Яблоки в карамели. Собрание лирических стихотворений

В этой книге полностью сохранены авторский стиль и пунктуация, примечания и сноски, авторские названия стихотворений

Автор также несет полную ответственность за все фотоматериалы и иллюстрации, отзывы читателей, представленные в этой книге. Автором использованы уникальные фотоматериалы и рисунки из личного архива семьи

Обложка книги – фото из личного архива автора.

апрель 2018.

© Светлана (Лана) Анатольевна Астрикова-Макаренко, 2019

ISBN 978-5-4490-8051-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Яблоки в карамели

 
Яблоки в карамели. Лис где то – в устье сада.
В дельте. И облетели розы – у винограда.
И обметало губы, и обмелело сердце..
Ангел он – тонкогубый. Ластится. Не согреться.
Врет. За щекой орехи. Лис где-то в устье сада.
А на краю постели —
ветер Эдема.. Хладом!
 

Пятак Харона

 
Надо привыкнуть. Орех за щекою.
Ангел исправит дефект.
Яблоки сгнили, и хвоей сухою
Пахнет смешной диалект…
Запах у строф?! Не бывает такого!
Радуга мнется в кулак. Надо привыкнуть.
Серебряно – слово. И у Харона пятак.
В потной ладони…
 

Трав предерзостных…

 
И трав предерзостных последний сладкий вкус…
Как горек он! Твои дрожали губы… И звон колоколов,
И эти трубы. Из серебра. И ангел, что влюблен…
Он ошалел. Он сжег себе плечо. Он просит записать.
Легко диктует
Прощает он. Смеется и ревнует. К двум апельсинам, солнцу,
Давний сон. Баута, маска, карнавал,
и кружево венисское в разрезе
Кинжала… И забытые стихи.
Ты их в гондоле нежно напевала…
Открыв чужой планшет…
 

Домушник. (Карты Таро)

 
Этот твой почерк. Твои троеточия.
Любишь морочить.
Я словно в дыму.
И за плечо перекинул суму.
Карты Таро
Угадали все точно…
И под ногами – солёный песок, волны барашки
Осколки ракушек…
Снова целую прохладный висок.
Крадучись, как подуставший
домушник, ставлю тавро на изгибе бедра…
Так. не касаясь, слегка, словно ветер…
Троя пропала.
Дидона сожгла три Карфагена.
Все просто на свете:
Где – то есть – Ты.
И твой почерк… без строф……
 

Яблоневый дым

 
Яблоневый дым и сад притихший.
И оглохла мутная река.
Я к тебе пришёл издалека,
Сотню лет не евший и не пивший.
Я присел на змия
Как скамья вяленая кожа.
В сухостое, в искрах
От костра звучит простое
Слово, позабытое вчера.
Я к тебе пришел издалека.
В яблоневый дым, в туманов устье,
В серебро сентябрьское грусти
Только подчервленное слегка
Робостью строфы…
 

Дух полыни

 
Девочка, дух полыни… На ней настоян чай
И сентябрь – весь вышел, как старый вор
И угадан нежный простор
Между листьев. И утро – минет…
Стынет утро в просини дней
В мятно нежном колодце ночи
Вкус полыни у губ сильней
И в листах твоих – легкий прочерк…
 

В чужом раю

 
Мы так грешим. Кто это нам сказал?!
Мы делим жизнь на граны, доли, дозы.
И губы, что нежнее той мимозы,
Что в феврале украсила бокал
Из тонкого стекла. Мы так грешим,
Что не поднимем глаз.
В чужом раю. Он нарисован – льдами
Кто нам сказал, что Бог уже с нами?
Шипы срезает с роз, мятежных нас,
Крестя и балуя… И осеняя Словом…
 

Чертежи

 
И в рай не попадем, и не поднимем глаз
Чужие чертежи и сигаретный пепел
И воробей замерз, и день прозрачно – светел
И сочинил Катулл не святочный рассказ.
В нем ангелы юны в подлунной тишине
Погрешность чертежа из двух нулей – на минус
И в нем осенний дождь. И ты, слегка дрожа,
К дверному косяку с улыбкой прислонилась…
 

Пропащий Бог

 
Девочка, я – как пропащий Бог,
Клоун, пропахший плохим ликером..
Цезарь меня обзывает вором, а
Клеопатра дает глоток
Кислых жемчужин
И яблок прелых,
Бусин агатовых
Злую твердь
Ты не приходишь мне
Ужин греть,
Но я мечтать
О губах несмелых —
Не перестану…
Вовек и впредь!
 

Сапожок

 
Королева и девочка,
Полубогиня, ты, пальцы
Обжигавшая кофе,
Неважно разлуке, поверь!
За какою ты дверью,
и как отворяется дверь!
И какому ты молишься Богу,
Какой подмастерье,
Шьет тебе сапожок.
Не испанский – из замши дождей.¹
Прикоснись же ко мне!
Отвоюй, отлюби. И за гранью
Обжигавшая пальцы,
Вернись, и мне в сердце долей
Десять строчек простых.
О любви, что за нежною ранью
Рассвета…
 

Осенним маршрутом

 
…Молились какому-то богу.
Бродили осенним маршрутом…
Она не была босонога
И ела печенье с кунжутом.
Без сладости взгляд или слово —
Смятенье волос под губами.
И в осени нитью суровой
Прошитое, то, что меж нами
Сбылось. Не случилось. Остыло…
 

Ангел с зонтом

 
Подожди, родная, подожди!
Ластиком сотри незримый след
Карамельно – пряные дожди
Полчаса… И нестерпимый свет
Где-то ангел плящущий. С зонтом.
И второй, без трости и узла…
Кажется, вот этот серый дом…
И порог, где ты меня ждала…
 

Пилигрим

 
Зябну я в свитере, в дождевике,
Зонт пилигрима меня не прельщает!
Бог, тот опять сигарету ломает
Родинку трет, и на правом виске
Щепотью пальцев рисует морщину.
Ластик из облака прочь отогнал.
Лучше бы твой он портрет рисовал,
Корча забавно смешливую мину.
Зябкую ножку, округлость плеча,
Тень от реснички, подушечку пальца.
Снова была эта ночь горяча!
Снова слова не хотят растворяться
В серости дня. И в абсурде дождя!
 

Забытый сад

 
Забытый сад. Надгробный.
Август пышет игольчатою, тихой
Астрой в нем. Мы ничего, переживем, замрем
Хоть это и немного неудобно.
Замрем, голубка…
Выпьем облака.
Благую манкость их,
Навязчивую хрупкость.
И будет, как огонь твоя строка…
И нежность хрустнет в ней
Ореховой скорлупкой…
 

Мохито

 
Разрез на рукаве. Мохито.
Лайм. Трава. Она нежна.
Она садится рядом.
Она за воробьем следила
Взглядом.
И в облака отправила слова.
Их не шлифуя… Странен был обряд
Взлетели буквы к ангелам, ликуя,
А я – остался рядом.. Грунт ревнуя
К ее следам. К траве – ее наряд.
²
 

Кофейная пена

 
Стеклом и словом надрезая вены,
Забудь, пожалуйста, и осень, и весну!
И лист зеленый, что идет ко дну,
Скользя по облаку кофейной, нежной пены.
Как лист попал в фарфор?
Как осень в нем живет?
Томится в нем, пчелой, янтарной, и без жала…
И в лужице предутренней, как мед,
Все тает сахар льда, И будет мало
Мне взгляда и руки твоей……