Будучи еще мальчишкой, в первых классах гимназии, я постоянно бывал в театре – изредка по пятницам у Корша^[1], а чаще – в Малом театре^[2], где успел пересмотреть весь тогдашний репертуар и всех мастеров нашей первоклассной драматической сцены. Многих актеров я видел и в частной жизни у моего дядюшки^[3].

В эти годы у него на журфиксах охотно бывали актеры. Некоторые хаживали и к нам играть в винт с моим отцом. Я смотрел на актеров, как на счастливых волшебников. Театр казался мне чудесным местом, и я сам мечтал об актерском ремесле, разучивал монологи Макбета и Гамлета^[4], летом на подмосковных дачах устраивал спектакли.

Этим предосудительным делом занимался я с четырнадцати лет.

Но с годами, продолжая восхищаться Ермоловой^[5], Федотовой^[6], Ленским^[7], Горевым^[8], Макшеевым^[9], я уже чувствовал, что в Малом театре не все благополучно. Несмотря на зеленую свою молодость, я понимал, как низко стоит репертуар казенного театра. Шекспира и Шиллера ставили нечасто, зато пьесы моего дядюшки, Шпажинского^[10] и прочих не очень высоких драматургов не сходили со сцены.

Больно было смотреть на великолепных артистов, которые тратили свои силы на то, чтобы извлекать из ничтожества всякие сомнительные творения репертуарных поставщиков.

Зато актер царил на сцене, был ее хозяином. Режиссер был незаметен. О нем никто и не вспоминал. Декорация почитались чем-то совершенно неважным и неинтересным, по крайней мере, в драме. Зато зрители ценили актерскую игру во всей ее, так сказать, чистоте.

Авторский замысел не был загроможден никакими режиссерскими измышлениями. Сущность театра не была утрачена. На первом плане был человек, личность во всей сложности и многообразии его духовной жизни. Но по мере того как старились и умирали актеры, воспитавшиеся на лучших традициях московской сцены, все очевиднее становилось падение Малого театра.

Пресловутый «реализм щепкинского дома»^[11] превращался в самый грубый бытовой натурализм. В театре началось какое-то ожирение сердца. На сцене трактовались обывательские страстишки. Драматическое начало рассчитано было на сентиментальность зрителя, комическое – на его чревную смешливость.

Немудрено, что при таком безвременьи спектакли К.С. Станиславского^[12] в «Обществе любителей искусства и литературы»^[13] на сцене Охотничьего клуба стали огромным событием для театралов. Впервые заговорили об единстве спектакля, о «постановке», о режиссерской части. Это была своего рода «Америка» для московского общества.

К тому времени, когда театр К.С. Станиславского перебрался с клубной сцены в постоянное помещение, я был уже студентом. Не помню, при каких обстоятельствах завязалось у меня тогда знакомство с актерами Художественного театра. Одним из первых моих знакомцев был В.Э. Мейерхольд^[14], который играл тогда в «Чайке»^[15] Треплева и в «Одиноких»^[16] Иоганна. Он и тогда сочувствовал революции, и я, помнится, накануне своего ареста дал ему на хранение немалый запас всякой «литературы» и, кажется, мимеограф^[17]. Это обстоятельство почему-то очень меня смущало, когда я сидел в тюрьме, и мне все казалось, что я «провалил» Мейерхольда. Но все сошло благополучно.

Бывал я тогда еще у одной актрисы, М.Л. Роксановой^[18], которая играла в «Чайке» Нину Заречную. Я припоминаю одну прекрасную загородную поездку, которую я предпринял тогда среди зимы в одной небольшой товарищеской компании. В этой поездке участвовала и М.Л. Роксанова.

Мы чудесно прожили три дня в подмосковном имении одного моего приятеля. В нашем распоряжении был большой деревенский дом, тройка лошадей, лыжи… Стариков не было, и мы, набегавшись за день на лыжах, возвращались к вечеру в уютный дом к камину, где каждый рассказывал небылицы и были. Тут экспромтом сочинил я один из первых моих рассказов «Что-то черное». Рассказ был мрачный и таинственный. Я снабдил его эпиграфом из Бодлера и посвятил М.Л. Роксановой, за которой все мы тогда почтительно ухаживали…

Мой арест, ссылка и жизнь под надзором в Нижнем Новгороде прервали мои связи с театром. Вернулся я к нему в 1904 году, когда мне удалось, наконец, попасть в столицу. Вскоре я стал заправским театралом, а с 1905 по 1907 годы писал рецензии на все более или менее значительные спектакли. Иногда, впрочем, приходилось писать о спектаклях совершенно ничтожных.

1. Театр основан в 1882 г. предпринимателем Ф.А. Коршем (1852–1927) в Москве. Просуществовал до 1932 г. В его репертуаре классика (Островский, Гоголь, Писарев) соседствовала с легкими развлекательными пьесами. Славился сильной труппой. В разное время на его сцене выступали А. Остужев, А. Кторов, М. Блюменталь-Тамарина.

2. Старейший русский драматический театр в Москве. Формирование труппы началось с середины XVIII в., с 1824 г. стал называться Малым театром.

3. Имеется в виду Владимир Александрович Александров (1856 – после 1918 – до 1929) – брат матери Чулкова, адвокат, драматург, автор пользовавшихся популярностью пьес «Спорный вопрос», «В новой семье», «История одного брака», шедших главным обоазом на сцене Малого театра.

4. Герои пьес В. Шекспира «Гамлет» (1601) и «Макбет» (1606).

5. Ермолова Мария Николаевна (1853–1928) – трагическая актриса, в труппе Малого театра с 1871 г. В 1920 г. ей первой среди актеров присвоено звание Народной артистки республики.

6. Федотова Гликерия Николаевна (наст. фам. Позднякова; 1846–1925) – трагическая актриса, в труппе Малого театра с 1863 г. Народная артистка республики с 1924 г.

7. Ленский Александр Павлович (наст. фам. Вервициотти; 1847–1908) – актер, режиссер, педагог. С 1876 г. В Малом театре. Один из создателей Нового театра (филиала Малого театра), в который вошли его ученики – В.Н. Пашенная, Е.Д. Турчанинова.

8. Горев Федор Петрович (наст. фам. Васильев; 1850–1910) – актер московских и провинциальных театров.

9. Макшеев Владимир Александрович (1842–1902) – комедийный и характерный актер.

10. Шпажинский Ипполит Васильевич (1848–1917) – драматург, пытавшийся приспособить приемы драматургии А.Н. Островского к вкусам «широкой публики».

11. Бытовое название Малого театра, связанное с именем основоположника реалистической школы актерского искусства Михаила Семеновича Щепкина (1788–1863), утверждавшего просветительское значение театра, разрабатывавшего принципы искусства перевоплощения.

12. Станиславский Константин Сергеевич (наст. фам. Алексеев; 1863–1938) – режиссер, актер, театральный педагог, один из основателей Московского Художественного театра, теоретик театра, оказал значительное влияние на русский и мировой театр.

13. «Общество любителей искусства и литературы» (правильно: «Общество искусства и литературы») было основано в 1888 г. в Москве. Любительским драматическим кружком общества руководил К.С. Станиславский. Среди участников: М.Л. Лилина, М.Ф. Андреева, А.Р. Артем и др., вошедшие в созданный в 1898 г. Московский Художественный театр.

14. Мейерхольд Всеволод Эмильевич (1874–1940) – российский режиссер-новатор, актер, педагог, один из реформаторов театра. Репрессирован. С Чулковым его связывали тесные дружеские отношения.

15. «Чайка» – пьеса (1896) А.П. Чехова.

16. «Одинокие» (1891) – пьеса Герхарта Гауптмана (1862–1946).

17. Мимеограф – устаревшее название ротатора – аппарата для получения оттисков с текста, подобие гектографа.

18. Роксанова Мария Людвиговна (наст. фам. Петровская; 1874–1958) – актриса, работавшая в труппе МХТ. Посвященный ей Чулковым рассказ «Что-то черное» опубликован в сб. «Кремнистый путь» (1904).