Полтора инвалида, два кота и одна собака

III

Дальше будет тоже про воду. Пить хотят не только растения, но и люди. А еще люди должны мыться. И море не решает эту проблему, хоть воды в нем много! Проблему решает душ. А еще лучше – баня! Тут можно привести замечательный пример из любимой всеми новогодней комедии «Ирония судьбы, или с легким паром!». Тот самый пример, про баню. И про то, что мыться в ванне никакого удовольствия. И это правда. Удовольствие номер один – это баня! Особенно если речь идет о даче.

Баню мы привезли с собой. Она у нас мобильная, «Мобиба»: палатка из какой-то специальной несгораемой ткани с компактной печкой внутри. С такой банькой я познакомилась много лет назад, когда мы снимали в Сибири документальный фильм о местных умельцах, которые и придумали эту самую баню. Наш ведущий даже испытал все на себе: в сорокаградусный мороз он парился в такой бане, а потом нырял в сугроб. И вот, когда мы с маменькой обзавелись дачкой в питерском огородничестве, мы сразу решили, что нам позарез нужна баня. Тут-то я и вспомнила про Мобибу, про то, как легко ее можно поставить в любом месте, какими чудо-печками они оборудованы – прогревают баню до ста градусов за полчаса! Не прошло и недели, как мы выгружали на даче остро пахнущие новенькие сумки с банькой-палаткой, печкой и бачком для воды.

Поставили баню без проблем на заранее сколоченный из досок помост, на печку уложили специально купленные для этой цели камни, ведро для воды. Купили цветные тазики, и – здравствуй, банный день!

Банные дни мы устраивали через день, и парились до самых морозов. На зиму баньку разобрали, погрустили о том, что закончились наши помывочные мероприятия. А весной у нас состоялся переезд на юг, и баньку мы прихватили с собой. На даче определили ее на хоздворе и с удовольствием пользовались два сезона. Правда, вторая зима на юге оказалась такой снежной, что банька наша сильно пострадала: от снега погнулись металлические трубки. Банька стала кособокой. А весной на нее упала ветка старого абрикоса и распорола бок баньки. Это и решило судьбу ее. Но поскольку жить без бани мы уже не могли, то решено было строить новую баню. К тому же место для нее даже выбирать не пришлось. На территории у нас был старый парник, который прежние хозяева переделали в сарай. Парник был когда-то капитальным: на мощном фундаменте с крепкими металлическими уголками, с металлическим же надежным каркасом. Помещение два на четыре метра вполне подошло для небольшой баньки: половина – на собственно баню, парилку, и вторая половина – предбанник.

Настоящая баня, конечно, должна быть бревенчатой. Это по-северному, традиционно. Чтобы от первого пара и на долгие годы она сохранила удивительный дух зимнего леса и могла держать тепло три дня.

Банька, которую построила я на юге, каркасная, многослойная. Из дерева в ней – наружная и внутренняя обшивка, а «начинка» содержит и пароизоляцию, и современный утеплитель, и специальную банную фольгу. Надо сказать, что банька удалась. Тепло держит хорошо, и даже деревом в ней пахнет, как и положено! Не хватало к такой баньке только веников. Настоящих, березовых! А за ними надо было ехать на север, так как в Анапе береза – дерево редкое, и уж никак не для заготовки веников растет она на южной земле.

Мне случилось поехать в Петербург в самое «вениковое» время – на троицу. И, возвращаясь назад, я рано утром где-то под Новгородом съехала в лес по проселочной дороге, и остановилась в березовой роще.

Я наломала березовых веток от души, и с трудом разместила этот душистый груз в салоне автомобиля. Всю дорогу я вдыхала густой березовый дух, который с каждым часом становился все гуще, все насыщеннее, а когда выкатилось солнце и раскалило асфальт и машину, можно было париться, не вылезая из-за руля! Остановивший меня где-то недалеко от Ростова сотрудник ГИБДД, потянул носом воздух из открытого окна и спросил с удивлением:

– Веники везете?!

– Ага!

– Много?

– Много! Двести штук!

Лейтенант присвистнул и вернул мне документы:

– Счастливого пути! И… С легким паром!

Дома я навязала веников, развесила их для просушки в сарае. Их получилось, конечно, не двести штук, – тут я слегка перехватила! – но все равно много. Вместе с моей деревянной банькой они напоминают мне о далеком севере, откуда я родом.

IV

Я родилась в Архангельской области, в маленьком железнодорожном поселке Емца, неподалеку от космодрома Плесецк. Это сегодня – космодром, а тогда, когда я училась в школе, космодром, видимо, только зарождался, и мы об этом ничего не знали. Знали только, что в лесу за железной дорогой находится воинская часть.

На севере была долгая зима, с метелями, морозами и полярным сиянием. А еще было хорошее теплое лето после запоздалой весны и ранняя осень. Летом в наших краях долго стояли белые ночи, когда солнце ходило по кругу, лишь слегка позволяя сумеркам упасть на поселок, совсем ненадолго, перед самым рассветом. После наших белых ночей это уникальное природное явление в Ленинграде, куда я уехала жить, работать и учиться, было просто жалкой пародией их. И это скажет любой северянин, который приезжает посмотреть Северную столицу в июне.

Впрочем, Ленинград, а сегодня – Санкт-Петербург, в июне – это удивительное зрелище: золотые купола храмов и изящные игольчатые шпили, гранит набережных и решетки каналов, узнаваемые силуэты и линии в легкой дымке ускользающей ночи кажутся нереальными, расплывающимися, будто на мутной переводной картинке. Всего одно мгновение, угадать которое невозможно. Вот оно есть, и вдруг – словно верным движением пальцев снимается с картинки влажная защитная пленка, под которой открываются настоящие краски города: серая сталь камня, желтая охра благородного металла, прозрачная голубизна неба, густая синь реки, мраморная прозрачность статуй, брызги зелени цветников, и пастельные мазки архитектурного обрамления – бело-розовые зефир с пастилой, кофе и какао, топленое молоко, шоколад и апельсин.

Мало кто остается равнодушным к этому городу. Натуры романтичные, уезжая с невских берегов, плачут навзрыд, и бросают монетки в городские фонтаны, чтобы непременно вернуться сюда. Я не плакала уезжая. Я, уезжая, не сжигала за собой мостов. У меня осталось пристанище в этом городе, друзья и родственники, которых не так много, но они настоящие, даже номера на моей машине – питерские. Я всегда могу вернуться в этот город, я научилась мысленно мгновенно переноситься в него, я помню маршруты, по которым ездила. Я люблю его, этот город, но живу не в нем. Так сложилось.

Я совершенно неожиданно для себя уехала в город, о котором никогда не мечтала! В моих мечтах был другой южный город – Севастополь, город, где живут мои любимые и близкие мне люди, родственники, который я хорошо знаю, как будто прожила в нем всю жизнь. На самом деле, прожила, вернее, проживала, совсем немного: в детстве – летние каникулы, а потом – двухнедельные отпускные свидания.

Но этого хватило, чтобы полюбить этот город и его жителей. И если я о чем-то жалею в этой жизни, так это, пожалуй, только о том, что я живу не в Севастополе. Так сложилось. Или совсем не так сложилось, как хотелось. Он остался городом-мечтой, городом, в котором я всегда – гостья, долгожданная и дорогая, и сегодня я уже не хочу менять этот свой статус. Зачем?! Зачем менять, если так сладко всякий раз встречаться с ним, а потом с грустью расставаться? Зачем, если он стал так близок ко мне! Я могу сесть рано утром в автомобиль, и обедать уже в доме своих родственников! Это даже с учетом того, что можно внезапно задержаться на переправе, в ожидании парома.

А сегодня я живу в ожидании того момента, когда торжественно откроется Крымский мост, и любимый город станет еще ближе.

Выбирая для жительства южный край, я, конечно же, думала о том, что это может быть Крым. Да какое «может быть»! «Должен быть!» После весны 14-го года я и думать не хотела о чем-то другом. Только Крым! Я тогда даже отпуск свой спланировала так, чтобы непременно присмотреться к недвижимости в Севастополе. Я отправилась в санаторий в Саки, а по окончании отдыха с лечением поехала в Севастополь. Я ехала на автобусе по узнаваемым местам – я там много раз была, и пару раз даже проехала через весь Крым как автопутешественник, – и сердце прыгало от счастья: вот он, Крым, который с чьей-то легкой руки и я стала называть «Крымнаш».

Увы, изучение рынка недвижимости не оставило мне надежды на скорое – мое личное теперь! – воссоединение с Крымом. Домик кума Тыквы на четырех сотках крымской скалы стоил как особняк со всеми удобствами и с бассейном. Да еще и механизм продажи недвижимости в новом Крыму был не отработан. Поэтому домой я вернулась в глубоком разочаровании и с пониманием того, что затею переезда в Крым придется отложить. Да, мне понятна радость людей, которые стремились воссоединиться с Россией. И я рада за них, за своих крымских родственников, и за нас. Они готовы ради новой жизни потерпеть, подождать. Но вот мне уже совсем не хочется этого «подождать». Мне жить нормально хочется здесь и сейчас. И если уж я выбираю теплые края на жительство, то мне хочется жить нормально, растить сад с цветами, а не размахивать флагом на баррикадах. Ну, пусть мне простится эта слабость.

Идея поехать «на разведку» в Анапу пришла в голову не сама по себе. Мне ее подсказала моя старинная приятельница, которая сама недавно перебралась в этот город. И хоть я не жаловала Анапу – как-то в 90-е мне довелось тут побывать, и она произвела на меня, мягко говоря, плохое впечатление, – я подумала: «А почему бы и не попробовать?…»

Вот так в конце апреля 2015-го я и оказалась в этом южном городке, который встретил меня приветливо, морем огней и морским соленым воздухом. Город мне понравился, и я решила: это та гавань, в которой я брошу свой якорь.

Я уже забегала вперед в своем повествовании и рассказала о том, как мне удалось «добыть воду» на участке. А ведь покупала я свой домик со скважиной, и хозяин показал мне в углу сада это сооружение, в глубине которого виднелось зеркало воды. Но, как я уже говорила, вода у меня закончилась через пару часов. И снова появилась только осенью, после продолжительных дождей. Случись мне сегодня покупать дачу, я бы уже знала, как надо выбирать дом, как осмотреть участок, сад, огород, как проверить воду в скважине.

А тогда я попала как кур в ощип! Увидела море винограда, выложенный красивой плиткой дворик и настоящий камин в комнате и сказала: «Беру!» Был апрель, если помните. После дождя земля в огороде радовала иссиня-черными гребнями. «Чернозем! Настоящий! Краснодарский!»

Ага! Как бы не так! Такой «чернозем» тут ровно до тех пор, пока идет дождь. А как солнышко схватит землю, так «чернозем» светлеет, и никакой лопатой его не взять! Вот такая земля – серая, с паутинами трещин, – встретила меня, когда я приехала осваивать свои дачные угодья. Лопата только высекала искры из моего «чернозема», и я чуть не разревелась, увидев это. Позже выяснилось, что это горная глина, ее еще называют «виноградной землей». Вот этому южному долгожителю – винограду, – такая землица даже по вкусу, так как корни свои весной, когда земля мягкая и влажная, он запускает очень глубоко. Ему все равно, будут его поливать или нет. Он и влагу, и всякие вкусности для себя сам достанет с глубины. Вот такой вот виноградный секрет.

Впрочем, о винограде я еще буду рассказывать много, потому что интересуюсь этой темой. Мне по вкусу то, что виноград в моем саду растет в изобилии и радует нас летом и осенью – до самых холодов! – вкусной ягодой сорта Молдова, Флора и Изабелла. Это то, что досталось мне вместе с домом. Будучи по своему характеру «мичуриным», я, конечно же, каждый сезон приобретаю новые сорта и сажаю их к заборам и стенкам, и надеюсь, что пройдет немного времени и у меня будет настоящая коллекция винограда!

Еще раз вернусь к земле, к той каменисто-глиняной почве, которая тут практически повсеместно. Приспособиться к ней можно: удобрить, разрыхлить, готовить грядки с осени. И тогда она, конечно, порадует урожаем. Но не надо никого слушать, кто говорит о граблях, которые тут начинают колоситься, если их воткнуть в землю. Ничего подобного! Грабли, как им и положено, лежат на вашем участке повсеместно, и на них вы будете наступать долго, пока не поймете, что место им в сарае. Вот тогда потихоньку в голове появится некоторая ясность в вопросах местного земледелия. Первое правило, которое должен выучить новоиспеченный садовод, прибывший в Анапу не только для принятия морских ванн, звучит так: сажать все нужно осенью! Да-да! Не весной, а именно осенью. Да по сырости, попозже, в октябре-ноябре. Как тут говорят: «Сажай в грязь – будешь князь!» То есть, все посадки, особенно деревьев и кустарников надо производить осенью. Высаженные весной они не успевают нормально прижиться, как земля засыхает, верхний ее слой превращается в крепкую корку, и… Прощай, саженец!

А по осени, по грязи и сырости, саженец нормально приживается. До холодов в это время далеко, да и корням в земле они совсем не страшны, так как растение успевает привыкнуть к своему новому «дому». Виноград тот даже в январе можно сажать, говорят старожилы. Я пока что к таким экспериментам не готова, но правило осенней посадки запомнила хорошо. И уж если случается сажать что-то весной, то таким растениям уделяю максимум внимания, и поливаю их в первую очередь.

В это правило, конечно, не вписываются всякие однолетние растения и овощные культуры. Тут понятно, что сажают их весной, и ухаживают за ними как обычно, правда, со сдвигом в огородном календаре недели на две, а то и больше. Погода позволяет и посадить томаты раньше, и урожай получить быстрее.

Как любой садовод, у которого чешутся руки, я с трудом переживаю зимние дни. Впрочем, можно и в это время что-то выращивать, если погода позволяет. Правда, надо сказать, что она тут такая непредсказуемая, что ни один календарь не подскажет, можно сажать или нет! Говорят, что год тут не похож на год. И за небольшой срок я смогла в этом убедиться. Бывает, что в декабре тепло и солнечно, а бывает, что в начале ноября – снегу по колено! Три месяца, которые надо как-то пережить без приступов садо-мазо-огородного «заболевания», это ноябрь, декабрь и январь.

Нет, работы в саду в это время по самое не грусти! Опрыскивание, обрезка, уборка листьев, посадки. И все это очень важные мероприятия. Попробуй не опрыскать сад, да еще раза три за зиму, и по весне из всех щелей вылезут вредители и съедят все, что можно съесть! Вредителей здесь столько, сколько жителю нечерноземья и не снилось!

Если снег на юг не пожалует, то огородные земляные работы долго не прекращаются. Всегда есть что делать. Но вот мечтается все это время только об одном: достать коробочку заветную с семенами, расставить баночки на подоконнике и, испытывая восторг первооткрывателя, сажать в землю семечки, мелкие, как пыль, и покрупнее, с тем, чтобы с этой минуты погрузиться полностью в процесс созерцания и испытывать щенячий восторг от первых зеленых росточков, которым суждено стать цветами!

Вот тут, как сказала мне знакомая тетя на рынке, торгующая семенами, не надо «гнать лошадей!».

– Лошадей не гони! Отдыхай до середины января – кури бамбук! И с середины января не суетись, а обдумывай – а надо ли оно тебе, это семенное многообразие, которое наполовину загнется от недостатка освещения и личного опыта! Лучше дождаться февраля, а вот уж там…!

А знаете, что «вот уж там» в феврале? Не знаете! В феврале у нас «февральские окна»! Это такие дни месяца, когда природа вдруг делает большой рывок навстречу весне, и засылает на юг много солнца и тепла, хоть окна открывай! И открывают! И надевают шорты с майками и выходят в сад-огород, где с утра до вечера в воздухе роятся проснувшиеся комарики. И тепло разливается стремительно, набирая обороты до летних температур, и термометр вдруг показывает +25, как в июле! Вот что такое «февральские окна». Открылись они, и тут не спи, сажай картошку! Неделя – и природа одумается, и вернется к прежним температурам, и даст понять, что еще зима. Но картошка-то уже посажена! И земля прогрелась так, что картошке теперь уже даже заморозки не страшны.

Впрочем, февраль – это месяц, в который и без «окон» уже весело. К тому же, как говорят местные люди, «окна» уже совсем не те стали – не такое яркое явление, как это было раньше. Но для нас, северян, местный февраль – это уже совсем не зима. Ну, какая это зима, если в саду уже давно цветут подснежники и фиалки?! А в самом конце месяца начинает разливаться по садам розово-молочный туман цветения алычи, черешни, вишни, персиков, абрикосов! Это уже не зима. Это южная весна, которая тут короткая, скорая, резко переходящая в лето, ради которого многие из нас и стали в один миг переселенцами.

Нет, есть еще кое-что, из-за чего все мы бросаем якоря в бухтах южных морей – это климат. В Анапе он уникальный. Ну, где еще можно найти такое место с такой «географией»?! Смотрим на карту! Вверху, на севере и северо-западе – Азовское море, внизу, на юге – Черное. Место между ними так и называется – междуморье. Справа, на востоке – горы Кавказа, слева, на западе – степи, затем Керченский пролив и дальше – Крымские горы. И все это на небольшом пятачке. До Крымских гор – двести километров, между морями – 60—70, до Кавказских гор вообще рукой подать! А ведь все они – моря, степи, горы, – активно участвуют в формировании местного климата. И второго такого места на земном шаре нет. Так что, говоря о климате «уникальный», я не передавливаю. В данном случае, уникальный – это действительно единственный!

Но не надо думать, что, поселившись в Анапе, вы тут же ощутите на себе, как этот климат благотворно влияет на ваш организм. Акклиматизация здесь проходит достаточно тяжело – это отмечают многие переселенцы. И, как это ни удивительно, не так тяжело переносится жара летом, как предзимье, когда над горами тянутся сизыми лоскутами рваные тучи, когда ливневые холодные дожди могут полоскать сутки напролет, а ветра случаются такие, что чувствуешь себя Мэри Поппинс, которую однажды унесло таким вот ветром.

В Анапе ветры зимой – явление частое. Они, конечно, отличаются от знаменитого ветра Бора, который любит хозяйничать в Новороссийске, но все равно впечатляют. Порой ночью всерьез опасаешься за крышу дома своего, которая запросто может улететь вслед за листьями! В такие дни гипертоники чувствуют себя плохо. Метеозависимые граждане вообще страдают от природных явлений, а здесь они страдают куда больше. Но в общем и целом климат Анапы не огорчает, а как раз наоборот. Не очень хорошо при любой погоде здесь чувствуют себя те, у кого по природе низкое давление. Местный климат имеет такую особенность – усугублять состояние дискомфорта у тех, кто страдает гипотонией. Затрудняюсь сказать, можно ли с этим как-то бороться, можно ли привыкнуть к этому дискомфорту, но во всем остальном Анапа – это маленький рай на земле. Здесь хорошо детям и взрослым благодаря как раз климату – мягкому, средиземноморскому, врачующему разные заболевания, и, наконец, радующему теплом и летом. Не вечным, конечно, о чем можно только сожалеть, но продолжительным, ярким, напоенным запахами моря и можжевельника.

V

Уезжая на юг, мы думали, что будем ездить на зиму домой, в Петербург. Но чем ближе было дело к зиме, тем тоскливей становилось на душе: нам не хотелось уезжать. Причин тому было много: не хотелось оставлять дом без присмотра, жалко было оставлять курочек, которые радовали нас все лето своей диетической продукцией, не хотелось мучить дорогой животных, а самое главное – мы понимали, что не хотим уезжать на всю зиму!

Нам хотелось увидеть и южный январь, и «февральские окна», и встретить рано весну, и увидеть свой сад в облаках нежно-розовых цветов вишни и персика. А еще ведь надо было зимой ухаживать за садом! Словом, на семейном совете мы решили: съездим домой по делу и вернемся. Так и вышло. Мы отсутствовали в первом декабре три недели, скучали, и, сделав все необходимое, мчались под Новый год домой, к югу, продираясь сквозь снега и метели центральной России.

Первая наша анапская зима была не очень снежной и морозной. Дров мы купли заранее, и слегка протапливали котел. Но в дни, когда красный столбик термометра за окном пугал неожиданным «минусом», топить надо было с утра и до вечера, и вот тут я поняла, что совершенно не знаю, как это делать правильно. Котел у меня то затухал с полной топкой дров, то раскалялся так, что в трубах начинало подозрительно булькать.

А еще меня научили топить котел углем, чтобы ночами возле него не сидеть с поленом в руках. Для начала в котле надо было сжечь немного дров, потом на угли сыпануть антрацитика, а потом отрегулировать огонь поддувалом и шибером, и все будет ОК!

У меня даже получилось один раз продержать уголь горячим более суток! Но чаще всего мы с котлом говорили на разных языках. Я все это относила на счет некачественных дров – хрень обрезная! – и на уголь, с которым дел никогда не имела. Может это и не уголь!

От некачественных дров угольков у меня было всегда чуток – кот наплакал, и антрацит, который я забрасывала в котел, не столько горел, сколько печально тлел. Из-за всего этого с котлом я проводила гораздо больше времени, чем с животными, сыном, маменькой и своими планами будущих рассказов и романов. Котел стал моей личной «жистью» и после того, что у нас с ним было, эта сволочь должна была на мне жениться!

В один из вечеров, когда маменька уже отдыхала, я услышала подозрительный звук в батареях – как будто кто-то большой страшно шевелится и пускает пузыри в аквариуме. Я выскочила в прихожую и прислушалась: «шевелилось» в котле! Шевелилось угрожающе, с бульканьем. В котле бушевал огонь, глядя на который, хотелось распевать во все горло: «Товарищ, я вахту не в силах стоять!» – сказал кочегар кочегару», но было совсем не до песен.

А еще вечер был ветреным, и от ветра тяга была, ох, как хороша! – и поленца в котле разгорелись шустро. Вернее, сначала этот гад надо мной издевался как мог, чадил и плевался, а потом вдруг все занялось, и так быстро прогорело, что сыпать уголек было не на что! И я решила (как уже делала это не раз!) кинуть еще пару плашек, чтоб угольков было больше.

Подбросила две толстеньких плашки, солидных таких, не щепочек. Они мгновенно разгорелись. А потом разгорелись так, что мне стало страшно! Котел загудел, плашки заполыхали, температура полезла вверх стремительно, и стала приближаться к 100 градусам!

Мама дорогая! Меня охватил животный ужас. Животные при этом спали крепко, маменька тоже. Еще бы! Дома тепло, за окном – ветер, только спать и остается.

Я помчалась за ведром. Была мысль вытащить горящее полено и утопить его в ведре с водой. Правда, чем вытащить его из котла?… Нужны какие-то большие щипцы, а у меня только щипчики для бровей!

Вторая мысль – залить котел водой. Но я побоялась это делать, так как не знала, что может произойти. А вдруг еще скорее рванет! Но ведро с водой в котельную приволокла.

Тут глаз выхватил ведро с недогоревшим углем – утром чистила котел и навыгребала из него остатков, пыталась разобраться, что сгорело, а что и углем не было. Вот этим и решила засыпать котел.

Закидала в топку эту черно-оранжевую каменную смесь. Котел захлебнулся, и вроде, даже гудеть перестал. Я уже было обрадовалась, что победила, как он снова начал угрожающе посвистывать. Вот тут я забегала, как подстреленная. Температура 90, котел свистит, внутри у него что-то булькает, и я одна на всем белом свете!

Я кинулась звонить бывшему хозяину Коле, кричу ему, что у меня котел вот-вот рванет, что делать? «Шеф! Все пропало!» (с)

Коля каким-то незнакомым голосом говорит: «Наталья, я никогда не имел дела с котлами! Наверное, надо какой-нибудь клапан…»

– Как не имел? Ты, что, не топил его!

– Нет, не топил…

Пауза. Тут до меня дошло, что голос-то какой-то не такой, у Коли – бывшего хозяина не такой интеллигентный голос.

Я осторожно спрашиваю:

– А ты… Коля?!

– Коля, – отвечает на том конце провода явно не мой бывший хозяин.

И тут я понимаю, что звоню брату в Севастополь! Он тоже Коля! Федот, да не тот!

Извиняюсь, отключаюсь, цацы разводить некогда. Маменьку надо будить и к эвакуации готовиться. Куда-нибудь за баню, ближе к курятнику!

Проскочила в дом мимо котла – он у меня на веранде, в прихожей. Увидела комп, дернулась к дядьке Яндексу. На мой вопрос, как избежать взрыва в ТТ-котле, он выдал историю про то, как у одного домовладельца котел рванул, да так, что у него разворотило стенку, окно упало, а дверь летала над огородом.

Если б не маменька, я бы кричала, белугой бы ревела! Но маменьку пугать нельзя. Она спала как ребенок, поэтому трогать ее я не стала, все-таки ее комната далеко от котла. Открыла дверь на всякий случай – если рванет, так хоть дверь в огород не улетит! И тут вспомнила про одного хорошего человека, который много чего уже переделал в нашем хозяйстве, ему и кинулась звонить.

Саша примчался через три минуты. Посмотрел котел, который все еще продолжал недовольно гудеть, хотя поддувало я закрыла, и, по идее, без доступа воздуха он давно бы уже должен был уняться! Температура – почти 100! В трубе булькает! Угли раскаленные, местами языки пламени. А Саша задает вопросы, на которые у меня нет ответа. Что-то тоже про какой-то клапан. Потом про расширительный бачок! О, это я знаю! На втором этаже. Мчимся туда, ломая ноги на узкой лестнице. Этот бачок бывший хозяин мне показывал – большая кастрюля с крышкой, закрыто все одеялом и придавлено сверху подушкой, в отдельном сарайчике на втором этаже.

В расширительном бачке полный порядок! Ура! Система у меня открытая, циркуляция естественная. Это новые слова и понятия, которые я сегодня узнала. В бачке воды полно. Саша успокоил: не переживай, мать, все будет нормально! Только больше пока не подкидывай уголька!

Какое «не подкидывай пока!» Я, похоже, вообще ничего никуда больше подкидывать не буду! Пусть у меня лапы застынут и хвост отмерзнет! Через 40 минут температура стала падать. Тут и маменька проснулись! Не увидев того, что было, не смогла оценить весь объем стихийного бедствия. Но как-то судорожно заглянула в ящик комода, где лежали ее документы и три припрятанных пенсии.

Потом мы с маменькой ржали до икоты. Сначала на нервной почве, а после по разбору полетов, представляя, как я брательника-то огорошила среди ночи!

От пережитого стресса мы съели с маменькой запас вкусной тушенки, запили все это чайком, и до утра пережевывали пережитое. Топить котел или не топить, а купить электрообогреватели – этот вопрос остался открытым. Хорошо, что у нас открытая система отопления! Есть в жизни счастье!

Надо сказать, что общий язык с котлом мы все-таки нашли, и я, и даже маменька. Это оказалось проще простого, но к этому я шла всю первую зиму, пробуя топить и так, и этак, пока, наконец, он не сдался. И сегодня я могу усмирить в нем огонь двумя простейшими движениями руки!