Секретик. Для детей и взрослых

© Галина Владимировна Бахарева, 2017

ISBN 978-5-4485-4112-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Введение

 
Таня уже большая. Ей пять лет.
У нее есть младший брат, Семен.
Семе – три года, вернее три с половиной.
 
 
     Те, кто считает, что полтора, два года – разница небольшая, глубоко ошибаются.
Разница огромная.
В целую жизнь.
 
 
      Жалко, что, став взрослыми, все почему то забывают себя в детстве и часто не понимают собственных детей.
 

 
       Родители днем на работе.
       Дети в детский сад не ходят.
       Дома.
       Под присмотром бабушки и дедушки.
      Квартира большая, места для игр хватает.
      В просторном тенистом дворе есть качели, карусель, песочница.
На лавочках возле подъездов постоянно сидят пенсионерки.
Во дворе за деревянным столом мужчины играют в домино… или просто беседуют.
      На асфальте можно рисовать мелом, прыгать через скакалку, или же с мячом.
Классики, секретики, глухой телефон, салки, прятки…
Столько игр и сколько различных важных дел у детей во дворе, но о них- отдельные истории.
 

Часть первая: Обида

Как то раз мама выдала детям по пакетику орешков в шоколаде и ушла по делам.

Шустрый Семен сразу съел все конфеты из кулечка.

Экономная Танечка усадила своих кукол за стол и разложила им на тарелочки по одному орешку – остальное припрятала в кармашек платья. Про запас.

Семен стоял и молча смотрел, как сестра разливает чай в кукольные чашки.

Смотрел… смотрел… Затем попросил:

– Тань, дай и мне.

– не дам, – отмахнулась девочка, – это мои. Ты съел свои.

– ну дай, ну дай, ну дай… – пытался залезть в карман Танечкиного платья маленький сладкоежка.

– сказала, не дам, – рассердилась девочка, – отстань.

Сёма постоял немного… постоял… топнул ножкой и …его большие, обрамленные густыми черными ресницами глазки стали на полнятся слезами.

Вот скатилась и поползла по щеке крупная круглая слезинка, оставляя за собой блестящий влажный след. За ней торопится другая… и вот – легкое хныканье превратилось в громкий отчаянный плачь, а редкие дорожки из слез – в полноводные ручьи.

Таню всегда поражало, как ее маленький братик так быстро и, главное, вовремя умеет зареветь.

Рыдание становилось все громче, прерывалось судорожными всхлипами. Настоящее горе и обида слышалось в этом плаче…

«Все равно не дам, – упрямо думала девочка, – пусть орет, сколько хочет.»

На шум в детскую зашла бабушка:

– Что случилось? Что не поделили на этот раз? – спросила она детей.

Сёма кинулся к ней, прижался и, продолжая всхлипывать, проговорил:

– она… она… она мои конфеты отобрала! И не отдает! – мальчик уткнулся лицом в бабушкину юбку, а сам украдкой, хитро сощурив глазки, посмотрел на сестру и показал ей язык.

Услышав такую явную, откровенную ложь Таня от неожиданности чуть не задохнулась:

– да он… он… обманывает, – возмутилась девочка, – сам съел, теперь мои хочет!

– вон, у нее в кармане мой пакетик! – Семен пальчиком указал на оттопыривавшийся карманчик платья сестры.

Бабушка погладила мальчика по голове и спросила внучку:

– Ну, что, Танюша, рассказывай. Так где чьи конфеты? Ты – старшая. Как было дело?

Таня, с дрожащими от обиды губками, рассказала, как брат быстро съел свои конфеты и теперь хочет отобрать и у нее.

Бабушка обняла внучку и тихо, так, чтобы не слышал Семен, прошептала на ушко:

– милая, я тебе верю. Он еще несмышленыш. Давай дадим ему немного конфеток? Пусть успокоится. Хорошо? – поправив девочке бантик на тоненьких русых косичках поцеловала в щечку бабушка.

Таня вздохнула, глубоко и обиженно. Поджала губки, достала из кармана пакетик и высыпала брату в подставленную маленькую ладошку половину ее любимых орешков в шоколадной глазури.

Жалко и обидно было до слез.

«Не честно это, – думала девочка, – я ему еще покажу… он еще узнает… вот увидит.»

И строила в уме планы

СТРАШНОЙ МЕСТИ.

Часть вторая: Страшная месть

У бабушки на подоконнике в горшочках росли различные комнатные растения. Пушистые фиалки, похожие на разноцветные колокольчики, алоэ, с толстыми и жирными листьями, еще какие – то цветочки.

Среди них выделялось стройное растение с темно – зелеными заостренными листьями и множеством ярко красных маленьких стручков.

Бабушка строго настрого наказывала его не трогать ни в коем случае.

И вот, пока взрослые не видели, Танечка тихонько оторвала один такой стручек.

– Семочка, – ехидно – ласково спросила она брата, держа руку с перцем за спиной, – ты морковку любишь?

– люблю, – ответил мальчик, широко раскрыв глазки и доверчиво поглядывая на руки сестры.

– а ты хочешь морковку?

– да! Хочу! – обрадовался Сёма.

– На! Только сразу ешь! А то заберу! – и Таня с самым серьезным видом протянула маленький блестящий перчик братику.

– ух ты! Какая морковка красивая… – и Семен целиком засунул в ротик горький жгучий стручек.

Если бы в этот момент:

Завыла сирена на пожарной машине…

Прямо над домом пролетел самолет…

Прогремели в небе залпы салюта…

Никто! Ничего! Не услышал бы!

ПОТОМУ! ЧТО! ТАК! КРИЧАЛ! СЕМЕН!

 
Ему!
Промывали ротик!
Поили теплым молочком!
Дали сладенького!
 
 
Таня стояла в углу.
 

 
Надолго.
 
 
Скоро Семен жевал конфеты и бегал по квартире с маленьким железным самолетиком.
 
 
Таня дулась, знала, что за дело, но… Конфет хотелось …все равно не дадут…
 
 
       Бабушка хлопотала на кухне.
 
 
Дедушка у себя в комнате читал толстый серьезный журнал.
 

Таня – в углу в прихожей.

Горшек с перцем – на окне в зале.

Тихонечко, на цыпочках, девочка проскользнула в зал и быстро оторвала стручек, сжала в кулачек и – опять в угол.

– Сём, а Сём – шепотом позвала она братика, приняв таинственный, загадочный вид.

– что? – тоже шепотом отозвался Семен, подходя к сестре в угол.

– у меня что то есть… вкусненькое… – и показала закрытый кулачек.

– а что у тебя там? – заинтересовался мальчик.

– а ты никому не скажешь?

– не… а, не скажу… А ты мне дашь? Сладкое?

– ооочень… Это… настоящая… сладкая – сладкая… морковка!

– правда, морковка? – все еще недоверчиво спросил брат.

– правда- правда! Ешь быстрее!

И… Сёма… Быстро – быстро… Затолкал… Весь… Стручек… Горького… Острого… Перца…

ПОВТОРНО!!!

 
Увидев, как у брата из глаз хлынули слезы,
 Тане вдруг стало так пронзительно жалко
и его,
и себя,
и вообще всех…
она подбежала к окну…
сорвала новый стручек перца и быстро,
пока не передумала, разжевала его.
 
 
      Острая, жгучая, огненная боль обожгла небо,
запылало все во рту…
 
 
Заревев, Таня подошла к братику, обняла и поцеловала его.
Бабушка с дедом, зайдя в детскую, увидели, как на середине ковра сидят обнявшись Танечка с Семеном и рыдают во все горло.
В этот раз – никого не наказали.
 

Секретик

Лето!

Чудесная пора!

Когда тебе пять лет – оно длится, кажется, целую бесконечность.

Танюша и Наташа живут в одном доме, только в разных подъездах.

Сколько девочки себя помнят, они всегда были вместе.

Хоть их мамы и не общались близко, в гости друг к другу не ходили; так… здравствуйте – досвиданье, но… есть же ДВОР!

Двор – это целая страна, со своими порядками, неписаными законами. Особенно, если детей во дворе много и они самых разных возрастов.

Младших в этом дворе не обижали… как то сразу так повелось…

Да и они не капризничали, слушались тех, кто старше, даже если только на год.

Наверно, поэтому играли здесь компаниями человек по десять, а то и по пятнадцать сразу.

Самая любимая – прятки.

Двор большой. Деревьев много. Возле подъездов посадки сирени и черемухи. Под окнами – заросли из разных цветов. Возможностей для укромного уголка, чтобы тебя долго не нашли, много.

Бывало, с утра начнут играть и на обед даже мамы да бабушки своих детей найти не могут.

Хороший двор.

Так вот. В этом самом дворе началось что то странное…

Девочки стали собираться сначала кучками по несколько человек, затем распались на пары и все шепчутся, шепчутся, шепчутся… а как к ним кто нибудь подходит, сразу замолкают.

Мальчики призадумались. Что бы это значило?

Пробовали дразниться… Те только носики вздергивают и смотрят презрительно.

Наши две подружки – не исключение, тоже вдруг стали такими таинственными.

Семен, младший брат Танюши, гулял во дворе вместе со всеми, но больше наблюдал или в песке возился.

Как то раз, возя на своем пластмассовом самосвале песок для строительства очередного замка, Семен заметил сестру с подружкой сидевших на корточках за толстым и высоким тополем. Они увлеченно возились в земле, что то там складывали, закапывали. Лица сосредоточенные, серьезные.

Оставив машину в песочнице, мальчик осторожно подошел и заглянул через их головы – что же там такое?

И тут Наташа обернулась :

– Ну, вот! Твой брат пришел! – буркнула она.

Таня подняла голову, посмотрела строго на Сему:

– Тебя кто звал сюда? Сидел бы в своей песочнице!

– Что теперь делать? Он всем расскажет. – расстроилась Ната.

– Не расскажет, – ответила Танюша, – Сём, ты ведь никому не расскажешь?

Мальчик не знал, ЧТО не надо рассказывать, но, на всякий случай, ответил:

– Никому.

– Хорошо. – сказала сестра, – тогда смотри!

Семен присел рядом с девочками на корточки, не зная на что смотреть.

Таня очень медленно, одним пальчиком стала расчищать круговыми движениями место на земле, отмеченное небольшим камешком.

Что это!?…

Постепенно на серой пыльной поверхности появился стеклянный кружочек размером, ну… с крышечку от детского пюре, что мама дает Семену, затем…

О! Чудо!

Яркий цветной узор заиграл на солнце и поразил мальчика в самое сердце!

Откуда в их дворе взялась такая красота!?

Кто это сделал?

– Это гномы? Да? Это гномы? – спросил восхищенный малыш.

Девочки захихикали, переглянулись и Ната ответила гордо:

– Это мы сделали.

– Вы?… – недоверчиво посмотрел на подруг Семен.

– Ну, да, мы, – сказала сестра, – это называется- «СЕКРЕТИК». Смотри, никому не рассказывай и не показывай, где он находиться. И начала засыпать стеклышко землей.

– Покажи еще, а? – мальчику так понравился этот «секретик», что он готов был смотреть и смотреть на него бесконечно.

– Больше нельзя. Вдруг кто нибудь заметит и заберет. Потому он и есть,«секретик», чтобы о нем никто не знал. Его можно показывать только по секрету. – объяснила сестра.

– У всех девочек во дворе есть свои» секретики» – добавила Наташа.

– У нас во дворе? – удивился мальчик.

– Конечно! Где же еще. – ответили подружки и пошли играть в классики.

Через час, когда мама пришла звать детей домой, Семена в песочнице не было.

Игрушечный грузовичек с песком одиноко скучал рядом с брошеными совочками и лопаткой.

Посередине двора, на четвереньках, ползал малыш…

Измазанный в земле, он пальчиками, ладошкой тер по земле сначала на одном месте,

затем отползал и начинал тереть на другом…

По лицу мальчика, оставляя светлые бороздки на грязном личике, медленно текли крупные слезинки…

– Что это с ним? – недоуменно спросила мама девочек, сидевших на скамейке.

Те пожали плечами, и Таня ответила:

– Я ему говорила, не ползай… не слушается…

Дома, вымытый, чистенький и накормленный, Семен никак не хотел отвечать на вопросы домашних, зачем он ползал по земле?

Мальчик только мечтательно улыбался и хитро поглядывал на сестру.

Морковь

– Леночка, – позвала мама пятилетнюю дочь, играющую в песочнице, – я пойду отдохну немного, ты смотри- за ворота не ходи. Через час на пляж сходим. Хорошо?

– Хорошо, – ответила дочка, не отрываясь от лепки глиняных пирожков, – красивые у меня пирожные?

– Очень красивые, – Ирина Михайловна рассеянно посмотрела на дочь и вошла в дверь небольшого дачного домика, приобретенного их семьей в прошлом году.

Заманчивая идея приобрести дачу для отдыха на свежем воздухе и выращивания экологически чистых продуктов пришла им в голову, как только родилась Леночка. Незачем ребенку питаться модифицированными продуктами.

Пусть растет здоровым и крепким.

Идея то хорошая. Подкопили. Приобрели.

Да вот только не учли, что работа с землей очень тяжелая. Молодым городским жителям даже в голову не могло прийти до какой степени.

И вот теперь, выполов грядку с морковью Ирина очень устала. С непривычки болела спина, ныли руки и ноги.

Откинувшись на подушки диванчика молодая мама прикрыла глаза и расслабленно вздохнула. Какое блаженство…

За дочь она не волновалась. Леночка росла умненькой и послушной девочкой. Если сказали – со двора не выходить, то не выйдет; так и будет играть в песочке со своими игрушками. Можно полчасика вздремнуть…

А Леночка… в это время, усадив своих кукол за импровизированный стол в песочнице, кормила их глиняными пирожками и приговаривала:

– Наша мамочка устала, покушаем и пойдем помогать. Будем полоть, поливать грядки, – затем взяла обе куклы за пластиковые ручки и потащила их в огород, – ну ка, посмотрим: девочка остановилась возле кустов смородины, внимательно осмотрела их, – вот видите, ягодки маленькие и зеленые, их срывать нельзя, – погрозила пальчиком своим» детям» юная «мама», – если кушать все незрелое и немытое – животики заболят.

Усадив своих подопечных на скамеечку, Лена, поправив шляпку на золотистых волосах, рассыпавшихся по слегка загорелым плечикам, отправилась на осмотр овощных посадок.

Поджав губки и окинув хозяйским взглядом посадки свеклы, репы, лука, чеснока ее внимание привлекла слегка поникшая после прополки узорчатая зелень ботвы моркови.

Присев возле грядки девочка внимательно рассматривала ровные ряды еще не выросшей, но уже начинавшей набирать силу моркови.

Возле основания стеблей, в земле, заманчиво желтели кружочки созревающей морковки.

Совсем маленькие, размером меньше Леночкиного мизинчика.

Но такие аппетитные…

– Девочки, – обратилась Лена к своим куклам, – сегодня на обед у нас будет обед с витаминами. Мама говорила, что в овощах очень много витамин. А теперь я сама это вижу. Вот они, такие маленькие и желтые, прямо в земле… Вы сидите тихо и не балуйтесь. А я схожу маму спрошу. Она добрая – разрешит взять на обед немного. Помахав своим дочкам ручкой, девочка отправилась в дом.

Ирина Михайловна, прикорнув на диванчике, мирно дремала, подложив ладошку под голову. На ее лице играла расслабленная полуулыбка. Рассеянные сквозь жалюзи лучики солнца играли на каштановых волосах иногда попадая на лицо и тогда ресницы на глазах слегка трепетали и вздрагивали.

Подойдя, Леночка протянула руку, чтобы разбудить и спросить, можно ли рвать морковь, но не решилась притронуться к плечу любимой мамочки, так сладко та спала.

Немного постояв возле дивана и понаблюдав за солнечными зайчиками на мамином лице, доченька взяла с кресла легкий пушистый плед с нарисованными на нем белыми зайчиками и осторожно прикрыла спящую женщину.

Та, сквозь сон: – что то случилось, доченька? – пробормотала и повернулась на бок, так и не открыв глаз.

Леночка слегка вздохнула, повернулась и на цыпочках вышла во двор, бесшумно прикрыв дверь.

Вернувшись в огород, подошла к куклам:

– Наша мамочка устала. Отдыхает, – назидательным тоном начала девочка, – сегодня – я – за главную. Чтобы слушались меня и за ворота не ходили. А то на пляж не возьму!

Снова подойдя к грядке с морковью, присев и склонив головку почти до земли, юная огородница еще раз внимательно рассмотрела желто – оранжевые кружочки у основания и… решительно выдернула за кудрявый хвостик одну морковку.

Расширив свои и без того большие голубые глазки Леночка с удивлением рассматривала совсем маленький, длинной с мизинец, чуть толще ниточки корешек.

Что из такого приготовить? Даже кушать нечего… Пусть еще подрастет.

Девочка раскопала пальчиками место на грядке, откуда выдернула морковку и снова воткнула слабенький корень в землю.

Надо посмотреть следующую морковку…

Вскоре, уже на коленях, пыхтя от усердия, маленькая огородница вытягивала из земли каждый корешек морковки и, убедившись, что та не выросла, снова закапывала.

Потянувшись, Ирина Михайловна присела и посмотрела на часы, висевшие напротив на стене. Два часа проспала!

Боже! Доченька!

Выбежала в испуге на крыльцо. Песочница пустая… ни кукол, ни Леночки.

Во дворе – тишина.

– Лена? Доченька! – стала звать дочь разволновавшаяся мама, – где ты, милая?

Ирина выглянула за ворота – никаких следов, что девочка выходила не было.

Бывало, если разрешали Лене поиграть за оградой, то и песок, и игрушки, и поникшие букетики цветов оставались.

Сейчас – ничего… Все чисто… Даже трава не примята…

Куда она могла подеваться?

Ирина Михайловна снова зашла в дом и стала заглядывать во все комнаты, окликая дочь.

Никаких следов присутствия…

Все вещи как были аккуратно сложены, так и лежат.

На всякий случай, решила посмотреть в огороде, хотя девочка никогда там не играла, но… кто его знает…

Открыв калитку в огород первое, что бросилось в глаза – полностью разворошенная грядка моркови с поникшей и пожухшей зеленью.

А рядом…

на скамеечке…

обняв куклу одной рукой и

держа в другой небольшую, но уже начинавшуюся формироваться морковку,

вся испачканная землей и песком,

улыбаясь, спала Леночка.

 
     Подойдя к дочери, Ирина взяла ее на руки, чтобы отнести в дом.
 
 
Девочка, приоткрыв сонные глаза, тихо прошептала:
– Мамочка… я… нашла… большую… на обед… – слабо пошевелила ручкой, державшей недозрелую морковь,
 счастливо улыбнулась и прижалась к маминой груди.
 
 
       Уложив дочь спать, Ирина снова вышла в огород.
 
 
Посмотрела на разрушенные плоды своих трудов, улыбнулась и подумала:
 
 
 « Ну и пусть… зато дочь у меня хорошая растет… заботливая и добрая…»