Когнитивно-поведенческая терапия. Практическое пособие для специалистов

Грамотные акценты

Итак, только от нас самих зависит, как мы будем думать, чувствовать и действовать. Исходя из этого понимания, мы можем сделать соответствующие выводы и начать отказываться от своих привычных воззрений: «Ты меня разозлил!», «Ты меня обидела!», «Из-за тебя я чувствую вину!», «Это тревожная ситуация!» Запомните: вы никогда, ни из-за кого и ни из-за чего не чувствуете никаких эмоций. Вы сами злитесь и обижаетесь на других людей из-за своего искажённого способа мышления. Вы сами тревожитесь и стыдитесь потому, что что-то думаете о чьём-то поведении или каком-то событии. Вы сами являетесь источником своего чувства вины и подавленности. Только и именно наше мышление, наше отношение к другим людям и ситуациям создаёт наши эмоциональные реакции. Иными словами, то, как мы оцениваем, интерпретируем, осмысливаем, воспринимаем ту или иную ситуацию, влияет на наши эмоции и определяет уровень нашего стресса. Независимо от того, какие избыточные негативные эмоции доминируют в нашей жизни, их источником являются наши искажённые автоматические мысли, приводящие нас к стрессу и удерживающие нас в нём. Если эта информация до сих пор кажется вам странной, попробуйте обидеться на кого-либо, ни о чём при этом не подумав. Вряд ли у вас это получится.

Человек – творец своей жизни

Ещё раз повторим: человек является творцом своей жизни и кузнецом своего счастья и несчастья, поскольку человек несёт ответственность за то, как он мыслит и действует. Неспроста античный философ-софист Протагор замечал, что человек является мерой всех вещей: существующих – в том, что они существуют, и несуществующих – в том, что они не существуют. Словно продолжая его мысль, русский религиозный философ Н. А. Бердяев заявлял о том, что человек несёт ответственность не только за свершённое, но и за несвершённое. Обобщая высказывания мудрецов, следует заключить, что человек является творцом как всего происходящего, так и всего не происходящего в его жизни. Посему наличие стресса и отсутствие спокойствия – это возможность учиться на своих ошибках и меняться к лучшему. Тезис о том, что человек является творцом своей жизни, отстаивали многие другие выдающиеся мыслители. Так, испанский философ Х. Ортега-и-Гассет считал, что избавиться от жизненных проблем можно посредством свободного выбора своего возможного бытия, ведь человек ежесекундно творит свою жизнь как проект своего будущего существования. Схожим образом мыслил и французский философ Ж.-П. Сартр, полагавший, что человек обречён на свободу, которая проявляется в ответственном выборе поступков, ведь человек сам творит себя, свободно выбирая пути своего существования.

Свободный и ответственный выбор

В этом отношении Сартр замечал, что успехи и провалы являются результатом свободного выбора самого человека, а поэтому перекладывание ответственности за те или иные события на других людей или обстоятельства недопустимо. В качестве единственного способа избежать поступков, за которые нужно отвечать, философ утверждал сознательное бегство в эмоции, порождающее реакции, не соответствующие ситуации, – страх, обморок и истерику. Эти эмоции, согласно Сартру, являются игрой, в которую верит человек, а также способом самообмана для избегания ответственности. Из этого следует заключить, что свобода – это обратная сторона ответственности, отсутствие которой порождает зависимость человека от других. Как замечает Д. В. Ковпак, свободу никто не даёт – свободу только берут: если мы не отвечаем за своё поведение, то априори не можем быть свободными, поскольку возникает зависимость от действий и желаний другого человека, который нужен для того, чтобы решать наши проблемы за нас (как когда-то это делали наши родители), да ещё и нести за это ответственность, которую мы с себя снимаем. Поэтому обращение людей к психотерапевту зачастую выглядит как попытка сделать последнего ответственным за то, что будет происходить в их жизни. Итак, только сам человек является творцом своей жизни и, в том числе, своих проблем, но он же содержит в себе ключи для преодоления трудностей и ответы на все свои вопросы. Меняя привычки искажённого мышления, человек может изменить все остальные компоненты своей жизни – эмоциональный, физиологический и поведенческий – и добиться совсем других результатов.

Страдание – личный выбор каждого

Известный японский писатель Х. Мураками писал: «Боль неизбежна. Страдание – личный выбор каждого». Действительно, часто человек продолжает выбирать страдания, поскольку не хочет брать на себя ответственность как за свой текущий выбор страданий, так и за возможные будущие изменения. Человеку, находящемуся в неврозе⁹, может казаться, что его симптомы взялись словно из ниоткуда, но на самом деле он приложил титанические усилия для того, чтобы рано или поздно у него возникли симптомы, на которые он жалуется. Поэтому любое эмоциональное расстройство – это не то, что случилось с человеком, не то, что с ним сделали другие люди или внешние обстоятельства, а то, что он сам выбрал и к чему сам пришёл. Просто для решения проблем он выбрал неадаптивные способы мышления и поведения, но он сам их выбрал и сам выбирает то, от чего страдает и на что жалуется. При этом часто люди верят, что обнаружение детских психотравм или внутренних конфликтов позволит им сразу и навсегда избавиться от их проблем. Однако такие поиски избавляют только от регулярной работы по изменению вредных привычек мышления и поведения, что и привело бы их к тому, чего они хотят, – к счастливой жизни без эмоционального расстройства. Несмотря на то что причины и источники эмоциональных расстройств и невротических состояний действительно кроются в прошлом, необходимо решать проблему в настоящем, ведь никто не в силах поменять прошлое. В этой связи целью психотерапии (и когнитивно-поведенческой терапии – в частности) является помощь человеку в выборе более адаптивных и эффективных форм мышления и поведения для улучшения качества жизни (вместо устаревших и уже не работающих «программ» мышления и поведения, которые человек выбирал прежде и которые он продолжает использовать, вместо того чтобы измениться).

Эмоции и действия определяются глаголом

В своё время американский психиатр У. Глассер разработал терапию реальностью (на основе теории выбора), которая отвергает понятия тревоги и депрессии как существительных и определяет эмоции и поведение человека с помощью отглагольных форм. Такой подход акцентирует внимание человека на том, что он сам создаёт свои избыточные реакции, а не является их жертвой. Ниже приводятся высказывания, иллюстрирующие разницу между обыденным и ответственным подходами человека к своим эмоциональным реакциям (таб. 3).

Таб. 3. Отличия обыденного и ответственного подхода к эмоциям

Неволшебные вопросы

Если обобщить вопросы, которые используют сторонники терапии реальностью У. Глассера при работе с людьми, страдающими эмоциональными расстройствами, можно выделить несколько ключевых вопросов:

– «Чего вы действительно сейчас хотите?»

– «Что вы делаете для того, чтобы достичь того, чего вы хотите?»

– «Приводит ли то, что вы делаете, к достижению того, чего вы хотите?»

– «Если выбранные вами способы мышления и поведения не дают желаемого результата, то что будет более полезным выбором, который приведёт вас к тому, чего вы хотите?»

– «Какие конкретные действия, в какой конкретный день и в какое конкретное время вы будете делать, чтобы достичь того, чего вы хотите?

– «С какими потенциальными трудностями вы можете столкнуться в ходе реализации этих более полезных действий и как вы сможете их преодолеть?»

– «Готовы ли вы взять на себя ответственность за то, чтобы прилагать усилия по реализации более полезных действий, чтобы в итоге достичь того, чего вы хотите?»

ЧАСТЬ II. ДИСФУНКЦИОНАЛЬНЫЕ ЭМОЦИИ И КОГНИЦИИ

ГЛАВА 5. ПРИРОДА ДИСФУНКЦИОНАЛЬНЫХ ЭМОЦИЙ

Структура тревоги

Тревога – эмоция, возникающая вследствие катастрофических мыслей о будущем по типу «А что если…?», «А вдруг…?», «А может быть…?» и т. д. Тревога является следствием предсказаний в мыслях опасности и угрозы, нежелательных и неконтролируемых негативных событий, «ужасных» и «невыносимых» состояний и т. п. Тревога возникает из-за преувеличения степени вероятности и серьёзности потенциальной угрозы, а также по причине недооценки способностей совладания с опасностью и признаков безопасности той или иной ситуации или какого-то физического состояния. В этом отношении основой тревожных мыслей является предположение, что должно случиться нечто «ужасное». Следует заметить, что тревога возникает тогда, когда мышление человека оторвано от реальности и погружено в мрачное будущее. Но несмотря на то что будущего не существует, тревожащийся человек испытывает эту эмоцию здесь и сейчас, при этом полноценно не находясь в настоящем моменте времени. Более того, человек, испытывающий тревогу, воображает не только априори несуществующее будущее, но и то, которое в большинстве случаев так никогда и не наступает.

Четыре элемента тревожного мышления

Итак, в самом тревожном мышлении можно выделить четыре главных элемента, которые и обуславливают возникновение тревоги – преувеличение вероятности опасности, преувеличение серьёзности опасности, недооценка способностей совладания и недооценка степени безопасности. В схематичном формате элементы тревожного мышления наглядно представлены ниже (рис. 15).

Рис. 15. Четыре элемента тревожного мышления

Формула тревоги

Таким образом, во время эпизодов тревоги человек избыточно концентрируется на мыслях об опасности (преувеличивает риски) и своей неспособности справиться с тревожащей ситуацией (недооценивает ресурсы) (рис. 16).

Рис. 16. Формула тревоги

«Правила» тревоги

Избыточная тревога функционирует по определённым «правилам», которые выделил Р. Лихи и которые в адаптированном формате представлены на нижеприведённой схеме (рис. 17):

Рис. 17. «Правила» тревоги (Р. Лихи)

Портрет тревожной личности

Среди личностных особенностей часто тревожащихся людей можно особо выделить следующие когнитивные и поведенческие характеристики:

– склонность к частым переживаниям;

– мнительность и впечатлительность;

– образное творческое мышление и воображение;

– повышенная чувствительность;

– требовательность к себе, другим и миру;

– стремление быть хорошим и/или лучшим;

– инфантильность (детские стратегии поведения);

– стремление быть правым.

А. Б. Холмогорова и Н. Г. Гаранян характеризуют своего рода «портрет тревожной личности» посредством перечня следующих специфических особенностей, которые представлены ниже в несколько адаптированном формате:

– избыточный фокус на опасностях и их катастрофизация;

– представление о собственной беспомощности;

– недоверчивость к другим людям и сверхбдительность;

– стремление к независимости и доминированию;

– социальная изоляция и формальные контакты;

– стремление носить «маску» благополучия;

– ригидность в соблюдении правил и следовании нормам;

– склонность к подавлению гнева и агрессии.

Отличия тревоги и волнения

Таб. 4. Сравнительная характеристика тревоги и волнения

Структура гнева

Любая негативная эмоция возникает в результате рассогласования реальности и человеческих представлений об этой реальности. Гнев образуется из-за несоответствия поведения другого человека или какой-либо ситуации ожиданиям человека, говоря иначе, является следствием требований к другому человеку или миру, которые расходятся с действительным положением дел: «Коллега должен был оценить мой труд», «Пробки и дождя сегодня не должно быть» и т. д. (рис. 18). Источником гнева являются иррациональные верования в стиле требований, которые человек предъявляет к себе, другим и миру и которые расходятся с реальным положением дел. Человек испытывает гнев, когда требует от себя, других или мира того, чтобы все его желания безоговорочно удовлетворялись, и настаивает на том, чтобы обстоятельства волшебным образом складывались только так, как он того хочет.

Рис. 18. Структура гнева

Отличия гнева и раздражения

Таб. 5. Сравнительная характеристика гнева и раздражения

Структура обиды

Обида и гнев очень схожи, поскольку являются следствиями требований к окружающим, и отличаются только тем, что обида чаще возникает в отношении близких людей, хотя гнев также нередко образуется в силу требований к родным, друзьям или знакомым. В обиде, как и в гневе, можно выделить три главных компонента: ожидания и требования человека относительно поведения близкого человека, реальное поведение близкого человека и рассогласование между ожиданиями и действительностью: «Муж должен был подарить мне цветы», «Мой сын не должен был меня обманывать» и т. д. (рис. 19).

Рис. 19. Структура обиды

Отличия обиды и досады

Таб. 6. Сравнительная характеристика обиды и досады

Структура подавленности

Эмоции депрессивного спектра образуются при мыслях об утрате, неудаче или собственной несостоятельности в каком-либо деле и выступают следствием негативных представлений человека о самом себе, о своём текущем опыте, а также о будущем: «Я ничтожество», «В моей жизни нет ничего позитивного», «Впереди одни страдания». Люди, испытывающие подавленность, часто связывают негативный результат с устойчивыми внутренними факторами (такими как, например, личностные дефекты или отсутствие способностей) вместо того чтобы учитывать разные возможные факторы (скажем, недостаток усилий, сложность задачи или даже невезение). В то же время позитивный результат объясняется изменчивыми внешними факторами (благоприятные обстоятельства, лёгкость задачи, простое везение) и обесценивается («Да, но…»). Чувствуя подавленность, люди склонны сверхобобщать результаты своей деятельности («У меня никогда ничего не получается», «Я терплю неудачи во всём, за что бы я ни взялся», «Я полный неудачник»), а не рассматривать случившееся как единичный случай. Также они часто вспоминают события чересчур расплывчато и обобщённо («Всю неделю у меня было плохое настроение», «Я ничего не делал весь этот день»), вместо того чтобы вызывать в памяти конкретные детали определённого события или периода.

Три вектора депрессивного мышления

Основатель когнитивной терапии А. Бек выделил три области депрессивного мышления, образующих когнитивную триаду депрессии, включающую в себя следующие элементы:

– негативная оценка самого себя – самокритика, самообвинение, «ощущение» собственной никчёмности, ничтожности, ущербности, неадекватности, обделённости: «Я ужасный человек», «Я ничтожество», «Я плохой», «Я ни на что не способен», «Я дефектный», «Я неудачник», «Я недостоин любви» и т. д.

– негативное восприятие своего текущего опыта и жизни – избирательная фокусировка внимания на негативных аспектах жизни, а также игнорирование или обесценивание позитивных и нейтральных событий: «Жизнь несправедлива», «Мир жесток», «В моей жизни нет ничего позитивного», «У меня никогда ничего не получается», «Я всегда всё порчу» и т. д.

– пессимистическая оценка своего будущего – «ощущение» безнадёжности, безысходности и бесперспективности при мыслях о будущем: «Я обречён», «Я никому не понравлюсь», «У меня ничего не получится», «Я никогда не избавлюсь от депрессии», «Мне никто не поможет», «Впереди одни страдания» и т. д.

Формула депрессии

Как замечает Р. Лихи, человеку, испытывающему подавленность, свойственно преувеличивать возможные будущие потери (которые воспринимаются как крайне вероятные, долгосрочные, колоссальные, окончательные, неконтролируемые и распространяющиеся на все сферы жизни), а также недооценивать потенциальные выгоды (которые, в свою очередь, интерпретируются как маловероятные, краткосрочные, незначительные, преходящие, ограниченные и ведущие к ещё большим потерям) (рис. 20). Помимо выгод, человек в подавленности также недооценивает свои ресурсы (способности совладания с потенциальными потерями), которые видятся ему крайне ограниченными, дефицитными и быстро исчерпаемыми (а не возобновляющимися), в то время как любая потеря ресурсов оценивается как катастрофическая и невосполнимая. Итак, если люди, пребывающие в подавленном состоянии, всеми силами стремятся минимизировать возможные потери, то человек без депрессивного настроения нацелен на то, чтобы максимизировать потенциальную выгоду.

Рис. 20. Формула депрессии

Портрет депрессивной личности

Составляя «портрет депрессивной личности», А. Б. Холмогорова и Н. Г. Гаранян постулируют следующие её когнитивные и поведенческие характеристики, которые представлены ниже в немного адаптированном виде:

– избыточный фокус на негативной информации и теме утраты;

– объяснение негативных событий внутренними факторами;

– объяснение позитивных событий внешними факторами;

– зависимость самоуважения от внешних факторов;

– зависимость от мнения значимых Других;

– представление о собственной беспомощности;

– перфекционизм в отношении себя и других;

– плохо развитая способность установления тёплых контактов.

Отличия подавленности и грусти

Таб. 7. Сравнительная характеристика подавленности и грусти

Структура вины

Эмоция вины возникает тогда, когда поведение человека не соответствует реальным или предполагаемым ожиданиям другого человека: «Я не должен был говорить то, о чём меня не просили». Говоря иначе, человек чувствует себя виноватым, когда другие люди явно или предполагаемо предъявляют к нему требования недопустимости его действий по отношению к ним, а он мысленно соглашается с этими требованиями (рис. 21).

Рис. 21. Структура вины

Условия возникновения вины

Человек испытывает вину, когда думает о том, что нарушил какие-то нравственные нормы, отступил от общепринятых представлений о справедливости или же от собственных (зачастую – «идеальных») стандартов высокоморального поведения. Эмоция вины также возникает при мыслях о том, что человек сделал что-то неправильно (а не должен был!) или не сделал чего-то необходимого (а должен был!). Мысли об оскорблении другого человека или причинении ему вреда (как реального, так и предполагаемого), также могут провоцировать чувство вины. Если человек ощущает вину, то оценивает своё неправильное поведение или проступок как признак того, что он плохой, ужасный недостойный и испорченный человек, из-за чего его вина только усиливается и вдобавок возникает подавленность. Подавленность и самокритика также поддерживаются преувеличением степени плохости и неправильности своих действий в отношении другого, за которые человек себя обвиняет.

Персонализация и эмоциональная аргументация

Важнейшей причиной вины является такое когнитивное искажение, как персонализация – необоснованное принятие на себя избыточной ответственности за чувства и действия других людей или за рядовые события и явления, находящиеся вне контроля человека¹⁰. Говоря иначе, человек непроизвольно наделяет себя статусом всезнающего и всемогущего Сверхчеловека, который «должен быть идеальным или не быть вовсе», что на самом деле лишает его возможности действовать эффективно и только усиливает его переживания. Нередко усиление вины является следствием такой когнитивной ошибки, как эмоциональная аргументация, когда человек предполагает, что повёл себя плохо, подвёл кого-то или даже нанёс кому-то вред всего лишь на основании того, что чувствует себя виноватым. А чувствуя себя виноватым, он может автоматически делать эмоциональный вывод, что он «плохой» (а иначе бы не испытывал этой мучительной эмоции!), а поэтому заслуживает наказания. По причине того, что вина может проявляться в теле разными дискомфортными симптомами, человек может считать, что заслужил эти ощущения, поскольку вёл себя неподобающе. Более того, человек может быть уверен в том, что чем больше он будет наказывать себя мыслями, эмоциями и симптомами, тем раньше почувствует себя лучше, однако на самом деле он только лишает себя эмоциональных и физических сил и возможности совершения продуктивных действий, в результате чего ещё сильнее закрепляет представление о том, что он якобы плохой, гадкий и испорченный человек.

Стратегия самонаказания

Как замечает Д. В. Ковпак, вина – это попытка самонаказания, исходящая из представлений о том, что уж лучше человек накажет себя сам, чем его накажут другие, ведь другие могут сделать это сильнее и больнее. Поэтому эмоцию вины можно сравнить с индульгенцией как неким откупом, который, тем не менее, не меняет мышления человека, что может приводить к повторению прежних ошибок. Действительно, даже если человек изо всех сил покритикует себя и причинит себе моральную боль, то даже с этими душевными ранами он снова может совершать те же ошибки. Иными словами, вина – это способ выкупить свои ошибки страданием, а не исправлять их, ведь, как ни странно, страдать человеку, порой, гораздо легче, чем меняться. Однако важно понимать, что человек не может развиваться не греша, ведь в переводе с греческого языка слово «грех» означает промах, или ошибку, которые исправляются покаянием. При этом покаяние представляет собой не посыпание головы пеплом и не самобичевание, а извлечение урока из своих ошибок и выбор более продуктивного способа мышления и поведения, чтобы снизить вероятность в следующий раз наступить на те же грабли.