Разные мнения древних авторов об «Апокалипсисе» противоречивы до такой степени, что граничат с абсурдом. Они убедительные, если рассматривать их отдельно. А взятые вместе – напоминают поиск лучшей версии. Афанаситы объясняют противоречия разными преданиями. Я объясняю противоречия измышлениями афанаситов, получивших задание состарить «Апокалипсис» на триста лет. Было, как минимум, две независимые школы, в которых сочинили историю «Апокалипсиса». Первая – условно Епифания Кипрского, вторая – Иринея Лионского.

В «Апокалипсисе» примерно восемь тысяч слов. Общее число древних рукописей 287. Какая вероятность сделать всем переписчикам орфографическую ошибку в одном слове, – например, в слове «светильник»? Иоанн Богослов увидел семь золотых светильников (Апок. 1: 12). Все пишут с ошибками. Здесь нет ничего удивительного. Вероятность сделать ошибку всем переписчикам в слове «светильник» исчезающе маленькая. Трое переписчиков споткнулись на одном слове. Причём не на каком-нибудь второстепенном. А на самом главном – на числе зверя. Согласно нынешнему тексту «Апокалипсиса», Иоанн Богослов зашифровал имя императора под числом 666. А они написали – 616, 646, 665. Это не орфографическая ошибка. Это злонамеренный подлог. Переписчик заранее знал это число, как день своего рождения.

По мнению Иринея (ум. 202), император Домициан (81—96) репрессировал Иоанна в конце своего правления. Епифаний (ум. 403), знавший наизусть сочинение Иринея, считает, что император Клавдий (41—54) репрессировал апостола.

Согласно Клименту Александрийскому (ум. 215), Николай был правоверным мужем. Он не изменял жене. Его дочери умерли девственниками. А сыновья чуждались разврату. Извратили учение ученики Николая, не понявшие своего учителя. Епифаний считает, что Николай был сексуальным извращенцем. Он сказал своим ученикам: «Если кто не придаётся каждый день похоти, тот не получит жизни вечной».

Иероним считал, что Василид (р. 125/130) был основатель гностицизма. А по мнению Епифания – сексуальный извращенец Николай, которого апостолы назначили диаконом.

«Василид же, от которого произошли гностики, жил в Александрии во времена Адриана» (Иероним¹). «Ещё эти гностики, люди, различно вовлечённые в обман Николаем, произросли в мире, как плоды горести» (Епифаний²). Они – дикие звери, скорпионы, порождения аспидов, пустые змеиные яйца. Учение Николая вызвало у Епифания тревогу, крушение. Он ощутил смрад, уязвление.

Иустин Философ (ум. 167), Ириней (ум. 202), Ипполит Римский (ум. 235), считали, что апостол Иоанн написал «Апокалипсис». Эти богословы не авторитеты для Дионисия Александрийского (ум. 264). Он назвал автором пресвитера Иоанна, одного из учеников Иисуса. Четвёртое «Евангелие» написано на хорошем греческом языке, «Апокалипсис» – на ломаном. Значит, эти книги написали разные авторы.

Дионисий не авторитет для Епифания и Иеронима (ум. 420): они считали, что апостол Иоанн написал «Апокалипсис». «Апостолы Иаков, Пётр, Иоанн и Иуда выдали семь посланий… Апокалипсис Иоанна столько содержит в себе таинств, сколько слов» (Иероним³). С Епифанием – понятно: он ошибается постоянно. А как понять Иеронима? Искушённый писатель, переводчик «Библиии», книг Оригена, он должен был увидеть разные стили «Евангелия» и «Апокалипсиса» и согласиться с Дионисием. Возможно, размышления «Дионисия» об «Апокалипсисе», – это размышления самого Иеронима, вставленные в уста Дионисия.

Автор «канона Муратори» сообщил, что апостол Павел взял пример с апостола Иоанна, написав послания к церквам. То есть он считал, как Епифаний, что апостол Иоанн написал «Апокалипсис» во времена императора Клавдия – очевидно, в 44 году, когда иудеи казнили его брата Иакова. Это якобы самая ранняя христианская книга. Самым ранним сочинением Павла учёные считают послание к Галатам, датируя его 48 годом. По мнению Иринея, Павел не мог взять пример с Иоанна. Тот написал «Апокалипсис» в 96 году, когда Павел уже умер.

Н. А. Морозов объявил противоречия этих авторов – измышлениями афанаситов, которые объявили, что Златоуст не является автором «Апокалипсиса»: они якобы всегда знали об этой книге.

«В сочинениях, приписываемых Сульпицию Северу, умершему в 421 году и действительно знавшему не только о существовании Апокалипсиса, но и о спорах относительно его автора, находится в книге „Священная История“ следующее место: „Тем временем Иоанна, апостола и евангелиста, сослали на остров Патмос, где тот, по открытии ему скрытых тайн, написал и выпустил святую книгу Апокалипсис, которая, однако, многими, по глупости или нечестию, не принимается“» (Н. А. Морозов).

Последние строки этой цитаты, по мнению Морозова, указывают на споры об авторе «Апокалипсиса» в начале V века. Споры являются доказательством того, что автора «Апокалипсиса» Иоанна Златоуста лишили авторских прав на эту книгу ещё при его жизни.

«Для Сульпиция, как сторонника государственной церкви, все, кто не признал решения собора, осудившего Иоанна (Златоуста. – С. Ш.) и приписавшего Апокалипсис легендарному ученику Христа, должны были действительно представляться или глупцами или нечестивцами. Так он и написал в своей книге» (Н. А. Морозов).

Морозов назвал точную дату написания «Апокалипсиса» – воскресенье 30 сентября 395 юлианского года: «Если бы против этой даты были целые горы древних манускриптов, то и тогда их всех пришлось бы считать подложными». Морозов уверен в том, что «Апокалипсис» написан именно в этот день, как будто сам был свидетелем! Откуда у него такая уверенность?

Астроном, физик и математик, он вдруг увидел в апокалипсических зверях, всадниках – созвездия неба, планеты в этих созвездиях, неожиданные формы грозовых туч. Определив положения планет в созвездиях, он вычислил астрономическим путем, что событие в книге, описанное Иоанном, случилось в воскресенье 30 сентября 395 юлианского года. Он сравнил себя с ботаником, который узнаёт свои любимые растения по нескольким словам их описания, тогда как для остальных людей эти слова – пустые звуки, вызывающее лишь неясные образы.

«Многочисленные астрономические данные, рассеянные по всему Апокалипсису, не оставляют ни малейшего сомнения, что гроза, описанная Иоанном, пронеслась над Патмосом 30 сентября 395 года… Время возникновения книги Иоанна записано, так сказать, неизгладимыми буквами на самом небе» (Н. А. Морозов).

Книга «Апокалипсис» – позднего происхождения, написанная накануне гибели Римской империи. Бог одинаково наказал иудеев и афанаситов – уничтожил их государства. Бог наказал иудеев за убийство Христа, афанаситов – за ложное учение. Нынешние афанаситы упрямо не связывают гибель Римской империи с «Апокалипсисом», взяв пример с нынешних иудеев, не связывающих гибель их государства с казнью Христа. Древние христианские авторы связывали гибель империи с «Апокалипсисом», – например, испанский епископ Идаций и историк Филосторгий. Если согласится с этими авторами, значит косвенно подтвердить, что учение афанаситов ложное. Гибель Римской империи по историческим меркам совпала с появлением пророка Мухаммеда, утверждавшего, что Иисус – не Бог.

БОГОСЛОВСКИЙ ФАКУЛЬТЕТ

Биография Н. А. Морозова такая же необычная, как и его возмутительная для академических историков датировка «Апокалипсиса» IV веком. Он впервые прочитал эту книгу в тюрьме. Его приговорили к пожизненному заключению за принадлежность к террористической организации «Народная воля», боевики которой убили царя Александра II. Морозов стал читать «Библию» не из-за раскаяния, а из-за того, что читать было больше нечего.

Мнения историков о Морозове неоднозначны. Одни считают его оригинальным учёным, талантливым писателем, революционером бессеребренником, другие – шарлатаном, террористом, забрызганным кровью невинных людей, которого нужно было повесить.

«По энциклопедическим знаниям, огромной трудоспособности, продуктивности и творческому потенциалу Николай Александрович Морозов – явление исключительное. Известный революционер, талантливый писатель и поэт, он был оригинальным учёным, оставившим большое количество трудов в самых разнообразных областях естественных и общественных наук: астрономии, космогонии, физике, химии, биологии, математике, геофизике и метеорологии, воздухоплавании, авиации, истории, философии, политической экономии, языкознании» (С. И. Валянский⁴).

«В советскую эпоху о нём было принято уважительно писать „народоволец“ и „ученый-энциклопедист“. Не знаю, насколько труды Морозова в области естественных наук действительно являются значимыми. Просто не компетентен в этом вопросе. Но вот в сфере „гуманитаристики“ его можно назвать только „выдающимся лжеучёным“. Морозов в первую очередь был не деятелем науки, а настоящим террористом, боевиком, вроде тех негодяев, что взрывали дома в Москве в 1999 году. Сын ярославского помещика, он рано примкнул к революционному движению, был членом сначала „Земли и воли“, а затем – ещё более экстремистской „Народной воли“» (Г. А. Елисеев⁵).

Народовольцы решили покончить с безграничной властью царей. Царя нельзя переизбрать. Он правит пожизненно. А потом его сменит сын, такой же самоуверенный и непогрешимый, как его папа.

Морозов призывал крестьян Саратовской губернии к вооруженному восстанию, пытался освободить в Харькове Войнаральского, которого должны были привести в центральную тюрьму. Тройка лошадей ускакала от освободителей «с такой бешеной скоростью», что они не смогли догнать её.

«Мы возвратились в Петербург, где мой друг Кравчинский подготовлял покушение на жизнь шефа жандармов Мезенцова. Мне не пришлось участвовать в этом предприятии, так как меня послали в Нижний Новгород организовать вооружённое освобождение Брешко-Брешковской, отправляемой в Сибирь на каторгу» (Н. А. Морозов⁶).

Соловьёв, соратник Морозова, не сумев убедить крестьян Саратовской губернии в необходимости вооруженного восстания, «решил пожертвовать своей жизнью за жизнь верховного виновника всех политических гонений – императора Александра II». Соловьёв выстрелил в императора пять раз, но промахнулся и был схвачен.

Народовольцы три раза пытались убить царя. «Все три попытки кончились неудачей, и, чтобы закончить начатое дело, Ширяев и Кибальчич организовали динамитную мастерскую в Петербурге на Троицкой улице, приготовляя взрыв в Зимнем дворце, куда поступил слесарем приехавший из Нижнего Халтурин» (Н. А. Морозов).

Жандармы отыскали типографию народовольцев. Литературно-издательская деятельность Морозова прекратилась. Товарищи отправили его за границу. Он узнал о взрыве в Зимнем дворце по пути в Вену. Император не пострадал.

Морозова арестовали 28 января 1881, когда он вернулся в Россию, на границе Пруссии и Польши. Его отправили в Варшавскую цитадель, в которой он узнал о гибели императора.

Народовольцы убили Александра II – 1 марта 1881 года. Рысаков кинул бомбу под колеса кареты. Император не пострадал. Погибли два казака из охраны и проходивший мимо мальчик. Гриневский кинул вторую бомбу. Тяжелораненый император скончался во дворце.

Жандармы привезли Морозова в Петербург, где в охранном отделении он «узнал из циничного рассказа одного из сыщиков о казни Перовской». Он отказался давать какие-либо показания: говоря о себе, он мог повредить товарищам. «Меня пробовали сначала запугать, а когда и это не помогло, отправили в Петропавловскую крепость и более не допрашивали ни разу. На суде я не признал себя виновным ни в чём, благодаря чему меня и осудили только на пожизненное заточение в крепости, а тех, кто более или менее подробно описал им свою деятельность, – к смертной казни».

Его перевели в одиночную камеру. Жандармский капитан «зверского вида» объявил Морозову, что эта камера – место его пожизненного заточения, «что за всякий шум и попытки сношений» он буду строго наказан, и что ему будут говорить «ты».

«Морозов принимал участие в подготовке нескольких покушений на императора Александра II и только то, что он был арестован ещё до цареубийства 1 марта 1881 года, спасло его от виселицы». Его нужно было повесить, а «вместо этого террориста приговорили к пожизненному тюремному заключению» (Г. А. Елисеев).

Морозов изучил богословие в тюрьме – в Алексеевском равелине Петропавловской крепости.

Ему не давали читать никаких книг семь месяцев.

«А потом вдруг выдали старинную Библию на французском языке, оставшуюся, по-видимому, ещё от декабристов. Она была помечена 1817 годом, и мне её положили за недостатком экземпляров русского издания, розданных другим товарищам. Как человек свободомыслящей, я сейчас же принялся изучать эту книгу как образчик древнего мировоззрения, и прежде всего начал с Апокалипсиса» (Н. А. Морозов).

Морозов начал с «Апокалипсиса» по двум причинам. Во-первых, он никогда не читал эту книгу. И, во-вторых, Рахметов, герой романа Чернышевского «Что делать?», назвал автора «Апокалипсиса» сумасшедшим. Морозов изменил своё заимствованное мнение с первой главы: он увидел в «Апокалипсисе» – зашифрованную астрономию!

«Я был изумлён и невольно спрашивал себя: каким образом могло случиться, что до сих пор никто не замечал в Апокалипсисе того, что было так ясно для меня? Большая часть созвездий нашего северного неба названа по именам или описана в фигурах животных, имена которых остались за соответствующими группами звёзд. Везде указано, что эти фигуры находятся на звёздном небе».

Определив, что «Апокалипсис» написан 30 сентября 395 года, Морозов решил найти автора этой книги.

«Едва было окончено астрономическое вычисление, доказавшее мне позднее время появления Апокалипсиса, как сейчас же явились вопросы: кто бы мог быть его автором, какова была его дальнейшая судьба и с какою целью или по каким причинам теологи средних веков приписали его совсем другому времени и другому лицу, и этим сбили с толку всех последующих исследователей?»

Морозов попросил священника принести книги по истории Церкви, творения святых отцов. Священник с удовольствием, охотно исполнил его просьбу, решив, что Морозов обратился к Богу, стал ревностным православным христианином!

«Он лицемерно изобразил, что будто бы заинтересовался Православием и стал откровенно обманывать добродушного тюремного священника» (Г. А. Елисеев).

Кем был тот человек, который напугал афанаситов настолько, что они уничтожили протоколы Никейского собора, вычеркнули имя Николая Мирликийского из списков участников, заставили историков умолчать о конфликте Николая и Ария, объявили Николая жителем VI века, не признавали своим преданием рассказ о конфликте Ария и Николая вплоть до IX века?

Морозов пришёл к выводу, что автором «Апокалипсиса» был идеологический враг государственной церкви Иоанн Златоуст (354—407), репрессированный афанаситами, заручившихся поддержкой светской власти, и умерший в изгнании.

«Всё в его жизни было как-будто нарочно приспособлено для того, чтобы признать его автором Апокалипсиса. В 395 году ему было между 40 – 50 годами. Перед этим он был каким-то оппозиционным пресвитером в Антиохии и легко мог попасть за чем-либо или за что-либо на остров Патмос. Затем, через год после вычисленной нами даты, когда его громовое пророчество должно было уже распространиться в публике и навести на всех панику, его вдруг хватают, привозят под стражей в Константинополь и силой назначают константинопольским патриархом, чтобы он спас всех от грозящей беды. Апокалипсис признаётся на торжественном заседании Карфагенского собора в 397 г., т.е. как раз через два года после его эффектного выхода в свет, священной книгой. Все христиане на Востоке, как показывают историки, начинают ждать кончины мира к концу IV века и объявляют всеобщее покаяние, а сам Иоанн мечет громы и молнии на византийских царей и духовенство, но ему всё прощают вплоть до начала V века, перед которым, по его пророчеству, должен был прийти на землю Иисус. Но Иисус не пришёл, и на Иоанна вдруг обрушиваются все власти, и церковные, и государственные. Его низлагают, осуждают, под предлогом, что он оскорбил и религию, и империю, посылают в продолжение нескольких лет из одних мест ссылки в другие, более отдаленные, пока, наконец, он не умирает в изгнании.

Всё в его биографии указывает, что он был автором Апокалипсиса. Почему же эту книгу отняли у него в следующем V веке и приписали другому лицу и веку, сфабриковав ряд подложных документов? Пусть это решают историки. Я могу настаивать здесь только на верности астрономической части моего исследования» (Н. А. Морозов⁷).

У Морозова, находящегося в тюрьме, не было научных книг, необходимых для вычисления нахождения планет в созвездиях. «Только через 20 лет одиночного заточения, в 1901 году, я получил, наконец, в Шлиссельбургской крепости возможность сделать необходимые вычисления и сейчас же принялся за них». То есть все долгие двадцать лет он жил с мыслью вычислить дату написания «Апокалипсиса».

В 1905 году Морозов, приговорённый к пожизненному заключению, неожиданно получил свободу. «Революционная вспышка 1905 г. бывшая результатом японской войны, выбросила меня и моих товарищей из Шлиссельбургской крепости после 25-летнего заточения». Он сразу поделиться своей версией поздней даты написания «Апокалипсиса» с пулковскими астрономами М. М. Каменским и Н. М. Ляпиным. Они подтвердили его вычисления.

Книга Н. А. Морозова не осталась незамеченной афанаситами, сразу понявшими её истинный смыл. Датировка «Апокалипсиса» IV веком делала их врагами Бога: Иисус Христос ненавидел дела Николая Мирликийского, ставшего знаковой фигурой после того, как ударил Ария на Первом Вселенском соборе. Афанаситы обвинили Морозова не только в неуёмной фантазии, но и в святотатстве.

Версия Морозова объясняет, почему афанаситы отменили пророчество Иисуса Христа о гибели апостола Иоанна в Иерусалиме, и рушит в прах идеологический фундамент их Церкви – делает вставками свидетельство Иринея Лионского и Евсевия Кесарийского о кончине Иоанна от старости в Ефесе и его общение с Поликарпом Смирнским. Их ошибочный выбор апостола Иоанна, как автора «Апокалипсиса», объясняется срочным желанием датировать эту книгу первым веком. Более неудачную кандидатуру было невозможно найти: их современники знали, что апостол Иоанн погиб вместе с братом Иаковом. Неизбежно возник спор об авторе «Апокалипсиса», который был настолько мощный, что его отголоски докатились до наших дней. Свою преемственность от апостола Иоанна, как я думаю, афанаситы измыслили в пятом веке. Если он дожил до глубокой старости, значит, теоретически мог быть учителем Поликарпа.

«Книга Н. Морозова является первой попыткой конкретным исследованием подорвать одну из святынь нашей русской религии… Брошенный вызов мы принимаем. Морозов, с телескопом в руках, астрономически опровергает христианские иллюзии об Апокалипсисе. Мы, без телескопа, с помощью одной только критической мысли попытаемся показать, насколько неустойчива, слаба и беззащитна позиция, занятая Н. Морозовым» (В. Ф. Эрн).

Первым делом, афанаситы высмеяли новый перевод «Апокалипсиса», сделанный Морозовым. Разгромив перевод, они объявили бредом и его новую датировку «Апокалипсиса».

Новый перевод Морозова, действительно, странен. Он объявил саранчу, имеющую власть скорпионов (Апок. 9: 3), – морскими валами; храм Божий, который нужно измерить, и двух свидетелей Бога (Апок. 11: 1—3) – соответственно, пшеничным полем и двумя чайками. Старцев, поклонившихся Богу (Апок. 4: 10), – часами.

«Эта описанная здесь картина ежесуточного вращения звёздного неба с его двадцатью четырьмя старцами-часами, по очереди преклоняющимися перед вечностью, замечательно поэтична» (Н. А. Морозов).

«Мы согласны, что во всём этом много поэзии… но мало науки. Завтра может прийти другой исследователь с такой же богатой фантазией, как у Морозова, и истолковать все образы Апокалипсиса с таким же произволом» (Н. М. Никольский).

На мой взгляд, облака, гроза, морские валы, пшеничное поле, птицы ещё более запутывают и усложняют книгу. Морозов оправдал свой новый перевод тем, что «вся эта книга – типический образчик древних гаданий по звёздам, полёту птиц, колебанию трав, движению облаков». По мнению Морозова, Иоанну Златоусту померещилось: он принял грозовые тучи за Иисуса Христа и ангелов! Морозов якобы восстановил первоначальный текст, испорченный переписчиками.

Я объясняю новый перевод Морозова его атеизмом. Если признать, что Златоуст наяву общался с Иисусом Христом, значит доказать существование Бога. Атеисту Морозову признать существование Бога, – это как академическим учёным признать существование инопланетян. Товарищи по партии перестали бы здороваться с Морозовым. А своё исследование, доказывающее позднюю датировку «Апокалипсиса», ему написать хотелось. Он двадцать лет жил с мыслью вычислить дату написания «Апокалипсиса»! Морозов вышел из тупика, сочинив новый перевод «Апокалипсиса».

Главное доказательство Эрна и Никольского, что Морозов ошибся, – их слепая вера в подлинность текстов древних авторов, переписанных заинтересованными афанаситами, руки которых испачканы кровью оппонентов и сажей сожжённых книг. Подложные документы афанаситов никогда не перевесят пророчество Иисуса Христа о гибели апостола Иоанна в Иерусалиме. Редакторы книг Иринея Лионского и Евсевия Кесарийского – лжесвидетели: Поликарп Смирнский (р. 83) не был учеником апостола Иоанна (ум. 44).

Эрн и Никольский не были узкими специалистами в обсуждаемой области – экзегетами, текстологами, источниковедами. Они находились в плену чужих мнений и неизбежно совершали ошибки, если сходили с проторенной тропы известных им знаний.

Древние писатели, говорившие об «Апокалипсисе», постоянно противоречили друг другу. Например, Епифаний Кипрский утверждал, что император Клавдий репрессировал апостола Иоанна. Ириней Лионский называл виновником Домициана. А по мнению Эрна, древние писатели такого не говорили: «…места из древних писателей, говорящих об Апокалипсисе, не противоречат друг другу и не опровергают друг друга, как это утверждает Н. Морозов». Эрн не знал взаимоисключающие свидетельства Епифания и Иринея, – разные предания, как утверждают нынешние афанаситы; гадания фальсификаторов, состаривших «Апокалипсис» на триста лет, как считал Морозов.

Никольский отрицал, что ариане могли назвать сторонников Николая Мирликийского николаитами: «…в конце четвёртого века христианская церковь уже не знала отдельных церковных общин, объединявшихся только именем основателя. Это явление типично для I века; в конце IV века уже выработалась строгая и единая церковная организация, и были заложены основы церковного права. Это элементарная истина». Никольский не знал, что не только в конце четвёртого века, но и в пятом веке оппоненты называли друг друга именами руководителей церковных общин. Следовательно, ариане могли называть учеников Николая Мирликийского николаитами.

Афанаситы называли сторонников Иоанна Златоуста иоаннитами. «Зная о разделении Церкви, поскольку иоанниты собрались вне её, он (Аттик Константинопольский. – С. Ш.) приказал поминать в молитвах Иоанна, подобно тому, как делается поминовение и о других усопших епископах, в той надежде, что через это многие возвратятся в Церковь» (Сократ, 7: 25).

1. «О знаменитых мужах», 21.

2. «Панарион», 26: 1. Т. 1. С. 151.

3. 50. Письмо к Павлину. Об изучении св. Писания. Т. 2. С. 84.

4. «Николай Александрович Морозов (1854—1946)». Краткий биографический очерк. Валянский Сергей Иванович (р. 1949) – окончил МГУ, кандидат физико-математических наук.

5. «Ложь „новых хронологий“. Как воюют с христианством А. Т. Фоменко и его единомышленники».

6. Автобиография.

7. «Христос». Т. 1. Пролог.