И я бегун на этой трассе,
Здесь много тех, кто проиграл
Быть может раз, но в этой схватке
Дано сильнейшим побеждать.

Бежать по жизни без продыха,
Как будто загнанный боец,
Все постигать и молча биться,
Когда за стенкой твой ответ.

И все равно нет остановки,
Не будет куплен штраф-билет,
Быть может на Карибы иль на Кипр,
Там не найдётся нужный брег,

Не будет финиш, тот рубеж,
Что с жаждой достигает лучший,
Но не дано быть каждому из тех,
Кто все желанное получит.

И пот, и кровь всего лишь платы
За те вершины, что возьмёшь,
За тех людей, которыми себя
Окружишь, словно царственной канвой.

Усердие награда смертных,
Кому свой срок не одолеть,
Но можно повидать так много
И след поглубже в почву внесть,

В сердца, что бились с тобой рядом,
Средь тех, чьим жаром ты дышал,
Когда на бег срывались ноги
И ты с рывком бросал пыли клуба.

Вершина

Я буду одним из тех,

Кто молча уходит в жизнь,

Спеша и звуча в ночи,

Идут к вершине судьбы,

Чтоб точно успеть дела,

Все те, что должны быть внутри,

Свершить, не боясь сойти,

С дистанции, словно на миг

Удар, как выстрел мушкета

Снесёт и затихнет в груди

То сильное звонкое эхо

С которым хотел ты дойти.

Но мысль, как редкая воля,

По ветру достигнет других,

Быть может не ты, но с другого

Подачи забьется судьба.

Свершится, сквозь тернии к звездам,

Сквозь боль и соленый ручей,

Ты сможешь, быть может не лично,

Но ты завершишь свой сонет.

Беги, пока в жизни бежится,

Ступай, коль подбила судьба.

Все будет. Ты только дождися

Той светлой поры средь утра.

Проклятая

Темное небо заволокло,

Ночь и туман. Слишком темно.

Скрипнула дверь. Ты не бойся.

Сквозняк. Он уж давно здесь

Живет. Как и я.

Когда так сошлось?

Как коса о град камнев,

Как шов на бедре,

Словно алым багрянцем

Наше нутро пламенеет и рвёт,

Как душа, что светла,

Но к ночи истошно зовёт

И крик ее боли полнится

И рвёт оковы земли.

Ты впустила в мечту

И прокляла жизнь,

Малышка, в темной тиши,

Как в водах реки Стикс,

Ты нашла приют жизни,

Чей свет уж затих.

И навеки обреклась

Нести этот груз,

Как тень за спиной,

Ведь ее грустный шёпот

Терзает нутро.

Не молчи, но с улыбкой

Навек прокляни,

То мгновение жизни,

Когда наши пути

Навечно пересеклись

Серым волокном

Призрачных миражей.

Мотылек и пламя

Мы гуляли с тобой,

Словно дети, одни,

Словно агнцы божьи

Чисты и невинны.

Я коснулся души

И она словно лист

Загорелась.

Я любил и пылал,

Но был глуп и наивен.

Чтобы молча сгорать

Надо жизнью присытиться.

Чтобы ярко любить,

Надо знать мрачность ночи

И сотлеть до пепла,

Словно это – та данность,

Что в любовь нам дана.

Это жертва прекрасной,

Той, что в волю дана

Жизнь забрать и воскреснуть.

Я желал и горел,

Словно в пламени танец

Темных крыльев мотыля,

Что был слишком прекрасен

В жажде быть с огоньком,

Что его восхищал,

Что горел в темноте

И был его смыслом,

Но настанет рассвет

И сменится печаль.

Запоет соловей,

Тихо ступит рассвет

На пригорке золы

От свечи и двух крыльев.

Люби и разжигай костры

Люби и разжигай костры,

Как плед, пусть будут те теплы,

Чисты, как луч среди росы,

Как рож, звенит, среди тиши.

Молчи, но будь таинственно права,

Как будто воля божья на тебя сошла,

Как будто ты – святая длань,

А я твой глупый верный раб.

Будь ты собой, но будь царицей

Средь бренных смертных, нас, людей,

Будь той, что не дано забыться

Сквозь толщи прожитых ночей.

Будь той, что страстью озаряет

И разум мой лишает жизни.

Быть может голове так надо

Хотя бы иногда – забыться.

Призрак

Ни тень, ни день,
Брожу я во дворе,
Как будто летний день,
Но ведь не весел.

Внутри, как будто муравей
Избороздил приветы
Средь толщи дней
И прожитых ночей,

Как будто вереницей мучей
Брошу один среди людей,
Незрим, колюч и злополуч,
Ведь мой путь – предрешенный звук,

Как эхо о границы будней.
Пустынный и пустой. Один.
Я призрак, средь живых, чужих
И им чужой, покуда жив
Гоняющий жизни мотив.

Лада

Средь сотни лет к тебе приду

И голову я преклоню,

Колено, гордое чело,

Ведь лик твой – совершенство едино.

Не смею, как не смел и в предь,

Тебя гневить в уплату дней,

Что были порознь вшиты

В картину жизни и молвы.

Я не хочу пророчить миг,

Когда нам будет не уйти,

Друг друга принимать любя,

Ведь это воля не моя.

То воля есть, но для людей,

Простых, которым дан их век,

Чтобы нести горбачий труд

И жить, пока сердца поют,

А стихнут – значит дух сосны

Возьмёт в объятия коры,

Ведь ящик дан телам былым

При жизни мирной суеты.

Но наш путь не простой, прости,

Я не смогу с тобой в тиши

Под звук капели тосковать

О юности и свете дня.

Я не смогу унять огня,

Что гонет прочь резво коня,

Что вновь зовёт в восточный край,

Где турки, врач и сеча.

Мой путь не паханное поле,

Душа не оловянный жгут,

Его не скрутишь, не оформишь,

Венком не оплетет чело.

Как и ручей, что не поймаешь,

Не приручишь, не оболванешь,

Увы, я не смогу среди людей

Любить тебя при свете дней.

Но пред тобой склоняю лик,

Серьезный взгляд, колючесть игл,

Что ранит взор иных очей,

Но твой ласкает без речей.

Ведь для меня ты есть одна,

Лада, отрада, что нужна,

Что средь окопов и кровей

Спасает сердце тысячей сечей.

Бесплатный фрагмент закончился. Хотите читать дальше?

Записки автора. Том VI

Гонка жизни