Осколки падающих звёзд

Глава 2

Словно по щелчку пальцев или на счёт «раз», она открыла глаза. Красивый сон только что ушёл, но его обрывки ещё мелькали в сознании. Будто в романтическом фильме Лада видела золотое от звёзд небо, ромашковый луг, где лежала она, раскинув руки, глядя в эту звёздную, манящую бездну. Рядом, касаясь её руки, сидел мужчина рядом, лица которого не было видно. И вот упала звезда, разлетевшись тысячами сверкающих осколков… На счастье… Интересно, она успела загадать желание, там, в этом дивном сне?

Сегодня будет отличный день, к гадалке не ходи. А к чему ещё приснится такая красота? Позволив себе понежиться минутку, Лада вскочила, ей надо собираться. Наконец-то пришёл тот день, которого она ждала. Алексей повезёт её знакомиться с родителями. А она не готова. Что надеть, как держаться, о чём говорить? У Лады много вопросов и совсем нет ответов.

Ох уж эти вечные муки выбора нарядов! Хоть их совсем немного – пара платьев, несколько блузок и водолазок, которые она носит с брюками или юбкой. А дальше жирная точка. Алька бы посоветовала, но где она, Алька? Милуется со своим мужем, уехала к нему, как обычно, в свой законный выходной.

Лада заправляла постель клетчатым мохнатым пледом, когда зазвонил телефон. Портниха? Неужели платье уже готово?

– Полночи дошивала, – подтвердила женщина. – Забирайте сегодня, мне надо срочно уехать. Мама заболела.

– Мне жаль… Да, хорошо, заберём, – ответила рассеянно, уже прикидывая, как лучше это сделать.

Легко сказать, заберём, тут нужна Лёшина помощь. Платье не из тех, что легко сложить в пакетик и унести, неплохо бы воспользоваться машиной. А у Алексея с Тимуром, его другом и будущим свидетелем на свадьбе, какие-то сумасшедшие планы на сегодняшнее утро, не хочется ему мешать. Поразмыслив пару минут – как она ненавидела свою нерешительность – Лада всё же набрала Лёшкин номер, прижала телефон к уху, слушая длинные гудки.

– Здравствуй, дорогой!

Сказала и поморщилась, всё-таки не любитель она произносить вслух такие слова. Милый, любимый… Этим словам нужна особая обстановка, а ещё – его горящие глаза напротив.

– Лада? – голосе Алекса удивление. – Что-то случилось? Я заеду в двенадцать.

Вот что значит, не донимать парня звонками, привык, что она никогда не звонит просто так.

– Лёш, я с просьбой. Платье моё готово, ты не мог бы забрать?

– Не вопрос. Сбрось адрес смс-кой.

– Хорошо. Тогда до встречи?

– Да. Целую. Люблю.

Как приятно слышать такие слова. Тепло, таившееся где-то внутри, разлилось по телу. Зажав телефон в руке, Лада села на кровать, на разбросанные платья и блузки. А наряд на сегодняшний вечер она выберет вслепую. Закрыв глаза, нашарила что-то сзади, потянула на себя. Так и есть, жёлтое платье с чёрным горохом. Шёлк приятно холодил руку. Именно в нём Лада была в день их знакомства, и сегодня оно принесёт ей удачу. Главное – верить, и всё будет хорошо.

Если б Лада знала, как сильно она ошибалась…

Десять минут первого. Ну, и где Лёшка? Лада отвела взгляд от своих наручных часиков, старинных и необычных: вокруг циферблата талантливая рука мастера разместила целую гирлянду серебряных цветов. Их подарил бабушке её муж, а та – любимой внучке на восемнадцатилетие. Она прошлась по комнате, постояла у двери, прислушиваясь, не раздаются ли в коридоре его торопливые шаги. Но там было тихо.

Волнение мутной рекой поднялось изнутри, сдавило горло. А всё потому, что Алекс никогда не опаздывал. В этом смысле он идеален. «Но всё когда-то случается впервые», – пытаясь успокоить себя, подумала Лада. Не помогло, предчувствие беды, острое и отчётливое, ледяными пальцами сжало сердце.

В который раз, не сосчитать, она выбирала в списке контактов его номер, пытаясь дозвониться. Ну же, Лёша, ответь! Тебе же так нравится её рингтон, звучавший голосом любимой Земфиры. Но абонент находится вне действия сети. Именно так снова и снова отвечал ей равнодушный металлический голос.

Прошёл час, но ничего не изменилось. Лада сидела на кровати, полуживая от страха, и плакала, это единственное, на что она способна сейчас. Иногда она поднимала голову, закидывала её вверх, чтоб остановить эти стеклянные, колючие слёзы, но они не слушались, текли и текли. По её лицу, по её сердцу…

Мысль позвонить Альбине, разделить с ней свои страхи, пришла не сразу. Но, слава Всевышнему, пришла. Её разумная подруга обязательно подскажет, что делать в такой ужасной ситуации.

– Аля, Лёша пропал! Уже два часа, как должен быть здесь… И не звонит… И его телефон не отвечае-ет…

Лада заплакала навзрыд, потому что картины, одна страшней другой, уже проносились в сознании. Она отгоняла страшные виденья, чтоб не наманивать беду, чтоб эти мысли не стали реальностью.

– Значит, так! – Альбина задумалась всего на пару секунд. – Прекрати реветь! Ещё ничего не случилось, поняла? И звони другу его, Тимуру, вряд ли ты догадалась это сделать.

– Да, да…

Непослушными пальцами Лада открыла список контактов, нашла нужное имя. Нажала и замерла. Ответь, умоляю… С напряжённым вниманием она вслушивалась в длинные гудки. Но вот они прекратились. Ответа нет… Отчаяние, безжалостное и мрачное, теперь оно правило её миром… Телефон, словно ненужная, не оправдавшая себя вещь, выскользнул из рук Лады и с глухим стуком упал на пол.

* * *

Ужас неопределённости… Теперь Лада знала, что это такое. Ожидание его шагов или стука в дверь становилось невыносимым. Словно маятник старинных часов, она ходила от окна к двери. Надо что-то предпринять, какое-то действие, пусть неправильное и глупое, но не сидеть вот так, бессмысленно глядя в пустоту. Больше всего Ладу пугало, что Лёшка не звонил. Так хотелось услышать его сбивчивый голос и слова, просто и логично объяснявшие неожиданное исчезновение. И тогда она засмеётся во весь голос, а может, заплачет от радости и облегчения. Но он не звонил, словно его уже не было на белом свете…

Хватит! Спугнув эту бредовую мысль, Лада решительно встала. Она отправится к Тимуру, это совсем рядом, а потом поедет к Лёше на съёмную квартиру. Давно бы так надо сделать, а не торчать тут три часа в полном бездействии, бесконечно нажимая кнопки телефона.

Быстро собравшись, вышла на улицу. Не шла, почти бежала. Пятиэтажка Тимура, где тот живёт вместе с родителями, всего через пару кварталов. Лада никогда не была там, но однажды, проезжая мимо, Лёша показал ей дом своего друга.

Какое счастье, что ещё сидят иногда у подъезда всезнающие бабушки. «Сорок пятая квартира», – на вопрос о Тимуре махнула рукой в сторону двери одна из них. Глубоко вздохнув, Лада нажала кнопки домофона и замерла, ожидая ответа.

– Кто это? – спросил мужской голос.

– Можно мне с Тимуром поговорить?

Чёрт, забыла поздороваться, нехорошо…

– А его нет дома.

– Где он, не скажете? И не могли бы открыть мне дверь? – добавила не раздумывая.

Последняя просьба прозвучала слишком требовательно, что совсем на неё не похоже. Но вежливая и скромная Лада сейчас в отчаянии, и так хочется, чтоб какие-то люди были рядом. И помогли…

– Заходите…

На площадке второго этажа, стоя у распахнутой двери сорок пятой квартиры, ждал её темноволосый мужчина, смотрел насмешливо и снисходительно.

– Простите… мою настойчивость… – Его взгляд сбивал с толку, и она не знала, с чего начать. – Пропал Алексей, друг Тимура. А ещё он мой жених…

– Тимур?

– Да нет, – упавшим голосом произнесла Лада. – Алексей… Их телефоны не отвечают… Уже четвёртый час не отвечают…

– Иван, кто там? – из глубины квартиры раздался женский голос.

– Это знакомая Тимки. Зайди, – мужчина посторонился, пропуская девушку в прихожую. – Сейчас я наберу его.

То, что произошло дальше, не приснится даже в самом страшном сне. Иван потянулся за телефоном, лежавшим на тумбе у зеркала, и в тот же миг телефон ожил, залился прерывистой трелью. Мужчина взглянул на дисплей с недоумением, но всё же нажал кнопку ответа.

– Да. Да, этой мой сын. А что случилось?

Он слушал, и его лицо каменело.

– Что?! Не может быть! – выкрикнул вдруг отчаянно. – Повторите…

– Иван, кто это? – его жена вышла в коридор, встала рядом. – Что-то с Тимуром?

– Мать, Тимка-то… – произнёс мужчина каким-то странным, сдавленным голосом. Ставшее серым лицо исказила гримаса боли. – Они говорят – нет больше нашего Тимки.

– Что ты несёшь?! – она выхватила телефон из его рук, прижала к щеке. – Я мать Тимура, говорите.

Иван взглянул на жену с надеждой, словно ждал, что сейчас всё разъяснится и то, что он услышал, окажется ужасной, непростительной ошибкой.

– Разбился… – словно не понимая значения этого слова, прошептала женщина. – Насмерть… Нет… Не-е-т!!!

Боже мой! Лада охнула, потрясённая этими страшными словами и животным криком раненого живого существа, непроизвольно прижалась спиной к двери, ища защиты от приблизившегося вплотную горя. Понимание того, что произошло, вдруг озарило сознание, заставило ужаснуться. Разбился? На машине? Он же вместе с Алексеем… А что с ним?! Что с Лёшей?!

Ей хотелось выкрикнуть этот вопрос, пусть скажут, пусть ответят, но голоса не было. Она смотрела, как повисла на руках мужа несчастная женщина, только что узнавшая о гибели сына. Мужчина плакал навзрыд, прижимая её к себе, а женщина замерла, словно тоже уже умирала, её глаза, стеклянные, страшные, ещё сухие, застыли в невыразимой боли.

Что было дальше, Лада помнила плохо. Кажется, она всё же спросила, что с Лёшей, но её никто не услышал, и она, как заведённая, снова и снова повторяла этот вопрос, размазывая по щекам слёзы, словно обиженный ребёнок. Наконец, подошёл Иван, сказал, что Алексей в реанимации, его спасают, спасут…

Жив… Она беззвучно выдохнула это слово. Жив! Скупая радость на секунду полоснула сердце. Надо бежать… К нему… Быть рядом, умолять держаться, сжимая в ладони его руку… А в дверь уже входили какие-то люди, как потом оказалось, друзья Ивана. Надо ехать… Зачем-то надо ехать туда, где всё это произошло, в это проклятое место… Они отвезут… И туда, и потом в больницу…

Вместе со всеми, как робот, Лада вышла из квартиры, куда-то шла, потом села, согнувшись, на заднее сиденье машины…

Подъехали быстро. Страшно поднять глаза, увидеть помятый автомобиль, выдержать это зрелище. Но они уже встретились – Лада и огромное, во всю Вселенную, несчастье. Искорёженный нос автомобиля, кругом кровь и что-то разбитое, растерзанное, смятое…

Только на заднем сиденье чистое, нетронутое бедой, бесстыдно раскинувшись, лежало её свадебное платье. Вызывающе белое, невыносимо белое, виноватое уже тем, что уцелело… И алый пояс замер на подоле, словно струйка крови…

Невольно вскрикнув, Лада закрыла глаза, чтоб не видеть этой резавшей глаза страшной картины, и, словно в поисках защиты нырнув в глубокую яму, манившую бездонной чернотой, потеряла сознание.

* * *

Женский плач, безудержный и скорбный, заставил Ладу открыть глаза. Она пришла в себя в полицейской машине. Пожилой полицейский, сидевший рядом, открыл дверь, велел ей выйти, подышать воздухом. Уберегая, махнул в сторону, противоположную от страшного места. Слабая от перенесённого потрясения, Лада вцепилась рукой в дорожное ограждение и бросила взгляд в Ту сторону.

Так можно сойти с ума! Женщина стояла на коленях у автомобиля и рыдала, причитая, отталкивая руки мужа, который пытался её поднять. Не сразу, но ему удалось это сделать. Повиснув на руках Ивана, она обвела вокруг себя безумным взглядом. Увидела Ладу и вдруг, вырвавшись, рванулась к ней. Растрёпанные волосы, перекошенное от ярости лицо… Ладе стало страшно, она попыталась сделать шаг назад, но шагать было некуда…

– А всё из-за этой гадины! – истерично закричала женщины. – Алёша, бедный… Вёз ей платье, гнал, торопился. Ты заставила его поехать, гоняла по своим делам… – Она наступала, заставляя Ладу пятиться, отступать, двигаясь вдоль ограды. – Ещё бы, свадьба на носу! Тварь! Мозги от радости съехали! – В безумном гневе она выкрикивала слова, которые хлестали, как удары плёткой. – Зачем только Тимочка поехал с ним?! Заче-е-м?!

Звук её голоса ещё не стих, а Лада уже бежала по дороге вдоль металлической ограды, которая, словно наказывая, держала её здесь, не отпускала. Мчавшиеся навстречу машины сигналили, она видела за стеклами недовольные лица водителей. Их губы шевелились, словно эти люди тоже посылали ей проклятья…

Добежав до перехода, где наконец-то закончился длинный барьер, Лада выскочила на тротуар. Ноги не держали. Увидев автобусную остановку, она, сделав пару последних шагов, рухнула грязную скамейку. Её трясло. Женщина, сидевшая рядом, недовольно поджала губы, брезгливо отодвинулась. Кажется, Ладу приняли за пьяную…

Злые слова матери Тимура ещё звучали в памяти, повторялись на все лады, болью отдаваясь в висках… Она никогда их не забудет, она никогда не отмоется от своей вины…

Сейчас… Сейчас Лада соберётся с силами и отправится к Лёше в больницу. Милый, родной, как он держится там? Кажется, говорили о второй городской больнице? Сейчас… Лада с трудом поднялась навстречу подъехавшему автобусу. И надо позвонить Альбине. Но как она расскажет об этом ужасе по телефону? Никак, это никак невозможно… Бесконечное отчаяние с новой силой охватило её. И снова полились слёзы, тихие и бесполезные, разъедая покрасневшие глаза…

С пересадками Лада через полчаса добралась до больницы. Медсестра за стеклом справочной на вопрос о Лёше заглянула в записи, ответила, что идёт операция. «Делают, всё, что можно», – добавила дежурную фразу и, наверное, в тот же миг забыла о пострадавшем в аварии молодом парне, включив механизм защиты от негативных эмоций, которые здесь на каждом шагу.

А Лада будет ждать. Не уйдёт, пока не узнает обнадёживающие новости. Да, она будет ждать, пока не выйдет из белых дверей усталый седой врач. Улыбнувшись, он скажет: «Все хорошо, не волнуйтесь, операция прошла успешно». И заколотится от радости её бедное сердце. Боже, молю, пусть так и будет…

Лада села у окна, глядя на улицу, на дорогу, чёрной лентой уходившую вдаль. Конец марта, дождливая серость, время, когда из последних сил люди ждут настоящую, яркую и солнечную весну с её любовью и счастьем…

Подъехавший к самой двери серый автомобиль заставил дрогнуть сердце. В машине двое. Неужели родители Алексея?! Так быстро? Выскочивший из машины крепкий мужчина, быстро обойдя машину, открыл пассажирскую дверь и помог выйти женщине. Стремительность, с которой женщина направилась к входу, её заплаканные глаза говорили о том, что она приехала сюда по такой же причине, что и Лада.

Приехавшие остановились у окна справочной. Лада прислушалась. Обострившийся до предела слух уловил фамилию Вавилов, которую произнесла женщина. Да, это его родители… Не при таких обстоятельствах Лада должна была встретиться сегодня с ними… Наверное, ей надо подойти и назвать себя? Или нет? Она была в замешательстве, не зная, как поступить.

«Лучше сделать и пожалеть…» – сказала себе Лада и встала. Теперь дело за малым, нужно вспомнить, как их зовут. Александр и Светлана, да, это так, но вот отчеств её память выдать не смогла. Страшно, но Лада уже шагнула к ним, стоявшим совсем рядом. Мужчина взглянул с недоумением, подняв на неё карие, как у Лёши, глаза, но, кажется, сразу понял, кто это. Светлана лишь скользнула по приближающейся фигуре отрешённым взглядом. Она кусала губы, пытаясь сдержать слёзы, но те уже дрожали на ресницах, готовые скатиться вниз, на бледные безжизненные щёки.

– Здравствуйте, – Лада замолчала, принявшись крутить в руках голубой шарфик, сдёрнутый с шеи. Слова не шли, обессиленные, они словно застряли в горле тугим комком.

– Вы Лада? – В голосе мужчины ледяной холод.

А что она хотела? Радостных восклицаний и приветственных объятий. Сейчас не то время…

– Это я, да…

– Мы ждали вас вечером… А тут вот… – он едва сдержал горестный вздох. – Что за проклятый день! Ах, Лёша-Лёша …

– Саша, прошу, замолчи!

Женщина вырвала свою ладонь из его руки, отошла в сторону. Лада понимала её, и это состояние, когда не находишь себе места в ожидании известия, важней которого в этот миг ничего нет. Александр усадил жену на стул и, наклонившись, слушал, что она говорила ему. Спустя минуту, подошёл к девушке.

– Лада, вы езжайте домой, – произнёс он, отводя глаза в сторону. – Мы тут сами… Светлана нервничает…

– Почему?! Я хочу узнать о Лёше…

– Езжайте домой, – перебив, произнёс он твёрдо и взглянул в её глаза жёстким взглядом врага.

Этот взгляд сверлил Ладе спину, пока она шла к выходу. Подчинилась безропотно, почему? Она имела право быть рядом с Алексеем, но её прогнали, как нашкодившего щенка. Или это обезумевшая мать Тимура наговорила про неё гадостей?

Ещё никогда в жизни Ладе не было так плохо…

* * *

Вернувшаяся поздно вечером Альбина застала Ладу лежавшей на постели лицом к стене. Девушка даже не пошевелилась в ответ на звук открываемой двери. Несмазанные петли, будто странная птица коростель, скрипнули печально и громко, но Лада, накрывшись пледом с головой, не хотела знать, не хотела слышать, кто там зашел и зачем.

– Эй, подруга! – Альбина осторожно тронула её за плечо. – Лада, спишь?

Лада наконец поднялась, застыла, сидя на кровати, словно изваяние. Но через секунду, всхлипнув, бросилась подруге на шею, заплакала горько, сотрясаясь всем телом от глухих рыданий.

– Ну-ну, успокойся… – Альбина гладила её по плечам, целовала русую голову, уже понимая, что случилось что-то страшное. Дав подруге выплакаться, спросила осторожно: – Звонила тебе целый день… Скажи, что произошло?

Это вопрос вызвал новую порцию слёз. Наконец, перескакивая с одного на другое, Лада рассказала ей всё: и о страшной аварии, и о зловещих словах матери Тимура, и о встрече с Лёшиными родителями и её неожиданном финале. Поражённая, Альбина молчала, не зная, что сказать.

– Бедный Тимур… – произнесла она наконец. – А Леша… – взглянув на заплаканное лицо Лады, быстро добавила: – Выкарабкается, уверена! Сильный, молодой! Завтра с утра поедем и всё узнаем. А тебе-то досталось как, без вины виноватой сделали. Не понимаю, что за люди такие!

Попытка Альбины напоить подругу чаем с домашними пирогами не увенчалась успехом. «Аля, тут жить не хочется, а ты… Какие пироги», – пробормотала Лада и, отвернувшись к стене, снова легла в постель. Хоть и не уснёт, но эти разговоры невыносимы…

Уже перестала ворочаться Алька, заснула, задышала ровно, уже до утра стихли шаги в гулком коридоре, и в наступившей тишине громко, в полный голос зазвучали её мысли. Тишина, эта лучшая мелодия на свете, выслушает их, сделает отчётливее и яснее. Но у неё только одна мысль, и имя ей Лёша… Только бы выздоровел, только бы простил ей это белое платье… Как открутить назад это день? Вычеркнуть из жизни, словно его и не было?

Через окно Лада видела край фиолетового неба с тусклой россыпью звезд. Звёзды-обманщики, бесполезные светлячки… Никогда в жизни больше не загадает она желание, глядя, как падают их осколки в чёрную бездну. Никогда…

Её глаза закрылись. Организм, лишившись сил, позволил ей забыться беспокойным, коротким сном.

Едва забрезжил рассвет, Лада разлепила ресницы. Ужас прошедшего дня мгновенно всплыл в памяти, страшные картины вчерашней беды не исчезли, не растворились в темноте ночи. Слёзы снова навернулись на глаза, но она не будет плакать. Хватит, есть дела поважнее. Ей надо узнать, что с Лёшей, и быть рядом, иначе сойдёт с ума.

К восьми подруги уже были там, у больничных дверей. Серое здание больницы на фоне голубого неба казалось мрачным и неприветливым, может, потому, что там жила боль. Такая же, как и у неё в сердце…

– Альбин, иди, спроси, – Лада подтолкнула девушку к окну справочной. – Мне страшно…

Она ждала у дверей, сцепив на груди холодные руки, наблюдала, как, отстояв небольшую очередь, Алька наклонилась к окошку. О, небо, пусть ей скажут, что с Лёшей всё в порядке, пусть она услышит эти золотые слова.

Лада замерла, глядя на Альбину, шагавшую к ней с непроницаемым лицом. Привыкшая верить в лучшее, она ожидала хороших вестей. И только немного места, чтоб не застали врасплох, Лада оставила в сердце для дурных вестей.

– В общем, Лара, он ещё без сознания. Черепно-мозговая травма средней тяжести, переломы…

Увидев, как побледнела девушка, Альбина испуганно замолчала. Она наморщила лоб, видимо, пытаясь подобрать слова, которые утешат и подбодрят, но ничего не приходило в голову. Обняв подругу, повела её к выходу. Здесь им нечего делать.

Это случилось снова… То, чего Лада так боялась и даже мысли о таком страшном гнала прочь, всё же произошло, словно судьба, забавляясь, проверяла её на прочность. Альбина уже открыла дверь, но Лада, собравшаяся шагнуть следом, вдруг увидела сквозь стекло родителей Алексея. А чуть поодаль шла она, эта сумасшедшая женщина, мать Тимура, чьи слова так больно отхлестали её вчера. Что делать? Лада была в панике. Ничего не подозревавшая Альбина тянула её за руку, и они лицом к лицу столкнулись в дверях.

Александр кивнул, прошёл мимо, Светлана опустив голову, молча двинулась за ним. Её туфли на высоких каблуках дробно отбивали шаг, их звук был так неуместен здесь. А эта ужасная, убитая горем женщина, может, она не узнает Ладу и пройдёт мимо? Пусть они не встретятся сейчас, пусть встретятся в другой жизни. Когда угодно, только не сейчас… Пожалуйста! После таких встреч остаются раны… На всю жизнь.

Но та уже увидела Ладу, и злобой сверкнули ее безумные глаза. Женщина подняла вверх руку, зажатую в кулак, и что-то крикнула, громко и торжествующе.

Крепко зажав уши ладонями, Лада бросилась прочь.