«Чертовски» скверная погода. Начало октября. Дождливая сырость вперемежку с угрюмыми сумерками. В окно неумолимо стучит дождь с мокрым снегом, ветер прорывается сквозь щели ещё не заклеенных на зиму окон одной из лабораторий института радиоэлектроники. Время ползёт медленно как эта полусонная муха на окне, которая ещё не успела найти себе зимнее убежище. Сотрудники лаборатории то и дело поглядывают на часы, ожидая конца рабочего дня.

– Ирина Ивановна! – послышался голос начальницы отдела. – Да, Альбина Хазиевна, – ответила не молодая женщина заискивающим голосом. – Зайдите ко мне в кабинет и захватите свой отчёт по работе. – Конечно, Альбина Хазиевна, бегу, Альбина Хазиевна. Дверь в кабинет закрылась, и Ирина Ивановна стала, лихорадочно стряхивать с засаленного пятнами от рыбы холодного копчения которую она съела на обед со своего платья, крошки и прочий мусор полетели на пол. Подскочив и обдёрнув подол своего платья, она принялась нервно рыться в кипе бумаг разбросанных у неё на рабочем столе.

– Вот «стерва»! Всё время придирается ко мне не начальница, а прямо тиран какой-то, – злобно процедила Ирина Ивановна.

– Не тиран, а тиранша, Ирина Ивановна.

– Что вы сказали, Гулечка? – Я говорю не тиран, а тиранша, – с иронией повторила соседка – Да-да, Гулечка, разве же это женщина? Просто сумашедшая дура. – А, вы, Ирина Ивановна, зайдите к ней в кабинет и скажите ей прямо в лицо, что вы о ней думаете, а то за глаза мы все герои.

– Вам, Гулечка, легко рассуждать вы ещё совсем молоденькая, а мне через год на пенсию.

– Ладно-ладно, Ирина Ивановна, это же я так, к слову пришлось, дура не дура, а премию вам она всё-таки, начислила за прошлый квартал.

– Естественно. Я же работаю как каторжная. – Ха-ха-ха!!! Рассмеялся весь отдел…. – Ирина Ивановна! – опять послышался голос начальницы из соседнего кабинета – что там у вас происходит? – бегу-бегу, Альбина Хазиевна, я тут молодым девочкам свой опыт передаю.

– Ха-ха-ха!!!! – захохотал весь отдел. – то бы мы без вас делали, Ирина Ивановна?

– Ольга, а ты чего сидишь такая угрюмая как на поминках? – обратилась к другой своей соседке Гулечка. – хочу и сижу…..

– А-а-а-аа!?! – Сидим здесь как дуры в морозильнике.

– Ты хотела сказать как куры в морозильнике, ха-ха-ха!!!

– Всё бы тебе Гузелька «ржать»

– Оля, что за выражение?

– Ну, смеяться, в голове у тебя один ветер.

– А у тебя там что? – Где там? – В голове. На тебя посмотришь и можно подумать, что у тебя семеро по лавкам и муж алкоголик. Расслабься, Оль.

– Это тебе всё «хиханьки да хаханьки». а я всё для дома стараюсь.

– Ну и что ты там на этот раз на старалась? Поделилась бы опытом с коллегами.

– Мы все стараемся и мама и папа и я, все деньги несём в дом в общий котёл. Сама понимаешь, времена сейчас тяжёлые, на одно только питание вон сколько денег нужно.

– Неужели? – А ты думала!

– А на чём экономите если не секрет?

– Секрет, конечно же, но тебе как подруге скажу: всё нужно делать с умом, вот например мы недавно с мамой сравнили сливочное масло с маргарином и что ты думаешь? -!?

– Они почти не отличаются, а цена гораздо ниже.

– Что. Неужели тоже самое?

– Ну-у-уу, может, чуть-чуть только отличаются и потом тебе же его не вприкуску есть.

– Оль, желудок же не помойка что бы его всяким дерьмом набивать.

– Да брось ты, Гулька, картошечку пожаришь на маргарине и никто не поймёт, съедят за милую душу, ещё и добавки попросят.

– А отец ваш, ему—то нравится ваш домострой?

– А куда он денется, пусть только попробует возмутиться, сразу без обеда останется.

– Оль, а как ты замуж собираешься выходить, от тебя же муж на второй день сбежит и ещё долго в шоке пребывать будет.

– Это ещё почему?

Да от тебя же нафталином за версту несёт.

– Что, заметно, да?

– Дурочка, это же я образно сказала, в смысле ты рассуждаешь так, как будто семидесятилетняя старушка, кто же захочет жить с тобой после всего этого?

– А-а-а, а то я думала и в правду нафталином пахнет, мы тут с мамой вчера как раз вещи перебирали, жалко же если моль пожрёт.

– Оля. ты же биолог по образованию, разве ты не знаешь, что нафталин сильнейший канцероген и его ни в коем случае нельзя использовать в жилых помещениях?

– Да, ерунда всё это, все вон пользуются и ничего.

– Ну-ну, Оля, продолжай в том же духе.

– А что же теперь, пусть все вещи пропадают за зря?

– Оль, а ты кто у нас по знаку зодиака?

– Как кто? Козерог, конечно же, пора бы уже знать!

– А-а-а-аа, ну с тобой всё ясно. – Что тебе ясно?

– Всё-всё-всё… довольно!!! Пора заканчивать, рабочий день уже подошёл к концу, давай собирай свои «манатки» и по домам.

– Какой там по домам?

– А куда же ещё в такую мерзкую погоду пойдёшь?

– Нет, мне ещё нужно яиц десятка три домой купить.

– Зайдёшь по дороге домой в какой-нибудь магазин и купишь, в чём проблема-то?

– Проблема в том, что кругом продаются яйца по девяносто копеек за десяток, а мне нужно найти по семьдесят.

– Оль, у тебя «крыша поехала» по моему, и охото тебе из-за грошей в такую погоду по городу бегать в поисках дешёвых яиц, тем более по семьдесят копеек они мелкие, зачем тебе эта мелочь?

– Ничего не мелкие, я сравнивала они почти такие же, только у них срок реализации подходит к концу, но они нормальные, их можно есть.

– Ну как знаешь, а я домой в тепло и уют.

Сумерки сгущались, а порывы нахального ветра врывались под зонт, больно раздавая пощёчины холодным дождём.

– Нет, всё таки у неё не всё в порядке с головой, явно «шиза» косит наши ряды, – подумала про себя Гузель, впрыгнув на ступеньку стоявшего на остановке трамвая.

На следующий день.

– Гулечка! – Послышался голос Ирины Ивановны, – Что это с вами? Вы прямо сегодня не в настроении, на вас это не похоже.

– Да я это всё из-за неё, – Гузель движением головы указала на Ольгу.– Какая я дура, что не дала ей вчера тридцать копеек на яйца, а сегодня вот сиди рядом с ней и поглащай болезнетворных бактерий и всё по её милости.

Ольга сидела рядом за столом с красным и распухшим от насморка носом то и дело сморкаясь в носовой платок.

– Ты хоть понимаешь, что у тебя не всё в порядке с головой? Больная голова ногам покоя не даёт, сама заболела и других заражаешь.

– Подумаешь немного из носа «потекло», за то я вчера нашла яйца за семьдесят копеек.

– У-у-у-у-у!!!!!! С меня довольно! Альбина Хазиевна, гоните её отсюда в поликлинику пока мы все здесь не разболелись гриппом.

– Оля, в самом деле, почему бы вам не обратиться к врачу?

– И за одно и к психиатру! – посоветовала Гузель.

«Хлеба и Зрелищ»

В фойе обычной городской. средней школы вошёл мужчина лет сорока спортивного телосложения в спортивной куртке, джинсах и чёрных спортивных ботинках. Не сбавляя шага он снял с себя спортивную шапочку. расстегнул – молнию на куртке и сунул шапочку в карман. прошёл через всё фойе. свернул на лестницу и поднялся на второй этаж. Зайдя в комнату секретаря он громко поздоровался несколько женщин оторвались от своих дел поздоровались в ответ окидывая взглядом с ног до головы.

– Директор свободен? -поинтересовался мужчина кивком головы указывая на кабинет директора школы. В этот момент дверь внезапно распахнулась и на пороге появилась грузная полноватая дама в черном брючном костюме, она вопросительно посмотрела поверх тяжёлой, старомодной оправы своих очков и спросила:

– Вы ко мне?

– Да я к Вам, здравствуйте!

– Здравствуйте! Ну проходите… что у Вас?

– У меня к Вам деловое предложение. -Да Вы проходите присаживайтесь. Она указала на стулья и сделала удивлённое лицо.

– Моя фамилия Гайдук, мой сын учится в вашей школе

– Да… я Вас хорошо знаю и сын ваш хорошо учится правда на него жалуются, что он частенько опаздывает на уроки.

Он пропустил мимо ушей последнюю фразу «положил на стол свой кейс для макинтоша, расстегнул молнию и вытащил компьютер.

– Мадам, я композитор, пишу музыку, песни, у меня их больше сотни, я хотел бы дать в вашей школе концерт своих песен. -Он включил пультом плеер и через динамики макбука полилась музыка. – Вот, послушайте… инструментальные, оркестровые аранжировки, интересные тексты, так вот, я мог бы дать концерт в вашей школе и часть вырученных денег пойдёт школе, а часть мне, вот такое предложение.

В этот момент в кабинет постучавшись вошла симпатичная женщина с аккуратно прибранными и собранными в хвостик волосами.

– Альфия Нурулловна, проходите, Вы как раз вовремя, вот к нам пришёл композитор и предложил провести коммерческий концерт, что скажете по-моему это хорошая идея!

– По-моему тоже. Поддержала директрису вошедшая в кабинет женщина.

– Как мы поступим? Я думаю надо будет дать три концерта; отдельно для начальных классов, отдельно для средних и отдельно для старшеклассников… как обычно, да, Альфия Нурулловна? – Обычно мы собираем с каждого ученика по 30 рублей, 30 процентов оставляем школе и 70 процентов Вам.

– Это просто замечательно! – воскликнул мужчина.

– Одну минуточку, сейчас посмотрим расписание культурной программы в этом месяце… сегодня будет спектакль из ТЮЗа, пятого марта будут выступать циркачи, так-так-так… а-а-а-а… вот 10-го марта например, вам подойдёт?

– Да, вполне подойдёт.

– Нюансы Вы потом оговорите с Альфиёй Нурулловной, да-а-а… у меня к Вам есть большая просьба. Вы уж не откажите нам пожалуйста.

– Ну конечно-конечно, что я могу для Вас сделать? – Видите ли, совсем скоро праздник – международный женский день.

Она сняла свои очки, достала платочек и слегка затягивая паузу принялась протирать линзы. – Нс могли бы вы выступить перед учителями, у нас 7 марта будет большой праздничный концерт, придут наши ветераны – учителя, пенсионеры, мы хотим их поздравить, от вас требуется спеть одну – две песни, ну так как, поможете нам? – Ну конечно. Вы можете на меня расчитывать. – Вот и отлично, только вам надо будет прийти хотя бы за час, чтобы всё приготовить. – Да, конечно.

Перед тем как выйти из кабинета директрисы, он вытащил из кейса свой компакт диск и лично подарил его ей, она расплылась в сладостной улыбке. поблагодарила и пообещала нс медля прослушать.

7 марта 14—00.

Открылись двери лифта и из них вышел мужчина на плече у него на широкой и длинной лямке в полужёстком футляре висел восемнадцати килограммовый синтезатор, в руке стойка от синтезатора. Он вышел на улицу из подъезда, дошёл до арки дома и свернул во двор. До школы рукой подать и он шёл уверенно хрустя мартовским снегом под ногами. – Да-а… вот и весна!!! – а погода-то какая, солнышко уже явно светит по-весеннему, хоть и морозно, -подумал он на ходу.

В актовом зале стояла творческая суета, на сцене репетировали ребята из школьного хора, кто-то в сторонке доучивал стихи. Гайдук зашёл за занавес кулис и снял с плеча свой синтезатор, привычно стал его распаковывать, установил стойку, сверху инструмент, кабели, стойку для микрофона. – Попробовать в реале что-то исполнить сейчас надо понимать не получится? -подумал он.

На сцене продолжали репетировать то одни, то другие время шло, опробовать звук на зале не представлялось никакой возможности. Постепенно места в зале стали заполняться учителями-пенсионерами, весьма довольные от того-что из всё таки не забыли и пригласили посмотреть праздничный концерт, они заходили с довольными улыбками на лицах, присаживались и беззаботно болтали друг с другом ожидая начала представления. Наконец, на сцену вышла директор школы и в микрофон поздравила всех женщин, собравшихся здесь в этом актовом зале с самым первым весенним праздником, праздником 8 марта, зал дружно зааплодировал, Альфия Нурулловна объявила первый номер и начался концерт. Один за другим на сцене сменялись номера художественной самодеятельности. В первом ряду неподалёку от сцены сидели: какая-то высокопоставленная дама из РОНО. рядом с ней сидела директриса и Альфия Нурулловна, которая то и дело как конферансье забегала на сцену и объявляла следующий номер. Так незаметно дошла очередь и до композитора, открылся занавес, он обратился к присутствующим здесь пожилым дамам, поздравил их с праздником и взял первые аккорды, полилась музыка, первый куплет песни и-и-и-и-и ……………………………..в этот момент, из первого ряда кресел встала высокопоставленная дама из РОНО, повернулась спиной к исполнителю и громко в микрофон объявила: – Дорогие наши женщины, ветераны -учителя, поздравляю вас с праздником 8 марта, на этом наш концерт закончен и прошу спуститься в столовую, там для вас приготовлен праздничный обед!!! Просим-просим к столу…

Композитор деликатно убавил звук, допел до конца свою песню наблюдая как бывшие «интеллигентки» по вскакивали со своих мест и обгоняя друг-друга поспешили в столовую даже не взглянув в сторону сцены. – А ведь это учителя, -подумал композитор. – носители культуры интеллигентности, и эти люди учат моего сына в школе, чему они могут его научить? м-м-м-да-а…

Он спокойно вышел из школы, на плече у него всё так же висел восемнадцати килограммовый синтезатор, в другой руке стойка, солнце уже уходило за горизонт, в лицо ударил морозный холод, под ногами привычно хрустел мартовский снег, из школы уходили остатки интеллигенции, неторопливо и с достоинством.

«утренние радости» 25 сентября 1999 г.

Наступило обычное первоапрельское утро. Слышен весенний птичий гомон и шум капели. Первые лучи по-весеннему тёплого солнца подкрались тайком и легли на его подушку заставляя жмуриться и просыпаться ото сна. Он перевернулся на другой бок, подставляя солнцу своё левое ухо, и посмотрел на неё. Она как ангел спала безмятежным и беззаботным сном ребёнка, мирно посапывая и обхватив обеими руками подушку.

– Нет, не «купится», – подумал он, рассматривая её французский, изящный носик.

– Нет, не «купится», она знает меня как «облупленного», да к тому же читает мои мысли на расстоянии. А со стороны не подумаешь, что это кроткое создание способно вмиг «вычислить» все мои намерения и планы. Нет, не «купится», а может быть тёща? А что, хорошая кандидатура, надо попробовать.

Утро окончательно разбудило всех домочадцев и все потихонечку стали тянуться в кухню к завтраку.

Тёща, Татьяна Петровна, приятная и весёлая женщина хлопотала на кухне, он подошёл к ней сзади держа в руках рулон туалетной бумаги.

– Татьяна Петровна, – обратился он к тёще с озабоченным видом, она повернулась и вопросительно посмотрела на него.

– Представляете. вчера на рынке купил рулон туалетной бумаги, а он вон чего… – Татьяна Петровна с любопытством уставилась на рулон туалетной бумаги, который он стал медленно разматывать. И вдруг она увидела, что рулона стали появляться зеленоватые и голубоватые купюры долларов и немецких марок вперемежку с рублями. Лицо у неё от неожиданности вытянулось, глаза округлились.

– Как это, Пётр? А? Это настоящие доллары? А почему, а как они могли туда попасть?

– Первое апрель, никому не верь! Ха-ха-ха.

– Ой, Пётр, разыграл меня всё таки, а я уж было поверила, ха-ха-ха.

Наступило обычное первоапрельское утро, слышен весенний птичий гомон, яркое солнце, шум капели, воздух прозрачный и свежий.

Прекрасный будет день и прекрасное настроение.

«Ур-р-р-р-ра-а-аа!» 10 августа 2000 г. Адлер

– Мама, а можно я покричу? – Ну, конечно покричи.

– Мам, а можно я с балкона покричу? – Хорошо, только оденься по теплее, на улице морозно.

Пятилетний мальчуган стал решительно натягивать на себя тёплые гамаши, неуклюже пытаясь просунуть свои ноги в узкие брючины. Нетерпение и боязнь, что мать может изменить своё решение, отпечаталось в его открытом и не по детски серьёзном взгляде, который он ежеминутно бросал на мать. Бабушка помогла ему одеться и мальчишка, натягивая на голову шапку, резво побежал к балконной двери. Вдруг он остановился и повернулся. – Мам, а ты не могла бы пойти со мной на балкон, а то мне одному боязно что-то.

– Ну, конечно же, сынок, вот только наброшу на себя шубу.

Они вышли на покрытый серебряным инеем балкон, мальчуган посмотрел на свою мать.

– Мам, теперь можно?

– Кричи, сынок.

Мальчишка схватился обеими руками за обледеневшие перила, вдохнул в себя морозный воздух и двор как будто вздрогнул от неожиданности.

– Э-э-э-э-э-э-э-эй-й! А-а-а-а-ау-у-у-у! Кар-р-р-р-ра-улл-л! Урр-р-р-р-рр-а-а-аа! По-о-обе-д-а-а-а-а! Сдав-а-а-ай-ся-а-а-а, руки вве-е-е-ерх! Спаса-а-а-ася-а-а кто мо-о-о-ожет! Э-ге-гей! Вперё-ё-ё-ёд! Назаа-а-а-а-ад! Ур-р-р-ррр-а-а-а-а-а!

Женщина, выгуливающая свою болонку внизу в испуге встрепенулась и боязливо-осуждающе посмотрела в верх на балкон, откуда доносились крики. Озираясь по сторонам и недовольно бормоча что-то себе под нос, потянула поводок, увлекая за собой собаку, которая весело и звонко стала лаять в ответ. А мальчишка тем временем продолжал оглашать весь двор своим детским, но победоносным голосом. С ним рядом невозмутимо стояла мать и молча слушала музыку его души. Вдруг неожиданно с верхнего этажа раздался раздражённый мужской голос.

– Эй, эй там, ты что с ума сошёл что ли, мальчик? Орёшь тут на весь двор, а вы мамаша позволяете ребёнку хулиганить, постыдились бы.

– Не�

Бесплатный фрагмент закончился. Хотите читать дальше?

Жребий. Рассказы

С этой книгой читают