Кружной путь

Крон промолчал.

– Говорят, Тирр был очень хорошим человеком, – продолжала Онга. – Это так?

– Да, – кивнул Крон. – Я старался хорошо воспитать его.

– Тебе тяжело о нём вспоминать? – догадалась Онга.

– Он умер, – просто сказал Крон. – Уже сорок лет назад. Но я все равно до сих пор его помню. И буду помнить всегда.

– Я не стану называть его Тирром, – решила Онга. – Я не хочу, чтобы окликая малыша ты всякий раз вспоминал своего сына.

– Тебе решать, – ответил Крон.

– Я дам ему имя, когда мы перейдём через Криар, – сказала Онга. – Я не хочу делать этого раньше.

Крон улыбнулся ей и подошёл к костру. Старик Кин сидел прямо на земле и смотрел на угли неподвижным взглядом. Крон опустился рядом с ним и спросил:

– У тебя хватит сил дойти?

– Ты думаешь иначе? – бесцветным голосом спросил Кин, продолжая смотреть на угли. – Конечно, в столь дальнем походе такой старик, как я, это большая обуза. Но не думай, я не стану задерживать вас. Если что… – Кин замолчал.

– Я беспокоюсь о тебе, Кин, – пояснил Крон. – Ты стар…

– Кто бы говорил, – проворчал Кин. – Ты нянчил ещё моего деда…

– Я Бессмертный, – ответил Крон.

– А это правда, – Кин обернулся к Крону, – что ты один из Пяти Первых?

– Почему ты спрашиваешь?

– Когда-то я разговаривал с Бессмертным Киниром, – ответил Кин, – и он сказал мне, что ты – один из Пяти Первых. Что вы явились сюда с небес, а остальные Бессмертные родились уже здесь. Это так?

– Да, – кивнул Крон.

– Жаль, что у Бессмертных никогда не рождаются Бессмертные дети, – вздохнул Кин.

– Зато они рождаются у других, – пожал плечами Крон.

– Я слышал, как ты говорил с Онгой о Тирре, – пояснил Кин. – Тебе до сих пор тяжело его вспоминать. Я знаю, я вижу это.

– Если бы у Бессмертных рождались Бессмертные, – сказал Крон, – тогда простым людям не осталось бы места на земле. А так… Видишь, у меня есть Онга, внучка моего Тирра. И этот малыш, её сын, которому она до сих пор не дала имени…

– Интересно, – задумчиво пробормотал Кин, – каково это – быть Бессмертным?

– Скучно, – ответил Крон.

– Скучно? – Кин удивлённо посмотрел на Крона.

– Да, – подтвердил Крон. – Очень. Всё вокруг меняется, люди рождаются, стареют и умирают, а ты – как обломок скалы в горном ручье. Когда вся вода бежит мимо тебя.

– Я уже слышал это, – признался Кин. – От Оке. Это его слова.

– Да, – согласился Крон. – И это правда.

– А каково быть одним из Пяти Первых? – снова спросил Кин.

Крон задумался.

– У тебя было детство, Кин? – неожиданно спросил он. – Ты помнишь себя маленьким?

– Сейчас уже не очень хорошо, – признался Кин.

– Но помнишь? – настаивал Крон. – Или помнил совсем недавно. А я – нет…

– Как это так – нет? – не понял Кин.

– Я помню себя таким, каков я есть сейчас, – пояснил Крон. – Я не помню себя маленьким, я не помню, откуда я родом… Я считаю своим родным посёлком Диирий, но это просто потому, что я там жил последние несколько десятков лет.

– А что ты помнишь самое первое? – в старческих глазах загорелся интерес.

«Зачем тебе это знать?» – подумал Крон, но всё-таки ответил:

– Я помню Андирские горы. Себя в горах. А потом я встретил Лика. Бессмертного Лика… – Крон замолчал – воспоминания о погибшем не доставили ему радости.

– Может быть, ты просто забыл своё детство? – высказал предположение Кин.

– Не думаю, – возразил Крон. – Не думаю…

Вопросы Кина разбудили старые мысли, уже много сотен лет не дававшие Крону покоя. А может, рассказать ему? Рассказать всё, что я видел, самые первые мои воспоминания. Рассказать о бескрайней черноте, о тьме, царившей вокруг. О пылающих огненных сполохах, мимо которых я шёл… Нет, не стоит смущать старика.

– Говорят, что небеса послали вас на землю, чтобы сделать жизнь людей радостнее и легче, – задумчиво проговорил Кин. – Я прожил долгую жизнь, но так и не знаю, правда ли это. Жаль…

– Я тоже не знаю, – признался Крон. – Но я жалею не об этом. А о том, что мне не известен тот, кто нас сюда послал. Иначе я бы оторвал ему его глупую башку. Ложись спать Кин, ночь коротка…

Крон встал с места и направился к охапке валежника, укрытого старой шкурой. Постель была заботливо приготовлена для него Онгой, и сама Онга уже спала, свернувшись калачиком и прижав к себе ребёнка. Крон подумал, что Онга слишком уж верит старым приметам, и потому не отваживается давать имени своему сыну. Ну, да ладно. Небеса помогут им остаться в живых и добраться туда, где малышу уже ничего не будет угрожать. Ни малышу, ни этому назойливому, словно муха, старику Кину…

– Ложись спать, Кин, – повторил Крон.

– С годами начинаешь меньше ценить сон, и больше – бодрствование, – поучительно произнёс Кин и вдруг устало махнул рукой, – Впрочем, ты меня не поймёшь…

– Это точно, – согласился Крон, поворачиваясь на бок.

* * *

Путь через Криарский лес занял у них очень много времени. Уже пятый день им приходится продираться сквозь бурелом, перебираться через огромные стволы поваленных деревьев, обходить овраги, полные гнилой травы и вонючих луж. Да ещё тащить за собой лошадей, которых Лард ни за что не пожелал отпускать.

– Кони нам пригодятся, Крон, – уверял Лард. – Да и не только нам, тебе тоже. Я не думаю, что ты останешься в селении криарских охотников. Верно?

Крон не стал с ним спорить. Хочет волочь за собой целый караван – его дело. В конце концов, лошади и правда не будут лишними, когда они доберутся до места.

Они шли на восток, но всё время приходилось отклоняться от нужного направления – то из-за лошадей, не могущих перебраться сквозь совсем уже непролазный бурелом, то для пополнения провианта.

В первый же день Крон смастерил лук. Невесть какой, но птицу бить можно. Наконечников для стрел, правда, не было, но много ли пичужкам надо? Сошли и просто заострённые стрелы. Главное тут – поточнее бить. А этому Крона учить было не нужно. К тому же, из Кина какой охотник-то? Про девчонок и говорить не стоит. Правда, все они, как могли, тоже старались добыть съестное. Сита постоянно приносила орехи да ягоды (и как она их только различала, какие съедобные, а какие нет?), Онга с Кином ставили силки и даже один раз исхитрились поймать в них какую-то птичку, да и Лард, несмотря на рану, тоже отправлялся в лес с инксийским копьём. Правда, в схватке с вепрем победителем вышел не он – не рассчитал своих сил, пришлось лезть на дерево, прятаться от рассерженного зверя. Так что основная доля добычи приносилась Кроном.

Хорошо ещё, что хищный зверь им пока не попадался, хотя и мог бы. Кони хорошая приманка для любого хищника. Крон хмуро думал о том, что, вот, объявятся волки – не степные, некрупные и берущие только своим числом, а лесные, здоровенные волчищи, такой встанет на задние лапы, и выше человека окажется – объявятся волки, и всё. Прощайся, Лард, с конями своими. Костей не оставят. Или ещё медведь нагрянет. Этому кони-то как раз и неинтересны, этому хорошо бы человечинки. А по лесу как раз несколько дураков разгуливает, сыть медвежья, поклёв совиный. Хвала небу, напасть эта пока что минует их. Но всё чаще задумывался Крон, что напрасно он разрешил взять в лес лошадей. Толку с них, как оказалось, не так-то уж и много, больше хлопот, чем пользы. Просто сказалась старая кочевничья привычка, что без коня кочевник – и не кочевник уже. Так ведь тут не степь – лес. Свои законы, свои обычаи. И не лезь в чужой котёл своей ложкой…

Лес – он такой, его знать надо. А откуда же кочевникам знать его?! Сегодня, вот, рысь на лагерь напала. Хорошо ещё, что беды не случилось: Сита стояла с копьём, подняв его остриё к небу, и рысь, скакнув с дерева, как раз на зазубренный наконечник и угодила. Сбила с ног Ситу, поранила слегка, но большого вреда не нанесла. От Ларда Сите больше досталось – чтобы не шлялась, где ни попадя, а сидела бы на месте, как и положено бабе деревенской. Мало ли, что в лесу может подстерегать?

Сейчас Крон лежал за кустом и вслушивался в шорохи леса. Ему показалось, что звуки изменились, словно кто-то пробирается сквозь чащу. Крон досадливо поморщился – олений след шёл как раз туда, откуда доносился этот тревожный звук. Крон велел увязавшемуся за ним Ларду сидеть тихо, а сам пополз вперёд. Вскоре Крон уже не сомневался, что сюда кто-то приближается. Он огляделся по сторонам – впереди пролегал хороший овражек, где можно схорониться. Но возле самого овражка, на ветви дерева, виднелось птичье гнездо. Новое, только что свитое. Пустое.

Какая же птица совьёт гнездо, чтобы бросить его? Только напуганная чьим-то присутствием. Так что, ползти к этому овражку не стоило… Тем более что след олений как раз перед овражком тем круто сворачивал в сторону, делался шире и легче, словно животное чем-то испугано было. Да и звук, доносившийся с противоположной стороны, становился всё громче. Кто-то идёт сквозь лес. Да не просто идёт – ломится, словно лось раненый! Значит, бежит от кого-то. От кого же?

Крон опять посмотрел в сторону овражка. Так и есть, трава вроде бы слегка примята. Сидит там кто-то. Не в засаде ли? Может, охотники и правду лося гонят? Сюда, к овражку.

Лард неслышно подполз и пристроился поблизости. Крон посмотрел на него и машинально прижал палец к губам. Но не нужно было Ларда предупреждать – не маленький уже, сам всё слышит, понимает, что к чему. Вон, рука его, сжимающая копье, аж побелела от напряжения. И колено правое подтянул к животу, чтобы нож из-за сапога сподручнее выхватывать было, если что.

Крон положил перед собой лук и пристроил рядышком четыре оставшиеся стрелы. Если это действительно крупный зверь (а мелкий так шуметь не станет), то толку от стрел будет, конечно, мало, отвлекут лишь. Но и то дело. Лард тогда копьё в ход пустит…

Шум стал громче и Крон вздрогнул, услышав голоса людей. Два голоса. Вроде бы, мужской и женский. Охотники? Непохоже, охотники в лесу так шуметь не станут. Они по чаще ходят, словно тени, их и не заметишь.

Меж деревьев мелькнула человеческая фигура, рядом – вторая. Крон затаил дыхание. Двое людей. Мужчина и женщина. Торопятся, бегут, испуганно оглядываясь назад. Мужчина тянет женщину за руку, подгоняет её. Оба, почему-то, босиком. А одеты они, как и Крон с Лардом, в кожаные штаны и куртки без рукавов. Кочевники? Как сюда попали-то?! И от кого бегут?

Крон покосился на Ларда. Тот глядел на людей, вытаращив глаза. Рука его медленно сдвигалась назад, готовясь к удару копьём. Молодец, Лард, подумал Крон. Эти люди не страшны, страшно то, от чего они бегут. И я, кажется, уже знаю, от чего… от кого!..

Мужчина и женщина выскочили на крошечный пятачок перед овражком, свободный от деревьев. И тут из оврага стремительно, словно рысь, выметнулась гибкая стройная фигура в изумрудно-зелёной одежде, и длинное копьё, украшенное красно-белыми лентами, вонзилось в грудь не успевшего даже вскрикнуть мужчины. Зато женщина завизжала. А из овражка появился ещё один, в такого же цвета одежде, с таким же копьём в руках.

Кочевник схватился рукой за копьё, торчащее из груди, попытался его вытащить, но вмиг ослабел, закатил глаза и рухнул на землю. Его спутница, всхлипывая, опустилась рядом с ним на колени и испугано посмотрела на двоих в зелёном.

Крон тоже посмотрел на них и почувствовал прилив сильнейшей ненависти. Инксы. Не в латах, в лёгких одеждах, какие они обычно носят у себя в крепостях или во время охоты. Двое инксов. Тоже мужчина и женщина. Он – в просторной зелёной рубашке, перепоясанной узеньким пояском с мечом в ножнах, зелёных же штанах и чёрных сапожках с очень коротким голенищем. Женщина (почти что девчонка, не старше Онги) – в коротеньком изумрудно-зелёном платье и лёгких сандалиях. Крон стиснул зубы. Это именно она ударила копьём. И сейчас стоит с победным видом над убитым кочевником.

Шум, настороживший Крона, не смолкал. Кто-то ещё торопился сюда, не особенно скрываясь, спешил… И когда меж деревьев замелькали зелёные пятна инксийских рубах, Крон с Лардом вжались в землю и испугано переглянулись.

Инксов оказалось больше десятка. Смеясь и отпуская шуточки, они окружили труп кочевника и сжавшуюся в комок женщину возле него.

– Хорошо! – одобрительно сказал кто-то. – Точный удар! Молодец!

– Только вот, охота уже испорчена, – сокрушённо проговорил второй. – Надо было сначала её бить.

– Почему? – спросил первый.

– Этот бы побежал! А на эту мразь охотится уже не интересно, – пояснил второй. – Посмотрите на неё, господа! Ну, куда она побежит?!

– Побежит, куда денется! – заявила девушка и пнула ногой вздрогнувшую кочевницу. – Вставай! Вперёд!

– Нет, – покачал головой самый старший из инксов. – Закончилась охота, это точно.

– Вставай! – громко закричала инксийка, одним сильным движением выдёргивая из груди убитого копьё. – Жить хочешь? Тогда вставай!

Заплаканная женщина поднялась на ноги, а инксийка подтолкнула её древком копья в сторону куста, за которым прятались Лард с Кроном.

– Беги! – приказала она. – Живее!

Кочевница, казалось, не понимает, что от неё требуется. А может быть наоборот, может быть очень хорошо понимает, только знает она и то, что бесполезно бежать от них. Или до сих пор не опомнилась от гибели своего спутника (кем он ей был? мужем? братом?). Даже когда молодая инксийка сильно ударила её древком копья по спине, и тогда кочевница не отреагировала. Даже защититься не попыталась. Она медленно, словно во сне, пошла туда, куда указывала инксийка. Крон наложил стрелу и натянул тетиву лука. Четыре стрелы, копьё Ларда и два ножа – вот и всё. Но уж пяток-то инксов они положат, это точно. И в первую очередь эту молоденькую тварь в изумрудно-зелёном платье. Хорошо бы, конечно, если б им удалось незаметно отползти с пути медленно бредущей женщины. Но сейчас этого делать никак нельзя, все инксы смотрят в их сторону, и малейшее движение тотчас будет ими замечено.

Зашуршали раздвигаемые ветви, женщина уже в двух шагах от них.

– Нет, – решил кто-то из инксов. – Это уже не интересно. Поехали домой!

Раздался резкий звенящий звук и бредущая с отрешённым видом женщина вскрикнула и рухнула вперёд, упав прямо между Лардом и Кроном. Из спины её торчала короткая арбалетная стрела.

– Зачем? – обижено воскликнула инксийка. – Подождали бы, пока отойдёт, а потом погнались бы за ней!

– Ладно тебе! – расхохотались остальные. – Завтра ещё поохотимся! Поехали домой!..

Они даже не подошли к упавшей женщине, чтобы проверить, жива ли она. Это-то и спасло Крона с Лардом. Крон услышал удаляющиеся шаги, затихающий смех и вздохнул с облегчением. Затем он посмотрел на женщину. Кочевница ещё была жива. Глаза её встретились с глазами Крона и тут во взгляде умирающей кочевницы блеснула непонятная радость. Она попыталась улыбнуться, приоткрыла губы, чтобы, наверное, что-то сказать, но взор её затуманился, голова обессилено упала на землю и женщина испустила дух. И только тогда Крон догадался, чему обрадовалась женщина: она разглядела красноватый отблеск Бессмертного в его зрачках…

Крон почувствовал, как Лард теребит его за руку, и посмотрел на своего спутника.

– Что с тобой? – озабочено спрашивал Лард.

– Нет, ничего, – помотал головой Крон. – Всё в порядке.

– Как ты думаешь, откуда они здесь взялись? – недоумённо спросил Лард. – Неужели из самого Гдана? Ведь в Криарском лесу нет инксийских крепостей.

Крон пожал плечами.

– Они так разговаривали, – продолжал недоумевать Лард, – словно только что, ненадолго вышли из дома. Хм… И откуда здесь кочевники?

Крон кивнул. Это действительно было странным.

Кочевниками называли пастухов, кочевавших со своими стадами по степям между реками Сиузиар и Риифор. В отличии от обычных пастухов – из лугов, лежавших за Риифорскими болотами, или из сёл, жавшихся к подножиям Андирских гор, – что имели свой постоянный дом и очень небольшие стада, кочевники обходились даже без шатров, какой бы ни была холодной погода. Они не имели своих домов, постоянного ночлега. От всего этого приходилось отказываться ради больших стад овец, коров и лошадей. Поселись такой кочевник возле какого-нибудь села, и вскорости тамошней скотине перестанет доставать пропитания. Так что в деревнях кочевников не особенно любили, хотя и выменивали охотно у них скот, сыр и масло. В основном на оружие, запрещённое по всем деревням и сёлам. Но поди, улучи в запретном кочевника, который сегодня здесь, а завтра там! Многие из них просто виртуозно владели мечами и копьями. Зачастую случались в степи и кровавые драки, которые старались скрывать от Бессмертных.

Когда появились инксы, кочевникам пришлось тяжелее всех. Спокойной кочевой жизни настал конец, многие лишились своих стад, обретя взамен них ненависть к инксийским рыцарям. А поскольку кочевники были самой воинственной и опытной в драках частью населения, то и инксам от них доставалось больше всего.

Вскоре слово «кочевник» стало обозначать уже не пастуха, а воина, не имеющего ничего, кроме злобы к врагу. Кочевниками начали называть себя и простые пастухи, потерявшие кров и хозяйство; и разорённые землепашцы, уходившие в степь; и даже ремесленники, лишившиеся своих мастерских, кузниц или мельниц.

Куртка без рукавов, чтобы не стесняла руку, сжимающую меч, быстрый конь, неприхотливость в еде и ночлеге – вот что такое кочевники сегодня. И Бессмертные, поняв, что в кочевниках единственное спасение от инксов, сквозь пальцы уже смотрели на их мечи. А вскорости и сами Бессмертные оборвали рукава своих курток. Первым из них был Бессмертный Лик, собравший в единую армию пять тысяч мотающихся по степи кочевников. Это была степная армия – Степь. И Лик повёл её на Лаоэрт, главный город инксов, возведённый на месте развалин древнего заброшенного посёлка у подножия Андирских гор.

Степь. Пять тысяч кочевников, не привыкших никому подчиняться, своенравных, гордых и независимых. Не верящих в мудрость приказов своего командира, самостоятельно решающих, как следует поступать.

Степь была разбита быстрее, чем кочевники успели понять, что рыцари Лаоэрта не собираются отсиживаться за каменными стенами. Инксов было немного, раза в три меньше, чем кочевников. Но они были хорошо организованы и гораздо лучше владели оружием, особенно своими излюбленными длинными копьями. Из пяти тысяч воинов в Степи осталось едва ли больше семи сотен. Погиб и Лик, а с ним ещё четверо Бессмертных. Крон тоже участвовал в том бою. Лик приказал всем Бессмертным держаться вместе, что было большой ошибкой. Во время сражения Крон оказался рядом с Бессмертным Оке. И Оке первому пришла идея рассредоточиться. Потому что возле них двоих очень быстро не осталось ни одного живого противника – «песня смерти» звучала в тот день вовсю. Но было уже поздно и сделать они ничего не успели. Крону, Оке и ещё троим Бессмертным пришлось удирать с поля боя, словно поднятым охотниками зайцам.

Степь. Лард считает, что Степь до сих пор существует. Может быть и так, только вреда инксам от неё никакого. Так, мелкие беспокойства, не стóящие даже серьёзного упоминания. Инксы продолжают захватывать их земли. Вот и в Криарский лес как-то добрались уже.

Но как могли оказаться в Криарском лесу кочевники? А может быть, Лард прав? Может быть, Степь снова набирает силу?

– Пошли назад, – решил Крон, в последний раз взглянув на мёртвую женщину.

На душе у него было тяжело. Сегодняшний день принёс немало событий, но ни одного приятного. Крон не понимал, что происходит и поэтому начинал опасаться. На миг ему даже показалось, что они сбились с пути и забрели к Гдану, хотя этого никак не могло случиться. Но Крон решил не искушать судьбу и идти по ночам. И едва в лесу стемнело, они снова тронулись в путь.

Идти ночью оказалось гораздо труднее, чем они думали. Лошадей, несмотря не все горячие просьбы Ларда, пришлось отпустить – волочь их за собой становилось опасно. Хорошо, конечно, верхом ехать, пешим ходом дольше будет. Но к счастью, если они действительно не заблудились, до Криара оставалось не так уж далеко – один дневной (или даже ночной) переход.

С первыми лучами солнца Крон приказал остановиться и отдыхать. А сам, забрав с собой Ларда, отправился вперёд, разведать, что там их ждёт. Крон и не подозревал, что неприятные неожиданности ещё не окончились.

Едва отойдя от лагеря, они услышали звук спускаемой арбалетной тетивы. Крон вздрогнул и посмотрел на Ларда. Тот тоже был далёк от спокойствия. Крадучись, неслышно ступая, они пошли вперёд. И через несколько шагов увидели среди деревьев зелёную инксийскую рубашку.

Инкс стоял к ним спиной и перезаряжал арбалет. У его ног валялась тушка подстреленной птицы. Охотился, значит. Эх, любят они охотиться!..

Крон с Лардом переглянулись и без слов поняли друг друга.

Инкс был один. А их – двое…

Крон бросился ему на плечи, а Лард кинулся в ноги и через миг инксиец лежал на земле, крепко связанный.

– Уф! – Лард вытер лоб ладонью и пнул инксийца сапогом. – Эй! Ты откуда здесь?

Инкс с трудом сел, опираясь на связанные за спиной руки, и высокомерно посмотрел на Ларда.

– А разве ты не должен обращаться ко мне, как к господину? – холодно осведомился он.

– Ого! – усмехнулся Лард.

– Здесь нет господ, – спокойно ответил Крон.

Инкс перевёл взгляд на него, всмотрелся Крону в глаза и побледнел.

– Ага! – торжествующе сказал Лард. – Сейчас он намочит свои превосходные штаны!

– Ты откуда? – повторил Крон вопрос Ларда.

– Из Сорота, – инксиец уже пришёл в себя, и лицо его снова стало надменным.

– Откуда? – удивлённо переспросил Крон.

– Крепость Сорот, – сказал инксиец, облив Крона холодным презрительным взглядом. – А что здесь делают рабы?

– Кто? Да я тебе сейчас!.. – Лард замахнулся кулаком.

– Погоди, – остановил его Крон. – Мне нужно знать, что это за крепость такая.

– Хорошая крепость, – усмехнулся инкс. – Крепкая. Здесь, недалеко. Одна из новых крепостей, что мы строим по левому берегу Криара.

– Зачем? – спросил Крон.

– Может быть, ты прикажешь нам спрашивать разрешения у рабов? – расхохотался инксиец.

– А сколько в Сороте людей? – поинтересовался Крон, не обращая внимания на оскорбления.

– Пятеро, – пожал плечами инкс. – Может, шестеро… если сегодняшняя охота ещё не началась…

Крон вспомнил, что себя инксы людьми почему-то не называли, и мрачно пояснил:

– Сколько там инксов?

– Пойди и сосчитай сам, – усмехнулся инкс. – Если умеешь считать. Раб…

– Давай, я у него спрошу? – предложил Лард, вытаскивая свой нож. – Он мне сейчас всё-всё расскажет! И чего знает, и чего не знает… Он мне даже расскажет, как на свет произошёл! Верно? – Лард наклонился к инксу.

Инкс брезгливо сморщился и презрительно посмотрел на нож, который Лард держал возле его лица. Страха в глазах инкса не было.

– Кричать станет, – возразил Крон.

– А я ему пасть-то заткну! – радостно ответил Лард.

– Как же он тогда будет рассказывать?! – удивился Крон.

Инксиец рассмеялся и плюнул в сторону Крона. Плевок не долетел до него совсем чуть-чуть.

– Нет, – вздохнул Крон. – Не скажет он ничего. Не стоит и время терять. Давай, Лард, не задерживай!..

То ли Лард действовал очень быстро и инксиец не успел испугаться, то ли пленник их действительно был не робкого десятка, но на лице инкса до последнего мига сохранялось высокомерно-презрительное выражение. Даже когда Лард быстрым движением схватил его за волосы левой рукой, запрокинул голову пленника назад, и одним стремительным ударом перерезал горло. Всё прошло быстро и тихо, ни звука не успел издать инкс, только ноги его судорожно дёрнулись, словно порываясь бежать куда-то.

Беглецы встретили вернувшихся напряжённым молчанием. Они ничего не стали спрашивать – нужды не было. В руке у Крона новое инксийское копьё, Лард шёл с арбалетом на плече. А на сапогах у обоих – свежая кровь. Не их, к счастью. Что тут ещё объяснять?

– На север пойдём, – решил Крон.

– А может, проскочим? – с надеждой спросила Сита.

– Как же, – проворчал Кин. – Проскочишь тут… Много ли их там, Крон?

– Не знаю, – покачал головой Крон и вспомнил, что пленник советовал ему самому сходить и сосчитать гарнизон крепости.

– Откуда они? – шёпотом спросила Онга.

– Инксы поставили здесь новую крепость, – сообщил Лард. – Сорот.

– В Криарском лесу?! – изумился Кин. – Эх!.. Не было печали. Всё глубже пробираются. Конечно, кому же их останавливать-то? Некому… Верно, Крон?

– Помолчи, – попросил Крон.

– Я-то помолчу, – согласился Кин. – Ты это не мне скажи, а вот мальцу этому, – он кивнул на Онгиного малыша. – Ребятёнку этому скажи. Помолчи, мол, малыш. Скоро подрастёшь, на инксов работать будешь, а там, глядишь, и дичью тебя выберут, охотится станут, как на…

Тяжёлый нож Крона вонзился в ствол дерева возле самой головы старика. Онга испугано охнула. Крон тяжело посмотрел на Кина и медленно произнёс:

– Не нужно пытаться меня раззадоривать, старик! Я и без того знаю, что нужно делать! И лет мне больше, чем седых волос на твоей бестолковой голове! Понял?

Кин вздохнул и ответил:

– Не сердись, Крон. Но Бессмертные… Где же они, твои Бессмертные? Где ваша Степь? Где она?

– Вчера мы видели охоту, – сказал Крон.

– Ты говорил, – кивнул Кин.

– Говорил, – подтвердил Крон. – Да только старость совсем тебе мозги проела! Не помнишь, на кого охотились инксы?

– На кочевников? – спросил Кин и пожал плечами: – Ну и что?

– А то, что в Криарском лесу есть не только инксы, – наставительно произнёс Крон, – но и кочевники! Воины Степи!

– Воины, – снова заворчал было Кин, но тут же замолк.

Крон подошёл к старику и выдернул из ствола нож. Кин поглядел на глубокую зарубку, оставшуюся в коре, и тихо прошептал:

– Спасибо, Крон…

Сита услышала эти слова и, когда Крон с Лардом отошли в сторону, недоумённо спросила у Кина:

– За что же ты его поблагодарил?

– А за то, что не убил, – пояснил Кин. – Запомни, деточка: никто не смеет так разговаривать с Бессмертным. Никто! Это Крон такой добрый, что многое прощает, а ты посмотрела бы на Дара. Или, хотя бы, на Оке! Уж они-то не стали бы делать вид, что промахнулись по старому Кину…

Сита встревожено посмотрела вслед Крону и прошептала:

– А ведь Лард недавно тоже… Высказался… Крон мог и его?..

– Мог, – кивнул Кин. – Мог, но не убил. Потому что – Крон! Вот так-то!

Ночи решили не дожидаться, всё равно полноценного отдыха при столь опасном соседстве, как инксийская крепость, не получишь. Весь день они не шли даже – крались, словно воры, словно люди лихие. И далеко успели уйти на север от вражьей крепости. К вечеру же Лард заметил на земле следы и Крон опять стал мрачнее тучи. Следы были инксийские. Много следов. И отметины на земле остались – от мечей, от копий и арбалетов. Словно пеший отряд здесь прошёл. И надо же было такому случиться! До Криара осталось – совсем ничего! Вон, ветерком уже влажным повеяло. Не далее, как на три-четыре полёта стрелы река уже. И что же теперь делать? Ведь следы инксийские как раз туда и ведут, к побережью.

Крон велел всем хорошенько спрятаться, а сам с Лардом пошёл на разведку. Но до реки они не дошли.

Вскорости Крон услышал слабый стук. Словно кто-то уронил на камень железное – может нож, а может меч… Крон с Лардом легли на землю и тихонько поползли вперёд, в ту сторону, откуда донёсся до них этот звук.

Инксов было шестеро. Они укрылись за толстенным – в три обхвата – стволом поваленного дерева. Снова в таких же зелёных одеждах, с копьями, красно-белые ленты наконечников которых змеями разлеглись по камням. Крон и Лард подошли к ним со спины, и инксы ещё ничего пока не заметили. Шестеро, подумал Крон. Многовато для двоих, но…

Слева послышался треск сухой ветки. Крон осторожно повернул голову и увидел ещё пятерых инксов. Эти шли сюда крадучись, пригнувшись, почти беззвучно. Инксы, прятавшиеся за деревом, очень удивились их приходу. Последовал короткий обмен жестами, из которого Крон понял, что этот отряд должен был сидеть в засаде в другом месте, но тот, кого они ожидали, неожиданно повернул сюда.

Инксы казались недовольными и раздражёнными. Крон уже догадался, что ему с Лардом придётся стать свидетелями ещё одной охоты. Видимо, сегодняшняя «дичь» вновь состояла из двоих людей, которые вначале разделились, а потом снова сошлись, чтобы не пропасть в лесу поодиночке. Эх!.. Знали бы они, что их здесь поджидает!.. Знак бы им какой подать! Да как?! Инксы сразу же заметят, и тогда…

Впереди послышался звук шагов. Кто-то быстро бежал по лесу. Легко бежал, почти не шумел. Неужели ещё инксы?

Но меж деревьев мелькнула одежда из звериных шкур, человек, носивший её, остановился, внимательно повёл по сторонам глазами и махнул кому-то рукой. Тотчас же появился и второй – левая рука в крови, бережно прижимает её к животу. Раненый.

Инксы взяли наизготовку копья. Они замерли в ожидании, когда «дичь» подойдёт поближе. Но люди остановились на месте, напряжённо вглядываясь в ту сторону, откуда пришли. А оттуда уже доносился шум приближающейся погони.

Чего же они медлят, подумал Крон. Хорошо, конечно, что они не сразу попали под инксийские копья, но… Словно люди знают, что ждёт их тут… Или сами они ждут чего-то… Только вот чего?

Инксы, сидящие в засаде, начали нервничать. Они высматривали, как бы половчее подобраться к людям. Они тоже не понимали, что происходит. А среди деревьев уже явственно замелькали зелёные одежды загонщиков. Вот уже можно было различить их лица, длинные копья…

Люди не двигались, словно поджидая, пока загонщики подойдут поближе. Инксы в засаде недоумённо переглядывались. Они тоже ожидали, когда же, наконец, приблизится к ним долгожданная «дичь».

И тут один из людей – не тот, что раненый, а второй – наклонился к земле, разбросал листья и выпрямился, держа в руках меч. Он набрал полную грудь воздуха и издал громкий протяжный крик. И не крик даже, а, скорее, вой волчий. Только знающий человек сможет отличить его от настоящего звериного воя. Таким криком кочевники давали знать о том, что по степи гуляет голодная волчья стая. Предупреждали своих, чтобы те внимательнее следили за стадами.

Крик этот многократно отозвался в лесной чаще. И Крон не сразу понял, что это не эхо, что это кричат люди, кочевники.

Несколько стрел, пущенные откуда-то с деревьев, поразили насмерть первых появившихся инксов. А справа, от реки, ломая кусты и уже не таясь, выскочил отряд кочевников и ударил по загонщикам. Лес огласился криками, лязгом оружия. Длинные копья не позволяли инксам достойно встретить врага, стволы деревьев мешали быстро реагировать на опасность.

Инксы, сидевшие в засаде, хотели было кинуться на помощь к своим, но не успели. Не знали они, что в тылу у них засели Лард и Крон. Люди метнули копья и двое инксов упали замертво. А Лард ещё успел выстрелить из арбалета, прежде чем выхватить меч и кинуться в атаку.

Крон опять почувствовал «песню смерти». Стараясь не упустить ни мига из отпущенного ему времени, он врубился в самую гущу врагов, словно дровосек в заросли кустарника. Но опасался Крон напрасно – всего двоих инксов удалось убить Ларду, остальные достались на его долю.