Дмитрий Ромов

О, это же «Чилли», песня «Сенсейшн» с

Сразу всех начинают винтить – посетителей, работников и… ну, и нас тоже, естественно. – Кто такой? – спрашивает

их Витёк. – У него рука сломана. – Не, не сломана, он ей бился…

даю, а это знаешь ли дело серьёзное. А где жить-то мы там будем? – Жить? Построим дома со всеми удобствами и с видом на море. Можно и в Геленджике, например, если Сочи не хотите. – Так один дом чтоб построить тысяч пять нужно потратить, – качает головой отец. – Это если покупаешь, а строить гораздо дешевле. – Так ещё разрешение получить надо, – сомневается папа. – А я вот буду с товарищем Медуновым на следующей неделе встречаться и спрошу

– Брагин! Что ты вытворяешь! Немедленно в постель! Ну Брагин да и Брагин, я-то здесь причём? Иду себе дальше. Но вид медсестры, летящей ко мне и её не то перепуганное, не то разъярённое лицо, даёт понять, что именно я как раз и причём. Я останавливаюсь и на всякий случай оборачиваюсь, чтобы убедиться, что за моей спиной не спрятался какой-нибудь Брагин. Но в длинном коридоре сейчас я единственный пациент.

вытягивая лицо, типа «о, нифига себе» … Я отворачиваюсь. Весёлость отступает, но Анжела этого не замечает и продолжает парить на волне эйфории.

уж ты, брат, перегибаешь с глубиной анализа. – Да какой анализ, Леонид

план, остаётся лишь чистая, выкристаллизовавшаяся боль

вать, за сумку тянуть. Она занервничала, испугалась. Тут Каха подскочил и что-то ей втирать начал. Я должен был сигнал Коню подать, но он, сука, сам увидел и безо всяких сигналов подъехал. Моментом подскочил. Каха типа проголосовал, такой и этот, хоба, сразу около него остановился. Вроде как случайно. Они с этим жлобом её в тачку пихнули и сами сели. И ты тут появился. Всё. – Спасибо, Андрюха, понял. Точно в Осиновку

Почём? По два? Сколько у тебя здесь? Сколько всего цветов? Он подвисает. – Сколько