Дмитрий Ромов

«Ролекс» и пить «Кристаль». Надо ещё толстую цепь на шею со знаком рубля и бейсболку.

ладони лоб. Эк его ломает… – Но на допрос тебе всё равно надо приехать. Скажешь, что он упал, а ты сверху на него прыгнул и руку заломил, чтобы он не убежал. Он

вать, за сумку тянуть. Она занервничала, испугалась. Тут Каха подскочил и что-то ей втирать начал. Я должен был сигнал Коню подать, но он, сука, сам увидел и безо всяких сигналов подъехал. Моментом подскочил. Каха типа проголосовал, такой и этот, хоба, сразу около него остановился. Вроде как случайно. Они с этим жлобом её в тачку пихнули и сами сели. И ты тут появился. Всё. – Спасибо, Андрюха, понял. Точно в Осиновку

время рождаться, и время умирать; время насаждать, и время вырывать посаженное; время убивать, и время врачевать; время разрушать, и время строить; время плакать, и время смеяться; время сетовать, и время плясать; время разбрасывать камни, и время собирать камни; время обнимать, и время уклоняться от объятий;

Народное творчество, автор неизвестен. Дохнул в ладонь украдкой Брежнев, поправил брови, вздёрнул нос, ну всё, подумал Чаушеску — взасос…

выйдет. Я выдаю восемь бумажек по пятьдесят. – Вот! – с торжеством в голосе восклицает Рыбкин

и как начну тебя тяготить. Застонешь тогда. ─ Так? ─ спрашивает она и стонет. Ничего так, возбуждающе стонет и получив ответные проявления моего юного организма, начинает смеяться:

дости и чаяния. Между портретами, придавая композиции

провалился. Водила фабричный бесит! Слушает

физиономия напоминает разварившийся вареник с вишней, но он мужественно