Капитолий – всему голова. Серия «Рим в любую погоду»

© Ольга Аверина, 2023

ISBN 978-5-4496-8973-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Рим до начала времен или Вместо предисловия

Мифы народов мира это весточка нам, современным, логичным и трезвомыслящим взрослым из сумасбродной и брутальной юности человечества. В ней олицетворенные стихии и философские понятия влюбляются и враждуют, мстят и прощают обиды, преследуют врагов и спасают друзей. И все это со страстью и беспечностью свойственной молодости.

Согласно античной мифологии война между Землей и Небом началась задолго до того, как об этом спел Виктор Цой. Древние верили, что все началось тогда, когда Гея-Земля родила Урана-Небо. Вступив в брак с собственным сыном, она стала рожать от него ужасных видом детей – кроме гор и моря на свет появлялись всевозможные монстры – титаны, циклопы, сторукие. Пораженный их безобразием, Уран прятал деток… в утробе матери. При этом творец не оставлял супругу своим вниманием и тем увеличивал число их детей. Уставшая от непосильной ноши Гея, вручила младшему сыну серп и подговорила его оскопить отца, что тот и сделал. Греки звали этого сына Хронос, а римляне – Сатурн. Оскопленный Уран предрек сыну, что и тот в свою очередь будет повержен своим же отпрыском. Неся на себе родовое проклятие, Сатурн был вынужден проглатывать своих вполне себе симпатичных детей, едва они успевали появляться на свет. Юпитер (у греков Зевс) оказался тем, кто по образному выражению того же Виктора Цоя «выжил один из полка» – вместо него мать подсунула Сатурну камень. Когда же Юпитер подрос, он заставил отца возвратить из утробы проглоченных братьев и сестер – Плутона, Нептуна, Юнону, Цереру и других. Возглавляемые Юпитером, они низвергли отца и воцарились на Олимпе, вполне «уверенные в завтрашнем дне».

После этих событий греки в своей мифологии упекли Хроноса в подземный Тартар, а римский Сатурн сел на корабль и после долгих странствий причалил к берегам центральной Италии. Поднявшись вверх по реке Румон (так в древности назывался Тибр) Сатурн достиг места, где на холме Яникул жил бог Янус. Двуликий Янус был создателем и покровителем дверей, входов, выходов, а также богом всех начал и всех окончаний. Как пел Виктор Цой: «Кто-то должен стать дверью, а кто-то замком, а кто-то ключом от замка». Янус был и первым, и вторым, и третьим. Хозяин обратил на гостя оба своих лица и решил его приютить. Для проживания Сатурна, этого короля Лира небесных равнин Янус выделил холм напротив, через реку. С тех пор именно здесь обосновалось Время, именно здесь его кладовые. Римляне потом назовут этот холм Сатурнийским, или Mons Saturnius.

Сатурн пришелся римлянам по душе. Происхождение его имени связывалось в народной этимологии с корнем sat – «сеять». Римляне верили, что именно Сатурн научил их далеких предков обрабатывать землю, выращивать овощи и фрукты и заниматься виноградарством. Повсюду стояли святилища Сатурна, а год заканчивался веселыми праздниками в его честь – сатурналиями.

По преданию, время, когда Сатурн правил в Италии, было «золотым веком» всеобщего благоденствия, а сама Италия называлась тогда Сатурновой землей. Сейчас от этого названия не осталось и следа, а вот область, куда однажды причалил корабль Сатурна, до сих пор называется Лацио. Возможно, что это имя действительно произошло от латинского latere – скрывать. Именно здесь бог укрылся от сыновнего гнева. Столицей этого региона Италии является Рим – город, стоящий на холмах Януса и Сатурна, вечный город, над которым не властно время.

Мифы повествуют, что внезапно Сатурн исчез с лица земли, а вместе с ним закончился и «золотой век». Вместе с богом исчезло и имя холма – он стал звучать по-латыни как Mons Capitolinus, потом по-итальянски Capitolino, а в современной Италии его называют Кампидольо. Нам он более знаком под именем Капитолий.

На этом холме переплетены все периоды римской истории, которые оставили на этом острове Вечности бесценные артефакты. Даже для Рима Капитолийский холм удивителен и уникален концентрацией исторических свидетельств, запечатленных в памятниках, архитектуре и произведениях искусства. Однако для посвященных в тайну, к которым теперь принадлежим и мы, нет повода для удивления – мы же знаем, кто оберегает местные сокровища. Это Хронос или само Время…

С тем, что сейчас находится на Капитолии, мы будем знакомиться по тексту книги, а вот что на Капитолии было раньше – тема следующей главы.

Fiat Roma et ubi illa nunc est?

Был Рим и где теперь?

Греческий философ и математик Пифагор придавал особое значение числу семь, считая его проявлением законченности и совершенства. Древние греки чтили семь мудрецов, а также ежегодно выбирали семь лучших трагических и комических актеров. Не отстал в почитании семерки и Рим: в древности в нем правили семь царей, а сам Вечный город был по легенде основан на семи холмах.

Действительно, основой для Рима, возникшего в долине на левом берегу Тибра, спускающейся от Апеннинских гор к Средиземному морю, послужило так называемое Семихолмие (лат. Septimontium). Размещенные в алфавитном порядке имена семи холмов Рима – Авентин, Виминал, Капитолий, Квиринал, Палатин, Целий и Эсквилин не совсем соответствуют их реальному статусу. Так, самым высоким был Квиринал, первые поселения появились на Палатине, а вот самым значимым, так сказать «главой земли Римской» стал Капитолийский холм, или Капитолий.

Измененный с древности до неузнаваемости, он по-прежнему остается самым центром Рима, хотя из семи легендарных холмов он является самым невысоким (48 м) и не самым большим по площади. Современные итальянцы называет его Кампидольо, а их далекие предки именовали Монс Капитолинус. Холм состоит из легкой горной породы – туфа, и имеет две вершины – Аркс с северной стороны (где сейчас базилика Санта-Мария-ин-Арачели) и Капитолий с южной (примерно там, где палаццо Кафарелли), разделенных в древности низиной под названием Асилум, или прибежище (в настоящее время Капитолийская площадь).

В древности холм был не только неприступной крепостью, в которой обитали люди, но и местом, в котором проживали боги. На южной вершине стоял храм Юпитера, верховного бога римского пантеона, его супруги Юноны и дочери Минервы. В римском культе Юпитер именовался Optimus Maximus Soter, или «Лучший, Величайший, Спаситель». Он олицетворял собой солярное божество, в чью сферу ответственности входили небеса, а также управление громом и молниями, Юнона покровительствовала лунной, женственной природе и отвечала за плодородие и плодовитость, Минерва же была богиней мудрости и искусств.

По легенде храм начал строить царь Тарквиний Древний, он же Луций Тарквиний Приск, пятый царь Древнего Рима, правивший с 616 по 579 год до нашей эры. Древнеримский историк I века до н. э. Тит Ливий так писал о начале строительства храма: «На площадке Капитолия во исполнение данного в сабинскую войну обета заложил (Тарквиний) основание храма Юпитера на Капитолии, уже предугадывая душой грядущее величие этого места». При закладке фундамента произошло неожиданное событие – в земле была найдена человеческая голова с «невредимым лицом», которую жрецы посчитали знаком будущего величия Рима. Голова, по латыни caput, и дала название сначала храму Юпитера, а затем и всему холму.

Освящен храм был в 509 году до н.э. уже не царями (поскольку это был первый год существования республики) и, как писал Вергилий, он заблистал «золотом там, где… лишь терновник кустился»¹. В центре святилища была установлена сидящая на троне из золота и слоновой кости статуя Юпитера. Бог, одетый в расшитую пальмовыми ветвями тунику и пурпурную с золотом тогу, «темной эгидой своей потрясает и тучи сзывает»². Эгидой назывался наводящий ужас щит Юпитера, увешанный многочисленными кистями. Согласно легендам и мифам, бросая правой рукой молнии, Юпитер грохотал эгидой, вызывавшей раскаты грома. Крышу храма украшала терракотовая скульптура Юпитера на квадриге, которую заменили впоследствии бронзовой, отлитой этрусским мастером.

Правая часть храма была посвящена Минерве, а левая – Юноне, и у каждой из богинь был свой алтарь.

На протяжении столетий храм Юпитера оставался центром религиозной и светской жизни города. Ежегодно 1 января здесь проходила пышная церемония вступления в должность нового консула, а в середине каждого месяца (иды) в жертву Юпитеру приносилась белая овца. В сентябрьские иды здесь устраивалось грандиозное угощение для римского народа, в котором «участвовали» статуи трех богов. В храме находились и знаменитые тексты с записью предсказаний – так называемые Сивиллины книги, сгоревшие при пожаре в I веке до н.э.

Первый крупный пожар храм пережил еще в 83 году до н.э., когда был подожжен неизвестным «Геростратом». В огне этого пожара погибли и Сивиллины книги. Для ремонта святилища по приказу Суллы³ были привезены несколько колонн из афинского храма Зевса Олимпийского. После смерти диктатора работы продолжил консул Лутаций Катулл, при котором у храма появилась позолоченная кровля. Полностью храм был восстановлен при Юлии Цезаре и по иронии судьбы именно в нем укрылились после его убийства Брут с сообщниками.

Изображение второго храма было выбито на монете, где он предстает с шестью колонами по фасаду, украшенном тимпаном с изображением Рима и волчицы. На самом верху была установлена колесница с Юпитером, по обе стороны от которого возвышались Минерва и Юнона, а по краям крыши гордо сидели орлы.

В следующий раз храм подвергся разрушительному пожару в 69 году во время междоусобицы Вителлия и Веспасиана. Вскоре после прихода к власти Веспасиан восстановил здание, но заново освященный в 71 году храм уже на следующий год постиг очередной пожар. Восстанавливали его уже во времена правления сына Веспасиана – Тита Флавия Домициана, который повелел построить храм выше и изящнее прежнего. Теперь фасад включал колонны из пентиликонского мрамора, за которыми, как и прежде, находились три скульптурных изображения – сидящего на троне Юпитера, Юноны и Минервы. Центральная скульптурная группа на фронтоне осталась без изменений, тогда как боковые статуи заменили на две колесницы, одной из которых управляло Солнце, а другой – Луна. Сцену в тимпане украсили Вулкан, Ганимед, Эскулап и Веста, а по углам расположились Марс и Венера. Покрывала крышу позолоченная черепица, на изготовление которой по словам Плутарха император Домициан потратил двенадцать тысяч талантов золота.

В 392 году император Феодосий I Великий окончательно запретил языческие культы, что стало началом конца великого храма древности. В нем не проводились богослужения, но здание сохраняло свое пышное внешнее убранство – по-прежнему блестели золотом крыша, колонны и двери, а внутри закрытого храма стояли покинутые всеми статуи языческих богов.

В 455 году во время захвата Рима вандалами во главе с королем Гейзерихом Капитолийский храм был разграблен. Гейзерих неплохо поживился в храме и вывез оттуда не только статуи, которыми надеялся украсить свою африканскую резиденцию. Византийский историк Прокопий Кесарийский в книге «Война с вандалами» писал: «Он ограбил и храм Юпитера Капитолийского и снял с него половину крыши. Эта крыша была сделана из лучшей меди и покрыта густым слоем золота, представляя величественное и изумительное зрелище»⁴.

Лишиться крыши во все времена было плохим предзнаменованием и великому храму не суждено было возродиться. К VI веку храм Юпитера был заброшен, а потом и вовсе исчез с лица Вечного города. Ближе всего к месту, где когда-то стоял храм подбирается улица, носящая его имя – via del Tempio di Giove, и в наше время можно даже увидеть священные камни древности: современным археологам удалось восстановить часть фундамента и фрагмент одной из стен храма. Эти остатки былой роскоши можно осмотреть в отдельном зале Палаццо Консерватори.

А ведь когда-то каждая триумфальная процессия в Риме проходила через Священный Путь к Капитолийскому холму для поклонения великой триаде – Юпитеру, Юноне и Минерве. Даже обычай триумфа был связан с одной из ипостасей Юпитера – Юпитера Феретриуса (Iupitter Feretrius)⁵ или бога победы: каждый одержавший победу полководец приносил в храм жертву взятой на войне добычи и складывал к ногам статуи бога свой лавровый венок. На Священном пути возникали триумфальные арки, часть из которых сохранилась – арка Константина, Тита и Септимия Севера. Пройдя через триумфальные арки, процессии направлялись на Капитолий, оставляя пленных в Мамертинской тюрьме, где большую часть ждала смерть через обезглавливание.

Первым императором, который отказался подняться на Капитолий, был Константин Великий. Хотя во время своего триумфа император оставался язычником, он отправился в свой дворец на Палатине, обойдя внимание капитолийскую триаду.

Ипостасей Юпитера у римлян было много, и храмов, посвященных этому богу, тоже. На Капитолийском холме их было не менее трех. Тому же Юпитеру Феретриусу был посвящен отдельный храм, построенный по легенде самим Ромулом после того, как он победил сабинского царя Акрона. Плутарх писал: «Чтобы сделать свой обет как можно более угодным Юпитеру и доставить приятное и радостное зрелище согражданам, Ромул срубил у себя в лагере огромный дуб, обтесал его наподобие трофея, потом приладил и повесил в строгом порядке все части оружия Акрона, а сам нарядно оделся и украсил распущенные волосы лавровым венком. Взвалив трофей на правое плечо и поддерживая его в прямом положении, он затянул победный пэан и двинулся впереди войска, в полном вооружении следовавшего за ним, а граждане встречали их, ликуя и восхищаясь. Это шествие было началом и образцом дальнейших триумфов»⁶.

Для хранения вражеских доспехов, снятых римскими полководцами лично с поверженных ими врагов и было построено святилище.

Император Октавиан Август возвел на Капитолии свой храм в честь Юпитера. Известно, что после того, как молния, ударив в его носилики, убила раба, Октавиан стал очень бояться грозы. При нем всегда была шкура тюленя, которая по поверьям, защищала от ударов молнии. Но видимо, не совсем доверяя шкуре, Август выстроил на Капитолии еще одно святилище в честь Юпитера. Оно было столь роскошным, что по словам Светония, явившийся во сне к Августу Юпитер Капитолийский был раздасован пышностью нового храма, затмившей старый.

Стоял на Капитолии и храм, посвященный темной ипостаси Юпитера – Вейовису (от ve – отрицание и Iovis – Юпитер) или не-Юпитеру, властелину подземного мира. Остатки храма, обнаруженные в 1939 году, можно видеть в подземелье Палаццо Сенаторио. Статуя Вейовиса из храма сейчас находится в Галерее Лапидариа Капитолийских музеев.

Со времен жившего в XVI в. до н.э. царя Сервия Туллия другая, северная вершина Капитолийского холма по имени Аркс (в переводе с латинского «крепость») была укреплена цитаделью, которая и дала имя ей имя. Здесь находился авгуракул – место, где жрецы (авгуры) занимались ауспициями⁷ – гаданиями по полету и поведению птиц. В цитадели и содержались знаменитые капитолийские гуси, поднявшие крик в 390 году до н.э. во время ночной вылазки галлов с целью проникнуть на Капитолийский холм.

На Арксе стоял храм, посвященный Юноне Советчице, или Монете (от лат monere – предостерегать). Когда римский монетный двор расположился неподалеку от храма, эта ипостась богини перешла на название денег. Считается, что примерно на этом месте стоит базилика Санта-Мария-ин-Арачели, а остальную часть Аркса занимает колосс мемориала Иль Витториано, которому будет посвящена отдельная глава.

В древние времена Капитолийский холм был неприступным утесом, защищенным со всех сторон отвесными скалами (лучший вид – со стороны via di Teatro Marcello), в том числе знаменитой Тарпейской скалой – Rupes Tarpeia (со стороны piazza della Consolazione), откуда сбрасывали государственных преступников. Свое название скала получила по имени весталки Тарпеи. Дочь начальника Капитолийской крепости открыла ворота крепости, запросив с врагов-сабинян в качестве платы «то, что они носят на левой руке», имея в виду украшения. По легенде сабиняне насмерть забросали Тарпею не только кольцами и браслетами, но и своими тяжелыми щитами. Затем они сбросили ее труп со скалы, открыв тем самым жуткую традицию казни предателей.

В древности подняться на холм можно было лишь со стороны Форума, а в настоящее время туда можно дойти разными путями, в том числе по трем очень разным лестницам. Одной из них являются ступени величественного монументального комплекса Витториано – Il Vittoriano, построенного в честь короля-объединителя Италии Виктора Эммануила II (1820 – 1878). С него мы начнем наше знакомство с Капитолием.

Destruam et aedificabo

или «Разрушу и воздвигну»

Суть и форма Витториано это торжество победителей, наконец объединивших после многолетних войн Италию. Помпезное здание в классическом стиле рядом с древними римскими форумами задумывалось как новый Форум – этакий центр общественной жизни, в котором повседневное общение людей несло бы гражданскую и патриотическую окраску. В противовес площади у собора Святого Петра с ее колоннадой Бернини⁸, где каждый католик как бы заключен в объятия Церкви, Витториано должен был стать символом иной, светской религии итальянцев XIX столетия – патриотизма. Однако, несознательные жители города наградили памятник не самыми лестными эпитетами – от невинных вроде «свадебного торта»⁹ и «пишущей машинки» до вульгарных, как например, «вставная челюсть» или «писсуар». Большинство наших современников приходят сюда отнюдь не из-за патриотического порыва, а в основном с целью полюбоваться с его террас прекрасными видами Вечного города.

Витториано высится среди приземистых римских кварталов подобно утесу, где часто находят приют прилетающие с морского побережья чайки. Белоснежные птицы парят в небе над просторными террасами, широкими лестницами и деловито усаживаются на огромные изваяния, воплощающие в камне и бронзе идеи и смыслы других обитателей таинственных и свободных стихий. Речь идет о масонах – буревестниках («черным молниям подобным», если вспомнить метафору нашего Максима Горького) итальянской национальной революции.

За века их деятельности о масонах, которые называли себя «вольными каменщиками»¹⁰, сложено невероятное количество мифов и легенд. Даже специалисты по истории масонства далеко не всегда способны отделить правду от вымысла. Не вдаваясь в запутанную историю масонерии можно с уверенностью констатировать, что это тайная международная организация со сложной системой посвящения в секреты, разветвленной организацией и иерархией, причудливыми ритуалами и символикой. На вооружение масоны брали различные идеи и идеологии, следуя целям известным только узкому кругу посвященных иерархов. В XIX столетии Италия как раз и стала опытной площадкой реализации масонских замыслов и формирования их Нового Порядка.

Не является секретом, что все видные борцы за объединение Италии были членами масонских лож, причем довольно высоких степеней посвящения. Это и Джузеппе Мадзини (он же великий мастер Великого востока Италии), и его знаменитый тезка Джузеппе Гарибальди (он же великий иерофант Восточного устава Мемфиса). Масонами были и другие собиратели земли Итальянской, такие, например, как… первый ее король Виктор-Эммануил II, носивший титул рыцаря Кадош.

Масоны тех времен боролись с клерикалами (в данном случае католическими) и с реакционными монархиями (в Италии эта роль была отведена сицилийским Бурбонам и австрийским Габсбургам). После долгих войн «противники прогресса» были повержены и торжествующие вольные каменщики, возводившие свою родословную к строителям Иерусалимского храма, воздвигли этот Храм Победы.

Поводом для строительства послужила смерть в 1878 году короля-объединителя Виктора Эммануила II, после которой было принято решение о сооружении монументального комплекса и в его честь, и в память о бурном процессе объединения Италии – Рисорджименто¹¹.

Период объединения Италии растянулся почти на целый век. После Наполеоновских войн Апеннинский полуостров был разделен между несколькими государствами: северо-восток занимало Сардинское королевство во главе с Савойской династией, почти весь север и часть центральной Италии являлись владениями Австрийской империи, которую от Королевства Обеих Сицилий, где царили Бурбоны, отделяла управлявшаяся римским понтификом Папская область. В XIX столетии европейские народы охватила очередная страсть – национализм. Его последователи захотели сменить династические монархии на национальные государства. Среди итальянцев распространилась подобная идея, заключавшаяся в том, что вся Италия должна принадлежать им и больше никому. С 1820 по 1870 год прошла целая серия бурных восстаний и жестоких войн, которые завершились победой итальянских патриотов – объединением Италии под скипетром Савойской династии, единственных венценосных итальянцев того времени.

Первоначально строительство монумента планировалось недалеко от вокзала Термини на piazza Esedra (сейчас Piazza della Repubblica), но затем было принято поистине ужасное решение – возвести громаду на… склоне Капитолийского холма. Ради столь важного для Революции дела победители не стали жалеть один из ценнейших средневековых кварталов Рима. В итоге Иль Витториано подмял под себя добрую часть Капитолийского холма с прилегавшими к нему территориями. Вечный город навсегда простился с башней Павла III, аркой Святого Марка, двориками францисканского монастыря Ара Чели и многими другими средневековыми строениями¹².

Здесь сами собой напрашиваются параллели Рима Первого с Третьим Римом – Москвой, которая стараниями торжествующих революционеров также потеряла огромное количество историко-архитектурных артефактов, почти полностью изменив свой облик.

Масоны никогда ничего не делали без определенной подоплеки, а потому возникает вопрос – чем их привлекло именно это место? В древности на вершине Капитолийского холма стоял посвященный Юпитеру храм – религиозный центр республиканского и имперского Рима, символ его могущества, величия и бессмертия. Древнеримский историк Тит Ливий (59 – 17 гг. до н.э.) в «Истории от основания Рима» передает легенду о том, что при закладке храма «…землекопы нашли человеческую голову с невредимым лицом»¹³. Эта находка была объявлена жрецами крайне благоприятным знаком – храму суждено стать оплотом державы, а Риму – главой мира. Как упоминалось ранее, от латинского слова caput (голова) сначала храм Юпитера, а затем и сам холм получили название Капитолийских.

Голова, найденная на Капитолии, могла волновать и масонов. Как известно, в их традиции существует древний культ «мертвой головы», который масоны переняли у средневековых рыцарей-тамплиеров. Черепа активно используются и в масонских обрядах, в том числе в качестве чаши. «Бедных Йориков» даже кладут в склеп к самым уважаемым членам масонских лож.

Продолжим аналогии. В Капитолийском храме особо почиталась так называемая Капитолийская триада в лице трех важнейших божеств – Юпитера, Юноны и Минервы, которых древние греки почитали под именами Зевса, Геры и Афины. Даже не вдаваясь в каббалистические выкладки масонов о трех сефиротах всего сущего, вспомним, что одной из центральных идей масонерии является знаменитая Великая триада – Свобода, Равенство и Братство. Особая роль отводилась рожденной из головы (!) Юпитера богине мудрости Минерве, почитаемой и древними римлянами и членами масонских лож, но о ней мы поговорим чуть позже. Итак, место выбрано, пора строить, на то они и масоны – в смысле каменщики…

Первый конкурс на лучший проект мемориала выиграл архитектор-француз, что посчиталось многими влиятельными итальянцами непатриотичным. В повторном конкурсе победителя выбирали уже только из числа отечественных архитекторов. В итоге победа досталась Джузеппе Саккони (кстати, не являвшемуся масоном) и в 1885 году закипела работа по сносу лачуг и дворцов, мирно соседствовавших друг с другом в этой части Рима.

Почти сразу с началом строительства появились и первые препятствия. Вместо ожидавшегося твердого слоя почвы строители наткнулись на изрезанную подземными ходами местами глинистые, местами песчаные породы. Говорили, что за три дня Саккони смог составить план укрепления карьера и работы возобновились. Во время рытья котлована были найдены не только остатки древней Сервиевой стены, но даже кости ископаемого родственника слона – мастодонта. Следует отметить, что хотя армирование карьера и привело к сильному удорожанию строительства (с 9 миллионов лир до 30 миллионов), благодаря ему в годы Второй мировой войны римлянам было обеспечено надежное и просторное бомбоубежище. Несмотря на то, что в 1943 году часть американских летчиков-католиков выступила против бомбардировки Рима, английские и американские летчики – протестанты с энтузиазмом выполняли свои боевые задачи и бомбили Вечный город.

Джузеппе Саккони не удалось завершить работу над монументом и после его смерти в 1905 году строительство возглавили сразу три архитектора – Гаэтано Кох, Манфредо Манфреди и Пио Пиачентини. Под их руководством в результате работы более чем семидесяти архитекторов, скульпторов и художников вырос значительный комплекс, раскинувшийся на пространстве в 135 метров шириной и в 130 метров длинной, уставленном большим количеством скульптурных композиций. Первое открытие еще незаконченного комплекса состоялось 4 июня 1911 года по случаю открытия Международной выставки, приуроченной к 50-летнему юбилею Рисорджименто.

За долгое время строительства менялись и художественные стили, поэтому Витториано представляет собой своеобразное ассорти из итальянского неоклассицизма, ампира и модерна, в отдельных чертах изменившее первоначальный проект Саккони. Авторы монумента так старались сказать новое слово в итальянском искусстве и передать все величие процесса объединения страны, что в итоге Витториано получился крайне перенасыщенным всевозможными аллегориями и символикой. Попробуем разобраться в этом лабиринте, двигаясь по его ступеням снизу вверх.

Место действия Рисорджименто призваны обозначить два фонтана по обе стороны от лестницы. Они символизируют окружающие Аппенинский полуостров моря: Адриатическое, чья аллегорическая фигура в виде мускулистого бородача с раковиной на голове обнимает крылатого льва – символ Венеции (скульптор Эмилио Квадрелли) и Тирренское, представленное мощным гигантом с лежащей у его ног волчицей Рима и небольшой фигуркой сирены Партенопы – символа Неаполя под правой рукой (скульптор Пьетро Каноника).

Колосс Витториано так мощно притягивает внимание к себе, что мало кто замечает в нескольких метрах от фонтана Адриатики остатки древнеримской гробницы I века до н. э. В средние века они были встроены в стену одного из домов, стоящих на склоне Капитолия. Согласно сохранившейся на гробнице надписи (C (aio) Poplicio Bibulo ead (ili) pl (ebis) honoris / virtutisque caussa Senatus / consulto populique iussu locus / monumento quo ipse postereique / eius inferrentur publice datus est), она принадлежала плебею Гаю Поплицию Бибулу, которому в благодарность за заслуги Сенат и народ Рима выделили землю под семейную усыпальницу. Гробница эта хранит сразу несколько тайн – почему захоронение находилось в пределах померия, священной границы города, где были строго запрещены всякие захоронения и кто такой этот Гай Поплиций Бибул, о заслугах которого не сохранилось ни одного письменного упоминания.

Теперь собственно к монументу. Масонская символика Храма включает две обязательные колонны в преддверии – в память об исторических колоннах Боаз (Сила) и Яхин (Основание), стоявших когда-то перед Иерусалимским храмом. Колонны масонов обозначают Хаос и Космос и между ними часто находятся ступени, как символ испытания и очищение стихиями при получении масонского посвящения. По аналогии с колоннами Иерусалимского храма у подножия Иль Витториано установлены две «колонны» – бронзовые скульптуры, соединенные массивной 40-метровой оградой. Эти скульптурные группы носят название «Мысль» и «Действие», по итальянски «Pensiero ed Azione». Именно таким было имя итальянской газеты, основанной в Лондоне самым главным и страстным идеологом объединения Италии Джузеппе Мадзини (1805 – 1872), после того как в 1858 году в Генуе была закрыто последнее республиканское издание. Как из Хаоса рождается Космос, так и Мысль приводит к Действию. Все логично.

С левой стороны расположена скульптурная группа «Мысль» (скульптор Джулио Монтеверди, 1910): крылатый Гений с мужественным лицом и стилом в правой руке готовится писать новую историю Италии, опираясь на богиню Мудрости Минерву, которая в свою очередь помогает подняться безвольно возлежащему на подушке бородачу – символу итальянского Народа. Гений Войны приготовил для Народа Италии наточенный меч вместо выпавшего из его трудовых рук молотка. Дополняют группу убегающая фигура Тирании с бичом и аллегория Раздора в виде безобразной старухи со змеями вместо волос.

Стоящая с правой стороны лестницы скульптура Франческо Джераче (1910) «Действие» также состоит из нескольких персонажей. Аллегория Действия со знаменем в руках возвышается над всеми остальными фигурами – готовых к бою итальянских простолюдинов, гарибальдийца с саблей, крылатым львом и аллегорией Молодой Италии. Эта полуобнаженная дева держит в руках связку фасций – древнеримский символ единства, а ее головной убор составлен из типично масонских символов – циркуля, угольника и солнца с лучами. Седьмого персонажа отыскать не так просто – труп поверженного Врага лежит под львиными лапами среди обломков цепей.

Еще два крылатых льва (скульптор Джузеппе Тоннини) стоят чуть выше по обе стороны огромной лестницы шириной в 40 метров и 243 ступенями. Хотя лев и спит в природе до 20 часов в сутки, древние верили, что спит он с открытыми глазами. Вот и в масонской символике лев – фигура, надежно хранящая секреты.

Вверху лестницу украшают две крылатые богини Победы (скульптор Эдоардо Рубино), чьи постаменты украшены рострами¹⁴. В отличие от тайн масонов они вполне открыто символизируют величие Италии как преемницы Древнего Рима.

Лестница в масонской символике играет особую роль, являясь своего рода осью Вселенной, по которой начинается путь восхождения ученика до высших степеней посвящения. Аналогично библейской лестнице Иакова, по которой ангелы могли спускаться на землю, лестница Иль Витториано символизирует путь ученика, преодолевающего ступени посвящения, к высшим сферам мироздания.