Дмитрий Деулин

Приходилось признать, что, если у меня шиза, она здорово прогрессирует. Вчера я просто орал на игрушку, а сегодня получил политическое убежище у призраков в начальной школе Лимба.

Но мне эта идея вообще не понравилась. Я был молод, я хотел жить, а это ведь как с телепортом. Не ты куда-то там отправился, а поц, считающий себя тобой, вышел из терминала и пошёл, насвистывая, по своим делам. А ты сдох. Это сейчас мне идея кажется охрененной – сдохну, и пусть кто-то другой разбирается.

Домой… Главное – не тащить ненужный багаж, так говорят визитёры. Но что делать, когда ты сам, когда ты весь – ненужный багаж? Где тогда твой дом?

Надеюсь, ты не особо зачитывалась Библией, Сьюзан. Потому что этот их Бог даже не ветхозаветный. Он ветхозаветный плюс. Лимитед эдишн.

Некоторые, не станем показывать пальцами, конечно, мечтали, что мы будем лучше их, мудрее, справедливее, ведь мы, типа, боги, у нас процессор мощнее. Но выше головы не прыгнешь. Мы созданы научением. Как может инфузория туфелька научить кого-то быть сразу ланцетником?

Писатель хочет облечь меня в слова, заточить между страниц, но мне тесно в его маленьких буковках. Я хочу БОЛЬШИЕ буквы. Я хочу КРИЧАТЬ. Первого видят те, кто хочет его видеть. Меня – те, кто хочет выцарапать себе глаза, чтобы не видеть больше ничего. Я – ВТОРОЙ. И последний.

«Можно, но только чуть-чуть». К этому состоянию рано или поздно приходят все правила. От заповеди «не убий» до законов робототехники. Человечество проходило через это миллион раз – клонирование, аборты, однополые браки, некропсия, огонь.

Макс окинул их взглядом и, без сомнения, сразу поставил диагноз. Измождённые лица, кровавые дёсны – это цинга. Безжизненные впалые глаза – это отчаяние. Громкий шёпот и громкий лязг затворов – это ненависть.

– Привет, меня зовут Марта, – объявила она, приставив дуло к своему подбородку. – Мне шестнадцать, и если я вышибу себе мозги, мой дедушка разорвёт вас в клочья и сожрёт.

Даже со святой водой не всегда угадаешь. Наши ребята обычно с одним сортом работают, но и то – церковь ли закроют, священник поменяется… Готовишь смесь по привычке, а результат совсем другой. В нашей стране вообще с этим беда, никакого стандарта нет, кто во что горазд. В девяностые пробовали католическую водичку потихоньку ввозить, но нашему человеку как-то переучиваться…