Битва за реальность

13

Такси скрипнуло механическими тормозами и остановилось, почти уткнувшись в бампер всташего впереди авто. Ружон вздохнул, потом обернулся и увидел, что за ними выстроилась пробка из нескольких плотных рядов автомобилей.

Он посмотрел на часы. Пока что у него был запас по времени, однако, если так пойдет, придется сообщить о проблеме.

– Эй, а ведь это не полиция, – заметил таксист.

– Что ты имеешь в виду?

– А вон эти баллоны висят, – сказал водитель, указывая на беспилотные модуляторы, которые маневрировали над крышами домов. – На них эмблемы имперской санитарно-биологической службы.

– И что это может быть? Угроза эпидемии?

– Все может быть, – пожал плечами таксист и вздохнул, полностью подчиняясь обстоятельствам. Его-то пробками было не удивить.

Они посидели в полной тишине несколько минут, пробка не двигалась, и ничего не происходило. Но еще минут через десять по встречной пустой полосе пронеслись два броневика, оснащенных башнями с гравитационными пушками и стационарными инициаторами, которые могли поджарить даже за метровой стеной из бетона.

– Похоже, что-то серьезное, – сказал Ружон.

– А вон оно что, – заметил таксист, указывая на мелкий шрифт, пробежавший по его информационной панели.

Ружон стал читать, и выяснилось, что санитарно-биологическая служба призывала быть внимательными, поскольку случился выход на волю раундапа.

– Раундапа?! Они это серьезно? – поразился водитель и посмотрел на Ружона.

Тот только пожал плечами.

– Раундап – это та самая штука, которая… – начал было он.

– Да-да, – закивал водитель. – Это те самые агрессивные твари, которых даже металлическая клетка удержать не может, и их содержат в магнетронных капканах.

– А в городе-то они откуда? – удивился Ружон и невольно стал озираться. Теперь они с водителем чувствовали себя неуютно. Было заметно, что и в других машинах пассажиры и водители вертели головами, демонстрируя свою озабоченность.

Одни поднимали стекла, чтобы выяснить какие-то подробности, другие, напротив, включали системы затемнения, надеясь, что раундап, в случае его появления, их попросту не заметит.

Между тем по встречным полосам подъехало еще несколько броневиков. Их десантные отсеки открылись, и оттуда стали высаживаться здоровенные штурмовики в тяжелой броне и специальной защите.

За плечами у них имелись огромные технологические кофры, из которых тянулись световоды, электрические кабели и проводники мощных охладителей. Все это было подключено к их очень громоздкому оружию.

Ружон даже примерно не мог предположить, что за физические принципы лежали в основе действия этих чудовищных пушек.

Массивные шлемы не имели поднимающихся забрал и были отягощены огромным количеством дополнительных блоков обрабатывающей аппаратуры – на раундапа нельзя было смотреть прямо, поскольку это могло привести к повреждению рассудка.

– Да зачем же они были нужны, эти раундапы в городе? – удивился Ружон.

– Говорят, будто их показывали в зоопарке.

– В зоопарке? Да какие могут быть зоопарки? На них же нельзя смотреть!

– Днем нельзя. А ночью они красиво это самое… фосфорицируют.

– Люминесцируют, – поправил водителя Ружон.

Неожиданно над городом зазвучали пронзительные звуки сирен, послышались хлопки, как будто взрывались наполненные метагазом шары.

Ружон увидел, как встрепенулись, а затем замерли штурмовики санитарно-биологический службы. Потом что-то промелькнуло над улицей, и стена одного из домов разлетелась кусками строительного материала, и в ней образовалась овальная пробоина, примерно три на четыре метра.

Это случилось за какие-то доли мгновения, и не успел Ружон что-то подумать, как послышались новые хлопки и сразу несколько штурмовиков успели выстрелить из своих чудовищных пушек.

Снова зазвучала сирена, и опять в один из домов врезалось нечто. Однако стену не пробило, а лишь размазалось по ней огромным темным пятном искрящейся и дымившей субстанций, которая, как показалось Ружону, пыталась собраться воедино, но у нее не получалось.

Подоспевшие штурмовики стали обрабатывать субстанцию струями ярко-желтой аэрозоли из «подствольников».

– Ни хрена себе! – произнес водитель, пораженный увиденным.

– Да уж, – выдохнул Ружон.

Штурмовики продолжали торопливо доделывать свое дело, а им на помощь уже прибывали какие-то другие подразделения их департамента, которые стали уничтожать пятно с помощью похожих на пожарные брандспойтов.

Появились полицейские, занявшиеся разгоном самых отчаянных из зевак, не побоявшихся выглядывать из дворов на улицу.

– Вон сообщают, что одного все-таки поджарили, – кивнул водитель на информационную панель.

Ружон тоже стал читать сообщение, где оптимистично сообщалось, что службам санитарно-биологического департамента удалось уничтожить одного из бинома раундапа. Ружон вспомнил, что эти твари существовали только по двое и теперь, потеряв одну половину, раундап станет очень уязвимым. Скорее всего, его теперь быстро поймают, хотя, если дать ему на отдых неделю, он обязательно восстановит недостающую половину бинома.

14

Ружону пришлось расстаться с таксистом раньше, чем он планировал, поскольку движение по одной из главных магистралей города так и не наладилось.

Коснувшись картой блока оплаты, Ружон выскочил на мостовую и поспешил встроиться в плотный поток пешеходов, слыша, как из пары автомобилей «его пробки» выходят на тротуар несколько «хвостов».

Что ж, он этого ждал. Он знал, что они где-то неподалеку, поскольку уже пару дней получал сообщение от майора Корсака и его агентов, которых сейчас использовал Ружон, о том, что полиция развела удивительно активную деятельность в части преследования его сотрудников.

Однако о том, что так будет, майор Корсак предупреждал его заранее. Он говорил, что, как только его агенты появятся возле лиц, которых «охранял» судья Осборн, сейчас же появятся силы местной полиции, которая была Осборном полностью коррумпирована.

Пока что Ружону удавалось маневрировать в плотном потоке пешеходов – варваров, канзасов и редких суперколверов. Мужчины, женщины, дети.

Там, где было возможно, Ружон посматривал в зеркало или витрины, чтобы увидеть, как ведут себя его «хвосты». Пока он определил три пары.

Две мужских и одну смешанную.

Добравшись до торговых рядов, он свернул вправо и, проскочив через лавочку каких-то мелких товаров, выбежал во внутренний коридор торговых рядов и помчался, огибая нагруженных покупками посетителей.

Вскоре за ним обнаружилась погоня. В то время как одна пара преследовала его в коридоре, две другие скакали снаружи по обе стороны торгового ряда.

Ружон так увлекся контрнаблюдением, что не заметил, как задел случайного встречного.

– Извините! – крикнул он на бегу, однако постепенно к нему стало приходить понимание, что это столкновение было не случайным.

Он принялся осматривать свое новое пальто, однако понимал, что тонкий пластырь чипа слежения быстро не отыскать – это была тончайшая матовая пленка, которая обнаруживалась только в спектре специального излучения.

Его подозрения подтвердились – «хвосты» как-то сразу потеряли к нему интерес, и спустя пару минут Ружон перестал видеть их и сзади – в коридоре торгового ряда, и слева, и справа – в витринах павильонов.

«Значит, приклеили», – подумал он.

Что ж, у него не оставалось других вариантов, кроме как сбросить это пальто. Ни до чего другого столкнувшийся с ним субъект коснуться не успел. Однако, выскочи Ружон без пальто, противник пристанет снова, поэтому, заметив очередной павильон верхней одежды, он заскочил внутрь и, едва ли не схватив продавца за грудки, потребовал подобрать «точно такое же пальто»!

– Но, сэр, у вас очень дорогой бренд, мы продаем товары попроще.

– Мне наплевать, дай мне нечто похожее, а мое пальто выбрось.

– Но, сэр, у вас очень дорогое пальто! – настаивал продавец.

– Это мое желание, ты меня понимаешь? – переспросил Ружон и так посмотрел на продавца, что тот сразу согласился.

– Прошу прощения, сэр, я сейчас же подберу вам все, что вам необходимо, – пообещал он и побежал к длинным рядам с вешалками. А спустя полминуты вернулся с пальто, очень похожим на то, которое решил оставить Ружон.

– И что же нам делать с вашим пальто, сэр? – спросил продавец еще раз – так, на всякий случай, с восхищением глядя на полученный экземпляр и поглаживая его рукав.

– Я дарю его тебе, – произнес Ружон.

– Ну, допустим. Однако мне оно несколько великовато.

– Значит, выброси, – произнес Ружон и вышел в обновке, значительно более дешевой, но очень похожей на прежнее отмаркированное пальто.

Он уходил все дальше, а продавец отдела, где он только что побывал, продолжал осматривать подарок, который был ему немного великоват, хотя и очень нравился. Немного подумав, он решил, что продавать пальто не будет и станет носить сам.

«Немножечко ушью», – решил он, снова погладив рукав, и улыбнулся.

15

Похоже, Ружон выиграл – его никто не преследовал, он был сильнее, быстрее их, и ему не требовалось сообщать о каждом шаге начальству, в отличие от преследователей.

Перемещения по коридорам торговых рядов продолжались еще минут десять, и лишь убедившись, что всех обманул, Ружон побежал в нужном направлении.

Там его ждали друзья, а в остальных направлениях, скорее всего, только агенты полицейского управления.

Вскоре начались встречи с посредниками. Ружон ожидал, что их будет не больше двух, однако ему пришлось пройти целых пять ступеней со сменой проводников, чтобы в конце концов оказаться на очередной временной квартире майора Корсака.

– Здравствуйте, сэр, я не знал, что увижу вас так быстро, – съязвил Ружон.

– Не парься, стажер, все это я делаю для того, чтобы ты понял, что мы здесь не горшки из глины шлепаем. Понял меня?

– Увы, сэр. Понял.

– Тебя легавые сильно трамбовали?

– Ничего особенного, сэр. Немного потаскались и отпустили. В результате я оказался в порядке, а они разочаровались.

– У тебя новое пальто? Даже фабрикой пахнет.

– Очень новое.

– Заменка?

– Так точно.

– Будем считать, что им повезло. Иначе бы ты их всех просто закопал.

– Просто закопал, – кивнул Ружон и улыбнулся: – Раундап – это ваша выдумка?

– Ты за кого меня принимаешь? – развел руками майор. – За Мерлина какого-нибудь?

– Я видел это так близко, что до сих пор мурашки по спине. Точно не ваша задумка, сэр?

– Да ну тебя, Ружон, я сам едва не обделался, узнав, что раундап вырвался на волю. Ты же помнишь, что это за фигня?

– Ну, кое-что помню из академического курса, – соврал Ружон.

– И как тебе содержание курса?

– Вообще-то страшно, сэр.

– Ладно, вернемся к нашим собакам.

– К нашим овцам, – напомнил Ружон.

– От тебя нигде не спрячешься, – усмехнулся майор. – Нет, это не я устроил кашу с этим монстром, хотя, признаться, это оказалось очень кстати. И для тебя чем-то вроде подходящей тренировки.

– Вам тренировка, а я потерял пятьсот монет на переодевании.

– Наплюй и забудь, ты же не из своего кармана платишь. Пока ты бегал, я подбил кое-какие результаты – наша наблюдательная сеть сработала очень хорошо. Полицейские коллеги рвали и метали, надеясь найти руководителя этих бессвязных дурачков, которых на улицах можно было накосить целые сотни. Ты меня слышишь, Ружон?

– Да, сэр.

– В случае необходимости можно выпустить даже тысячу имитаторов агентов слежения. Понимаешь меня?

– Вообще-то это страшно, сэр.

– Что здесь страшного?

– Страшновато, что наш противник понимает, как мы его обманываем. Зачем вы меня вызвали?

– Затем, чтобы увидеть тебя, дорогой мой. Чтобы понять, что ты действительно готов.

– Но, сэр, есть же защищенная связь! – не удержался Ружон.

– Как же я по защищенной связи увижу твои глаза? Как я определю твою решимость? – развел руками майор Корсак.

– И вот ради этого я к вам добирался? – поразился Ружон.

– А что, поддержание уверенности начальства в решимости подчиненных уже не повод?

Ружон вздохнул. С одной стороны, Корсак был прав, а с другой – вся эта беготня казалась ему расточительством – разбазариванием ресурсов.

– Ну вот, сэр, вы меня увидели. Что теперь?

– У тебя все в порядке?

– Так точно, сэр, у меня все в порядке, у меня все наготове. У меня нет проблем с формированием материальной базы операции.

– Вот и прекрасно. Я спокоен, а значит, ты можешь отправляться к себе. Буду ждать от тебя доклад после выполнения операции.

16

После этого Ружон был совершенно свободен в своих действиях. Очередной проводник доставил его от квартиры майора Корсака к точке перевалки, где его подхватил другой. В этот раз ограничились всего двумя ступенями посредников, и вскоре Ружон оказался на людной улице где-то в центре города, где все еще были заметны следы продолжающейся операции по поимке раундапа.

Пока Ружон шел, ему дважды попались броневики службы биологической защиты. Они стояли как сторожевые башни, напоминая, что в городе еще не все спокойно.

В какой-то момент Ружону показалось, что за ним снова следят – среди череды прохожих то и дело попадались подчеркнуто равнодушные лица. Осмотревшись в очередной раз через отражение в витрине, он решил заскочить в ближайший магазин, надеясь воспользоваться выходом во внутренний двор.

В магазине оказалось многолюдно, происходила какая-то распродажа, поэтому Ружону удалось незаметно проскочить в служебное помещение и оттуда выбраться во внутренний двор.

Он уже собирался выйти на другую улицу, но тут услышал голоса из проходной арки, куда собирался бежать.

Пришлось воспользоваться одним из строительных вагончиков, которые оставались после недавней реконструкции здания.

Хлопнула дверь, Ружон прижался к стене и уловил носом запах озона. Это было странно для помещения, в котором отсутствовала вентиляция. Здесь были свалены какие-то старые спецовки и запыленные инструменты.

Свет попадал через окошко, которое было наполовину замазано краской. Ружон прислушивался к внешним звуком, но вдруг ему показалось, что он услышал легкое потрескивание, доносившееся с другого конца вагончика.

Это было похоже на разряды при замыкании электропроводки.

Потом послышался скрип напольных плит, как будто на них надавливали с огромной силой.

Кто-то тяжелый пробовал медленно продвигаться вдоль стены. Почему вдоль стены? Потому что там полы прогибаются меньше и шаги получаются тише.

Сдерживая дыхание, Ружон осторожно выглянул из-за дверного косяка и обомлел – он видел расходящиеся волны красноватого излучения, которые исходили от неясного объекта. Звуки, издаваемые этим существом, мало походили на звуки, издаваемые живым человеком или даже животным. Никакого дыхания, никакого сопения, а какой-то скорее индустриальный шум. Пощелкивание, глухое постукивание, звук проворачивания каких-то валов.

У него не было даже секунды, чтобы принять решение, ведь раундап его определенно заметил. Его заметило существо, потерявшее половину себя самого и остро нуждавшееся в ресурсе для восстановления.

Он мог воспользоваться любой подходящей органикой. Возможно, старое тряпье, имевшееся здесь, имело натуральное происхождение, и раундапу этого бы хватило, однако человеческие тела ему подходили больше. Он мог бы найти их достаточно прямо на улице, но там его ожидали броневики с излучателями жесткого поля и облаченные в магнитотронную броню штурмовики.

Ружон выхватил «девятку», сделал несколько быстрых выстрелов в раундапа, увидев яркие вспышки в тех местах, где пули испарялись, натыкаясь на высокоэнергетическую материю объекта.

В ответ Ружон получил ударный импульс, который, к его счастью, пришелся в притолоку.

Попавший под импульс обычный стройматериал сдетонировал словно взрывчатка, и Ружона отшвырнуло с такой силой, что он спиной вышиб входную дверь, а следом разлетелась и половина вагончика.

Похоже, он получил контузию, однако, еще находясь в состоянии аффекта, Ружон поднялся и, подхватив обожженную «девятку», неуверенно двинулся к арке, прислушиваясь к тому, что происходило на улицах.

А там наперегонки включались сирены полицейских машин и сигнализации на брониках бойцов санитарно-биологической защиты.

Когда он зашел в арку, там уже оседала пыль, а вдоль стен были разбросаны клочья обмундирования, куски оснастки и радиоэлектронных плат.

Слева, привалившись к стене, сидел один из штурмовиков. Это был крепкий суперколвер. Его шлем лежал рядом, а он смотрел перед собой в стену напротив, где валялись рваные фрагменты того, кто недавно был его товарищем.

Синеватый цвет лица суперколвера выдавал в нем пристрастие к стимулятору «ай-джи», который применялся для увеличения скорости движения и реакции.

В свое время учебные кураторы предостерегали Ружона от применения подобных средств. Однако он знал, что в некоторых службах, вроде биологической защиты, выжить без применения подобных средств было невозможно, поскольку органические культуры, с которыми им приходилось встречаться, имели куда бо`льшую скорость и мышечную реакцию. Поэтому либо принимай таблетки, либо умри.

Суперколвер никак не отреагировал на появление Ружона. Тот прошел мимо, выбрался на улицу и засеменил по тротуару вдоль зданий, замечая, что прохожие обеспокоенно вертят головами, глядя на облако пыли, которое опускалось на крыши, оседало на стены и садилось на окна.

Наконец, на каком-то из перекрестков Ружон поймал такси.

– Куда поедем, сэр?

– Поезжай на запад, я еще не решил, куда там ехать дальше.

Таксист кивнул. Таких пожеланий он встречал немало, некоторые даже просили просто покататься, а другие говорили «езжай за солнцем».

Пока автомобиль ехал на запад, Ружон соображал, готов ли он к началу операции, ведь именно с него начиналось все действие. Требовалось прибыть в указанное место в указанное время и угнать фургон с драгоценностями.

Опоздай он хоть на полминуты, и все пойдет наперекосяк или же придется «мочить» совершенно незнакомых и невинных людей, а это в его планы не входило.

Пока получалось, что Ружон был в порядке. Ну, как в порядке? Немного болела правая нога, голова не очень хорошо соображала, и хотелось пить. Жажду можно было перетерпеть – это не так уж влияло на его готовность, а вот нога…

Слегка прихрамывая, Ружон вышел на исходную позицию за пятнадцать минут до начала операции. Это была небольшая улочка, оканчивавшаяся тупиком, в конце которого и находилась контора, где происходила расфасовка крупных партий ювелирных изделий.

Они доставлялись на специальных шаттлах в ночное время, чтобы потом разлететься на бронированных фургонах по крупным магазинам.

Прихватить шаттл было практически невозможно, а вот фургон – пожалуйста.

Сверяясь с показаниями на своих часах, Ружон ждал, посматривая по сторонам и укрываясь под козырьком пустого кафе.

Больше всего он сейчас опасался внимания скучающих официантов. Основная волна клиентов к ним прибывала только после пяти. Сейчас было час двенадцать, а в час пятнадцать Ружон должен был угнать броневик.

Кажется, один из официантов обратил на него внимание, и Ружон вздохнул. Ну что за невезуха? То эти пробки, связанные с побегами раундапов, то раундап собственной персоной, так рванувший вагончик, что от самого Ружона едва заклепки не полетели.

Спасибо ребятам из санбиозащиты, которые встали на пути этого монстра. Если бы не их стимулированная химией реакция, Ружон тоже валялся бы где-нибудь в арке, такими же окровавленными ошметками.

Ага, вот и время. Побежали последние секунды, и Ружон зашагал в направлении стоянки, никак не обозначенной на карте ювелирного хаба.

– Алло, Двадцать Шестой. Я выхожу на объект, – произнес Ружон в эфире.

– Слышу тебя, Ноль-Третий. Отслеживают твой треккер. Пока рано говорить о каких-то ошибках, действуй по собственному плану.

– Понял, иду по плану.

Отчитавшись перед диспетчером, Ружон почувствовал некоторое облегчение. Встречная девушка ему улыбнулась, а он натянуто улыбнулся в ответ. Это могла быть проверка.

Пролетела машина с затемненными стеклами и стробоскопом с мигалками. Она заставила Ружона напрячься, но это было случайностью, и он двинулся дальше.

Снова глянул на часы – пока что в графике.

Вот и забор из бетона с двухконтактной колючей проволокой поверху, по которой проходили электронно-позитронные заряды. Касание этой гадости приводило не к параличу, а к полной аннигиляции глупца, решившегося пересечь эту страшную защиту.

Калитка. Она на кодовом замке, однако кодовая карта у Ружона уже имелась. Коснувшись двери, он прошел внутрь и остановился. На загрузке стояло три фургона, а ему следовало выбрать только один.

Как он должен был понять, какой из них тот самый?

На помощь пришел второй диспетчер:

– Алле, Ноль-Третий, как себя чувствуешь?

– Хреново. Тут три фургона.

– Твой тот, что справа.

– А это точно?

– Точнее быть не может. Я отслеживал подход всех трех.

– Но смотри, на тебе вся тяжесть этого решения.

– Ха-ха-ха. Не нужно меня пугать. Мы уже пуганые.

По договоренности с человеком, который был совладельцем этого предприятия по перевозке ценностей, а также являлся агентом майора Корсака, команда броневика не должна была мешать Ружону. Предполагалось, что водитель посторонится и выйдет из кабины, сделав вид, что пошел по нужде. Однако, когда Ружон неожиданно оказался рядом с водителем, который расслабленно сидел в кабине с приоткрытой дверцей, тот выпучил глаза и моментально схватился за пистолет.

Это была его машинальная реакция на появление вблизи охраняемого объекта любого чужака.

Ружон опередил его и быстрым ударом послал в нокаут.

Похоже, что-то шло не так, но останавливаться сейчас было уже поздно. Ружон выволок бесчувственного водителя к забору, затем бросился обратно к машине и столкнулся с еще двумя сотрудниками, которые несли к фургону мешки с ценным товаром.

По их лицам Ружон сразу понял, что и они не в курсе договора. Оба тут же пытались достать пистолеты, но Ружон сбил их быстрыми ударами, однако оттаскивать к забору времени уже не было – да и смысла тоже: несколько камер на крыше здания уже повернулись в его сторону.

Ружон запрыгнул в кабину, включил электропривод и, не разворачиваясь, кормой вперед понесся к воротам.

Включился сигнал тревоги. Охранная система обнаружила угон техники и заблокировала ворота дополнительной балкой.

Ружон дал двигателю полную тягу, и страшный удар кормой, казалось, должен был проломить ворота или разбить броневик, однако усиленный каркас машины выдержал, и броневик отскочил, как орех от стены.

Пришлось разворачиваться по двору, и мельком Ружон увидел, как разбегались, занимая позиции, охранники возле других фургонов.

Он опасался, что ему вот-вот дистанционно отключат привод, а потому одной рукой орудовал джойстиком, а другой торопливо срывал крышку панели электрооборудования.

В бардачке нашлась отвертка, и это помогло закоротить провода, отходящие от платы дистанционного управления.

Как оказалось, Ружон вовремя провел эти манипуляции, поскольку через пару секунд щелкнуло реле размыкания, но разорвать подачу электроэнергии на двигатель уже не могло – питание пошло через отвертку.

Между тем Ружон с разгона снова протаранил ворота, и на этот раз они не выдержали и повалились, выворачивая забетонированные столбы. Он еще прибавил тяги, и шесть колес из широкой пулестойкой резины стали дымиться, бешено вращаясь и подминая остатки искореженных ворот.

Еще немного – и Ружон оказался на оперативном просторе.

– Это что там за хрень?! – проорал он в эфир. – Я к тебе обращаюсь, Двадцать Первый!

– Я сам ничего не понимаю, – признался тот. – Они должны были работать как по писаному. Я тут не виноват. Может, это агент соскочил?

– Ты вообще хорошо меня видишь? – спросил Ружон, старательно вписывая тяжелый броневик в очередной поворот.

– Мы тебя прекрасно видим, – послышался голос Двадцать Шестого.

– Ну хоть это… – произнес Ружон, с трудом разъезжаясь на перекрестке с беспилотным грузовиком.

Где-то вверху, над домами, двигалась целая кавалькада миниатюрных летающих датчиков, которые были настолько малы, что их нельзя было увидеть даже с расстояния в полсотню метров.

Каждый из них собирал определенную часть спектра, но все вместе это монтировалось в трехмерную, яркую и отлично читаемую картинку, поступавшую на мониторы диспетчеров, которые находились на удалении.

– Так, внимание, к тебе приближается полицейский фургон, – предупредил Двадцать Шестой. – Справа. Похоже, он уже в курсе ситуации и будет тебя отжимать – машина очень тяжелая.

– Кажется, я его вижу! – ответил Ружон и надавил на сигнал, когда увидел перебегавших дорогу пешеходов. – Как насчет радиоперехвата?

– Пока никак. Они хорошо шифруются – скачут с канала на канал. Но мы над этим работаем.

– Внимание, ты движешься слишком быстро, – заметил диспетчер с позывным Двадцать Первый.

– Принято! – ответил Ружон. Если бы он слишком рано подъехал к дому судьи, то не создал бы повода для «беспорядочной стрельбы преследователей».

– А вот и они, – сообщил Двадцать Шестой. – За тобой пристраиваются уже две машины преследования.

– Что с перехватом?

– По-прежнему ничего, – ответил Двадцать Первый. – Особо не надейся, похоже, тут мы их недооценили.

«А ведь получили всю аппаратуру, какую заказывали!» – мысленно возмутился Ружон и прибавил оборотов, стараясь обойти попавшийся так некстати на узкой улице беспилотный автобус.

– Они сокращают дистанцию! – воскликнул диспетчер.

– Понимаю, – ответил Ружон. Теперь он мог видеть своих преследователей на экранах заднего вида.

Первом шел полицейский фургон с усиленным каркасом – это было видно по тому, как он рыскает на поворотах, поскольку был слишком тяжел.

За ним, бампер к бамперу, мчались два броневика с командами преследования от фирмы-перевозчика.

Это входило в договор с владельцем компании по перевозке драгоценностей, однако Ружону казалось, что во взаимопонимании с владельцем возникли какие-то проблемы. Слишком уж убедительно рыли носами эти преследовательские автомобили, куда более убедительно, чем вклинившийся перед ними полицейский фургон.

– Ты все еще едешь слишком быстро, – напомнил Двадцать Первый.

– А как же мне ехать, если эти твари буквально бодают меня в корму! – воскликнул Ружон.

Двадцать Первый промолчал. За комментарии ему не платили.

Ружон понимал, что кричать бессмысленно, однако не видел необходимости сдерживаться. Где-то там, в схеме операции, произошел сбой, и теперь ему совершенно не оставляли возможности без приключений покинуть фургон на финальном этапе.

Поначалу предполагалось, что преследователи от компании сядут ему на хвост сразу и будут отжимать полицейских, а потом «случайно» его потеряют и он бросит машину где-нибудь за углом. Но случилась накладка. Всего лишь маленькая неувязочка, а не предательство, ведь в конце концов он открыл ворота карточкой, присланной владельцем этой компании, и на него не набросились сразу, нет, эти бедняги были удивлены и напуганы. То есть первая часть операции прошла удовлетворительно. А вот финал… К незапланированному финалу следовало готовиться, и Ружон был готов.

Чтобы вернуться в график, ему пришлось пойти на еще один запасной маршрутный круг, который приближал его к центральной части города. И это было плохо, поскольку здесь хватало транспорта и самое главное – этих тупых беспилотников, реакция которых по сравнению с живым водителем была куда ниже.

Впрочем, преследователям тут тоже было несладко. Они безумно сигналили, мигали дополнительными фонарями и «люстрами», но так же сталкивались с полным непониманием водителей, которые ехали с ними в одном направлении, но держали установленный законом скоростной режим.

– Ты отстаешь от графика, – все тем же невозмутимым тоном сообщил Двадцать Первый.

– Да что же это такое? То слишком быстро, то слишком медленно… – пробурчал Ружон, впрочем, понимая, что все происходит согласно правилам. Есть диспетчеры, есть стрелки и есть он – исполнитель главной роли.

– Вообще-то, до активной точки остается восемьсот пятьдесят метров, – сообщил Двадцать Шестой.

– Тебе следует ускориться, – добавил Двадцать Первый.

Ружон прибавил тяги и стал обходить один автомобиль за другим.

Где-то зацепил кого-то за бампер, где-то сорвал камеру заднего вида, но сейчас ему была не важна реакция дорожной полиции, хотя его подвиги были зафиксированы камерами наблюдения.

Их в городе было более чем нужно, и они контролировали каждый шаг каждого автомобиля на дороге.

Наконец, пришло время выходить на рубеж главного удара. Ружон мастерски лавировал между беспорядочно припаркованными автомобилями и резким сигналом успевал предупреждать дерзких пешеходов, перебегающих улицу в неположенных местах.

Хорошо, если это был молодой человек, но иногда попадались отягощенные сумками немолодые дамы. Однако и тут Ружон верно рассчитывал расстояние и пока еще никого не сбил.

Те, кто держался за его кормой, были в более выигрышном положении и мчались, следя только за своей целью, поскольку Ружон организовывал своим преследователям «зеленую улицу».

И тем не менее ему удавалось сбрасывать их с курса резкими маневрами и фальшивыми торможениями, ведь у него была вскрыта электропанель и он включал стоп-сигналы, не нажимая на тормоза.

Полицейский-неумеха, пилотировавший тяжелый фургон, очень помогал Ружону и на узких улочках сдерживал более прытких и подготовленных водителей броневиков ювелирного хаба.

– Внимание, Ноль-Четвертый, – послышался в защищенном эфире голос Двадцать Первого.

– Слышу тебя хорошо, Двадцать Первый, – отозвался стрелок.

– У тебя сегодня много мишеней.

– Я уже понял, слежу за эфиром.

– Очень хорошо. Остальное – работа Ноль-Пятого.

– Работа Ноль-Пятого – не твоя забота, – заметил ему Двадцать Шестой.

– Ой, да пожалуйста, мне чужого не нужно. Управляй на здоровье.

– Ну-ка прекратили эту херню! – вмешался Ружон. Дорога стала шире, и он видел, что полицейского неумеху обходят шустрые водители на броневиках. Можно было не сомневаться, что у них заготовлены автоматические дробовики с тяжелой картечью, и это могло помешать ему покинуть машину в конечном пункте, если они измочалят ей колеса.

– Ноль-Пятый, как слышишь меня?

– Слышу тебя хорошо, Двадцать Шестой, – отозвался второй стрелок, которому предстояло стрелять в генеральную мишень – судью Осборна.

– Из того, что до меня доходит, Толстяк уже надевает штаны.

– Реально именно штаны?

– Иносказательно. То есть его выход планируется через полторы-две минуты. Так тебе понятнее?

– Так мне понятнее.

– Смотри не отпили ему ноги.

– Я постараюсь, но гарантировать не могу.

– Это была шутка?

– Это была шутка.

А между тем Ружона уже достали. Перед последним поворотом он почувствовал, как в корму его броневика врезался один из обогнавших полицию преследователей.

Ружон не был уверен, но скорее всего, это были специально подготовленные команды преследователей – именно для такого случая. Бросив взгляд на экран заднего вида, он заметил торчавшие из окон стволы. Это означало, что команда была готова стрелять в любую минуту. В любой подходящей ситуации.