Одноглазый Фриц. Английская народная поэзия в переводах Алексея Козлова

Дизайнер обложки Алексей Борисович Козлов

Переводчик Алексей Козлов

© Алексей Борисович Козлов, дизайн обложки, 2024

© Алексей Козлов, перевод, 2024

ISBN 978-5-4474-9590-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«Эй, дверь-ка затвори!»
(Народная баллада)

 
В Мартынов день и там, и тут,
И, стало быть, везде,
Хозяйки пудинги пекут,
Эх, на сковороде
Дул ветер изо всех углов
С восхода до зари,
И муж сказал жене, суров:
«Эй, дверь-ка затвори!»
– На мне лежит хозяйства груз,
К тому же, мой герой,
В кровати, отрешась от уз,
Лежу я! Сам закрой!
– Да ладно, что тут горевать!
Да только уговор —
Кто скажет слово, должен встать,
Пойти к двери в притвор!
Два джентльмена в поздний час
Брели невесть куда.
И видят дом. «Вот приз для нас!» —
Решили господа
«Кто здесь живёт: Богач? Бедняк?
И как живётся им?»
Жена и муж молчат, да так,
Что весело самим
Ни крика в доме, ни огня
Гостиная тиха,
И только слышится возня
Трёх мышек и сверчка
«Давай-ка, друг, пойдём домой
Скажи, откуда дым?
Неужто пудинг? Боже мой?
Давай его съедим!»
Старинный уговор любя,
Супруг сглотнул язык,
Лишь чертыхалась про себя
Супруга в этот миг
– Возьми-ка нож, приятель мой,
Скорей, не то пырну!
Займись мужицкой бородой,
А я зажму жену!
– И капли в доме нет воды,
Чтоб муженька побрить!
– И что же? Со сковороды
Придётся жир скоблить!
Супруг вмешался, страшно злой
И чёрный, точно ночь:
«Останьтесь… десять раз с женой,..
Но жир?.. Нет! Руки прочь!»
Жена, проснувшись, говорит:
«Эй, тетерев глухой!
Слезай с кровати, паразит,
Поди-ка, дверь закрой!»
 

Робин Гуд и епископ

 
Э-гей, джентльмены, послушайте нас!
Как у епископа Робин служил,
Сегодня о том поведётся рассказ,
Чем Робин (обчистил его.) его ублажил
Как чудно в солнечный денёк
Увидеть Феба в небесах
И Робин Гуд – лесной стрелок
И лес, где Робин Гуд – стрелок
Дежурит на часах.
 
 
Вдоль леса он бредёт один,
И видит, как шпион —
Плетётся гордый епископ,
Копна со всех сторон!
Случись – меня поймают тут,
Все скажут обо мне:
«Здесь схвачен добрый Робин Гуд,
Подвешен на бревне!»
Перед замшелою избой
Наш Робин мельтешил,
Мелкнул зелёный головой,
– На помощь! – завопил
– Ты кто? – старуха из окна
Поставила вопрос.
– Я брат лесной, Я – Робин! Да!
Нас чёрт сюда занёс!
Епископ и его приход
 
 
(О, злая сутана!)
В Шервудский лес не с тем бредёт,
Чтоб вешать ордена!
Коли злодей ммменя найдёт,
То Рробину – хана!
 
 
– Коль ты и вправду Робин Гуд,
А не простой бандит,
Я дам тебе сокрыться тут!
Ты будешь пьян и сыт!
Не ангел ли тебя занёс?
Не всё ж сидеть в лесу?
Пускать кареты под откос!
Нет, я тебя спасу!
На Рождество мне подарил
Три юбки Робин Гуд,
Что из того, что в меру сил
Он схоронится тут?
– Старуха, ты мой плащ надень,
Я юбки натяну,
Хоть буду бабой целый день,
Но целым ускользну!
В чужом наряде, хромоног,
Наш Робин Гуд спешит к друзьям,
Джон молвит: «Кто там? Видит Бог,
Сейчас ему задам!
Горланит Робин: «Погоди!
Разуй свои глаза, я тут!
Твой друг в лохмотьях, не чуди —
Весёлый Робин Гуд!
Епископ в хижине стоит
С распятьем на ремне:
«Где этот гнусный паразит?
Тотчас его ко мне!»
– Повеселился я чуть-чуть,
Повеселюсь вдвойне!
Связав стрелка, в обратный путь
Пустился на коне!
– Эй, на поляне, кто таков?
Нет, мне неведом страх!
Он видит множество стрелков
На кряжистых дубах!
Эй, кто там на дубах сидит?
Кто шутит с властью тут?
И тут карга как зашипит
– Да это Робин Гуд!
Епископ: «Что-то не пойму?
Ты кто таков, балда?»
– Когда я юбку подыму,
Узнаешь всё тогда!
«Христос великий помоги!» —
Горланит епископ, —
У Робин Гуда две ноги,
Но где же перископ?»
Какие гости на дворе,
Промолвил Робин Гуд.
Горит корона на воре,
Пройдохи глупых бьют!
Кричит епископ: «Хук под дых!»
А Робин: «Нет, обман!»
Пять сотен фунтов золотых
Кладёт себе в карман
– Епископ наш не подкачал!
Теперь пускай идёт!
– Нет! – Джон-Малютка пробурчал, —
Пусть мессу отобьёт!
– Мой добрый друг, забудь про сан,
Спой нам свою хвалу!
Гуд епископа привязал
Верёвкою к стволу
Епископ спел им «Отче Наш»,
«Венчальную» и проч.
И тихо спрашивал: «Когда ж?»
– Когда? Сегодня в ночь!
– Смотрите, отче наш ползёт
Найти не может дом,
К кобыле задом наперёд
Привязанный хвостом!
 

Старый плащ

 
Он
Такой зимы не помню я:
Сковал холмы крутой мороз,
Борей со свитой из ворья
Сквозь щели щиплет бедных коз.
Подруга Белл, моя жена,
Твердит мне ласково: «Иди
К корове Крумбок! Я должна
Твоим плащом её спасти!»
Он
«О Белл, смотри, луна пьяна
Мороз и Холод при луне
В прорехи лезут из дерна!
Что, околеть прикажешь мне?
Нет ничего у бедняка,
Одна овсянка на обед,
Но я надену (Белл, пока!),
Сбираясь в путь, свой новый плед!»
Она
Корова Крумбок, не грусти!
Твой сыр я знаю наизусть!
Ты проживёшь весь век в чести
В своём загоне, я клянусь!
Корми корову сеном, ведь
Отменно молоко её,
Тебе ж придётся потерпеть —
Сейчас же нацепи старьё!»
Он
Мой плащ когда-то новым был,
Но потерял фасон и цвет,
Поскольку я его носил,
Без малого, полсотни лет.
«Из очень крепкого сукна
Портной пошил юнцу наряд
И вот теперь дыра видна —
Его носил я век подряд!
Когда-то был он хоть куда,
Но он расползся, стал темней
И сквозь него течёт вода,
Бр-р! Новый плащ подай скорей!»
Она
«Полвека вместе мы живём!
Молчи и мне не прекословь!
Мы вместе сделали, вдвоём
Не меньше дюжины сынов!
Богобоязненные все!
Бьют лбами в церкви целый день…
Представь, что летом по росе
Идёшь себе… Старьё надень!»
Он
«Да, это Белл – моя жена!
Да, что уж, Белли – выбор мой
И ей судьба присуждена
Ногами топать надо мной!
Чтобы она закрыла рот,
В котором можно хоть мести,
Придётся задом наперёд
В гнилом старье идти на двор!»
(Надев старьё, во двор брести)
 
 
Чтобы она закрыла рот,
Старьё, расползшееся в нить
Придётся… задом наперёд…
А новый плащ навек забыть!
Не любит споров Белл, е-е!
Благодарю свою судьбу
За то, что мёрзнуть мне в старье,
А в новом – щеголять в гробу.
А новый плащ носить в гробу!
 

Сито мудрых загадок

 
Три юных сестры, (что прелестней их лиц),
Среди розмаринов, под песнь соловья
Сидели, мечтая у трёх шелковиц
К ним рыцарь явился, подпругой звеня
 
 
– Давайте красавца к себе пригласим!
Он весь исцарапан в колючках ветвей!
Вот старшая дверь запирает за ним
Булавкой серебряной. Пой, соловей
Другая ему постелила постель,
(-Мягка и воздушна подушка моя!)
Хрустящею тканью, так в поле метель
Зимой укрывает гнездо соловья
– Мы счастливы будем и дело с концом!
Младая сестрица с звездой меж бровей
Решилась венчаться с прекрасным юнцом.
Под той шелковицей, где пел соловей.
– Кто сможет загадки мои угадать
Под той шелковицей, где песнь соловья,
То ей суждено мною избранной стать
И вечно любить и лелеять меня!
 
 
Что громче, чем рог боевых егерей?
Острее колючек терновых ветвей?
Что в мире моём тяжелей, чем свинец?
Милее, чем хлеб для голодных сердец?
Что шире дороги, где я властелин?
Бездоннее всех океанских глубин?
В раздумьях всю ночь провели три сестры
 
 
Но две отказались дать ясный ответ,
А третья всё время смотрела в кусты
Густой шелковицы, где теплился свет.
Гром неба гораздо сильнее, чем рог,
А голод острее колючек у ног!
 
 
По весу лишь грех тяжелее свинца,
И хлеба приятней добро без конца!
Любовь моя шире широких путей,
И ад много глубже бездонный морей!
 

Эвон

 
Она молодою была, когда мать
Её умерла. Безутешный отец
Не думал в помине весь век горевать,
И злую жену отыскал наконец
Что девушка знала? Бадью да метлу
Побои и грубую ругань при том,
Но мачеха в страшный денёк на скалу
Девчонку босую втащила силком
Голубка, ты будешь здесь жить, Изабель
С уродливым телом, лицом молодым
Коль губ твоих синих и горьких, как хмель
Эвон не скрепит поцелуем тройным
Закрылись наглухо уста
И космы заплелись. «Поверь, —
Твердили гвельвы, – у куста
В камнях живёт свирепый зверь!
«Приди, Эвон, приди на миг!» —
Её ужасный рёв звучал,
Пока Эвона не достиг
Слух о чудовище средь скал
«Сейчас, по правде, – Эвон рёк, —
Я должен видеть этот клад!»
«По правде, Эвон, я с тобой!
Сказал Сеграмор, младший брат!»
Ладья плывёт средь бурных вод
Среди валов в кромешной мгле
И пред очами их встаёт
Огонь багровый на скале
«Нам не помогут меч и бронь!
Что нам там делать, не пойму?
Сам дьявол мечет свой огонь
Во всех, кто близится к нему!»
Он изогнул тяжёлый лук
И целясь в голову как раз,
Он закричал: «Попробуй вдруг
На нас напасть – умрёшь тотчас!»
В ответ раздался тихий стон:
«Сама я прыгну на стрелу!
Поцеловать меня Эвон
Явиться должен на скалу!
Её дыхание темно,
Влачатся космы меж камней,
Она сказала: «Всё равно!
Эвон, целуй меня скорей!
Волшебный пояс короля
Достала я из глубины,
Не поглотит тебя земля!
Любые волны не страшны!
Но стоит пояс потерять,
Как смерть придёт тебя забрать!
 
 
Гремят валы Эстмурских скал.
Между дерев ползёт туман.
Он преступил, поцеловал
И препоясал стройный стан
Её дыхание темно,
Влачатся космы меж камней,
Она сказала: «Решено!
Эвон, целуй меня скорей!
Вот чудный перстень золотой
Из невозможной глубины
Пока на пальце будет он,
Враги любые не страшны!
Но потеряв его в раю,
Утратишь тут же жизнь свою.
 
 
Гремят валы Эстмурских скал.
Сползает с дерева туман.
Он преступил, поцеловал
И перстень положил в карман
Её дыхание темно,
Влачатся космы меж камней,
Она позвала: «Всё равно!
Эвон, целуй меня скорей!
Вот чудный меч – дитя глубин,
Покуда он в руке твоей,
Ты у удачи лучший сын!
Так вот – держи его верней!
Но коль упустишь из руки,
То будут дни твои кратки!
 
 
Гремят валы Эстмурских скал.
И воет ветер выше сил
Он преступил, поцеловал
И меч на пояс нацепил
И стали сладкими уста
И чудно волосы сплелись
Пред ним стояла чистота,
Которой рыцари клялись
Волчица ль в логове орла,
Драконом средь ядовитых вод,
Скажи мне, чьи это дела?
Во мне возмездье вопиёт!
Волчица не виновна тут,
Дракон ни в чём не виноват,
Не бедных тварей проклянут,
Но мачеху мою – стократ!
Её небесный царь проклял,
Так пусть резвится меж корней!
Пусть на карачках среди скал,
Пройдёт остаток её дней!
Три проходимца в решете
По морю плыли абы где,
Об их судьбе расскажет рак,
По дну бредущий абы как