Черт Иванович

Дизайнер обложки Вячеслав Викторович Серёгин

Редактор Вячеслав Викторович Серёгин

Корректор Вячеслав Викторович Серёгин

© Вячеслав Серёгин, 2022

© Вячеслав Викторович Серёгин, дизайн обложки, 2022

ISBN 978-5-4496-9407-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Слова благодарности

Приношу огромную благодарность моим читателям. Благодарю за ваши отзывы, поддержку и Любовь! А также огромную благодарность приношу своим близким и родным! И хочу поблагодарить коллектив Ridero за возможность издавать свои книги для вас!

Слово от автора

В этой книге собраны рассказы, изданные ранее, а также новое произведение «Черт Иванович». Это история о том, как рождается страх, как живет и поглощает нас. И как с ним бороться.

Каждое собранное здесь произведение наделено своим шармом, своим колоритом. Здесь каждый найдет что-то для себя! Приятного прочтения. С уважением Серёгин Вячеслав!

Черт Иванович

Эта история правдива, как палящее солнце на небесах.

Наша группа яслей солнечным майским днем вышла на прогулку. Кто-то бегал вокруг крытого зеленого павильона, кто-то из мальчишек играл в машинки, кто-то из девочек играл в дочки-матери, кто-то рылся в песочницы. Кто-то, увидев чужую игрушку на земле подбежал и без спросу начал играть ее. А хозяин, увидев это непотребство, естественно начал протестовать, отсюда крик, гам, ссоры и свары. За всем этим наблюдала высокая средних лет воспитательница.

– Так Саша отдай игрушку Андрею, эта не твоя игрушка! – обратилась женщина к ребенку.

– Но я хочу поиграть? – протестовал ребенок в ответ.

– Отдай ему его машинку, не трогай чужое, – стояла на своем женщина, – Андрей или ты ему дай ее поиграть, ты же все равно с ней уже не играешь.

– Людмила Александровна он же взял без спросу, попросил бы я ему дал игрушку, мне что жалко? Нет, конечно! Просто он берет вещи у всех без спросу и ломает их, – протестовал ребенок против несправедливости.

– Ну и ладно, забирай ее, жадина-говядина, соленый огурец, по полу катается никто его не ест, – и ребенок с обидой толкнул другого мальчика в плечо и побежал в сторону деток. Андрей недолго думая толкнул его в спину в ответ. Завязалась потасовка, но опытная воспитательница разняла быстро дебоширов.

– А ну-ка ребята помирились? – строго наказала воспитательница.

– Прости меня что, я взял твою игрушку без разрешения! – начал первый Саша.

– И ты прости, что я тебе не дал ее поиграть! – в ответ, искренне простивши своего друга, сказал мальчик.

– Мирись, мирись и больше не дерись, а если будешь драться я буду кусаться. А кусаться не причем, буду бить кирпичом. А кирпич ломается настоящая дружба начинается! – держась, за мизинчики проговорили быстро наши друзья, и весело разбежались кто куда.

– Ой, тут божья коровка! – с радостью объявила Аня. И к ней же сразу подбежало несколько детей. И начали рассматривать букашку.

– О, у нее две точечки, ей два годика! – знающи, заявила Вика, смотря как по ладони подруги ползает живое создание. – Пусть летит к своим деткам.

– Да, а что нужно делать? – спросил кто-то и детворы.

– Нужно сказать волшебные слова всем вместе, – вдруг сказала наша воспитательница, подошедшая поближе, и наблюдавшая за нами издали.

– А какие? – все хором мы в ответ запели.

– Божья коровка, – начала говорить знающая слова Вика, а мы все начали хором повторять за ней, – лети на небо, там твои детки кушают конфетки, всем им по одной, а тебе не одной.

– И что дальше? – поинтересовалась Аня.

– Так нужно повторять несколько раз пока не улетит, – ответил кто-то из-за спины.

– Божья коровка лети на небо, там твои детки кушают конфетки, всем им по одной, а тебе не одной, – все вместе мы снова повторили и какая же была наша всеобщая радость, когда букашка расправила крылья и улетела. Восторг и ликования на довольных лицах детей был искренен.

Кто-то из детей пошел обсуждать увиденное только что чудо. Другие же побежали дальше играть в свои игрушки.

Ко мне подбежал Максим и предложил.

– Слава, я нашел лазейку в заборе, полезли через нее на улицу.

– Покажи! – в ответ я сказал ему, до этого мы перелазили через забор на другую сторону, что очень сильно сердило наших воспитательниц. А тут такая лазейка, грех же не воспользоваться.

– Смотри, тут нет прутика одного, можно свободно пролезть наружу на ту сторону, – и он свободно перелез за забор. – Это мне Сашка показал, – гордо заявил Максим.

Не прошло и минуты, как и я, последовал примеру, друга. И вот мы уже бегаем по аллеи за забором. Вдруг откуда не возьмись, мы услышали громкий вопль и крик. Это в конце аллеи показался мрачный силуэт. Воспитательница, увидев нас за оградой, побледнела в лице.

– Мальчики, а ну быстро давайте сюда, – закричала громко она.

Но нас привлек шум в конце и неизвестный, ведущий себя очень странно…

– Мальчики давайте быстрее, а то идет Черт Иванович, он вас сейчас собой заберет! – стояла на своем женщина.

На минуты, мы оцепенели и застыли на месте, не в состоянии двинутся. Ноги начали трястись, руки потели, а зубы стучали друг об дружку. К нам приближался монстр. Это был высокого роста человек в порванной рубашке. Рук у него не было, место руки два торчащих пальца доходившие до локтя. Он что-то невнятное кричал и ходил из стороны в сторону. Волосы были седые, а прическа как у Эйнштейна. Точно как у черта. Борода была седая и длинная. Увиденное, нас ввергло в шок.

– Боже, мальчики давайте скорее обратно, а то он вас точно заберет и унесет в пещеру, – кричала обеспокоенная женщина.

– Славик, скорее побежали, – одернул меня за руку Максим.

В пару мгновений мы уже оказались возле нашей воспитательницы, обняв ее крепко, в надежде на защиту, и за нами также последовали и другие дети.

Черт Иванович подошел поближе и резко развернулся и начал, что-то горлопанить не человеческим голосом в нашу сторону. Мы все дружно прижались к взрослой женщине и начали плакать и держаться друг за друга. Она попыталась нас успокоить, но чем сильнее нас замиряла, тем сильнее мы плакали. И воспитательница нас взяла и отвела в нашу группу, где мы успокоились и продолжили играть.

Но с этих пор мы до жути боялись Черта Ивановича. И если где-то он далеко шел или слышали, что он кричит. Начинали бежать сломя голову в безопасное место или к тем, кто мог нас защитить. Всех деток объединил один общий страх перед Чертом Ивановичем. С годами мы росли и становились старше, больше начали понимать. Но страх у нас остался. Наблюдая за старшими детьми, мы заметили, что они не так боятся этого злодея. Мы инстинктивно копировали их поведение. И уже к семи годам мы начали так же в кругу других таких же равных, как и я. Стали кричать ему в ответ в дали, и нам становилось проще, мы перестали бояться. Мы поняли, что вместе сильнее. И теперь старались ходить по несколько человек вместе. Если знали, что Черт Иванович вышел на охоту. Потом мы поняли что, он орет как ненормальный когда пьяный, а так он спокойный адекватный человек. Так с каждым разом мы обретали силы в себе.

И вот нам уже по восемь лет, я с другом отправился в торговый дом, знаете те большие, серые такие еще советской постройки. Обычно они назывались, Океан или Олимп, у нас так точно, а у вас не знаю.

– Слава пошли, купим, петушков. Мама мне дала денег, – предложил друг, имея виду леденец на палочке виде петушка. Они в то время были нам лишь и доступны, и все дети их бегали, покупали.

– Пошли, а где Женя? – с интересом поинтересовался я за нашего общего друга.

– Да, наверное, для брата скупает лотерейки. Думает, что что-то выиграет, – ответил Саня.

– Зайдем, посмотрим! – я обратился к другу.

– Да почему бы нет, заодно и леденцов купим, – весело сказал он.

Через несколько минут мы уже добежали до торгового дома. Саня купил леденец себе и мне. Мы решили подняться наверх, где продают лотерейные билеты посмотреть там ли наш закадычный друг. И вот поднявшись на ступеньки, вдруг из неоткуда не возьмись, появился в своей гнетущей манере Черт Иванович.

Мы стоим зажатые в углу между этажами, оторопевшие, он прет на нас как немой, орет свое. В нас тут же проснулся детский страх. О какой же ужас сейчас настал. Никто из нас не мог ни пошевелиться, не выдавить из себя ни слова. Полный паралич и дикая паника. «Что делать? Бежать? Куда? Ах, не послушное ты тело!» И чем ближе он приближался, тем сильнее становился страх. Он орет еще сильнее и вот он уже вплотную с нами. «О Боже, нет! Все нам сейчас конец! Куда же деться?» Мы еще сильнее ужались в стену. И вот мои глаза встречаются с его глазами. И что же я в них вижу, просвет. В его глазах блеснул луч просвета, и, осознав что, он нас до жути пугает. Он отошел и сказал.

– Ребята, я вас напугал? простите! – в этих глазах появилось что-то человеческое, живое нам всем близкое и знакомое.

– Да, очень! – переборов себя я выдавил всего лишь два слова, в горле все пересохло от сильного волнения. Но какие это были два слова, победы! Постепенно страх отступил и с этих пор, он перестал быть так страшен.

– Бегите, дети! – сказал Иванович.

И мы Саней побежали быстрее на второй этаж.

– Ну, ты молодец, не побоялся ему ответить, – с восторгом сказал друг. – Ты очень смелый! – констатировал он.

Зайдя на второй этаж и найдя там Женю. Друг бросился рассказывать только что нашу встречу с нашим местным страхом.

– Что ты не побоялся ему сказать? – спросил с недоверием Женя.

– Сразу боялся, а потом страх прошел, осталось какое-то странное чувства свободы! – ответил я.

Теперь весь вечер разговор шел лишь о моем подвиге. Услышав наш диалог в компании друзей, один из старших парней нам рассказал, о том, что Федор Иванович был профессором в крупном институте и что у него даже какие-то премии имеются. И что в один из дней он потерял разом всю семью в автокатастрофе. Другой кричал, что он был в прошлом мент. Но ему никто не верил, он ходил у нас известным брехуном. А у нас нет место врунам. Ведь ложь хуже атомной войны. С брехунами у нас никто водится, до тех пор, пока не начнет говорить правду. А после проверяли, не наврал ли парень.

– Как же руки он потерял? – собрались вокруг старшего весь молодняк.

– Папа говорит, что напился и заснул и отморозил руки, – продолжил просвещать нас подросток.

– Да нет, он напился и пошел под поезд прыгать! – заявил все знающе брехло.

– Слышишь, иди-ка ты отсюда по здоровому, мы тебя не звали к нам! иди вон птицам щебечи! – грозно пригрозили мы этому вруну. Он покрутился и добавил нам в ответ. – Ну, а что мне так говорили.

– Иди, иди отсюда поскорей, – один из парней побежал на него с кулаками. Тот отбежал и крикнул нам. – Ну и ладно!

Так постепенно наш общий страх приобрел человеческое лицо, и даже уважение! А с годами даже и какую-то теплую любовь, и благодарность. Ведь благодаря Федору Ивановичу я познал, что такое страх и победил его. Не так страшен волк, как его рисуют!

31 мая 2019 г.

Кошачьи страсти

«Вчера ещё в глаза глядел,

А нынче – всё косится в сторону!

Вчера еще до птиц сидел, —

Всё жаворонки нынче – вороны!

Я глупая, а ты умен,

Живой, а я остолбенелая.

О, вопль женщин всех времен:

«Мой милый, что тебе я сделала?!»

И слезы ей – вода, и кровь —

Вода, – в крови, в слезах умылася!

Не мать, а мачеха – Любовь:

Не ждите ни суда, ни милости.

Увозят милых корабли,

Уводит их дорога белая…

И стон стоит вдоль всей земли:

«Мой милый, что тебе я сделала?»

Вчера еще – в ногах лежал!

Равнял с Китайскою державою!

Враз обе рученьки разжал, —

Жизнь выпала – копейкой ржавою!

Детоубийцей на суду

Стою – немилая, несмелая.

Я и в аду тебе скажу:

«Мой милый, что тебе я сделала?»

Спрошу я стул, спрошу кровать:

«За что, за что терплю и бедствую?»

«Отцеловал – колесовать:

Другую целовать», – ответствуют.

Жить приучил в самом огне,

Сам бросил – в степь заледенелую!

Вот что ты, милый, сделал мне!

Мой милый, что тебе – я сделала?

Всё ведаю – не прекословь!

Вновь зрячая – уж не любовница!

Где отступается Любовь,

Там подступает Смерть-садовница.

Самo – что дерево трясти! —

В срок яблоко спадает спелое…

– За всё, за всё меня прости,

Мой милый, – что тебе я сделала!»

Марина Цветаева

Именно с этих строчек я хочу начать свой рассказ. Как по мне, они очень точно и красочно описывают то состояние и время, в котором произошла эта история.

Шел 1922 год. Время для страны тяжелое и хоть и было нелегко, страна начала объединятся и потихоньку возрождаться. В таких условиях, кто мог уехать, уехал, но многие остались. Связи со сложившимися обстоятельствами, дома дворян, промышленников и помещиков были взяты для нужд новой власти. В таком из домов в поместье Л. вблизи городка А. произошла эта история, рассказанная одной из жительниц того самого дома своей дорогой задушевнице.

– Милочка моя, барышня молодая уехала ведомо нам куда. В Париж, с женихом. Взяла всю утварь себе в приданное, что смогла унести, драгоценные камни, что были в ларце и поминай, как звали! Осталась барыня одна со своею камеристкой.

Старушка та была знатной дамой, многие ее знали, и многим ее муж, упокой его честную Душу, помог в свое время добрым людям, чем семейство сие в народной молве, благородством и прославилось. А люди помнят добро, вот и настали тяжкие времена для Елизаветы Павловны. Пришли мародеры и давай все грабить, но благо нашелся благодарный муж и отплатил ей по совести. Как она говаривала, одним вечером за чашечкой чая в компании честных людей. Что дом сей останется за ней и ее потомками, но чтоб не возникло вопросов у нового руководства, нужно сделать из него, что-то наподобие пансионата и подселить к ней представителей рабочего класса и новое начальство, так для вида. Таким образом и я попала к этой замечательной даме. Меня-то представили к одному вояке. Чина, я не знаю. А Бог их разберешь кто он, коль все у них не ладно. И не понятно то ли моряк, то ли просто пройдоха какой солдат…

Но муж сей был: высокий, статный, красавец неписанный. Все бабы так и липли к нему, ему только бровью повести. Ах, чего зря Душой кривить я и сама порой на него засматривалась. Ну, красавец, ну удалец! Сукин сын таков, хорош, ничего не скажешь!

Какой анфас! Какие серые глаза! Какой лоб прямой! А нос – это что-то, как у орла! Улыбка одно лишь загляденье! Эй, Богу, с радостью милой ему б была, но это не про нас, такого одной не удержать, ни там Любовью, ни там семьёй не выйдет!

А Катька эта, камеристка, которая… ну ты помнишь, я вначале про нее тебе говорила. При барышни, уж как лет пять была в услужении. Да, чертова дивчина, красою Бог ее одарил сполна! Умна, не по годам! и быстро все схватывала на лету. Ну, рукодельница, ей Богу! поцелована самим Святым Духом! и голос ангельский, как у певчего из оперы какого-нибудь малого театра. По сравнению с нею я гадкий утенок, а от того и злит меня. Ну, все дура, хватит себя корить, была и была…

Да, о чем это я. Вот ладная была, что спереди, что сзади. Куда не глянь, везде идеал. Стан, как у Богини! И влас русо-светлый, а космы доходили прям до пола. Одним лишь словом, Лада! Глаза, как сталь чисты. На личико глянешь, аж сердечко соловьиным пение наполняется и от того струны Души, так любовно звучат, любуясь ею!

Елизавета Павловна обладала тучной фигурой и сама была с народную сажень¹, нос уточкой, ирис глаз, как у благоухающего можжевельника листья – зелены. Губки как у той крестьянки на портрете Ивана Аргунова². Вид у нее с одной стороны угрюмый, а с другой от нее веяло какой-то аурой благости. Никогда не скажет плохого слово добрым людям!

Так мы и жили под одной крышей. Ой, Божечки! Ну и дура же я, рассказала про обитателей, а дом-то и не описала.

Это был старинное поместье, построенное еще в восемнадцатом веке в классическом стиле классицизма, как поговаривала хозяйка самим Матвеем Казаковым втайне для своего друга Игната Висильева, спасшего его жизнь от лиходеев³ на одной из дорог ведущую в Москву.

Дом сей был в три этажа. Залы широкие и роскошные, потолки высокие. Все здесь говорило о величии и подчеркивало благородство живущих в нем людей. Парк был сделан по высшему образцу европейских домов. Многие соседи смотрели и любовались прекрасным видом из окон. Откуда открывался вид на парк и лодочную станцию. Где дамы со своими спутниками садились в лодку и о чем-то своем разговаривали, любуясь природой с середины озера и на рядом плавающих диких уток – свиязей, а иногда даже на прилетающих лебедей. Не дом, а рай!

И вот на первом этаже жила прислуга, да о чем же это я, вот дуреха! Сейчас же так не говорят, по новомодному домочадцы! Да здесь жила эта Катька со своею трехцветной, простячкой кошкою Симкой. У нее всегда здесь была чистота и порядок. На втором этаже жила я с моим удальцом красавцем! Позже к нам прибился кот Матроскин. Блошистый, потертый, искусанный, но как ходил, словно это был граф, а не кот. А вот хозяйка жила на третьем этаже. Вела себя с нами учтиво, без хамства, как и полагается русской графине.

И так мы жили, не тужили, как вдруг к благородной даме пожаловала ее осиротевшая племянница. Ну, скажу тебе честно, моя залушка, на фуфыренная глупая девчонка! Знает что красива, а правильно распорядится своею женскою силою не могла. Так тетушка взяла на себя сей промах. Начала ее обучать как вести себя среди добродетельных людей. Собою Анна-Мария привезла аристократических кровей кошку Миланью.

И вот в один из вечеров, я приметила такую вот картину. Как начали разыгрываться кошачьи страсти. Да кто же мог бы подумать, что кошки тоже могут Любить?!

Наша Симка красавица из красавиц влюбилась в безродного пройдоху, в этого хитреца в приблудившегося бездомного кота.

– Милый, я тебе мышку принесла! – мурлыча, подсовывала она мышку.

– Да, зачем мне твоя мышь, не люблю я их, ты слышишь, не люблю! – грозно рычал он ей в ответ. – Ты посмотри, какая краля, правда глупа, как пробка, но за то аристократка, не то, что ты нищенской породы, – хвать мышку ему принесенную и потащил к Миланье в услуженье, только что вошедшую в дверь кухни.

Подойдя поближе и показывая всем своим видом, что желает ей сделать подарок, сей благородный кот поднес аристократке подношенье.

– Это-с вам-с! – игриво замурчал Матроскин. – Как спалось вам-с? – начал он. Она подняла лапу давая знак, остановится и не продолжать свое пустозвонство.

– Это очень учтиво с вашей стороны, господин Матроскин, – подойдя к мышке, обнюхала ее и только хотела съесть, как тут увидела у стола Симу и, схватив подарок, подбежала к ней со словами. – Сима смотри, мне мышку принесли, давай вместе съедим?

Сима хоть и была простячкой, но достоинства имела тоже.

– Нет, благодарю тебя Миланья, но нет у меня уже желанья, есть! – и в расстроенных чувствах выбежала к своей хозяйке кошка.

На следующий день история повторилась. Бедная кошка уже сон потеряла от Любви. Что она только не делала, все напрасно! Когда не было рядом благородной кошки, то вроде и кот заигрывал с простой нашей девицей. Но вот подлец, все ему подавай на красивом блюдце, завидев издали Миланью, бросал все на свете и бежал к ней.

– Милочка моя, на что ты сердишься на меня? Я же хочу быть тебе подругой, а ты все вертишь нос. Что не так? – однажды в один чудесный день замяукала Миланья.

– Прости меня, ты не виновата. Я влюблена в нашего пройдоху кота… – начала была по Душам мяукать Сима.

– В этого плешивого? – с призрением ответила ей аристократка. – Фу, повсюду таскается за мной! Надоел!

– Да в него, люб он мне, хоть и безродный. Но он все волочится по тебе. От этого меня все больше злит. Ведь всех тех мышей, что ела ты! Я ему принесла, а он тащит их тебе! – с горечью промяукала добродушная кошка.

– Милая моя не нужен он мне. Ах, какой подлец, какой мерзавец! Я ему устрою! Сима милая моя подруга, поверь, не мил он мне вовсе. В нем нет ничего, ни рода, ни благородства. Поверь мне, уж я таких вот поведала, на своем веку! Они ходят китятся и строят Бог знает кого из себя. А сами не имеют ни ничего за Душой, а строят из себя прямо королей! – решительно ответила Миланья.

Сима хотела что-то ответить ей, но тут в комнату вошел наш злодей. Увидев сразу милую трехцветную кошку. Начал он с порога.

– Ну ты видела эту глупышку? – и подойдя поближе к Симе он увидел Миланью и тут же в мордочке поменялся. Там было все и страх, и лукавство, и тщеславие, и…

– Кого это? – поинтересовалась аристократка.

– Хо-зя-й… ку… – заикаясь от неожиданности и подбирая слова начал заливать паршивец. – Хозяйка, оставила на столе мясо, а его спер! Вот глупая, – радостно замяукал он, думая, что ему удалось от мазаться.

– Фу, какой позор, это не делает вам чести господин Матроскин! – брезгливо ответила ему благородная.

– Да, вы не так все поняли, Миланья! – начал юлить он и, преграждая путь ей, в попытке объясниться. Но она уже не слушала его объясненья просто ушла прочь.

– Что это с ней? – в фамильярной форме он обратился к красавице-кошке.

– Пойди, выясни! – и Сима также развернулась и вышла прочь из комнаты.

Прошло еще несколько недель. Как вот в один из пасмурных дней. Наш кот остался один на один с благочестивой кошкой.

– Милая, я вас люблю! – начал он свой разговор прямо в лоб.

– Да, но я вас нет! – резко фыркнула кошка. – У меня есть другой на примете кот!

– Кто он? Я его порву! – зашипел, рыча обезумевший.

– Вы его не знаете, и нечего за мной волочится. Вы мне противны! – уже уставшая от этой ссоры кошка.

– Вы все равно будете моей, я это вам обещаю! – шипя в безумии начал нести, он свой бред.

– Уймись, дурак! Не буду я с тобою, никогда! В тебя Сима очень сильно влюблена. Уже не ест, не пьет, который день! Вся исхудалась, и в мордочке поменялась, уже давно померк былой блеск в ее глазах. Была молодой красавицей, а превратилась в кошку старую! – яростно начала она заступаться за свою подругу.

– Не нужна мне – эта, простячка! – в порыве ярости, вырвалось у него из уст правда.

– Ах так, ну тогда больше, прошу вас впредь, ко мне не подходить! – при этих слов Миланья быстро покинула комнату.

Как только не пытался блохастый мошенник помириться, как не старался, кошка, благородной крови с ним, больше не общалась. Прошло несколько месяцев, прежде чем он бросил свои попытки помириться. Поняв, что ему уже не стать благородным, он перевел свой взгляд на простячку.

– Милая Сима, вот тебе мышка! – и он ей поднес подношение нашей красавице кошке.

– Спасибо, а к чему такая перемена? – спросила она, – не оттого что вас отшила другая?

– Ой, извольте, эти фифы добра не доведут! Нам лучше держатся вместе простым ребятам! – сладко он завел свою речь.

– О, друг мой милый, красиво ты запел, конечно, нынче! А что случилось вдруг, милок? Ты все мяукал, что королевской крови подавайте мне скорей сюда, – дразня его начала подначивать подруга. – Или не по виду, или не по крови, ты мордой, не вышел из себя!

– Что поиздеваться решила надо мной, глумишься, не скрывая своего торжества, – поджав хвост обижено, сказал кот. – Ну, все хорош, давай дружить!

– Так я с тобой дружила, в тебя была влюблена, а ты как та скотина вытер лапы об меня! Прошла я ад, прошла страданья. Но благодарна я тебе, нашла в себе я силы, ты больше мне не мил. В тебе нет чести, ни благородства. Ты всего лишь кот безродный и облезлый. Когда поперли вон тебя з двору, ты сразу переметнулся к другому. Я не хочу с тобой более иметь ничего общего, не мил ты мне, а мерзок! Прошу тебя больше не подходить ко мне! – наконец-то высказалась наша милая Сима, этому неотесанному хаму. И ей сразу на Душе стало легко и свободно. Более ее Душу ничто не отяжеляло. Кот попытался ей что-то ответить, но она уже с достоинством ушла, не слушая его оправдания. Матроскин, поджав хвост, приуныл, но еще надеялся на примирения.

Прошло еще пару месяцев, с котом так не одна из кошек и не заговорила. Он все метался, в попытке примирится с Симой, но она гордо стояла на своем и вот одного дня он не появился дома. Мы все забеспокоились, где же делся кот. Думали, придет, а нет! Кошки тоже вначале переживали, а потом все в доме свыклись. Сима набрала свою былую красоту и еще сильнее сдружилась с Миланьей!

Да и мы с моим удальцом тоже долго не задержались после этой истории с котами. Вояке пришло распоряжение покинуть сей дом и ехать в другой город, а я вместе с ним поехала, уж слишком мил он мне был.