверное. Мы с Ольгой с месяц потусили, а потом сошлись. Вместе жить стали.

– Любовь? – спросил Гуров и внимательно посмотрел в глаза парню.

– С ее стороны… вроде да, – пожал плечами Казаченко. – А я… не люблю такими словами разбрасываться. Да и не готов я еще к серьезной семейной жизни.

– А она в тебя сразу влюбилась по уши, да?

– Слушайте, вас что-то очень такие подробности интересуют, вы не извращенец, часом?

Гуров продолжал выжидающе смотреть, посчитав данный вопрос чисто риторическим. Казаченко взглянул ему в глаза и, отвернувшись, проворчал:

– Ну да, в постели она заводная. Такое ощущение, что в ней каждый раз бесы просыпаются. Вроде девка девкой, а как начнешь ее обнимать, да… ну, вы поняли, так у нее как будто все это в последний раз. Аж до исступления. Подсадила она меня на такой секс, вот и не захотел расставаться… вместе стали жить.

– Она с самого начала такой была?

– Ну, вы точно извращенец! – нервно рассмеялся Казаченко. – Вообще, она девка, конечно, странная… Вы хоть намекните, чего она натворила-то?

– Не переживай и не бойся, – тихо ответил Гуров. – Мы просто пытаемся понять, в какой она степени может быть свидетельницей по одному делу. Напрямую у нее спрашивать нельзя, а вдруг ошибаемся. Короче! Так надо, специфика работы требует.

– Ну, хоть не преступница она?

– Да ты совсем запуганный какой-то, – рассмеялся Лев. – Говорю же, что не преступница, успокойся. Так как у вас начинались отношения?

– Как, как… У того друга я ее и отбил! Она с ним сначала была. А потом ко мне перекинулась.

– С этим все ясно. Ладно, что мы все о сексе. Расскажи, откуда она приехала в Москву, как у нее тут все складывалось?

– Да за месяц до моего с ней знакомства она и приехала. Из-под Рязани она, из райцентра какого-то. Искала тут работу. Из магазина, когда со мной мутить начала, сразу ушла. Я ей поначалу еще помогал с поиском работы, но она все сама да сама, ну, я и махнул рукой. Если честно, так и не понял, что ей за работа была нужна. А потом вот нашла этот ночной клуб. Говорит, там хорошо платят. Я, конечно, не Рокфеллер, но зарабатываю хорошо. Я понял потом, что она независимости финансовой хочет. Мало ли… разбежимся, а у нее за душой ни копейки.

Гуров возвращался в Управление, когда позвонил Крячко:

– Ну что, Лев? Что с нашей Петряковой.

– Ты знаешь, Станислав, у меня такое впечатление, что девочка ничем не брезгует, лишь бы в Москве зацепиться.

– Частое явление, – хмыкнул Крячко, – это не мотив для убийства.

– Да знаю я, знаю! Сам так же думаю. А вообще она за полгода столько мест работы перебрала, столько времени все чего-то искала, что я готов на нее рукой махнуть. Так киллеров не подставляют. Нет, пустышка!

– Ну и ладно. У меня сегодня по плану вечером беседа с управляющей этим загадочным тренинг-центром «Клеопатра». Не хочешь присоединиться?

– Давай сам, Станислав, ты лучше там в обстановке разберешься. А я хочу еще встретиться с Незнамовой.

– С певичкой из клуба?

– Да, она мне показалась достаточно независимой. Ее эта работа в клубе не особенно держит, и сторонится она как-то остальных работников.

– Я тоже заметил.

– Вот и хочу с ней поговорить в неформальной обстановке. Боюсь, в кабинете нужного разговора не получится. А тут… она певица, у меня жена – актриса, может, и разговорю ее. Она наверняка сумеет очень интересную картинку этого злачного места нарисовать.

– Смотри там, осторожнее с певичками, – засмеялся Крячко.

– Да перестань, – поморщился Гуров. – Она девушка интеллигентная, как я понял. Да и я про жену рассказывать буду в целях налаживания творческой атмосферы и собственной безопасности. Это если ты боишься, что она флиртовать начнет.

– Ну-ну! – глубокомысленно заключил Крячко.

Телефон Незнамовой не отвечал весь день, и Гуров не был так уж позитивно настроен на успех сегодняшней беседы. У него был целый список мест, где Светлана Незнамова могла находиться в свободное от выступлений время. Девушка числилась почасовиком в музыкальной школе, где преподавала эстрадный вокал – все-таки консерваторское образование, – и могла находиться и в редакции музыкальных программ столичного телеканала, где участвовала в подготовке к выступлению участников музыкального конкурса, и в одной из студий, где записывала диск вот уже второй месяц, как только была в состоянии заплатить за студийное время. Гуров обзвонил все известные ему места, играя роль то родственника, приехавшего с Урала, то друга, то продюсера, то спонсора, то эстрадного драматурга. Незнамова как в воду канула!

Во дворах домов на проспекте Мира, даже за пределами Садового кольца вечером припарковаться сложно. Если даже ты найдешь местечко, куда приткнуть свою машину, то не факт, что через час тебя не «запрет» кто-то из местных, и весь вечер, а то и часть ночи ты проведешь в поисках виновника, терзая сигнализацию его машины и нервы жильцов дома. Не исключено, что тебе еще и начистят физиономию из-за поднятого шума.

Гуров оставил машину возле «Макдоналдса» и отправился пешком проводить рекогносцировку. Надо найти дом и квартиру, где живет Незнамова. Если ее в самом деле нет дома, можно попытаться аккуратно поговорить с соседями. Мало ли. Не хотелось думать о плохом, но певица весь день недоступна по мобильной связи. А если она была важным свидетелем, а если от нее просто кто-то решил избавиться? Хорошо, если у нее просто телефон отключен. Или украли, например.

Дом Незнамовой, как и положено литере «Б», стоял во втором ряду строений. Планировка таких домов Гурову была хорошо знакома, и он без труда нашел окна нужной двухкомнатной квартиры на третьем этаже. Света в окнах не было. Лев осмотрелся по сторонам. Кроны старых деревьев закрывали половину двора от света фонарей. Достаточно светло было лишь у подъездов. А дальше – забор какого-то ведомства, небольшая автостоянка, машин на пятьдесят, здание бойлерной… И всюду натыканы, как шпроты в банке, машины, машины, машины…

Ну что? Сыщик посмотрел на часы, времени без пяти одиннадцать, а это значит, что с ним соседи вряд ли станут разговаривать. Без формы и так поздно… И все же надо попытаться хоть кого-то расспросить про Незнамову.

Гуров бросил взгляд вправо, влево. Дом длинный, к нужному подъезду, миновав его пост, никак не подойти. Но наблюдать за подъездом и угадывать в каждой идущей женщине Незнамову смысла нет. Сыщик прошел между припаркованными на ночь машинами, перепрыгнул через небольшую лужу, образовавшуюся в яме проломленного асфальта, и тут же услышал возбужденные голоса.

Их было трое. Трое здоровых, накачанных парней, и у каждого на плече сумка. Это наводило на мысль, что шли они как раз из спортивного зала. Только вот возбуждение было не совсем трезвым, опытному оперативнику сразу стало понятно, что парни навеселе. С ними была и девушка, и тоже крепко навеселе. Она все время оступалась, или у нее подворачивалась нога, ведь туфли у нее были на очень высоких каблуках.

Что-то в мозгу сыщика на уровне подсознания коротко просигналило, что не все в порядке. То ли интонации голосов, то ли активная жестикуляция, то ли просто привычная настороженность к ситуации, в которой замешаны пьяные люди. Ситуации, которая очень часто граничит с бедой. Увы, профессия приучила видеть этот мир под таким углом.

Гуров не ошибся. Задержавшись под старым вязом и присмотревшись к компании, он довольно быстро понял, что девушка с парнями незнакома, что они только сейчас встретились, и эта веселая троица напрашивается к девушке в гости. Напрашивается настырно, нагло. А девушка в таком состоянии, что ничего не может понять. Гуров же, наоборот, прекрасно понимал, что у этих троих развеселых парней на уме. Хорошо, если просто подурачатся и отпустят, а если…

А вот это уже, ребята, переходит все границы! Он ругнулся про себя, поминая недобрым словом нерадивых родителей, дебильных детей и современную систему образования и воспитания. Подвыпившая троица воровато оглянулась по сторонам, потом пьяненькую девушку подхватили под руки, и один из парней полез в ее сумочку. Один миг, и он безошибочно выудил оттуда ключи от квартиры… Скоты! А завтра она ничего не будет помнить из того, что было… кроме грубого насилия. Дура!

Гуров перепрыгнул через лужу и сразу оказался под ярким фонарем у подъезда. Парни замерли, уставившись на дядьку, появившегося неизвестно откуда. Этот мистический момент стоило использовать для своих целей, подумал сыщик, озабоченно разглядывая парней вблизи. Ребята хоть и «под градусом», но крепкие, тренированные, здоровые. А Гуров уже не тот… не мальчик… Но выхватывать пистолет и командовать… Пистолета, кстати, с собой сегодня нет…

– А вы не из этого подъезда! – громко объявил он. – И зачем вы в чужой сумочке роетесь? Да, вот ты… рыжий, который оттуда ключи вытащил.

Самым простым и умным в этой ситуации для парней было бы выйти из щекотливой ситуации с честью. Благо незнакомец такой шанс им дал. Очень просто объявить, что они провожали незнакомку, беспокоились, что ее могут обидеть, ограбить. А ключи они из сумки вытащили, чтобы открыть ей дверь и… пожелать спокойной ночи. Сама она открыть дверь была не в состоянии, это очевидно. Гуров ждал подобной реакции, но парням в голову ударил алкоголь…

– Че ты сказал? – мгновенно выпятил челюсть светловолосый, который еще держал в руках ключи. – Сюда иди!

Гуров демонстративно засунул руки в карманы брюк и остался стоять посреди автомобильной дорожки напротив подъезда. Ему нужно было пространство для маневра, если эти трое здоровяков решат напасть.

– Девушке, по-моему, пора спать. Отпустите ее, и пусть она идет, – предложил он компромисс.

Тот, кого сыщик назвал «рыжим», выругался смачно и витиевато, сунул ключи своему другу, державшему девушку под руку, и решительно двинулся к наглому «папаше», который откровенно нарывался на неприятности. Тактика обычная, прикидывал Гуров, подойти сбоку, врезать в глаз, а когда жертва отшатнется, то добавить ногой… правой же. Но, скорее всего, он будет рассчитывать на то, что жертва рухнет после первого удара. Сюрприз!

Если бы знал этот подвыпивший парень, пропадающий все дни напролет в «качалке», что полковник Гуров за все время службы на «передовой» борьбы с уголовной преступностью столько раз участвовал в различных схватках. В схватках с бандитами, хулиганами, опившимися до одури ревнивыми мужьями и озверевшими соседями коммуналок. Если бы он знал, что у оперативников, у настоящих профессионалов просто не принято хвататься за пистолет при малейшей опасности, он бы сто раз подумал подходить вот так к неизвестному мужчине, стоявшему перед ним с засунутыми в карманы руками, со спокойной и какой-то усталой улыбкой на лице. Очень неуместной улыбкой для данной ситуации, которая «рыжего» взбесила еще больше.

Кулак метнулся в голову сыщика с такой скоростью, что ему позавидовала бы и пуля. Причем практически без замаха. Однако благодаря своей реакции, выработанной за долгие годы службы в полиции, и тому что такого удара он и ждал, Гуров просто чуть отклонил голову, и кулак прошел в сантиметре от его лица, увлекая за собой и своего подвыпившего хозяина, на миг чуть потерявшего от неожиданности равновесие. Но этого мига опытному сыщику было достаточно, чтобы теперь уже его рука выскользнула из кармана брюк и тоже почти без размаха впечаталась в солнечное сплетение противника. Парень шумно выдохнул насыщенным пивом и копчеными кальмарами воздухом и согнулся пополам.

Гуров не рассчитывал так просто пробить кулаком мощную броню накачанных мышц брюшного пресса. Правда, его противник не ожидал ответной атаки, да и выпитое за вечер его расслабило, так что удар он получил весьма чувствительный. Но не настолько, чтобы вывести его из строя. И Гуров выбросил вперед правую ногу, ударив парня под колено и заставив его коснуться асфальта руками, а потом коротко рубанул по шее, стараясь попасть чуть выше мозжечка. Оглушенный противник повалился, гулко стукнувшись лбом о дорожное покрытие.

– Эх… – опешил от неожиданности кто-то из парней. – Епонский веник! Он Зему вырубил…

– Так, мы о девушке говорили, – напомнил Гуров, обходя поверженное тело и стараясь незаметно помассировать онемевший кулак. – Вы изъявили желание отдать ей ключи от дома и отправиться восвояси.

– Че он гонит… – рыкнул второй парень, имевший в этой троице самые широкие плечи и самую выпуклую рельефную грудь. – Капец, че я с ним щас сделаю за Зему…

Его дружок сфокусировал взгляд на незнакомом бесстрашном мужчине, не выпуская из своих рук девушку, и просто не заметил, как она освободилась сама и обессиленно сползла по стене на землю. Теперь на Гурова шли двое. Первый был трезвее и здоровее, второй со стеклянными глазами не так крепок физически, но он что-то тянул из кармана летней тонкой куртки. Хорошо, если просто нож. В любом случае церемониться было нельзя и выжидать тоже. Полицию, что ли, вызвали бы, кто сейчас из окон любуется. Ведь любуются же. Ну, ничего, справимся…

Здоровый не стал бить, не стал делать страшных замахов. Он вдруг неожиданно прыгнул вперед, очень подвижно и ловко, видимо, учел опыт своего друга Земы. Еще мгновение, и его руки, как стальные клещи, сомкнулись бы вокруг туловища Гурова, а потом… Сыщик в последний момент успел отбить хватавшие его руки и сильно толкнул нападавшего плечом. Парень отшатнулся… споткнулся о бордюр и упал на одно колено.

И в это момент с протяжным и каким-то дурацким боевым кличем на Гурова кинулся третий. Видимо, его бойцовский энтузиазм возбудило поражение второго друга, а может, он просто вытащил наконец из кармана свой нож, и это привело его в чувство боевого экстаза. Нож оказался дешевым сувениром, годным разве что для нарезания колбасы в купе поезда, из числа тех, что продаются на каждом вокзале в соответствующей лавке. Но и этим сувениром можно наделать немало дырок, если умеючи…

Отскочив чуть назад и увернувшись от колющего удара, Гуров успел расставить руки в стороны и подобрать живот, когда мимо него со свистом прорезал воздух нож пьяного парня. Третий удар, нацеленный в живот, сыщик сумел перехватить. Цепкие пальцы легли на запястье вооруженной руки противника, сильный толчок, сгибающий кисть внутрь, и рука, державшая нож, разжалась.

Не дожидаясь начала активного сопротивления пьяного противника, необъяснимым для него самого образом выронившего нож, Гуров коротко ударил его локтем правой руки в лицо, а когда парень пошатнулся, сильным пинком от себя отбросил противника далеко в сторону. И вовремя, потому что второй здоровяк уже принял вертикальное положение, все еще тряся головой и пытаясь понять, как он смог так сплоховать.

Теперь на Гурова шел пьяный, но очень сильный и осторожный противник. Две легкие победы нисколько сыщика не расслабили. Тем более что и помощи ждать ему было неоткуда. Ни любопытных лиц в окнах, ни криков с балконов, что кто-то сейчас вызовет полицию, если хулиганы не прекратят… и так далее.

– Ну, капец тебе, мужик, – наконец связал отдельные слова в некое подобие мысли парень.

Гуров попятился и чуть сместился влево, чтобы держать в поле зрения двух поверженных дружков этого громилы. И вот без всяких прелюдий на него понесся кулак. Он сделал шаг назад, легко уйдя от сокрушительного удара в голову. Теперь взлетела нога, нанося ему удар в район живота, но Лев снова увернулся. Не надо торопиться, думал он. Пусть противник начнет горячиться, пусть возбуждение от выпитого алкоголя возьмет в нем верх. Начнет психовать, храбриться, одышка, опять же…

Подумал так и чуть было не попался на финт с обманным движением. Только снизу вылетел кулак правой руки парня ему в подбородок, как следом с ураганной скорость справа вылетел второй кулак. Каким-то чудом сыщик снова сумел уйти от удара в голову, но тут сплоховал его противник. Из того неустойчивого положения, в котором он находился после обманного удара и промаха вторым, уже настоящим ударом, ему не следовало предпринимать попыток новых атак. Но случилось именно то, на что Гуров и рассчитывал. Алкоголь ударил в голову, и парень слишком поторопился нанести третий удар ногой. Причем левой.

Легко поймав эту ногу, Лев сильным рывком крутанул ее вокруг своей оси. Парень мгновенно полетел на асфальт, и Гуров оказался на спине поверженного противника. Тут слева, громко топая ногами, наконец-то появился бегущий что есть мочи парный наряд патрульно-постовой службы полиции. Следом во двор въехала машина с проблесковыми маячками на крыше.

Ничего не оставалось, как завернуть своему пленнику руку за голову и придавить его коленом в позвоночник до подхода патрульных.

– Сержант Иваницын, – на одном выдохе представился старший наряда – крепкий бритоголовый парень ростом под два метра. – Что здесь происходит?

– Полковник полиции Гуров, – проворчал сыщик, – Главное управление МВД России. Подержите этого вот драчуна, а я вам предъявлю удостоверение.

Представление произошло быстро и деловито. Заместитель командира роты ППС с водителем уже приводили в чувство двух оглушенных хулиганов, а Гуров подошел к пьяной девушке, которая так и не смогла встать на ноги и сидела на корточках, прислонившись спиной к стене.

– Вы здесь живете? – спросил он, кивнув на подъезд.

– Ага, – кивнула девушка, пытаясь сфокусировать взгляд на полицейских, поднимавших и провожавших к машине задержанных. – А вы из полиции, да? Вы меня как бы спасли от хулиганов? Клево!

– Клево, клево, – усмехнулся Лев. – Вы хоть до квартиры сможете сами дойти?

– Не-а, – жизнерадостно заулыбалась девушка. – Я в умат… в стельку…

– Ну-ну-ну, – прервал тираду сыщик. – Понял я, понял. Эх… Зовут-то тебя как?

– Светлана… А вас, мой спаситель?

Гуров насторожился, потом присел на корточки рядом с девушкой. Мелкие кудряшки волос сбились на лбу и закрывали всю верхнюю часть лица. Сыщик пальцем осторожно убрал волосы со лба и приподнял лицо девушки за подбородок. Вот так так, как же он ее сразу не узнал-то! Хотя выражение лица у пьяного человека часто очень сильно меняется. Да и на фотографии, с которой Гуров знакомился, у Незнамовой была другая прическа… И макияж другой. Вернее, на фотографии она была почти без макияжа, а сейчас лицо девушки было раскрашено для бурной вечерники со всем профессионализмом.

– Я вам что… нравлюсь? – отводя его руку, спросила Незнамова. – Вы меня клеите? А вы симпатичный…

– Меня зовут Лев Иванович, – серьезно проговорил Гуров. – Я – полковник полиции. И здесь я ждал вас, потому что мне срочно надо задать вам несколько вопросов. Вы куда-то пропали, и мы второй день не можем вас найти. Это очень важно!