«Все, что зрится, мнится мне,

все есть только сон во сне»

(Эдгар Аллан По)

«Сон – это сад дьявола,

и все сны уже давно известны

истории человечества»

(из Хазарского словаря)

– Прелюдия-
Воробьиная ночь

Придя в себя, Нэт не сразу поняла, что происходит. Ощущения изменились, ее окружала не вполне привычная обстановка. Казалось, все было как прежде, при этом очертания мира стали какими-то особенно правильными, напоминающими пространственную компьютерную модель. Сама же реальность ей была незнакома.

Нэтали огляделась по сторонам. Место, в котором она находилась, определенно относилось к парковой зоне. Вокруг царила тишина, что было не совсем обычно для парка, естественной средой которого, по мнению Нэт, являлось наличие шума, порождаемого посетителями. Впрочем, людского присутствия не наблюдалось вовсе.

Сделав пару шагов, она отметила удивительную легкость передвижения, словно гравитация была пустым звуком. Немного поразмыслив, Нэт сделала прыжок вверх и безо всяких затруднений долетела до кроны ближайшего дерева. Улыбка озарила ее, излучающее восторг, лицо, а вслед за этим пришел страх – в знакомом ей мире такое едва ли было возможным.

Предположение, что приключившееся с ней не более, чем сон, она отвергла после того, как веткой ободрала щеку и почувствовала выступившую кровь, а во сне, как известно, так не бывает. Все еще не понимая, где оказалась, Нэт осторожно приземлилась и решительно направилась к выходу из парка.

Воробьи снимались с насиженных рябиновых веток и улетали в ночь. На горизонте занималась гроза…

– I-
Весеннее равноденствие

Партия первая

Полеты во сне, как и другие игры подсознания, способствующие раскрытию умственного потенциала, с детства увлекали Наталью Воронину. Еще будучи ребенком, она могла так далеко уйти в своих грезах, что ее родители порой тратили по полчаса, чтобы ее разбудить. Книги увлекали ее не меньше. К семи годам была прочитана вся детская литература, имеющаяся в доме, затем последовали более сложные произведения.

Уход дочери в мир фантазий для простого машиниста Ивана Петровича и детской медсестры Алены Игоревны не мог остаться незамеченным. Поначалу их это пугало, но со временем они привыкли к ее причудам в надежде на то, что однажды она перерастет свои увлечения. Правда, когда Нэт исполнилось двенадцать лет, ничего не изменилось. И тогда Иван Петрович, всегда снисходительно относившийся к тому, что его единственный ребенок постоянно витает в облаках, впервые проявил отцовскую строгость и твердость характера, запретив любое чтение, сверх того, что предусмотрено школьной программой.

Несложно догадаться, что такие меры не возымели никакого действия – Нэт сразу же нашла выход из этой ситуации. Она стала часто пропадать на улице, тем самым обрадовав своих недальновидных родителей, которые посчитали, что наконец-то их девочка переключилась на общение со сверстниками. На самом же деле Нэт все время проводила в библиотеке, но, как говорится, все тайное рано или поздно становится явным.

Следующим решением проблемы стал поход к другу семейства Ворониных и по совместительству детскому психологу – Денису Шендеровичу. Впрочем, и это ни к чему не привело, поскольку видный специалист своего дела безапелляционно заявил о полном отсутствии любых причин для беспокойства и как мог постарался заверить своих товарищей в том, что состояние Натальи – совершенно нормально. Более того, ее живая психика – лишнее подтверждение того, что многие неприятные моменты, связанные с взрослением, пройдут для нее практически незаметно, и поэтому не стоит вмешиваться в естественный процесс.

Мнение друга заметно успокоило родителей Нэт, и они как могли старались не применять по отношению к ней средневековых запретов, но до последних дней их совместной жизни им было непросто понять интересы дочери. Она же с того самого дня оставалась благодарна своему спасителю и желала однажды сделать для него что-то полезное, и даже всерьез подумывала после школы пойти по его стопам, пока не открыла в себе совсем иные таланты.

Все эти мысли приходили всякий раз, как наступал день смерти Дениса Яковлевича. Он умер ровно семь лет назад, и Нэт ничего не могла с собой поделать – она просто сидела на кухне своей уютной квартиры, гладила кота и в очередной раз предавалась теплым воспоминаниям о человеке, который во многом определил ее дальнейшую жизнь.

После того судьбоносного дня, когда состоялся их первый разговор, Нэт крепко увлеклась психологией и сначала тайком, а потом и с позволения родителей неоднократно встречалась с Денисом Яковлевичем. Казалось, ее интересовало абсолютно все, что касалось этой научной дисциплины. За пару лет она перечитала практически все определяющие труды, начиная от античных авторов и заканчивая представителями современной школы, отдавая предпочтение юнгианскому подходу.

Подобная увлеченность, не свойственная возрасту, не прошла бесследно, наложив еще больший отпечаток на без того непростые отношения с ровесниками. И если раньше Нэт с трудом находила общий язык со своими одноклассниками, то теперь она даже не пыталась его искать, хотя прекрасно понимала, что вполне способна на это. Она видела и понимала причины большинства проблем, комплексов и заблуждений современных подростков, при этом отдавая себе отчет, что все это естественные вещи, не желала идти тем же путем.

Время от времени Нэт делилась своими наблюдениями с наставником – так она воспринимала Дениса Яковлевича, который, впрочем, отвечал ей взаимностью, и в то же время не верил в успех начинаний своей подопечной, однако никогда не озвучивал своих мыслей, отпуская на волю развитие возникшей ситуации.

Неоднократно прокручивая в голове их многочисленные беседы, Нэт в очередной раз приходила к мысли, что Денис Яковлевич с самого начала знал, что ее жадная увлеченность психологией ожидаемых результатов не даст, и потому дальше разговоров их общение не заходило. Она все ждала, когда же он оценит ее рвение и начнет обучать мастерству психоанализа, а этого так и не случилось. И только лишь за пару лет до смерти, он был с ней по-настоящему откровенен.

– Дорогая Нэтали, ты уже не ребенок и в свои семнадцать намного умнее и образованнее большинства ребят. А я дряхлый старик и ощущаю, что мои часики уже тикают не так уверенно, как раньше. Глядя на тебя, я вижу надежду – до тех пор, пока на свете будут рождаться люди подобные тебе, у этого мира есть шанс. Все эти разговоры, что он обречен и мы живем в последние дни, абсолютно беспочвенны и совершеннейшая глупость. Но это вовсе не значит, что нужно расслабиться и жить на полную катушку, скорее наоборот – впереди предстоит огромное количество работы. И мне радостно от того, что ты одна из немногих, кто обладает таким упорством и рвением к познанию, открыта всему новому, и сейчас как никогда необходимо, чтобы ты поняла одну очень важную вещь. Ты готова выслушать?

– Конечно, я готова. Вы же знаете, что я готова на что угодно, лишь бы стать настоящим специалистом, как Вы.

– Очень хорошо, и в некоторой степени мне даже приятно, что ты так высоко оцениваешь мою профессиональную деятельность. Хотя, видимо, ты не совсем правильно меня поняла. Возможно, мне стоило сказать об этом раньше… А теперь слушай, и не перебивай.

У меня нет никаких сомнений, что ты станешь специалистом в той или иной области, но только не в психологии. Пойми, настоящих успехов в этой сфере деятельности добиваются люди другого склада характера – это пространство для циников и эгоистов. Ты же добрая и чистая душа, склонная к творческим проявлениям.

Я внимательно следил за тобой все эти годы и заметил наибольшую предрасположенность к черчению и графике, а учитывая твой аналитический склад ума, лучшим вариантом для тебя мне видится изучение компьютерного моделирования, проектирования или дизайна. Уверен, что и тебе самой это очень интересно. Так что, я бы на твоем месте подумал о поступлении в какой-нибудь архитектурный вуз, хотя, безусловно, решение за тобой.

– Неужели, Вы совсем в меня не верите?

– Почему же? Верю всем сердцем, но тут есть два неприятных момента. Постарайся меня правильно понять. Во-первых, творчества в моем деле мало, одна сплошная серость и рутина. Во-вторых – я очень не хочу, чтобы ты однажды разочаровалась в профессии, которую изберешь, а это обязательно случится, если ты решишь стать психологом. Уж мне-то ты можешь поверить – это попросту разобьет тебе сердце.

– Но ведь тогда выходит, что я потратила впустую столько времени.

– Очень странно слышать такое из твоих уст, Нэт. Кто как не ты должна понимать всю значимость и важность полученных тобой знаний? Они универсальны – это фундамент любого социума. Обладающий ими, совершенно спокойно в состоянии справиться практически с любыми жизненными потрясениями и способен достичь больше остальных. Именно поэтому я не мешал тебе. Будь уверена, время ты не потеряла, а вот приобрела намного больше, чем это самое время, которого у тебя еще предостаточно, в отличие от меня.

– Я все понимаю, хотя мне несколько неприятно осознавать Вашу правоту. Скажите, на Ваш взгляд, мне действительно лучше сразу свернуть в другую сторону?

– Выбор за тобой! Это все, что я могу тебе сказать – остальное ты уже слышала…

И вот, сидя в кухне, Нэт с теплотой вспоминала то замечательное время, что они проводили вместе. Она нисколько не обижалась на то, что Денис Яковлевич оказался прав на все сто процентов. То, что представляла собой эта некогда скромная, робкая девочка, в настоящий момент выросла в уверенную в себе женщину, бесстрашно взирающую на ландшафт жизненного пространства и готовую к любым поворотам судьбы.

Именно такими категориями она воспринимала окружающую действительность, со всеми ее красотами и искажениями, причудливыми формами и спонтанными поступками людей, которых она видела без прикрас, полных недостатков и в то же время с огромным нереализованным потенциалом идей, не желающих сделать трудный первый шаг и изменить свою жизнь.

Нэт тоже была не идеальна, и знала о своих минусах, но всякий раз старательно превращала их в плюсы, как только находила. В ее жизни не хватало лишь одного – родственной души, которая поймет и примет ее такой, какая она есть и не будет стараться изменить, чего сама пообещать не могла. И это был самый главный камень преткновения, не позволяющий ей обрести счастье, а потому она нашла себя в дизайнерстве архитектурной среды, уйдя с головой в этот увлекательный мир. Но был в ее жизни еще один не менее чарующий мир, который она начала исследовать еще с детства и в нем же продолжала творить по сей день. Это был тот самый мир снов, ставший отправной точкой для становления ее личности. Как ни странно, она помнила все свои удивительные сны, начиная с самого первого.

Тогда Нэт исполнилось без малого два года, она лежала в кроватке и смотрела в потолок. В какой-то момент все вокруг рассеялось, и она оказалась на небе. Радостно припрыгивая с облака на облако, Нэт заметила, как возле нее кружат фигуры, целиком состоящие из света. Они излучали безграничное добро и спокойствие, и несмотря на то, что эти фигуры были молчаливы, от движения их крыльев рождалась неземная музыка. Все были счастливы и смеялись.

Странных снов было еще великое множество, но они никогда не повторялись. В каких только мирах, Нэт не удавалось побывать за всю свою жизнь. Иногда события, в которых, она принимала участие, даже не были похожи на сны. Порой происходящее за гранью понимания казалось настолько реальным, что сильно пугало Нэт, особенно когда она попадала в мрачные миры, сплошь состоящие из страданий и боли.

Возможно, поэтому она так увлеклась психологией, пытаясь найти спасение от своего недуга, и так и не решилась поделиться своей тайной с Денисом Яковлевичем, побоявшись, что он назначит ей процедуры, хоть и относился к ней исключительно благожелательно. Ответов на свои вопросы она так и нашла, правда стала понимать чуть больше о том, как устроена человеческая психика и в совершенстве овладела техникой управления сновидениями.

А сны продолжали приходить, их было все больше и больше. Быть может, Денис Яковлевич смог бы избавить ее от всего этого, расскажи она ему о своих переживаниях, если бы не случилась простая закономерность. Нэт просто перестала смотреть на свою особенность, как на что-то ненормальное, а приняла ее и стала развивать. Тогда она еще не знала термина, описывающего подобные возможности человеческого сознания, прикладная психология их просто игнорирует. Приходилось действовать по наитию, что говорится, пробираясь наощупь. Что-то получалось, что-то не очень, но действуя по принципу «терпение и труд – все перетрут», ей удалось достичь немалых успехов в саморазвитии этого навыка, ведь упорства ей было не занимать.

Жалела ли она, что так и не открылась своему учителю? Однозначно ответить на данный вопрос она не могла, но точно была уверена в том, что вряд ли бы он смог ей в этом помочь, поскольку был ярким представителем классической школы психологии и скорее всего относился не серьезно к исследованиям феномена осознанных сновидений. Да и стоит ли сейчас сотрясать воздух, мучаясь упущенными возможностями? Следовало идти вперед, что она и делала с тех самых пор, когда Денис Яковлевич впервые назвал ее Нэт, убедив ее, что «успех напрямую зависит от прикладываемых усилий, а для этого ни в коем случае нельзя останавливаться – только движение, как бы труден не казался путь».

Нэт была довольна своей жизнью, ей нравилось, кем она стала, печалило лишь одно – она была бесконечно одинока и в последнее время все чаще ложилась спать с щемящим в груди ожиданием встречи с тем, кто наполнит ее жизнь красками. В том, что он скоро появится Нэт не сомневалась, и знала, что это событие уже очень скоро произойдет. Они уже были знакомы в нескольких мирах, и он был такой же «сновидящий». Оставалась лишь маленькая проблема – узнать его. В каждом из снов, где они встречались, у него всегда был другой образ, настоящего его лица она не знала, что сильно усложняло задачу. Но она верила, что у нее все обязательно получится и с этими мыслями под убаюкивающее урчание Феликса уснула.

Партия вторая

Была ночь. Кирилл шел по проезжей части, но совершенно не знал, как здесь оказался. Его слегка мутило, ощущалось слабое головокружение, наполняющее мысли густым туманом. Вокруг простиралось бескрайнее поле, засеянное километрами сплошного пшеничного узора. Телефона при себе обнаружить не удалось, а рассчитывать на транспорт в данных обстоятельствах не приходилось, поэтому он вынужден был добираться до ближайшего населенного пункта с помощью самого простого и доступного способа передвижения.

Ходьба, как известно, помимо основной задачи, обладала еще одним очень полезным свойством – позволяла упорядочить мысли. Это нехитрое качество за тысячелетия существования человечества помогло не одному страннику научиться спокойствию и обрести себя. Конечно, Кирилл таких амбициозных целей перед собой не ставил, и все же ситуация требовала хотя бы минимального анализа.

Последнее, что он помнил, было вечернее возвращение домой после очередного трудового дня. Раздеваясь в прихожей, Кирилл прокручивал в голове, что неплохо было бы в ближайшие день-два завершить анализ нового тектонического разлома, изучать его энергетический потенциал будут уже без него. Если ему хватит сил исполнить свои непосредственные обязанности, тогда можно будет на недельку оставить последующую работу на Дашу, а самому смотаться куда-нибудь отдохнуть. Срочно требовалась смена обстановки.

Вот уже несколько недель подряд ему никак не удавалось восстановить силы, затраченные при вылазке в третий мир. Он понимал, что не сможет долгое время скрывать свой изможденный вид от внимательного взгляда начальства, и рано или поздно придется давать объяснения, а этого очень не хотелось – он и так уже почти два с половиной года прячет от них Нэт.

«Снова эта злобная кукла!» – от неприятных воспоминаний Кирилл невольно поморщился, – «Где же ее слабое место?». Их последняя встреча прошла не как обычно, раньше эта тварь не пыталась напасть.

Сначала все шло как обычно, он преодолел дверь и по известному маршруту ловко проскочил первые два мира, быстро добрался до книжного магазина в надежде отыскать книгу, которую обещал передать Нэт в одном из следующих совместных сновидений. «Далась она ей…», – подумал Кирилл, и продолжил прокручивать те события. Он чувствовал, что с ними связаны все его проблемы со здоровьем, возникшие сразу же, как только он выбрался из этой проклятой вереницы «калейдоскопа миров». Хотя это было не самое пугающее, куда страшнее оказалось то, что с тех пор связь с Нэт была потеряна.

В магазине он соблюдал все необходимые правила предосторожности, стараясь не шуметь и не привлекать внимание. Блуждая по мирам, Кирилл научился многому, а самое главное – изучил характерные черты, особенности и правила каждого из них. Все это помогало ему практически беспрепятственно получать доступ к возможностям, которые они предлагали. Единственной проблемой оставалась ненавистная кукла, которую он окрестил «стражем миров». Смертельной угрозы для него она не представляла, однако каждая встреча с ней сулила определенные проблемы, в этот раз со здоровьем.

Изучая книжные полки в поисках той самой книги, Кирилл обратил внимание на едва заметное мерцание, исходящее от соседнего стеллажа справа, что было по меньшей мере странным, поскольку ничего подобного за время своих странствий он не наблюдал ни разу. Подойдя ближе, он протянул руку к источнику свечения и сразу ощутил легкое покалывание, как от статического разряда, которое, впрочем, не доставляло никакого дискомфорта и не вызывало отторжения. Мгновенно он понял, что причина его присутствия в этом странном месте на этот раз не останется незамеченной – книга была найдена, но вынести ее отсюда ему будет не просто. Как только он взял ее в руки, то сразу понял, что оказался прав в своих умозаключениях и, не сдержавшись, негромко выругался.

Тут же завыла сирена. Кирилл знал, что ничего хорошего для него это не означает, поэтому просто рванулся и побежал, даже не подумав заплатить за находку. Уносить ноги пришлось по запасным тропам, которые использовались только в экстренных случаях. Выручало то, что их так до сих пор никто не обнаружил. Рядом со зданием магазина был забор, за которым начинался переулок, ведущий в парк, а дальше – свобода, но сперва требовалось скрыться из виду, прыгнув в канализационный люк, притаившийся неподалеку от контейнера с мусором, расположившегося в этом самом переулке.

Преодолев коллектор, выводящий подальше от места происшествия, Кирилл выбрался на поверхность через пару кварталов от злосчастного магазина, отдышался и уже спокойно двинулся по направлению к переходу в следующий мир. Возвращение в родную реальность представлялось делом непростым, впереди его ждал самый опасный участок пути, после которого до привычных московских закоулков останется рукой подать.

Не успел он сделать пару шагов, как в стороне от себя увидел своего старого знакомого – куклу-стража, и понял, что одна из его тайных троп таковой больше не является. Теперь все зависело от того, удастся ли Кириллу избежать личной встречи с неприятелем, и он побежал на пределе своих возможностей. В голове пульсировала только одна мысль – защитить книгу любой ценой. Он не знал, что в ней такого особенного, но внутренне чувствовал, что ее спасение представляет первостепенную важность, и главное здесь – вовсе не просьба Нэт, а нечто большее, пока непостижимое его уму.

Уже приближаясь к спасительному переходу, Кирилл краем глаза увидел, как страж настигает его. Увернуться возможности не было, тогда он интуитивно выхватил из-за пазухи нож и, не сбавляя хода, наугад всадил лезвие в мерзкое лицо куклы, в хищном прыжке протягивающей руки-когти в сторону беззащитной шеи Кирилла. Не задумываясь о том, удалось ему остановить противника, или нет, остаток пути беглец проделал словно в тумане, вязкая реальность четвертого мира как нельзя лучше способствовала замутненному состоянию сознания. До дома добирался уже как выжатый лимон…

Последующие дни превратили жизнь Кирилла в невыносимое серое нечто. Присущая ему неиссякаемая энергия, которой он заряжал всех вокруг, включая сотрудников центра научно-исследовательских задач и геостратегических императивов, который он шутливо называл «НиЗГИ», куда-то испарилась. Ежеминутно он испытывал назойливую усталость и ничего не мог с этим поделать, крепкий сон не возвращал утраченные силы, пропали также и сновидения.

Это его здорово нервировало, но большее беспокойство вызывало отсутствие связи с Нэт. Он так и не успел выяснить деталей, которые помогли бы ему отыскать ее в своей реальности. Ему было знакомо только имя и ощущения от редких прикосновений, вместо ее лица он видел лишь расплывчатую дымку, и сильно удивился, когда она однажды сказала, что тоже не воспринимает как он выглядит. По-видимому, некие силы очень не хотели их встречи наяву и всячески старались ее не допустить, а теперь и вовсе лишили возможности общения.

«Все из-за этой чертовой книги!» – яростно выкрикнул Кирилл и бросил ее в стену. Подобная импульсивность не имела никакого смысла, но как часто бывает, привела к неожиданному результату. Встретившись с препятствием, книга раскрылась, а из нее что-то со звоном ударилось об пол, затем упала и она сама.

С момента своего удачного спасения от стража миров Кирилл, находясь не в лучшей форме, пребывал в режиме автопилота и какое-то время старался не вспоминать обстоятельства, предшествовавшие той неприятной встрече, упорно избегая изучение артефакта из другого мира. До этого дня книга так и лежала там, где он ее оставил – на кофейном столике рядом с креслом, в котором он теперь сидел с удивлением раскрыв рот, глядя на поблескивающий металлический предмет, скрывавшийся в книге.

Пару минут спустя, Кирилл все же заставил себя встать и подойти ближе к находке. Это был серебряный резной ключ, украшенный руническим орнаментом с четко угадывающимися кельтскими узорами. Рядом с ним приветливо улыбалась раскрытая «книга», представляющая собой мастерски исполненный футляр с магическими символами. Как оказалось у данного произведения искусства не было ни одной страницы. То, что Кирилл сначала ошибочно принял за книгу, таковой вовсе не являлась.

Он долго не мог определиться: стоит ли ему брать в руки этот заветный предмет, хозяином которого не являлся. Было бы правильнее, если бы это сделала Нэт, уж она-то наверняка найдет ему применение. С другой стороны, ранее футляр уже находился в его руках, но то футляр, а ключ – совсем другое дело. Настроившись наконец на решительные действия, Кирилл потянулся вперед и уверенно взял ключ в правую руку.

Практически мгновенно, его тело перестало слушаться импульсов мозга, удерживающих сознание в состоянии бодрствования, и он начал проваливаться в сон, успев зрительно зафиксировать как футляр захлопнулся сам собой, а потом резко исчез. Обманчивое состояние покоя приняло его как родного.

Стоило Кириллу погрузиться в сон, как он сразу же попал в фазу быстрого сна, наиболее продуктивную для сновидцев, и почувствовал, что утопает в густой болотной трясине. Волевым усилием он постарался заставить себя проснуться, а когда из этого ничего не вышло принялся активно перебирать доступные варианты разрешения.

Первым делом, следовало полностью осознать себя во сне. Для этого Кирилл вытянул перед собой руки и развернул их ладонями к лицу. Пошевелил пальцами, затем сжал в кулак, разжал и, внимательно осмотрев, стал формировать твердое намерение материализации водоема вместо топи. Когда же и это ни к чему не привело, оставалось только одно – мысленно переключить поток сновидения, сменив событийный ряд происходящего.

Кирилл закрыл глаза и попытался проснуться в другом сне. Сначала вроде бы что-то начало происходить, ему почудилось, что он засыпает, но в ту же секунду трясина принялась затягивать его с двойным усилием. Почти удавшаяся попытка опять потерпела неудачу, оставалось только расслабиться, и будь, что будет.

Погружаясь все глубже, внезапно ему в голову пришла мысль схитрить, убедив себя, что во сне нет абсолютно никакой потребности дышать, и тотчас все получилось. Он провалился под зыбкую поверхность и оказался на другом уровне сновидения в странной зеркальной комнате. Каждое из зеркал вело в отдельный призрачный мир, настолько разные картины он наблюдал за ними. На уровне вытянутой руки у зеркал было отверстие, напоминающее замочную скважину. Необходимо было отыскать верный путь. И тогда, Кирилла пробил озноб, неожиданно он понял, что должен сделать.

Достав ключ, он раскрыл ладонь и нисколько не удивился, когда увидел, что тот светится голубым светом. Дело было за малым – найти подходящую «дверь». Долго искать не пришлось, ключ сильно вибрировал и тянул в сторону. Кирилл двинулся в направлении притяжения, повинуясь энергетической пульсации в ладони. На месте он понял, что этот ключ – нечто большее. За зеркальной дверью, к которой его привела сила, заключенная в серебряном металле, отчетливо проглядывал уже знакомый ему силуэт Нэт. В ту же минуту ключ выскочил из рук и самостоятельно влетел в замок. Дальнейшее напоминало настоящую магию.

Зеркало стало жидким, но не исчезло, а, словно удерживаемое силовыми потоками, превратилось в вязкое полотно. Сомнений не оставалось – это был портал, и Кирилл, повинуясь внутреннему голосу, шагнул вперед. Не успев оказаться по другую сторону, он почувствовал, как Нэт схватила его за руку и практически втащила на свою территорию. Дверь тут же исчезла.

Краем глаза Кирилл успел заметить, что ключ при этом упал рядом и снова засветился. Нэт подошла к нему и наклонилась, чтобы подобрать. Его серебряная поверхность стала таять, форма менялась, а спустя мгновение в ее руке уже лежал камень, больше напоминающий хризолит. Искать объяснение произошедшему было бессмысленно, и без того ясно: что бы не представляла собой эта вещь – книгу, ключ, или камень – она выбрала своего владельца.

Отдышавшись, Кирилл спокойно спросил:

– Что это было?

– Полагаю, портал.

– Да, я не об этом. Трансформация с ключом… Как думаешь, что все это значит?

– Кто бы знал.

– Понятно. Я просто предположил, что тебе может быть известно чуть больше, ведь это ты попросила меня найти книгу, которая и не книга вовсе.

– Ах, вот ты о чем! Она была в одном нашем сне, но в виде проекции. Я еще подумала, что было бы неплохо ее отыскать, и уже тогда чувствовала необъяснимое желание исследовать ее содержимое. Она словно звала меня. Ты разве не помнишь, как сам говорил, что знаешь, где ее отыскать?

– Если честно, нет. В последнее время у меня серьезные провалы в памяти. Вообще не понимаю, что происходит.

– Это плохо.

– Да уж, хорошего мало… Хрен с ним, прорвемся. Зачем вообще было нужно искать эту непонятную вещицу, ты не знаешь?

– Нет.

– Тогда, у меня есть предположение, что та сила, что живет в камне, если это вообще камень и снова не изменится, тебя выбрала. Вопрос только зачем.

– Судя по всему, ты прав. А зачем я ей понадобилась еще предстоит выяснить.

– Чем дальше, тем интереснее. Похоже мы с тобой вляпались в какую-то мутную историю, а самое хреновое в этом то, что кто-то нас использует в своих целях.

– Ты хочешь сказать, что это какая-то игра, и мы почему-то оказались в нее вовлечены?

– Примерно так. Мои ощущения подсказывают нечто подобное.

– Возможно, так оно и есть. Странно все это.

– Странно, еще мягко сказано. Не так уж просто было достать этот камень. В третьем мире из-за него у меня случилась стычка со стражем.

– С той куклой?! – удивилась Нэт.

– С ней самой. Еле ноги унес. Так что тут все намного сложнее.

– Согласна. Может, наконец, расскажешь поподробнее про эти самые миры?

– Не сейчас. Я обязательно тебе все расскажу, но мне кажется в настоящий момент у нас нет на это времени.

– Тогда, что мы будем делать?

– Пока не знаю. Не хочешь спросить у камня? – усмехнулся Кирилл.

– Дурак! Вообще-то я рада тебя ви… Блин, я даже не знаю, как это правильно сказать. Я просто тебе рада.

– Ладно, не переживай. Когда-нибудь мы по-настоящему встретимся. Иди ко мне!

Обняв Нэт, Кирилл ощутил ее напряжение. Было заметно, что ситуация, в которой они оказались, ее пугала. Он как мог постарался ее успокоить, прикосновения были единственным подтверждением их существования, и пускай это всего лишь фантазия. Эмоционально насытившись присутствием друг друга, они отправились в дорогу, размышляя о дальнейших действиях. Кирилл задавал вопросы, строил различные версии, пытаясь понять хоть что-то.

– Ты знаешь где мы находимся?

– Это мой сон, а, значит, моя территория – здесь можно ни о чем не беспокоится.

– Я так и подумал. Кстати, это в очередной раз доказывает, что это именно камень тебя выбрал, притянув меня в твою реальность.

– Логично. Хотя я не понимаю его предназначение и свою роль во всем этом.

– Ты вообще что-либо чувствуешь, когда держишь его в руке?

– Это сложно объяснить – меня словно распирает от внутренней силы, я ощущаю необычайный прилив энергии.

– Интересно. А можно мне его подержать?

– Почему нет? Держи.

Кирилл взял камень в руку. Сначала ничего не происходило, а когда он вернул его владелице, в паре десятков шагов от них из воздушного потока возник атмосферный вихрь. Немыслимо быстро разрастаясь, он набирал силу как голодный зверь. Происходящее выглядело устрашающе, красноречиво убеждая, что пора уносить ноги. Нэт удивленно взглянула на Кирилла, в ее сне такого быть попросту не должно. Оставалось признать вторжение третьей силы, что по самым скромным меркам не сулило ничего хорошего, и тогда они, схватившись за руки, побежали.

Уверенно сокращая дистанцию, торнадо двинулось за ними, убедительно показывая, что существенного преимущества беглецам достичь не удастся; следом изменилось восприятие окружающего пространства, заметно сгустившаяся до состояния киселя атмосфера предательски замедляла передвижение. В тот момент, когда они оказались в поле вихревого воздействия, Кирилл услышал нечеловеческий смех, и понял – это страж, он нашел его. Шансов избежать приближающейся гибели практически не оставалось, вероятность ее была слишком высока. И тогда Кирилл, в надежде спасти Нэт, выпустил ее руку и приготовился принести себя в жертву.