Пять понедельников до любви

Глава 2

В кардиозоне, размявшись на велотренажёре, Станислав сделал несколько глубоких приседаний под одобрительные взгляды тренера, наблюдавшего за ним. Да Стас и сам знает, что молодец! Теперь дело за железом. Начнёт, как обычно, с жима штанги лёжа, сделает несколько подходов, грудные мышцы и трицепсы ещё требовали укрепления. Хотя Станислав и так достиг неплохого прогресса и уже может пройтись по коридору колледжа лёгким шагом человека, набравшего в тренажёрных залах хорошую физическую форму.

Этот популярный в городе фитнес-клуб с бассейнами и солярием ему нравился, хоть годовой абонемент сюда стоил приличных денег. Но хорошее дешёвым не бывает, и вот лишнее тому доказательство. Радовал глаз не только просторный зал, укомплектованный разнообразными тренажёрами премиум-класса, но и его многочисленные посетительницы, в большинстве своём молодые. Из каких только цветущих лугов пришли они сюда, свежие, очаровательные, соблазнительные? Их стройные фигуры, обтянутые леггинсами или шортами бедра и попки отвлекали, давали ход фривольным мыслям.

Направляясь в бассейн, Станислав шёл по коридору за парочкой таких созданий и улыбался. Где их учат так ходить? По струнке, пружиня на каждом шагу? И головы гордо вскинуты, как у юных принцесс. Да, у него нет ни единого шанса отлепить взгляд от прелестей этих красавиц.

Пора остудить пыл, бросившись в прохладные воды бассейна с морской водой. Минута обжигающего душа – и вот он уже нырнул вниз до самого дна и долго, пока хватало дыхания, плыл с открытыми глазами. Плитка бассейна, подсвеченная точечными светильниками, ослепляла яркой синевой. Резко поднявшись на поверхность, молодой человек уткнулся головой в чей-то живот и коснулся рукой женской груди. Вот так сюрприз! Но надо сказать, это было очень приятно. Совсем рядом увидел испуганные глаза одной из красоток.

– Аккуратнее! – девчонка сердилась, хмуря нарисованные брови.

Она смотрела на него, не пытаясь отплыть в сторону, похоже, ждала извинений.

– Простите! Очень больно? – Стас взглянул на её грудь, едва прикрытую купальником. – Вот я медведь неуклюжий! Чашка кофе может хоть немного загладить мою вину?

– Думаю, этого будет недостаточно. Хотя… Если кофе такой же горячий, как вы, – она сделала эффектную паузу, – пусть будет кофе.

Ого! Смелое заявление! В голосе девушки появились низкие ноты, кажется, начинался лёгкий флирт. Теперь его ход, и ответ должен быть достойным.

– Я сражён вашим красноречием, – теперь они плыли рядом, направляясь к оставшейся в одиночестве подруге, которая махала им рукой. – Если вы любите яркие впечатления, может, проведёте сегодня пару часов в моей компании?

Или отошьёт, или согласится. Последнему варианту Стас давал девяносто процентов.

– Насколько ярки будут эти впечатления? Есть хоть какие-то гарантии, что я не пожалею о потраченном времени? – зелёные глаза девчонки смеялись.

– Вы будете долго вспоминать это замечательно потраченное время. Кстати, я Стас.

– Регина. Ждите в машине у входа, – бросила она и, словно опытная пловчиха, сделав несколько резких гребков руками, оставила его одного.

Плавать больше не хотелось. Станислав чувствовал себя заведённым этой симпатичной девчонкой, её многообещающими словами и уже хотел её, жаждал зацеловать, сминая в объятиях юное, пахнувшее молоком и свежестью, тело, жаждал жаркой страсти, которая утолит первобытные желания мужчины в самом расцвете лет. Он уже раньше думал об этом, желал вот такой ни к чему не обязывавшей встречи, и Всевышний услышал его мысли.

Мысль лихорадочно работала, ища варианты, куда он мог повести свою новую знакомую. Собственно, вариант был один – квартира Петра, его институтского друга, которая досталась тому после смерти бабушки. Заехать к Петру – дело десяти минут, дело пяти минут прихватить бутылку шампанского и ананас из магазина рядом с его домом.

Заточенный на пикантное развлечение, которое просто так, неизвестно за какие заслуги, дарил ему этот день, Стас быстро одевался, путаясь в брючинах адидасовского спортивного костюма. Томкин подарок на день рождения… Станислав поморщился, как не вовремя он вспомнил про жену, червячок совести начнёт грызть душу, испортит вечер, который обещает быть потрясающим. Побросав вещи в спортивную сумку, быстро пошёл к выходу.

А вот Регина не спешила навстречу своему счастью. Прихорашивалась? Наводила марафет? Стас уже минут двадцать маячил рядом с припаркованной машиной, то и дело бросая взгляды на стеклянные двери здания. Наконец она показалась в дверях. Джинсы, ловко обтягивавшие бёдра, курточка по пояс, рюкзак за спиной – именно так выглядела сейчас каждая вторая питерская девушка. Одна, без подруги, ему повезло. Девчонка понимала, что подруга тут лишняя, девчонка в теме. Станислав сделал шаг ей навстречу, потом бросился назад открывать дверцу автомобиля, суетился, как пацан на первом свидании, которому наконец-то сказала «да» понравившаяся девчонка.

– Ну, что, вперёд навстречу отлично проведённому времени?

Регина благосклонно кивнула. Пепельный Рено плавно тронулся с места.

* * *

* * *

– Сейчас заедем на пару минут к моему приятелю, не против?

Автомобиль мчался среди пёстрого потока машин, жёлтые огни их фар огненными всполохами света резали серое полотно дороги.

– Сначала кафе, мой друг, мысль о чашке кофе не даёт мне покоя, – голосом строгой учительницы произнесла Регина.

– Замётано. Сегодня вы мой командир.

Боковым зрением Стас рассматривал здания вдоль дороги, он помнил, где-то здесь была кафешка. «Вкусно и недорого» – мелькнула, наконец, надпись.

– Остановимся тут? – притормаживая, полувопросительно-полуутвердительно произнес он.

– Здесь? – девушка окинула его презрительным взглядом. – Я думала, у вас всё в порядке со вкусом. Едем в «Италию».

В «Италию», так в «Италию». Честно говоря, этот пафосный ресторан не по карману простому преподавателю колледжа. Но чего не сделаешь ради пикантного вечернего приключения, одна мысль о котором распаляла кровь.

– Девушки, побывавшие в «Италии», намного сговорчивее, – добавила Регина, видимо, заметив тень недовольства, мелькнувшую на его лице.

Ах, Регина, золотая рыбка, пойманная им в прохладных водах бассейна, какие правильные слова! Через полчаса Стас уже парковался у входа в «Италию», с трудом вклинившись в ряд автомобилей, которые выстроились здесь неровной цепочкой. Это был классический семейный ресторан, как и большинство подобных итальянских заведений. Блестевший никелем крутой мотоцикл, выставленный, как часть интерьера, в зале у окна, позабавил, наверное, это был призыв для проходивших мимо людей удивиться и зайти сюда. Интересно, работает такая причудливая реклама? Возможно, но Станислав, любитель классических интерьеров, скорее, назвал бы это недоразумение ёмким словом «понты».

Они устроились в одном из залов, которых здесь было несколько, и все атмосферные, колоритные, оформленные в разных стилях жаркой Италии. Минута – и уже принесли меню, довольно объёмное, листать-не перелистать.

– Мне салат «Айсберг», ризотто с морепродуктами, пиццу «Четыре сыра» и вот это вино, – черкнув алым ногтем по строчке меню, Регина подняла глаза на подошедшего официанта. Тот был молод и приветлив. Приняв их заказы, быстро умчался.

«Здесь симпатично», – хотел сказать Стас, но вовремя остановился. Это проигрышная, скучная тема, нужен разговор на грани, будоражащий и острый.

– Расскажите о себе, дорогая Регина. Вы любили когда-нибудь?

Её полные, яркие губы скривились в усмешке.

– Для любви нужен комфорт, хорошая музыка, драгоценные камни, дорогие духи. Вот когда это есть, можно говорить о любви. Грубо, цинично, но зато честно.

Ого! Она ещё и умна или, как минимум, благоразумна. Станислав с любопытством взглянул на девушку. Высокий чистый лоб, твёрдый подбородок, серые, отливающие синевой, глаза. В лучах электрического света переливались и сверкали золотом её светлые волосы. Стас представил, как запустив пальцы в копну этих волос, сцепит их на затылке, притянет к себе, чтобы целовать и целовать потрясающе пухлые губы. Он уже видел, как станет светиться в темноте спальни её белое тело, которое будет безраздельно принадлежать ему. С такой не набыться, не налюбиться, двух часов никак не хватит. Но будет ещё одна встреча, он уверен, может, прямо завтра… И не одна. Девчонка сама будет просить о новых свиданиях. Потому что он постарается, очень постарается…

От шалых мыслей пульс стремительно учащался. Картинка их любви сложилась так ярко, в таких пикантных подробностях, что перехватило дыхание, он задышал тяжело, словно самец какого-нибудь животного рядом с понравившейся ему самочкой.

Между тем тарелки, ловко расставленные на столе шустрым официантом, призывали к действию. Сделав несколько глотков вина, удовлетворённо покачав головой, Регина взялась за салат. Очень быстро подошла очередь ризотто. Молодец, девочка! Стасу нравились люди с хорошим аппетитом, есть в них что-то настоящее. «Хочу есть и не вижу причин сдерживать это желание», – говорили они всем своим видом, расположившись за столом, заставленным едой.

– Вино так хорошо, что надо повторить, – произнесла Регина, крутнув головой в поисках официанта. – Закажите мне ещё бокал, а я сейчас…

– Будет сделано, – произнёс Станислав тоном вышколенного слуги.

Стас уже прикидывал, во сколько обойдётся ему этот ужин, предчувствуя настойчивые вопросы жены, на что это он так потратился. Опять придётся врать, придумывать правдоподобную, похожую на правду, историю, в которую она не поверит.

Между тем время шло, а Регина не возвращалась. Одинокий бокал вина и нетронутая пицца ждали девчонку вместе с ним. Внезапно до Стаса дошло, что она могла просто уйти. Ясный пень, а ведь так и есть! Раскрутила его на хороший ужин и тихо исчезла, оставив в дураках. Обманула, одурачила, расставив примитивную ловушку в виде согласия на продолжение встречи. А что ещё должно держать Регину здесь? Не первой молодости мужчина, не скрывавший желания затащить её в постель?

Девчонка развела его, как последнего лоха. Чувство досады, такое сильное, что захотелось со всего размаху треснуть по столу, прямо по этой нетронутой, разноцветной пицце, охватило его. Стас сжал в кулак руку, представляя, как она сейчас, идя по улице, смеётся над ним, как кривятся от смеха её созданные для любви губы, как от быстрого движения вздымается её юная грудь, которую хотел сжимать в своих ладонях. Может, звонит подруге, рассказывая про старого дурака, раскатавшего губу на её юное тело, и хохочет. Так ему и надо! Станиславу тоже не мешало бы посмеяться над собой, отнестись с юмором к этому маленькому происшествию, но ужасная мысль, что с возрастом он стал неинтересен женщинам, замаячила вдруг где-то на задворках сознания. Неужели пришло это время? Так скоро? Нет!

Швырнув на стол три тысячи, надеясь, что этого хватит, Стас выскочил из зала.

* * *

Утро добрым не бывает. Станислав Олегович не спеша шёл по коридору колледжа вдоль голых свежеокрашенных стен. Хорошо, что сняли эти дурацкие плакаты, намозолившие глаза. И цветы в разномастных горшках убрали с подоконников, которые уже давно не радовали глаз ухоженным видом. Он старался думать о какой-нибудь ерунде, а когда ерунда закончилась, начал прокручивать в голове предстоящую лекцию у третьекурсников. И всё для того, чтоб наконец-то улетучилось из памяти вчерашнее происшествие. Это был крепкий щелчок по его мужскому самолюбию, и невесёлые мысли, засев в голове, никак не желали исчезать. Значит, староват и был забракован? Неужели это правда? Ему всего-то тридцать восемь. Рано ещё годам предъявлять свой счёт такому молодому мужчине.

Но его отвергли, и так будет дальше? Юным леди стал совсем не интересен Станислав Руденко? Стас намерен проверить это нелестное утверждение, и даже наметил жертву, да простит его Всевышний.

Девчонка из бассейна очень похожа на его студентку Сашу Павловскую. Те же распахнутые миру зелёные глаза, нежный румянец высоких скул, пухлые, не нуждавшиеся в помаде губы. Станислав вспомнил, как Александра вздрогнула всем телом, когда на прошлом занятии он положил ей руку на плечо. С его стороны это был лишь непроизвольный жест мимолётного сочувствия… Расстроенная была, чуть не плакала, вот и подошёл. Он чувствителен к женским слезам и твёрдо знает – красивые женщины не должны плакать.

Едва начав лекцию, Станислав нашёл её глаза среди десятка других, устремлённых на него глаз. Если и эта отвергнет, плохи его дела. Стас не собирался заводить с ней роман, связь преподавателя и студентки чревата большими неприятностями. И это хорошо, он тоже не приветствовал такие некрасивые, неправильные отношения. Хотя… Лёгкая интрижка на стороне убавит с десяток лет его трагического возраста, вернет молодость и хорошее расположение духа. Но только не на работе, не в колледже, несмотря на то, что здесь полно соблазнов. Юные, манкие красавицы, блондинки, брюнетки, рыженькие, тут они на каждом шагу. На любой вкус. Любоваться можно, трогать нельзя.

Сделав паузу, Станислав снова взглянул на предпоследнюю парту в левом ряду. Заметив его взгляд, Саша испуганно отвела глаза в сторону. Неужели почувствовала его интерес, особое к ней отношение? Или поняла, что она жертва его эксперимента, замешанного на непомерном мужском тщеславии и неуверенности в себе? Очень может быть, женская интуиция – великая вещь, которой ещё никто не нашёл убедительного объяснения. Станислав вполне удовлетворится тем, что она будет готова к роману с ним, что он, взрослый мужчина, покажется ей достаточно привлекательным, чтобы лечь с ним в постель. И всё, эксперимент на этом закончится, и его уязвлённое самолюбие будет удовлетворено.

Звонок прозвенел неожиданно, студенты зашумели, радостно захлопывая тетради, готовые вскочить с мест и броситься вон из душной аудитории.

– Мелентьева и Павловская, останьтесь. Договоримся о времени консультации по дипломной работе.

Александра подошла последней, когда отличница Мелентьева, оставив ему флешку с черновиком диплома, покинула класс.

– В какой стадии ваша работа?

– В начальной.

– А конкретнее, Александра?

Она неотрывно смотрела вниз, словно пыталась рассмотреть что-то под ногами. Разговор не получался.

– Ну, и что мне с вами делать? Давайте, что ли, завтра в «Буше» встретимся? На Малой Морской? Часиков, скажем, в шесть. Я живу там рядом. И разберёмся с вашей работой.

Сказал и недовольно нахмурился. Сразу встреча в кафе, это не слишком? Хорошо, догадался добавить, что живёт рядом, пусть думает, ему просто так удобно. Кстати, это недалеко от истины.

– Спасибо, Станислав Олегович. Я буду.

Что ж, первый ход сделан. Он сложил в портфель новенький нетбук, предварительно с удовольствием проведя рукой по гладкой крышке, и улыбнулся. Игры, в которые играют люди, какими странными они бывают. Сегодня мысль утвердиться в своей мужской привлекательности не казалась ему уже такой актуальной, но будет забавно сыграть в эту игру. Смущение девушки указывало на близкую победу. Или он льстит сам себе?

В кафе он вошёл ровно в шесть и сразу увидел её напряжённую, обтянутую тонкой блузкой спину. Сквозь ткань, рядом с чёткими линиями лямок бюстгальтера были отчётливо видны худые лопатки, похожие на пробивавшиеся крылышки, трогательные и беззащитные. Круглые колени целомудренно сдвинуты… Стас прерывисто вздохнул, недовольный собой. Вот зачем он видит то, что видеть совсем необязательно?!

При его появлении девушка вскочила, стрельнув глазами, быстро отвела взгляд.

– Давно ждёшь? Да ты садись, садись.

– Здравствуйте. Я вот…

Она провела рукой над разложенными на столе листами бумаги.

– Сначала перекусим, дела потом, – Станислав отодвинул в сторону бумаги и синюю пластиковую папку с размашистой надписью «диплом». – Ты что предпочитаешь?

– Спасибо, я не буду, – она отчаянно затрясла головой, нет, нет.

– В кафе, знаете ли, едят, дорогая Александра. Опасаетесь, что это будет похоже на свидание? – спросил, понизив голос.

Ох, ты, покраснела, смутил он барышню своей шуткой! А всё потому, что Стас ненавидел пресные разговоры. Жизнь и так достаточно скучна, и надо быть глупцом, чтоб иногда не добавлять в неё немного перца.

– Значит, выбор за мной.

Он встал и направился к ярко освещённой витрине, где на ажурных бумажных салфетках лежали пирожные. Большие и маленькие, круглые и квадратные, с ягодами и шоколадом. Думал недолго, тут отменные вензели с малиной, пробовал, оценил. Добавив парочку эклеров, вернулся к столику.

– Ну, вот наш сладкий перекус, – белая тарелка заняла место в центре стола. – С таким допингом быстрее разберёмся с вашей работой. А кофе чуть позднее. Заказал вам раф.

– Раф!? – девушка засмеялась, слегка закинув голову. – Меня просто преследует этот напиток, добавила она. – Ещё совсем недавно я и знать не знала о его существовании.

Смех расслабил её, поставив локти на стол, она упёрлась подбородком в скрещенные руки. Такая милая и невинная, что ему стало неловко за свои дурацкие планы. Стыдись, старый ловелас Руденко, стыдись.

Принесли кофе, и они дружно сделали по глотку. Ну, вот, уже и глаза у студентки заискрились. Хорошо, что она не из тех, которые ноги и грудь, таких сейчас пруд пруди, и его от них тошнит. Подделки! А эта Павловская настоящая и очень милая! Качества, которые Стас ценил в женщинах даже больше внешней привлекательности и ума. И он хочет использовать это юное создание, чтобы что-то там себе доказать? Совесть – подруга по жизни, словно ворчливая старушенция, снова заговорила громким, недовольным голосом.

Да понял он, понял!

– Вот что, Александра, мне бежать надо. Дела, – сделав несколько глотков кофе, Станислав решительно отставил чашку.

– Уже? – она повернула к нему расстроенное лицо.

– Давайте вашу писанину, я дома полистаю.

Стас смотрел, как мелькали собиравшие листы девичьи руки, лёгкие и нервные, и хмурился, недовольный собой. Эта девушка – дорога в никуда, смешно и нелепо думать, что у них что-то может быть. Тогда что он здесь делал? В его жизни всегда много вопросов, а вот с ответами бывает напряжёнка… Уходи уже, иди домой, к понятной и родной Тамаре, которая под хиты Муз-ТВ варила бульон из цыплёнка на их белой кухне, когда Стас уходил из дома. Его жена – очаровательная брюнетка с оливковой кожей, с низким соблазнительным голосом, чудесная женщина, отличающаяся весёлым нравом. Тогда какого чёрта ему ещё надо?!

Забрав папку, кивнув в ответ на её прощание, он пошёл к выходу, затылком чувствуя удивлённый взгляд юной студентки Александры Павловской.

Глава 3

Горло болело сильно, словно злой зверёк драл его острыми коготками. Только этого не хватало! Появилась мысль достать из шкафа бутылку красного, что немного поднять настроение, чтоб захотелось улыбнуться миру и на всё махнуть рукой. Но, нет, она немедленно прогнала эту неправильную мысль. Ольга дала себе слово и будет держаться, хоть Тима и соблазнял иногда, извлекая вечером из холодильника запотевшую бутылку, звенел рюмками, бросая на жену вопросительные взгляды…

Мелкий озноб прошёлся по спине. Кажется, ей всё-таки нужно отправиться в поликлинику и, потолкавшись в очередях, получить законный больничный. Словно в доказательство правильности этой мысли, разрезая тишину утра, сильный приступ кашля сотряс тело. Тимофей, разбуженный неприятными звуками, недовольно крутнувшись в постели, натянул на голову одеяло и снова затих.

Уже через час, среди таких же кашлявших и сморкавшихся бедолаг, Ольга сидела у белых дверей кабинета с табличкой «Терапевт Г.С. Левина». Кажется, она тут надолго застряла, наш народ любит болеть и лечиться. Скучая, рассматривала людей напротив. Как же бывают некрасивы человеческие лица…

Внезапно её осенило, а ведь это то же самое место! Да, оно! Ошибки быть не могло. Петля времени, совершив круг, снова сомкнулась здесь, у этих дверей. И швырнула в прошлое. С этим коридором, где, кажется, мало что изменилось, для Ольги связан один из самых незабываемых моментов её далёкой юности. Тут, в этом самом месте она познакомилась с человеком, с которым много лет ей было тепло, хорошо, спокойно. Со своим будущим мужем.

Как всегда, при воспоминании о муже привычно заныло внутри. Не отболит никак эта потеря, что навылет прострелила сердце. Крепко они были связаны, как канатами, толстыми и прочными, вот и не разрубить. Ольга привычно вздохнула. Кажется, вздохнёшь, и станет легче, так, самую малость…

Штрих, еще один… Память услужливо дорисовывала картину тех далёких событий.

В тот памятный день здесь, в узком коридоре поликлиники, они сидели друг напротив друга. Ольга сразу обратила внимание на черноволосого парня приятной внешности. Толстый свитер домашней вязки облегал крепкие плечи. Сразу возникла симпатия, такого с Ольгой давно не случалось. Кажется, тот тоже оценил её молодость и привлекательность: иногда Ольга, поднимая глаза, успевала заметить его внимательный взгляд, который парень тут же отводил в сторону.

Она вышла от врача с ворохом рецептов, пошла в аптеку. Было жаль, что молодой человек остался там, у кабинета, ждать своей очереди, было жаль, что их переглядки ни к чему не привели. Но как оказалось, судьба знала, что делает. Когда в назначенный день девушка пришла в поликлинику на повторный приём, молодой человек тоже был там. Словно и не уходил никуда, ждал её здесь целых три дня. Ольга села рядом с ним, потому что в ряду стульев, стоявших у кабинета, к счастью, к её огромной радости это было единственное свободное место. Случайно, на коротенькую секунду сомкнулись их колени, и торкнуло в сердце. Она поняла – это знак. Взглянула на парня прямо и с вызовом. Этот взгляд призывал к действию на том простом основании, что он мужчина. Ну же, заговори! Комплимент дурацкий скажи или просто «привет». Не будь истуканом! Но черноволосый молчал. А, была-не была! Лучше сделать и пожалеть… Но она не пожалеет.

– Вы уже выздоровели? – сказала первое, что пришло в голову.

– Да, а вы? – он улыбнулся дружелюбно и весело, и эта улыбка окончательно покорила Ольгино сердце.

– И я. Мы молодцы!

– Это вы молодец. Вы смелая. И красивая, – добавил парень смущённо.

Из поликлиники они вышли вместе и, не сговариваясь, пошли в одну строну. Ноги привели их на набережную Лейтенанта Шмидта, на Благовещенский мост, украшенный изящной решёткой, на которой мчались навстречу друг другу фантастические кони. Постояли тут, плечом к плечу, любуясь величественными зданиями, которые плотной цепью выстроились вдоль набережной, рассматривали пришвартованные к причалам суда. Большая Нева сонно плескалась рядом, её тёмные воды отражали их зыбкие фигуры, соединяя их воедино быстрой волной. Осмелев, Николай взял Ольгину руку в свою ладонь, легко сжал её пальцы, и это было так трогательно, что захотелось плакать. Как всегда, когда много счастья внутри…

Постояв, пошли дальше, никуда не спеша, говорили о чём-то простом и понятном. Великий Иван Крузенштерн одобрительно смотрел на них со своего гранитного постамента. Гуляли весь день, пока не пришла ночь, которая, как чёрная кошка, ластилась у ног, радуясь их стремительной любви. А прощаясь, назначили встречу на следующий день. И больше не расставались…

Тогда они ещё не знали, что впереди годы настоящего счастья. А потом крах… А потом смерть… Исчезновение… Любви, радости, благополучия, того, что называется счастьем. Это было так больно, словно руку оторвали или выломали плечо…

И чёрный омут беды затянул Ольгу, не выбраться. Горе сделало слабой. Тогда она умерла вместе с ним, умерла раньше смерти… И с тех пор плачет иногда невидимыми слезами, проливающимися внутри. Где-то там, у самого сердца…

– Следующий!

Строгий голос медсестры, выглянувшей в коридор, прервал воспоминания. Стоп-кадр. Остановился фильм её жизни. Жизни, исчезнувшей навечно, такой хорошей, такой незабываемой. Ольга поднялась, прошла в кабинет. Картинки минувшего исчезли, но виденье ещё вернётся к ней, может, даже сегодняшней ночью. Сны Ольга видела часто. Там, в чистом поле, махал ей рукой, уходя вдаль, любимый мужчина, там пели птицы, поднимаясь к самым облакам, кружили у самого солнца, свободные и счастливые. А ей, птахе с переломанными крыльями, уж никогда не влететь в синее небо… Она берегла эти минуты прошлого, не отпускала в мир забвения, чтоб сохранить в памяти навсегда…

Когда вышла из кабинета, ещё минуту постояла здесь, в этом памятном месте. Уходить не хотелось, тут всё грело душу. Даже болезнь начала отступать. Наверное, любое место, где ты когда-то был счастлив – место твоей силы.

* * *

Любила ли она Тимофея? Наверное, нет. Но держалась за него двумя руками. Для неё женщина без мужчины – человек второго сорта. Ненужная, не сгодившаяся… Так говорил отец, и Ольга ему верила. У отца опыт, у отца мудрость, прав он, сто раз прав.

А Тима её любил, это она точно знала. И ценила. Потому что слабую полюбил, с раздраем в душе, чёрненькую. Беленькую и другой бы, может, смог. Приятельницы на работе говорили – пристроился мужик непутёвый, нашёл дурочку, сел на шею. Ольга не верила им. Завидовали, наверное, сами-то в счастье не купаются. А тут красивый мужчина, золотые кудри. Как глянет иногда своими голубыми глазищами, улыбнётся уголком рта, имя её произнесёт низким грубоватым голосом – и Ольга ему всё готова простить. Неидеален, ленив, это да, домашние дела не для него. Ну и выпить любил, тут и она не без греха.

Жили не слишком хорошо, но и у них бывали чудесные дни, когда Ольга, весёлая и шумная, затевала вдруг пироги, доставала чайный сервиз, устраивала чаепитие. Мирно сидели втроём, разговаривали, избегая неприятных тем. Саша хвалила её выпечку, ела пироги и конфеты и, как в детстве, улыбаясь, разглаживала руками фантики.

Да, надо снова устроить такой же маленький семейный праздник. Сегодня поглотает таблетки, отлежится, а завтра прямо с утра займётся пирогами. Может, и отношения с дочерью, которые никак не хотели налаживаться, станут лучше. Александра – её головная боль. Не признаёт дочь отчима, едва терпит. Если б знала Ольга, что так будет, сто раз бы подумала, прежде чем с ним в ЗАГС бежать.

Как это часто бывает, Ольгины благие намерения пошли прахом. Пироги были, с первой частью своего незамысловатого плана она справилась. Тима ел с удовольствием, запивал молоком. Притянув Ольгу, хлопотавшую у стола, приобнимал за талию, говорил, что его жена – замечательная кулинарка.

Но вот собраться втроём за столом не получилось. Как оказалось, дочь устроилась на работу, но ни словом не обмолвилась об этом. Ничего себе, тихушница! На звонки не отвечала, пришла поздно вечером, вся пропахшая кофейным ароматом, и сразу отправилась спать. Ладно, утром поговорят.

Но утром поговорить не получилось, Александра умчалась чуть свет. Значит, мать переживает, а дочь и разговаривать не хочет? Нельзя так, должна ж понимать. Ах, Сашка, Сашка…

Тишину квартиры разрезала переливчатая трель телефонного звонка. Кому это она могла понадобиться с самого утра? От таких нежданных звонков жди неприятностей. Отвечать не хотелось, но звонок был настойчив, ввинчивался в уши, требуя внимания.

– Да, – рявкнула Ольга в трубку, мысленно кляня настырного человека на том конце телефонной линии.

– Павловская, доброе утро! Как ты там?

Она узнала голос своей начальницы Татьяны Алексеевны.

– Доброе, – хоть Ольга в этом и не уверена. – Лечусь. Что-то случилось?

– Пока не знаю. Тебя просила зайти директриса фирмы, где ты убиралась месяц назад. «Транс-авто», помнишь?

– Да. А что ей надо? Какие-то претензии? – забеспокоилась Ольга.

– Не сказала. Зайди, когда легче станет, ладно? Выясни. Нам с ними ещё долго иметь дело.

– Ладно…

Её собеседница отключилась. Ольга слушала тишину в замолкнувшем телефоне, мучительно соображая, что могло быть не так. Она уверена, что ничего не сломала, ничего не испортила и замечаний не получала. Ольге нравилось там, она жалела, когда её перевели на новый объект.

Что за люди, поболеть спокойно не дают! Ольга направилась к шкафу, потянула с полки толстый свитер с глухим воротом. Да, прямо сейчас она поедет туда и всё узнает. Иначе ждут её не самые приятные ощущения, тревога взвинтит нервы, а тягучее беспокойство окончательно испортит остаток дня.

Несмотря на серый день, светлое здание бизнес-центра весело блестело высокими окнами, ряды которых почти сливались в единые сверкающие ленты. Ольгин пропуск ещё действовал, и она без проблем прошла через турникет, поднялась на лифте на знакомый четвёртый этаж и по бесконечному коридору направилась к кабинету управляющей. Ей нравилась деловая суета, царившая тут, осознанная и негромкая, нравились работавшие здесь люди, их умные лица и быстрые шаги.

Секретарши в приёмной не было, и никто не помешал Ольге сразу пройти к дверям, табличка на которых указывала нужное имя.

– Разрешите? – она шагнула в небольшой кабинет, заставленный мебелью из светлого дерева. – Я Ольга Павловская, вы просили зайти.

– Да, просила, – женщина с интересом взглянула на неё, сдвинув вниз очки. – Присаживайтесь.

Присаживаться? Разве предстоял долгий разговор? Такое начало и оценивающий взгляд начальницы смутили Ольгу. Она внутренне сжалась, приготовившись к неприятностям. И к отпору, если понадобится.

– Вы ведь бухгалтер по специальности?

Ольга кивнула. Хотя непонятно, зачем её об этом спрашивают?

– Хочу предложить вам работу, – женщина поднялась из-за стола, прошлась по кабинету, каблучки красных туфель дробно стучали по полу. – Бухгалтер по расчёту заработной платы. Справитесь?

Что? Ольга не ослышалась? Её явно с кем-то перепутали.

– Вообще-то я уборщицей у вас работала, – с вызовом сказала она.

– И что? – возразила её собеседница. – Всю жизнь полы драить собираетесь?

Значит, именно ей предлагалась такая приличная работа? Да ладно! Мир сошёл с ума? Или только один его представитель, эта женщина в чёрном костюме? Что-то здесь не так, у Ольги нюх на такие вещи…

– Почему именно я? В Питере полно бухгалтеров, которые с удовольствием займут это место.

– А что это за люди? Люди с улицы, правильно? Вас же мы хорошо знаем, и это очко в вашу пользу. Так да или нет?

– Если мне помогут… – нерешительно начала Ольга и продолжила уже более уверенно: – Я согласна.

– Вот и договорились. В понедельник приходите сразу в отдел кадров с документами, я распоряжусь.

Что это было?! Господи! Волны восхитительных мурашек бежали по коже. Она шла по знакомому коридору, улыбаясь глупой улыбкой и едва удерживаясь от желания подпрыгнуть, крутнуться на месте или издать громкий победный крик. Эмоции требовали выхода, рвались наружу. Неужели колесо фортуны крутнулось, наконец, в её сторону?