Ведьмы

– Ты что-то, осмелела, – растерянно заметил насильник со спущенными штанами.

Она развернулась к нему, волосы её слегка приподнимались, но не от ветра.

– Что за фокусы? Ты видимо, не поняла, кто ту хозяин? – сказал он, и вновь с силой ударил по щеке женщину.

У неё даже румянец не выступил, только откинулась голова. Когда она снова посмотрела на него, волосы её достигли колен и начали подниматься в стороны, паря в воздухе, растекаясь вправо и влево. Несостоявшийся насильник открыл рот от изумления. Её волосы всё росли и росли, напоминая паутину, которую вьёт паук, готовя её для поимки жертвы. Они достигали уже 3-х метровой длины. Отойдя от шока, Марк сжал кулак и замахнулся для удара, но ударить не успел. Волосы резко пришли в движение. Часть волос, жгутом перетянула запястье его правой руки, остановив удар, другая часть, добралась до левой руки, притянув её к телу хозяина. Светлые волосы женщины, как шёлковые нити стали окутывать его, увеличиваясь в длине. Они создавали кокон вокруг него, проникая под кожу, достигая сосудов, заполняя их и вытесняя их. Волосы всё ближе и ближе подбирались к сердцу бедняги, по капиллярам, по венам, по артериям. Всё его тело изнутри, заполнила паутина из светлых волос. Вот они уже достигли глаз, кровеносные сосудики которых, из красных превратились в белые, а из-под век стали вылезать, как червячки, секущиеся светлые кончики волос. Внимательно осмотрев со стороны на творение, что она создала, женщина ухмыльнулась, и начала медленно разматывать кокон, освобождая недавно уверенного в себе Марка, приподнимая его над землёй, как марионетку, дёргая его за части тела. Лицо его было без эмоций, грудь тихо поднималась и опускалась, женщина позволяла ему жить. Словно на распятии, висел Марк в воздухе. Внезапно всё прекратилось. Как тонкая острая сетка, её волосы прорезали каждый миллиметр его тела, измельчив его на части, вырвавшись наружу, разделив на миллионы мелких фрагментов, которые начали разлетаться в разные стороны. На секунду всё это замерло. Жертва попала в паутину охотника. Паутина была похожа на солнце с лучиками тепла и добра, только диаметрально противоположными. Картину довершило бледного цвета сердце, освобождённое от плоти, оно шмякнулось вниз, в листву, и сделав два сокращения замерло. Ни крови, ни багрового окраса. Как ребёнок, высасывающий сок из пакета через трубочку, она поглотила своего насильника, оставив только лоскутки его одежды, но не оставив его. Сильный ветер подхватил остатки одежды и понёс прочь, в лес. Волосы её величества убийцы развивались, медленно уменьшаясь, приобретая огненно-рыжий цвета. Мать повернулась к машине, зрачки её стали карего цвета, глаза источали радость, а яркий румянец не сходил с её щёк. Алексей, наблюдавший за этой картиной, потерял способность двигаться. Увиденное парализовало его. Лишь когда всё закончилась, он смог отвести свой взор от кровавой картины и посмотреть на создание, которое дополняло его компанию в автомобиле. Глаза девочки, как и её матери налились чернью, волосы увеличились в длину и шевелились парив, как змеи на голове Медузы Горгоны. Едва успев что-то понять, он почувствовал, как тонкие иглы пронзают его плоть, и стремятся под кожей, по венам, к генератору его жизни – к сердцу. Кожа его белела, а руки трепетали, а под конец глаза закатились. Дело было сделано.

Водительская дверь открылась, и обескровленное тело Алексея вывалился из машины на землю. Его белизна разительно контрастировала с тьмой, в сиянии Луны. Девочка выбралась наружу, копна огненных волос обрамляла её лицо.

– Ты прогрессируешь. – сказала мать, – Совсем другое дело!

– Уроки не прошли даром, – парировала дитя и зачесала светло-рыжие кудри назад.

Медленно к ним подошла Люся.

– Ну что, она сделала это? – смотря на малышку, спросила она у женщины.

– Да, как ты и задумывала. – она с прищуром посмотрела на Люсю. – Всё время восхищаюсь тобой. Хоть ты и младше, но в знании психологии мужчин, тебе нет равных.

Младшая сестра подошла к девочке и прижала племянницу к себе, а потом опустившись на колени, заглянула ей в глаза.

– Поздравляю тебя. Теперь ты одна из нас. Теперь ты часть нас. – она посмотрела на тело Алексея и улыбнулась, – И оказалось, что это не так страшно.

– Я не говорила, что это страшно. Я не понимала, зачем их убивать. – оправдывалась племянница. Выдержав паузу, она продолжила: «Но теперь, я понимаю, что не все люди хорошие. Некоторые из них хуже зверей.»