Герои в поисках приключений

Глава седьмая

Гарет, облаченный в королевское одеяние, быстро шагал через королевский двор, протискиваясь между людьми, которые постоянно прибывали на свадьбу его сестры. После встречи с отцом он ещё кипел от негодования. Как так получилось, что его обошли? Как вышло, что отец не выбрал его в качестве своего приемника? Это бессмыслица. Он был первым законнорожденным сыном. Именно так все и происходит. Всегда, с самого своего рождения, Гарет ожидал, что ему суждено править – у него просто не было причины думать иначе.

Это было неправильно. Отдать предпочтение его младшей сестре – женщине! – было безрассудно. Когда все узнают об этом, он станет посмешищем королевства. Гарет никак не мог прийти в себя – эта ситуация полностью выбила его из колеи.

Он пробирался между толпой, направляясь к свадебной церемонии своей старшей сестры. Он огляделся и увидел множество разноцветных мантий, бесконечные потоки людей – здесь был самый разный люд изо всех провинций. Ему было ненавистно находиться среди простолюдинов. Это был единственный раз, когда бедняки могли смешаться с богачами, единственный раз, когда тем дикарям из Восточного Королевства, из дальней стороны Хайлендса, было разрешено появиться. Это просто был политический ход его отца, жалкая попытка заключить мир между королевствами.

Странно, но казалось, что, по какой-то причине, его сестре нравилось это создание. Гарет с трудом понимал, почему. Он знал ее – чужак не был из тех мужчин, которые ей нравились, но ее прельщали титул и шанс стать Королевой своей собственной провинции. Она получит то, что заслужила. Они все были дикарями по ту сторону Хайлендса. Гарет считал, им не хватало его любезности, его изящества, утонченности. Но это была не его проблема. Если его сестра счастлива, пусть выходит замуж за одного из них. Таким образом, на одну сестру, которая может встать на его пути к трону, станет меньше. По сути, чем дальше она будет, тем лучше.

Конечно, это уже не имело для него никакого значения. Сегодня Гарет узнал, что никогда не станет королем. Теперь он обречен стать всего лишь еще одним безымянным принцем в королевстве его отца. Теперь его путь к власти закрыт. Отныне его ждет посредственная жизнь.

Отец недооценил его. Он всегда его недооценивал. Отец считал себя политически проницательным, но Гарет был ещё более проницательнее. Например, отец считал себя искусным политиком, организовав брак Луанды с МакКлаудом. Но Гарет был дальновиднее отца, и смог предвидеть некоторые последствия – он уже видел на шаг дальше, чем король. Он знал, к чему это приведет. В конце концов, этот брак не утихомирит МакКлаудов, но только придаст им решимости. Они были мужланами, которые считали это предложение мира проявлением слабости, а не силы. Они не посчитаются со связью между двумя семьями и, как только его сестра покинет королевство, Гарет был уверен, что они атакуют. Это была всего лишь уловка. Он попытался рассказать об этом отцу, но тот не стал даже слушать.

Но теперь все это его не касалось. В конце концов, он всего лишь один из принцев, всего лишь звено в цепи. Эта мысль сжигала Гарета изнутри. В этот момент он ненавидел отца так сильно как никогда раньше. Когда он втиснулся в толпу, плечом к плечу с простолюдинами, он думал о том, как отомстить, о том, как ему всё-таки заполучить власть. Одно он знал наверняка – он не мог просто сидеть, сложа руки, не мог позволить, чтобы королевство перешло его младшей сестре.

«Вот ты где», – послышался высокий голос.

Это был Фирт. Он весело улыбался Гарету, обнажая свои идеальные зубы. Высокий и стройный Фирт, восемнадцати лет отроду, с гладкой кожей и румяными щеками в настоящий момент был его избранником. Обычно, Гарет был рад его видеть, но сейчас он был не в настроении.

«Мне показалось, что ты целый день меня избегаешь», – сказал Фирт, обняв его за плечо.

Гарет тут же сбросил его руку, оглядываясь, чтобы убедиться, что никто этого не заметил.

«С ума сошел? – зашипел он. – «Никогда больше не бери меня за руку на публике. Никогда».

Фирт покраснел и потупил взгляд. «Извини», – произнес он. – «Я не подумал».

«Вот именно – не подумал. Если сделаешь так еще хоть раз, никогда больше меня не увидишь», – отчитал его Гарет.

Фирт покраснел еще больше. Вид у него и правда был виноватый. «Прости меня», – повторил он.

Гарет снова оглянулся и, убедившись, что никто их не заметил, немного расслабился.

«О чем сплетничают люди?» – спросил он, желая сменить тему, чтобы прогнать мрачные мысли.

Фирт сразу же воспрянул духом и снова заулыбался.

«Все ждут. Ждут объявления о том, что тебя избрали преемником».

Гарет помрачнел. Фирт внимательно посмотрел на него.

«Разве не тебя выбрали?» – скептически спросил он.

Они продолжали идти. Гарет залился краской и избегал встретиться с Фиртом взглядом.

«Нет».

Фирт ахнул.

«Меня не выбрали. Можешь себе это представить? Он предпочел мою сестру. Мою младшую сестру».

На этот раз помрачнел Фирт. Он был поражен.

«Это невозможно», – произнес он. – «Ты его первенец, а она – женщина. Это просто невозможно», – повторил Фирт.

Гарет посмотрел на него и холодно процедил, – «Я не лгу».

Какое-то время оба шли молча. Толпа все возрастала. Гарет посмотрел вокруг, начиная понимать, какого масштаба намечалось событие. Королевский двор был совершенно переполнен – здесь наверняка были тысячи людей, которые всё прибывали и прибывали отовсюду. Все они направлялись к искусно сделанной свадебной сцене, вокруг которой были расставлены красивые стулья с сидениями, обитыми красным бархатом с золотой каймой. Целая армия слуг сновала туда-сюда между проходов, рассаживая людей и разнося напитки.

По обе стороны бесконечно длинного свадебного прохода, усыпанного цветами, сидели две семьи – МакГилы и МакКлауды. Линия была четко разграничена. С обеих сторон находились сотни людей, и все были празднично одеты: МакГилы – в насыщенный фиолетовый цвет их клана, а МакКлауды – в огненно-оранжевый. Отличие между кланами не могло быть более очевидным. Даже несмотря на богатые одежды, Гарет видел, что этих мужланов не интересовали наряды. МакКлауды были совсем другими – об этом говорили выражения их лиц, походка, то, как они толкали друг друга, как громко они смеялись. Было что-то в их лицах, что не смогла скрыть королевская одежда. Он негодовал из-за того, что они находились на их территории. Его возмущал сам факт этого бракосочетания. Это было очередное безрассудное решение его отца.

Будь Гарет королем, он бы реализовал другой план, который тоже назвал бы свадьбой. Но затем он бы дождался поздней ночи, пока МакКлауды, опьяненные вином, не уснули, после чего он бы запер двери в зал и поджег их. Он убил бы их всех одним махом.

«Мужланы», – произнес Фирт, рассматривая другую сторону прохода. – «Поверить не могу, что твой отец впустил их».

«А какие интересные будут игры», – сказал Гарет. – «Он приглашает врагов в наш дворец, затем организовывает соревнования в день свадьбы. Разве не так возникают стычки?»

«Думаешь?» – спросил Фирт. – «Битва? Здесь? Со всеми этими солдатами? В день бракосочетания?»

Гарет пожал плечами. Он считал, что от МакКлаудов можно ожидать чего угодно. «Уважение к свадьбе ничего не значит для них».

«Но у нас здесь тысячи солдат».

«И у них тоже».

Гарет обернулся и увидел длинный ряд солдат – от МакГилов и от МакКлаудов – выстроившихся вдоль парапетных стен. Он знал, что они не привели бы с собой так много солдат, если бы не рассчитывали на перепалку. Несмотря на особое событие, несмотря на лучшие наряды, несмотря на окружающую обстановку, обилие еды, летнее солнцестояние и цветы – несмотря ни на что, атмосфера все ещё была накалена. Все были на взводе – Гарет видел это по тому, как они держались, прижимаясь плечами друг к другу, как толкали друг друга локтями. Они были подозрительны.

Возможно, подумал Гарет, ему повезет, и один из них пронзит кинжалом его отца в самое сердце. Тогда, может быть, он, в конце концов, станет королем.

«Полагаю, мы не можем сесть вместе», – сказал Фирт. В его голосе звучало разочарование, когда они подходили к посадочной зоне.

Гарет бросил на него презрительный взгляд. «Ты на самом деле так глуп?» – фыркнул он ядовитым голосом.

Он всерьез задумался, действительно ли было хорошей идеей выбрать этого конюха в качестве своего любовника. Если этот парень не перестанет вести себя как сопливый влюбленный, то просто разоблачит их обоих. Фирт пристыженно опустил взгляд.

«Увидимся позже, в конюшне. Пока все», – сказал Гарет и слегка толкнул его. Фирт растворился в толпе.

Вдруг Гарет почувствовал ледяную хватку на своей руке. На мгновение его сердце замерло, когда он подумал, что его разоблачили. Но затем он ощутил длинные ногти, тонкие пальцы, впившиеся в его кожу – он узнал хватку своей жены Елены.

«Не опозорь меня сегодня», – зашипела она с ненавистью в голосе.

Он обернулся и посмотрел на нее. Елена была красавицей. На ней было длинное белое сатиновое платье, ее волосы собраны в высокую прическу. Шею Елены украшало изысканное бриллиантовое колье, а ее на лице был легкий слой косметики. Гарет объективно судил о ее красоте – она была такой же красивой, как и в день их свадьбы. Но она все равно не привлекала его. Это была очередная затея его отца – попытаться изменить натуру Гарета, женив его. В результате он обрел вечно угрюмую спутницу, а слухов о его истинных наклонностях стало еще больше.

«Сегодня свадьба твоей сестры», – упрекнула она Гарета. – «Хотя бы сегодня нам неплохо было бы изобразить пару».

Она взяла Гарета за руку, и они пошли к закрытой зоне, огороженной бархатом. Два королевских стражника пропустили их внутрь, и они присоединились к остальным членам королевской семьи.

Затрубили трубы, и постепенно толпа стихла. Зазвучала клавесинная музыка, снова посыпались цветы, и началась королевская процессия. Пары шли рука об руку. Елена дернула за руку Гарета, и он зашагал с ней вдоль прохода.

Гарет почувствовал на себе сотни глаз, и ему стало неловко, как никогда. Он не имел ни малейшего понятия, как изобразить искреннюю любовь. Казалось, все оценивали каждый его шаг, хотя он знал, что это не так. Проход казался бесконечно длинным. Он не мог дождаться, когда они, наконец, пройдут его до конца, встанут рядом с его сестрой у алтаря и покончат с этим. Он также не мог перестать думать о своей встрече с отцом. Ему было интересно, долетели ли новости до всех этих наблюдателей.

«Сегодня я получил плохие новости», – прошептал он Елене, когда они, наконец, прошли до конца и вышли из поля зрения толпы.

«Ты думаешь, я все еще их не знаю?» – фыркнула она.

Он обернулся и удивленно посмотрел на свою жену.

Она ответила на его взгляд с презрением и сказала: «У меня есть свои шпионы».

Гарет сузил свои глаза, желая задеть ее. Как она может быть такой равнодушной?

«Если я не стану королем, тебе никогда не быть королевой», – сказал он.

«Я никогда не рассчитывала на то, что стану королевой», – ответила Елена.

Ее слова удивили его еще больше.

«Я никогда не рассчитывала на то, что он назовет тебя своим приемником», – добавила она. – «Почему бы он это сделал? Ты – не лидер. Ты – любовник. Но не мой любовник».

Гарет почувствовал, как его лицо заливает краска.

«Так же, как и ты не моя», – сказал он ей.

Теперь была очередь Елены покраснеть. У неё тоже был тайный любовник. У Гарета были свои собственные шпионы, которые доложили ему о подвигах его жены. До сих пор он позволял ей жить, как ей хочется – до тех пор, пока она осторожна и не докучает ему.

«Как будто у меня был выбор», – ответила она. – «Неужели ты надеялся, что я буду хранить обет безбрачия до конца своей жизни?»

«Ты знала, какой я», – сказал Гарет. – «Тем не менее, ты решила выйти за меня замуж. Ты выбрала власть, а не любовь. Поэтому не разыгрывай удивление».

«Это был брак по расчёту», – ответила Елена. – «Я ничего не выбирала».

«Но и не возражала», – парировал Гарет.

Сегодня у Гарета не было сил спорить с ней. Она была ему необходимой опорой, кукольной женой. Он научился терпеть ее, время от времени она бывала полезной – до тех пор, пока не сильно ему надоедала.

Все смотрели, как Король ведёт свою дочь под венец. Гарет с усмешкой наблюдал за происходящим. Его отец даже имел наглость изобразить грусть, вытирая слезы, ведя ее под руку. Он оставался актером до последнего. В глазах Гарета Король был всего лишь неуклюжим глупцом. Он и представить не мог, что отец мог испытывать искреннюю грусть, выдавая замуж свою дочь, которую, по сути, он бросал на съедение волкам из королевства МакКлаудов. Гарет чувствовал такое же презрение и по отношению к Луанде, которая, казалось, наслаждалась всем этим процессом. Казалось, что его сестре было безразлично, что она выходит замуж за ничтожного человека. Она тоже стремилась к власти. Хладнокровная. Расчетливая. В этом смысле они с ней были похожи. Иногда он понимал мотивы её поведения, но в их отношениях никогда не было теплоты.

Гарет переминался с ноги на ногу, нетерпеливо ожидая, когда всё это закончится.

Он с трудом выносил эту церемонию, Аргона, который произносил благословения, читал заклинания и проводил ритуалы. Его тошнило от всего этого фарса. Это было всего лишь политическое объединение двух семей. Почему бы им просто не назвать вещи своими именами?

Вскоре, хвала небесам, церемония подошла к концу. Толпа взорвалась аплодисментами, когда жених и невеста поцеловались. Задули в большой рог. Идеальный порядок свадьбы растворился в управляемом хаосе. Все члены королевской семьи снова начали спускаться по проходу по направлению к праздничному залу.

Даже Гарет, несмотря на весь свой цинизм, был впечатлен зрелищем – на этот раз его отец не пожалел денег. Перед ними растянулись столы с угощениями на любой вкус, бочки с вином, бесконечные ряды жареных поросят, баранов и ягнят. Позади них уже готовилось главное мероприятие – игры. Слуги готовили мишени для метания камней и копий, стрельбы из лука, а в центре – рыцарская площадка. Вокруг нее уже собирался народ.

Толы уже присоединялись к рыцарям по обеим сторонам. От МакГилов первым появился, разумеется, Кендрик. Он въехал верхом на лошади, облаченный в доспехи, в сопровождении дюжины солдат Сильвер. А когда появился Эрек который ехал верхом на белой лошади отдельно от остальных, толпа замерла в благоговении. Он притягивал внимание людей к себе словно магнитом. Даже Елена наклонилась вперед – Гарет заметил ее страсть к этому рыцарю. Впрочем, все женщины пылали страстью к Эреку.

«Он все еще не женат, хотя возраст у него подходящий. Любая женщина в королевстве вышла бы за него замуж. Почему он не выбирает никого из нас?»

«А почему тебя это волнует?» – спросил Гарет, невольно ревнуя. Ему тоже хотелось сидеть верхом, облаченным в доспехи, выступая рыцарем во имя его отца. Но он не был воином. И все это знали.

Елена проигнорировала мужа, пренебрежительно отмахнувшись от него рукой. «Ты не понимаешь этих вещей».

Гарет покраснел. Он хотел дать ей отпор, но сейчас было неподходящее время. Вместо этого он проводил ее до трибуны, где она заняла место рядом с другими, чтобы наблюдать за торжествами сегодняшнего дня. Этот день становился все хуже и хуже, и у Гарета уже было плохое предчувствие. Это будет очень длинный день – день бесконечного рыцарства, помпы и притворства. Мужчин, которые ранят или убивают друг друга. День, в котором ему не было места. День, который представлял собой все, что Гарет ненавидел.

Сидя там, он размышлял. В тайне он хотел, чтобы эти торжества переросли в полноценную битву, чтобы перед ним произошло полномасштабное кровопролитие, чтобы все хорошее в этом дворце было разрушено, стерто с лица земли.

Однажды так и будет. Однажды он станет королем.

Однажды.

Глава восьмая

Тор изо всех сил пытался не отставать от оруженосца Эрека, который ловко пробирался через толпы людей. После случившегося на арене Тор с трудом понимал, что творится вокруг. Его ещё трясло изнутри – он никак не мог поверить в то, что его приняли в ряды Легиона, в то, что он назначен вторым оруженосцем Эрека.

«Я же сказал тебе, мальчик, не отставай!» – прикрикнул на него Фейтгольд.

Тору не нравилось, когда его называли мальчиком, особенно когда это делал оруженосец, который сам был старше всего на несколько лет.

Фейтгольд прорывался через толпу так резво, как будто хотел, чтобы Тор отстал.

«Здесь всегда так многолюдно?» – выкрикнул Тор, стараясь не отставать.

«Конечно же, нет!» – крикнул в ответ Фейтгольд. – «Сегодня не только день летнего солнцестояния, самый длинный день в году, но ещё и день бракосочетания дочери Короля. Это единственный день в истории, когда мы открыли ворота для МакКлаудов. Здесь никогда раньше не было столько народу, как сейчас. Это беспрецедентное событие. Такого я не ожидал! Я боюсь, что мы опоздаем!» – сказал он в спешке, прорываясь через толпу.

«Куда мы идем?» – спросил Тор.

«Мы идем делать то, что входит в обязанности хорошего оруженосца – помогать нашему рыцарю подготовиться!»

«Подготовиться к чему?» – не унимался Тор. У него сбилось дыхание. С каждой минутой жара усиливалась, и он вынужден был то и дело вытирать пот со лба.

«К королевскому рыцарскому турниру!»

Наконец, они выбрались из толпы и остановились перед королевской стражей, которая узнала Фейтгольда и, пропуская их, жестом указала на остальных.

Они скользнули под веревкой и шагнули на поляну, где уже не было людской толпы. Тор не мог поверить своим глазам – там, совсем близко, были рыцарские дорожки. За веревками стояли толпы зрителей, а снизу и сверху от дорожек стояли огромные боевые кони – самые большие кони, которых Тор когда-либо видел. На этих лошадях восседали рыцари, облаченные во всевозможные доспехи. Между солдатами Сильвер были рыцари из разных провинций двух королевств: одни были облачены в черные доспехи, другие – в белые. Здесь можно было увидеть шлемы и оружие всех форм и размеров. Казалось, что весь мир явился на эти рыцарские дорожки.

К этому времени уже начались кое-какие состязания. Рыцари атаковали друг друга под сопровождение коротких аплодисментов людей из толпы. Слышался лязг копий и щитов. Тор поражался силе и скорости лошадей, звукам, производимым оружием. Это было смертельное искусство.

«Это едва ли похоже на спорт!» – сказал Тор Фейтгольду, следуя за ним вдоль периметра аллей.

«Потому что это не спорт», – ответил Фейтгольд, стараясь перекричать лязг оружия. «Это серьезное занятие, замаскированное под игру. Люди умирают здесь каждый день. Это битва. Те, кто уходит отсюда невредимыми, могут считать себя счастливчиками. Но таких немного».

Они посмотрели на двух рыцарей, которые атаковали друг друга на полной скорости. Раздался ужасный скрежет металла, после чего один из них вылетел из седла и приземлился на спину, всего в нескольких футах от Тора.

Толпа ахнула. Рыцарь не шевелился и Тор увидел, что осколки деревянного копья застряли у него в ребрах, пробив доспехи. Он закричал от боли и в этот момент из его рта потекла кровь. Несколько оруженосцев подбежали, чтобы помочь ему, унося его с поля. Победивший рыцарь медленно шествовал, подняв свое копье, приветствуя толпу.

Тор был поражен. Он и не представлял себе, что спорт может быть смертельно опасным.

«То, что только что сделали эти ребята, теперь твоя работа», – сказал Фейтгольд. – «Теперь ты оруженосец. Точнее, второй оруженосец».

Он остановился и подошел ближе – настолько близко, что Тор почувствовал, как у него плохо пахнет изо рта.

«И не забывай об этом. Я подчиняюсь Эреку, а ты подчиняешься мне. Твоя работа – помогать мне. Ты понял?»

Тор кивнул в ответ, все еще пытаясь освоиться. В своей голове он представлял все это совершенно по-другому, и все еще не знал точно, что ждет его впереди. Теперь он понял, что Фейтгольд был напуган появлением Тора. Кажется, в его лице Тор обрел нового врага.

«Я не намерен мешать твоей службе Эреку», – сказал Тор.

Фейтгольд усмехнулся.

«А ты и не сможешь помешать мне, мальчик, даже не пытайся. Просто не мешай и делай все, что я тебе говорю».

После этих слов Фейтгольд развернулся и поспешил вниз по извилистым тропинкам. Тор бежал за ним, что было сил, и вскоре оказался в конюшне, которая из-за своих узких коридоров больше напоминала лабиринт. Повсюду разгуливали лошади, а оруженосцы судорожно их расчесывали, готовясь к турниру. Фейтгольд петлял коридорами, после чего, наконец, остановился перед огромной великолепной лошадью. У Тора перехватило дыхание. Он не мог поверить, что такой большой и красивый конь мог быть настоящим, не говоря уже о том, что его оставили одного за забором. Казалось, он готов к войне.

«Воркфин», – сказал Фейтгольд. – «Конь Эрека. Или, точнее, один из его коней – тот, кому он отдает предпочтение для рыцарских турниров. Этого зверя нелегко приручить. Но Эреку это удалось. Открой ворота», – приказал Фейтгольд.

Озадаченный Тор посмотрел на него, после чего перевел взгляд на ворота, пытаясь понять, что делать. Он сделал шаг вперед, потянул за колышек между перекладинами, но ничего не произошло. Он потянул сильнее, пока тот не сдвинулся с места, и осторожно открыл деревянные ворота.

В этот момент Воркфин заржал, откинулся назад, пнул древесину, угодив по кончикам пальцев Тора. Тор отдернул руку, почувствовав боль.

Фейтгольд рассмеялся.

«Именно поэтому я хотел, чтобы ты открыл ворота. В следующий раз делай это быстрее, мальчишка. Воркфин никого не ждет. Особенно тебя».

Тор вскипел. Фейтгольд уже начинал действовать ему на нервы, и он с трудом понимал, как будет с ним мириться.

Он быстро открыл деревянные ворота, на этот раз отойдя в сторону, подальше от бьющей ногами лошади.

«Мне вывести его?» – спросил Тор с тревогой в голосе, не имея ни малейшего желания брать поводья, потому что Воркфин топал и вертелся из стороны в сторону.

«Разумеется, нет», – ответил Фейтгольд. «Это моя обязанность. Твоя задача – кормить его, когда я тебе скажу. И убирать за ним».

Фейтгольд взял Воркфина под уздцы и начал выводить его из конюшни. Тор сглотнул, наблюдая за ними. Не о таком посвящении он мечтал. Он знал, что должен с чего-то начать, но это было унизительно. В своем воображении Тор рисовал себе картины битвы и славы, обучения и соревнований среди его ровесников. Он никогда не представлял себя мальчиком на побегушках. Он уже начал сомневаться в том, что принял правильное решение.

Наконец, они покинули темные конюшни, вышли во двор, освещенный ярким солнцем, и вернулись к рыцарским аллеям. Тор пощурился из-за резкого света и тут же был оглушен тысячной толпой, которая взорвалась приветственными возгласами, когда рыцари начали нападать друг на друга. Ему никогда не приходилось слышать такой лязг металла. От тяжелой поступи лошадей содрогалась земля.

Повсюду были дюжины рыцарей и их оруженосцы, которые помогали им готовиться к турнирам. Оруженосцы полировали рыцарские доспехи, смазывали их оружия, проверяли седла и ремни. Когда рыцари оседлали своих коней, ожидая, когда назовут их имена, оруженосцы снова проверили оружие.

«Элмалкин!» – выкрикнул глашатай.

Рыцарь из неизвестной Тору провинции, широкий молодой человек в алых доспехах поскакал за ворота. Тор развернулся и вовремя отпрыгнул в сторону. Рыцарь помчался к узкой аллее, и его копье ударило по щиту соперника. Послышался лязг. Второй рыцарь нанес удар и Элмалкин отлетел назад, приземлившись на спину. Из толпы раздались одобрительные возгласы. Элмалкин сразу же собрался, но, когда он прыгнул на ноги, его зашатало. Он протянул руку своему оруженосцу, который стоял рядом с Тором.

«Мой жезл!» – крикнул рыцарь.

Стоявший возле Тора оруженосец подскочил и, схватив жезл из стойки с оружием, помчался в центр дорожки. Он подбежал к Элмалкину, но другой рыцарь, сделав круг, снова атаковал. Еще до того, как оруженосцу удалось вложить жезл в руку своего хозяина, его соперник проехал между ними. Оруженосец не успел добраться до Элмалкина. Второй рыцарь направил свое копье вниз и ударил оруженосца по голове. Тот, пошатнувшись от удара, быстро развернулся и упал в грязь лицом.

Он не шевелился. Даже со своего места Тор видел, что из его головы сочилась кровь, окрашивая грязь.

Тор сглотнул.

«Зрелище не очень, не так ли?»

Тор обернулся и увидел Фейтгольда, стоящего позади него.

«Будь готов, мальчик. Это битва. И мы как раз в самом ее центре».

Толпа неожиданно замолчала, когда открылась главная рыцарская дорожка. Все замерли в ожидании, даже поединки на других дорожках были приостановлены. С одной стороны появился Кендрик верхом на своем коне с копьем в руке.

С другой стороны ему навстречу выехал рыцарь в королевских доспехах МакКлаудов.

«МакГилы против МакКлаудов», – прошептал Фейтгольд Тору. – «Мы воюем с ними уже тысячу лет. И я очень сомневаюсь, что этот поединок решит проблему».

Оба рыцаря опустили свои забрала, а когда слуги затрубили в рог, с криком набросились друг на друга.

Тор был поражен скоростью, с которой они приближались друг к другу, и уже мгновение спустя они столкнулись с таким лязгом, что Тору захотелось закрыть уши руками. Толпа ахнула, когда и первый, и второй рыцарь выпали из своего седла.

Они оба прыгнули на ноги и сбросили свои шлемы, в то время как их оруженосцы подбежали к ним, протягивая короткие мечи. Оба рыцаря боролись изо всех сил. Тор завороженно наблюдал за ударами Кендрика – это было настоящее произведение искусства. Но и МакКлауд был прекрасным воином. Попеременно они то бросались в бой, то отступали, изматывая друг друга, и ни один из них не хотел отдавать преимущество сопернику. Наконец, одно судьбоносное столкновение мечей, – и они оба оказались обезоружены. Их оруженосцы подбежали к ним с жезлами в руках, но, когда Кендрик потянулся за своим жезлом, оруженосец МакКлауда побежал сзади и пырнул Кендрика в спину своим собственным оружием. К величайшему ужасу толпы Кендрик упал наземь.

Рыцарь МакКлауд вынул свой меч, сделал шаг вперед, и, прижав им горло Кендрика, пригвоздил его к земле. Он не оставил Кендрику выбора.

«Я сдаюсь!» – закричал он.

Среди МакКлаудов раздался победный клич, но МакГилы закричали от гнева.

«Он жульничает!» – крикнули они.

«Он жульничает! Он жульничает!» – эхом вторил хор рассерженных голосов.

Толпа закипала от гнева. Скоро возмущенный народ образовал два лагеря. МакГилы и МакКлауды начали наступать друг на друга.

«Это не к добру», – сказал Фейтгольд Тору, когда они стояли в стороне, наблюдая.

Через несколько минут толпа взорвалась, посыпались удары – все перешло в настоящую драку. Начался хаос. Мужчины дико размахивали руками, хватая друг друга за волосы, поваливая друг друга на землю. Толпа бушевала – драка угрожала превратиться в самую настоящую войну. Затрубили в рог, и со всех сторон начала сбегаться стража, которой удалось успокоить толпу. Прозвучал другой рог, на этот раз громче, и когда Король МакГил поднялся со своего трона, наступила тишина.

«Сегодня не будет никаких перепалок!» – прогремел он своим величественным голосом. – «Не в этот торжественный день! И не в моем дворе!»

Постепенно толпа утихла.

«Если вы хотите устроить соревнование между двумя великими кланами, то мы устроим его. Пусть каждая сторона представит по одному воину-чемпиону».

МакГил посмотрел на Короля МакКлаудов, которой сидел на противоположной стороне в окружении своей свиты.

«Согласны?» – выкрикнул МакГил.

МакКлауд торжественно поднялся.

«Согласны!» – повторил он.

По обе стороны толпы послышались одобрительные возгласы.

«Выбирайте лучшего человека из своих воинов!» – крикнул МакГил.

«Уже выбрали», – ответил МакКлауд.

Со стороны МакКлаудов вышел грозный рыцарь верхом на лошади – самый большой человек, которого Тор когда-либо видел. Он был крепок как валун, с длинной бородой и сердитой миной, которая, казалось, никогда не сходила с его лица.

Тор почувствовал движение за своей спиной и рядом с ним, верхом на Воркфине, вперед выступил Эрек. Тор сглотнул. Он с трудом верил в то, что все это происходит вокруг него. Он преисполнился гордости за Эрека.

Но теперь его охватила тревога, ведь он понял, что настало его время приступить к исполнению своих служебных обязанностей. В конце концов, он был оруженосцем, а его рыцарь собирался вступить в схватку.

«Что нам нужно делать?» – быстро спросил Тор Фейтгольда.

«Просто держись сзади и делай то, что я скажу тебе», – ответил тот.

Эрек выступил вперед на рыцарскую дорожку, и оба рыцаря встали лицом к лицу. Их лошади топтались на месте от напряжения. Сердце Тора колотилось в груди, в то время как он стоял и смотрел.

Затрубили в рог, и оба рыцаря накинулись друг на друга.

Тор поражался красоте и грации Воркфина – он был похож на выпрыгнувшую из моря рыбу. Второй рыцарь был огромным, но Эрек был грациозен и отлично сражался. Он несся, рассекая воздух – голова наклонена, а серебряная броня сверкала ярче всех других на этом поле.

Когда оба рыцаря сравнялись, Эрек направил свое копье точно в цель и наклонился в сторону. Ему удалось ударить своего соперника точно в центр его щита, одновременно изворачиваясь от удара.

Огромный рыцарь со стороны МакКлаудов выпал из седла. Казалось, что на землю свалился валун.

Толпа МакГилов разразилась одобрительными возгласами, когда Эрек проехал, развернулся и повернул назад. Он поднял забрало и прижал кончик своего копья к горлу соперника.

«Сдавайся!» – крикнул ему Эрек.

Рыцарь сплюнул.

«Никогда!»

После чего он полез в скрытую сумку на талии, достал пригоршню грязи и бросил ее прямо в лицо Эреку.

Застигнутый в расплох Эрек прижал руки к лицу, роняя свое копье и падая со своего коня.

Толпа МакГилов начала свистеть, шипеть и кричать от ярости, когда Эрек упал, прижав к глазам руки. Не теряя времени, рыцарь поспешил ударить Эрека коленом в бок.

Эрек перевернулся, а рыцарь МакКлаудов схватил огромный камень, поднял его высоко и приготовился бросить его Эреку на голову.

«НЕТ!» – закричал Тор, выступая вперед, не в силах держать себя в руках.

В ужасе Тор наблюдал за тем, как рыцарь бросает камень. В последнюю секунду Эреку удалось откатиться в сторону. Камень глубоко вошел в землю – как раз в том месте, где еще секунду назад была голова Эрека.

Тор был поражен ловкостью Эрека. Он уже стоял на ногах, лицом к лицу с подлым соперником.

«Короткие мечи!» – выкрикнули короли.

Неожиданно Фейтгольд повернулся и уставился на Тора широко раскрытыми глазами.

«Передай его мне!» – заорал он.

Сердце Тора бешено колотилось в панике. Он развернулся к стойке с оружием Эрека, в отчаянии пытаясь найти меч. Перед ним было ошеломляющее количество оружия. Он протянул руку и, схватив его, вложил в ладонь Фейтгольда.