В четыре сорок из ЛЮБЕРЕЦ

– Работа, работа, – повторил задумчиво Боб. – Работа не волк.

Они подъехали к воротам и Боб высунул руку с пультом дистанционного управления.

– Сим-сим, откройся, – шутливо сказал он.

Они оставили машину недалеко от сарая. Гараж еще для нее не построили.

7

Аскет сел в шоколадную Девятку и, даже не взглянув в сторону Грека и Валентина, отъехал от магазина. Он повернул не налево, к Москве, а направо, в сторону лесов Подмосковья. Старый большой Мерседес выехал вслед за ним. Грек и Валентин решили разобраться с Аскетом. В конце концов, он просто надоел.

Шоколадная Девятка проехала километров десять и повернула назад, к Москве. Аскет передумал. Зачем заезжать в незнакомый лес и рисковать? С Кольцевой он свернул в сторону Люберец и проехал к озеру в Косино.

Голубой пикап уверенно ехал следом.

– Как только не ломаются такие древние машины, – подумал Аскет, глядя в зеркало над собой. – Ему, наверное, не менее двадцати лет, этому Мерседесу. Тут он увидел перед собой, метрах в тридцати, большую лужу, объехать которую не было никакой возможности: кругом было поле.

– Была не была, – сказал негромко Аскет и, чуть нажав на тормоз, как кошка лапкой, включил вторую передачу.

Дождь был два дня назад, а на дороге все еще было сыро. Поднимая снопы воды по сторонам, Девятка проехала до половины лужи и заглохла. Здесь яма, подумал Аскет, надо было брать правее. Нос машины скрылся под водой.

– Залило трамблер, – сказал Аскет и стукнул кулаком по рулю.

Голубой, двадцатилетней давности Мерседес, приближался.

Аскет открыл дверь и поставил ногу в черном лакированном ботинке в холодную, мутную воду. Передернув затвор автомата, он пошел вперед к озеру.

Недалеко от лужи Мерседес тоже остановился.

– Попался, – сказал Грек и открыл дверь.

Они молча пошли по полю за Аскетом. У Грека был пистолет ТТ, а у Валентина две гранаты. Они увидели, что Аскет дошел до берега и повернулся.

– Как только я выстрелю, сразу бросай в него гранату, – сказал Грек.

Валентин вынул гранату из кармана. Оставалось тридцать метров. Двадцать. Грек поднял пистолет и выстрелил. Аскет усмехнулся и откинул полу пальто.

– У него автомат! – закричал Грек и, вытянув вперед руку, выстрелил еще два раза. – Бросай гранату!

Короткая очередь пересекла грудь Грека наискосок, от правого плеча до левой ноги. Он прогнулся назад, потом замер и упал вниз лицом. Пистолет отлетел в сторону.

Валентин замер от страха. Но у Аскета заклинило автомат. Он дергал затвор и смотрел на Валентина, который выдернул чеку из гранаты и сделал шаг вперед.

Аскет побежал. Граната взорвалась в воде. Валентин побежал за ним, потом остановился и бросил вторую гранату, которая взорвалась метрах в пяти от споткнувшегося, как раз в этот момент Аскета.

Один лежал, а другой боялся к нему приблизиться и вернулся за пистолетом, валявшимся в траве недалеко от мертвого Грека.

– Где же он? – сказал Валентин, не увидев сразу пистолета. – Должен быть здесь. – Ах, вот он. – Пистолет лежал в трех метрах от стоящего Валентина. Он не успел сделать и шага, как увидел упавшую на пистолет тень. Оба почти одновременно бросились вперед, но никто не смог дотянуться до пистолета. Валентин откатился назад и ударил Аскета носком ботинка в живот. Быстро встал и шагнул к пистолету, но противник, превозмогая боль, схватил его за штаны. Валентин споткнулся и упал. Его пальцы совсем немного не могли добраться до рукоятки ТТ. Аскет подтянулся, снял с шеи автомат и, взяв его за ствол, ударил врага по голове два раза. Потом встал, поднял ТТ и выстрелил в голову Валентина, которую тот так и не поднял.

Целый час пришлось разбираться с машинами. Сначала надо было Мерседесом вытащить свою шоколадную Девятку. Хорошо хоть трос был. Потом убрать Мерседес с дороги, а он завяз и нельзя было сдвинуть его ни туда, ни сюда. Аскет включил заднюю передачу, вылез и стал помогать машине, упираясь в капот. Огромная машина не трогалась с места, а только буксовала. Пришлось поддомкрачивать сначала одно колесо, потом другое и искать щепочки и веточки, чтобы хоть что-нибудь подложить под задние колеса, увязшего на поле голубого Мерседеса. За это время высох трамблер на Девятке и она как миленькая завелась, но мощности не чувствовалось.

Перед выездом на Люберецкую трассу, Аскет остановился, открыл капот и осмотрел провода высокого напряжения.

– Все нормально вроде, – подумал он. Но и по асфальту машина же желала разгоняться.

– Кое-как доехал Аскет до гостиницы в Люберцах. Необходимо было срочно отдать долг десять тысяч долларов. Он постучал в номер.

– Кто?

– Это я, Аскет.

– Заходит! Принес долг?

– Да, Филипп, я принес долг, – сказал Аскет, обращаясь за столом.

– Хорошо, что ты принес сегодня, завтра было бы поздно, – сказал второй. Это был Зураб.

– У вас я ничего не брал.

– А ты не груби, не груби, щенок, – сказал Филипп. – Мы объединились, – он показал на Зураба.

– Ты не обижайся, – сказал Зураб, – просто деньги очень нужны.

– Деньги всем нужны, – протянул Аскет, принимая от Зураба бутылку немецкого пива.

– Послушай, Аскет, – сказал Филипп, – нужны деньги. Срочно. Понимаешь, срочно.

– Сколько?

– Много.

– Так ведь я же отдал вам свой долг.

– Послушай, друг, – сказал Зураб. – Кто-то взял машину…

– Машину? – удивился Аскет.

– Машину денег! Ты понял?

– А я при чем?

– Услышишь что-нибудь – сразу сюда.

– Я не понял, что я должен услышать?

– На еще бутылку пива. Хочешь? – Зураб протянул ему пиво.

– Та же марка? – Аскет посмотрел на этикетку.

– Да какая разница? Немецкое пиво все хорошее, – сказал Зураб. – А узнать ты должен, кто ограбил инкассаторский Мерседес с деньгами.

– А денег-то много было?

– Много. Очень много, – сказал Филипп. – Поможешь, получишь новую тачку.

– Какую? – Аскет сделал глоток.

– Видел у меня около дома стоит, – Филипп зашел за стойку бара, которая была в этом шикарном номере.

– Шевроле-блейзер?! А он новый?

– Абсолютно.

– А хочешь, получишь двадцать пять штук, – сказал Зураб. – А машину я возьму. – Он засмеялся.

– Да вы что, в самом деле, я ведь не Шерлок Холмс! Как я найду.

– Не один ты будешь искать. Не думай, – сказал Зураб. – Многие будут искать.

– Мы скажем тебе одну очень важную… – Филипп задумался коктейль в шейкере.

– Улику, – подсказал Зураб.

Дело в том, что Алик, ребята которого обменяли БМВ на Мерседес, на котором тогда ехали Сэр и Боб, позвонил через несколько дней после сделки с кокаином Филиппу и попросил:

– Продай Мерседес.

– Левый?

– Да. У тебя же есть канал.

– Есть.

– Тогда мои ребята пригонят его тебе сегодня утречком.

– Пусть приезжают.

Дом у Филиппа был в Битце, на юге Москвы.

Когда подъехал Ваня Подсолнух на инкассаторском Мерсе, Филипп играл в гольф.

– Лучше бы он играл в настольный теннис, – сказал Подсолнух, – а то теперь ходи за ним по всему полю.

Филипп прекрасно знал, на какой машине перевозились деньги, которые должна была взять его группа. Этот черный джип снился ему по ночам несколько раз.

Он сказал охраннику, с которым в этот ранний час занимался игрой в гольф, чтобы посмотрел в бинокль. Надо было тренироваться, ибо часто деловые встречи с важными людьми проходили теперь на поле для гольфа.

– Кто там? – Филипп ударил клюшкой по мячу и повернулся к охраннику.

– Мерседес, господин Филипп.

– Какой Мерседес?

– Тот самый, – растягивая слова сказал охранник удивленно.

– Я тебе сейчас клюшку об шею сломаю, – сказал Филипп серьезно.

Он рассказывал охране несколько раз о том, что черный Мерседес снится ему по ночам. Филипп подумал, что охранник шутит.

– Да правда, – охранник протянул бинокль Филиппу. – Посмотрите сами, пожалуйста.

Филипп взял бинокль и чуть не присел от удивления. Перед ним был его ночной призрак.

– Посмотри, Ваня, – сказал парень, приехавший на второй машине, чтобы было на чем отвезти всех назад. – Филипп сам бежит сюда.

– Наверно, утренняя пробежка, – Ваня закурил.

Филипп по сотовому вызвал Зураба и еще одного специалиста. Было точно определено, что это именно тот Мерс, который вез деньги из банка.

А история про мальчиков Филиппу была уже известна. Теперь он попросил Подсолнуха вспомнить их лица.

– Да нет, откуда, темно же было, – сказал Ваня. – Еще голос, может быть, я вспомнил бы. Да нет, и то вряд ли.

– Но Мерседес-то без денег бы? – Филипп улыбнулся.

– Что? – Ваня вытаращил глаза.

– Я шучу. – Филипп внимательно посмотрел на Ваню Подсолнуха.

– Кто бы предложил тебе этот Мерседес на продажу, если бы в нем были деньги? Ваня убрал руку Филиппа со своего плеча.

– Но этих пацанов надо найти. Что-то они должны знать, если у них была эта машина.

– Так где их искать? – Ваня прикурил новую сигарету от предыдущей.

– Ну, если они повернули на Волгоградский проспект, значит, где-то там. Как ты думаешь?

– Может быть. А может быть и нет. Просто они хотели прорваться в Москву в этом месте.

– Жаль, что ты их не рассмотрел. – Филипп взял стакан мандаринового сока, разбавленного наполовину газировкой, который принес из дома охранник на серебряном подносе. – Будешь? – На подносе стояли еще два стакана.

– Спасибо, нет.

– Как хочешь, – Филипп поставил стакан. – Если все будем искать, может найдем.

– И вот теперь поручение было дано также Аскету, приехавшему отдавать долг. Когда он услышал, что искать надо двух пацанов, то даже не вспомнил Боба и Сэра. Видимо, сразу не сложилось в одну картину: огромная сумма денег и не новый Форд, на котором приезжали ребята. Озарение пришло позже.

Аскет вышел, тронулся, а машина опять не едет. Он остановился и открыл капот.

– В чем же тут дело? – сказал он вслух. Потом достал из бардачка книжку и посмотрел, правильно ли стоят высоковольтные провода. – Один, три, четыре, два, – посчитал Аскет и хотел закрыть капот, так как провода стояли правильно, по книге. Но прикурив сигарету, он решил проверить еще раз. И оказалось, что считать надо было против часовой стрелки. Поменяв второй и третий провод местами, Аскет сел за руль. Машина как зверь бросилась на дорогу и на третьей скорости дала сто двадцать километров.

Включив сразу пятую, Аскет подумал про Боба и Сэра, которых он несколько часов назад кинул на десять тысяч долларов.

– Если бы это были они… – не договорив он удивился своей же мысли. И ту же понял, что это правда. Он был уверен, что это такая же правда, как то, что считать высоковольтные провода в Девятке надо против часовой стрелки.

Отец Боба не знал, что делать. На какое число заключить сделку: на двенадцатое или на тринадцатое? Оставался один день, нужно было решать. И Серов Александр Демьянович взял сотовый телефон и позвонил в Гонконг, чтобы сделка на пятьсот миллионов долларов была заключена на двенадцатое число.

– На сколько?! – ужаснулся маклер. А может он и не ужаснулся, а это только так подумал Александр Демьянович, потому что сам он чувствовал себя довольно неспокойно.

– На пятьсот миллионов долларов, – повторил Александр Демьянович и сказал пароль, подтверждающий, что приказ отдает именно он, Александр Демьянович Серов и, что очень важно, по собственной доброй воле.

Все. Фьючерсная сделка была совершена.

8

Сегодня двенадцатое мая. Серов не стал подниматься в офис, а остался в машине на стоянке. Он открыл стекло, нажав кнопку стеклоподъемника.

– Охранник! – крикнул он.

Подошел Миша.

– Что, господин Серов? Колесо опять спустило? – Охранник стоянки осмотрел колесо блейзера.

– С колесами все в порядке, – усмехнулся Александр Демьянович и посмотрел на часы, которые были на левой руке, потому что ссадина давно зажила. – Принесите мне, пожалуйста, Михаил, завтрак из Макдональдса. Ну, если тебе не трудно, разумеется.

– Мне не трудно, – сказал Миша, и хмуро добавил: – Полтинник.

– Хорошо, будет тебе полтинник и, может быть, даже больше, – и банкир хотел закрыть окно.

– Александр Демьянович, – сказал Миша, – вы в своем репертуаре.

– А что такое? – не понял Серов.

– Ну чего, чего, неужели непонятно, что у людей нет лишних денег? Или опять у вас с собой нет наличных?

– Есть, – банкир протянул стольник.

– Чего вам брать?

– Возьми что-нибудь на полтинник.

– Пирожок с вишней брать?

– А он там есть?

– Если будет.

– Возьми.

Когда охранник принес завтрак, банкир закрыл окно и посмотрел на часы. Оставался всего один час и цена на акции на гонконгской бирже будет известна.

Цена пакета из десяти акций была двадцать долларов. Если на день расчета пакет будет стоить двадцать пять долларов, то заработок с пятисот миллионов долларов составит двадцать пять процентов, то есть сто двадцать пять миллионов долларов. Если одна акция упадет в цене на десять процентов, проигрыш банкира Серова составит двадцать пять миллионов долларов.

Александр Демьянович съел все, а времени прошло всего двадцать минут. Он включил приемник, вынул, вынул коробку настоящих гаванских сигар из бардачка и понюхал одну.

Оставалось всего десять минут до звонка в Гонконг, когда на стоянку перед банком влетел огромный джип с темными стеклами. Это были представитель преступной группировки Бабка и его напарник Клык.

– Вот он! – крикнул Клык.

– Ты думаешь, я не вижу? Впрочем, ты прав: вот он!

– Что вам сейчас нужно? Я занят, – сказал Серов, когда Бабка и Клык бесцеремонно влезли на заднее сиденье его блейзера.

– Ты чё, Серый, заблудился, что ли? – сказал Клык.

– Прекратите!

– Мы вам звоним, звоним, а вы тут, – сказал Бабка.

– Это ваше любимое место для размышлений? – спросил миролюбиво Клык.

– Скажите своему другу, – сказал Александр Демьянович, – чтобы он закрыл рот.

– Я те щас закрою, не только рот, денежный мешок, – сказал Клык.

– Тихо, тихо, друзья мои, – сказал Бабка, – не надо ссориться.

– Я не могу понять только одного, – сказал банкир нервно, – как я смог согласиться сотрудничать с вами.

– А вы согласились? – Бабка пристально посмотрел на банкира.

– Что? – Серов медленно повернул голову назад.

– Как говорится, – Клык взмахнул руками, – ручки-то, вот они.

– Сегодня утром мы зашли за вами, – сказал Бабка. – И, так как вас не было, решили заглянуть в сейф. Не в тот, который дома, а в тот, который находится в гараже.

– В гараже? – спросил Александр Демьянович.

– Да! – заорал Бабка, – а вы ничего об этом не знали?

– Вы зверь, банкир, – сказал Клык. – У вас, что, комплекс человеконенавистничества?

– Двое наших товарищей потеряли руки, – сказал Бабка.

– Они сразу вместе полезли? – спросил Серов.

– Он еще шутит.

– Юморист.

– Как вы догадались, где сейф?

– Против лома нет приема, – сказал Клык и согнул руку в локте.

– Когда второй человек полез в ваш зубастый сейф, Клык держал створки ломом, – сказал Бабка, – но не удержал. – Три человека держали, чтобы, наконец, взять папку с документами.

– Зачем лазите по моему дому? – раздраженно спросил Александр Демьянович Серов.

– Это наша работа, – сказал просто Бабка. – Значит, вы ждете звонка?

– Нет, – Серов закурил сигару, – не жду.

– Ну, вы бросьте, бросьте, мы все знаем. – Дайте и мне сигару. Бабка протянул руку.

Серов взял из коробки сигару и двумя пальцами передал назад.

– Я бы мог сам взять из коробки? – сказал Бабка.

– Он боится, что мы возьмем лишнего, – сказал Клык.

– Какого еще лишнего? черт бы вас побрал.

– Да что с ним говорить, – Клык махнул рукой.

– Дайте сигару моему товарищу, – сказал Бабка, – неужели так трудно понять элементарные правила приличия?

Банкир взял из коробки еще одну сигару и передал ее назад. Потом не удержался и посмотрел на часы. Оставалось пять минут.

– Понятно, – сказал Бабка затягиваясь. – Кхе, кхе, кхе, – он закашлялся.

– Плебеи, вам бы Приму курить, а не гаванские сигары, – сказал раздраженно банкир.

– Понятно, – опять сказал Бабка, вы сами должны позвонить в Гонконг. Когда? – он взглянул на свои часы фирмы Ориент. – Без пяти двенадцать. В двенадцать, что ли?

Банкир промолчал.

– А вы понимаете, что вы нарушили договор с серьезными людьми. Вы понимаете, что сейчас будет? Фьючерсную сделку надо было заключать с расчетом завтра, а не сегодня. Потому что сегодня курс акций будет восемнадцать долларов за десяток, а завтра двадцать пять. Подвожу итог: сегодня вы проигрываете пятьдесят миллионов и за завтра потеряете сто двадцать пять миллионов, то есть сто семьдесят пять. Десять процентов ваши, а остальные будут наши.

– Значит, ты должен, брат, – сказал Клык, – сто пятьдесят семь с половиной миллионов долларов.

– Где ты считать научился? – спросил спокойно банкир. – В школу, наверно, не ходил. – И продолжал: – А если вы, ну или ваши там начальники, как их там? меня обманули. Вы понимаете, что сейчас будет? Если я сейчас позвоню и окажется, что пакет из десяти акций стоит двадцать пять долларов, а завтра акции опять упадут – и может быть, даже ниже двадцати – то, значит, я выиграл. А мог бы проиграть. Если будет как я рассчитал, выходит вы хотели меня полностью разорить. Ведь сумма денег, которыми я имею возможность распоряжаться всего пятьдесят миллионов долларов. Пятьдесят, а не пятьсот. Падение курса всего на десять процентов и конец! Конец мне, конец всем людям, связанным со мной, всем акционерам.

– Нас это не интересует, – сказал холодно Бабка. – Вам было сказано заключать сделку на тринадцатое, а вы нарушили договор. Возможно, другие люди проиграли из-за вас больше.

– Вы не понимаете, о чем говорите, – огрызнулся банкир и открыл окно. – Михаил! Принеси кофе, пожалуйста.

– Сколько? – крикнул, не подходя охранник автостоянки Михаил.

– Три.

– Мне двойной.

– И мне тоже.

Михаил быстро принес три чашки кофе и ушел в свою будку. Он вынул сотовый телефон и набрал номер.

– Да, здесь, – сказал Миша и быстро убрал телефон.

Отхлебнув маленький глоточек, Серов тоже набрал номер. Он поставил на панель чашку и взял из пепельницы дымящуюся сигару.

– Ну что? – спросил грустно Бабка.

Александр Демьянович не ответил. Он услышал в трубке:

– Двадцать пять на бригантине.

– Что? – не понял банкир. – Ах, да! – Тут он вспомнил: На Бригантине – это был пароль маклера.

Серов сложил крышечку телефона, убрал антенну и сказал:

– Через пять минут надо позвонить еще раз.

– Зачем?

– Необходимо подтверждение, – Александр Демьянович взял чашку с дымящимся кофе и сделал еще глоток, получившийся слишком большим. – О, черт, я обжегся!

– Ты даже не знаешь, как ты обжегся, – сказал мрачно Клык. Он тоже держал в руке чашку кофе и ждал, когда он остынет.

– Как жаль, что девяносто процентов надо отдавать этим идиотам, – подумал банкир, – это ведь сто двенадцать с половиной миллионов долларов! Ни за что.

Он опять набрал номер телефона своего агента на гонконгской бирже. Рука его потянулась к чашке кофе, потом опустилась вниз к дымящейся сигаре, потом опять поползла вверх и остановилась в нерешительности между ними.

– Двадцать пять, на бригантине, – услышал банкир опять.

– Рипит ит, плиз, – быстро проговорил банкир.

– Двадцать пять, на бригантине.

Серов убрал телефон в грудовой карман темно-желтого пиджака, а Бабка в это время подал ему через плечо черную папку.

– Что это еще? – спросил банкир.

– Это ваше отречение, – сказал Бабка.

– Если вы хотите, что мы убили вас сразу, подпишите все бумаги, – сказал Клык.

– А что это за бумаги?

– Отречение от акций, которые вы только что купили.

– Глупцы! Просто так это невозможно. Это вам не сто тысяч долларов.

– Не твоя забота. Подписывай, что отказываешься от всего. Здесь все бумаги подготовлены. Посмотри, – Бабка зажег спичку, чтобы раскурить окурок сигары.

– Да подожди, – сказал Клык, – может дядя помучится хочет? Пусть выбирает.

Банкир бездумно перелистал бумаги.

– Делайте, что вам говорят, и мы устроим вам самоубийство.

– Мы можем даже дать вам пистолет, и вы на самом деле совершите самоубийство.

– Спасибо, – сказал банкир и сделал большой глоток уже остывшего кофе. – Не выбрасывайте сигары. Возьмите их себе.

– Вы, кажется, рекомендовали нам Приму, сударь, – сказал Клык. – И вы думаете…

Александр Демьянович повернул голову и в окно своего блейзера увидел, что к машине быстро идут четверо.

Клык открыл дверь, выпрыгнул и побежал. За ним выпрыгнул Бабка и кинулся к своей машине, стоящей рядом. Он открыл дверь, присел и дернул автомат, лежащий под сиденьем водителя. Но ремень за что-то задел. Бабка дернул еще пару раз и оглянулся. Четверо были уже совсем близко. Он побежал. Тяжелый бронежилет мешал. Одни из преследователей остановился, откинул полу длинного пальто и поднял помповое ружье, Бабка оглянулся. Первый же выстрел снес ему полбашки.

– Ваня, – сказал один из четверки, – второй уходит.

Ваня вынул из кобуры под мышкой пистолет с оптическим прицелом и положил ствол на левую руку. Раздался звонкий щелчок, кровь брызнула вверх, голова разлетелась, и Клык, уже почти добежавший до угла дома, за которым можно было бы спрятаться, упал.

Группировка Алика, который продал чемодан кокаина объединенной группировке Филиппа и Зураба, уничтожила конкурирующую банду, которая несколько дней назад произвела налет на казино Три Мушкетера, принадлежащее Алику.

Этот самый Бабка, которого сейчас убили, сначала зашел в казино, как игрок. Как обычно его сопровождал Клык. Снаружи, на трех автостоянках, окружающих казино, в машинах сидели еще десять человек. Они должны были забросать гранатами машины игроков, которые здесь стояли, и убить и ранить несколько человек, когда они побегут из двери казино. Сигнал к началу операции должен был дать главарь банды.

Молодая красивая дама, сидящая за столом, где крутилась рулетка, поставила пять тысяч долларов на цифру двадцать семь.

– Всё? – спросил крупье.

– Нет, не все, – и поставила по пять тысяч еще на четыре цифры, окружающие цифру двадцать семь, чтобы исключить случайные отклонения.

Крупье, молодая девушка, запустила шарик. По национальности она была чукча, хотя все называли ее японкой. Недавно эта девушка стала крупье, а до этого танцевала с стриптиз-баре этого же казино.

– Если она выиграет, – подумал Бабка, который тоже поставил двадцать долларов на этом игровом столе, то получит в тридцать шесть раз больше. Сто восемьдесят тысяч долларов. Неужели это возможно?

Сигналом к началу операции должен был стать возглас:

– Шулера!

Выпала цифра тридцать пять.

Дама, поставившая двадцать пять тысяч долларов, встала и сказала громко:

– Шулера!

Бабка не удивился, потому что знал – это была Патриция – главарь их банды.

Он встал, вынул пистолет, которые ему удалось пронести в казино и застрелил молодую чукчу.

Два охранника бросились к месту происшествия, завизжали дамы.

Клык стал быстро собирать из частей, рассованных по разным местам его костюма, автомат Узи.

Но охранники успели раньше. Бабка только что застрелил толстого господина в черном галстуке. В следующее мгновение пистолет вылетел из его руки. Охранник выбил его точным выстрелом. Другой охранник казино пристал дуло нагана ко лбу Клыка. Уже бежали в этот зал другие охранники.

– Я это возьму, – сказал охранник и вырвал из руки Клыка небольшой автомат.

Патриция стояла сзади. Она открыла сумочку и сунула туда руку. Прохлада блестящего нагана согрела ее душу. Не говоря ни

слова, дама сделала два шага вперед и выстрелила сквозь изящную сумочку сначала в одного охранника казино, потом в другого.

Охранники были в бронежилетах, но тефлоновые пули, которыми был заряжен пистолет госпожи Патриции, пробили металлические пластины.

– Собери бабки, – сказал Бабка, обращаясь к Клыку.

– Что? – не понял тот.

– Ты че глухой? Бабки собери со стола. Быстро!

Заветное слово многих людей стало уже давно кличкой этого жестокого господина.

– Ах, бабки! – опомнился Клык и собрал зеленое сукно, на котором оставалось множество фишек разного достоинства, за четыре угла.

– Ты че совсем тупой. Кто же нам потом обменяет эти фишки?! – И Бабка показал в сторону кассы, где клиенты меняли деньги на фишки.

Но туда уже бежала охрана. Клык дал очередь, Бабка повернулся и, положив правую руку с пистолетом на левую, расстрелял целую обойму по охранникам казино, бегущим с другой стороны.

– Уходите, я останусь здесь, – сказала Патриция.

– Вас видели.

– Никто ничего не видел в суматохе. – И тут она увидела, что молодая девушка в белом платье пристально смотрит на нее. Бабка тоже повернул голову в сторону девушки.

– Застрели ее, – сказала Патриция.

Бабка выстрелил, но парень в черном смокинге успел заслонить девушку. И после выстрела упал к ее ногам, обливаясь кровью. Бандит выстрелил уже два раза, упала девушка, раненая в плечо. На белое платье потекла кровь.

Патриция смешалась с мечущейся толпой. Она не хотела рисковать и пробиваться из казино в случае оцепления его милицейским спецназом.

Бабка и Клык добрались до кассы, но работники успели закрыть сейф с выручкой.

– Вы ща у меня понесете этот сейф на себе, в натуре¸ сытые коровы, – сказал Клык.

А надо сказать, что в большой комнате было пять женщин и два мужчины. Один парень улыбнулся. Клык быстро подошел к нему и ударил пистолетом в лицо.

– Чё лыбишься?! – заорал он.

– Этот сейф не переносной, – закричали кругом.

Бабка стоял у открытой двери и смотрел в коридор. Он выстрелил несколько раз, перезарядил пистолет и сказал:

– Ладно, уходим.

Они спокойно вышли из казино. На стоянках на стоянках взрывались последние гранаты и все оставшиеся в живых охранники казино были тут.

Машина была цела, но за их джипом с темными стеклами стоял охранник и, держа в руке пистолет, внимательно смотрел за происходящим.

– Ну как? – спросил Бабка, когда они с Клыком подошли к машине.

– Двоих я смог снять, – сказал парень и осекся.

– Ну и хватит с тебя, – сказал Бабка, а Клык выстрелил из Узи этому охраннику казино в живот.

Джип проехал мимо горящих машин, вырулил на малую дорожку и на перекрестке скрылся из глаз.

Патриция тоже спокойно вышла из казино, села в свою голубую машину, закурила длинную сигарету и включила зажигание.

Все охранники были заняты перестрелкой с отъезжающими на своих машинах налетчиками.

Спецназ не успел вовремя приехать не место происшествия.

Александр Демьянович Серов почувствовал, что он очень устал и не в состоянии вести блейзер. Подниматься в банк он тоже уже не планировал.

– Михаил! – рявкнул он, открыв окно.

– Что, Александр Демьянович? – охранник автостоянки подошел и посмотрел на клиента. – Вас не задело?

– Спасибо, нет. Вы сколько здесь получаете?

– Здесь? – Миша положил руку на крышу машины. – Да не мало, в общем-то. Официально баксов триста…

– Сколько? – Александр Демьянович прищурился.

– Ну двести пятьдесят. Да так еще калым бывает кой-какой.

– Какой калым?

– Ну колесо кому-нибудь накачать или сменить, может еще чего.

– Мне нужен личный водитель. Хочешь иметь такую работу?

Михаил осмотрел машину.

– Так ведь… я не против. Может быть даже я мечтал бы иметь такую работу. – Миша улыбнулся. – А сколько вы мне будете платить?

– Сколько скажете, столько и будет.

– Сомневаюсь я что-то.

– А вы не сомневайтесь. Назовите вашу цену.

– Сейчас я подумаю.

– Что тут думать, говорите смелее. Ну.

– Сейчас, сейчас… Как бы вас не обидеть.

– Вы лучше о себе думайте. Не упускайте своего счастья.

– Три тысячи долларов, – сказал Миша и посмотрел в глаза банкиру.

– Мы не в Америке, – автоматически отреагировал банкир, – такие деньги платят только в Америке.

– Извините, банкир, но ведь вы сами предложили мне назвать цену.

– Хорошо. Две с половиной. Если согласны, садитесь в машину.

– Я согласен, – и Михаил побежал вокруг большого капота блейзера.

Он сел рядом с Серовым.

– Не сюда, за руль садись.

Михаил опять побежал вокруг машины, открыл дверь и сказал:

– Прошу вас, господин банкир!

Серов не стал выходит из блейзера, а, так как эта машина просторная, передвинулся вправо на пассажирское сиденье и сказал:

– Садись за руль и поехали.

– Куда?

– Домой.

– Зачем вы меня просила назвать цену, если не дали мне столько, сколько я просил? – спросил Миша, выезжая на дорогу.

– Я вас просил назвать цену для того, чтобы снизить ее. Что вы не чувствовали себя обязанным мне. Чтобы вам лучше было, понимаете, – банкир улыбнулся.

– Значит надо было просить больше.

– Вы и так попросили больше.

– Курить можно в вашем присутствии?

– Да, курите. Я-то ведь курю в вашем присутствии.

– Простите, господин банкир, я забыл одну вещь. Я забыл предупредить начальника охраны, что больше не работаю на стоянке.

– Разве вы там один? Наверное, есть кому дежурить и без вас.

– Да, конечно. Но предупредить все-таки надо. Разрешите развернуться?

– Плохая примета, возвращаться – сказал банкир. – Позвоните.

– Что?

– Просто позвоните и всё.

– Позвонить? А у вас есть телефон?

– А у вас?

– У меня нет, – сказал Михаил, хотя в его кармане был сотовый телефон. Он незаметно покосился на банкира.

– Возьмите мой, пожалуйста.

Они уже почти доехали до загородного дома Серова на Рублевском шоссе и вдруг Александр Демьянович передумал.

– Поехали в ресторан, – сказал он. – Надо все-таки немного расслабиться.

– Куда? – спросил шофер. – В ближайший кабак с девочками?

– Вы имеете в виду стриптиз?

– Да.

– Стриптиз сейчас везде есть. Давайте в Прагу.

– Но ведь это очень далеко отсюда, – хотел сказать Миша, но не сказал, а молча пропустил пару машин, пересек сплошную линию и поехал в ресторан Прага.

– Музыку? – спросил шофер.

– Пожалуй, – сказал банкир.