Песок в кармане

– Я что-то делала не так? – первой не выдерживает Варя.

– Все так, воробышек, – мягко улыбается инструктор. – Только дышала через раз и потеряла направление. Хотя это было плато. Ровное и широкое. Постарайся чаще отмечать для себя ориентиры. Поглядывай по сторонам и на солнце. В рифах заблудиться несложно. За час тебя далеко снесло в сторону.

– А мы пойдем в Каньон? – вспыхивает Варя, пропуская мимо ушей замечания. – Хочу посмотреть Голубую дыру.

– Не сегодня, дружок, – останавливает ее любопытство Мария. – Тебе опыта нужно набираться. – Она внимательно смотрит на свою подопечную. – Как себя чувствуешь?

– Классно, – неожиданно для себя с восторгом едва не вскрикнула Варя.

Маша улыбается, ей по душе эта спокойная внешне девчушка. Иные на ее месте не успевают снять маску, как словесный понос извергается с неимоверной силой. А эта умеет сдерживать эмоции, хотя видно, что ее распирает изнутри от увиденного впервые. Хорошее качество для дайвера.

Они загорают на смотровой палубе, пока яхта плавно рассекает спокойную голубую поверхность моря по направлению к другому рифу. Каждая думает о своем, в полудреме отдаваясь полету своей фантазии. Как хорошо дремать под ласковым утренним солнцем на борту белоснежной яхты, убаюкивающей своим плавным покачиванием среди синей равнины моря.

Варе вспомнился вчерашний вечер, когда подружки затащили ее на дискотеку. Они устроились ввосьмером за большим столом у небольшой эстрады, чтобы посмотреть обещанное африканское шоу. На сцену вышли шестеро негров в национальных одеждах. Под фонограмму они исполняли свои зажигательные танцы, пытаясь расшевелить зрителей. Впрочем, девчонок и не стоило раскачивать, при первой же возможности они вырвались на маленькую сцену, заполнив ее своими пышными молодыми телами. Уловив ритм и несложные движения африканцев, они так гармонично влились в танец, что перестали обращать внимание на сухопарых черных исполнителей. Яркие мини-юбки москвичек привлекали больше внимания зрителей, чем такого же размера мочалки, повязанные на бедрах негров. Ритм барабана все ускорялся, но они не сдавались, стараясь двигаться наравне с африканским ансамблем. Собравшиеся за столиками зрители стали подбадривать столичных студенток. Африканцы тоже завелись. Они побросали свои бутафорские щиты и копья, услаждавшие взгляды неискушенных туристов, и принялись отплясывать всерьез. Девчонки тоже скинули обувь и чуть приподняли свои юбчонки. Поединок длился уже около часа, сменяя без остановки ритм за ритмом, когда Жанка не выдержала первой. Под свист и улюлюканье зрителей она покинула поле боя, тяжело дыша и обмахиваясь салфеткой. Африканцы прибавили ритм, нещадно колотя в барабаны, стоящие на сцене. Ряды бледнолицых редели. Одна за другой покидали сцену изнеможенные танцевальным марафоном студентки, но и тела сухопарых африканцев тоже покрылись потом. Они блестели в разноцветных лучах фонарей, направленных на сцену, Однако ритм только нарастал. Белозубые улыбки не покидали скуластые лица, а светлые ладони и стопы мелькали синхронно ударам барабанов.

Наконец Вика осталась одна. Окруженная хороводом лоснящихся от пота гибких тел, она, казалось, не ведала усталости. Белая блузка прилипла к вызывающей упругой груди, колебавшейся в такт бешеного ритма. Как завороженные, зрители и танцоры смотрели на эту новоявленную жрицу. А грохот барабанов отдавался внутри каждого, пробуждая нечто дремавшее там доселе. Те, кто был в состоянии, пританцовывали около своих столиков. Привлеченные громкой, зажигательной музыкой, из темных аллей подтягивались к бару новые зрители. Кто-то погасил свет в баре, и публика заревела от восторга. Что-то звериное, подсознательное рвалось наружу из разгоряченных тел. Не прекращая танца, Вика скинула блузку, оставшись сначала только в коротенькой юбке, а затем в одних кружевных трусиках. Бешеный ритм движений и накал неистового ликования взметнулся на новый виток. Подружки, стонавшие от усталости, моментально забыли о ней, вскочив со своих мест. В полумраке, освещенном лишь маленькими свечами на столах и крупными звездами в черном небе, продолжался танцевальный марафон.

Вика была в неописуемом восторге. Ее стройное тело пульсировало в такт барабанам, как обнаженный нерв. Окруженная черными телами негров, она выглядела белокожей царицей. Ее красивые сильные руки извивались вокруг пышущего страстью тела. Волосы разметались по плечам, а полузакрытые глаза были полны безумства. Африканцы тоже скинули свои юбочки из каких-то мочалок и остались в трусиках телесного цвета, вообще неразличимого в полумраке. Они роем вились вокруг белокожей красавицы, оттеняя ее изящное тело. А Вика была чудо как хороша! Движения были так естественны и гармоничны с окружающей экзотикой, что ее нагота не бросалась в глаза. Главное было в танце. Никто из присутствующих не зал канонов и традиций Египта, но всем казалось, что именно так и должно было быть. Разные люди слились в едином танцевальном порыве, не сомневаясь в том.

Неожиданно над головами громыхнуло и вспыхнуло ослепительным светом. Это был фейерверк. Один за другим следовали залпы, выхватывая из темноты разгоряченные лица и тела танцоров. К раскатам салюта добавилась буря оваций. Вика застыла на сцене с высоко поднятыми руками в эффектной позе, окруженная павшими ниц африканцами. Это был апофеоз двухчасового танцевального марафона. Ее упругая грудь часто вздымалась от тяжелого дыхания. Лоснящееся стройное тело манило своей женственностью и какой-то звериной силой. Да, красивая женщина может покорить целую страну.

Огни фейерверка еще плескались в высоте, а Вика уже спорхнула со сцены, укутавшись в огромное полотенце, брошенное ей из бара заботливой рукой. Она быстро исчезла в окружении подружек, оставив после себя привкус страсти и воспоминания, которые еще долго будут волновать участников этой стихийной вспышки природного естества, дремлющего у детей современной цивилизации.

Глава III

– Есть желание еще понырять или будешь загорать? – издалека донеслось до Вари.

– Есть, конечно, – вскинулась она. – Я действительно задремала. Мы с девчонками вчера были на дискотеке.

– Так ты приехала не одна? – удивилась Мария.

– Нет, но они не из нашего клуба дайверов, – поспешила уточнить девушка. – Мы учимся в одной группе, на историческом в университете.

– И ты отказалась от отдыха с мальчиками и девочками ради дайвинга?

– Собственно, я ради него и приехала, – созналась Варя.

– Фанат? – приподняла красивые ровные дуги бровей инструктор.

– Нет, что Вы. Я впервые в Египте, – разоткровенничалась Варя. – Просто у меня мама преподаватель истории. Я выросла на легендах и книгах о Египте. Вместо кукол.

– Забавно, – тихо проговорила Маша, явно думая о чем-то своем.

Они быстро надели костюмы. С помощью Бусама закрепили на спине двойные баллоны.

– Пойдем на «спарке», – пояснил инструктор. – Здесь каньон только начинается, но запас не помешает. Держись все время рядом. Потеряешь меня из виду, сразу всплывай. – Она внимательно посмотрела на свою подопечную. – В любом случае поднимайся по режиму, рассчитанному компьютером. Воздуха хватит.

– Хорошо, – коротко и уверенно ответила Варя.

– Я потому настаиваю на этом, – смягчился инструктор, – что для второго погружения это слишком, но ты сегодня у меня одна, да и погода располагает.

Она строго взглянула на Варю.

– Ниже сорока не опускаемся. Договорились?

Девушка лишь кивнула в ответ.

Бусама проводил взглядом две обворожительные женские фигуры, исчезнувшие в белых брызгах. Их силуэты начали плавно двигаться в прозрачной светло-голубой воде по направлению к темнеющей впадине. Туда, где начинался каньон. Ему захотелось присоединиться к этой паре и поплавать вместе. Он сознался себе, что ему хотелось понаблюдать за стройной фигуркой в костюме, принадлежавшем ему. Бусаме было приятно сознавать, что мягкая теплая внутренняя прокладка «сухого» подводного костюма сейчас плотно облегает девичье тело. Ему самому хотелось дотронуться до нежных изгибов и даже погладить их кончиками пальцев. Он сглотнул. Русская поразила его скрытой силой. Внешне она напоминала ему красавицу с обложки журнала, но глаза выдавали необычайную нежность и ум. О, она будет настоящей жрицей в храме любви. Его храме. У нее странное имя «Вар-р-ра». Раскатистое и властное. В ней, как в нераскрывшемся бутоне, скрыта великая сила. Сила красоты. Как могут глупцы из далекой заснеженной страны отпускать в путешествия таких красавиц! Такое богатство нужно охранять. В их стране считается оскорблением для родственников или мужа, если мужчина позволит себе нескромно посмотреть на чужую женщину, а эти… Глупцы. После того, что произошло с Марией, он перестал уважать европейских мужчин.

Днище яхты темным силуэтом выделялось на светло-голубом фоне поверхности моря. Пузырьки весело поднимались к нему наперегонки с легким шелестом. Мерно работал распределитель воздуха на баллонах. Под аквалангистами был склон, густо поросший кораллами. Инструктор жестом показал направление, и они начали спуск. На песчаной полянке Варя заметила красивого отшельника, тащившего свой домик к высокому зеленоватому кусту с белой шапочкой. Рыб стало меньше, хотя у дна была какая-то возня. Девушка приблизилась и увидела ярко-красную морскую звезду с синими точками. Все свои четыре луча звезда распластала на верхушке камня, покрытого травкой. «Наверное, кого-то уже поймала, а может, только охотится», – подумалось Варе. Рядом с ней раскинула в стороны огромные усища креветка-богомол. Ее круглые темно-фиолетовые глазки смотрели на звезду. Обе были неподвижны. Между ними, не обращая на них никакого внимания, медленно ползла по песку почти красная креветка с белыми пятнами. Ее голова была почти прозрачной, отчего казалось, что выпуклые желтые глаза, двигались сами по себе. Ну, прямо Чеширский кот.

Варя в испуге оглянулась, ища своего инструктора. Та плавно погружалась впереди нее, лениво перебирая большими ластами. Мысленно отругав себя за такое ребяческое увлечение, девушка поспешила за Машей. То и дело ей приходилось «продувать уши». Давление нарастало. Становилось темнее. Справа стена пошла отвесно вниз. Варя посмотрела на ручной компьютер. Тридцать шесть метров. Она перестала погружаться и поплыла ровно над инструктором, который продолжал спуск. Когда их разделяло уже метров семь, Варя заметила, что Маша обернулась. Ее маска тускло блеснула в полумраке. Вдруг она резко отшатнулась от стенки и замерла. Было что-то неприятное в ее позе: ноги и руки безвольно висели, будто не принадлежали туловищу. Первой реакцией Вари было бросится на помощь, но она подавила это желание, тоже замерев на секунду. Потом вытащила из кармашка на груди фонарик, направила его луч в сторону инструктора и медленно стала приближаться. Однако скоро остановилась и сама.

Огромная синяя мурена высунулась из своей норы в сторону Марии. На изгибах ее тело просвечивало желтыми пятнами. Змеевидное тело морской хищницы изогнулось в сторону Вари, и девушка увидела безумные глаза. Два больших белых кружочка с черными точечками. Пасть мурены была полуоткрыта, но не это наводило ужас. Взгляд белых глаз в луче фонарика был жутким. Белые точки светились в темноте. Пауза длилась несколько секунд, затем мурена скрылась в невидимой норе.

Варя подождала, пока инструктор поднялся к ней. Показав жестом, что все хорошо, она поплыла вдоль почти отвесной стены рифа. Ученица устремилась следом. Методично работал за спиной распределитель воздуха на баллонах. Это было единственным звуком, нарушавшим тишину. Стало еще темнее. Варя заметила жест инструктора и остановилась. Слева тоже возвышалась стенка. Это было начало каньона. Варя читала, что его образуют два рифа, соединяясь и разъединяясь в некоторых местах. Стенки испещрены гротами, туннелями и пещерами. Опасное место не только для новичков, но очень красивое. Оно завораживало необузданной фантазией природы, сотворившей это чудо по своей странной прихоти.

Над головой уже не было чистой голубой поверхности, куда можно было бы легко всплыть. Все пространство было пересечено сросшимися коралловыми перемычками. Жутковатое и захватывающее зрелище. То там, то тут проглядывали синие просветы к поверхности воды. Под ногами сияла чернота провалов. Выдыхаемый воздух гроздьями пузырьков уносился вверх, но иногда скапливался в гротах, тянувшихся на несколько метров. В сознании то и дело возникала мысль, что можно вот так же, как и эти пузырьки, остаться здесь навсегда. Страх не отпускал, он переползал из сознания в тело, наполняя собой все мышцы. Они становились непослушными, будто каменели.

Варя посмотрела на прибор. На зеленоватом экране светилась цифра сорок три. Она оглянулась вокруг, ища глазами инструктора. Рядом никого не было. Невероятная паника вихрем пронеслась в голове. Потерялась! Она заблудилась и уже никогда не выберется отсюда! Единственное желание овладело девушкой – бежать куда глаза глядят. Наверх, к солнцу и свежему морскому воздуху. Только там можно дышать всей грудью. Здесь оставаться было невыносимо жутко.

Варя даже зажмурилась, чтобы не видеть окружающей ее темноты. Ей вспомнилось, как в далеком детстве она остановилась на пожарной лестнице пятиэтажного дома, вцепившись ручонками в металлические перекладины. Это было между третьим и четвертым этажами. Мальчишки уже забрались на чердак и звали Варю, но страх парализовал волю. Слезы безысходности и отчаяния навернулись на ее щеках. Девчушка была готова закрыть глаза и разжать пальцы. Полететь вниз, только бы не испытывать этого ужаса. У Вари не было отца или старшего брата, кого она могла бы позвать на помощь. Очень рано она научилась преодолевать свой страх сама. Главное было расслабиться и глубоко вдохнуть. И тогда дрожащие руки начинали слушаться, а ноги неохотно подчиняться маленькому отважному сердцу. Тогда, на пожарной лестнице, Варя заставила себя глубоко вдохнуть и, не глядя вниз, подняться на чердак. Ее колотила дрожь и зубы были сжаты так, что она долго не могла ничего сказать, но в глазах мальчишек, подхвативших ее щупленькое тельце и втащивших ее на руках, был такой неподдельный восторг, что она поверила в себя.

Спрятавшись в темном гроте так, чтобы можно было незаметно наблюдать за своей подопечной, Маша пристально смотрела на Варю. Она отметила для себя, как та обнаружила пропажу инструктора и замерла. Пузырьки воздуха перестали подниматься над ее миниатюрной фигуркой.

– Господи, не переборщила ли я с этой затеей? – мелькнуло у нее в голове. – Она совсем еще зеленая, да и на такой глубине впервые.

Но ее опасения быстро рассеялись. Подопечная продолжала парить на одном уровне, а огромные пузыри выдыхаемого воздуха вскипели над ее головой.

– Умница, девочка, – мысленно похвалила она ее. – Дыши. Осмотрись и дыши.

Выбрав момент, чтобы Варя ее не видела, инструктор как ни в чем не бывало нарочито медленно выплыла из грота. Она плавно скользила в трех метрах под перепуганной ученицей, сделав выдох так, чтобы та ее непременно заметила. Машу так и подмывало заглянуть девчушке в глаза, чтобы понять ее чувства, но она продолжала играть по правилам. А посмотреть бы стоило. Увидев своего инструктора, Варя чуть не взвизгнула от радости и хотела кинуться к той на шею. Обнять и прижаться так, чтобы никакая сила в мире уже не смогла бы оторвать ее. Но она лишь отругала себя за неоправданные страхи и медленно поплыла следом. Сердце еще колотилось, и пальцы дрожали от пережитого шока, но она не пыталась выплеснуть свои эмоции на инструктора. Варе показалось, что она вновь, как в далеком детстве, оказалась на том чердаке в окружении мальчишек. Их восторг и уважение передались тогда и ей. Она научилась с тех пор уважать себя, и совершать недостойные, мелкие поступки ей стало стыдно.

Маша краем глаза поглядывала за своей подопечной. Сомнения рассеивались. Она все более убеждалась в правильности своего выбора. Интуиция не обманула ее. Эта девочка стоила дюжины мужиков, чья сила и уверенность оставались на берегу вместе с кредитками в карманах брюк, стоило им погрузиться на двадцать метров. Конечно, она задумала опасную игру, но иного пути у нее нет. Так просто ей не выбраться из ямы, в которую она угодила год назад. Эта девочка ей поможет. Кто знает, как все сложится, но надежда все более крепла в ее груди.

Маше вспомнилось, как месяца три назад она положила глаз на англичанина. Он казался ей способным на поступок. Их короткий роман вспыхнул моментально и обещал успешно закончиться. Маша сильно рисковала, открывшись Джону, но тот сбежал. Он просто бросил ее. Да, перевелись джентльмены в королевстве ее величества. А ведь какой был орел! Она страховала его погружение на сто тридцать метров, где он проявил себя отлично. Осталась лишь фотография на память. Может, он ей не поверил, решив, что это мутные бредни запутавшейся между реальностью и фантазией наркоманки. Нет. Если бы не поверил, не сбежал бы. Пошутил, поднял бы на смех, но не исчез молча. На худой конец, обратил бы все в шутку и перевел разговор на другую тему. Так ведь нет! Пошел за сигаретами и пропал. Все вещи оставил, только паспорт забрал. Ох, и досталось же ей тогда от Самиха. Два дня подняться не могла, хорошо лицо вовремя закрыла. Вот ведь, черт, какой ревнивый. Убить готов.

Иногда Маше казалось, что все происходит не с ней. Она просто смотрит какой-то сериал, и все может закончиться в любой момент, стоит только выключить телевизор. Вот беда: он не выключался, даже канал нельзя было поменять. Прошел целый год, как она здесь. Далекая Россия стала еще дальше. Она уже и не мечтает вернуться туда, она просто хочет выбраться отсюда.

Они завернули в небольшую пещеру, поросшую темными водорослями и кораллами. По уверенным движениям инструктора Варя поняла, что эти места той хорошо знакомы. Спина у девушки вновь похолодела от недоброго предчувствия, но она не отставала. Сумерки сгустились, и луч фонариков выхватывал причудливые, развесистые кусты кораллов. Светлые побеги на массивном темно-красном стволе и могучих отростках подчеркивали безлюдность этих мест. Казалось, любой заметивший такой необычный цветок непременно сорвал бы его на память. Но ни одна рука не касалась их. Будто гиблое место из старинных русских сказок, где даже лешие боятся появляться, пещера навевала страх. В некоторых местах потолок имел впадины, где пузырьки воздуха скапливались, отсвечивая в лучах фонарей бледно-голубым отражением от поверхности, разделяющей воду и воздух. И в этом неестественном свете было что-то пугающее и завораживающее одновременно. Какие-то тени мелькали в полумраке, говоря о том, что дайверы тут не одни. Пещера начала чуть опускаться.

За поворотом замаячил свет. Варя непроизвольно ускорила движение. Выбравшись на открытую воду, она испытала облегчение. Чувство тревоги сменилось приятным ощущением свободы. Тело наполнила удивительная легкость. Девушке захотелось петь от внезапно охватившей ее радости. Все вокруг засияло непривычными яркими красками. Мир казался сказочным, и каждая мелочь вызывала восторг. Она увидела совершенно необычную рыбку. Та играла с ней, предлагая понырять наперегонки. Варя услышала, что рыбка назвала ее по имени и поманила за собой. Стало так хорошо, что ей захотелось поделиться этим счастьем с говорящей рыбой. Впрочем, это была уже русалка. Ее грустные глаза поразили Варю своей тоской, и девушка, вытащив изо рта свой загубник, протянула его русалке. Но та почему-то отказалась и начала насильно возвращать загубник обратно. Варя не обиделась этой бесцеремонности и настаивала, чтобы русалка все-таки попробовала этот удивительно приятный напиток, вливающий в ее легкие неповторимую эйфорию.

Русалка бесцеремонно схватила Варю за шиворот и потащила вверх. Девушка попробовала высвободиться и, к своему удивлению, увидела отчаянно жестикулирующую Машу. Русалка исчезла. Яркие краски померкли. Полумрак и холод окружали их. Инструктор не отпускал Варю. Очевидно, тоже заметив странные перемены вокруг, Маша крутила пальцем у своего виска. «И что это с ней?» – удивлялась Варя, оглядываясь по сторонам. Окружение резко поменялось, ощущение беспредельного счастья прошло бесследно.

Тут Варя обратила внимание на то, что инструктор насильно поднес к ее маске ручной компьютер. VR3 на зеленом экране высвечивал странную кривую. Девушка напряглась, пытаясь понять, что же там отображено. Сознание протестовало. Наконец она сообразила: это кривая ее погружения. Она превышала отметку пятьдесят. Так вот что произошло! Варя читала и слышала рассказы бывалых дайверов об азотном опьянении, но никак не могла поверить, что это бывает так незаметно. Она пересекла незримую и смертельно опасную черту. Ничто в ее организме не протестовало. Если бы не Мария, она никогда бы не поднялась на поверхность. Так гибнут многие. Эта линия четко не обозначена. Все инструкции запрещают погружаться на обычной воздушной смеси ниже пятидесяти метров. Как же она не заметила этого?

Маша пыталась заглянуть девушке в глаза. Полумрак и стекла масок мешали этому, но наконец их взгляды встретились. Юная ныряльщица была в оцепенении от сознания чудом миновавшей беды, но было видно, что она все понимает и адекватно оценивает ситуацию. Инструктор жестом показала ей, что нужно всплывать. Варя переключила свой ручной компьютер на режим расчета декомпрессии, и тот быстро высветил график подъема. Она показала его инструктору. Маша утвердительно кивнула. Не отпуская свою подопечную ни на метр от себя, она проверила запас воздуха в баллонах. Волноваться не было причин. Они начали полуторачасовое восхождение. Поднимаясь на расчетную глубину, дайверы останавливались там согласно рекомендациям компьютера и, как птицы, парили над темной бездной, ожидая, пока организм не освободится от накопившихся излишков растворенного в крови азота. Было время, чтобы проанализировать ситуацию, составить план на следующее погружение или о чем-нибудь помечтать.

Капитан Самих дремал в своем кресле за штурвалом. В зимний сезон дайверов всегда было мало, и он радовался тому, что удалось получить новичка на целую неделю. Оплата была проведена авансом на тридцать погружений, из которых девчонка навряд ли осилит и половину. Было тем более приятно, что многие яхты вообще стояли без клиентов на приколе. Его неслучайно многие называли «везунчиком». Грех жаловаться, но ему часто везло. Он выгодно женился, взяв в приданое все дело отца первой жены, который стал страстным курильщиком гашиша. Дела шли хорошо. Самих уже купил большой дом, где жили три его жены и пятеро детей. Его племянник Бусама оказался таким трудолюбивым парнем, что один заменял троих наемных рабочих, которых обычно берут на борт в сезон другие капитаны. Сын его друга Амиль был уже мужчиной и часто подменял его у штурвала. К тому же он обладал лицензией инструктора, что позволяло брать на борт сразу до двадцати дайверов в одну поездку. Втроем они зарабатывали больше, чем экипажи из пятерых человек на других яхтах.

Год назад появилась эта блондиночка. Самих еще тогда приметил ее роскошные формы и удивительное лицо. Она была словно скопирована с древних фресок из долины Гизы. Богиня. Хотя явно прислуживала в компании русских богатых бездельников, зафрахтовавших в начале прошлого января яхту на неделю. В четырех каютах тогда поселились всего пятеро человек, но деньги они заплатили сполна, поэтому Самих позволял им все. Он и сам держал своих жен в строгости и любил, когда его все называли господином, но то, как русские относились к блондинке, покоробило даже его.

После скандала Марию попросту бросили на произвол судьбы, и если бы Самих не выкупил ее у толстого Османа, она пропала бы. А он дал ей защиту и кров. Правда, эта русская все еще пытается проявлять свой норов и даже отказывает иногда ему в близости, но это скоро пройдет. Куда она денется. Ни денег, ни документов, ни связей у нее нет. Осенью она попыталась убежать с несчастным англичанином, но стоило того припугнуть, как он смылся, оставив даже свою камеру для подводных съемок. Самих же предложил ей честно отработать его защиту и даже заработать себе на паспорт. Конечно, он пообещал ей сделать документы, но срок назвать забыл. Куда торопиться? К тому же наличие русскоязычного гида в его клубе позволило получить еще одну звездочку в лицензии, а количество дайверов за год увеличилось почти в три раза. Блондинка не догадывается, что за один летний месяц не только отработала все долги, но и принесла немалую прибыль. Остальное время она просто обогащает его. Не зря завистники утверждают, что Самиху везет. Аллах благосклонен к нему. Да будет так всегда!

Варя всплыла первой и, вытащив загубник, глубоко вдохнула свежий морской воздух. Солоноватые нотки соединений йода в его запахе напомнили ей детство. Она вновь видела солнце, такое же, как в далеком Гелинджике. Было удивительно тихо. Рядом появилась Маша. Подняв маску на лоб, она внимательно посмотрела на девушку. Укоризненный взгляд светлых, почти прозрачных глаз заставил ее потупиться. Однако она не стала сразу же отчитывать ее за допущенный проступок, чуть не стоивший жизни, и Варя была за это благодарна.

С яхты их заметили. Вскоре они уже поднимались по начищенной до блеска никелированной лесенке на корму. Услужливый Бусама помогал снимать акваланги и снаряжение. Амиль держал наготове теплые махровые халаты. Приятная усталость и ощущение миновавшей беды сближало ныряльщиц. Они расположились на диванчике в большой кают-компании, подобрав ноги и запахнувшись в мягкие халаты. Совместная работа или общие переживания быстро располагают к беседе даже незнакомых людей.

Оба молодых египтянина были явно заинтересованы русскими девушками. Они беспричинно улыбались, быстро накрывая на стол. Прежде всего они принесли два больших стакана апельсинового сока, который показался ныряльщицам удивительно вкусным. Испытывая жажду после погружения, девушки с жадностью припали к высоким стаканам. Не в силах оторваться от напитка, они только насмешливо поглядывали за суетившимися вокруг них парнями. Особенно старался Бусама. Его привычные движения были не столько стремительны, сколько элегантны. Замечая это, русские лишь лукаво подмигивали и посмеивались. Эта игра так знакома всем девушкам и юношам.

До двадцати лет европейские девушки обычно не проявляют активности в отношениях со своими сверстниками. Они отдают им право выбора, надеясь встретить принца. Чуть позже, разочаровавшись в ожиданиях, многие берут инициативу в свои руки. Сначала умело расставляют сети, они подталкивают в них зазевавшихся холостяков. После тридцати скромницы отметают все условности, выходя на тропу войны. Войны за свое счастье. В силу своего характера одни, встретив, мужчину своей жизни уже женатым, годами ждут развода, а другие начинают активные действия с женой, работой или иными увлечениями своего избранника. Женщины становятся жрицами, всецело посвящая себя служению великой идее, или тигрицами, которых успокоившиеся мужчины просто побаиваются и сторонятся.

На Востоке иные правила. Здесь мужчина всегда выбирает, но он и всегда ответственен за избранницу. Он должен обеспечивать ее, а наравне и всех остальных своих жен. Только мужчина должен сделать дом полной чашей и наполнять эту чашу равномерно для всех. Конечно, он вправе прогнать недостойную избранницу, но ребенок до четырнадцати лет останется с ней. А если это сын, наследник? Жена уйдет во всех драгоценностях, что на ней в момент разрыва. Ох, неслучайно они носят их каждый день! Впрочем, не это обидно. Как объяснить соседям и знакомым, что мужчина допустил такое в своей семье? Можно ли с таким вести дела, если он со своими женщинами не в силах совладать? Только на первый взгляд неискушенного туриста все кажется просто в отношениях мужчин и женщин. В любой стране существуют традиции, сложившиеся веками, песни и прибаутки напоминают о трогательном и смешном, порой случающемся между влюбленными или забывшими, что это такое, но главное – в любой стране есть легенды о великой любви, на которых воспитываются поколения, некоторые страны могут похвастаться даже мифами о любви богов и простых смертных, что и дало жизнь на Земле.

Когда же различные обычаи и традиции переплетаются, никто не может предугадать, по каким правилам будут развиваться события. Женщина изначально слабее физически, но изобретательнее и тоньше в своем расчете, чем мужчина. Коварство и хитрость восточного мужчины сродни обольстительнице севера. Его нежность и ласки могут свести с ума любую красавицу. Кто одержит верх? Судьба, как иногда причудливы твои узоры! Они сродни загадочной арабской вязи, которой воспевали романтики востока безграничную любовь великих людей, от фараонов до халифов.

– Маша, я сама не понимаю, как все случилось, – первой не выдержала Варя. – Поругай меня, конечно, но если честно, я не заметила. – Она искренне посмотрела на инструктора. – Вот ни капельки не заметила. Раз, и все.

– Именно так и бывает, – грустно усмехнулась Мария. – А кто обещал мне ниже сорока не опускаться?

– Так ведь там мурена была, – пробовала оправдаться девушка.

– Ну и что.

– Как ну и что, – горячилась Варя. – А вдруг она…

– Если мурена решит атаковать, ничто не поможет, – остановила ее инструктор. – У этой рыбки скорость гораздо выше твоей. А ты кинулась за десять метров меня спасать.

– Ну, как же, – все еще не сдавался новичок.

– Да никак, – резко осекла ее Маша. – Никого не спасешь и сама погибнешь. Потом чуть мягче добавила:

– Не делай резких движений, не будь агрессивной, она и успокоится. Ты ведь больше ее, значит, она уже тебя боится. Закон подводных джунглей. Даже акулы не нападают в одиночку на тех, кто больше их. В стае – сколько угодно, а в одиночку – нет.

Мурена только охраняла свой дом. Она ночной охотник. Покажи ей, что ты не агрессор, и расстанетесь друзьями. По крайней мере, не врагами.

– Но она как выскочит…

– А фонарик тебе зачем? – совсем тихо продолжала Мария. – В полумраке фонарик как оружие. Свети в глаза противнику – он и ослепнет, только не держи вплотную к себе.

Варя благодарно кивнула. Она была готова к полному разносу за неумелое поведение и оценила сдержанность своего инструктора. Очевидно, ее просто пожалели. Она и раньше замечала, как сначала все взрослые, а позже и сверстники относились к ней снисходительно. Скорее всего, ее более чем скромная внешность была тому причиной. Девушка иногда даже сердилась на себя, когда замечала, что пользуется этим. Интуиция подсказывала ей, что дозволительно прибегнуть к маленькой хитрости, притворившись полностью беспомощной, и заставить кого-то сделать ее работу. Так поступали многие девчонки. Она видела это. Но поступать так самой Варе было стыдно. Возможно, это чувство собственного достоинства и заставляло ее делать все самостоятельно. Становиться на голову выше сверстниц. Да и в школе она боялась выглядеть маминой дочкой, прикрываться ее положением. Особой любви к истории у Вари никогда не было, но одна мысль, что кто-то из одноклассников лишь намекнет в разговоре на незаслуженную оценку, заставляла ее уже в восьмом классе знать весь институтский курс.