Андрей Фурсов

Президент Картер (1976-1980 гг.) решил, что он должен изменить Америку. И начал говорить об этом во время предвыборной кампании в 1979 г. Ему объяснили, что делать этого не надо, но он проигнорировал «мягкие и добре советы». И в Калифорнии, во время его поездки произошла такая история. Полиция арестовала в зале двух людей, которые, как полиция заявила, собирались на него покушаться. И были объявлены имена этих якобы покушавшихся — Раймонд Ли Харви и Освальдо Ортис. И если сложить имена, то получается Ли Харви Освальд. Картер всё понял. Вернувшись в свою резиденцию, он заявил, что утратил контроль над правительством, реформ проводить не будет.Официально было объявлено, что Освальдо Ортиса и Раймонда Ли Харви осудили и посадили. Через год журналисты стали искать их в тюрьмах, и выяснилось, что в общей электронной картотеке тюрем США такие люди никогда не значились.

Тут поневоле вспомнишь Карела Чапека («они приходят как тысяча масок без лиц» – о саламандрах) и Николая Заболоцкого («Всё смешалось в общем танце,/ И летят во все концы/ Гамадрилы и британцы,/ Ведьмы, блохи, мертвецы… / Кандидат былых столетий,/ Полководец новых лет,/ Разум мой! Уродцы эти – / Только вымысел и бред»).

Интеллектуалы в среде НВК, пишет Брукс, продают себя не столько денежным мешкам, сколько массовой тупой аудитории; место творчества занимает поиск рыночных ниш; место науки, добавлю я, – поиск грантов. Иными словами, новый информационный порядок необуржуазии – «ненависть к мысли» (Д. Дюкло), отсюда, помимо прочего, резкое снижение интеллектуального уровня СМИ и утрата своего лица, индивидуальности у многих изданий. «Сидя

Ставка для русского народа в последней мировой войне была максимально высокой - мы бились за право остаться в истории в виде народа, культурно-исторического типа, цивилизации. И победили.

во-вторых, если власть наша чаще всего проваливает бóльшую часть того, за что берётся, то оппозиция проваливает абсолютно всё – надо ли иметь дело с профессиональными неудачниками?),

Украина - нежизнеспособное, искусственное образование. Настолько искусственное и нежизнеспособное, что, будучи единственным, кроме России и Белоруссии, постсоветским государством, способным по экономическому и демографическому потенциалу к развитию, полностью это развитие провалило, и это неудивительно. Украинская ССР была таким искусственным образованием, которое могло существовать только в рамках СССР, причём далеко не на первых ролях (символ - павильон УССР в центре ВДНХ). Вне СССР Украина неспособна к развитию. Единственное, что держало её на плаву, - проедание наследия советской Украины; «нэзалежная» с её вороватой верхушкой и их западными подельниками была обычным паразитом на теле УССР, питавшимся соками и плотью этого остывающего тела. К концу 2013 г. питаться стало нечем - почти всё было проедено. Каков же был потенциал УССР, если олигархическому ворью хватило его аж на 20 лет! Но судьба ничего не даёт навечно; сало, горилка и киевский торт не заменяют реального развития, без которого Украина оказалась на краю пропасти, и спасти её могла только Россия - но это как раз то, что категорически не устраивает США и их западноевропейских «шестрёрок», «лицом» которых является демонстрирующая явные признаки дегенеративизма Кэтрин Эштон.

БС – один из элементов стратегии разрушения системы образования общества Модерна. Бакалавриат ориентирует сту

Сталинофобия довольно чётко коррелирует с потребленческими установками, с установками на потребление как смысл жизни. Символично,что один из «ковёрных антисталинистов» заявил в телеэфире: «Национальную идею можете оставить себе, а мне дайте возможность потреблять». Может ли такой тип не ненавидеть Сталина и сталинизм? Не может. Сталинизм — это историческое творчество, установка на творчество как цель и смысл жизни. СССР был творческим, высокодуховным проектом, что признают даже те, кто Советскому Союзу явно не симпатизирует. Показательна в этом плане фраза, сказанная бывшим министром образования А.Фурсенко о том, что порок (sic!) советской школы заключался в том, что она стремилась воспитать человека-творца, тогда как задача эрэфовской школы — воспитать квалифицированного потребителя. Это, выходит, и есть национальная, а точнее, групповая идея, поскольку у потребителя и «потреблятства» нет национальности, главное — корыто, а кто его обеспечит, свои или чужие, — дело десятое, главное, чтоб было куда хрюкальник воткнуть.