Моя первая

Глава 4. Яна

– И где ты вчера был?-спрашиваю строго у Кирилла, встречая его в раздевалке суровым взглядом.

– Болел.-небрежно бросает ответ и кожаную куртку снимает.

Вижу как девочки из нашего класса на него украдкой засматриваются. Высокий брюнет с красивым телом. Всегда модно одетый, с уложенными волосами и гладко выбритый. Сразу выделяется среди остальных старшеклассников, которые из принципа не сбривают идиотские усы состоящие из смешного скопления пушковых волос.

– А позвонить не судьба?-спрашиваю с наездом.

– Малая, че за предъявы?-огрызается.– Че сама не позвонила?

– Я никогда первая не звоню.– напоминаю, слышу длинный звонок на первый урок и отхожу в сторону освобождая выход из гардероба, чтобы толпа школьников не сбила меня с ног. Кирилл подходит, обнимает, демонстративно за жопу сжимает, в глаза заглядывает с наглой ухмылкой на лице.

– А ты че, на урок не идёшь?-спрашивает.

– Иду.-отвечаю и руки его от моей жопы отлепляю. Не нравится, когда он так делает. С одной стороны приятно выглядеть крутой и взрослой в глазах школьников, а с другой, сильно пугает его напор.– Только позже, у меня тут ещё дела есть.

–Да?-усмехается Кирилл, сумку на широкой лямке на плечо закидывает.– Ну давай, увидимся на перемене.– подмигивает левым глазом и уходит.

– Какие дела?-спрашивает Карина. Опять она переживает что на урок опоздает. Зачем я её вообще рядом держу, такую трусиху?

– Сейчас узнаешь.– говорю и загадочно улыбаюсь. Достаю из своей сумки две большие баночки с жидким липким слаймом и к куртке новенького подхожу. Небрежно оттопыриваю один карман и заливаю в него содержимое баночки.

– Ты что?!– пугается Карина.– Вдруг у него в карманах что-то важное?-испуганно шепчет и глаза округляет.

– У этого нищеброда из важного только новый пенал. Все остальное – старье помойное.– говорю и вторую баночку во второй карман выливаю.

– Может это для тебя не важно, а у него там могут быть ключи, или деньги на проезд.-переживает Карина, не унимается. И чего вдруг такая смелая стала?

– Тебе что, этот лох нравится?-спрашиваю с издевкой в голосе и смехом давлюсь.

– С чего ты взяла?!– яростно оправдывается, на глазах краснеет, пунцовым румянцем заливается.– Мне его просто жалко.

– Жалко? Надеюсь это не заразно?-смеюсь громче. Забавляет то как она растерялась. Ну точно влюбилась в новенького. Впервые вижу, чтобы она за кого-то заступалась.

Алгебра, история, физика. Неинтересные предметы и строгие учителя. Особенно училка по алгебре, просто мигера. Для неё нет никакой разницы кого отчитывать у доски, меня или какого-то двоечника. Екатерину Викторовну совсем не интересует финансовое положение моей семьи. Даже наоборот, ко мне относится с большей строгостью и скептицизмом. Получать пятёрки на её уроках гораздо сложнее. Она постоянно пытается завалить дополнительными вопросами и занизить балл. Приходится напрягать извилины на полную, ведь даже одна четвёрка, может значительно подмочить мою репутацию круглой отличницы.

Громкой толпой заваливаемся в кабинет русского и литературы, который является нашим кабинетом. Кидаю сумку на стул, сажусь на парту, за новеньким наблюдаю. До дрожи интересно увидеть его реакцию когда после уроков он спустится в гардероб и наденет свою куртку. Представляю как ему будет неприятно сунуть руки в карманы, и особая трепещущая радость охватывает. Егор сидит за партой, руки сложил как примерный ученик, в окно отстраненным взглядом смотрит. Его как будто не касается все что в классе происходит. Чужак, в нашей сплоченной годами стае. Интересно, он всегда такой грустный? За два дня что он с нами, ни разу не видела чтобы он улыбался. Даже на шутки местного шута Валерки во время уроков не реагировал, в то время как весь класс разрывался от хохота. Странный. Даже учителя, нет-нет да и хихикают после выпадов Валеры.

Перевожу взгляд на Карину, странно что она молчит. А она сидит и тоже во все глаза на новенького пялится. Влюблённая дура. Смотрит на него как героиня из романов Пушкина, ну вылитая Татьяна. Вздыхает украдкой, мечтательного взгляда не сводит.

Толкаю её в плечо, слишком сильно, она с грохотом полетела со стула, в последний момент успела зацепиться руками за парту и не плюхнуться жопой на грязный пол. По классу покатился весёлый смех. Валерка больше всех ржот. Карина одаривает меня испуганным жалким взглядом и возвращается на стул, крепко придавив сиденье своей жопой. Моя выходка привлекла внимание даже Егора. Он окинул происходящее отстраненным взглядом и отвернулся обратно к окну. Ни улыбнулся, ни проявил ни капли интереса. Только в самой глубине пронзительных голубых глаз ненадолго отразилось сочувствие.

–Принцесса сегодня не в духе.– с задней парты подаёт голос Валера.– Чем тебя подданая разозлила?

Открываю рот чтобы ответить, как слышу громкий звонок. Анна Максимовна со стопкой тетрадей в руках, в класс врывается, поспешно дверь за собой закрывает. Все одноклассники встают возле своих стульев, я с парты нехотя слезаю.

–Садитесь, садитесь.-торопливо кивает наша классная и скидывает на стол большую стопку наших тетрадей.– Даша, раздай пожалуйста.-просит девушку с первой парты.

Даша встаёт, берет в руки тетради и идёт разносить их по классу. Почтальон местного разлива. Тихая, бледная девочка с серыми мышиными волосами и в застиранной до катушек серой водолазке. Дочь алкашей из дома напротив школы. Все знают что эти бичи в грязных тряпках которые частенько ошиваются у магазина напротив-ее родители. Не повезло ей. Это делает её предметом для насмешек. В нашей школе даже младшеклассники зачастую кидают в неё оскорбительные высказывания. Это уже как норма, увидел Мышь, обязательно надо полить ее грязью и напомнить о ее положении. Единственное серое пятно в нашем классе, омрачающее наш дружный коллектив. Безэнициативная, прозрачная, забитая дура. Мама даже ходила к директору с просьбой перевести эту зачуханку в другой класс, но директор только развела руками. По успеваемости Мышь ничем не уступает мне. А в нашей школе принято, всех сильных учеников собирать в классе «А». Только мне учёба легко даётся, а ей приходится много зубрить, просиживать свободное время в городской библиотеке и пытаться хоть что-то запомнить. Эта дура думает, что благодаря образованию сможет выбраться из своей ямы.

Встаю с места, свою тетрадь у неё из рук вырываю. Яростным взглядом покрываю.

–Ты совсем офигела, мою тетрадку своими грязными руками лапать?-кричу на неё.

– Прости.-выдавливает из себя Мышь и виновато опускает глаза в пол. Понимает, кто тут главный.

– Ещё раз к моим вещам прикоснешься, я тебе руки переломаю!– угрожающе рычу на неё, вижу как она вся съеживается от страха, словно ещё меньше становится.

Эта сцена нравится всем в классе, одноклассники удовлетворенно загудели. Кроме Егора и Анны Максимовны.

–Яна, сядь, пожалуйста, на место.-строго говорит классуха.

Егор со своего места встаёт, берет из рук Мыши половину тетрадей и помогает ей их по классу разносить, чем вызывает ещё больший шум среди одноклассников. Мальчишки сдавленно смеются, девчонки удивленно цокают языками.

Сажусь за свою парту пораженная слобоумтем этого придурка. Неужели не боится с ней контактировать? Или не понимает что после этого не отмоется? В прошлом году одна новенькая случайно подняла с пола в гардеробе затоптанную куртку Мыши, после чего её сравняли с грязным плинтусом, прировняв по статусу к Даше. Девочка долго не выдержала и перевелись в другую школу.

–Тишина в классе!– безнадёжно кричит Анна Максимовна привлекая внимание учеников.– Пока Егор и Даша раздают тетради, я хочу обсудить с вами предстоящее мероприятие по случаю Хеллоуина.

Одноклассники разом замолчали устремив заинтересованные взгляды на учительницу. В нашей школе ежегодно в актовом зале проводится дискотека в тематическом стиле праздника. Это самое весёлое и яркое событие года! Даже новогодние представления не настолько радужные. Анна Максимовна искренне не любит этот праздник и не признает ничего заграничного. Как истинный учитель русского языка и литературы, наша классная убеждена что это недопустимо, праздновать иностранные праздники в русских школах. Но против общественного мнения учеников и их родителей, её мнение не имеет вес.

–Так как инициатором данного мероприятия являетесь вы, то вам и поручается организация!-сообщает учительница.– Украшение зала, декорации, развлекательная программа. Давайте определим, кто и за что будет отвечать.-говорит и открывает свой толстый блокнот готовясь делать записи.

Ну как кто? Конечно я! Как и всегда. У меня отменный вкус и я отлично разбираюсь в подобных вечеринках. К тому же мои одноклассники всегда меня слушаются и с радостью помогут в организации.

–Яна?-спрашивает Анна Максимовна.– Ты готова взять на себя ответственность?

– Как и всегда.-заявляю самоуверенно. В голове уже проносятся невероятные идеи и красочные картинки маскарадных костюмов.

– Отлично.-облегчённо вздыхает классуха и захлопывает свой блокнот.– Тогда сама выбери себе помощников.-открыто радуется тому что ей не придётся этим заниматься.

По классу разносится громкая мелодия старого мобильника. Все с интересом оглядываются по сторонам в поисках звука, вертят головами, с подозрением приглядываясь друг к другу. Интересно, у кого в нашем классе такой древний телефон?

Егор возвращается на свое место, достает из рюкзака орущий телефон, смотрит на номер и не стесняясь учителя берет трубку. Молча слушает, быстро бросает в ответ что сейчас будет, отключает звонок и начинает собираться.

–Егор, а что происходит?!-возмущенно кричит классуха, призывая его к порядку.

Уйти посреди урока, могу позволить себе только я, ито, в очень редких случаях.

–Мне нужно срочно уйти.-отвечает игнорируя ее призыв прекратить собираться.

– Что значит уйти?-кричит Анна Максимовна.– Ничего, что у нас урок?!

– Ничего.-бросает Егор и быстро спешит к двери.

Надо же, какой смелый идиот! Обидно, что я не увижу его реакцию на слайм в карманах.

Не успеваем записать новую тему урока, как дверь кабинета снова распахивается. В класс врывается Егор, с горящими от ненависти глазами решительно приближается ко мне с зелёным ярким слаймом в вытянутых руках, и без предупредеждения обрушивает липкую субстанцию на мою голову, смачно придавив к волосам и размазав по всей длине.

На глазах у всего класса…

Глава 5. Егор

Забегаю в библиотеку, несусь в подсобку, сердце в груди заходится. Леха на диванчике сидит, глаза красные, мокрые, руку вытянутую перед собой держит. Рядом с ним теть Вера. Видит меня, с места встаёт, руками взмахивает, вся на эмоциях.

– Егор!-облегчённо выдыхает. Голос дрожит от нервного напряжения, волнуется сильно, ещё немного и расплачется.– Я же ему чай в чашке оставила, пошла новые книги принимать, а он к чайнику полез! Кто же знал, что он так сделает?!

Я знал. Думаю про себя, но в слух не говорю. Обожжённую ручку брата осматриваю. Кожа покраснела, но не сильно. Ничего критичного. Вода в чайнике видимо уже остывшая была.

– Это я виновата…-причитает теть Вера, взволнованно ладони к щекам прижимает.– Ну что там, сильно?-спрашивает у меня, как у эксперта по травмам.

– Да не, не волнуйтесь. До завтра все пройдёт.– пытаюсь её заверить и успокоить.

– Я скорую не стала вызывать…-виновато произносит тётка.– Мне показалось что там не так страшно…

– Все правильно.-киваю уверенно. Мы оба понимаем чем подобные случаи могут обернуться для нас с братом. Если кто-то из нас попадёт в больницу, опека будет проводить проверку. И если они решат что теть Вера не в состоянии о нас заботиться, нас попросту отправят в детский дом.

Я уверен, если бы ситуация была более сложной, и брату срочно требовалась медицинская помощь, теть Вера бы незамедлительно вызвала врачей не взирая на все последствия. Поэтому ни в чем её не виню. Она напугалась, больше Лехи.

– Наверное надо все-таки в частный сад отдавать.-произносит упавшим голосом и на диван садится.– Хотя бы пока место в государственном саду не дадут.

– Одевайся.-говорю брату.– Будем тебя дома лечить.– наблюдаю как он куртку надевает, как свою машинку ошпаренной рукой берет. Уже и забыл о том что она болит.

– Егор, ты прости меня, ради Бога.-всхлипывает теть Вера.– У меня опыта с малышами совсем нет. Я и подумать не могла, что Лешенька на стол полезет.

– Теть Вер, вы не переживайте так.-смотрю в её лицо и глазами выражаю понимание.– С каждым могло случиться.– заверяю.

Выходим на улицу, медленно плетемся в сторону дома. Леха молчит, машинку свою к груди прижимает вместе с пультом, свою вину чувствует. От матери бы уже получил по жопе, за такие фокусы.

– Ты понял, что так нельзя делать?-спрашиваю строго.

– Понял.-говорит себе под нос, голову не поднимает.

Жалко его. Так сильно, что сердце в груди сжимается. Матери так рано лишился, он наверное и не вспомнит какой она была, когда вырастет. Детство такое себе, лишённое нормальных детских радостей и беззаботности. В свои четыре года должен с пониманием относиться ко всем трудностям, даже поплакать и покапризничать не может, как нормальные дети.

– Хочешь пирожное?-спрашиваю, останавливаясь у кондитерской.

Брат глаза на меня поднимает, смотрит с нерешительной надеждой. Привык к тому что мы пирожные только по праздникам едим.

– Хочу.-признается.

Открываю перед ним дверь магазина, внутрь заходим. Стоим у длинного застекленного сверкающего прилавка, красивые пирожные разглядываем. Кажется, что и они сверкают. У нас в городе такого разнообразия не было. Леха взглядом все сладости пожирает, а я на цены залипаю. Дорого. Два пирожных стоят как целый торт. Но красивые…

– Выбирай любое, только одно.-говорю уверенно.

После долгих метаний, брат выбрал то что свежими ягодами украшено. Мне кажется, только из-за них и выбрал. Я бы взял то, что с шоколадом.

Покупаю ему пирожное, и ещё одно такое же, для теть Веры. Выходим, домой направляемся. Леха весело вышагивает, радостно подпрыгивает, листья ногами давит. Как мало ему надо, для счастья. Смотрю на него, и самому легче становится. От того что брат счастлив, на душе теплее и спокойнее. Придётся несколько дней с ним дома посидеть, школу пропустить. Пока теть Вера ему садик найдёт. А потом… Потом смогу подработку найти, после школы работать, чтобы теть Вере легче было. Зарплата в библиотеке не большая. У неё, как у заведующей конечно больше, чем у остальных сотрудников, и до нашего появления она жила вполне себе неплохо. Но теперь на её шею свалились ещё два голодных рта, которых нужно кормить и одевать.

Подходим к дому, руку в карман сую чтобы ключи достать, внутри все ещё липкое и противное от слайма.

– Ты Егор?-слышу со стороны дороги незнакомый мужской голос. Оборачиваюсь.

Пересекая тротуар, ко мне решительно приближается мужик средних лет, в деловом сером костюме и в очках.

– Ну я.-отвечаю громко. Плечи настороженно расправляю. Фиг знает кто это, и что ему нужно.

– Это ты моей дочери слайм на голову вылил?-кричит мужик, злобным взглядом сквозь прозрачные линзы дорогих очков сверлит.

Теперь понятно, кто это. Папаша нарисовался, разборки будет устраивать.

– Если бы ты научил свою дочь вести себя адекватно, этого бы не случилось.-отвечаю дерзким тоном, смело в его глаза смотрю.– Она получила за дело.

– За какое дело?– строго спрашивает мужик. Во злобном взгляде просматривается искренняя заинтересованность.

– Она этот слайм в мои карманы вылила.-говорю. В доказательство достаю из кармана испорченный проездной на автобус, слипшиеся купюры и связку ключей, покрытых липкой зелёной массой.

– Зачем?-спрашивает. Строгим стальным взглядом мои богатства осматривает.

– Это вы у неё спросите.-отвечаю резко и сваливаю все это обратно в карман.– Она мне больше убытка нанесла.-добавляю уверенно.

– Ну, Янка.-вспыхивает мужик, рукой вверх дёргает и кулак сжимает.– Я с ней поговорю.-говорит и уходит к оставленной дорогой тачке, что у тротуара аварийками моргает. Классная машина, внешне мне очень нравится.

И это все? Никаких угроз, попыток избить, требований публично извиниться. Кажется что нормальный мужик. Знает свою дочь, и то, на что она способна. А я уже мысленно приготовился отбиваться и отстаивать свою правоту.

– Почему нельзя пирожное сейчас?-в сотый раз спрашивает Леха.

– Потому что.-говорю сжимая в руках пульт управления, машинку по ковру гоняю. Устал отвечать на один и тот же вопрос. Сперва объяснять пытался, о том что он не один, и нужно теть Веру дождаться, для того чтобы вечером всем вместе за стол сесть. Он вроде понимает, у нас дома всегда так принято было, что мы за стол вместе садились. Но спустя пару минут, тут же все забывает и по новой меня достаёт.

Слышу что входная дверь открывается, пульт от машинки на тумбочку под телевизором кладу, иду встречать. Брат рядом скачет, как горный козлик. Не может дождаться когда мы за стол пойдём.

Теть Вера сегодня задержалась, обычно на пару часов раньше возвращается. Большой пакет из детского магазина на пол ставит, улыбается, пальто расстегивает.

– А мы пирожные купили!– выпаливает на радостях Леха.– Пойдём уже скорее пить чай!

– Вот как?-широко улыбается тётка и поправляет свои локоны, чтобы они не топорщились. От испуганной женщины что была сегодня днем, ничего не осталось.– А у нас как раз есть повод что отпраздновать! Нам дали место в саду!-произносит торжественным тоном.– Правда в соседнем районе, придётся на автобусе добираться. Я там купила немного вещичек в сад, надо померять.– указывает на пакет.

Леха со стойкостью бравого солдата вытерпел все манипуляции тётки. Она купила ему несколько шорт и футболок для группы, и одежду на прогулку.

Сидим на кухне, горячий чай пьём. У всех настроение хорошее. Брат пирожное за обе щеки уминает, ягоды нахваливает.

– Егор, а ты?-спрашивает теть Вера.

– А я сладкое не люблю.-отвечаю и улыбаюсь.

Теть Вера сама Леху в сад повезла, ей простительно немного опаздывать на работу. А я в школу иду, как на каторгу. Тяжёлый рюкзак на одном плече, в груди ярое желание повернуть назад и прогулять. Не хочу с этой стервой встречаться. Наверняка не простит мне мою выходку, ещё больше доставать будет, и всех вокруг против меня настроит. Понимаю что эта дура не стоит того, чтобы из-за неё красным аттестатом рисковать и поступлением на бюджет, но все равно неприятно. Вот бы она свалила куда-то в тёплые страны, лечить депрессию от потери волос. Надеюсь её хорошо обкрамсали. Представляю её красивое лицо обрамленное неаккуратными короткими перьями и смешно становится. Теперь даже хочется в школу прийти, чтобы на это посмотреть.

У калики на территорию школы Даша стоит. В тонком поношенном плаще, лицо бледнее обычного, трясётся от холода и от стыда. Подхожу ближе, вижу как у забора пьяное тело вошкается, встать пытается. Не сразу можно понять, мужчина или женщина. С виду бомж какой-то. Грязный, обросший, в порванных штанах.

– Доча!– извергает тело.– Быстро папке помоги!– приказывает заплетающимся языком.

Даша уйти хочет, но не решается. На месте застыла, с ужасом в глазах за алкашем наблюдает. По щекам крупные слезы катятся. Представляю как ей страшно. Сейчас ещё больше народу в школу пойдёт, увидят эту картину…

Рюкзак свой ей протягиваю, алкаша за руку тяну со всей силы, чтобы на ноги поднялся. Руку его за свою шею завожу, удерживаю.

– Показывай, куда вести.-говорю ей.

А она от удивления рот открыла, глаза огромными стали, чистыми, от хрустальных слез.

– Давай живее, пока никто не видит.-поторапливаю.

В себя приходит, спешит вперёд, мой рюкзак в руках несёт, к груди прижимает.

Оказалось, что живёт она совсем рядом, через дорогу. Дом приличный, квартира хорошая. Только омерзительно грязная, воняет тараканами и застоявшимся перегаром. Сваливаю её отца на грязный диван, руки оттряхиваю. Куртку об него испачкал.

– Тряпка есть?-спрашиваю.

Кивает молча, ведёт меня в свою комнату. На кухню убегает за тряпкой. Пока её нет, осматриваюсь. В этой комнате значительно чаще. Все бедное и убогое, но хотя-бы бардака нет. Книжек много. По всюду, куда ни посмотри. Под кроватью, на столе, на полу стопками сложены. Но запах… Из остальной жилплощади сюда несёт, как из помойки.

Возвращается, тряпку протягивает. Оттираю грязные пятна, улыбаюсь ей, чтобы не стеснялась. Бедно жить не страшно. Страшно жить в грязи. Так мама всегда говорила.

Взгляд цепляется за несколько толстых старых книг на полке над кроватью.

– Ого!-произношу и подхожу ближе. Беру одну из них в руки, обложку разглядываю.– Это же самое первое издание.-улыбаюсь переворачивая пожелтевшие старые страницы. Моя любимая серия фантастических приключений любимого заграничного автора. Сейчас такую книгу днем с огнём не сыщешь, именно в таком переплёте и с такой обложкой.– Откуда она у тебя?-спрашиваю.

Краснеет, взгляд в пол утыкает. Нерешительно теребит пальцами рукав застиранной серой водолазки. Стесняется со мной разговаривать.

– Сосед…-произносит чуть слышно.– У нас был сосед, старый филолог, книголюб. Он собирал у себя разные книги, покупал на барахолках, находил на помойках, сам много читал и давал мне свои книги.– голос сперва звучит очень тихо, настолько, что не разобрать какой он. Потом более уверенно и в тоже время немного нервно.– После того как он умер, его родственники все эти книги выкинуть хотели. Я забрала то что смогла.

– Это круто.-подбадриваю её.– Я тоже люблю читать.-признаюсь и снова улыбаюсь.

А она от моей улыбки ещё больше пугается. Нервно дёргает рукав, изношенную ткань растягивает и обнимает себя за плечи, будто прячется.

– Тебе лучше со мной не общаться.-произносит и взгляд отводит.

– Почему?-спрашиваю с вызовом. Сам знаю что она имеет ввиду, видел как к ней одноклассники относятся.

– Ты правда не понимаешь?-спрашивает и в глаза мне заглядывает.– Я изгой. Мышь. Если узнают что ты со мной разговаривал, к тебе будут относиться так же.

– Да плевать мне на их мнение.-усмехаюсь, уверенность демонстрирую.– Школа скоро закончится, большинство из них потеряется в проблемах взрослой жизни, и все что им останется, это вспоминать как они самоутверждались за счет твоей слабости.

Снова взгляд отводит. Немного дрожит, как будто ей холодно. Жалко её. Забитая настолько, что боится даже разговаривать, несмотря на то что умнее многих в классе.

– Слушай, ещё не родился человек, способный указывать мне с кем дружить.-говорю и за руку её беру, сжимаю немного. Кожа ледяная, немного влажная, рука слабая.

– Ты хочешь дружить со мной?-удивляется, испуганно глаза округляет.

– Ну не с этими же идиотами, которые считают что Анна Каренина, это писательница.

На её лице отразилась мимолетная искренняя улыбка. Красивая девчонка, когда улыбается. Ей бы уверенности побольше, и забить на всех этих идиотов что её чмырят.

Возвращаемся с ней к школе, она у калитки задерживается, в сторону отходит, плечи сжимает, горбится, голову опускает. Съеживается вся, чтобы пропустить других учеников и лишний раз не обращать на себя внимание.

– Давай живее, ты че встала?-поторапливаю её.– Скоро звонок.

Ждёт когда все пройдут, испуганный взгляд на меня поднимает.

– Тебе лучше первому пойти, чтобы люди ничего лишнего не подумали.-говорит тихо.

Выбешивает своей устоявшейся привычкой считать себя хуже других. Ну ничего, мы это исправим. Я ещё никогда своих друзей в обиду не давал.

– Я щас за руку тебя возьму и сам в школу заведу.-рычу и руку к ней тяну.– Тогда точно подумают, что мы встречаемся.-усмехаюсь.

Испугалась так, что побледнела. В сторону шарахается от меня, за плечи себя обнимает, голову ещё ниже опускает и молча в калитку заходит. Иду рядом, не отстаю. Пусть привыкает, к тому что у неё теперь друг есть.