Бремя прожития, или Неисповедимы пути журналистские

Сор из избы

За четыре года – третий редактор. Первым для меня, журналиста «районки» («Островские вести», п. Островское, в 30 км от Щелыкова), переехавшего в облцентр, стал Владимир Неймарк. При нем пришлось пройти испытание на выносливость и работоспособность. Нагрузка – как в «районке», материалы – с колес в номер. «Ты хороший материал написал, – говорил редактор, – я подписываю в печать, но следующий пиши еще ярче, еще резче, еще актуальней». Куда уж резче, бурчал я себе под нос, и так заголовок поставил: «Меняют не народ, меняют правительство». Выжимать из себя раба «районки» тяжело. Это невозможно без более умного, чем ты сам, редактора. Мне повезло. Ускорения от, грубо говоря, пинка, которым Неймарк вывел меня на орбиту костромской журналистики, хватает до сих пор. Собраться бы с духом да написать о нем очерк.

При Алексее Малахове, когда штат от слияния двух областных газет в одну оказался переполненным, пришлось пройти новое испытание – на ненужность. «Иди ты с глаз долой да подальше», – говорило руководство. Принесенный материал вызывал оторопь: «Куда ставить будем?!»

Новый губернатор назначил нового редактора. Лучший редактор Виктор Морозов лучшей районки («Ветлужский край», г. Шарья). При нем мы начали «бороться за дисциплину». Теперь требуется «ходить на работу» и присутствовать с 9 до 17 часов. Знойная секретарша периодически бегает с криком по коридору:«Надо же! Две минуты десятого, а их нет! Ну как так можно работать?» Завели книгу учета и контроля. Уходя, в ней следует записывать, когда убыл, куда и во сколько вернешься. Книгу негодяи тут же обозвали и написали на ней: «Фискал», пририсовав зоркий глаз.

Хорошая мысля, которая приходит опосля, не подчиняется режиму. Размышляя над заголовком в троллейбусе, на унитазе или в душе, как человек законопослушный, я чувствую себя правонарушителем: в «Фискале» не записался! А как предугадать, что творческий «процесс пойдет» именно в этом месте, в этот час? Из «Карнавальной ночи» нам известны формы и методы борьбы с товарищем Огурцовым и то, что он раньше или позже будет побежден. Но мне хочется на работе работать, а не бороться. Время не то. Когда в нечастых встречах с коллегами из других изданий заходит разговор о «борьбе за дисциплину», они смеются надо мной и говорят: «Врешь! Не может быть». Чувствую, и вы сейчас усмехаетесь скептически. Клянусь мамой! Все так, как рассказал.

«Журналист», № 1, январь 2000 г.