Виктор Мишин

– Так ты не хочешь брать меня замуж? – тут же насупилась Наталья, а взгляд стал суровым. – Почему? Хочешь, давай распишемся, но свадьба… Понимаешь, как-то не то время для праздников, как мне кажется. – Прости, я чушь сказала, конечно, сейчас не подходящее время, – кажется, она осознала всю

зудела. – Сон, что ли, плохой? – продолжал

– СССР. Жизнь во благо Родины

внимание Олег. – Чего? – Валите их. У наших они сами и расскажут, как двое чуть живых русских надели их форму. Опять вопросов будет столько, что заманаемся отбрехиваться. – Олежка прав, – кивнул я. – У меня и для вас целая лекция. С тобой-то все понятно, а еще ведь Матросов есть… – Меня не надо валить! – робко произнес Лешка. – Я ничего не скажу.

Он стрелял прямо через дверь, попал в спину, в сознании, должна поправиться. – Пройдя через дверь, пуля утратила часть своей энергии, из чего он стрелял, ведь не из «папаши» же? – Наган был в руке. – Остальные в порядке? Сколько «двухсотых»

Такая работа! – восхитился я. – Почти месяц безвылазно в яме, но зато – какойглазами местность. – Хотите

Немцы порядок блюдут. Командир из машины

то не хотелось и, спросив разрешения, начал понемногу записывать прямо по ходу беседы. Стенографист, блин. Утром третьего дня я отчаливал, погода уже с утра хмурилась, солнца не видно, но тучи пока светлые. Дядя Коля переживал, уговаривал подождать, чуял дождь сильный. Но мне нужно домой, и так задержался, Катя с Аленкой будут переживать. Здесь ведь связи нет, не позвонишь после того, как доберешься куда-то: «Дорогая

столицы, я начал уже было тихо материться

последней нитки, им-то гулять нужно, деньги нужны, а мужикам работать приходилось за троих. Б…ство, если честно. Да и в будущем будет все именно так же, только называться будет по-другому