Сильвия Лайм
5,6Кподписчиков
Вальдер – древний вампир, тот, кого прозвали Черным воином за холодный разум и меч, не знающий промаха. Благодаря редкой темной аномалии он стал одиночкой среди детей Кровавой луны и тысячелетия ждал… ее.
Розалинда попала в его мир благодаря шутке Темных богов, а превратилась в ту, кто смог встать с Древним на равных. Ей нужно вернуться домой, но сможет ли Вальдер отпустить ту единственную, от которой рвется на части его давно мертвая душа?..
Цитаты
всполохи. – Да, вот так… – хрипло выдохнул он сквозь неровное дыхание, продолжая двигаться во мне. И почти сразу же я почувствовала, как все его тело напряглось. Он крепче сжал мои бедра, прижимая к себе, становясь со мной одним целым. И резко поцеловал, выдыхая мне в губы собственный низкий стон.
тело. Я резко отстранилась, отталкивая Вайлара и испытывая при этом почти физическую боль оттого, что он больше не касается меня. – Что? Да как вы? Вы… Вы вообще!
солнце тает на золотой чешуе его
Пусть твои ночи будут лунными, а дни – солнечными, годы – долгими, а красота – вечной. И пусть для всех, кто окружает тебя, прекрасная княгиня, твоя улыбка будет стократ ценнее, чем мой тост…
Мой князь Хаоса
Как только его палец дотронулся до распаленной желанием вершинки, девушка инстинктивно дернулась назад, таким образом неожиданно потершись о твердую мужскую плоть. Ощущения были слишком резкими, слишком сладостно-сильными. Она хотела убежать от них, подсознательно боясь утонуть в собственной страсти. Но безуспешно.
Вампирская роза
оказалось, что мы замерли возле фигурки Ярго. – Смотри, – указала на него и улыбнулась. – Вот этого я знаю, в отличии от остальных
словно я их не слышала. “Может, тогда лучше сказать, что мы отказываемся от заказа?” – снова голос Лейса. “Мы не можем отказать дарку. Иначе в следующий раз он найдет другое Логово Мотыльков”.
ревность – это плод недоверия к человеку, которым ты дорожишь. А причина недоверия к этому чувству имеет весьма опосредованное отношение.
Отец Тьмы… – сдавленно прошептал Рейв, едва не остановив мое сердце, вышибая последние мысли из головы. Я изнывала от его вкуса, от частого дыхания. Пьянела от собственной смелости. И, стоило мне коснуться вздрагивающими пальцами ремня его штанов, как некромант резко поднял меня, подхватил, заставив обнять себя ногами, и выдохнул: – Что же ты делаешь со мной, Ангелина?.. Укусил за нижнюю губу, с жадностью, страстью. Словно пытался наказать. А затем поцеловал. Так, как еще никогда не целовал прежде. Будто ураган или торнадо, просунул язык в мой рот, властно, требовательно, жадно. Зарываясь одной рукой в волосы на затылке, не давая ни малейшего шанса на побег.
Собственное благополучие – пустяк, когда на другой чаше весов лежит чье-то дыхание