Дар

Такого волшебного, пьянящего, богатого, неожиданного и интересного русского языка как в романе «Дар», вы точно нигде больше не найдёте. Набоков гениально описал все тонкости работы над литературным произведением, открыл и по полочкам разложил механизм возникновения поэтического вдохновения.

В произведении полно раскрываются второстепенные персонажи. Набоков красочно описывает их предыстории – у каждого своя драма, своя судьба. Этот роман о становлении талантливого автора, который показывает его разные стороны.

Я пытаюсь представить себе человека, который ставит "Дару" оценку "три" или "два". Простите, дорогие, но это одна из лучших когда-либо написанных книг. Слава Богу, это не только мое мнение.

Книга великого писателя. Такой язык, потрясающей красоты русский язык, эти метафоры, это описание природы небывалой чувственности и выразительности и острая наблюдательность, насмешка, сарказм и презрение к персонажам, в большей степени встречающимся на пути главного героя.

Никогда не понимала (да и теперь, наверно, все же не до конца) фразу из одной популярной некогда песни: "Но нельзя же быть на свете красивой такой". Хотя сейчас гораздо ближе к ее пониманию - в свете прочитанного мною прекрасного романа Владимира Набокова. Вот нельзя же настолько красиво писать, поражая внимание читателя изящными метафорами, словотворчеством, невесомыми образами, рождающимися словно из ниоткуда, но при этом зримыми и осязаемыми - это своего рода настоящее "преступление" в сфере литературы, ведь читателю придется потом спуститься с небес на землю (к чтению книг, гораздо более просто написанных; представьте, какое это будет разочарование). А если серьезно: то такое уважение к русскому слову, такое мастерское владение им само по себе уникальное явление (я не перестаю удивляться, почему наши современные русские писатели не используют на 100% возможности родного языка?)

Набоковский текст - это всегда невероятное наслаждение для читателя вдумчивого, эстетствующего, ценящего гармонию и сообразность в любых их представлениях - в искусстве ли, в жизни, и в то же время это большое искушение (и наказание) для читателя увлекающегося (и это не в пику кому-нибудь, это я пишу прежде всего про себя) - трудно оторваться от слога и сфокусироваться на сюжете книги.

Набоков-стилист всегда на шаг (а то и на два) опережает Набокова-рассказчика, и очарованные изяществом слога, мы легко и невзначай можем пропустить главное - смысловую наполненность его произведений. Вот потому-то мне всегда они так трудно даются: просто физически сложно оторвать фокус внимания от рассыпанных в вязи набоковского текста красот-жемчужин (выписывая понравившиеся цитаты из книги к себе в блокнот, исписала так, между делом, два блокнота) и сосредоточиться на происходящем, на, собственно, действии романа.

Сюжет незамысловат и незатейлив, но по-своему очарователен, ведь главным героем будет поэт (а впоследствии и писатель) Федор Константинович Годунов-Чердынцев; как водится у Набокова, эмигрант, живущий в Берлине, - так и хочется упомянуть про автобиографичность книги (ведь и сам Набоков тоже жил в Берлине и в те же самые годы), но, как признается сам автор в предисловии к одному из позднейших изданий своего романа, это совершенно не так и не надо искать аналогий между персонажем и им (и как тут не вспомнить в этой связи Владимир Набоков - Подвиг с той же псевдобиографической линией). Тема творчества, вдохновения, работы над созданием литературного произведения - как же все это я люблю (и самое интересное, что брала книгу для чтения, совершенно не знакомясь с аннотацией, поэтому все перечисленное стало для меня приятным сюрпризом).

По сюжету книги, Федор Константинович работает над созданием монументального труда - художественной биографии Н.Г. Чернышевского. И вот чего только я не ждала от романа Набокова, но роман в романе - это оказалось круче любых ожиданий. Нас ждет и довольно большая часть этого романа, и последующая затем критика на этот вымышленный роман - да и вообще по большому счету вся книга Набокова повествует о литературе. Литература словно стала главной героиней этого произведения: постоянные разговоры и споры героев на литературные темы, уже упоминавшаяся работа над книгой; литература проникает в каждую клеточку жизни, заполняя ее собой, облагораживая, видоизменяя, оттого и споры о литературе такие острые - это не что-то там для развлечения, это как новая форма жизни...

И на фоне такой масштабной и всеобъемлющей литературы фигура самого Годунова-Чердынцева съеживается, сужается до мельчайшей фигурки, а жаль...Его мечтания, его чаяния, его тонкая любовная линия с Зиной, чуть-чуть намеком и пунктирно, - как бы хотелось увидеть это в исполнении набоковского пера более выпукло, объемно, законченно, но отчего создается впечатление, что этот герой автору как будто и не важен или же он предлагает дописать его образ читателю самостоятельно - у Набокова ведь всегда такие умные и образованные читатели...

4/5 Возвращаясь на минутку к заглавию книги: "Дар" - это ведь не только новая книга, которую собрался писать Федор. Дар - это то мастерство и талант, которым набоковская проза пленяет поклонников уже долгие, долгие годы...

То ли рецензия, то ли призание в читательской любви. Нелюбителям субъективности и злоупотребления местоимением «я» в отзывах – не читать.

«Дар» для меня оказался наиболее совершенным, наиболее поглощающим, наиболее сложным – и композиционно, и стилистически – из всех произведений Набокова «русских лет» (на данный момент мной прочитаны все романы и повести этого периода). Думаю, не погрешу против истины, если назову этот роман жемчужиной русского модернизма.

Отзыв Владислава Ходасевича на обложке книги довольно точен:

Щедрый вообще, в «Даре» Сирин... решил проявить совершенную расточительность. Иногда в одну фразу он вкладывает столько разнообразного материала, сколько другому, более экономному или менее одаренному писателю, хавтило бы на целый рассказ.

Это действительно так. Многослойность, многоплановость, многосюжетность – характерные черты «Дара». Этот роман – словно огромное дерево с густой кроной: множество человеческих судеб, множество разных историй вплетаются в основной сюжет, отрастают от него отдельными ветками и веточками, листьями и листочками – а кое-где это лишь набухшая, так и не раскрывшаяся почка. А всё вместе это представляет собой настолько органичное и совершенное творение, что оторваться от чтения – чтения непростого, нередко заставляющего возвращаться на несколько страничек назад – невозможно.

Автобиографические моменты в романе очень интересны, я очень люблю вот это присутствие самого автора в книгах. Набоков вообще любил внести в свои произведения хоть толику автобиографичности, а «Дар» и вовсе считается автобиографическим романом. Я уже несколько месяцев параллельно с книгами Набокова читаю его биографию ( Владимир Набоков. Русские годы - Брайан Бойд ), и мне особенно интересно улавливать в сюжете это авторское «я». Знаю, многие читатели обвиняют Набокова в язвительности, мизантропии, резкости в отношении несимпатичных ему людей и неприглядных человеческих черт. Но для меня все это меркнет перед его отношением к людям любимым, близким. Какой великолепный образ отца в романе, какая глубокая сыновья любовь! Ну а если знать биографию писателя, то читать это можно было не иначе как с комом в горле.

Роман в романе – глава четвертая, художественная биография Чернышевского «от Набокова» – мне был особенно интересен ввиду того, что уже перечитано было «Приглашение на казнь», уже известно было, кто послужил прототипом для образа Цинцинната, уже прочитано было и кое-что из критики по этому поводу. Было интересно читать «Дар» практически сразу после «Приглашения», сравнивать образы набоковских Чернышевского и Цинцинната. Литературная критика, кстати, в этом вопросе меня только запутала: на распространенное мнение большинства о том, что это язвительная сатира (что и читателю вроде бы более очевидно), другие парируют утверждением, что здесь речь скорее идет о симпатии и жалости.

С другой стороны, лично мне это не кажется главным, мне видится в биографии Чернышевского прежде всего творческий манифест Набокова, выступающего против непременного служения музы каким-то социальным идеалам, против воспитательно-морализаторской роли литературы, против недолитературы, литературы «низшего сорта», жертвующей эстетическими категориями во имя «высоких идей». Прекрасно помню, как когда-то меня, еще школьницу, поразило в творчестве Набокова именно это – как классическая литература может быть настолько «невоспитательной», ничего не навязывающей, ни к чему не призывающей и ничему не поучающей. Конечно, Набоков не уникален в своих творческих принципах, но для меня он был и останется первым писателем, читая произведения которого я получала то самое эстетическое наслаждение. Он научил меня этому, после знакомства с ним моя планка претензий к стилистике литературного произведения поднялась так высоко, что я сама этому порой не рада. При этом, конечно, ошибочно считать набоковские романы графоманией, лишенной проблематичности писаниной, искусством ради искусства. Просто некоторые читатели любят попроще – ближе к делу, так сказать, – но это не обо мне.

Наверное, я отвлекаюсь, но где же еще объясняться в любви к писателю, как не в отзыве на книгу, название которой – «Дар»?! Еще одно читательское обвинение Набокову, которое мне встречалось, – обвинение в тщеславии, осознании себя талантливым (да что там, гениальным! ) писателем. А мне это не претит, нисколько. Ну не всем же великим писателям, претерпевая тяготы и лишения, непременно должно писать в стол и умирать, не будучи признанными при жизни. На долю Набокова тягот и лишений тоже достаточно выпало. А как писатель он, ощущая силу своего гения и тонко чувствуя грань между литературой и ее подобием, был для себя и довольно жестким критиком – о чем и в «Даре» написано достаточно, а не только вот это

ты будешь таким писателем, какого еще не было, и Россия будет прямо изнывать по тебе, - когда слишком поздно спохватится...

в определенной степени равное, пожалуй, пушкинскому «Я памятник воздвиг себе...» У него был ДАР, он его осознавал, развивал, оттачивал, использовал, он был известен при жизни и оставил после себя внушительную подборку замечательных произведений. Спасибо, Владимир Владимирович, за Ваш дар!

P.S. Одно только плохо: после Набокова долго невозможно приступить к нормальному чтению других книг.