Разрешите вас пригласить

Глава 7

Аэропорт в ночи был щедро украшен огнями. Светились все окна, ровными рядами создавая иллюзию натянутой гирлянды. Название воздушного порта, как и наименование терминала, светились алым, разгоняя подступающий ночной мрак.

Люди, прилетевшие вечерним рейсом, высыпали на улицу, кутаясь в куртки и пальто. Одни ловили такси, сноровисто подъезжающие ближе к зданию и нарушающие все правила движения, другие плелись к метро или к остановке. Они не слушали навязчивых таксистов, зовущих их сесть в машину. Содрать побольше денег с приезжих – главный смысл работы «бомбилы». С местными не пошутишь и их не обманешь, они знают короткую дорогу, а гостей столицы доставить, взяв втридорога – милое дело.

Ярослав Арский гордо вышагивал по утрамбованному снегу, везя за собой чемодан на колёсиках. Он сунул одну руку в карман, зубами сняв перчатку, выудил айфон и набрал несколько номеров. Всякий раз ответом становились длинные гудки и вызов обрывался.

– Что ж, вам же хуже, – сказал, ехидно сощурившись, Арский, сунув гаджет обратно в карман.

Он остановился, открыл задний отдел чемодана, проверил все документы ещё раз, а потом пошёл дальше. Вернувшись к началу зимы, он ожидал увидеть суетливую столицу во всём её однообразии и скукоте. Ничего не изменилось. Город был всё так же прекрасен своей рутиной и до отвратности стабилен. От этого Ярослав даже поморщился.

Высокий красавец с поразительно притягательными чертами лица поймал на себе взгляды пары красоток, идущих в здание. Он улыбнулся и кивнул, а девушки замерли от восхищения, хлопая ресницами. Кажется, они передумали улетать.

Ярослав не обратил на них больше никакого внимания. Они ему не интересны, как и другие, попадающиеся на пути фифочки и простушки, одаривающие его похотливыми взглядами.

Дьявольски красив – это высказывание подходило ему, как никому другому. Он действительно был неотразим. Взъерошенные чёрные как смоль волосы, прямые низко посаженные брови, ярко-зелёные глаза, гипнотизирующие свою жертву с первого взгляда, сочные жёстко очерченные пухлые губы, выделяющиеся алым на загорелом лице. Широкие плечи и гордая походка – от мужчины веяло страстью и похотью. Одежда дополняла образ покорителя сердец: борсалино*, дорогое пальто с невысоким воротом и боковыми пуговицами. Брюнет предпочитал одеваться стильно, но не вызывающе: строгость с нотками шалости.

Игнорируя голоса зазывал-таксистов, он отправился дальше, выйдя с территории аэропорта. Неспешно миновал перекрёсток, не обращая внимание на нетерпеливых водителей. Он шёл так, словно разрезал волны, которыми представал перед ними поток людей. Ни на кого не смотрел, ничего не говорил, просто вышагивал, глядя вперёд.

Перед тем как спуститься в метро, он быстро сложил ручку чемодана и приподнял его. Быстро сбежал по ступеням, снова ловя на себе взгляды красоток, идущих в одиночку или же в компании своих мужчин. Для женщин он был неуловимым и желанным… призраком, который скрывался из виду в считанные минуты. Красотки постоянно оборачивались, провожая взглядом статного брюнета.

Тонкие нотки мужского одеколона приковали внимание рыженькой красавицы. Она смотрела на Ярослава не отрываясь, а он… не оказывал ей знаки внимания, словно не замечал её. Лишь продолжал смотреть вперёд, мельком контролируя то, что находилось сбоку. Только девушка собралась завести беседу – подалась вперёд, притягиваемая его магнетизмом, он вышел на станции.

Она ему не интересна. Она ему не нужна.

Он не сделал ни единого движения, не послал даже короткого взгляда, а она уже мысленно разделась, запрыгнула на него и умерла в объятиях. Сердце бешено забилось, мысли перестали течь потоком в разуме, мир превратился в пустоту, смыслом жизни на мгновение стал он… таинственный незнакомец с красотой падшего ангела, от которого веет сексом. Так Арский себе представлял.

Пройдя квартал до клуба, мужчина открыл дверь и вошёл. Тут же ему преградил путь молодой охранник, выставив руку в останавливающем жесте.

– Мы закрыты, – пробасил он сухо.

– Спешу поинтересоваться, что ты здесь забыл? – бесчувственно произнёс Ярослав, поведя бровью. – Мне кажется, ты уволен, – оповестил он и, пользуясь недоумением молодого секьюрити, попытался пройти в лобби.

– Ты кто такой? – грозно спросил парень, по-прежнему не двигаясь с места.

– Твой работодатель. Бывший. – Арский обошёл охранника и двинулся дальше.

К ошарашенному пареньку тут же подошёл второй охранник, более крепкий в плечах и высокий. Он оглядел с ног до головы коллегу и покачал головой, вздохнув.

– Андрюха, не твой сегодня день, – проговорил он. – Встретиться владельцем и не узнать… Чем ты думал? Начальство нужно знать в лицо.

– Я здесь работаю полгода и ни разу не видел его, – печально сказал парень, обернувшись. Он попытался найти мужчину в короткополой шляпе, но лишь обежал взглядом тёмный коридор, освещаемый неоновыми лампами.

– Больше не увидишь, – прокомментировал широкоплечий короткостриженый бугай, похлопав друга по плечу. – с Ярославом Марковичем шутки плохи. Не повезло тебе, Андрюха, – подытожил он.

Ярослав Арский тем временем прошёл в пустой танцевальный зал.

Он остановился и огляделся. Увиденное ему не понравилось. Элитный ночной клуб за год превратился в дешевую забегаловку для пьянки и посиделок у барной стойки. Никого нет. Суровым взглядом окинув пустующее место бармена, высокие стулья, больше напоминающие вздутые пробки от дешевого вина, полы, истёртые ботинками и исцарапанные каблуками, беспорядочно движущиеся лазеры и простенькую зеркальную отделку, он цокнул языком и направился дальше. Поднявшись по немногочисленным ступеням на второй этаж, резко отодвинул ширму и открыл спрятанную за ней дверь, ведущую в светлый коридор.

Ему не терпелось придушить своего управляющего. Ярослав уже представлял, как крепкий кулак разбивает лицо в кровь, а потом пальцы сжимаются на шее, перекрывая приток воздуха. «Только этот дебил способен превратить рай в помойку», – негодовал он, ускоряя шаг.

Вошёл в кабинет, снял верхнюю одежду и повесил на плечики в маленький шкаф. Выкинул оттуда вещи управляющего прямо на пол, пихнув ногой к двери. Тут же взял с полок пару папок и, уместившись в кожаном кресле с высокой спиной, крутнулся в нём к окну и принялся изучать документы.

Спустя пару минут дверь открылась. Арский повернулся. На пороге замер молодой человек в синем пуловере и джинсах. Он опустил взгляд вниз, посмотрел на валяющуюся одежду и личные вещи, собрал их и положил на маленький кожаный диванчик в углу.

– Тебе повезло, что есть уголовный кодекс. – Голос из кресла прозвучал подобно приговору. Он был абсолютно бесчувственным, что уже навевало мысли о скорейшей кончине. – Иначе бы я тебя расчленил, Юра. – Кресло бесшумно повернулось.

Ярослав гордо восседал на хозяйском месте и взглядом хищника изучал свою жертву. Он положил папку на стол, не сводя глаз с управляющего, потом отдёрнул манжеты белой рубашки, ослабил галстук, сложил руки на жилете свободного кроя и закинул ногу на ногу. Палач во всей красе.

Юрий нервно сглотнул, оттянув ворот пуловера и машинально подавшись назад. У него был выбор: сигануть в окно, застрелиться или начать объяснять всё с самого начала, пока его не уволили или не использовали остаток дней в качестве коврика для вытирания ног.

– Знаешь, я не люблю, когда меня обманывают, – продолжил всё так же бесчувственно Арский. – Я улетал в длительный отпуск не для того, чтобы быть *цензура* своим управляющим. Но когда я прикинул примерную выручку в уме, глядя на количество нулей на счету, знаешь, что я подумал?

Юра нервно помотал головой из стороны в сторону.

– Управляющий продолжительное время *цензура* из моего кармана, – закончил он.

– Ярослав Маркович, я могу… – начал управляющий сбивчиво, видимо, надеясь, что не придётся всё-таки прыгать из окна и стреляться.

– Я слышу слишком много слов, – бесстрастный голос Арского не обещал ничего хорошего. – Всё, что ты скажешь, никак не повлияет на твой статус безработного.

– Ярослав М-м-м-маркович, я отраб-б-ботаю, – заикаясь, проговорил Юрий. – Два месяца без зарплаты, три… Только не ув-в-в-вольняйте.

– Полгода, – поставил ультиматум Ярослав. – Пошёл вон.

Управляющий стрелой вылетел из кабинета, а потом, крадучись, вернулся, тут же попав под пристальный взгляд владельца. Он забрал свои вещи и мигом удалился, чтобы не вызывать ещё больший гнев Арского.

Ярослав вздохнул и положил руки на подлокотники. Напускная жестокость шла на пользу: все его боялись. Однако он вжился в роль настолько сильно, что без неё уже не мог. Арский пошел на серьезный риск, открывая ночной клуб шесть лет назад. Он был ещё зелёным прыщавым простачком, когда начал разбираться в системе бизнеса и управления. Тут же смекнул, что без «крыши» не обойтись. Этот город прогнил до основания, и если не договориться с крысами, то они сожрут нарушителя спокойствия на обед.

С тех пор прошло много времени. Ярославу казалось, что минула целая вечность. До момента отъезда всё было хорошо: «Жажда» принимала в свои туманные объятия желающих развлечься и оставить крупную сумму денег в кассе. Девочки, танцы, алкоголь – это визитная карточка клуба. Каждый хотел попробовать саму похоть на вкус. Золотая молодёжь сбивалась в стайки и выкладывала целые состояния, засовывая в трусики к стриптизершам пачки банкнот. Выручка была огромной, реки её текли в руки владельца, который с самого начала вцепился мертвой хваткой в свой бизнес и вытащил его на свет луны, которая открывала взору место, где сбывалось самое сокровенное желание клиентов: утоление жажды похоти.

Ярослав играл на слабостях людей. Клуб заманивал всех, кто так или иначе хотел оторваться и почувствовать себя жителем Содома и Гоморры. Для такого, как Ярослав, люди – это скот, которому лучше там, где трава зеленее. И он давал им всё, что они хотели. Полуголых девок, кончающих в танце на шесте, полные стаканы элитного алкоголя, табак, еду, сдобренную ядом из специй, амбиций и желаний. Музыку, затуманивающую сознание и заставляющую сердце биться в такт ритмичным басам.

А теперь предстоит начинать всё с нуля.

К тому же, за «крышу» надо чем-то платить…

Глава 8

Ярослав шустро сбежал вниз по лестнице и спустился в танцевальный холл. Снова осмотрелся и брезгливо поморщился от увиденного. Не для того он уезжал, чтобы его детище, которое он своими руками воздвиг буквально ни на чём, так испоганили. Столько сил и средств было вложено в клуб! И теперь тут лишь руины, оставшиеся от былой «Жажды», которая сводила с ума даже подкаблучников. Пристанище для забулдыг и студентов – вот как можно описать подобное заведение, но никак не элитный стриптиз-клуб, заманивающий в свои дьявольские сети всех без исключения.

До открытия оставалось всего несколько часов. Ярослав подумал о том, что стоило срочно вызвать спецтехнику и всё разнести к чертям, уничтожив самое важное дело всей жизни. Но, оценив будущие проблемы, он сдержался. Вздохнул, закрыв глаза и попытался успокоиться. Однако вид танцевального холла удручал несказанно.

– Что, крысы тыловые, не ждали папочку? – Арский одёрнул бордовый жилет, поправил манжеты с простыми треугольными запонками, затянул потуже галстук и бесчувственно продолжил: – Отпуск кончился, господа. Ты, ты, ты и ты, – он тут же указал на бармена, двух официантов и одного охранника, который на что-то надеялся. – На ярмарке вакансий вас заждались. Свободны.

Хотелось кричать, рвать волосы на голове и ещё где-нибудь, впасть в истерику, разбить тут всё основательно. Но только не сохранять железное спокойствие, что сейчас и делал Ярослав. Однако показывать себя истеричным владельцем он явно не собирался. Не для того создавал образ тирана, для которого свернуть шею – привычное дело, как прогулка для спортсмена, чтобы сейчас всё разрушить.

Когда уволенные сотрудники, взглядом убив, спалив и развеяв пепел управляющего, спешно покинули здание, Арский продолжил столь же бесчувственно общаться с теми, кому невероятно повезло остаться на работе. Пока что.

– Золотко, – обращение к официантке, которая вот-вот свернёт поднос в трубочку, было не таким чёрствым. Голос изменился. Он стал томным и вызывающе прекрасным. – Почему ты скрываешь свои прелести под таким количеством ткани? Я открыл ночной клуб, а не монастырь, в конце концов, – заискивающе прокомментировал Ярослав, царственно выпрямившись. – У тебя, моя девочка, мощный авторитет спереди, сила убеждения сзади, а соединяет эти две половины ровная дорога к сладкому аду. Так что будь добра, расстегни несколько пуговок, найди юбочку покороче и заставь сегодня всех пускать слюнки. Касается всех девушек. Выполнять, – игриво приказал он, сделав быстрый и точный взмах рукой в сторону боковой двери.

Четыре официантки дружно ретировались выполнять просьбу.

Арский не привык говорить долго. Но сегодня он нарушил собственное правило, ознакомив персонал с планами на сегодня. От осознания того, что придётся фильтровать контингент всю ночь и смотреть в их однотипные нетрезвые рожи, Ярослав поморщился. Но не сдался. Сегодня он понаблюдает за тем, как выполняются его указания, даже если это вгонит его в депрессию.

Распустив коллектив, который превратил под чутким руководством управляющего «Жажду» – замечательный клуб – во второсортную забегаловку, мужчина решил устроить предварительный просмотр стриптизёрш. Уверенность в том, что и они скатились до уровня обычных придорожных проституток, только усилилась после разговора.

Чтобы хоть как-то сгладить едкое послевкусие позора, который продемонстрируют красотки в откровенном полупрозрачном кружевном белье, Ярослав налил себе красного вина. Первый бокал он осушил залпом, запивая горе, ко второму не притронулся, решив опустошить его после просмотра утренника в дурдоме.

Желание напиться в хлам пришло тут же, как только официантка начала с ним откровенно заигрывать. Никогда Ярослав не ценил женщин, которые опускались до такого. Преклоняться перед мужчиной, открываясь ему ещё до телесного контакта и интимной близости – мерзко. Посмотрев на бокал с вином, парень облизнул губы и досадно выдохнул.

Он не мог не прокомментировать увиденное.

– Ты ведешь себя, как портовая шлюха, – он подошёл к брюнетке неспешно, зная, что она уже млела от его вида. – Так легко и открыто флиртуешь, смотришь на меня, осталось только запрыгнуть и поиграть в рабыню и императора, – едко прокомментировал он, приблизившись вплотную. – Ты официантка, более того, женщина, а не ночная бабочка.

– Но вы же говорили… – только и смогла шепотом возразить красотка, загипнотизированная взглядом владельца клуба.

– Я говорил, что ты должна заставлять мужчин пускать слюни, иметь тебя взглядом, а не вынуждать лапать за все выступающие части. Это разные вещи. – Он взмахнул рукой, и вспотевшая официантка медленно удалилась.

От парня веяло страстью. Он девушку даже не коснулся, но глазами уже раздел и поимел. Официантка могла бы поклясться, что чувствовала, как руки хозяйничали спереди. А потом, задержавшись на непокорной пуговице, просто смяли ткань и разорвали, раскинув в стороны. Ладони сжали грудь и двинулись дальше, вмиг оказавшись на спине. Короткое движение опытных пальцев – и вот лиф расстёгнут. Брюки словно растаяли, как и кружевные трусики. От жара внизу подкосились ноги, и официантка чуть не упала, когда поднималась по ступенькам. Брюнетка не понимала, что с ней происходит – Арский был так притягателен, что одного его взгляда, даже мимолётного, хватало, чтобы сказать себе «я его сожрала бы».

Сев на барный стул и отпив немного из бокала, Ярослав принялся наблюдать за откровенным и вызывающим танцем стриптизёрш, которые выкладывались на полную. Чем больше он смотрел на представление, тем сильнее становилось желание запустить бокалом в каждую из девушек. Одноразовые куклы, годные только для того, чтобы их отыметь прямо на столе, формировали отвращение. Ярослав обожал страсть в движениях, интригу во взгляде, а не раздвигание ног и ласкание себя в дополнение к верчению на пилоне.

Мнение, что каждая из девушек уникальна, сформировалось давно. Оно шло дополнение к другому факту: чем вызывающе ведёт себя женщина, тем она менее походит на представительницу прекрасного пола. Она похожа на дикарку, ничтожество, вещь, но никак ни на женщину.

Такой оказалась чуткая и миловидная француженка, с которой Арский познакомился в Париже. Он провёл с ней чуть меньше года, оценив умение владеть языком наравне с умением подавать себя в обществе. Однако раскусив твёрдый орешек, Ярослав понял, что она тщательно скрывала свою ничтожную суть. Билет домой и записка колкого содержания стали итогом длительного и головокружительного романа.

Ярослав выставил руки вперёд и перекрестил их, тем самым попросив остановить музыку.

– Как давно ты была у врача? – поинтересовался он у шатенки на высоких каблуках. – Ты танцевала, а мне казалось, что ты чего-то нанюхалась и у тебя случился приступ эпилепсии. – Арский спрыгнул с высокого стула и медленно пошёл к сцене с пилонами. – Это просто отвратительно! Вы ведёте себя как дешёвки. Дёргаетесь в конвульсиях, после чего у вас трусы лопаются на заднице. Такое не то что не возбудит – это сделает всех клиентов пожизненно не способными на секс. Мне нужна страсть. А вы мне даёте пошлость! Всего лишь рядовые танцульки у костра в брачный период!

Походкой хищника он сократил расстояние до сцены, тут же заскочил на неё приблизился к рыженькой очаровашке, которая замерла возле своего инструмента. Ярослав медленно обошёл её по кругу. Он оценил притягательную грудь, плоский живот с пирсингом, прекрасные округлые ягодицы. А ноги… они были просто бесконечно прекрасны!

Длинные пальцы трепетно коснулись обнажённого плеча девушки, вызвав тут же волну предательских мурашек. Стриптизёрша прикусила губу и закрыла глаза, чтобы справиться с непомерным желанием, которое растекалось по венам. Пальцы прошлись по спине до другого плеча, потом скользнули по ключице и в ключичную ямку, поднялись по шее до подбородка и слабо сжались на нём. Арский приподнял милое личико красотки и заставил её посмотреть на себя.

– У тебя слишком откровенное бельё, золотко, – томно прошептал он, подавшись вперёд. Его губы едва не коснулись губ прелестницы, отчего она машинально захотела приблизиться, чтобы ощутить до дрожи приятный поцелуй с дьяволом. – Ты женщина, а не шлюха. Покажи это мне. Ты – объект вожделения, а не причина мастурбировать в туалете. Нужно вызвать желание, чтобы сердце из груди выпрыгнуло. Все должны хотеть тебя – и мужчины, и женщины. У них должно всё дымиться не только между ног, но и в голове. Ты жрица, тебя нельзя касаться. Ты богиня, тебе нельзя не молиться. – Он отступил на шаг и скользнул большим пальцем по губам рыженькой, словно стёр собственное дыхание, так опрометчиво оставленное.

Арский обошёл девушку и остановился у неё за спиной. Он наклонился к её уху и томно прошептал, обжигая дыханием кожу:

– Я знаю, что находится под твоим нижним прозрачным бельём. А они… этого… видеть… не должны. Они должны представлять… – И ушёл.

***

Открытие клуба оказалось скучным для Ярослава. Он с болью наблюдал, как заваливались в здание люди, которым не место здесь.

Первый час Арский просто смотрел и оценивал, что происходит в его заведении. Он внимательно изучал пришедших, которые явились за выпивкой, танцами и разговорами.

Решив полностью погрузиться в атмосферу, Ярослав снял жилет и нацепил фартук бармена, закатав рукава рубашки. Он хотел лично поучаствовать в этом ужасе, чтобы лучше понимать, что именно делать с клубом.

Совершить единственную ошибку и сильно об этом пожалеть… Никогда Ярослав ни о чём не сожалел так сильно, как о своём отъезде. Приказав себе не падать духом, он разливал выпивку по шотам и бокалам, с некоторыми посетителями общался лично. Они изливали ему душу под градусом, тут же причисляя бармена к лучшим друзьям на сегодняшний вечер и на всю оставшуюся жизнь.

Ярослав никогда не гнушался работы. У него не было болезненных амбиций, как у многих руководителей, – лишь цель. Препятствия делали сильных хитрее, а слабых – ничтожнее, и с этой мыслью Арский провёл в заведении несколько часов, неизвестно где находя терпение видеть всё то, что явилось последствием его ошибки. Доверился своему управляющему. Зря. Лучше бы он никуда не уезжал.

Он злился на себя, потому что прогадал. Мысли спутались в один клубок, в груди засел страх, и Ярослав не выдержал. Он снял фартук, оделся и вышел из здания через чёрный ход. Невыносимо. Больно. Досадно.

Ему необходимо проветриться, чтобы привести мысли и чувства в порядок. Нельзя сдаваться. Зачем он столько времени шёл ко всему этому, зачем налаживал связи и строил планы, если готов сейчас всё бросить и лечь на рельсы?

Сначала нужно выспаться. Утром придут в голову новые идеи, которые непременно будут записаны в блокнот, а потом реализованы. Сейчас же не нужно ни о чём думать, ничего делать, просто закрыть глаза и уснуть.

Мужчина неспешно шёл по улице. Старые здания даже в ночи привлекали своим видом ночных гуляк и спешащих выбраться из гостиниц гостей столицы. Маленький тротуар с кривыми бордюрчиками, несколько закрытых бутиков и одна кафешка – всё это знакомо Ярославу до невероятного отвращения. Он открыл для себя немало секретов, которые так стремился скрыть город, узнал людей, спешащих уничтожить друг друга неосторожными или намеренными действиями, увидел разноплановую столицу в ином цвете, который бы разбавлен скукой и бесконечной рутиной.

Каждый мог найти что-то хорошее в этом городе, но только не Арский. Он перестал верить в чудо. Для него размылись границы добра и зла ещё в далёком детстве. Всё стало серым и ненужным, ненавистным и достойным полного стирания.

Стремление выбраться из ямы, которая была уготована ему слишком давно, чтобы это понимать, преобладало всегда. Вечно бежать от самого себя, стремясь перекрыть наследие, оставленное намеренно в крови. И сейчас, как только появилось что-то хорошее и засиял на горизонте успех, – снова провал в ту самую яму, сводящую с ума своей серостью.

Арский практически не обращал внимания на немногочисленных прохожих и ночных гуляк. Он просто шёл, засунув руки в карманы. Обстоятельства придавливали его, заставляли сгорбиться, однако плечи были, как и прежде, гордо расправлены, а походка – уверенная.

Когда сознание немного прояснилось и горечь поражения была раздавлена стойкостью и амбициями, Ярослав начал искать телефон, рыская по карманам брюк и жилета. Оставалось надеяться, что он всё-таки взял его с собой, однако все чаяния развеялись. Обнаружились только с десяток двухтысячных купюр в подкладке пальто. «После-е-е-едние грибы встали на дыбы… И как я мог оставить айфон на столе?» – вздохнул он. Похоже, ему не удастся вызвать нормальное такси.

Недалеко от перекрёстка остановилось несколько машин с небрежно косящимися шашечками: потрёпанные временем и дорогами Жигули и скромная Лада с грязными номерами. Ярослав закатил глаза от недовольства и пошёл дальше. Он решил заскочить к другу, чтобы забрать свою машину, которую оставил на время отъезда вместе с ключами. Плевать, что этот спекулянт спит, словно убитый! Он сам виноват, что не ответил вовремя на звонок.

Сокращая путь дворами, Арский быстро пересёк несколько улиц и сквер. Оставалось совсем немного до цели, как вдруг женский писклявый голос ознаменовал начало серьёзных проблем.

– Молодой человек, не угостите девушку сигареткой?

Арский обернулся, смерив собеседницу взглядом. Желваки на лице нервно задвигались, он осмотрелся по сторонам, ожидая какого-то подвоха. Нечасто выпадал шанс предвидеть итоги таких встреч в тёмном переулке рядом с тупиком, но сейчас сомнений не осталось – опасность где-то рядом.

Перед ним стояла девушка «не первой свежести». Похожая на провинциалку дамочка в коротком полушубке, белой блузке и чёрной кожаной мини-юбке. Колготки в мелкую сеточку с мелькающим рисунком, высокие сапоги на тонком каблуке. Небрежно забранные в хвост волосы, неподобающее поведение и вычурность в одежде вызывали отвращение. Арский словно окунулся в прошлое, которое так стремился забыть. Ночная бабочка, разгуливающая по улице, ни у кого бы не вызвала такого чувства ненависти, но Арский имел к подобному образу жизни едва ли не прямое отношение, а потому он поспешил уйти.

– Не курю и тебе не советую, – бросил он брезгливо, стараясь держать себя в руках и ускоряя шаг. Предчувствие гнало его прочь из плохо освещаемого переулка на людную улицу, где шумная компания вовсю кричала и что-то периодически напевала.

Блонди последовала за ним, ковыляя как подстреленный кузнечик в неудобной обуви по дороге, покрытой заледенелой корочкой, скудно присыпанной песком.

Он слышал её шаги, надоедливый скрип снега и даже дыхание улавливалось в тишине. Мороз крепчал, хотя ещё ноябрь.

Настойчивость девушки поражала не меньше, чем капризная погода. Но Ярослав уходил. Не хотел оборачиваться, чтобы не сорваться и не вскрыть старые шрамы. Легче не станет, если он ударит девушку, если спроецирует на неё образ ненавистной ему женщины. Боль, прошедшая сквозь время, не притупится, если принять меры и показать самому себе, что, только опустившись на уровень ничтожества, можно кулаками что-то изменить.

– Тебе жалко, что ли, сигарет? Эй, ты, мажор несчастный! Я с тобой говорю, петух ряженый! – выкрикнула девушка озлобленно.

«Тебе не понятно? Я сказала, что ты будешь делать то, что я скажу, ублюдок несчастный!» – прозвучал над ухом голос умершей женщины. Это остановило Арского. Её нет уже двенадцать лет, но она всегда живёт в его разуме. И вечно бесит.

– Иди домой, – он развернулся и прорычал, посмотрев исподлобья. – Вызови себе такси, в конце концов. – Оставались мгновения до того момента, как пальцы сожмутся в крепкий кулак и ярость выплеснется в удар.

– Слышь ты, ряженый, – темнота выпустила из себя ещё одного демона прошлого. Он был не один, а с четырьмя друзьями, но взгляд был прикован только к лысому бугаю в кожаной тёплой куртке и грязных штанах. В руках бейсбольная бита. Остальные вооружены двумя травматами, ножом и кастетом. – Тебя девушка вежливо попросила угостить её сигареткой, – хрипло заявил главный, переложив биту на плечо и задрав подбородок. – Ты как с женщиной разговариваешь, урод? – Он зло сплюнул и ухмыльнулся, предвкушая хорошую добычу.

«Тебя мать вежливо попросила, заморыш, купить гондонов. В глаза мне смотри, урод»! – Новые призраки прошлого атаковали брюнета, который стоял, гордо расправив плечи и встречая опасность смело и стойко.

Ярослав дёрнул головой, словно почувствовал касание обожжённых пальцев на своём подбородке. Это ощущение никогда не пройдёт, хотя минуло больше двадцати лет. Как же быстро бежит время! Но оно не способно стереть воспоминания. Не способно заставить забыть каждое касание, каждый удар, пинок, плевок и последующее лечение. И жажду мести, жажду смерти, жажду власти над издевателем.

– Пошел ты. – Ярослав ответил то же, что и тогда.

Почему сейчас? Арский столько раз попадал в такие передряги, утопал в собственной крови, плевался ею несколько дней кряду. Почему спустя двадцать один год, три месяца и семнадцать дней старые раны вновь дали о себе знать?

Да, он считал каждый миг с того злополучного вечера.

Ярослав развернулся и продолжил путь, поглощённый собственными мыслями.

Удар по спине. Крик остался внутри.

– Слышь, мразь, мы не закончили! – Гортанный возглас и новый удар, кулаком в шею. – Повтори, что ты сказал, петушара!

«Ты меня слышишь, мразь? Или мне тебе ноги вырвать, чтобы уши прочистить?» – вопрос, на который не было ответа как тогда, так и сейчас.

Слабость вернулась. Страх последовал за ним. Но Ярослав их отогнал. Время не стёрло прошлое, но оно заставило измениться и поумнеть. Уроки самообороны быстро всплыли в памяти, улица звала навязчивым шёпотом, приказывала подняться и держать удар.

Замах битой. Ярослав встал, превозмогая боль, выставил руку вперёд, заломил кисть нападавшего, отнял биту и сделал хлёсткий замах. Зубы главаря полетели в разные стороны, остальные парни накинулись гурьбой. Одного Ярослав уложил той же битой, но пара выстрелов в плечо и живот из травматического пистолета сбили спесь. Снова боль. Она делала сильнее.

Он поднимается. Бросает взгляд на девушку, которая хоть и испытывает страх, однако не прекращает смотреть на разборки.

Так она смотрела… замерев в дверях пьяная и покачивающаяся. Как и эту дамочку, ту женщину не волновало состояние Ярослава. Она скоро должна была принимать клиентов в загаженной однушке. Это было так давно… а кажется, что происходило сейчас.

Два удара ножом выгоняют стоны из груди, тёплая жидкость пропитывает ткань рубашки и жилета. Воздуха не хватает, чтобы дышать, внутри разливается кипяток и кровавые круги плывут перед глазами.

Ярослав падает на колени, держась за живот. Звуки сирен дают надежду и заставляют нападавших убежать. А сознание медленно проваливается в пустоту.

Рано.

Слишком рано.

– Не дождёшься, – прошептал кому-то Ярослав и завалился на бок, замутнённым взглядом наблюдая, как приближается свет фат и проблесковые маячки.