Читать книгу: «Жестокий космос», страница 2

– Ты бы уточнил, от какого слова, – ухмыльнулся я, пристроившись на скамейке для жима штанги. И стоять неохота, и коллеге, который ради меня прервать комплекс не пожелал, хотя бы не мешаю. – От слова спать или от слова спиваться?

– Одно другого никак не исключает, Никитос, – чуть дернул уголком губ Макс, обозначив улыбку. – Шурка продинамила, что ли?

Это он на мою, по его же собственному меткому выражению, походно-полевую жену, она же капрал Александра (можно Сандрин или Сэнди!) Вега Перес, тонко намекает. Только ему одному бравая скаутша позволяет подобные вольности, уж не знаю, по какой такой причине. И выяснять, что характерно, не собираюсь. От греха. А то ведь с нее станется, оставит без сладкого. Если вы понимаете, о чем я.

– Не, – отмахнулся я, – с Сэнди все норм, она уже к себе свалила.

– Значит, не любовное томленье, – резюмировал Макс. – А что тогда? Кошмар?

– Угу.

– Все тот же, или?..

– Или. На прошлом полевом выходе обзавелся, – тяжко вздохнул я. – И хрен знает, когда теперь избавлюсь. Такое перебить сложно, знаешь ли! Ты-то в лагере сидишь и ничего не видишь! Я имею в виду, вживую. А там такое было… тако-о-о-ое!

Митрич, завершив комплекс, встал в финальную стойку, глубоко выдохнул и вперил в меня изучающий взгляд:

– Вы хотите поговорить об этом, Никита? Доктор Кузнецов в полном вашем распоряжении. Оплата картой либо услугами.

– Да не, мне бы просто в жилетку поплакаться! – отказался я от «щедрого» предложения.

– Эта услуга по отдельному тарифу, – не изменившись ни в лице, ни в голосе, подмигнул мне Макс. – Так что же тебя гложет, друг мой?

– Да так, – поморщился я, – по мелочи. А если конкретней… что за хрень тут творится?!

– Тут?.. – Старший техник Кузнецов демонстративно повертел головой, скользнув взглядом по спортзалу, заставленному вдоль стен разнообразным инвентарем и тренажерами, и задумчиво смял в кулаке бороденку: – Да вроде как обычно все! Или ты имеешь в виду в принципе?

Да чтоб его! Знает ведь, что конкретно эта его привычка меня дико раздражает! С другой стороны, почему бы не простить другу маленькие слабости? Нужна ему борода на теле двадцатипятилетнего юнца – то есть почти моего ровесника – так пусть выращивает! А мне в мои двадцать восемь растительность на роже ни к чему. Меня и без нее девушки любят. За исключением тех, которые терпеть не могут. А вот Макс задался целью вырастить натуральную дедовскую бороду, как он говорит, чтобы подчеркнуть статус. Согласно психологическому, а не биологическому возрасту. Дед Максим, хе-хе! Правда, пока получается не очень. Лучше бы уж сбрил, право слово, и не позорился. Но ведь не докажешь!

– Да в принципе-то оно понятно! – махнул я рукой. – Все Колониальное содружество исключительно на хрени и держится! Но меня больше интересует, за каким бесом мы поперлись в эту систему? Как ее там? Мир Эндрюса, вот! И какого дьявола на орбите этой вшивой планетенки уже болтается корыто «Новостей Содружества»?! Если, конечно, герр Фохт шутить не изволит.

Говорите, реакция неадекватная? Вовсе нет. Это я еще очень даже сдержан. В принципе не люблю борзописцев, а проходимцев с новостного портала «Commonwealth News» органически не перевариваю. Аж кушать не могу. Потому что заслужили, ур-роды моральные!

– А тебе кэп не сказал, что ли? – с явным подозрением во взгляде (но только в нем!) покосился на меня Митрич.

– Не-а! – возмущенно мотнул я головой.

– Вот и мне нет, прикинь, – ни на йоту не изменился в лице мой собеседник. – Тебя-то хоть поставил в известность в части, тебя касающейся…

– Еще предупредил, что мне журнашлюху встречать, – наябедничал я.

– Точно шлюху? – совершенно серьезно уточнил Макс. – Сюрприза потом не будет? Ты слюни пустишь, а там журнашлюх. Мужского то есть рода?

– Да ну тебя! – состряпал я обиженную физиономию. – Я, понимаешь, поплакаться, а ты издеваешься! Или нет?

Митрич на это лишь дернул плечом – мол, кто знает? И больше никаких признаков. А ты гадай! Впрочем, это как раз в его стиле – за все два года, что мы с ним служим в одном подразделении, я не видел, чтобы он злился, боялся, бурно радовался или как-то еще выказывал эмоции. Все исключительно на словах. Даже на мелкой моторике его внутреннее состояние практически не отражалось. Просто поразительное самообладание! Если, конечно, не знать предыстории появления Максима Дмитриевича Кузнецова в третьем взводе первой роты первого батальона полка «Б» «Дикой дивизии», она же подразделение «Alien Life Form Assault», сиречь A.L.F.A. Ведомственная принадлежность – Колониальная Служба Нейтрализации, отдел «Биологические угрозы», или, если сокращенно, КСН БУ. Впрочем, по-английски звучит не менее интригующе: Colonial Neutralization Service, Biohazard. Ну а если спуститься на уровень моего собственного подразделения, то мы все отзываемся либо на «Альфа-взвод», либо на позывной «Бэ-сто-тринадцать».

– Да чтоб тебя, зар-раза! – в сердцах рыкнул я. – Все бы тебе прикалываться! А что слышно? В общем и целом?

– Ходят слухи, – понизил голос Макс, – что мы готовимся к стыковке с лоханкой борзописцев. Сразу по прибытии, конечно. Но ты никому ни-ни, особенно кэпу!

– Ладно, – несколько разочарованно пообещал я. – Толку от тебя! Завтра… то есть уже сегодня кэп меня и сам озадачит!

– А вот это, Никитос, ты уже наговариваешь, – растянул губы, продемонстрировав все тридцать два зуба (улыбкой это не назовешь при всем желании, слишком морда деревянная), мой подчиненный, он же лучший – и единственный на борту – друг. – Но так уж и быть, на этот раз я тебя прощаю. Так сказать, с высоты прожитых лет и обретенного жизненного опыта.

– Чего?! – опешил я.

– Молод ты и горяч, говорю, – пояснил Митрич с предельно серьезной рожей. – И вообще, вали уже отсюда. Тесно здесь. И дышать темно.

– А как же в жилетку поплакаться?! – возмутился я.

– А разве не уже? – мастерски срезал меня одной-единственной фразой Макс.

И ведь не поспоришь! Опять же, вроде успокоился, так что можно идти досыпать. Я не Митрич, у меня такого строгого режима на борту нет. Могу себе позволить, в общем. И возможностью этой не премину воспользоваться.

Глава 2

Территория: зона влияния Колониального содружества

Сектор: Приграничье

Система: Мир Эндрюса

Статус: борт МДК «Давид Ливингстон», стационарная орбита

Дата: 7 апреля 2084 года

Уж полночь близится, а Германа все нет… Извините, не удержался. Очень уж подходящая к ситуации цитата, ну за исключением пары моментов. Каких? Во-первых, я далеко не пушкинская героиня, одержимая влюбленностью в крайне сомнительного типа, а во-вторых, не полночь, а очень даже полдень. По стандартному, оно же корабельное, времени. Во всем же остальном фраза более чем актуальна – ждем, ждем и еще раз ждем. А потом догоняем и снова ждем. На орбите, что характерно, хотя могли бы уже маневрировать в верхних слоях атмосферы. В нашем деле чем быстрее запряжешь, тем больше людей внизу, на шарике, выживет. Конечно, если мы уже не к шапошному разбору прибыли. А тут, понимаешь, их журнашлю… э-э-э, журналистское величество пожаловать изволили! На попутном извозчике, сиречь курьере с говорящим названием «Стрингер». Видимо, в честь наименее уважаемой категории пишущей братии, той, что подрабатывает исключительно фотками для желтых газетенок. Или не менее желтых «новостных» порталов. И да, с кавычками я не ошибся. Что же касается вновь прибывших… да у них даже катера не оказалось! Пророк же из Митрича получился хреновый – пристыковаться напрямую к нашему старине «Ливингстону» «Стрингер» был физически неспособен. Особенности конструкции не позволяли. Не его, нашей. Наш МДК по сути своей крайне специализированное корыто, и на стыковку со всякими мимо пролетающими проходимцами он тупо не рассчитан. Он либо садится на планету, когда условия позволяют, либо запускает пару шаттлов – «Грифов» под номерами один и два. Вот так вот незамысловато. «Гриф 1», кстати, сейчас и задействован в качестве персонального космического лимузина. И меня на него не пустили, что не может не радовать. Зато представляю, как рада Сара Эштон – и в обычное-то время без меры вспыльчивая англичанка. По отцу. А вот по матери – ирландка, и этим все сказано. Внутри наверняка вся кипит, но, слава богу, помалкивает. Это я точно знаю, потому что сам и приучил пилотессу (или пилотку, хе-хе?) возмущаться про себя, а не засорять матерщиной эфир. Хотя в данных обстоятельствах я бы и на громогласные проклятия закрыл глаза. Ибо нефиг боевого пилота использовать в качестве банального таксиста.

И да, я раздражен! По той простой причине, что меня, как и обещал капитан, припрягли. Работенка непыльная, всего лишь изображать комитет по встрече на дружественной территории, то бишь на борту «Ливингстона», который сейчас больше похож на растревоженный муравейник, нежели на сонное царство, как нынешней ночью. Что и немудрено – все мои люди, за малыми исключениями, делом заняты: кто-то готовит к полевому выходу боекомплект, кто-то проверяет броню и прочую снарягу, а кто-то вообще занят изучением географических, социологических, зоологических и прочих «…ких» особенностей потенциального театра военных действий. Ну а то самое исключение, то есть я, топает в стыковочный отсек, вернее, еще дальше – в так называемый «предбанник» шлюза, каковой сейчас единственный свободен от суетящихся бойцов и техников из команды МДК. Ну я так думал, что там пусто, пока не миновал автоматические раздвижные двери и нос к носу не столкнулся с последним человеком на борту, которого я ожидал здесь увидеть. Соответственно, и удивления не сдержал:

– Валентин Карлович, дорогой вы мой! Ну ладно я, у меня на роду написано во всякие неприятности влипать. Но вас-то за что?! Вы же вроде как бог и царь этого несчастного корыта?!

– Хм… с утра вроде был, – хмыкнул капитан Фохт, помяв гладко выбритый подбородок характерным жестом, каковой он перенял у моего дружбана Макса. – А сейчас уже не уверен.

– Фига се! – присвистнул я. – Это что же за «крыша» у этих борзописцев?! Они точно из «Новостей Содружества»? Портальчик-то с желтизной! Откровенно говоря, даже с изрядным душком! Нам же, по идее, должно быть западло с такими связываться?

– Расскажи это майору Кирпатрику, Никки, – устало вздохнул кэп. – Моих возражений он слушать не стал. Может, у тебя получится?

– Не, даже пытаться не буду! – помотал я головой, смирившись с неизбежным. – Если Упрямый Бобби что-то вбил себе в тыкву… ну, сами понимаете!

– Именно, Никки, именно.

И ведь ни прибавить, ни убавить! Комбат у нас в этом плане крайне своеобразный тип, что даже из прозвища явно следует. Ну а поскольку озадачивал уважаемого капитана сам майор и наверняка по дальней связи (отдельное и очень недешевое удовольствие!), то этот факт объясняет небольшую помятость физиономии герра Фохта. Спать ему нынешней ночью пришлось даже меньше, чем мне. Потому что командиру батальона плевать на расписание вахт, он живет по стандартным суткам, единым для всего Колониального содружества. И привязанным, конечно же, к земным. Да и к календарю тоже. Потому что никак иначе координировать действия столь разрозненного подразделения, как «Альфа-корпус», по определению не получится. Это раз. Плюс самому майору, к гадалке не ходи, хвоста накрутил полковник Кригер, для допущенных в ближний круг подчиненных – просто Генрих Клаусович. Да-да, предки у него с нашим кэпом одни и те же, поволжские немцы, хоть сами они уже совсем из других мест происходят. Обоим уже под полтинник, и оба родились не на Земле, это я точно знаю. Но корней своих не забывают, так что при оказии что с одним, что с другим (с полканом, естественно, реже) у вашего покорного слуги получается пообщаться на великом и могучем. Как, собственно, и сейчас. С одной стороны, дополнительная языковая практика, а с другой – добрых две трети личного состава, что моих «альф», что флотских, нас тупо не поймут. Конспирация, итить ее! Или, скорее, ее видимость – треть-то по-русски еще как шпарит.

Это я все к чему? Да просто комбат напрямую кэпа озадачил. Хотя, по уму, должен был скинуть проблему на ротного, а тот уже и меня в известность поставить. Заодно мне же и перепоручить руководство процессом взаимодействия бравого «альфа-взвода» с прессой. И вот я-то и напрягал бы герра Фохта с присными. В реальности же, как видите, строго наоборот. А это непорядок. Не говоря уже о том, что от всей этой ситуации смердит за версту. Чем? Известно чем – сговором! Кто-то в руководстве борзописцев вась-вась с нашим комполка, поскольку выше него в нашей структуре начальства попросту нет – «Дикой дивизией» в целом рулит аж руководитель всей Колониальной Службы Нейтрализации, то есть реальный небожитель, до которого не каждый президент планеты (если это не планета Земля, конечно же) докричится при нужде. А вот полкан – самое то. Потому что уже майор Кирпатрик, который лишь на одну ступень в иерархии ниже него, своей властью дать добро на столь тесный контакт со средством массовой информации не имеет права. Без приказа сверху, конечно же. Или без предварительного согласования с ним же, то бишь верхом. И это я точно знаю, поскольку мы относительно секретные. Относительно, потому что на власти Колоний (или приравненных к ним образований) мы повлиять никак не можем, разве что силовыми методами, что командованием отнюдь не приветствуется. А те, бывает, и сами прессу привлекают, и другим желающим не мешают. И это нормально. Работает на «сарафанное радио», как Макс говорит. А вот так, с журналюгой непосредственно в составе подразделения, начиная с высадки на планету и далее до благополучного (я надеюсь) разрешения кризиса – это на моей памяти впервые. Спасибо и на том, что предупредили, чего ожидать. А чего, вы думаете, я такой злой?! Просто рвать и метать готов! Но при капитане сдерживаюсь, хоть и с трудом.

– А кого озадачили? – нарушил я подзатянувшуюся паузу.

– А? – встрепенулся кэп, как и я, озабоченный тяжкими мыслями.

– На «Грифе-один» с Сарой кого отправили, говорю?

– А-а-а! Витюшу послал, у него пересменок.

Ясно-понятно. Штурманец наш, Андреев, он же Эндрюсс, Виктор Викторович, под раздачу попал. Вернее, удачно под руку капитану подвернулся. Стало быть, на вахте сейчас старпом – Вилли Линдберг. Этот немец уже натуральный, а не обрусевший. Но в офицерский состав «Ливингстона» вписался очень даже удачно в силу незлобивого, но в то же время требовательного характера. Вот такой парадокс, хе-хе.

– Ненавижу форс-мажоры, – вздохнул я, сменив тему.

– А кто ж их любит-то, Ник? – усмехнулся кэп. Но сразу же озабоченно нахмурился: – Чувствуешь что-то? Интуиция?

– Она самая, – буркнул я. – Плюс наблюдательность и элементарная логика. Слишком все неожиданно и не по штатному расписанию. Вы вот, Валентин Карлович, лучше меня знаете… Скажите, неужели никого из наших поближе не было, а?

– Были, – подтвердил мое предположение кэп. – И «Эвтимен», и «Джон Спик». Из наших, из «бэшек». Плюс «Ацтек» с «Гуроном» из «цэшек». Все, кстати, в пределах Приграничья. А нас, сам знаешь, аж с Фронтира дернули!

Кстати, не ближний свет, пусть и соседние сектора. Их, собственно, всего пять – помимо уже названных, есть еще Кордон, Периметр и Бордерлэндс. Но это совсем далеко, оттуда тащиться не трое-четверо суток или все шесть, как нам, а три-четыре недели. И это при удачном стечении обстоятельств. Опять же, не наша зона ответственности. Я имею в виду, не полка «Б». В любом случае очередная странность – здесь, в Мире Эндрюса, почему-то конкретно мы, взвод «Б-113», понадобились. Ну и кто тут скажет, что не заговор? Выяснить бы, против кого конкретно – лично меня, кэпа Фохта или всех сразу?

– Ну и на хрена? – снова не сдержал я эмоций. – И главное – зачем?!

– Майор Кирпатрик сказал, что это задание особой важности, Никки, – пояснил капитан Фохт. – Цитирую: Болту передай, чтобы расценивал это как особое доверие со стороны командования! Так что, Ник, ты у начальства на особом счету!

– Вот это и пугает! – еще тяжелее вздохнул я.

– А я бы на твоем месте гордился, – попенял мне Валентин Карлович. – Хотя все вы, молодежь, балбесы. Не цените особого отношения!

– Было бы чем! – снова завелся я. Я вообще, когда на нервах, очень легко начинаю кипятиться. Впрочем, со временем это проходит. Но в этот раз крайне «удачно» совпало, я считаю. – Премией, к примеру! Или любым другим материальным поощрением! Оружием именным хотя бы! А не это вот все – особое отношение, особое отношение! В гробу я видал это особое отношение! Как бонусы или работенка попроще – так кто-то другой! А когда всякая задница – так исключительно мы с вами! Не надо меня хвалить, лучше помогите материально!

– Тише, Никки, тише, – попытался утихомирить меня кэп, и даже аккуратно, под локоток, сместил чуть в сторону, дабы я случайно кого-нибудь не зацепил, руками размахивая, но особого успеха не достиг – на меня конкретно накатило.

В принципе, я чего-то такого и ждал, а оттого злился еще сильнее. Есть за мной грешок, известное дело. Еще на первом году службы психозом обзавелся, который иногда – в основном после сильных и неприятных эмоций, связанных с исполнением служебных обязанностей, – помимо относительно безобидных ночных кошмаров принимает и вот такой вот, скандальный и громогласный, вид. Понадеялся, дурень, что успеем на шарик десантироваться, а там истерить станет некогда, крепкий профессионал пересилит психованного неврастеника. Да просчитался. И все из-за какой-то дурищи из «Новостей Содружества»! Ладно бы тот же «Вестник Альфа-корпуса», он хотя бы серьезное издание! А тут, блин, натуральная желтая газетенка, разве что сетевая!

Но кэп, между прочим, прав – негоже мне в таком состоянии перед подчиненными светиться. Те, конечно, в курсе относительно моих маленьких слабостей, особенно ветераны, но по возможности следует избегать подобных перформансов. Не самым лучшим образом такие зрелища действуют на психологический климат в коллективе. А мне ведь еще командовать! Так что я даже и не сопротивлялся особо, послушно сместился вслед за капитаном в сторону от смотровых окошек в сдвижных створках. А еще оказался спиной к шлюзу – уж не знаю на фига. Видимо, так изначально было задумано.

– Вот скажите, Валентин Карлович, с хрена ли я должен радоваться?! – между тем продолжил я кипятиться. – Мне людей к высадке готовить, планы прорабатывать, вводные изучать, а я вместо этого натурально фигней страдаю! Да кто она вообще такая, эта журнашлюха?! С какого-такого перепуга я ей прислуживать должен?! Гордись особым отношением?! Это каким?! На тебе, Никитос, что нам негоже?! Детский сад, штаны на лямках! Да и дуру эту взять! Не могла, что ли, по-другому выслужиться?! Вот ни за что не поверю, что она страшнее атомной войны! Или у нее начальник… или как там его?! Главред, во! Пи… в смысле гей?!

– Никки! – шикнул на меня капитан, стрельнув паническим взглядом в сторону шлюза.

Но я на это не обратил внимания, равно как и на шелест сдвижной створки:

– Наберут придурков по объявлениям, а я за ними ходи, слюни и сопли подтирай! И хорошо, если только их! А ну как еще и подгузники менять?! И принесло эту журнашлюшку на мою го…

Тут, наконец, до меня дошло, что кэп натурально изменился в лице, да еще и покраснел, и я резко снизил накал страстей. А если совсем точно, то перешел на шепот:

– Она у меня за спиной, да?.. Скажите, что нет, а, Валентин Карлович?

– За спиной, Ник, – подтвердил мое худшее подозрение кэп.

– Может, хотя бы не поняла?! – попытался я ухватиться за последнюю соломинку. – Она же вроде британка… мисс… как ее там?..

– Мисс Журнашлюшка вас прекрасно поняла, мистер Праведный Гнев! – громко и четко на довольно чистом русском отчеканила у меня за спиной девица.

Точно девица, голос молодой. Хотя кто их, баб, разберет – они что в двадцать, что в тридцать плюс умудряются почти одинаково выглядеть. Ну и акцент легчайший, такое ощущение, что язык ей изначально родной, но пользоваться приходится достаточно редко. И ударения кое-где смещены, и акценты иначе расставлены. Но такое среди билингв сплошь и рядом встречается.

– О-о-о! – расплылся в приветливой улыбке кэп, попытавшись хоть как-то сгладить неловкость. – Мисс Джонс! Какая приятная неожиданность! Вы очень хорошо владеете русским!

Хотя кому я вру – неловкость! Самый натуральный, как говорят мои англоязычные подчиненные, факап. На великий и могучий переводить не буду, уж простите великодушно.

– У нас в семье все им владеют, – такое ощущение, что пожала плечами девица. – Можете, кстати, называть меня не Джули, а Юлия. Иванова. В кои-то веки никто коверкать не будет! Хотя вы, мистер Праведный Гнев, извольте обращаться ко мне не иначе как Юлия Сергеевна! И на «вы», пожалуйста!

– Как пожелаете, ваше жур… э-э-э… барышня! – наконец справился я с собой. И резко обернулся, натянув на физиономию маску бесстрастности: – Мастер-лейтенант Болтнев, к вашим ус… э-э-э… честь имею!

Хрен тебе, а не мои услуги! Докажи сначала, что ты этого достойна! Надеюсь, именно это читалось у меня во взгляде. Но это, сами понимаете, не точно. Опять же, очень многое зависит от интерпретации принимающей послание стороны.

– Болтнев? – удивленно заломила аккуратно выщипанную бровь девица. – А у меня в сопроводиловке написано – Болт.

– Это сокращение, – страдальчески поморщился я. – Вы же почему-то для всех Джонс, а не Иванова. Вот и со мной такая же фигня.

– Пожалуй, я вас понимаю, мистер Праведный Гнев! – чуть смягчилась журналистка. – Раздражает, знаете ли, постоянно слышать Джулиа Иванофф. Пусть уж лучше Джули Джонс. А вас как зовут?

– Никита. Тоже Сергеевич.

– Ха! Это многое объясняет! – улыбнулась девушка. На сей раз без издевки, а потому прямо на глазах преобразилась из холодной и надменной дивы от журналистики в симпатичную довольно миниатюрную блондинку. – Никьйита Болтньефф?

– Я же говорю, сложно! – усмехнулся и я, окончательно успокоившись. Похоже, я был к ней несправедлив. Может быть, и сработаемся. – Вот и зовут Болто́м, в смысле Бо́лтом! – успел я вовремя поправиться. – Мастер-лейтенант Ник Болт, к вашим услугам, мисс!

– Хм… хорошо, – очаровательно прикусила нижнюю губу репортерша. – А вам не обидно?

– Не обиднее, чем мистер Праведный Гнев, – подмигнул я ей. – Да и вообще, «Bolt» в переводе «молния», а это я и есть.

– Потому что вспыльчивый, – вставил свое веское слово капитан.

– Ни за что бы не сказала! – широко распахнула глаза журналистка, прижав ладони к щекам. – Зная своеобразный армейский юмор, скорее бы другое подумала, пошлое!

Вот зараза! Я аж зубами скрипнул с досады. Они что, сговорились, что ли? В смысле с капралом Вегой, которая меня постоянно такими вот грязными намеками донимала, особенно когда мы наедине? Впрочем, ей можно верить, она не понаслышке знакома с предметом, о котором идет речь.

– Мы не армия, мисс, – тем не менее сохранил я спокойствие. По крайней мере, с виду. – Но юмор у нас такой же дурацкий. Капитан, подтвердите.

– Подтверждаю.

– Что ж, будем считать, что знакомство состоялось, лейтенант Болт! – перестала дурачиться Джули.

Или нет? Ведь зачем-то выделила интонацией мою фамилию!

– Мастер-лейтенант! – педантично поправил я.

Раз продолжает выпендриваться, то и я себе ни в чем отказывать не стану.

– Да-да, и это тоже! – отмахнулась девица. – Я готова приступать к работе.

– Не-а, – мотнул я головой.

– В смысле?! Вас что-то еще не устраивает, мистер Праведный Гнев?

– Естественно! – не повелся я. – Меня не устраивает всё, начиная с самого вашего присутствия на борту МДК «Давид Ливингстон»! Капитана, я уверен, тоже, но он человек вежливый и деликатный, а потому не подает вида!

– Это я уже поняла! – набычилась девица. – Я не про вас, герр капитан, а про сомнительные человеческие качества лейтенанта Болта!

– Мастера-лейтенанта!

– Да, и это тоже! – зло прищурилась журналистка. Потом медленно выдохнула сквозь зубы и все же уточнила: – А еще что не так? Ну, помимо вашего врожденного женоненавистничества?

– Всё, – повторил я. И принялся перечислять, загибая для наглядности пальцы: – Форма одежды. Снаряжение. Психологический настрой. Физическая подготовка… Вам мало, ваше репортерское величество?

– А что не так с формой одежды? – мгновенно выделила основное девушка.

Видимо, к остальным инсинуациям уже привыкла. А тут, понимаешь, ей в лицо заявляют – не так ты одета, милочка! Странно, что в ярость не пришла. По собственному опыту знаю, что внешний вид для дамочек крайне болезненная тема. Но только не в этот раз, хе-хе.

– Все не так! – заявил я. – Посмотрите, пожалуйста, на меня.

– Посмотрела.

– Правда, красавчик?!

– Да ну вас!

– А теперь посмотрите на капитана Фохта, – оставил я без внимания эмоциональную вспышку.

– Посмотрела!

– Ну и на себя, – скользнул я взглядом по короткому черному платью в обтяг, дополненному недокофточкой, и дальше – по стройным ногам к лаковым туфлям на шпильках. – Ничего не смущает?

– А должно?! – зыркнула на меня из-под насупленных бровей репортерша.

– А вы, милочка, разве не знали, куда вам предстоит отправиться? – опередил меня кэп, силясь разрядить обстановку.

– На планету, – недоуменно покосилась на него девица. – Освоенную. В поселение с людьми.

– В этом платье-одно-название и на шпильках? – ухмыльнулся я.

– Нет, конечно! – возмутилась Джули. – У меня сменка есть! Вон, в рюкзаке! И одежда, и обувь!

– Кроссовки, небось? – уточнил я без особой надежды.

– И очень удобные! – заверила репортерша. – А еще туристические брюки, футболка и ветровка!

– Фига се! А по размеру и не скажешь, – кивнул я на рюкзак, притулившийся у ног девицы. – Такое впечатление, что там еще палатка с курткой!

– Нет, там еще съемочное оборудование.

Так вот почему она одна, без оператора! Смело, ничего не скажешь.

– Боюсь, ваше репортерское величество, туристических шмоток будет недостаточно, – умерил я тон. – Пойдемте-ка со мной, да рюкзак не забудьте.

– А вы мне разве не поможете? – с намеком покосилась на рюкзак Джули.

– Это не входит в круг моих обязанностей! – отрезал я.

Согласен, цинично. И бестактно. Но мне пофиг.

– Ладно, – вздохнула репортерша. – Куда хоть идем, мистер Праведный Гнев?

– В наш армейский гардероб, прибарахлим вас. Подберем что-нибудь получше, – посулил я. Потом подумал и все-таки подцепил с пола рюкзак, подивившись его неожиданной увесистости. – Идемте, не бойтесь! Вам понравится.

– Обещаете?

– Не-а, – мотнул я головой и шагнул к дверям, даже не удосужившись удостовериться, что репортерша двинулась за мной следом.

Но в этом и не было нужды – шпильки отчетливо цокали по пластиковому напольному покрытию.

А еще я услышал, как капитан Фохт с изрядным облегчением произнес, обращаясь к двери шлюза:

– Все, Витенька, можешь выходить, драки не будет!