Авантюристы

Глава 6

Серж проснулся рядом со своей возлюбленной, можно сказать, почти уже женой. Мария мирно спала: слишком много впечатлений и эмоций принесла ей прошедшая ночь. Он же привел себя в порядок и направился на поиски церкви для венчания и, что нe маловажно, – свидетелей их бракосочетания.

Спустившись на первый этаж гостиницы, Серж увидел молодого мужчину, примерно лет двадцати пяти, с перевязанной левой рукой, судя всего от ранения – это в мирное-то время. Тот сидел за столиком небольшого здешнего ресторанчика и с удовольствием предавался завтраку. Серж решительно направился к незнакомцу, сам не зная почему, в полной уверенности, что тот не откажет в деликатной просьбе:

– Сударь, прошу вас, выслушайте меня!

Незнакомец вскинул брови от удивления, но галантный и благородный вид молодого человека заинтересовал его.

– Присаживайтесь!

Серж охотно опустился на предложенный стул.

– Благодарю вас, сударь…

– Говорите без церемоний, любезнейший. Но прежде представьтесь, так будет проще.

– Да, да, конечно. Я – Серж Шеффер, бывший гувернер. Видите ли, я собираюсь жениться. Моя невеста и я были вынуждены скоропалительно оставить родительские дома и…

– О, шарман! Вы бежали из дома, чтобы обвенчаться! Прекрасно, молодой человек! Я помогу вам. Что я должен делать? Да, кстати, в пылу чувств я забыл вам представиться: Александр дю Буа, ваш коллега, – гувернер. Направлялся в Смоленск, в дом некоего господина Горюнова, говорят, неслыханно богатого. Да вот, по дороге со мной случилась оказия: вынужден был стреляться с одним наглецом. Видишь ли, он узнал, что я – потомок француза, тут же вспомнил войну 1812 года, и начались оскорбления в адрес моих бывших соотечественников. Как понимаете, я не сдержался – и вот, плечо прострелено, рука обездвижена…

Серж смотрел на собеседника широко раскрытыми глазами от удивления: «Боже милостивый, это тот самый француз, которого ждали в доме Горюновых… Бывает же такое… Недаром говорят: мир тесен». Его охватило странное чувство, которое щекотало некоторым образом нервы, и в какой-то мере самолюбие. Пока истинный гувернер пребывал с раненым плечом в захолустном Ярцево, он первым успел получить все прелести жизни: и Елену Леонидовну, и Машеньку. От этого у Сержа даже возникло некоторое ощущение тайного превосходства, но быстро улетучилось. Готовность помочь, возникшая у нового знакомца, растрогала молодого жениха, и все прежние чувства сменились одним – искренней признательностью.

– Благодарю вас, Александр. Я – ваш должник.

– Не стоит, дорогой друг. Мы с вами слишком похожи, даже занимаемся одним и тем же ремеслом. Какие счеты между своими людьми! – воскликнул Александр и протянул руку Сержу. Тот не преминул ее пожать.

– Да, нужна подружка невесты.

– О! Не проблема. Я почти две недели томился в местной больнице – ужасающее место, надо сказать, если бы ни одно прелестное создание, опекающее меня все это время, – сестра милосердия, Верочка. Так что свидетели будут в полном сборе. Да, кстати, вы, видимо, почти не знакомы с городом. Может, пройдемся, заодно ваша прелестная невеста присмотрит себе венчальное платье, здесь есть пара приличных магазинов. И потом, надо договориться со священником.

Серж, пораженный практичностью своего нового знакомого, кивал, во всем с ним соглашаясь.

* * *

Вскоре Мария в сопровождении двух молодых людей, совершала пешую прогулку по Ярцево. Городишко был мал, скажем прямо, – захолустье: дома теснились, налезая один на другой, словно им не хватало места; заборы покосились, мостовые и вовсе отсутствовали, хорошо хоть погода была сухой и солнечной, под ногами по крайней мере не было чавкающей грязи, которая была столь привычна для ярцевских жителей.

Гостиница с громким названием «Ренессанс» находилась почти в центре города и считалась местной достопримечательностью и гордостью. И всем постояльцам, выходящим из ее дверей, прохожие мещане слегка кланялись, вызывая у них тем самым нe малое удивление.

Наконец молодые люди и прелестная невеста достигли магазина, при входе красовалась вывеска: «Модные дамские наряды». Мария оживилась, в ней заговорила женщина, и на собственной свадьбе ей хотелось хорошо выглядеть, соответственно сему торжественному случаю. Серж открыл дверь, и вся компания очутилась в царстве дамских платьев, одетых на манекены, – последнее новшество, пришедшее из Европы, – и различных аксессуаров: шляпок, сумочек, перчаток, поясов и тому подобное.

Глаза у невесты разбежались, как вдруг перед ней, словно материализуясь из всей пестроты предлагаемых нарядов, появилась модистка. Она мило улыбнулась и со знанием дела обратилась к молодой особе:

– Сударыня желает приобрести новое платье?

– О, да! Я выхожу замуж… – Мария застенчиво потупила взор.

– Очень жаль, но свадебные платья мы шьем на заказ. Как скоро ваше торжество? – поинтересовалась модистка.

– В ближайшие день-два.

По неопределенности ответа модистка сразу же догадалась, что жених и невеста будет венчаться без благословления родителей, и тут же предложила:

– Сударыня, у нас есть платье, это то, что вам нужно. Поверьте моему опыту, ваш жених будет доволен. Идемте в примерочную.

Модистка быстро увлекла покупательницу за тяжелую портьеру, отгораживающую часть зала для примерки выставленных нарядов.

– Вот, смотрите, – неутомимая модистка принесла платье, – настоящий шелк, отделанный голландским кружевом. Вы будете в нем неотразимой.

Машу охватило страстное желание быть именно такой, и вообще самой красивой женщиной, возможно, даже роковой…

Она охотно скинула свое скромное платьице собственного изготовления и с огромным удовольствием облачилась в роскошный шелковый наряд. Во время примерки волосы ее слегка растрепались, и модистка, словно волшебник, извлекла расческу из воздуха и несколькими профессиональными движениями прибрала все выбившиеся пряди обратно в пучок.

Последний крючок был застегнут, и наконец Маша смогла насладиться своим внешним видом, смотрясь в зеркало, висевшее тут же на стене, в примерочной.

Когда же юная прелестница появилась перед своими спутниками, те одновременно издали возглас удивления и одобрения.

– Машенька! Как ты хороша! Прекрасное платье! – восхищался Серж.

Действительно, шелковый наряд изумительного цвета, что называется «пепел розы», сидел на девушке безупречно, выгодно подчеркивая высокую грудь и упругие бедра. Модистка, подошедшая к смущенной невесте, добавила последний штрих туалета: небольшой венок из искусственных цветов, называющийся на французский манер флер-доранж.

Он состоял из множества маленьких розочек нежно-лилового цвета и как нельзя лучше подходил под выбранное платье. Мужчины одобрительно закивали. В итоге Серж оплатил и шелковый наряд, и флер-доранж, которые обошлись ему в весьма ощутимую кругленькую сумму.

Оставались два нерешенных вопроса: покупка обручальных колец и священник…

* * *

Сергей Шеффер и Мария Французова, облаченная в платье цвета «пепел розы», стояли у алтаря в церкви Святого Глеба. Батюшка, маленький седой старичок, с бородой, почти доходящей до пояса, очень похожий на лесовика из сказки, сбивчиво и чуть слышно совершал обряд венчания. И дойдя наконец до самого важного, спросил:

– Согласен ли ты, раб Божий Сергей, взять в жены рабу Божию Марию?

– Да.

– Согласна ли ты, раба Божия Мария, взять в мужья раба Божия Сергея?

– Да.

– Обменяйтесь кольцами, – сказал батюшка и протянул трясущейся старческой рукой небольшой поднос, с которого Сергей взял обручальное кольцо, надев на пальчик, теперь уже своей законной супруги Марии Шеффер. Она проделала то же самое.

– А теперь скрепите свой союз поцелуем…

Сергей привлек к себе Марию, в его глазах читались счастье и любовная страсть, но он лишь слегка прикоснулся к ее губам, соблюдая приличие в столь святом месте.

Свидетели венчания, Александр и его подруга Верочка, умилились и прослезились.

* * *

Супруги Шеффер провели свою брачную ночь в том же самом номере гостиницы «Ренессанс» и на следующий день сели в экипаж, следующий до Москвы. Сердце Машеньки трепетало, ее мечты сбывались: она вырвалась из опостылевшего дома Горюновых, вышла замуж за порядочного человека, хотя и с сомнительными финансовыми возможностями, и теперь ее ждет увлекательная жизнь в Москве. Она была уверена, что по прибытии ее супруг снимет респектабельную квартиру, а она будет блистать в модных московских салонах.

Глава 7

Экипаж въехал в Москву со стороны Калужской заставы и далее проследовал до одноименной площади и повернул на Житную улицу. Сергей распахнул дверцу и вышел из экипажа первым: вот она Москва, окутанная октябрьскими сумерками.

Он подал руку жене и помог ей выйти, она пребывала в чудесном расположении духа, не скрывая своего почти детского восторга.

– Серж! Как чудесно, вот мы на месте! Но надо где-то остановиться.

– Эй, любезный, – окликнул кучера Шеффер, – где ближайшая гостиница.

– Видать, барин, вы в Москве впервые. Да вот десять шагов вперед и гостиница, недорогая и приличная. Здесь все приезжие останавливаются из моего экипажа. Так что желаю здравствовать.

Кучер хлестнул лошадей и был таков. Супруги направились в указанном направлении, темнело, прохожие почти не встречались. Маша поежилась, вечера стали прохладными, и ее вытершаяся старенькая накидка почти не спасала от холода.

Действительно, через указанное число шагов по правую сторону улицы стояла гостиница, в окнах которой призывно горел свет. Супруги подошли к помятому на вид швейцару, на них обрушился устойчивый запах чеснока и водки, тот, завидев приближающихся гостей, распахнул дверь.

Через мгновенье они очутились в тепле, Маша устала после длительной дороги, ей нестерпимо хотелось спать. Но фойе гостиницы было, мягко говоря, убогим, и у молодой женщины непроизвольно возникли мысли, что номера здесь полны клопов и тараканов.

– Милейший, – обратился Сергей к дремавшему регистратору. – Мы хотели бы снять номер на несколько дней.

Тот очнулся, посмотрев на гостей одним глазом, раскрыл амбарную книгу и спросил:

– Как вас записать?

– Супруги Шеффер, – с гордостью ответил Сергей.

– Из дворян? – поинтересовался сонный регист-ратор.

– Нет, любезный, мы – из мещан.

– Вот есть пятый номер, кровать как раз подойдет. Есть умывальник, туалет общий на этаже. Белье меняют раз в неделю, итого стоимость… – регистратор смачно зевнул. – Короче, три рубля в день.

Супруги переглянулись, но делать нечего – на дворе ночь и в другую гостиницу идти уже поздно, тем более, если вовсе не знаешь города.

Апартаменты не вселяли оптимизма, Маша вспомнила номер в ярцевском «Ренессансе», который был по сравнению с этим просто будуаром мадам Помпадур.

Супруги настолько устали, что, раздевшись, сразу же уснули, в надежде на завтрашний день, который будет непременно удачным.

* * *

Неприятности начались почти сразу же, друзья человека – клопы, тут же принялись за дело, почувствовав свежеприбывшую кровь. Маша возилась во сне и стонала, Сергей же вовсе не спал, находясь в полудреме, проклиная этот клоповник, стоимостью по три рубля в день.

На утро супруги были измучены ужасно проведенной ночью, голова болела, хотелось есть и спать. Но надо было вставать и решать вопрос с жилищем. Сергей оделся, придал своему лицу, насколько это было возможно, благообразное выражение, и направился к регистратору в фойе.

На его месте сидел уже другой мужчина, совершенно отвратительной наружности. Сергей откашлялся и спросил:

– Любезный, не знаете ли вы, где можно снять квартиру по сходной цене?

Регистратор уставился на молодого человека маленькими поросячьими глазками:

– Это можно. В Хвостовом переулке, дом мещанина Васильева. Скажите, что от Макара Николаевича, стало быть, от меня.

– А во сколько мне это обойдется?

– Восемь рублей в месяц.

Сергей поблагодарил за помощь и поспешил в номер к Машеньке, которая сидела на кровати и пыталась прижечь французским одеколоном укусы клопов. Через полчаса извозчик подвез молодую чету на Хвостов переулок, прямо к названному дому.

Фасад дома, выкрашенный когда-то зеленой краской, изрядно облупился и имел неприглядный вид. Но Маша решительно подтолкнула мужа локтем в бок и раздраженно велела:

– Стучи!

Дверь открыла полная мещанка, одетая по последней моде в накрахмаленный кружевной чепец и цветастое платье с множеством оборочек.

– Чего изволите? – спросила она на редкость мягким приятным голосом.

Вперед выступила Маша:

– Нам сказали, что вы сдаете приличную квартиру.

– Макар Николаевич… – попытался вставить Сергей.

– А-а…Это мой кум. Прошу, проходите. Он предупредил вас, что я беру восемь рублей в месяц?

Супруги дружно кивнули.

Хозяйка пригласила гостей войти, они прошли по длинному коридору, разделяющему дом на две части.

– Вот, – женщина распахнула дверь. – Небольшая гостиная, спальня, кладовка и пристройка с печью, можно использовать под кухню.

Маша обошла все помещения, обстановка была небогатой, но все необходимое имелось, и, что самое главное – в глаза бросалась чистота, а значит, можно будет спокойно спать без клопов.

– Прекрасно, мы снимаем вашу квартиру, – сказала Маша и села в кресло. – Да, скажите, а где можно помыться?

– Так, у меня – баня на заднем дворе. Пользование раз в неделю входит в общую стоимость. Да, и зовут меня Антонина Ивановна.

– Я – Сергей Шеффер. А это моя супруга, Мария.

– Вы, наверное, недавно поженились? – поинтересовалась хозяйка.

Сергей и Мария удивились.

– А как вы догадались? – воскликнули они почти одновременно.

– На любовников у меня глаз наметан. Почитай скоро десять лет как квартиру сдаю внаем. Приходят пары называются супругами, ан нет… Меня не обманешь. А вас сразу видно – порядочные люди. Так что, если понадобится, обращайтесь. И деньги я беру за месяц вперед.

Сергей тут же отсчитал восемь рублей. Хозяйка осталась довольна новыми постояльцами и сразу же предложила истопить им баню. Супруги охотно согласились, тем более что Марию до сих пор мучил по всему телу зуд от укусов гостиничных паразитов.

* * *

Маша, сидя в кресле, пыталась полотенцем просушить свои длинные густые волосы, она разомлела после бани, острое чувство голода подвело живот. Молодая чета, покинув гостиницу и направившись в Хвостов переулок, не завтракала, а уже приближалось время обеда. Сергей также боролся с голодом, в животе урчало. Наконец он направился к хозяйке и узнал, что недалеко на Спасоналивковском переулке есть приличный трактир, где можно сытно и недорого поесть.

Маша тут же скрутила влажные волосы, убрала в пучок, достала свежее платье, правда, она в нем была похожа на прислугу из богатого барского дома, и решительно заявила:

– Возьмем извозчика и прямо в трактир, иначе я умру от голода.

* * *

Трактир располагался в цокольном этаже двухэтажного аккуратно выкрашенного желтой краской дома. Рядом в соседних зданиях виднелись множество вывесок различных контор, и Маша тут же сделала вывод, что, скорее всего, служащие здешних заведений столуются как раз в этом трактире.

Время приближалось к трем часам пополудни, когда чета Шеффер вошла в трактир. Маша огляделась, с удовлетворением про себя отметив, что была права: за столиками, накрытыми чистыми скатертями, сидели приказчики, их можно было легко определить по цветным жилетам, видневшимся из-под расстегнутых пиджаков, и непременному атрибуту достатка – часам на цепочке, разного рода писари и секретари; счетоводы, даже не снявшие нарукавников.

К супругам подошел халдей:

– Чего изволите?

– Отобедать, – коротко пояснил Сергей.

Халдей смерил взглядом Машу в скромном наряде, и тут же пригласил посетителей за крайний столик, хотя были пустующие и в центре зала.

– Отчего же сюда? – удивилась Маша.

– Простите великодушно, сударыня, – халдей расплылся в улыбке, – время обеда, а в наш трактир ходят завсегдатаи посетители, предпочитающие кушать на одном и том же месте.

Маша фыркнула, но села на предложенный халдеем стул, про себя отметив: «Понятное дело – встречают по одежке… А она у меня не в лучшем виде».

Сергей взял меню: цены были вполне приемлемы, даже по смоленским меркам. Маша вопросительно посмотрела на мужа. Тот, уловив ее голодный взгляд, откашлялся и прочитал:

– Картофель жаренный с кулебякой. Дорогая, как ты на это смотришь?

Маша кивнула: что, мол, смотрит положительно на все съестное, лишь бы поскорее.

– Так, – продолжил Сергей. – Салат из грибов, балык… Вино… – он задумался.

– Осмелюсь посоветовать полусладкое венгерское, – встрял халдей.

– Что ж, пусть оно и будет. Даме – минеральной воды. На десерт пирожки с курагой. Пожалуй, все… – Сергей закрыл меню.

Халдей остался доволен и тотчас скрылся в кухне.

Пока Сергей заказывал блюда, трактир наполнялся с фантастической быстротой, и вскоре почти не осталось свободных мест.

* * *

Сытые и довольные супруги возвращались домой на извозчике. Маша на протяжении всего пути думала: «Надо купить приличные наряды. В моих платьях даже с холуями невозможно иметь дело, сразу видно – прислуга. Не для того я из дома Горюновых выбралась, чтобы опять гладью вышивать. Не бывать этому!»

Сергей же вообще ни о чем не думал, дожив до девятнадцати лет под опекой родителей, он и торговым-то делом отца занимался нехотя, и понятия не имел, как жить самостоятельно. Деньги, которые он прихватил из родительского дома, еще не закончились, но постепенно убывали: насколько их хватит? Такой вопрос пока не тревожил счастливого супруга.

Глава 8

На следующее утро Маша справилась у хозяйки о ближайших модных магазинах одежды. Та, как женщина в летах, да и вообще не склонная покупать всякие там новомодные штучки, затруднилась ответить на ее вопрос, но посоветовала:

– Возьмите извозчика и поезжайте прямо на Большую Ордынку. Наверняка там есть то, что вам нужно.

Маша как вихрь ворвалась в гостиную, где ее дражайший супруг предавался безделью.

– Серж, мне нужны новые платья. Я не могу носить старье! Едем на Ордынку, говорят, там полным-полно модных магазинов женской одежды. Вот бы купить что-нибудь французское!

Серж пожал плечами:

– Душа моя, если ты желаешь…

– Да, да! Очень желаю!

Вскоре пролетка пeресекла Большую Полянку, проехала Казачий переулок, с которого повернула на Большую Ордынку. Наконец, Маша увидела не только московские переулки с маленькими жмущимися друг к другу домишками: Ордынка поразила ее своей красотой и размахом.

Сергей же не выражал никого восторга по поводу увиденного, он слишком был поглощен своей женой, с которой не отрывал взгляда, полного обожания и любви. Впереди по ходу движения Маша заметила красочную вывеску, которая возвещала, что все особы дамского пола могут приобрести в магазине все, что пожелают.

– Останови, – приказала она извозчику. – Идем, Серж!

Сергей послушно вышел из пролетки, подал руку своей очаровательной неугомонной супруге, неожиданно перехватившей инициативу, и они направились в магазин, витрины которого просто ломились от новомодного ассортимента.

В торговом просторном зале, заставленном множеством прилавков, пахло нежным парфюмом. Маша втянула носиком аромат и подумала: «Боже мой, в Москве даже магазины благоухают французскими духами! Я покорю этот город, чего бы мне это ни стоило!»

Из магазина Серж вышел, нагруженный пакетами, в которых было два платья, меховое манто, перчатки, сумочка, ботиночки со шнуровкой на венском каблуке, и две коробки со шляпками. Его финансам был нанесен непоправимый урон: на жизнь оставалось всего восемьдесят рублей.

Дома, когда Машенька, примеряя обновы, крутилась у зеркала, Сергей попытался воззвать к ее разуму:

– Любовь моя, нас постиг финансовый кризис. В моем кошельке осталось всего лишь восемьдесят рублей!

– А разве это так плохо? – удивилась прелестница, продолжая любоваться на себя в зеркало. – В доме Горюновых я получала жалованье ровно пять рублей в месяц. А тут целых восемьдесят – огромные деньги!

– Да, конечно. Но не забывай, за квартиру надо платить каждый месяц, иначе мы окажемся на улице. Потом надо же чем-то питаться. Вчера мы обедали в трактире, сегодня там же завтракали: четыре рубля долой! Насколько мне известно, у Горюновых белошвейки кормились за счет хозяев.

На мгновенье Маша задумалась:

– Да, я как-то не думала об этом. В девичьей мы завтракали, затем был небольшой перерыв на обед и вечером – ужин. Что ты предлагаешь? Ты хочешь, чтобы я опять шила?! Никогда!!! Ты – мужчина, вот и думай, как нам прожить.

На последний довод жены Сергей не нашелся, что ответить.

* * *

Сергей проснулся рано, за окном моросил октябрьский дождь, небо нахохлилось, над головой висели серые низкие облака. Первой мыслью, пришедшей в его молодую красивую голову, была: «Что же делать? Машенька права: я – мужчина и обязан обеспечивать семью. Не могу же я жить за ее счет, вынуждая вернуться к шитью! Хотя, конечно, с ее навыками можно устроиться в какой-нибудь модный дом. Но разве она захочет?.. А что умею я? В магазине отца я продавал вина, заполнял расход и приход…Пожалуй, на этом в Москве далеко не уедешь, но можно попробовать».

Сергей встал, привел себя в порядок и вскоре, поймав извозчика, направлялся на Спасоналивковский переулок.

Было восемь часов утра, но жизнь в переулке уже кипела вовсю. К конторам подъезжали гужевые повозки: склады располагались тут же на задних дворах.

Сергей вышел из пролетки, огляделся: от множества вывесок запестрило в глазах. Прямо перед ним красовалась надпись крупными красными буквами: «Ляпиков и сыновья, скобяные изделия». Затем потянулась вереница незнакомых имен: «Черпаков и компания», «Фридрих Штайн: представительство мебельной фабрики»; «Котлы от Михеева», «Обувное товарищество Русанова»…

Шеффер медленно шел по переулку, читая вывески: ничего подходящего. Наконец, в конце, на небольшом одноэтажном доме с покосившимся крыльцом, он заметил: «Торговая компания Федосеева, поставка вин».

Сергей несколько растерялся, затем приосанился, стараясь тем самым придать своей фигуре внушительность и солидность, и решительно отворил дверь. В небольшой конторе, заваленной бумагами, за столом сидел мужчина в летах, он тут же взглянул на вошедшего:

– Что вам угодно, любезный. Вы наш новый поставщик, или же у вас магазинчик свой имеется?

– Простите сударь, я – не поставщик, и магазина у меня нет. Вот у моего отца в Смоленске есть винный магазин и склад, я же помогал ему, пока с женой не перебрался в Москву.

– А, стало быть, вы – соискатель, работа сейчас нужна всем… – констатировал мужчина.

– Да, мне очень нужно поступить на службу, иначе я не смогу платить за квартиру…

– Понимаю, молодой человек. А рекомендация у вас есть?

– Какая? – растерялся Сергей.

– От вашего батюшки, конечно!

– Нет…

– Настоятельно вам советую обзавестись, иначе ничего приличного не найдете. Как получите ее из Смоленска – заходите, подумаю, что можно сделать. А до сего момента не советую вам пороги обивать – бесполезно, только время потратите и подошвы сотрете.

Обескураженный Сергей вышел на воздух, налетевший холодный пронзительный ветер и моросивший дождь, создававший завесу, пробирали до костей.

«Отчего все так бывает в жизни? Постоянно трудности? Написать отцу – значит, признать свою слабость и покаяться в бегстве из дома… А если он не простит меня… Нет, непременно должен простить, иначе, как мы будем жить?»

* * *

Сергей, в смятении чувств, появился в гостиной своей маленькой квартиры. Машенька уже изволила встать, сохранив многолетнюю привычку подниматься рано. Она удивленно взглянула на мужа:

– Серж, куда исчез так рано, бросив меня одну? Я голодна…

– Прости, я не стал тебя беспокоить. Я был на Спасоналивковском, пытался найти место.

– О! И как успехи?

– Весьма плачевно.

– Ты не понравился какому-нибудь управляющему? – усердствовала Машенька.

– Отнюдь… Просто у меня нет рекомендаций, а без нее в Москве приличного места не найти.

– Ах, вот как! И что же делать?

– Не знаю… Скорее всего, придется написать отцу в Смоленск.

Госпожа Шеффер тут же оживилась:

– Прекрасная мысль. Я уверена, он непременно поможет!

– Дай Бог, чтобы это случилось. У нас даже нет бумаги и чернил, чтобы написать письмо.

– Подумаешь, проблема, – фыркнула Машенька. – Надо купить, да и только.

* * *

После завтрака в трактире чета Шеффер купила писчей бумаги, перо, чернильницу в виде лебедя из темно-синего стекла и бутылочку чернил. По прибытии на квартиру Сергей тотчас занялся написанием письма, тщательно обдумывая каждое слово:

«Дорогой отец!

Знаю, как вы разгневаны на меня: тому есть причина. Мало того, что я ушел из дома, прихватив с собой пятьсот рублей ассигнациями, я нанес вам с матушкой незаживающую рану своим недостойным поведением.

Прошу лишь об одном: дочитайте мое письмо до конца. Дело в том, что я женился на девушке по имени Мария Французова, той самой внучке Бонапарта, о которой в Смоленске знает каждый ребенок. Поверьте, отец, Мария – прекрасная жена!

Мы перебрались в Москву, снимаем квартиру в Хвостовом переулке, но… Словом, если быть честным до конца: я не могу найти приличную службу, так как не имею никаких рекомендаций. Умоляю простить меня и выслать мне рекомендательное письмо. Иначе мое семейное счастье будет находиться под реальной угрозой.

Ваш сын Сергей Шеффер».

Через две недели Сергей получил ответ:

«Сын мой!

Я рад, что ты, наконец, понял всю тяжесть своего проступка. Матушка сильно занемогла после твоего бегства, но сейчас после весточки из Москвы несколько поправилась. Твой выбор жены меня откровенно удивил и обескуражил. Насколько мне известно, сия молодая особа жила в прислугах в доме помещика Горюнова. Право же, считаю, что не стоило ради швеи затевать столь сложную комбинацию.

Но да, что теперь говорить: вы обвенчаны! И этим сказано все. Ты – глава семьи и должен содержать жену и будущее потомство достойно. Я не предлагаю тебе вернуться в Смоленск, появление твоей жены вызовет лишь насмешки, но думаю, что смогу помочь. Рекомендательное письмо, о котором ты просишь, прилагаю. Но хочу предложить тебе, сын мой, более достойный вариант.

У меня был друг, Анатолий Григорьевич Феоктистов, десять лет назад скончался его дядюшка, – ужасный скряга, – оставивший ему в Москве доходный дом и небольшое состояние. Феоктистов же, не лишенный разума и некоторого риска, преумножил финансы покойного дядюшки и прикупил еще несколько доходных домов, тем самым, став одним из состоятельных домовладельцев Москвы.

Я отпишу Анатолию Григорьевичу письмо с просьбой позаботиться о тебе, насколько это возможно. Отправляйся по адресу: Лаврушинский переулок, дом номер «пять».