Страшилки пионерских лагерей

Галя Бандура

Кваканье лягушек, журчание воды, доносились едва уловимым звуком до тех отдыхающих, что сидели полукругом возле костра на берёзовых брёвнах, недалеко от своих палаток.

– Вожатый Александр, расскажите нам какую-нибудь историю? – Спросила рыжеволосая девочка, чьи волосы были заплетены в две косички, так называемый «дракончик».

– Хорошо, Даша. Сейчас поведаю вам историю, что случилось давно в нашем лагере, откуда мы пришли.

– Она будет страшная? – Спросил мальчик, в округлённых очках, ёрзая на бревне в предвкушении рассказа.

– Об этом судить не мне, а вам. Так, что готовы слушать?

– Да!!! – Хором крикнули пять мальчиков и десять девочек.

– Тогда слушайте внимательно:

Раньше наш лагерь, названый в честь озера, был палаточным. Потом стояли деревянные бараки. Но, сейчас есть корпуса из бетона и кирпича, при этом со всеми удобствами, кроме душа. Именно, поэтому мы и ходим в душевую, которая раньше была баней. Только история не об этом. А о том, что, когда строили корпуса, был один строитель по имени Федя, хотя его настоящие имя не было таковым.

– Ага, значит вы специально имя изменили! – Воскликнул, один из мальчишек подняв указательный палец вверх.

– Нет, Олег. Я не изменял его имя. Просто его нельзя было выговорить. Ему не нравилось, когда его имя произносят неправильно. Поэтому он всем говорил, чтобы его называли Федей. Так проще, ему и всем. Поэтому мы и знаем, что имя у человека было Федя.

– А-а-а… – Олег, при открыл рот, от удивления.

– Так, вот. С 1976 по 1980, наш лагерь обретает облик, который мы можем видеть частично и сейчас.

– Правда, что корпус №6, был раньше под № 1? – Перебила девочка с темными волосами, в панамке и в красном платьице в белый горошек.

– Да, это правда! И как раз связано с нашей историей. Поэтому слушаем внимательно и постараемся меня не отвлекать. Ответил вожатый, переводя взгляд с кончика огня на девочку, что сидит напротив него.

– Если вы заметили, то возле 6 корпуса, есть камни разных размеров. Это не просто так. Строительство в этом месте осложнялось многими факторами. Сроки работ, тоже поджимали. Поэтому строителям приходилось работать по два дня, и отдых у них был лишь на сон. Одна из смен стройки лагеря, длилась несколько дней. Работники измученные. На улице жарит солнце. В один из тех дней, рабочий по имени Федя, пошёл на обед, не сказав никому. Хотя, нельзя было самовольничать. Ведь стройка – это дело серьёзное. Куда не пойди, можно наткнутся на что-нибудь и поранится. Только нашего Федю, это не волновало. Он спокойно, сходил пообедал, раньше, чем положено. Хотя до обеда, ещё был час времени. Ко всему прочему, он никого не предупредил. Когда вернулся на рабочее место, то работа «кипела». Краны поднимали бетонные плиты, под управлением машиниста крана, называемыми крановщиками. Один из них не справился с управлением в тот злополучный день. Плита, которая была стянута тросами с разных сторон, ушла влево от здания и опустилась почти на уровень земли. Вот и не повезло нашему Феди, который проходил мимо. Ему снесло голову той самой плитой, что аж голова отделилась, от тела и упала на те самые камни, разбрызгав кровь по всей поверхности. Люди говорили, что три дня, камни были кровавого цвета. Они до сих пор находятся на своём месте, возле того корпуса, который сейчас уже номеруется шестым. Чтобы увидеть бетонную табличку, где погребены его останки. Нужно встать на самый высокий камень и с него смотреть вниз на остальные. Пытаясь своим взором найти, ту самую табличку с надписью «1978 Федя». Кстати, потом выяснилось про машиниста, что его одолел тепловой удар и он не понимал, что с ним происходило в тот момент. Тогда и все узнали про самовольного Федю.

– Вы видели её? – Спросил курносый мальчик, в полосатой футболки и бежевых шортах. Своим вопросом, он оборвал плавный переход, от одной страшилке к другой.

– Да… Видел, когда сюда приезжал, в возрасте 11 лет. Тогда была первая и последняя зимняя смена в лагере.

– О ком, это он… – Послышался шёпот.

Вожатый не придал значение этому шёпоту и продолжил отвечать, на поступающие вопросы.

– Это же не связано с Галей Бандурой? – Спросил беловолосый мальчик, скрещивая ноги и смотря на вожатого.

– ДА, после того случая. Больше не было зимних смен и вряд ли будет… Я уже езжу сюда почти 10 лет. Не считая перерыва на три года, пока учился на преподавателя.

– Вам сколько? Если не секрет. – Спросила девочка Маша, которая была одна из старших в этом отряде.

Ей было 14 лет, так как всем остальным по 12 лет.

– Ты, что влюбилась в меня? – Решил пошутить вожатый широко, улыбаясь ей в ответ, подмигивая глазом.

Девочка засмущалась. Её лицо стало слегка красноватым. Вожатый поправил на себе красный галстук и добавил:

– Шучу, Машенька! Мне 24 года, и я женат, так что ты опоздала.

– Оу… – Удивлённо произнесли дети в один голос.

– Да, я так спросила, интересно было знать. Раз вам было 11 лет, и вы были в той смене, где была Галя Бандура.

Вожатый выдохнул. Понял, что ему не отвертеться, от тех воспоминаний и придётся рассказать детям. Как и, что было на самом деле, тогда.

– Это была моя самая первая поездка куда-то без родителей. Мне только исполнилось 11 лет.

Подкинув несколько палочек в костёр, и слегка растормошил остальные палки, ветки и палено, что догорали в нём. Александр, продолжил говорить.

– Я помню тот день! Тем более, вряд ли удастся такое забыть…

Вокруг их палаточного лагеря выстроилась тишина, которая доносила крики соф.

– Тот день был не очень холодный, потому что были первые денёчки, приближавшиеся весны. Наш автобус со стадиона отправлялся третьим с хвоста. А наши родители потихоньку покидали его. Последним, что я услышал, это был голос диктора, который говорил:

«Родители, не спеша покидайте стадион, во избежание аварийной ситуации у выхода»

Я закрыл глаза, мысленно приготовившись в путь. Но, мне помешала девочка, что решила познакомится.

– Я Олеся. – Протянув руку сказала она.

– Я Шурик, но лучше Саша. – Сказал я, улыбнувшись в ответ.

Новоиспечённая знакомая Олеся, села на сиденье перед ним. Они смотрели друг на друга, разглядывая каждую деталь, но при этом не говорили ни слова. Тем временем в салоне автобуса, окна начали потихоньку покрываться инеем, хотя в салоне было не холодно. Светило ярко солнце, но не грело. Промелькнуло парочка маленьких домов, два моста и несколько трамваев маршрута № 19, 14, 17.

– О, смотри! – Указывая на окно, произнесла Олеся.

В окне виднелись железнодорожные пути, частично заснеженные деревья, и замёрзшие лужицы.

– Мы покинули город?

– Ага…

У обоих появилось выражение грусти на лице.

– Эй…Чего такие хмурные? – Спросил у них мальчик, одетый в шапку ушанку с завязанными ушами, а его уши торчали из-под шапки.

– Грустно покидать дом.

– Ну, это да.

– Как вас звать-то?

– Меня Саша, а это Олеся. – Показал с начало на себя, а затем на неё.

– Я не в первый раз еду в этот лагерь. Обычно смены были летом, а тут родители узнали, что появилась зимняя смена. Спросили меня, и я согласилась. К тому же приятно, когда рядом знакомые лица, а ещё лучше, когда появляются новые. Так расширяется круг общения.

Оба мальчика посмотрели на неё с восхищением.

– Ого…! – Выдавил из себя мальчик в шапке.

– А я в первый раз еду куда-то без родителей.

– Ну, Сань, не переживай. Втроём будет весело.

Выдохнув, Саша посмотрел на мальчика снизу-вверх, затем оглянулся по сторонам.

– Ты чего?

– Ничего! Что-то показалось. Кстати, Олесь ты откуда? – Моргнув глазами, спросил Саша.

– Я из Рощино. – Ответила Олеся, переведя взгляд на окно.

– А я из Озёрска, и звать меня Кирилл.

– Сань, а ты откуда? – Спросил Кирилл.

– Я из Светлогорска…

На его лице выразилась эмоция грусти.

– Не грусти, Сань. Всё когда-то бывает в первый раз. – Промолвила девочка Олеся.

Задние колёса автобуса подскочили на ухабе и вместе с ним дети, что сидели на последних местах.

– Вот и первые признаки того, что мы отъехали достаточно далеко от города.

Потому, что ему не нравилось, когда трясло в транспорте. Из-за этого он старается избегать всяческих поездок.

– Ага, согласна с тобой Кирилл. – Произнесла Олеся.

– Окна потихоньку оттаивают, видать много на дышали. – Сделал свой вердикт Кирилл.

– Смотрите! – Крикнул Саша, показывая пальцем на окно, в котором виднелась железная дорога.

– Мы почти приехали. – С разницей в несколько секунд сказали Кирилл и Олеся.

– По левую сторону, от нас будет озеро Елун – Добавила Олеся.

– Оно большое? – Поинтересовался Саша.

Кирилл устал стоять в проходе и сел на место рядом Сашей, так удобнее будет разговаривать. Когда Кирилл сел возле Саши, то тот повернулся полубоком, чтобы в его поле зрения были оба собеседника.

– Поверь, ты его увидишь во всей красе, об этом можешь не переживать.

Автобус свернул с дороги, отделившись от группы. Дистанция между каждым была несколько километров, поэтому не заметишь того, кто сменил маршрут. Но, все знали конечную точку своего пути.

– Разве мы должны съезжать с дороги? – Нервничая спросила Олеся.

– Я не думаю… – Твёрдо заверил Кирилл.

– Тогда, что происходит?

– Все сидим, на своих местах! – Сказала вожатая, проходя между рядами.

Она подошла к водительскому месту, постучала в окошко, над которым, было написано красным: «НЕ БЕСПОКОИТЬ ВОДИТЕЛЯ ВО ВРЕМЯ ДВИЖЕНИЯ!» Это был чрезвычайный случай, поэтому ей пришлось побеспокоить его.

– Зачем мы свернули с дороги?

– Тебе какое дело, ты что-ли управляешь автобусом или я? Захотел и свернул…

– Извините конечно, но не забывайтесь, к тому же мы не мешки с картошкой везём, а детей!

– Слышь… Лучше скажи детям, чтобы сидели на местах ровно на своей жопе. – Ответил он ей со всей дерзостью, что ему присуща.

– Вы, что пьяны?

– Тебе какое дело! Я вправе сам решать, в каком состоянии мне быть, поняла? Иди лучше детей воспитывать и им указывай, как и что делать…

– Ладно, хорошо…

Вожатая отвернулась от окошка, чтобы не дышать алкогольными парами, которые шли от водителя.

– Слушайте, дети! Мы немного изменили путь, поэтому давайте сядем все на свои места и не будем ходить по салону.

Дети как на зло услышав, что им нужно сидеть мирно, начали кричать, беситься и даже прыгать. Будто в них кто-то вселился. Водитель на мгновение отвлёкся от управления, чтобы взять микрофон громкоговорителя и самому объяснить детям, раз вожатая не справляется.

«Бегом все сели и прижали свои задницы к сиденьям, чтобы я малейшего даже писка не услышал».

Грубый голос усмирил нрав детей. Все сидели, боясь издать звука. Вдруг водитель остановиться и войдёт в салон, чтобы сделать что-то плохое и его никто не остановит, даже вожатая.