Цитата из книги «Общепит. Микоян и советская кухня»

В обеих книгах на форзаце изображен накрытый

стол. Но насколько пышнее он в 50-х! На обложке

книги 1952 года выдавлен барельеф. Там мы находим

бутылку вина, вазу с фруктами, банки, лимоны, гру-

ши, бананы, виноград, персики, вазочку с мороженым,

пудинг, коробку с тортом, связку баранок, хлеб, короб-

ку конфет, сыры, бутылку молока, корзинку с яйцами,

рыбу, баночку с икрой, овощи, капусту, кукурузу, око-

рок, круги колбас, банки консервов.

По всей видимости, этот набор продуктов должен был воплощать и конкретизировать представление об изобилии. Показательно, что подобный ассортимент не включает в себя ничего иностранного. Опора на собственные силы означала, что советский человек должен был питаться именно советскими продуктами, благо размеры страны и разнообразие климатических зон позволяли обеспечить некоторое разнообразие — от вина и чая из Грузии (кто бы тогда мог подумать, что борьба с ними станет в России при Путине эквивалентом национальной идеи) до латвийских шпрот (которые Путин тоже запретил) и вяленой воблы из северных портов.

Символические продукты советского потребления,

прибывавшие в Россию из других республик, — вино из Молдавии и Грузии, Боржоми, шпроты — не случайно стали предметом гонений в период, когда отвалившаяся от Советского Союза капиталистическая Российская Федерация сама себя вообразила империей. Нужно было порвать все эмоциональные связи с бывшими братскими народами и уничтожить общие представления о праздничном столе точно так же, как подавлены должны были быть другие проявления «советского интернационализма».

«Советское шампанское» разделилось на две категории: по-прежнему «Советское», которое производилось в Крыму, отошедшему к независимой Украине, и

по-новому патриотическое «Российское шампанское»,

отличавшееся испорченным вкусом и игривой стили-

зованной этикеткой, которая намекала на родство с

советским прототипом, но не решалась говорить об

этом открыто.