Девчонки, погоны. Книга IV. Сквозь тернии и боль

© Роман Булгар, 2022

ISBN 978-5-0056-6133-3 (т. 4)

ISBN 978-5-0056-4175-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Часть первая. Абитуриентки

1

Старенький вагончик, мерно покачиваясь, неторопливо катился по рельсам, дробно постукивали колесные пары, отбивали они одним им ведомый ритм. Деревянные лавки, безжалостно изрезанные надписями, давно облупились, лак с них сошел лет двадцать тому назад. Старичку-ветерану путей сообщения пару годков назад исполнился полтинник, но его по-прежнему рачительно держали в общем строю, на покой не отправляли.

В полупустом вагоне ехала на вид пожилая женщина, возможно, ровесница ветерана железнодорожных войск. Из-под простенькой вязаной шапочки пассажирки выбивались седые пряди коротко остриженных волос, недвусмысленно намекали на ее возраст. Казалось издали, что женщина дремала, но по ее щеке катилась серебристая капелька. Саша не спала, ей было плохо.

От невыносимой боли в нестерпимо раскалывающейся голове, от владевшего ею все последнее время отчаяния хотелось броситься на пол, выть и реветь, кататься по полу и стучаться головой об стенку, но Сашенька не могла себе этого позволить. Она терпела, она привыкла терпеть эту адову боль, жить через «не могу».

– Ничего, мы скоро доедем… – шевельнулись едва-едва слышно ее потрескавшиеся губы. – Доедем, выпью одну таблетку…

Сильнодействующих таблеток оставалось немного, их приходилось всемерно беречь. Они ненадолго, но приносили временное облегчение, позволяли, хоть и совсем на непродолжительное время, но позабыть о невыносимой боли, потерять ее и спрятаться от самой себя в непродолжительном эфемерном забытье.

Позади Саши сидели две бабки-старушки, невнятно бубнили о том, как хорошо им лет сто назад жилось при коммунистах:

– Квартиры бесплатно давали…

– Колбаса копейки стоила…

– В институтах бесплатно учили…

Открыв глаза, Саша посмотрела в окошко. Девять с половиной лет тому назад она девятнадцатилетней девчонкой ехала поступать на вновь открывшийся факультет тыла и тылового обеспечения, куда начинали набирать курсантов из девушек.

– Как давно все это было, – смахнула несчастная женщина навернувшиеся слезинки. – И как будто это было вчера…

Одни девчонки прилетали самолетами, другие ехали поездом, иные путешествовали на междугородних автобусах.

Возле КПП собиралась толпа. Особенно переживали родители и родственники абитуриенток, будущих курсантов.

– А где они все будут жить? – прицепилась чья-то мамаша до девушки с погонами старшего лейтенанта и не отцеплялась от нее, ходила за офицером по пятам. – А как их будут кормить? И сколько раз в день они будут питаться? А на чем они все будут спать? А мы сможем на все сами посмотреть? А мы…

С Сашенькой никто не приехал. Ее родители всегда были очень занятыми людьми, а потому поступать она отправилась одна и без всякого сопровождения. Глядя на других, ей было немного обидно за себя. Никто за нее заинтересованно не спрашивал:

– Как и когда можно будет навестить нашу дочь?

Никто живо не интересовался ее дальнейшей судьбой:

– А когда нам все за нашу дочку будет точно известно?

Родителям других девчонок обстоятельно всем отвечали, им все подробно разъясняли. Папаши и мамаши удовлетворенно отходили в сторонку, быстренько нашептывали на ухо своим любимым дщерям, и те, успокоенные, вливались в общий поток.

Дневальные по КПП разделяли толпу на две части:

– Абитуриентки проходят, сопровождающие остаются!

Юные девчонки с полученными в военкоматах направлениями на руках пропускались на территорию военного городка.

Там девчат собирали в группы и организованными партиями вывозили в учебный центр, куда-то за город.

Курсанты из соседнего пехотного факультета активно помогали производить рассадку девчонок на подъехавшие автомобили.

– Девчонки, не торопитесь! – успокаивали молодые парни самых нетерпеливых. – Всем хватит места! Всех перевезут! Успеете попасть в пекло, не торопитесь в чан с кипящей смолой! Рогатых и хвостатых чертей с избытком хватит на всех вас…

Взволнованные абитуриентки кучно толпились возле машин, их проверяли по спискам, разбивали на группы, помогали забираться в кузов. Второкурсники откровенно разглядывали будущих курсантов женского пола, втихаря и незлобиво прикалывались:

– Глянь-ка, Гриш, на ее юбку-разлетайку! Ставлю пять баксов на то, что узнаю, в какой горошек у нее ее трюселя!

Стоявшая в двух шагах, Сашенька прекрасно слышала треп молодых бретеров-разгильдяев, со старательно затаенной улыбкой на губах хотела посмотреть на то, чем это действо закончится.

Свои трусики, простенькие и застиранные, она ни за что на свете этим оболтусам не показала бы. Случись с нею подобное, она на месте умерла бы от невыносимого стыда.

– Сейчас будет цирк! – прошептал Гриша.

Опрометчиво подошедшая к своей экипировке девица, пытаясь зацепиться за подножку, очень высоко приподняла правую ногу, и в это время налетел ветер-шалунишка, он задрал широкие полы вверх, и анонсированное ранее представление вмиг началось.

– Дура, одерни юбку! – выкрикнула громко Саша и прикрыла ладошкой злорадную усмешку. – Юбка задралась!

– Ой! – осознала Ольга Левченко, что она обидно засветилась всем своим нижним бельем. – Опустите, мальчики, меня!

Не слушая ее крики-вопли, бравые курсанты-помощники ловко подхватили девчонку за ее обнажившиеся ягодицы, подкинули вверх. Со всей возможной аккуратностью затолкали они девицу в кузов, с милыми улыбками на лицах развели руки в стороны:

– Извиняйте нас, милая дамочка! Знали, куда собрались!

Словно ветром сдуло девчат с автомобильной площадки. Они суматошно рылись в своих вещах, вынимали из сумок новенькие и сильно потертые джинсы, дорогущие спортивные костюмы и простенькое трико. Скоренько поддевали девки под себя штанишки. Старательно приводили они свой внешний вид в соответствующую сложившимся обстоятельствам форму.

– Спасибо вам, папа и мама! – вытащила, зло выдыхая, Саша из своей тощей походной сумочки потертые, застиранные шорты, быстренько поддела их под юбку. – Даже одеть мне нечего. Стыд и срам! Удавиться и не жить! Стыд и срам…

Зарабатывали ее родители крайне скромно, а потому Сашенька похвастаться своим гардеробом особо не могла. В дорогу ей ничего нового не купили, отправили во всем стареньком.

При этом папа и мама мотивировали свои действия тем, что Саша скоро сядет на полное государственное обеспечение, одежда из прошлой жизни их дочке попросту больше не понадобится, а потому и не след им производить бессмысленные траты…

Комбат, майор Штерн, привела с собой капитана Саркисян, передала ей из рук в руки своих сестер, одну плоть от плоти родную и двух сводных. На женском лице отобразилась вся серьезность наступившего момента, и Леся торжественно произнесла:

– Вот они, Марго, мои дражайшие кобылки. Вверяю я их тебе! Слушаться, девки, капитана Саркисян, как меня! Одно ее замечание, порешу всех на месте! Направо! Шагом марш!

Сдерживая едкие смешки, сестрички бодро зашагали за Марго, которая вывела их прямо в район автостоянки. Тут-то и обнаружили сводные сестрички командира батальона, Ника и Вика, двух своих кавалеров, которые клятвенно обещались их встретить.

– Мы вас уже обыскались! – прошептала Ника одними губами. – Веня, ты будешь лишен очередной близости!

«Интересно-интересно! – подумала про себя Сашенька. – А наши-то миленькие сестрички-близняшки не так уж и просты! Уже и хахалей себе среди курсантов успели они скоренько завести, и даже они не пытаются этого скрыть. Может, они уже давно вместе живут! А у меня еще никого и ни разу».

– Сказали ему… – хмыкнула Ника. – Вояки…

Заполучив в руки список, Костя важно принялся сколачивать очередную группу для посадки в машины, выкрикнул:

– Кошкина Александра!

Услышав свою фамилию, Саша встрепенулась, подняла правую руку вверх, громко и торопливо ответила:

– Есть такая!

Веня галантно взял девушку за руку, отвел в сторонку.

– Найденова Гита! – зачитывал Костик.

Группа быстро росла, юные девчонки в открытую и исподтишка приглядывались, внимательно присматривались друг к другу.

Возможно, им придется сосуществовать вместе не один день и даже не один год. Всякое может случиться с ними за это самое время. Пять лет – довольно немалый срок…

– Интересная подбирается компания! – проговорила Сашенька негромко и только для самой себя. – Не знаю я пока ни черта, кто, кому и кем у нас приходится и доводится, но три неплохо упакованные девчонки явно же из непростых! – смотрела Кошкина в упор на Славку-Станиславу, Вику и Нику. – Если держаться к ним поближе, то, может, и мне что обломится от всяких щедрот и разных благ начальственных. А мне, по кругу сирой и нищей, любая поддержка со стороны никак не помешает…

К стоянке подошел подполковник Шпак. Он улыбнулся немного нервничающей Штерн и ободряюще произнес:

– Не переживай, Леся! Все у девчат сложится нормально.

– Хотелось бы… – протянула, покусывая губки, майор.

– Готова их группа к отправке? – сощурился Макс.

– Вон они стоят у машины! – вздохнула Леся.

– Я могу подбросить их на джипе, – предложил Шпак.

Окидывая взглядом толпу, комбат поморщилась:

– Не стоит нам с самого первого дня афишировать, что они у нас из блатных. Начнутся сразу гнилые базары. Доедут со всеми вместе. Не кисельные барышни, не рассыплются от тряски…

Макс приблизился к готовящейся рассаживаться на откидных скамейках группе девчонок. Девчата волновались и не поднимали глаз, хмурились и нервно покусывали губки.

– Курсанты, ко мне! – скомандовал Шпак, и Жора и Гриша, Веня и Костик стремглав выполнили его приказ, вмиг выстроились в одну шеренгу, вытянули подбородки. – Поедете с колонной! Места для вас мы освободим… – усмехнулся подполковник.

Развернувшись к группе юных девчат, Шпак прошелся глазами по строю взволнованно дышащих абитуриенток, сделал вид, что его выбор носит абсолютно случайный характер, приказал:

– Ты… ты… ты… и ты, поедете в моей машине! Курсанты, в кузов! Колонна выходит через пять минут!

Ошеломленные сестрички и вместе с ними Даша Чиж расселись в машине большого начальника, сидели и боялись громко дышать, выдыхали из себя воздух только через раз.

– Зараза! – моргнула Саша недовольно. – Надо было поближе к сестричкам стоять! И ехала бы в джипе, а не тряслась бы, дура, на жесткой лавочке легкового грузовика! Век живи и век учись! Нечего было, раззява, рот глупой вороной разевать…

На этот раз удача повернулась к ней не тем боком или вовсе и не боком, а чем-то иным, скорее, своим тылом…

Без удачи трудно прожить на белом свете. А удача – дама весьма переменчивая. С утра порой во всем фартило, к вечеру по всем фронтам светили облом и неудачи. С другой стороны, как и на что посмотреть. Кому-то нравилось одно, кому-то – совершенно другое. Количество прибывающих абитуриенток значительно превышало возможности имеющихся в наличии общежитий, а потому последние группы размещались в солдатских палатках.

– И как тут можно жить? – посмотрела Сашенька на сестер, с которыми она должна была сосуществовать в одной палатке.

В душе у нее росло и ширилось полнейшее непонимание. Если с самых первых дней девиц, особо приближенных к императору, вышвырнули в чистое поле, то что же ожидать им всем дальше.

С другой стороны, сестрички прибыли в лагерь на джипе, а это тоже о многом говорило. Саша никогда не поверила бы в то, что их грозный подполковник взял, ткнул в трех комбатовских сестричек наобум и попал в них совершенно случайно. Нет, ей следует кровь из носа, но сблизиться с этими сестричками…

– Сестрица наша во всем виновата! – ворчала Вика. – Тянула с нами она до последнего дня! Вот и остались нам места в дырявых палатках! А могли бы мы сейчас припеваючи жить в общаге! Я ей вечером все выскажу! Пусть она меня за это и придушит, но я и здесь молчать не буду! Дудки ей!

– Будет оно тебе, сестричка, нудно зудеть! – излучала Славка благодушное спокойствие. – В общаге прописалась невыносимая до ужаса жара! Кондиционеров в комнатах там нет! А в палатке у нас свежий ветерок поддувает, и не столь жарко!

– Ну, если на все посмотреть с этой стороны, – вставила Саша свое веское словечко, чтобы с чего-то начать знакомство с комбатовскими сестричками, – то нам еще крупно повезло…

– Спору нет, жить можно… – подытожила Ника.

– А грязище-то вокруг! – поморщилась Саша брезгливо. – Такое ощущение, что до нас тут дикие свиньи табунами жили!

– Лучше бы сказать, что дикие и вонючие козлы! – щерилась Дашка Чиж. – Мужским духом все насквозь пропахло…

До самого вечера занимались они обустройством своего быта. Дело нехитрое, но весьма важное и трудоемкое. Пока все матрасы и подушки от всей пыли выбьешь, одеяла вытрусишь, пока из палатки весь годичный мусор выгребешь, семь потов сойдет, провоняешь до самых последних трусов.

– Девки, а где тут у них течет горячая вода? – стояла Ника возле длинного умывальника и непонимающе хлопала своими пушистыми ресничками. – Это чё, блин, за издевательство, а? Как, блин, с этим нормальные люди рядом стоят и живут, а?

К длинной и широкой железной трубе было приварено штук двадцать сосков с холодной водой, и ни в одном из них не имелось ничего похожего на горячую воду. Полный капут…

– Каменный век! – протянула озадаченно Саша. – В кино я про развитой социализм ни разу этакого не видела…

– Полный писец! – высказалась Вика. – Это точно…

– В бочке есть теплая вода, – показала Славка пальцем на летний душ. – Днем вода нагревается под солнцем…

– Отель пять звезд! – фыркнула Ника. – Все включено!

Озадаченно моргая, Даша поддержала беседу сестер:

– Кругом по лагерю мужики шастают, так и норовят тебе под юбку заглянуть! А ты на виду у всех и заголяйся?

– Представьте себе, девчонки, что вы у нас отдыхаете на пляже, – предложила с улыбкой Сашенька Кошкина. – Абстрагируйтесь от реальной действительности и живите своим миром!

– Интересная, Саша, у тебя философия! – прищурилась Славка и внимательно посмотрела на Кошкину. – Прикольно…

– Прикольно! – заявили в один голос обе сестрицы Найденовы. – А нам тут все жутко нравится! Как в турпоходе! Мы давно уже мечтали пару деньков пожить в туристической палатке…

Жизнь, по их мнению, налаживалась, оставались лишь только небольшие, временные и легко преодолимые трудности.

Мучаясь на жестком матраце, из которого во все стороны лезла рыжая и свалявшаяся в камешки вата, Сашенька думала о том, что не совершила ли она самую большую в своей жизни ошибку, толком не доучившись в своем университете, уйдя из него, невозможно, с точки зрения простого нормального человека, поменяв всю свою жизнь. Не поменяла ли она с дуру шило на мыло…

Первое острое шило вылезло еще ночью. Задул сильный ветер, и на палаточный городок обрушился тропический ливень.

Саша прислушивалась к шуму разгулявшейся стихии, внезапно она вдруг поняла, что что-то в нем непонятно изменилось, что-то случилось у них с палаткой, в ней появилось странное журчание. И с каждой минутой оно угрожающе усиливалось.

– Полундра, мы все тонем! – обнаружила Дашка Чиж течь в их брезентовом убежище. – Нас заливает с порога!

– Спасайся, кто может! – завизжали сестры Найденовы.

– Полный писец! – проворчала Ника. – Приплыли…

– Дождались! – поддержала упадническим голосом свою сестру Вика. – Пароход еще не отплыл, а уже получил в бок смертельную пробоину! Мы все погибли еще у пирса. Печальный исход…

– Все вещи быстро наверх! – скомандовала Славка. – Я кому сказала, лежебоки! Завтра будете охать и стонать…

Вспомнив про ржавый совок, валявшийся в углу, Сашенька схватила его в руку и выскочила из палатки. Она догадалась, в чем могла таиться причина их внезапного потопа. Саша принялась споро расчищать перед входом канавки, по которым должна была уходить бурными потоками прибывающая дождевая вода.

Найдя себе иной фарватер, мутные потоки устремились в обход палатки, перестали волнами перетекать через ступеньки.

– А ты, девка, ничего! – посмотрела Славка с уважением на промокшую до нитки Сашку. – Переодевайся, замерзнешь!

Угрюмо пожевав губами, Саша не стала притрагиваться к своей сумке, знала, что на смену у нее там практически ничего не было. Сев на краешек нар, она поджала под себя ноги, глухо буркнула:

– Да ладно, я так перекантуюсь…

Смекнув, что их промокшей соседке по камере элементарно не во что переодеться, сестры Ковальчуки переглянулись, подтянули к себе свои объемистые баулы, принялись в них рыться.

– Саша, держи! – протянула Вика новый комплект белья.

– Сашка, лови! – подкинула Ника запасной спортивный костюм. – Быстренько переодевайся!

– Девчонки, я не могу! – выставила Саша Кошкина перед собой протестующие руки. – Вы меня, девчонки, еще не знаете! Я не могу взять эти вещи у вас. Ничего, я так обсохну…

Славка тут же на месте пресекла все ее попытки отказаться от их помощи, а потому замерзнуть и простудиться, сказала:

– Как говорит наша сестрица, это даже не обсуждается! Взяла, подруга, вещи и быстро переоделась! Завтра вернешь…

Пока Кошкина переодевалась, Вика извлекла из сумки пузатую бутылку с армянским коньяком, разлила по стаканчикам:

– Мое «НЗ», берегла на черный день. Но слишком рано для нас судный час настал, не дожил коньяк до хорошего дня! Ох, чует мое сердце, это последняя в моей жизни пинта вина! Ох, как от сердца своего, девчонки, отрываю…

– Не жмись! – хмыкнула Славка. – Свистните своим жеребцам, они живо вам пинту горячительного в клювике принесут!

Ночной ливень как внезапно начался, так и стих. Сашка лежала, думала о том, что нет худа без добра, что проливной дождь помог ей вписаться в общую обстановку, девчонки как-то разом приняли ее за свою, охотно впустили в свою стаю…

Минут за десять до подъема Славка всех их разбудила и погнала к умывальнику со словами:

– Сейчас придет сестрица и начнет нас всех обнюхивать!

– И что? – пожала плечами Дашка Чиж.

– А то! – выпалила со смехом Шевчук. – Нам она вставит всем троим хороший пистон, а вот вас всех она за употребление спиртного погонит в шею и фамилии ваши даже не спросит! Усекаешь, Чижик, избирательную разницу начальствующего гнева?

– Нет, так дело не пойдет! – схватила Дашка щетку, вприпрыжку поскакала к умывальнику. – Я на такое не подписывалась! У меня на этот день имелись совсем другие планы…

Посмеиваясь, Ника и Вика последовали ее примеру. Они свою сводную сестру побаивались, но понимали, что Леська ничего плохого им не сделает, не станет она срывать свое зло и на других девчонках, ибо приличное ее воспитание ей этого не позволит.

А Сашка старательно работала щеткой, сплевывала, промывала рот и снова выдавливала пасту на щеточку. Ей не хотелось из-за каких-то пятидесяти граммов коньяка пробкой вылететь из лагеря и с позором возвращаться домой.

– Не дрейфь, Сашка! – похлопала по-дружески Славка ее по плечу. – Я пошутила. Все будет, Саша, у нас хорошо. Сестрица у нас из понятливых и правильных. Держись за нас…

На завтраке сильно проголодавшаяся Сашенька накинулась на жидковатую на вид пшенную кашу, сваренную на одной воде, словно перед нею выставили самые отменные и вкусные яства.

– Как она это ест? – поморщилась Вика. – Мне и кусок в горло не лезет, а она уже вторую тарелку уминает!

– Зажралась ты, сестричка! – пихнула ее в бок Славка. – Не у всех старшие сестры под боком живут. Ника, доставай…

– Достаю уже! – усмехнулась Вероника и выставила на стол небольшой пакет, вынула из него батон и банку с повидлом.

– Угощайся! – придвинула Славка самый большой кусок к своей соседке, старательно отворачивающей голову в сторону.

– Кушай-кушай, Сашенька, и никого не слушай!

– Спасибо вам! – моргнула Сашка признательно, а по ее щеке предательски покатилась слезинка. – Вы, девчонки, такие…

Саша никогда не могла похвастаться тем, что у нее имелись хорошие подруги. Их не наблюдалось ни в школе, ни в универе. А тут суток не прошло, как у нее нарисовалось несколько подружек, которые от нее ничего не требовали, жили своей жизнью; и ее они туда незаметно и гостеприимно запустили, вовсе непритязательно и необременительно окружили своей мягкой заботой.

Руководство лагеря, оценив все масштабы прошедшего у них ночью мощнейшего ливня, поставило задачи на устранение всех его последствий. Шпак вернулся в свой рабочий кабинет.

– Грач, проблемы! – ворвалась в штаб сильно возбужденная Марго, командир второй курсантской роты. – С КПП передали, что сейчас к нам привезли родственницу Зама министра. Видишь ли, девице тоже приспичило поступать в военный институт, романтике ей захотелось, чтобы ей перо в задницу кто-то бы вовремя вставил, чтобы ей в ее головку всякие и разные дурные мысли не приходили, чтобы не портила она жизнь простым человечкам…

– И? – прищурился Шпак. – В чем тут проблема?

– По телефону строго предупредили, что мы головой за нее отвечаем! – пояснила, делая огромные глаза, Саркисян. – Этого нам только для полноты нашего дурдома не хватало! Привезут к нам рафинированную барышню, капризную недотрогу. И возись потом с нею! Хлопот не оберешься! С ума можно сойти…

Подполковник, женатый на племяннице Зама министра, особо не напрягся, неопределенно пожал левым плечом, произнес:

– Ну, посмотрим. Пусть эту барышню приведут ко мне. Я с нею один на один тет-а-тет переговорю…

Наморщив лоб, Макс безуспешно пытался сообразить, кого из ближних или дальних родственниц его жены угораздило по малолетней дурости записаться в их армейскую среду.

– Абитуриентка Кристина Костенко по вашему вызову явилась! – отрапортовали столь знакомым ему голосом, что он даже удивленно моргнул, не поверил сразу своему слуху.

Перед ним стояла высокая девица в камуфляжной форме, что скрывала особенности девичьей фигурки, в кепке, низко натянутой на глаза, в больших солнцезащитных очках.

– Будьте так добры, – попросил подполковник вежливо, – абитуриент Костенко, снимите ваши очки!

– Слушаюсь! – избавилась юная девчонка одним неуловимым движением руки от стоивших за сотню баксов очков.

– Ты? – привстал Шпак от неожиданности. – Малыш? – ущипнул невольно подполковник себя за ногу от растерянности.

Перед ним стояла та самая таинственная незнакомка, с которой он познакомился полгода назад на подземной парковке. С тех пор они несколько раз встречались, кстати, всякий раз при странном, по мнению Макса, стечении обстоятельств. И Шпак даже не заметил, как по уши в нее втрескался.