Мотыльки

Лиар Нейд Альвир, наследный принц Эверрана
Орбес

Лиар еще толком не проснулся, пребывал где-то между сном и явью. И с удовольствием провел бы так еще пару часов, потому что толком выспаться не довелось: его сомнительный спутник всю ночь заходился кашлем, вертелся, вскидывался. То ли пытался найти хоть сколь-нибудь удобное положение, в котором не будут болеть многочисленные ушибы и ссадины, то ли опять кошмары снились… Сам Рик при этом не просыпался, а потому страдал в большей степени эверранский принц. Да, он с удовольствием подремал бы еще, только вышло все иначе.

Альвир не услышал ни звука, не почувствовал прикосновения, но отчетливо осознал, что с пояса только что забрали кинжал. Чисто сработано, даже обоймица не звякнула! Только Рик все равно просчитался. Забери он кошель или еще что-нибудь, Лиар мог и не заметить, но вот оружие он чувствовал всегда, любое оружие. Спящий, пьяный – без разницы. Будь то кинжал на поясе, меч в своих руках или даже в руках противника… Оттого и не провести было эверранского принца обманными выпадами – в бою он всегда предугадывал движение чужого клинка за пару вдохов. В этом вопросе чутье принца работало безотказно. Жаль, в других подкачало – от Рика он подвоха почему-то не ждал. Выходит, зря.

Лиар не дернулся, не подал виду, что проснулся. Замер, ожидая, когда рука с кинжалом окажется у его горла. Он не был в опасности: с оружием или без, тщедушного каторжанина он убить сможет. Какие у мальчишки шансы против одного из лучших мечников Эверрана? Вот только делать этого он отчаянно не хотел… Не хотел, а теперь придется. Отчего-то было до беса обидно, что Сэйгран в очередной раз оказался прав: доверять никому нельзя. Он всегда прав, есть у дяди такая неприятная особенность. У него все особенности неприятные…

И почему мальчишка выбрал кинжал?.. Отравил бы по-тихому этой своей хольтой, и дело с концом! А он прирезать собрался… И чего медлит? Примеривается, решается?..

Прошло не меньше минуты, но преступник не нападал. Затем откуда-то справа послышались его сдавленная ругань и какая-то возня. Альвир плюнул на свою маскировку и огляделся. Одно стало понятно сразу же: резать его не собирались. Рик крутился у не разгоревшегося толком костра, безуспешно пытаясь распилить пиаровским кинжалом внушительной толщины ветку. Занятие само по себе бестолковое до крайности, а уж при таком-то исполнении… Еще немного, и кое-кто останется без пальцев, а сам Лиар Нейд – без проводника.

– Это ты мне сейчас наглядно демонстрируешь, как жилы зубочисткой расковыривать? – едко осведомился принц. Демоны бы драли такие вот подъемы, он же себе невесть чего представить успел!

– А? – мальчишка развернулся на голос, неловко взмахнув клинком. Фениксовы перья, он хоть сам догадывается, что сейчас едва не полоснул себе по кисти?..

– Кинжал положи, дурень! Заточку испортишь!.. – не дождавшись реакции, Лиар подошел ближе и, перехватив тонкое запястье, легонько сдавил. Подобрал оружие, выпавшее из разжавшихся пальцев каторжанина, вернул в ножны. Потом, подумав, переломил многострадальную ветку о колено. И чего было с ней столько возиться?..

– Эй, а чего сразу руки-то распускать?! – возмутился мальчишка.

– А нечего без спросу чужие вещи хватать. Мог бы спросить! – буркнул Альвир.

Собеседник пожал плечами и слегка поморщился. Наверно, надо будет еще раз посмотреть его спину.

– Извини, привычка, – расслышать в его тоне хотя бы тень раскаяния при всем желании было невозможно.

– Завязывай с этим! Я не хочу ходить и гадать, в какой момент ты срежешь у меня с пояса кошелек!

Сердитый взгляд Альвира в очередной раз разбился о невозмутимую ухмылку.

– Ну, вот опять! – фыркнул парень. – Зачем мне твой кошелек? Что я в Орбесе куплю на эверранское золото?

– В Орбесе не знаю, но когда мы перейдем границу…

– Вот когда перейдем, тогда и срежу, – жизнерадостно подытожил Рик. – А пока сам свой кошелек таскай, он, небось, тяжелый!

Начавший закипать Альвир хотел было ответить. На языке крутилось множество недостойных дворянина выражений, некогда слышанных им в казармах. Одно цветистее другого… Но плюнул и пошел к ручью умываться. Ну его, от греха подальше… Пока не пришиб к бесовой бабушке!

Вчера, когда обрабатывал отметины на худых плечах беглеца, аж в глазах темнело от бешенства. Особенно, когда смотрел на те, старые, которым, по словам Рика, уже три года. Он и сейчас совсем мальчишка, а сколько ему было тогда?! Двенадцать? Тринадцать? Принц смотрел на застарелые рубцы, которые вряд ли когда-нибудь сгладятся, стискивал зубы и задавался вопросом, какой же надо быть сволочью, чтобы сотворить подобное с тринадцатилетним мальчиком, в чем бы тот ни был виноват?

Сейчас Лиара интересовал еще один вопрос… Да как это недоразумение вообще еще никто не прикончил?! При таком-то сочетании острого ума с длинным языком и полным отсутствием инстинкта самосохранения… Невероятно!

Солнце едва поднялось, роса не высохла. Из-под ног в разные стороны расползались крохотные зеленоватые змейки, наверно, где-то рядом у них было гнездо. И правда, не наступить бы… К резкому аромату сныти и аира потихоньку примешивался запах дыма. И чего ради Рику вообще приспичило жечь костер?.. Прохладно, конечно, но скоро должно разгуляться, судя по чистому небу. Да и ветра здесь, на дне Разлома, куда меньше, чем наверху. К слову, не так это и хорошо: там мошкару и прочую летающую дрянь хоть ветром сносит, а здесь от нее особо не спрячешься. Ладно, не привыкать, доводилось бывать и в худших условиях.

Спросонок чуть не зачерпнул воды ниже по течению, в последний момент спохватился, вспомнил о предупреждении каторжанина. Любопытно все-таки, откуда Рик столько знает о растениях? И ведь не только о них, парень вообще на удивление неплохо образован… Из бывших аристократов? Ох, не похоже!.. Ладно, узнать о нем больше еще успеется, им теперь недели две бок о бок тащиться.

Принц подумал об этом и сам удивился: отчего-то досады по этому поводу он не испытывал. И вообще, удивительное дело… Здесь ходить спокойно нельзя из-за ядовитых змей, водой того и гляди отравишься, наверху все кишит «лошадниками», а в довершение совсем рядом жжет костер беглый преступник. Но ему, Альвиру, спокойно, как никогда. Змеи, ядовитые растения – что это в сравнении с эверранским двором?

Он ополоснул лицо, покосился осуждающе на свою помятую физиономию с наметившейся за последние сутки щетиной.

Да, ваше высочество… А еще будущий король!..

Впрочем, бес с ним. Он не бегал от своих обязанностей в Эверре, но раз уж довелось оказаться здесь, то почему бы не насладиться этим странным и неуместным чувством легкости? Как будто свинцовые утяжелители снял после тренировки…

Когда вернулся, Рик просушивал у костра отяжелевший от росы плащ. Альвир остановился поодаль и принялся рассматривать нового знакомого. Отчего-то почудилось, будто до вчерашнего дня они уже где-то встречались. Хотя сомнительно: все же такого человека, как Рик, он вряд ли сумел забыть… Наверно, просто похож на кого-нибудь, внешность у парня вполне обычная для центральной части континента. Давно, еще до того, как Эверран появился на картах, сюда пришли гальданы – народ, живший у западного побережья. То ли вытеснили их оттуда, то ли условия жизни

изменились из-за каких-то погодных неурядиц. За девять с лишним веков немногочисленный народ полностью растворился, смешался с местными, но гальданская кровь то здесь, то там проявляется в чьей-нибудь внешности по сей день. У эверранцев, альдорцев, адельцев, порой даже у эльверго. Вот и у Рика она была заметна: неожиданно густые, темные ресницы и брови при достаточно светлых глазах и русом цвете волос. Красивое сочетание. Вернее, у нормальных людей оно было бы красивым, но у Рика это смотрелось так же, как и все остальное, – не пойми как. Он весь был какой-то нескладный, даже забавный. А уж для того, чтобы настолько несуразно смотреться в добротной, дорогой одежде, отданной ему Нейдом, нужно иметь особый талант… Ну, он же не придворная дама, ему до этого вряд ли есть дело.

И все-таки, на кого-то парень неуловимо похож, вспомнить бы. А, впрочем, ладно, какая разница?

– И кстати, пилить дрова кинжалом – идиотизм, – заметил принц, подходя ближе.

– Я же не виноват, что у тебя топора или хотя бы ножа с собой нет! Кто вообще без ножа в поход идет?.. – развел руками мальчишка.

– А я не предполагал, что у меня будет возможность охотиться и жечь костры. И вообще, кто бы говорил! У самого-то и кресала при себе не было.

– У меня и выбора не было.

– Думаешь, у меня был? – примирительно вздохнул Альвир и полез в сумку. Пора уже позавтракать и идти дальше.

– Что, настолько спешишь, без тебя в столице не обойдутся? Не мог через Дион? Всего-то в пару недель разница… – на лице собеседника появилось любопытство.

– А беса лысого через него теперь пройдешь, – помрачнел Лиар. – Границу перекрыли.

Рик удивленно присвистнул.

– Кажется, я что-то пропустил! И давно?

– Два дня назад. Сам ничего толком не знаю. Вот, пришлось рискнуть и сунуться сюда.

– Тогда понятно, – кивнул парень. – А то из-за пары недель лезть в Орбес с такой-то подготовкой… Я думал, ты совсем дурной.

… Спасибо за откровенность, чего уж.

Рик поворошил угли и принялся выгребать из кострища какие-то почерневшие корешки.

– Угощайся!

Альвир с подозрением посмотрел на дымящийся предмет.

– А это едят?

– Смотря какие альтернативы, – серьезно откликнулся собеседник. – Твоих запасов до границы не хватит и тебе одному. Так что предлагаю доесть хлеб, потому что он, один бес, скоро заплесневеет, и до конца Разлома обходиться тем, что найдем. Здесь хоть приготовить что-то можно, а наверху такой возможности не будет.

Что правда, то правда, больших запасов с собой принц не потащил. Он вообще брал только самое необходимое: не хотелось бегать по степи груженым, как тяжеловоз. Рассудил, что, если придется, сможет несколько дней обойтись и вовсе без еды. Альвир действительно мог, крепкое, здоровое тело позволяло. А вот Рик определенно не выдержит, его и так ветром сносит…

– Идет, – он потянулся к сомнительному лакомству и принялся стряхивать золу.

– И не делай такое лицо, это просто луковица тюльпана, – Рик вгрызся в свою порцию на удивление белыми, ровными зубами. Правда, один из передних был заметно сколот, что несколько портило впечатление.

Лиар тоже попробовал. Вполне терпимо! Если б еще песок не скрипел на зубах, пожалуй, было бы даже вкусно.

Ладно, ничего, продержимся как-нибудь.

Принц снова перевел взгляд на своего спутника, тот, не переставая жевать, задумчиво смотрел куда-то ввысь и почему-то улыбался. Он вообще часто улыбается… С чего бы, ведь дела его не особенно радостны.

– Слушай, Рик, а чего ты довольный такой? – не удержался Альвир.

Тот удивленно захлопал глазами и честно задумался.

– Довольный? Да нет, я вроде, как всегда…

То, что Рик, которого неизвестные Лиару приятели когда-то прозвали Жаворонком, не соврал, принц вскоре убедился. Преступник действительно всегда был таким. Когда он не кривился от боли и не строил ехидную мину, на его лице неизменно появлялась улыбка. Легкая, едва заметная, но на диво заразительная.

Он был таким и когда через пару дней совместного путешествия умудрился сверзиться в овраг с крапивой и какими-то колючками, и когда им целый день пришлось обходиться без воды. Даже, когда выбравшись из Разлома Проклятых, они угодили под внезапно начавшийся град…

Враз отяжелевшее небо сыпало льдинками – крупными, с горошину каждая. Несмотря на то, что время только перевалило за полдень, темень стояла вечерняя. Пришлось остановиться и наспех соорудить подобие палатки из многострадального плаща и связанного в пучки сухостоя. А что делать, здесь даже колышки нарезать было не из чего – уже несколько дней путников окружало бесконечное поле. Похолодало мгновенно и беспощадно, их сомнительное укрытие продувалось разбушевавшимся ветром и, того и гляди, собиралось рухнуть. Язычок пламени в походном фонаре сильно подрагивал, света от него было мало, тепла не было вовсе. Чтобы совсем не закоченеть, пили вино. Ну, то есть как – вино? Вообще-то оно почти закончилось, так что в кубок наливали воду, добавляли несколько капель красного, а после этого напиток условно признавался вином и соответственно должен был согревать. Для усиления эффекта в кубок еще опускали нагретый над свечой кинжал, тогда «вино» начинало считаться еще и теплым.

Толку во всем этом, конечно, не было никакого. Зато процесс здорово помогал отвлечься от продирающего до костей холода. В тусклом освещении можно было разглядеть легкую улыбку на губах Жаворонка, который вдохновенно травил байки из своего сомнительного прошлого. То есть собственное участие в описываемых авантюрах он категорически отрицал, но Альвир все-таки идиотом не был. Вообще-то, подобные истории не должны веселить наследника эверранского престола, но Лиар ничего не мог с собой поделать и трясся от плохо скрываемого смеха. Сомнительная конструкция над головой тоже тряслась: не то от бивших по ней градин, не то из чувства солидарности. Небо оставалось насыщенно серым, просветов пока не намечалось. Где-то поблизости, наверное, разбивали шатры орбесские дозорные… А на душе – и какого, спрашивается, демона? – было легко и спокойно.

Реата Гарта, графиня Альен. Северо-восточная граница Эверрана

Погода в месяц желтых цветов всегда переменчива, и чем ближе к предгорьям, тем более удивительны ее причуды. Пару дней назад был град, сегодня какой-то совсем ненормальный зной… Реата еще раз оглядела небольшую поляну, с трех сторон обрамленную деревьями. Да, меньше всего она ждала, что увидит это место вновь настолько быстро. Покидая Эверру, госпожа Гарта отлично понимала, что теплой встречи его величество Севель не окажет – дионец имел полное право гневаться. Инцидент с убитым маркизом Аварром грозил Эверрану определенными неудобствами. Но серьезных осложнений Рита не ждала: дионский король был, по ее мнению, слишком умен для этого. Слишком умен и слишком зависим от Эверрана. Да, этот конфликт не выгоден Сэйграну, но Севелю он нужен и того меньше. А потому графиня была уверена, что перекрытая граница и отказ от торговых соглашений – это не что иное, как попытка взвинтить цену. Увеличить сумму компенсации, иначе говоря. Выходит, ошибалась?..

На дионскую территорию ее попросту не пропустили, в аудиенции эверранскому посланнику Севель отказал. Их встретили на узкой полоске нейтральной земли: небольшая делегация в траурных накидках поверх сине-бордовой форменной одежды. Рита смотрела, как гвардейцы с вежливо-скорбными лицами переносят гробы в повозку с гербом Севеля, и остро чувствовала собственную беспомощность. Безупречно выверенные, продуманные до мельчайших деталей слова оказались бесполезны… От лица дионского правителя с ней говорил барон Тейгрим, которого госпожа Гарта никогда прежде не видела. Невысокий молодой мужчина с широким шрамом на подбородке был безукоризненно вежлив и отвратительно холоден. Он говорил, что его государь сейчас убит горем. Что решение о возобновлении союзнических отношений между их государствами будет принято позднее. Что потеря маркиза Аварра – страшная утрата для них всех. Он много чего говорил, но слова были не так уж важны – отказ в аудиенции, как и тот факт, что эверранскую графиню встречает человек, обладающий баронским титулом, означал куда больше.

Гарта поморщилась, вспоминая неприятный разговор, окинула взглядом лагерь: сопровождавшие ее гвардейцы уже ставили шатры и собирали мебель, у костра солнечным зайчиком крутилась Лина. Реата всегда поражалась, с какой легкостью девушка ворочает большие пузатые котлы. Впрочем, долго этим заниматься служанке никогда не приходилось: кто-нибудь из мужчин обязательно предложит ей помощь, тогда Лина смущенно улыбнется и не станет возражать.

– Я немного пройдусь, – предупредила графиня, окликнув служанку. – Не ищите, через пару часов вернусь.

Развернулась и зашагала в сторону леса, нужно было еще раз все обдумать.

История с убийством Аварра еще грязней, чем кажется, в этом Гарта не сомневалась с самого начала. И, как бы она ни ломала голову, мозаика не складывалась. Что-то она упускает… До чего же сомнительно все выглядит! Замок Эверры – не придорожный кабак, куда может ввалиться всякий желающий и устроить там демон знает что. Попыток добраться до регента или принца хватало, особенно поначалу. Но, проклятье, часовые там поставлены не для красоты! Гвардейцы Вальда знают свое дело, а потому ни одно нападение не было успешным! А тут вдруг поджог… Рита видела тела дионцев: чтобы те так обгорели, какой же силы должен быть пожар?.. Выходит, нападавший использовал масло или огненную воду, очень много огненной воды. Одному человеку на себе столько не пронести. Значит, убийц было несколько, они были нагружены. Как же они прошли незамеченными? Да, часовые на этаже убиты, но тревогу они должны были поднять! И почему убийц не увидели со стен?.. Все демоны преисподней, это даже звучит глупо!..

Впрочем, Реата еще готова была допустить, что кто-то сумел проникнуть в эверранскую крепость без ведома людей Вальда, а вот в неведение регента поверить было куда сложнее. Сэйгран Ивьен всегда контролировал даже то, что другие считали случайностями, неподвластными человеческой воле!..

Поначалу графиня предположила, что этот проклятый поджог – одна из его интриг. Просчитать все нюансы Гарта бы не взялась – замыслы регента всегда были многоуровневыми, имели второе дно и преследовали сразу несколько целей. Не Рите с ним тягаться… Но можно предположить, что граф Ивьен все-таки решил расчистить себе дорогу к престолу.

А что? Лиар Альвир, находящийся в это время в Айхане, окажется почти отрезан от столицы и вполне может погибнуть по пути домой. Учитывая, сколько развелось на дорогах лихих людей, – весьма вероятно, особенно если Ивьен тому поспособствует. Сам он при таком раскладе останется вне любых подозрений.

Гартарская графиня, пожалуй, признала бы такой вариант наиболее возможным, если бы не одно «но». Если бы его светлость приказал сопровождать тело посла Анхейру, Ортан или Эйлен Альвир, он мог рассчитывать избавиться от них руками Диона. Но регент отправил ее, Реату Гарта, вот уж кто точно не представлял для графа никакой угрозы! Реата и Вальд вообще не являлись кровными родственниками Альвиров, к королевской семье они имели весьма косвенное отношение: их отец, будучи вдовцом, женился на Ортан Альвир – родной сестре Эверранского Волка. Нет, если умрет Лиар, на престол в первую очередь будут претендовать Эйлен Альвир, младшая сестра Лиара, и Анхейр Гарта. Далее, вероятно, сама Ортан.

Сэйгран Ивьен же приходился покойному королю Иргану лишь троюродным братом, так что, пожелай он оставить себе корону, избавляться ему придется, по крайней мере, от четверых…

Нет, кажется, регент посла не убивал. Тогда кто? Кому нужно ссорить Эверран с Дионом, графиня не понимала, но была уверена, что целью поджога был именно конфликт с Севелем. Потому что, имей кто-то счеты к самому Аварру, прикончил бы маркиза еще по пути в Эверру – это куда проще. А убили дионца именно в крепости, когда его ножны были опечатаны сургучной пломбой с оттиснутой на ней волчьей головой. Когда он был их гостем и находился под защитой эверранской короны. Так что Аварру просто не посчастливилось стать разменной монетой, сам он вряд ли интересовал убийц. Но, все демоны преисподней, кому это понадобилось?!

Графиня стиснула ладонями виски, от подобных раздумий быстро начинала болеть голова. Слишком сложно, слишком грязно… Остановилась и, прислонившись спиной к дереву, глубоко вдохнула лесной воздух, пропитанный ароматом прелых листьев и мокрой древесной коры. Скоро она вернется в столицу, там и это удовольствие станет редкостью…

Говорят, что при Фениксах королевский двор не напоминал гнездо ядовитых гадюк. Тихо, конечно, говорят, шепотом: для высшей знати такие разговоры не предназначены… Но для того, чтобы жить в эверранском замке и совсем уж не быть в курсе местных сплетен или не оказаться втянутым хотя бы в одну, самую завалящую интригу, нужно быть… нет, не полным дурнем, – принцем Лиаром тут нужно быть. Вот уж чья неисчерпаемая наивность вызывала у Реаты то ужас, то смесь восхищения с откровенной завистью. Жить со змеями и думать при этом, что имеешь дело с людьми… Что ж, наверное, в неведении есть своя прелесть.

Только Гарта, в отличие от Альвира, иллюзий не питала, а потому за сплетнями следила очень внимательно. В данном случае даже была склонна верить, что королевский двор превратился в такую выгребную яму лишь после Войны Огня. И не оттого, что она полагала Аритенов святыми! Просто подобная грязь – вполне закономерный итог случившегося. Кто занимает сейчас все хоть сколь-нибудь значимые посты, имеет чины и титулы?.. Предатели, присягавшие Сиверу Аритену и сговорившиеся за его спиной с Эверранским Волком. Трусы, воевавшие за Фениксов, но, поняв, чем кончится дело, переметнувшиеся к черно-серебряным. Или совсем уж гнилой народ – падальщики, которым вообще плевать, кто у власти. Те, кто вовсе не воевал, сидел тихо… А потом, когда все полетело к демонам, пользуясь общей бедой, урвали себе кусок пожирнее. Последнюю категорию Гарта особенно люто ненавидела. Первые годы после Войны Огня были страшным временем, многие тогда еще не смирились с падением Феникса. Одно за другим вскипали восстания, кто-то стрелял с крыш, кто-то выходил на площади, размахивая янтарно-золотыми флагами. Они платили за это своими жизнями, но все равно шли!.. А кто-то в это время писал доносы, лебезил перед новой знатью, выслуживая себе местечко потеплее.

Хотя были, конечно, исключения: достойных людей, имеющих некоторую власть, Рита тоже знала. Только мало их было. Что ж, если когда-нибудь соотношение между людьми и падалью среди эверранской знати изменится в пользу первых, у страны будет шанс выжить. Если нет – итог может быть только один.

Она задумчиво посмотрела ввысь, туда, где сквозь резную дубовую листву проглядывало небо. А ведь темнеет, пора возвращаться. От лагеря она ушла не так далеко, но в потемках плутать между древесных корней не хотелось. Опустила взгляд и с досадой отметила, что умудрилась зазеленить подол белого платья, которое так и не успела сменить после встречи с дионцами. Жаль. Что-то подсказывало Реате, что в ближайшее время траурный наряд ей не раз еще понадобится, а интуиции графиня Альен привыкла доверять. Нужно будет сказать Лине, чтобы застирала…

Короткий шорох за спиной заставил Риту остановиться. Заросли лещины мешали что-либо рассмотреть, но эверранка не сомневалась, что между кустов мелькнула человеческая фигура.

Закричать? А стоит ли?.. Даже если ее услышат, гвардейцам все равно понадобится несколько минут, чтобы сюда добраться. Хвататься за лезвие, спрятанное в складках одежды, тоже бесполезно: толком им пользоваться Гарта так и не научилась. Она не рассчитывала на него, носила скорей ради приличия. В самом деле, кто же сейчас, вращаясь при дворе, выходит в люди без кинжала за пазухой или склянки с ядом в рукаве? Не солидно, честное слово.

Наверное, графиня все же закричала бы, но человек, больше не таясь, вышел на тропинку, выставив перед собой открытые ладони. На одной из них горел массивный перстень – гранат и синяя эмаль, Гарта не раз видела его на руке короля Севеля. Самого мужчину Реата узнала не сразу, очень уж переменился дионский барон за те несколько часов, что они не виделись. Широкоскулое лицо со шрамом во время их утренней беседы напоминало каменную маску, теперь же от былой холодности мало что осталось. Сейчас оно выглядело доброжелательным и, пожалуй, немного виноватым. Примечательно, что при их первой встрече королевского перстня на руке барона не было. Интересно…

– Господин Тейгрим? Это так неожиданно, видеть вас здесь. Чем я обязана столь приятной встрече? – Рита не сомневалась, что несмотря на ее учтивый тон, вопрос будет истолкован верно. По какому праву Дион нарушил границу, которую сам же и объявил закрытой?

Тейгрим отвесил глубокий поклон и коснулся гербового перстня.

– Ах, госпожа графиня, я, несомненно, повинен в том, что миновал эверранские посты, – он позволил себе легкую улыбку. – Однако вы же понимаете, я лишь выполняю приказы…

Гарта молча ждала продолжения, не забывая следить за руками дионца. Если тот все же схватится за оружие, которое при нем, несомненно, есть, она поднимет тревогу. Самой графине это вряд ли поможет, но задержать барона гвардейцы успеют. Впрочем, Реата сомневалась, что Тейгриму нужна ее жизнь.

– Знаете, обстановка здесь как-то не располагает к придворным уверткам, – барон окинул выразительным взглядом заросли лещины. – А потому, если прекрасная госпожа не станет возражать, я позволю себе нарушить все законы дипломатии и сразу перейду к делу.

Госпожа возражать не стала, хотя предпочла бы, чтобы он говорил дольше: это дало бы ей время сориентироваться.

– Я уполномочен от лица своего государя принести извинения за утреннее представление. Как и за временные неудобства, причиненные Эверрану.

Гарта не ответила, смотрела на собеседника, чуть прищурившись. Собьется или нет?

– Его величество заверяет вас, что он полностью уверен в непричастности регента Эверрана к гибели маркиза Аварра. Он крайне заинтересован в сохранении добрых отношений с его светлостью графом Ивьеном… Только вот какая сложность: семья маркиза в последнее время имеет в Дионе большую власть, его родственники требуют мести. У моего господина связаны руки, его позиции сейчас несколько шатки.

Вот как? Если на секунду допустить, что сказанное Тейгримом – правда, то подобную откровенность можно позволить себе лишь в двух случаях. Если ты полностью уверен в своем превосходстве или если ты зажат в угол, и терять уже нечего. В данном случае Гарта поставила бы на второе.

– А потому его величество надеется на понимание со стороны эверранской короны. Он же, в свою очередь, постарается уладить внутренние разногласия Диона как можно скорей.

Внутренние разногласия? Да, судя по всему, там дело идет к междоусобице! Интересно, не жалеет ли Севель, что двенадцать лет назад под шумок урвал для Диона суверенитет? Подобные проблемы – высокая цена за право называться королем. Впрочем, если бы люди всегда просчитывали наперед последствия своих поступков, мир вообще был бы лучше. Вряд ли Эверранский Волк поднял бы восстание против Феникса, если б знал, к чему приведут его амбиции…

– Что ж, я передам ваши слова его светлости, – медленно кивнула Гарта, поняв, что Тейгрим не собирается продолжать. Хм, неужели Сэйграну прежде не докладывали о трудностях Севеля? Его разведчики должны были знать о подобном! Хотя стоит признать, что Дион неплохо скрывал ситуацию… – Это все, что вы хотели мне сказать?

Собеседник на секунду задумался, смерил Риту внимательным взглядом, в его темных глазах на секунду отразилось сомнение.

– От лица дионского короля – да. А от себя лично могу только выразить надежду на скорейшее разрешение конфликта между нашими государствами. И попросить позволить мне беспрепятственно покинуть Эверран.

Кликнуть гвардейцев и арестовать барона за нарушение границы? Придумать что-то глупее было бы сложно. Правду он говорил или нет, но еще больше обострять отношения двух держав ни в коем случае нельзя. Тейгрим мог и не просить, она дала бы ему уйти в любом случае.

– Что ж, передавайте его величеству мои наилучшие пожелания.

Гарта уже сделала несколько быстрых шагов в сторону лагеря, когда дионец окликнул ее снова.

– Госпожа графиня, еще одно…

Она развернулась, вопросительно вскинув брови.

– Возможно, вам это будет интересно… Восемь дней назад в Айхане было совершено покушение на эверранского принца.

Тейгрим выдержал паузу, наблюдая за выражением лица Реаты. Оно не изменилось. Графиня давно научилась держать свои чувства при себе. Случаев поупражняться выпадало достаточно…

– Могу ли я узнать, чем это кончилось для принца? – ровным тоном осведомилась эверранка.

– Лиара Альвира на месте не оказалось. Вечером он со своим эскортом остановился на постоялом дворе близ границы. Ночью во время нападения его там уже не было, наши люди потеряли его из виду. В любом случае, на территории Диона его высочество не появился, в Айхане, насколько мне известно, его тоже нет. Делать какие-то предположения на этот счет с моей стороны, вероятно, будет бестактным…

– А что с нападавшими?

– Нападавшими? Насколько мне известно, он был один. Сумел уйти… – с отлично поставленным сожалением в голосе откликнулся барон. – О нем мне ничего не известно. Поисками занимались несколько айханских патрулей, даже собак задействовали, но безрезультатно. Кстати, в ту же ночь сумел сбежать один из каторжников, конвоируемых в каменоломню. Возможно, эти события связаны…

Рита выждала несколько секунд, но, кажется, Тейгрим больше ничего говорить не собирался. Либо сам не знал, либо из каких-то соображений не считал нужным рассказывать. Что ж…

– Благодарю, господин барон. Уверена, регент Эверрана оценит ваш любезный жест.

На случай, если дионец за ней все-таки следит, Рита отошла почти к самому лагерю. Сюда он вряд ли рискнет сунуться. Только теперь остановилась и позволила себе опуститься прямо на ржавый пласт слежавшихся прошлогодних листьев. Разгребла небольшой участок земли и принялась веткой рисовать на нем схемы.

Значит, и на Л пара нацелились… Сбежавшего каторжанина графиня отмела сразу: сомнительно, что он может быть причастен. Даже пожелай сбежавший из-под конвоя преступник отомстить одному из ненавистных черно-серебряных, он вряд ли мог знать, на каком постоялом дворе остановился его высочество.

Нет, здесь не обезумевший на каторге разбойник, здесь кто-то другой, куда более опасный. И до чего все скверно складывается… Одно к одному! Смерть посла, возможная смута в Дионе, покушение на эверранского принца… Совпадения? Скорее всего! Но если представить, что все это детали одного замысла, становится жутко.

Прутик в руках графини вычерчивал на земле кружки и стрелки, большую часть которых она вскоре зачеркнула. Нет, регент все-таки непричастен… Несостоявшееся нападение? Абсурд! Если б Сэйгран Ивьен решил убить принца, тот был бы уже мертв. И уж наверняка Эйлен здесь ни при чем, принцессе просто не хватило бы ума. Ирейцы? Возможно, но слишком уж легко убийца Аварра ориентировался в эверранском замке. Больше похоже на кого-то из своих…

Имена зачеркивались, вписывались опять, вновь зачеркивались… А потом она нарисовала еще один кружок и подписала его «Э.А.». И многое сразу стало понятно и объяснимо…