Изгоняющие дьявола

– И кто это тебе рассказал? Если у нее… м-м… проблемы с головой, разве можно ей верить?

– Не знаю. В тот день она позвонила мне, я приехал. Она была совершенно нормальна, и спокойно рассказала мне эту историю. Все неприятности случились с ее разумом потом, после похорон. Очевидно, сразу она не смогла осознать случившееся. Посттравматический синдром.

– Возможно. А ты сам что думаешь? Ну, насчет того якобы человека?

– Ничего я не думаю. Скорее всего ей это и правда, почудилось. Иначе придется согласится, что его убили… а это не так. Посторонних следов на нем не обнаружено, да и как можно убить сердечным приступом? Глупо. Я все-таки реалист.

– Да, да, ты прав. А где твой сын? Или он не хочет знакомиться с мачехой?

– Не бери на свой счет. Он сейчас подойдет. Просто в последнее время он неуютно чувствует себя рядом с бабушкой.

– Почему?

– Ее состояние его смущает. И потом, она как-то странно на него смотрит, будто бы обвиняюще…

– Она подозревает его?

– Не думаю, но откуда знаешь, что на уме у старого не вполне здорового человека? В общем Фриц старается реже с ней видеться.

Будто бы в довершение их разговора, в столовую вошел высокий молодой человек с печальным вытянутым лицом, поздоровался и сел за стол.

– А вот и Фриц! Легок на помине! Знакомьтесь – это Марианна, моя жена, это Фриц – мой сын.

Марианна и Фриц обменялись любезностями. Фрицу поставили приборы и принесли ужин. Он молча принялся за еду.

– Как у тебя дела, сынок?

– Все хорошо.

– Как Рита?

– Нормально.

– Рита – его подруга, – пояснил Гюнтер Марианне, – очень норовистая девица, кажется, с Украины…

– Папа!

– Хорошо, не буду! Вообще она хорошая девушка, давно здесь живет. Родители лет десять назад приехали.

– Вы работаете, Фриц? – Марианна не хотела показаться букой.

– Да, в фирме деда… то есть отца, я хотел сказать. Сразу после университета.

– Фриц работает в отделе сбыта, – вклинился Гюнтер, – у него неплохо получается. Да и заработок…

– Вам повезло, Фриц, только после университета и сразу на высокооплачиваемую работу… – Марианна бросила на Фрица невинный взгляд, он покраснел.

– Вы хотели сказать, что мне повезло с родителями? В определенном смысле да… у меня нет финансовых трудностей.

– А вы хотите, чтобы они были? – Марианна будто нарочно поддевала Фрица.

– Может, и хотел бы… по крайней мере, чувствовал бы себя живым…

– Ну, хватит, хватит! Хватит этих разговоров! Марианна, перестань! Просто мальчик в таком возрасте, когда все видится в мрачном свете, а деньгам не придается никакого значения. Бунт молодого поколения. Это пройдет с годами…

Фриц решил дальше не дискутировать и занялся едой.

– В следующие выходные мы с Марианной едем на пикник в наш замок, вы с Ритой можете к нам присоединиться. Теперь мы одна семья, и нам нужно привыкать друг к другу. Что скажешь? – Гюнтер посмотрел на сына.

– Если Рита согласится. Она может сказать, что по уши завалена работой. Ты знаешь ее характер.

– Так уговори ее, скажи, что Марианна почти ее соотечественница. Думаю, ей будет приятно.

– Я постараюсь.

– Рита так много работает? Где же, если не секрет? – Опять вклинилась Марианна.

– Она журналистка в одной местной газетенке мелкого пошиба. Но ей там очень нравится, – пояснил Гюнтер, – издание читают в основном эмигранты и переселенцы из бывшего СССР.

– Вот как? – Марианна подняла бровь. – Я тоже к ним отношусь. С удовольствием почитаю эту газету.

Фриц встал из-за стола.

– Спасибо. Мне пора. Я договорился встретиться с Ритой. Она не любит ждать.

– Иди, мы тоже скоро пойдем.

Фриц удалился, а Гюнтер вздохнул.

– Эта девчонка вертит им как хочет! Он полностью в ее власти. Но молодежь сейчас такова, что ей нельзя ничего запрещать, будут делать назло.

– Она красивая?

– Да, пожалуй… не в моем вкусе, но что-то в ней есть… крупная, брюнетка… как это у вас говорят – коня на скаку остановит? Ха-ха!

– Да… такие дамы своего не упустят, остается только посочувствовать. Он ее любит?

– Видимо, любит. А впрочем, не знаю. Это их дело. Остается надеяться на то, что Рита встретит кого-нибудь побогаче, и оставит моего сына в покое. Ему нужна настоящая верная немецкая жена.

– По-моему покоя как раз у твоего сына в избытке. Мне кажется, он потому и выбрал Риту, что просто жаждал лишиться этого самого покоя. Тебе так не кажется?

– Возможно. Родители редко одобряют выбор детей. Все им что-то не так. Я становлюсь старым и ворчливым, прости. Посиди в холле, я зайду к матери попрощаться и поедем домой.

Весь последующий месяц Марианна провела в относительном покое. Когда уходил Гюнтер, она отправлялась в сад и звонила оттуда Игорю. Они болтали около 10 минут, потом Игорь уходил на работу. «Забавная ситуация, – думала Марианна, – чтобы он сказал, если бы узнал, что теперь формально свободен? Привел бы домой ту девицу? Перестал бы с ней общаться? Пустился бы во все тяжкие? Чтобы она сама сделала, если бы попала в такую ситуацию?» Ответа на эти вопросы у Марианны не было. Владлен ее не беспокоил. У Марианны даже закралось смутное подозрение, что его планы поменялись каким-то неведомым образом. Она гадала, что он может еще придумать, но ничего хорошего не лезло ей в голову. Напротив, там теснились картины одна ужаснее другой. То Марианна видела, как Владлен подсылает наемных убийц к Гюнтеру и к ней, то потом отметала эту нелепую мысль – зачем ему это делать? Бессмысленно. Тогда не видеть ему замка как своих ушей. Даже если он истребит всю семью, включая и ее, это ни на сантиметр не подвинет его к цели. Марианна решила, что все эти страхи у нее от безделья. Она порывалась поговорить с Гюнтером, чтобы он нашел ей непыльную работенку, но вовремя вспоминала, что скоро они разведутся, и она уедет домой. А пока именно Гюнтер и есть ее та самая работа.

Марианна часто сравнивала Гюнтера и Игоря, не в пользу последнего. Разумеется, сравнение было не совсем легитимным, потому что изначально оба ее «мужа» находились в разных весовых категориях. Но Гюнтер много работал, хотя мог бы поручить дела управляющему, он был заботлив и внимателен, несмотря на занятость и редко выказывал раздражение.

По прошествии месяца неопределённость начала давить на Марианну. Владлен не звонил, никаких указаний не поступало, и Марианна занервничала. Пару раз она сама набирала номер Владлена, но он не брал трубку. Ситуация становилась близка к критической, и озабоченность Марианны заметил даже Гюнтер.

– Что с тобой, дорогая? У тебя измученный вид… о чем ты думаешь?

– Не знаю. Это от безделья. Дело в том, что мне даже и думать не о чем! Ужасная ситуация. Со мной такое впервые в жизни…

– Тебе срочно нужно привести дочь. Тогда у тебя будут заботы.

– Мы уже говорили об этом, не стоит повторяться, – в голосе Марианны прозвучало неподдельное раздражение.

– Ладно. Тогда что ты хочешь?

– Устрой меня на работу. Мне хочется чем-то занять себя, я чувствую свою абсолютную бесполезность… как растение-паразит…

– Мне нужно подумать над этим вопросом. Надеюсь, ты дашь мне время?

– У меня есть выбор?

Гюнтер засмеялся.

– Ты моя королева, тебе и приказывать.

– Ладно, думай. Только не очень долго.

Спустя минуту Марианна уже пожалела, что затеяла этот разговор. Она корила себя, за то, что совершенно не контролирует свое поведение. Зачем ей работа на грани развода? Что за изощренное издевательство над человеком, который не сделал ей ничего плохого? Но слово не воробей, что сказано, то сказано. Марианне оставалось надеяться, что Гюнтер не примет ее слова всерьез и быстро забудет о ее просьбе.

В один из этих дней на связь вышел Владлен.

– Привет, Маруся!

– Наконец-то! – Прошипела Марианна.

– Соскучилась?

– Еще бы! Когда закончится это безумие?

– Это безумие? Ты плохо живешь?

– Я живу прекрасно! Боюсь, что меня еще чуть-чуть и палкой отсюда не вышибешь, корни пущу.

– Прекрасно. Пускай.

– Что ты сказал?! Издеваешься?

– Ничуть. У меня изменились планы. Кардинально. Я не хочу говорить об этом по телефону. Скоро я буду в Берлине и тогда мы встретимся и поговорим. А пока наслаждайся семейным счастьем.

– Ты что, идиот?! Мне нужно домой, в Москву! У меня там муж и дочь.

– Бывший муж.

– Нет, ты нормальный вообще?!

– Ну тише, тише! Я пошутил, не кипятись. Но планы действительно немного поменялись. Мы встретимся и поговорим. Прошел всего месяц, договор был на два минимум. Так что время еще есть. Все будет хорошо, не переживай, выпусти пар, скоро ты будешь богата и повезешь своего муженька к океану. Он даже ни о чем не догадается. Правда, возможно, нам потребуется немного больше времени, чем я думал вначале, чтобы уладить все формальности, но это не беда. Мой план должен прийтись тебе по вкусу.

– Загадочный вы наш… надеюсь, без криминала?

– Разумеется. Разве я похож на головореза?

– Если честно, то похож. На человека, который способен на все, чтобы добиться цели.

– Ты там сходишь с ума. Займись чем-нибудь, отвлекись. Твоя жизнь не должна проходить на чемоданах. Попроси мужа, чтобы он отпустил тебя на недельку домой. Увидишь мужа, дочь, отвлечешься. Заодно и их успокоишь. У твоего немецкого мужа достаточно денег, чтобы ты летала в Москву хоть каждые выходные.

– Ценный совет, обязательно им воспользуюсь.

– Я дам тебе знать, когда прибуду в Берлин. Мне нужно подготовиться и закончить дела в Лондоне. Потом мы вплотную займемся нашей проблемой.

– Это все?

– Да. Приятно было услышать, что ты жива и здорова.

– Взаимно. Ладно, пока, кто-то идет сюда…

– Отключаюсь.

Марианна засунула телефон в карман вязаной кофты и сделала вид, что любуется цветущими деревьями – начинался апрель, и многие деревья покрылись цветами. К ней подошла горничная.

– Мадам не желает кофе? Вы всегда пьете кофе в это время, и я вам заварила… – сказала она на ломаном английском.

– Спасибо, Хельга! Я сейчас иду. Здесь очень красиво!

Хельга радостно закивала, демонстрируя, что прекрасно поняла. Марианна последовала за ней на веранду, где она пристрастилась пить кофе в этот час. Ей пришла мысль, что нужно попрактиковаться в немецком – пригодиться на будущее. «Надо будет вечером сказать Гюнтеру, чтобы нашел учителя», – подумала она про себя, допивая последний глоток.

Но напрасно она надеялась, что Гюнтер забыл об их разговоре насчет работы. Он сам напомнил Марианне об этом за ужином.

– Я подумал о твоей просьбе, и у меня появилась идея. Не знаю, одобришь ли ты ее… наша корпорация ведет благотворительную деятельность по нескольким направлениям. Одно из них – поддержка молодых талантов в сфере живописи. Я ее поклонник и ценитель, – пояснил Гюнтер, – так вот, ты могла бы заняться этим направлением.

– Очень интригующе звучит – молодые таланты! А что нужно делать?

– Ничего особенного. Мы организуем выставки за свой счет наиболее перспективных художников, даем им деньги на развитие, следим за их творчеством, устраиваем благотворительные аукционы по продаже картин, ну и так далее…

– Неплохая идея, только я ничего не смыслю в живописи, увы…

– У тебя будут эксперты, ну и потом, это же дело вкуса… ты можешь сама отбирать тех, кто тебе понравится, тут нет ничего страшного. Дело в деньгах, как говорится…

– А других программ у вас нет? Что, только художники?

– Есть, конечно. Мы помогаем детям в слаборазвитых странах, но это не так романтично, тут нужно иметь опыт и любить это дело. Не думаю, что тебе сейчас стоит этим заниматься. Попробуй художников, а там будет видно…

– Думаешь, я справлюсь?

– Зависит от тебя. Но я уверен, что справишься.

– Ладно, я попробую. Всегда мечтала помогать именно молодым талантам.

– Это ирония? Если да, то она не уместна. Молодым талантам действительно нужно помогать. Насколько я знаю, это в вашей стране не принято тратить деньги на то, что не относится к сфере личных интересов или личных пристрастий. Помощь ближнему у вас не приветствуется.

Марианна покраснела.

– Возможно. Только при чем здесь я? Я не олигарх. Мне едва хватало на содержание своей семьи, не то, что на помощь ближнему.

– Прости за резкость, я не имел ввиду тебя.

– Спасибо хоть на этом. Но в целом ты прав. У нас это как-то не принято. Особенно что касается молодых талантов. Даже призрак конкуренции вызывает у наших метров печеночные колики. Их не то, что поддерживать, а даже по-моему стараются утопить поглубже…

– Ха-ха! Печеночные колики! Это ты хорошо сказала. – Гюнтер вытер рот белоснежной салфеткой. – Мне пора. Через пару дней я введу тебя в курс дела. Но впрочем, если тебе не понравится, ты всегда можешь отказаться. В этом преимущество денег. Больших денег. Всегда есть выбор, что делать, а что нет. Хотя нет, не всегда… ладно, я запутался. До вечера. Ах, да! Совсем забыл! В выходные мы едем в замок на пикник. С Фрицем и Ритой.

– Пока.

Марианна проводила Гюнтера до дверей и поцеловала на прощание в щеку.

От нечего делать включила компьютер и зашла на почту. Там лежало письмо от Элен. Марианна открыла его.

«Привет, Мариша! Что у тебя нового? Ты такая скрытная, ничего от тебя не добьешься. Ну, да это твое дело. Каждый стремится прежде всего сообщить о себе, любимой, и пожаловаться на свои тяготы. Я не исключение. Ты не такая, и за это я тебя, скорее всего, полюбила. А посему слушай. Моя семейная жизнь ничем особенно примечательным не отличается. Делаем ремонт, почти не ссоримся. Да и как можно ссориться с психоаналитиком? Он найдет выход из любого тупика. Но я не об это собиралась тебе рассказать. По-прежнему выхожу в астрал. Теперь это происходит даже помимо моей воли. Муж говорит, что это как езда на велосипеде – раз научился и потом уже никогда не забудешь. И все бы оно ничего, только теперь я на все сто уверена, что ТАМ меня кто-то преследует. И я знаю, точно знаю, что он хочет моей смерти. Я не знаю, что я ему сделала плохого, но точно уверена, что это так. Он никогда не показывается мне, и я не могу увидеть его лица, но он терпеливо ждет подходящего момента, когда я расслаблюсь и потеряю контроль над ситуацией. Ты даже представить себе не можешь, как это невероятно трудно все время контролировать ситуацию ТАМ! Пока мне удается от НЕГО спрятаться… но это только пока… Мои нервы снова на пределе. Утром встаю разбитая, сердце колотится, будто сейчас выпрыгнет из груди. Я чувствую, что мне требуется отдых, уговариваю мужа поехать к морю, в Европу, но он хочет сначала закончить ремонт. А я понимаю, что могу и не выдержать, и меня, жену психоаналитика, просто напросто отправят в психушку… Может, поехать одной? Но ты же знаешь мою слабохарактерность, я могу не выдержать соблазнов… искушений… ну, ты меня поняла. Короче, море, солнце, мальчики… такие милые, загорелые мальчики с крепкими телами… Увы, это теперь моя слабость. Как будто Стив передал эстафету мне. Глупо, скажешь, но это так. Никогда за собой такого не замечала, и вот поди ж ты… Или я просто устала? Поеду все же к морю, на недельку. Пусть мой психоаналитик тут возится, если ему так хочется. Как бы ты поступила?»

Марианна отстучала короткий ответ:

«Поехала бы к морю. Лучше мальчики, чем психушка».

Погода на выходные выдалась великолепная, было тепло, как летом, и Марианна, напевая, собиралась на пикник. Ее немного смущала таинственная Рита, подруга Фрица, но она быстро успокоилась. Бояться какой-то девчонки! Еще чего! Марианна надела короткие шорты, майку с глубоким вырезом и сделала легкомысленную прическу. Пусть думает, что она простая охотница за богачами, каких сейчас навалом. Отражение в зеркале сказало ей, что она очень похожа на эту самую охотницу.

Однако ее внешний вид не понравился Гюнтеру. Он наморщил нос и сделал недовольное лицо.

– Мне кажется, ты немного вульгарна. Не стоит подавать детям такой пример… нет, разумеется, ты очень красива и соблазнительна, но зачем? Не забывай, Гюнтер уже не ребенок, он взрослый мужчина. Зачем смущать его? К тому же он будет с девушкой. Прошу, оденься поскромнее.

Марианна подавила недовольство, в глубине души понимая, что Гюнтер прав как никогда. Неужели он подумал, что она собралась соблазнить Фрица? Хотя, почему бы ему так не подумать, собственно говоря? Если учесть, что Гюнтер взял ее из постели собственного отца, если так можно выразиться, то он, конечно, имеет право так думать.

Марианна молча переоделась в длинное цветастое платье для загородных прогулок и туфли на низком каблуке. Гюнтер, увидев ее, заулыбался.

– Вот так гораздо лучше! Ты очень мила!

Марианна нахлобучила на голову соломенную шляпку.

– Прелестная шляпка! Весьма соответствует наряду! – Гюнтер так и сыпал комплиментами видимо пытаясь загладить свою вину за то, что критиковал предыдущий наряд Марианны.

– Рада, что наконец угодила тебе.

– Ты обиделась?

– Нет, вовсе нет. Разумеется, ты был прав. Не стоило строить из себя Памелу Андерсон. – Марианна улыбнулась. – Сама не знаю, что на меня нашло.

– Из тебя получилась отличная немецкая жена!

Марианна не выдержала и засмеялась.

Фриц прибыл в замок почти одновременно с ними. Гюнтер пошел отдавать распоряжения в замок, Марианна загорала на лужайке, поэтому встречать гостей пришлось именно ей. Рядом с Фрицем была рослая темноволосая девушка с большими черными глазами. Она улыбнулась Марианне, показав белые крепкие зубы, и пожала ей руку.

– Рита.

Марианна улыбнулась в ответ.

– Марианна. Я слышала, вы с Украины?

– Да, моя мать из Киева. Отец немец. Благодаря ему мы, собственно, и оказались здесь. Папашу потянуло на историческою родину. – Рита засмеялась. – Он потомок пленных немцев, которые остались после войны и осели. – Но я не грущу! Здесь скучновато, но в целом жить можно.

Рита говорила по-русски, и Фриц, очевидно плохо понимавший, сделал ей замечание по-немецки.

– Это неприлично, Рита, говорить чтобы тебя не понимали.

– Ах, простите! Я предупреждала тебя, чтобы ты учил язык!

Фриц вспылил и хотел еще что-то сказать, но тут вмешалась Марианна.

– Рита не сказала ничего неприличного. Она просто пояснила мне, откуда она родом. Я плохо знаю немецкий, если ты помнишь. Отец ждет нас в замке, дает указания насчет мяса. Хочет нас чем-то удивить.

Фриц пробурчал что-то нечленораздельное и пошел по направлению к замку. Гюнтер за ним. Марианна и Рита потянулись следом.

Пока мужчины разговаривали, стоя возле огромной печи для барбекю, где повар жарил аппетитные колбаски, Марианна и Рита пошли прогуляться. Природа благоухала, пели птички, и Марианна пребывала в радужном настроении, позволив себе на время отключиться от своих проблем.

Рита сорвала травинку и засунула ее рот.

– Если честно, то немного неожиданно.

– Что ты имеешь ввиду? – Марианне не хотелось грубить.

– Эта женитьба папаши Фрица.

– Да, есть такое дело. Но жизнь непредсказуема, этим и прекрасна.

– Пожалуй. Да я не осуждаю, ты не думай. Каждый устраивается как может.

– Ты считаешь, я благополучно устроилась?

Рита замялась.

– Я не это хотела сказать. Но ты же не будешь отрицать, что твой муж очень богат.

– Не буду. А по-твоему богатого нельзя любить? Он не старик, не урод, не дурак. Ты тоже, прости, не выбрала сына трубочиста. Собираешься замуж?

– Возможно. Я пока не решила. Фриц хочет, чтобы мы поженились как можно скорее, а я не могу…

– Почему? Ненавидишь деньги? Или это принцип?

– Не хочу, чтобы кое-кто считал, что купил меня за деньги.

– Мне кажется, ты слишком много придаешь этому значения. Чем плохо быть женой обеспеченного человека? Или лучше считать копейки? Сколько тебе платят в твоей газете?

– Ты не поверишь, но мне хватает. Я не беру у Фрица ничего, ну, кроме небольших подарков, разумеется…

– Похвально, но ты хочешь работать там всю жизнь?

Рита гордо вскинула голову.

– Почему нет? Но, конечно, это не предел моих мечтаний. Я хочу собственный женский журнал.

– Вот видишь. Для этого и нужны деньги. Чтобы исполнялись мечты. Мне кажется, Фриц с радостью купит тебе журнал. Он влюблен в тебя, это очевидно. А что еще ты хочешь?

– О! Много чего! Спортивную машину, крутой наряд и шляпу с большими полями! Я хочу нестись на этой машине по горной дороге вдоль моря, чтобы ветер свистел в ушах! – Рита засмеялась. – Классно я придумала?

– Очень здорово. Сын водопроводчика вряд ли сможет тебя всем этим обеспечить.

– Я пошутила. Не такая я дура. Это глупости и блажь. Я привыкла быть свободной, меня манит мир, его соблазны, а Фрицу нужна верная немецкая жена.

– Откуда ты знаешь, что именно ему нужно? Может, его тоже манит мир и его соблазны? Фриц не так прост, как может показаться.

– Ты психолог? Все знаешь, что и кому нужно.

– Нет, я не психолог. Я говорю то, что видно невооруженным глазом.

– Ладно, что мы сцепились… Что-то я сегодня раздражена сверх всякой меры, а когда я в таком состоянии, меня лучше не трогать. Просто я знала предыдущую невесту Гюнтера.

– Она очень расстроена?

– А ты как сама думаешь? Ты бы что, плясала на ее месте?

– Не знаю. Она любила его?

– Не думаю, это была унылая дама средних лет. Но тоже вроде с состоянием. Короче, брак должен был случиться по расчету. Но все равно неприятно.

– Я сама не ожидала. Но от предложения отказаться не смогла.

– Да я тебя не осуждаю, не подумай. Ты вообще могла не знать о его невесте.

– Я и не знала, – соврала Марианна.

– Ну и все. Забыли. Пойдем? Наши мальчики призывно машут руками. Обед, я полагаю, готов. Запах жареного мяса слышу даже здесь. Ты любишь мясо?

– Мне все равно. Но сейчас я проголодалась.

Девушки подошли к накрытому на воздухе столу и сели. После обеда Рита с Фрицем в обнимку удалились в замок, а Марианна и Гюнтер остались сидеть на поляне.

– Рита не слишком заморочила тебе голову? – Гюнтер блаженно вытянул ноги и зажмурил глаза.

– Да нет. Мне даже было приятно пообщаться с соотечественницей. Она неплохая девушка, только слишком нервная и импульсивная, как мне показалось. Полагаю это от растерянности.

– От растерянности? Мне казалось наоборот, Рита выглядит очень уверенно.

– Она не знает чего хочет, вбила себе в голову, что деньги зло и упорно цепляется за эту мысль. Но в то же время хочет роскоши… она еще очень наивна.

– Ладно, это их дела, раз мой сын ее выбрал, значит, на то были причины. Я хотел сказать тебе, что на следующей неделе ты можешь прийти в офис, и тебя введут в курс дела. Если хочешь, конечно.

– Конечно, я хочу. Я ведь сама просила тебя. Но у меня есть одна просьба…

– Что такое? У тебя такой вид, будто ты собираешься сообщить мне нечто убийственное.

– Да нет… просто хотела бы съездить домой, в Москву, навестить дочь…

– Одна?

– Я уже не маленькая, меня не нужно сопровождать.

– Хорошо. Когда ты хочешь поехать?

– Как можно быстрее, скоро конец года, я хочу узнать, как у нее дела.

– Я возьму тебе билет на следующее воскресенье. Недели хватит? В субботу ты прилетишь обратно. Не хочу проводить выходные в одиночестве.

– Хорошо.

Гюнтер взял Марианну за руку и пристально посмотрел ей в глаза. Марианна смутилась и отвела взгляд.

– Скажи мне только честно, ты вернешься? – Гюнтер задержал руку Марианны в своей. Марианне стало не по себе.

– Конечно. Почему ты сомневаешься? Мне кажется, я не давала тебе никакого повода так думать.

– Сам не знаю. С тобой я не уверен ни в чем.

– Я обязательно вернусь! – сказала Марианна как можно мягче и поцеловала Гюнтера в щеку. В ответ он притянул ее к себе и прижался губами к ее губам.

В понедельник Марианна надела строгий костюм, и Гюнтер привез ее в один из своих многочисленных офисов, где располагалась благотворительная организация. Все было чистенько и благопристойно. Гюнтер представил Марианну сотрудникам, и все несколько человек, сидящих в офисе, ей дружелюбно улыбнулись. Гюнтер обратился к мужчине, сидящему за столом возле окна:

– Ганс, объясни Марианне что делать. Я хочу, чтобы она занялась художниками.

Ганс меланхолично кивнул.

– Надеюсь, вы не будете ее обижать, – Гюнтер ободряюще улыбнулся Марианне, – а мне пора. Я заберу тебе через пару часов, дорогая. Надеюсь, тебе хватит на первый раз.

– Не беспокойся за меня, – Марианна одарила мужа своей самой очаровательной улыбкой. – Ганс говорит по-английски?

– Обижаешь! Все мои сотрудники говорят по-английски, так что проблем не должно быть. Ну все, пока!

Гюнтер вышел, оставив Марианну наедине с ее будущими коллегами.

Ганс принес стул и усадил на него Марианну. Он начал показывать ей работы художников, называть имена, рассказывать, что уже сделано и кто из их подопечных стал известным благодаря их помощи. Марианна слушала его в пол-уха. Ей никак не удавалось пробудить в себе интерес к молодым талантам. Нить разговора постоянно ускользала от нее, и ей с трудом удавалось вникать в то, что говорит Ганс. Марианна сделала над собой усилие и стала слушать более внимательно. Ганс был добросовестным сотрудником и постарался дать Марианне как можно более полную информацию об ее будущей деятельности. Поэтому, когда приехал Гюнтер, Марианна обрадовалась ему как никогда. Она распрощалась со всеми в офисе и села в машину.

– Как прошел день? – Гюнтер похлопал Марианну по руке.

– Отлично. Только я мало что запомнила, он просто утопил меня в информации, этот твой Ганс. Откуда он помнит их имена? Это просто немыслимо!

– У Ганса великолепная память.

– Мне вряд ли удастся за ним угнаться.

– Ты довольна или нет, я так и не понял?

– Не поняла. Мне кажется, они отлично справляются и без меня. Зачем отбирать у людей хлеб? Ты уверен, что это нужно?

– Ты сама хотела хоть чем-то заняться. Я подумал, что это как раз то, что тебе нужно.

– Ну-у, не знаю… может, для начала просто помогать им в организации мероприятий? Иначе я просто влезу как слон в посудную лавку.

– Если хочешь. Я спрошу у Ганса, где ему нужна помощь. Так будет лучше?

– Да, так лучше.

– Договорились. Только больше никаких разговоров о скуке!

– Я не буду скучать, клянусь тебе. Если я буду помогать твоему Гансу, это развеет мою скуку. Я еще просто не адаптировалась здесь… думаю, это скоро пройдет. А еще я поняла, что нужно попрактиковаться в немецком. Глупо жить в стране и не говорить на ее языке.

– Похвальное желание. Я обещаю найти тебе учителя.

– Договорились. – Марианна демонстративно зевнула и уставилась в окно. Этот Ганс с его молодыми талантами выпил у нее всю энергию.

В субботу Марианна позвонила домой и сказала Игорю, что завтра прилетает. Тайком от Гюнтера Марианна купила ему подарки и уложила их на дно чемодана, прикрыв сверху подарками для Агаты. Она не стала сообщать время своего прибытия, чтобы Игорь не приехал ее встречать в аэропорт.

Зато дома ее ждал сюрприз. Игорь с Агатой накрыли стол, посередине которого красовался роскошный торт в форме сердца. Марианна распаковала чемодан и вручила подарки. Агата бросилась примерять вещи перед зеркалом, а Игорь с Марианной пошли на кухню ужинать.

– Мы по тебе ужасно соскучились! – Игорь поцеловал Марианну в шею, и ей стало вдруг ужасно стыдно. Ее захлестнула волна презрения к себе, и она еле сдержалась, чтобы не расплакаться.

Для обретения равновесия Марианна выпила рюмку коньяку, и закусила лимоном.

– Ты выглядишь усталой. Нельзя же так много работать. Это какая-то чертовщина! Вся жизнь ради денег!

– Не волнуйся. Это ненадолго. Если все получится как надо, я смогу очень прилично заработать. Мы поменяем квартиру, купим еще одну машину, съездим куда-нибудь наконец.

– Чем тебя не устраивает эта квартира? Ты и тут редко бываешь.

– Не язви. Я пытаюсь обеспечить нам достойную жизнь.

– Мы уже это кажется обсуждали. Если тебе надоело, ты можешь уйти в любой момент, я найду дополнительный заработок.

– Я подписала контракт и не могу отказаться. Но овчинка стоила выделки, поверь.

– А что мне еще остается? – Игорь вздохнул. – Или у меня есть выбор?

– Выбора нет, процесс пошел.

– Ну, тогда не будем и грустить по этому поводу. Еще по рюмочке?

– Пожалуй. – Они чокнулись и выпили. – Я привезла вам немного денег. – Марианна выложила на стол пачку купюр из сумочки, которую взяла с собой в кухню. У Игоря округлились глаза.

– Немного денег?! Это ты называешь «немного денег?!» Да-а… теперь я верю, что ты собираешься м-м… неплохо заработать. Или ты нашла золотую жилу?

– Почти. Это аванс. За мой ударный труд. Убери подальше.

Игорь взял деньги и унес их в комнату, где у них стоял крохотный сейф. От коньяка Марианна расслабилась, и жизнь перестала казаться ей такой мрачной. Угрызения совести покинули ее, и она просто радовалась общению с близкими. Гюнтер остался где-то в другой жизни, как и Владлен. Они —это ее работа, а здесь ее настоящая семья. Игорь и Агата.

Вечером Марианна занималась любовью с мужем, переживая подзабытые ощущения их близости. Игорь был с ней чрезвычайно нежен, и Марианна почувствовала себя желанной. Как она могла так поступить с ними? Неужели действительно все ради денег? Как она будет жить потом, когда все закончится? Что будет с Гюнтером? Неужели она будет спокойно улыбаться, ходить, есть и пить, зная, скольким людям она причинила боль? И все из-за денег?! Господи, какая же она безобразная тварь! Марианну чуть не вырвало от отвращения к себе. Она решила по приезду в Берлин позвонить Владлену сама и поставить все точки над и. Она не вынесет долго этой пытки. И зачем она только согласилась? Теперь Марианна с трудом понимала мотивы своих поступков. Как мог это авантюрист уговорить ее? Ему нужен замок? Так пусть бы и добывал его честными путями. Или нечестными. Но при чем тут она? Почему она должна служить орудием чьей-то мести? Тем более, что сам Гюнтер тут тоже ни при чем, это его отец купил замок. С такими мыслями Марианна заснула. А перед этим подумала, что очень бы хотела, чтобы после их развода Гюнтер помирился с невестой. В конце концов она сама пойдет к ней и все расскажет, расскажет, какая она гнусная тварь и попросит прощения… глупости, упрекнуло Марианну ее угасающее сознание, что ты ей расскажешь? Да тебе упрячут за решетку, где ты и проведешь остаток жизни. Ты влипла, милая, и даже прощение для тебя табу. Никто не простит тебя. Никогда…

Всю неделю Марианна старалась быть с Агатой. Она проверяла у нее уроки, ходила с ней по магазинам, готовила всякие вкусности. Марианна почти физически чувствовала свою вину перед дочерью и хотела сделать хоть что-то, чтобы ее загладить. Агата же напротив, наслаждалась свалившимся на нее счастьем в виде вседозволенности и тряпок, что отчасти утешало Марианну.

На субботу у нее был забронирован билет на утренний рейс. Марианна специально взяла билет на такой рейс, чтобы ее никто не провожал. Игорь порывался поехать в аэропорт, но Марианна убедила его, что это излишне и она прекрасно доберется сама. Игорь немного обиделся, но возражать не стал. Марианна обещала позвонить сразу по приезду.

В берлинском аэропорту Марианну встретил водитель Гюнтера. Он отвез ее прямо домой, где Марианну и застал звонок от «мужа».