Тени между нами

Я хочу его ударить. Или поцеловать. Или бросить остатки торта ему в лицо

– Ты убила его! – Откидывает голову назад, смеется и смеется. И я понимаю, что мне ничего не грозит. Как иначе, если ему так весело? Я могу все отрицать. Защищаться. Но Каллиас не дурак. Пусть у констебля недостаточно доказательств, чтобы меня осудить, но Каллиас понял правду. – Мне сейчас хочется повторить этот подвиг, – говорю я, глядя на него. Каллиас держится за ближайшую полку, пытаясь отдышаться. Успокоившись, он подходит ко мне и обхватывает мое лицо руками в перчатках. – Моя маленькая бунтарка. А с тобой нужно считаться, не так ли? О, скажи, что ты выйдешь за меня, Алессандра! Я в замешательстве сглатываю. – Ты не собираешься меня повесить? – Повесить? – повторяет он, опуская руки. – Этот человек тебя унизил, Алессандра. Честно говоря, ты избавила меня от необходимости выследить его и убить самостоятельно. – Но… – Я тебя прощаю, – просто говорит он. Я моргаю. – Вот так? – Вот так. Что угодно ради моего друга.

Оставляю тебя с твоим рисованием. Но найди меня, если решишь, что тебе нужна модель. Обнаженная или нет. – Он подмигивает мне, прежде чем уйти.

– Ты сыграл бы для меня? – Ты любишь музыку? – Думаю, твоя мне бы понравилась

Поэты говорят, добродетель женщины дороже рубинов. Полагаю, король ценит тебя больше всех драгоценных камней в мире вместе взятых. Я бы вел себя именно так. И он уходит, исчезая из поля зрения. Я стою и смотрю ему вслед, борясь с вихрем эмоций. Поэты могут болтать, что им угодно. Ценность женщины определяется не тем, что у нее между ног, а тем, что у нее в голове.

Разве все мы поначалу не привлекаем друзей пустяками? Истинные узы развиваются после того, как раскрывается характер.

Ты как никто заслуживаешь этот слизеринский роман.

или ее части без согласия издателя является