И снова наступил прекрасный праздник – день учителя. Каждый год в более 100 странах отмечается этот день, и практически каждый год я считаю своим долгом написать об этих удивительных людях, чей труд всегда был и остается одним из самых уважаемых и благородных.

К сожалению, не все вспоминают или не хотят вспоминать школу – заведение, где научились писать, читать, считать. Разве можно забыть свою первую учительницу, первые буквы, написанные, сказанные по слогам, свою первую школьную любовь…

Благодаря школе мы смогли определиться, какую специальность, профессию мы приобретём и кем мы будем по жизни. И всё это заслуга наших учителей, которые смогли нам привить любовь к определённым предметам, в зависимости от наших наклонностей. А без этого никто из нас не смог бы стать тем, кем он стал сейчас…

Не секрет, что зарплата учителя невысокая и что им приходится воспитывать не только своих чад в семье, но и чужих в школе. Не беру слово чужих в кавычки, потому что для настоящего учителя чужих детей не бывает. И не каждый педагог выдерживает всю эту нагрузку. А те, кто остаётся работать в школе до пенсии – это Учителя от Бога, и респект им за это.

Хочу поздравить всех учителей с их профессиональным праздником, вне зависимости от национальности и места проживания, пожелать им крепкого здоровья, счастья, долгих лет жизни! Спасибо вам за этот нелегкий каждодневный труд, мудрость, неравнодушие и доброту ваших сердец!

Также хочу вспомнить всех педагогов, которых нет в живых, преклонить пред ними колени и сказать им человеческое спасибо за то, что они вложили в нас частичку своей души…

Октябрь 2016 г.

«Нет у любви ни конца, ни начала…»

Осень!

Я очарована тобою…

Мягко ступая по листьям

Я люблю бродить одна…

Цовинар Багдасарян («Осень»)

В жаркий августовский день она вошла в наш офис, и сразу же повеяло живительной осенней прохладой…

За чашкой кофе разговорились, вспомнили общих знакомых, друзей, поговорили о поэзии, литературе. Через два часа, когда уходила, она подарила мне два сборника своих стихов.

Цовинар Багдасарян в Степанакерте знают многие. Немало ребятишек прошли через «её руки» в школе №8, где она работала учителем, в детском саду, которым заведовала.

Красивая, умная, рядом любящий муж, трое детей. Она вызывала добрую зависть у горожан. Часто летом с мужем Борисом и детьми, сидя в парке за столиком или прогуливаясь по городу, эта семья обращала на себя внимание, и их сопровождали взгляды, взгляды, взгляды. Как теперь некоторые говорят: «Сглазили люди Цовинар, вот пришлось ей столько пережить, что и врагу не пожелаешь…»

Бог создал Землю и людей,

А люди придумали зло…

И оно живёт на земле…

Живёт и шагает по ней…

Пора подумать о себе…

И о нашей с вами Земле!

(строки из стихотворения Цовинар Багдасарян).

Я знал всё это, знал, что пришлось пережить этой женщине. Потерять троих самых любимых людей, которые трагически погибли, не под силу мужчине. «А как же она выдержала это, как эта женщина живёт с такой болью в душе и пишет о любви, красоте, доброте и человечности?..» – думал я, смотря в глаза Цовинар, и не мог найти ответа.

Цовинар Минасовна пишет с 1988 года, но такое ощущение, что после пережитого её как будто прорвало, она начала много писать, печататься. Сегодня она член Союзов писателей Арцаха, Армении, России и Москвы.

В одно время Цовинар Минасовна работала в Москве, в общественной организации «Международная академия духовного единства народов мира». И, приехав в Степанакерт, открывает почти аналогичное НПО под названием «Женщины Арцаха». Идея та же – объединение духовно богатых, близких по уму, интеллекту людей. Дружат с «Женщинами Арцаха» многие известные представительницы прекрасного пола из Армении, Австралии, России, Израиля и других стран.

Многие женщины Арцаха входят в этот Союз, люди тянутся к Цовинар, они часто собираются вместе, проводят различные мероприятия, делятся наболевшим. Цовинар Минасовна не госчиновник, у неё в руках нет каких-либо рычагов, но она старается помочь всем, кто к ней обращается.

Много женщин в Карабахе пострадали от войны: у кого погиб супруг, сын, брат, кто-то потерял близких, кто-то сам пострадал во время артобстрелов, авианалётов, и все они нуждаются в помощи, тепле, у каждой свои проблемы, своя боль. Прожитая жизнь вносит свои коррективы в жизнь человека, женщин – особенно, и некоторые из них становятся крепче стали, теряя в то же время душевную теплоту…

Чтоб женщиной тебя назвали,

Родиться ею ты должна…

Есть женщины сильнее стали,

Но без душевного тепла…

И не природа виновата,

а жизнь суровая, судьба,

Никто не даст совета,

за всё в ответе ты одна…

И, как ни кружат вихри жизни,

Ты вспомни хоть иногда,

Как неразлучны, рядом были –

С тобой любовь и доброта…

(строки из стихотворения Цовинар Багдасарян).

С августа у меня было желание написать очерк про Женщину-осень, как я про себя назвал Цовинар Багдасарян. И вот сегодня на одном дыхании написал о ней, её судьбе…

Думаю, многим женщинам, у которых всё в жизни хорошо и стабильно, но они не понимают ценности того, что имеют, надо брать пример с Цовинар Минасовны, которая не ноет, не жалуется на жизнь при людях, идёт по жизни с поднятой головой. А все её мысли и чувства можно прочитать в строках её стихотворений, идущих из глубины прекрасной её души…

Октябрь 2016 г.

Трудное становление семьи беженцев

К дому Абрика и Аиды Агасянов в Мартуни мы подъехали в первой половине дня, предварительно созвонившись с ними днём раньше.

Место, где находится дом Агасянов, называется «Русин тах», дословно переводится как «Местечко русских».

Небольшой одноэтажный дом, где проживают Агасяны, ничем не отличался от других, и мы по номеру сразу же нашли его.

Хозяева встретили нас радушно. Аида, невысокая женщина, улыбаясь, пригласила нас в дом, где находились сын Григорий и невестка Рита. В это время с улицы пришёл хозяин Абрик, невысокий седой мужчина лет семидесяти. Мы познакомились. Я представился, рассказал о цели моего визита. Чувствую, Абрик немного напрягся. Ну, думаю, не буду торопить события, наверное, чуть позже отойдёт. В итоге так и случилось, я оказался прав…

Беженцы, вынужденные переселенцы – эта категория людей появляется во время всех конфликтов и, к сожалению, от этого никуда не деться. Живёт себе человек, строит дом, обзаводится семьёй, рождаются дети – казалось, живи себе на здоровье. Но в какой-то момент всё рушится, и человек вынужденно покидает своё насиженное место, меняет местожительство. А на новом месте ему надо привыкать, интегрироваться в новом для него обществе. Всё это касается и детей. Если человек взрослый, то проблем у него больше, чем у молодых, которые гибче, коммуникабельней, и им легче приспособиться к новым для них условиям. Но вернёмся к семье Агасянов…

Аида, уроженка села Мушкапат Мартунинского района, в свои неполные 18 лет вышла замуж за своего земляка Абрика, уроженца села Агорти, в то время уже проживавшего в Баку. Молодые получили квартиру и жили в посёлке Ахмедлы. Муж работал на Бакинском заводе холодильников, она была домохозяйкой. Родились сыновья Григорий и Владимир. Всё шло хорошо. Дети подросли, учились в школе, Аида устроилась на работу паспортисткой в Наримановском районе. Григорий начал заниматься вольной борьбой, выезжать на различные соревнования, завоёвывать призовые места. Проходили годы, жизнь шла размеренно, всё было налажено.

А потом был «Сумгаит». Трагические события, произошедшие в этом городе, перевернули жизнь армян, и многие из них задумались о выезде из Баку. Агасяны не были исключением. Три дня они, как и другие армяне, находились в аэропорту под охраной, в тяжёлых условиях. В конце концов их сосед, милиционер Кямал, помог приобрести билеты, и Агасяны в ноябре 1988-го года вылетели на самолёте в Ереван. До сих пор они вспоминают этого человека добрым словом… К тому времени Григорий, окончив школу, учился в училище на портного. Владимир был ещё школьником… До приезда в Мартуни к Агасянам я уже знал, что Аида 6 лет ухаживала за слепым дедушкой, который в августе сего года умер…

Мы с Аидой разговорились. Невестка Рита начала накрывать десертный стол. Беседуя, я огляделся по сторонам: чисто, уютно, хороший ремонт. Впоследствии я узнал, что ремонт дома был сделан Григорием. Я попросил Аиду рассказать об их жизни в Баку, в Мартуни, когда они переехали сюда, о лихих военных годах, о жизни после войны…

«Жили мы в Баку неплохо. Соседи были разных национальностей: армяне, азербайджанцы, русские, лезгины, татары и др. И ни разу не было, чтобы кто-то конфликтовал между собой. Как правило, все соседи были из рабочей среды. А что нужно рабочему человеку – заработать кусок хлеба, чтобы прокормить семью. Но после Сумгаита не скажу, что отношения кардинально изменились – они стали чуть напряжённее. На первом этаже у нас жил наш участковый, и, когда в Баку стало тревожно, он не раз говорил нам, чтобы мы не уезжали, мол, всё нормализуется. На наш дом никто не нападал, фактически нам никто не угрожал, но у нас в душе всё перевернулось, и мы решили выехать. Куда ехать, такой вопрос перед нами не стоял. Естественно, в Нагорный Карабах, в Мартуни, откуда мы с мужем родом. Забегая вперёд, скажу, что после обмена в 1989-м году мы поехали снова в Баку, решили все юридические вопросы для обмена жилья, смогли вывезти вещи, машину «Москвич-2140». Когда загружали вещи, никто из соседей нам не помогал, но надо сказать правду: никто и не мешал тоже. Кое-кто подходил и говорил, может, мы передумаем и останемся…

Наш бакинский дом мы поменяли на этот, где сейчас живём. Хозяином этого дома был азербайджанец по имени Князь. Мы оформили все необходимые документы и официально сделали обмен. Все наши вещи мы смогли привезти в Мартуни, то же самое сделал и Князь, до последней иголки вывез свои вещи в Баку.

Во время войны мы сильно настрадались: Мартуни и сёла района обстреливали с земли и воздуха. Однажды самолёт сбросил бомбу рядом с нашим огородом. В это время я топила печь. Взрывной волной снесло балкон, выбило все стёкла, дверь обрушилась на Абрика, который в это время находился дома. После этого взрыва долгое время я не могла прийти в себя…

Фактически все трое из нашей семьи во время войны были на фронте, но, слава Богу, все они живы-здоровы, не были ранены. Наши остались живы на войне, но сколько людей погибло, горе пришло во многие карабахские семьи – это настоящая трагедия…»

В это время Рита принесла чай, конфеты, на столе уже были фрукты с их сада. Сели пить вкусный чай. Вели непринуждённую беседу, говорили о сегодняшнем дне. Я узнал, что Аида на пенсии, получает 40 тысяч драмов, а Абрик – 55 тысяч. Во дворе держат кур, у хозяина около 20 барашков. Не шикуют, но и не бедствуют, как говорится. Когда разговор снова перешёл на их бакинскую жизнь, Абрик сказал, что очень долгое время его директором был Аяз Муталибов. Я удивился. Он объяснил, что это потом Муталибова перевели на партийную работу, где он начал продвигаться по карьерной лестнице…

В это время пришла соседка Люда, тоже беженка, и попросила Аиду измерить её давление…

Сын Григорий, молодой мужчина спортивного телосложения, сидел на диване и не вмешивался в наш разговор. После чаепития я завёл с ним разговор и узнал много интересного. В 1989-м году Григория призвали в ряды Советской армии, где он прослужил два года. После демобилизации он приехал в Мартуни, где уже жили его родители и брат. Обстановка в Карабахе была напряжённой, все мужчины были на постах (исключением не был и Абрик), защищая свои дома. На следующий день Гриша записался в отряд самообороны района. Форму он снял лишь в 1997-м году. В тот период служили и младший брат Владимир, и отец Абрик.

В Баку Гриша занимался вольной борьбой в спортивном обществе «Спартак» у Аркадия Галстяна. Постоянно выезжал на соревнования в республики Союза, занимал призовые места и получил спортивное звание «кандидат в мастера спорта». После войны несколько лет тренировал в Мартуни детей, вёл секцию по вольной борьбе.

Потом выехал с семьёй на постоянное место жительства в Россию, но года через три снова вернулся в Мартуни. У самого Григория четверо детей, у брата Владимира трое.

Мне было интересно узнать у Григория о его жизни в Баку, друзьях, одноклассниках, отношении к конфликту.

«Трудно однозначно ответить на вопрос об отношении к конфликту…Моё мнение таково: этот конфликт рано или поздно должен был быть, какие-то предпосылки к нему тогда уже были, а трагедия в Сумгаите дала толчок. Переехали в Карабах – это правильно, здесь наша родина, но появились проблемы. Местные жители знают друг друга, кто чей внук, кто из какого рода. Мы же для местных являемся беженцами. Но это неправильно, так как все мы карабахцы, все мы армяне. Во время войны много погибло наших ребят, это очень тяжело…» – Григорий сделал большую паузу. Затем продолжил:

«Мне пришлось воевать, и я никогда не думал, что мой сын может увидеть то же самое, что я пережил. Артура, моего сына, призвали на действительную военную службу в июле 2015-го года. 1 апреля 2016-го года, когда началась четырёхдневная апрельская война, он с друзьями был на посту в селе Талиш, и во время наступления их пост отбил атаки неприятеля. За это он и его друзья были представлены к боевым наградам, а ему ещё присвоили офицерское звание «лейтенант». Второй мой сын Абрик в настоящее время тоже служит в Армии обороны. Третий сын Арсен учится на четвёртом курсе Олимпийского резерва в Армении. Вначале он был вольником, потом перешёл на классическую, греко-римскую, борьбу, и, как утверждают его тренеры, парень перспективный…

Что можно сказать про жизнь в Баку, друзей… Я учился на портного, одновременно успел поработать на Бакинской швейной фабрике им. Володарского. Работа была сдельная, зарабатывал я неплохо. После переезда, когда я снова поехал в Баку за дипломом, оказалось, что мой товарищ Джалалов Джалал получал мою стипендию, и когда я приехал, дал мне мои деньги. В училище выдали мне и диплом. Перед отъездом посидели с ребятами, потом они меня проводили…»

Из школы пришла дочка Григория и Риты, Милена, ученица третьего класса. Родители сказали, что она ходит в музыкальную школу на вокал. Я попросил малышку спеть песню. Естественно, Рита переодела девочку в нарядное платье, и малышка без стеснения спела песенку на русском языке…

Когда мы уходили, Агасяны вышли во двор проводить нас. Попрощались мы тепло. Я обратил внимание на то, что брови у Абрика уже не насуплены, и он с улыбкой пожимает на прощание протянутую мной руку…

Октябрь 2017 г.

Решили проблему собственными силами

Как-то мой близкий друг попросил меня помочь устроить его племянницу в детский садик. Тогда впервые я столкнулся с этой проблемой и понял, что задача эта не из лёгких. В Степанакерте есть детсады, но, чтобы устроить туда ребёнка, нужно загодя подумать об этом. С каждым годом детишек становится у нас больше, нам на радость, и малышам нужен детский садик для их развития. Также они нужны для того, чтобы у их родителей было свободное время заняться своими делами…

С Леной Торн-Кезая по инету общаюсь несколько месяцев.

С её мужем Полом, ирландцем, знаком лично: он не раз приходил в наш офис. И всегда я удивлялся его хорошему армянскому. Узнал их историю: оба они работали волонтёрами в одной ереванской общественной организации, где он влюбился в красавицу Лену. Они поженились, родились дети.

Я знал, что у Лены есть небольшая детская группа в Степанакерте. Мне захотелось увидеть своими глазами, что это за группа, и я попросил у неё разрешения посетить этот «детский садик». Лена дала «добро», и мы встретились.

В назначенное время я пришёл к частному дому, находящемуся на окраине Степанакерта, где Лена арендует помещение для детской группы. Осмотрелся. Вокруг красивая природа, горы. При желании минут через 10 можно оказаться в лесу. Лена пришла со своим сыном, малышом Даниелом.

Мы вошли в комнату и стали ждать прихода детей. Я оглянулся, на стенах были развешаны рисунки, весёлые картинки, на полках стояли детские игрушки…

В нашем распоряжении было минут двадцать, и я попросил её рассказать о себе, детской группе. Мне было всё интересно.

«Родом я из Баку, жили мы в поселке Монтино. Хотя я была маленькой, но прекрасно запомнила наш детский сад. Однажды нас взяли на прогулку, и я всем детям с гордостью показывала наш дом на пятом этаже. А когда в садике во время какого-то праздника шёл спектакль «Маша и медведь», я играла роль Маши.

После замужества с мужем поехали в Арцах, где прожили четыре года, а потом снова вернулись в Армению.

В Степанакерт мы переехали в 2013 году и сразу же решили отдать ребёнка в детский садик. Также в наших планах было присмотреться, чем мы можем быть полезны в Карабахе. Мы обошли все детские садики, но практически не было места, тем более что мы были иногородними и у нас не было прописки.

Это подтолкнуло меня, чтобы я сама начала заниматься своим ребёнком, потому что не хотела, чтобы ребёнок отставал от своих сверстников. Оказалось, что такая проблема не только у меня, так как детские садики были переполнены, и появились ещё два-три ребёнка, родители которых хотели, чтобы я занималась ими. А после этого начали узнавать друг от друга о нашей маленькой группе, и родители стали приводить своих малышей. Уже пятый год, как действует наш, как здесь говорят, детский садик. Но это не детсад, это группа детей, с кем мы занимаемся. Их у нас не более десяти, и возраст малышей колеблется от 2,5 до 5 лет. С каждым ребёнком мы работаем индивидуально, знаем его характер, семью. С детьми мы общаемся на армянском языке, чтобы, когда они пошли в первый класс, педагогам было легче работать с ними. Однако наряду с армянским у нас проводятся занятия на русском и английском языках, которые проводят наши волонтёры», – рассказала мне Лена.

В это время вошла молодая женщина с малышом. Лена нас познакомила. Оказалось, это воспитательница Арев Апресова. Начали приходить родители с детьми.

За окном был туман, барабанил дождь. Лена сказала, что в такую погоду не все родители приводят детей. На деле так и оказалось. Троих малышей не привели…

Пока родители разували детишек, Лена продолжила: «Мы также знакомим детей с окружающим миром, вместе идём в церковь, библиотеку, в пекарню, где дети видят, как «рождается» хлеб. Наглядно показываем им мир, в котором мы живём. Едем в деревни, где дети видят домашних животных, как их держат, кормят, как доят молоко у коров. Фишка в чём: когда группа маленькая, это всё можно организовать, однако, если в группе 50–60 детей, это невозможно сделать. Осенью мы идём в лес, собираем листья, говорим о временах года.

Иногда мы говорим родителям, чтобы дети пришли в резиновых сапожках, пусть побегают по лужам во дворе или в лесу. Родители наших детей наглядно видят, как развиваются их чада и очень довольны нашей работой…»

Детишки сразу же подбежали к своим, как я понял, любимым игрушкам и начали играться с ними.

Но распорядок дня – есть распорядок дня, даже там, где дети…

Малыши от души сделали зарядку под музыку с Леной и Арев, и видно было, что им это очень нравится. Пока Арев дальше работала с детьми по графику, мы с Леной пили вкусный чай и продолжили наш разговор. Мне было интересно узнать её отношение к конфликту, а также, как конфликт влияет на их работу с детьми.

«О конфликте у меня однозначное мнение – с двух сторон живут обыкновенные мирные люди, которые страдают, а так не должно быть. В нашей группе нет игрушек вроде пистолетов, автоматов, мечей, вообще оружий, так как мы не приветствуем такие игрушки. В прошлом году, в апреле, когда на линии фронта шли боевые действия, по согласованию с родителями малышей мы не закрыли временно нашу группу, а продолжали работать. Мы помогли детям оторваться от того напряжения, которое было в городе. Далее, с первого дня апрельской войны, мы приютили у себя семью из Мартакерта, которая месяц прожила у нас. Их двое ребятишек присоединились к нашей группе, что позволило им быстро выйти из стрессовой ситуации. Когда закончилась апрельская война, родители наших детишек благодарили нас за то, что мы помогли их детям пройти эти переживания без стресса. Хотя я сама много пережила, у меня есть надежда, что когда-нибудь всё это пройдёт, как кошмарный сон», – продолжила Лена.

Налив мне новую чашку чая и положив на блюдечко кусок торта «Наполеон», Лена подошла к Арев, поговорила по поводу полдника. После этого она присела на стул напротив меня, и мы продолжили наш разговор.

«Мы не говорим детям, как делают в других местах, о войне, о врагах, мы стараемся дать детям надежду на мирное и дружеское будущее. Дети записывают в своих головках всё, что слышат и очень важно, как взрослые реагируют на это. Большинство детей, когда у них спрашивают, кем они хотят стать, отвечают: «Хотим стать военным, чтобы убивать врага». Мы стараемся показать детишкам, что военный – это друг и защитник, а не убийца, что жить в мире гораздо лучше…» – резюмировала Лена.

Детей в группе хотя и немного, но одной Арев было бы трудно с ними работать. Я спросил у Лены, и вот что она сказала: «У нас много волонтёров. Смотришь, приходит молодая девушка-студентка и предлагает нам свои услуги, говоря, что сегодня она два-три часа свободна и хотела бы помочь нам. Арев по профессии филолог. В прошлом году её сын ходил в нашу группу. Сейчас у неё здесь тоже ребёнок, подрастает другой. Арев сказала, что ей нравится, как содержат у нас детей, как ими занимаются, и предложила нам свою помощь.

Когда мы делаем набор в нашу группу, мы не отказываемся от тех детей, у которых какие-то физические проблемы или аутизм. Я прошла курсы по уходу за детьми, которые болеют аутизмом.

Мы им уделяем больше внимания, и родители таких детей бывают спокойны. Кстати, сами родители таких детей часто выступают волонтёрами, предлагают свою помощь.

График с 9 утра до часу дня, оплата 7000 драмов в месяц ($1–478 драмов – прим. автора). И, как правило, эти деньги идут на то, чтобы накормить детей полдником, купить изделия для рукоделия (карандаши, гуашь, цветные бумаги, пластилин и пр.). Многое из того, что вы видите здесь (шкафы, столы и пр.) – это подарки родителей детей. Им нравится, что мы уделяем внимание каждому ребёнку, выполняем все его прихоти. Один из наших детей любит рисовать, и мы всей группой пошли в картинную галерею. Надо было видеть лицо этого ребёнка! Другой малыш очень любит пожарные машины и говорит, что, когда вырастет, станет пожарным. Мы договорились с руководством Управления чрезвычайных ситуаций и пошли всей группой к ним. Пожарники показали детям спецмашины, как сами они действуют во время тревоги, как собираются, спускаются с крыши… Малыши были восхищены, впрочем, не только малыши…»

Выше я писал, что знаю мужа Лены, Пола, и мне было интересно, как он реагирует на эту её деятельность, с учётом того, что они уже живут в Ереване, и Лене приходится минимум в месяц раз приезжать в Степанакерт.

Лена улыбнулась и объяснила: «Муж поддерживает меня, если бы не он, я не смогла бы заниматься этим. В настоящее время он сидит дома и ухаживает за ребёнком».

Также из разговора с Леной я узнал, что наряду со сказками на армянском и русском языках детям в группе читают детскую Библию. Лена объяснила: «Мы христианское государство, и хотим, чтобы детишки развивались духовно, чтобы им были близки христианские ценности…»

Вот заканчиваю писать об удивительных людях, которые смогли решить проблему содержания детишек своими силами, бескорыстно, на волонтёрских началах помогают держать, воспитывать небольшую группу детей. И я рад, что дети попали в надёжные руки и взрослые взращивают в душах детей ростки добра, порядочности наряду с любовью к своей родине. Респект им…

Октябрь 2017 г.

Бесплатный фрагмент закончился. Хотите читать дальше?